CC BY
213SOCIAL AND HUMAN SCIENCES
LAW SCIENCES
Научная статья УДК 343.3
https://doi.org/10.24412/2687-0185-2023-1-87-94 NIION: 2007-0083-1/23-222 MOSURED: 77/27-005-2023-01-421
Вопросы применения статьи 280.3 УК РФ о дискредитации использования Вооруженных Сил Российской Федерации или исполнения государственными органами своих полномочий
Светлана Владимировна Мурадян
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя, Москва, Россия, mvdit@internet.ru
Аннотация. Искажение реальных событий в ходе проведения специальной военной операции на Украине неизбежно влечет за собой риски нарушения стабильности в обществе, негативно сказывается на формировании общественного мнения, подрывает авторитет государственной власти и Вооруженных сил Российской Федерации, как внутри государства, так и на международной арене. В этой связи, появление ст. 280.3 УК РФ о дискредитации использования Вооруженных Сил Российской Федерации или исполнения государственными органами своих полномочий вполне закономерное решение. Однако, учитывая, что данная статья появилась в Уголовном кодексе Российской Федерации лишь в марте 2022 г. и носит преюдициальных характер, на данный момент устойчивая судебная практика ее применения не сформирована. Однако, уже сейчас отчетливо видны возможные сложности, связанные с привлечением лиц к уголовной ответственности по ст. 280.3 УК РФ. В этой связи, автором проведен анализ имеющейся практики применения ст. 20.3.3. КоАП РФ, а также использован системный подход к толкованию новой нормы с учетом уже выработанной позиции по применению имеющихся в Уголовного кодексе преступлений, содержащих схожие признаки. Подобный подход позволит правоприменителям привлекать лиц к уголовной ответственности по 280.3 УК РФ единообразно.
Ключевые слова: дискредитация, Вооруженные силы, административная преюдиция, публичность, призыв, информационно-телекоммуникационные сети, сеть Интернет
Для цитирования: Мурадян С. В. Вопросы применения статьи 280.3 УК РФ о дискредитации использования Вооруженных Сил Российской Федерации или исполнения государственными органами своих полномочий // Криминологический журнал. 2023. № 1. С. 87-94. https://doi.org/10.24412/2687-0185-2023-1-87-94.
Original article
Issues of Application of Article 280.3 of the Criminal Code of the Russian Federation on Discrediting the Use of the Armed Forces of the Russian Federation or the Execution by State Authorities of their Powers
Svetlana V. Muradyan
Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Moscow, Russia,
mvdit@internet.ru
Abstract. Distortion of real events during a special military operation in Ukraine inevitably entails risks of disturbance of stability in society, negatively affects the formation of public opinion, undermines the credibility of the state authorities and the Armed Forces of the Russian Federation, both within the state and in the international arena. In this connection, the appearance of Article 280.3 of the Criminal Code on discrediting the use of the Armed Forces of the Russian Federation or the performance by the state authorities of their powers is quite logical. However, taking into account the fact that this article appeared in the Criminal Code of the Russian Federation only in March 2022 and has a prejudicial character, no stable judicial practice of its application has been formed so far. However, already now we can clearly see the possible difficulties associated with bringing persons to criminal responsibility under article 280.3 of the
© Мурадян C. В., 2023
Criminal Code of the Russian Federation. In this regard, the author has analyzed the existing practice of application of article 20.3.3. of the CAO RF, and used a systematic approach to the interpretation of the new norm, taking into account the already developed position on the application of the existing in the Criminal Code crimes that contain similar characteristics. Such an approach will allow law enforcers to prosecute individuals under 280.3 of the Criminal Code uniformly.
Keywords: discrediting, the Armed Forces, administrative prejudice, publicity, conscription, information and telecommunications networks, the Internet
For citation: Muradyan S. V. Issues of Application of Article 280.3 of the Criminal Code of the Russian Federation on Discrediting the Use of the Armed Forces of the Russian Federation or the Execution by State Authorities of their Powers. Criminological journal. 2023. (1):87-94. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2687-0185-2023-1-87-94.
В целях стабилизации социальной обстановки 4 марта 2022 г. оперативно принимается Федеральный закон № 32-Ф3, которым Уголовный кодекс Российской Федерации дополняется новыми составами преступлений.
Уголовное право уже сталкивалось с подобными решениями. Так, 6 июля 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «Об ответственности за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения», но он применялся к конкретным условиям и его действие подразумевалось быть ограниченным во времени этими условиями.
Наступление уголовной ответственности по ст. 280.3 УК РФ возможно только после привлечения к административной ответственности за аналогичное деяние в течение года, т. е. статья предусматривает административную преюдицию. В этой связи, в КоАП РФ введена ст. 20.3.3, которая предусматривает максимальное наказание в виде штрафа.
Объектом посягательства по ст. 280.3 УК РФ выступают общественные отношения, гарантирующие защиту интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержание международного мира и безопасности, а также моральный облик, авторитет и достоинство, имидж Российских Вооруженных Сил (в частности, образ российского солдата, как защитника), посольств, Росгвардии, МЧС, прокуратуры и Следственного комитета.
Объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 280.3 УК РФ, образуют публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности или исполнения государственными органами Российской Федерации своих полномочий в указанных целях, в том числе публичные призывы к воспрепятствованию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в тех же целях.
Здесь подразумевается, что для наличия состава преступления в действиях лица, либо способ его со-
вершения должен быть публичным, либо обстановка его совершения.
Так, Ж., несмотря на привлечение к административной ответственности за аналогичное деяние, путем использования родительского авторитета, вовлек свою малолетнюю дочь в совершение публичных действий, направленных на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации. Малолетняя С., находясь в общественном месте — на автомобильной стоянке продовольственного магазина, будучи вовлеченной в совершение противоправного деяния своим отцом Ж. и действуя согласно указаниям родителя, подошла к задней части припаркованной там автомашины, и совершила срыв с заднего ветрового стекла автомобиля вышеуказанной наклейки с изображением латинской буквы <^», после чего скомкала и забрала с собой. Указанный символ, выполненной в цветах официального символа Дня Победы в России — георгиевской ленты и являющейся одним из основных обозначений, применяется на форменном обмундировании военнослужащих и военной технике Вооруженных Сил Российской Федерации с целью помочь оперативным силам отличить себя от других союзных или вражеских сил в период проведения специальной военной операции на территории Украины. За указанные действия Ж. был привлечен к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 280.3 и ч. 2 ст. 150 УК РФ [1].
Публичность распространения подразумевает под собой, что сообщение было адресовано конкретной группе, исходя из понимания «группы» по смыслу уголовного закона, это два или более лица, либо неограниченному кругу лиц в любой доступной для них форме (от устного рассказа до публикации в информационно-телекоммуникационных сетях).
Обзор Верховного Суда Российской Федерации по короновирусной инфекции [2] говорит о том, что публичный характер распространения заведомо ложной информации может проявляться не только в использовании для этого средств массовой информации и информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, включая сеть Интернет, например на сайтах, в блогах или на форумах, распространение
LAW SCIENCES
мю
обращений путем веерной рассылки электронных сообщений, но и в распространении такой информации путем выступления на собрании, митинге, распространения листовок, вывешивания плакатов.
Учитывая, что на сегодняшний день решения судов по уголовным делам по ст. 280.3 УК РФ практически отсутствуют, обратимся к судебной практике по делам об административных правонарушениях.
Так, публичность действий гражданина Д. характеризует не только доступность для обозрения неопределенного круга лиц нагрудного знака с надписью: «Я россиянин против войны» на фоне цвета флага Республики Украины, но и нахождение последнего в момент совершения правонарушения, на Центральной площади, соответствующей понятию общественного места, поскольку площадь представляет собой территорию, пространство постоянно или в какой -то период времени свободное для доступа неопределенного круга лиц [3].
Учитывая сложившуюся судебную практику, к общественным местам следует относить места значительного скопления граждан (улицы, площади, парки, стадионы, транспорт), а также любые места, свободные для доступа неопределенного круга лиц, в которых могут находиться люди (подъезды, пешеходные переходы, остановки, торговые центры, залы ожидания и др.). Однако в некоторых случаях законодатель относит толкование правовых норм на усмотрение правоприменителя, учитывая разнообразие объектов, которые могут быть признаны общественными местами.
В соответствии со сложившейся судебной практикой, вся информация, размещенная в сети Интернет, имеет свойство публичности. Во-первых, это сообщения в любой форме в средствах массовой информации; во-вторых, это выкладывание поста в социальную сеть (собственноручно написанные посты или репо-сты), в-третьих, «массовая» (например, групповые чаты) передача сообщений через мессенджеры (What's app, Telegram, Viber и др.).
Согласно Постановлению Пленума Верховного суда Российской Федерации от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности», вопрос о наличии признака публичности распространения информации должен разрешаться судами с учетом места, способа, обстановки и других обстоятельств. Необходимо устанавливать возможности восприятия такой информации и, в частности, потенциальный круг лиц, выступающих в качестве адресатов такой информации (например, количество подписчиков интернет-ресурса или тираж издания, в котором размещена заведомо ложная информация об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан).
Так, Т., использующая персональную страницу под именем «Т. Волгина», на интернет — ресурсе
под одной из записей группы разместила в общем доступе публично комментарий следующего содержания: «.... А так они просто пришли с войной в чужую страну! Их туда никто не звал, поэтому для меня они не герои, а преступники, выполняющие преступный приказ! Старому захотелось расширить территорию? Посадить там своих пешек, таких же жуликов и воров, как и он сам. А расплачиваются наши солдаты, отдавая свою жизнь. И никому из правительства их не жалко!», — т. е. публичным высказыванием в сообществе, к которому имеется доступ неограниченного круга лиц, совершила публичные умышленные действия [4].
Состав преступления, предусмотренный ст. 280.3 УК РФ построен, как формальный, т. е. оно окончено с момента распространения соответствующей информации. Однако, учитывая, что публичность в нем выступает конструктивным, но при этом оценочным признаком, полагаю, что было бы более верным считать преступление оконченным в случае восприятия такой информации как минимум двумя людьми, не являющимися соучастниками, поскольку распространение (например, в форме демонстрации плаката), казалось бы, в публичном месте (на улице в безлюдном месте) дискредитирующей информации не может привести к реальному посягательству на подразумеваемый законодателем объект, общественную безопасность, путем вызывания в обществе состояния тревоги и страха, потенциально могущих привести к панике, массовым волнениям и беспорядкам.
Толковый словарь Ожегова определяет призыв, как политический лозунг, обращение, в лаконичной форме выражающее руководящую политическую идею или требование [5]. Главное, что такое требование было высказано своевременно, и имело целью психическое воздействие на волю людей.
Придерживаясь системного подхода и опираясь на мнение Верховного Суда РФ, отраженное в п. 4 Постановления Пленума от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» [6], можно сказать, что под публичными призывами в ст. 280.3 УК РФ следует понимать обращения к другим лицам с целью побудить их воспрепятствовать использованию Вооруженных Сил Российской Федерации для защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности. При этом способы подобного воздействия могут любыми и выражаться в устной или письменной форме, либо с использованием технических средств, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, включая сеть Интернет. Само побуждение должно быть выражено в определенных лексических конструкциях. Например, использование глаголов в побудительной форме: «прими участие», «выступи»,
«говори», «не молчи». В этом смысле высказывания о нецелесообразности не могут рассматриваться, как призывы, но с учетом конкретных обстоятельств, могут быть расценены, как публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации.
Остановимся подробнее на термине дискредитация. В нормотворческой практике он уже использовался ранее. В 2005 г. он появился в схожем контексте в Приказе Министра обороны РФ № 365 «О мерах по совершенствованию взаимодействия Вооруженных Сил Российской Федерации с общественными объединениями ветеранов», где руководству структурных звеньев системы Министерства обороны предписывалось активнее противодействовать попыткам фальсификации истории Великой Отечественной войны, дискредитации роли и места ветеранов в достижении Победы над фашизмом» [7].
На текущий момент, законодательно термин «дискредитация» закреплен в качестве одного из способов недобросовестной конкуренции.
Ст. 14.1 Федерального закона «О защите конкуренции» интерпретирует дискредитацию, как распространение ложных, искаженных или неточных сведений [8].
Ложность означает полное несоответствие информации действительному положению дел [9].
Искаженность — интерпретацию субъектом информации о существующем или состоявшемся факте, действии, событии, которая приведет к их неверному, негативному восприятию третьими лицами [10].
Неточность — это распространение информации не в полном объеме, что не позволяет всесторонне ее воспринять, получить исчерпывающе верное представление об излагаемых факте, действии или событии [10].
В рамках анализируемой статьи дискредитация имеет своей целью подрыв доверия граждан Российской Федерации к институтам публичной власти и Вооруженным Силам.
Анализ имеющейся судебной практики показал, что термин «дискредитация» интерпретируется судами, как распространение недостоверных сведений, часто содержащих субъективную оценку, которыми может быть нанесен ущерб субъекту, в отношении которого такая дискредитирующая информация распространена. И под дискредитацией понимаются умышленные действия, направленные на подрыв авторитета, имиджа и доверия Вооруженным Силам Российской Федерации или государственным органам [3].
В данном случае, разграничивая ст. 207.3 и ст. 280.3 УК РФ законодатель подразумевает, что «заведомо ложные сведения» и «недостоверные сведения» не должны считаться тождественными понятиями. В первом случае, сведения изначально не соответствуют данным официальных источников или
же объективной действительности, о чем известно субъекту распространения таких сведений. А недостоверные сведения могут отчасти соответствовать действительности, но информация может быть представлена не в полном объеме, либо содержать устаревшие сведения, либо дополняться не соответствующим действительности субъективным мнением, которое может привести к деморализации общества.
Так, в судебном заседании Т. свою вину в совершении административного правонарушения по ст. 20.3.3 КоАП РФ признал частично, не отрицал факт размещения на своем канале видеохостинга в сети «Интернет» видеоролика, в котором он высказал свое личное мнение, в том числе, по вопросу проводимой Вооруженными силами Российской Федерации на территории Украины специальной операции. Не считает запечатленные на видеозаписи высказывания дискредитирующими Вооруженные силы Российской Федерации. Однако, Фокинский районный суд г. Брянска таковыми их посчитал [11].
Также, Шарьинский районный суд Костромской области, как административное правонарушение по ст. 20.3.3 КоАП РФ, квалифицировал действия гражданки С., которая в социальной сети «Вконтакте» к информации, размещенной в одном из сообществ, о том, что коренной житель Костромы погиб в ходе специальной военной операции на Украине, опубликовала свои комментарии, выражающие сожаления обо всех погибающих людях в период этой военной операции [12].
Тем не менее, в интересах ст. 20.3.3 КоАП и ст. 280.3 УК прямого трактования данного термина нет, что позволяет интерпретировать его достаточно широко. Основная идея, на наш взгляд, выражается в том, что данный состав преступления устанавливает допустимое ограничение права на свободу слова, очертив границы дозволенного презумпцией направленности действий Вооруженных Сил Российской Федерации и государственных органов за пределами Российской Федерации, которые используются для защиты интересов Российской Федерации и ее граждан и для поддержания мира и безопасности. Это неоспоримая презумпция, которая прописана исходя из ст. 10 Федерального закона «Об обороне» от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ (последняя редакция) [13]. Т. е. вопрос дискредитации должен решаться относительно сведений, которые пытаются посягнуть на эту «презумпцию».
Кроме того, не прямые высказывания, а цитирования авторов прошлых лет, но в контексте текущих политических событий также иногда могут быть интерпретированы, как дискредитация. Такой же позиции придерживается законодатель и относительно размещения репостов.
Так, Одоевским районным судом Тульской области гражданин Д. был привлечен к административной
LAW SCIENCES
мю
ответственности по ст. 20.3.3 КоАП РФ за осуществление публичных действий, направленных на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности, а именно, за неоднократное публичное размещение на своей личной странице в социальной сети репостов соответствующего содержания. В подтверждение умышленного характера своих действий, под данными постами, гражданин Д. вел публичную переписку с неопределенным кругом лиц с комментариями, содержащими его субъективное мнение по содержащейся в репостах информации [14].
Фактически, законодатель написал, что под действие ст. 280.3 УК РФ должны подпадать любые публичные действия, расцененные, как дискредитация использования Вооруженных Сил Российской Федерации в конкретных целях, а также дискредитация исполнения полномочий государственными органами РФ за пределами территории нашего государства в тех же целях, а не умаляющие авторитет Вооруженных сил Российской Федерации и других гос. органов, как таковых.
Так, в имеющейся судебной практике под действие указанной нормы, в ее административно-правовом варианте, в случае первичного совершения указанных действий, подпадали такие высказывания, как: «Нет войне!», «Остановите войну!», «Я против войны» и ряд других [15, 16].
В данном случае, использование термина «Война» по мнению правоприменителя уже искажает цели и задачи проведения Вооруженными Силами Российской Федерации специальной военной операции на территории Украины и дискредитирует их использование в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности.
В то же время Свердловский районный суд г. Костромы демонстрацию наглядной агитации, в виде публичной демонстрации плаката, окрашенного в цвета флага Республики Украина, содержащего надпись: «Я против спецоперации», признал дискредитацией решения о проведении специальной операции [17].
В случае возникновения сомнений относительно того, носит-ли исследуемая информация дискредитирующий характер необходимо проведение соответствующих экспертиз и исследований. Так, согласно выводам, содержащимся в лингвистическом исследовании материалов, размещенных пользователем в социальной сети «Интернет» в них содержатся языковые средства, использующиеся с целью дискредитации Вооруженных сил Российской Федерации в целях защиты Российской Федерации и ее граждан. Данная информация выражена в форме авторского утверждения о существовании фактов. Форма подачи информа-
ции — предикаты повествовательных предложений в изъявительном наклонении, в настоящем и прошедшем времени, при отсутствии маркеров предположительности сообщаемых сведений, иных маркеров выражения мнения. Ссылок на какие-либо источники информации в анализируемом тексте не содержится [18].
Поскольку состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 280.3 УК РФ формальный, то моментом его окончания можно считать совершение любого публичного действия, направленного на дискредитацию, вне зависимости от наступивших последствий, либо публичное провозглашение (распространение) одного обращения, побуждающего к воспрепятствованию использования Вооруженных Сил в какой-либо форме вне зависимости от того, удалось побудить других граждан к таким действиям или нет.
Если говорить о составе административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.3.3 КоАП РФ, то здесь момент окончания совершения административного правонарушения интерпретируется судами как непосредственное размещение в сети «Интернет» соответствующих материалом, а их нахождение там определенный промежуток времени уже придает деянию длящийся характер. Так, Санкт-Петербургский городской суд в своем решении от 8 сентября 2022 г. по делу № 12-3520/2022, 5-820/2022 признал длящимся правонарушением деяние, представляющее собой размещение В. В. П. в сети «Интернет» информационного материала в виде видеозаписи продолжительностью 05 мин. 11 сек., содержащего обращение самого В. В. П., являющегося депутатом муниципального совета МО Южно-Приморский, к неограниченному кругу лиц, направленное на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации и находящегося в открытом доступе. По мнению суда, данное административное правонарушение является длящимся, так как умысел В. В. П. направлен на длительное непрекращающееся невыполнение предусмотренной законом обязанности не размещать противоправную информацию в сети «Интернет» и неприятие В. В. П. мер по удалению данного информационного материала не приняты [19].
Если же такие действия или призывы были связаны с использованием средств массовой информации, то преступление следует считать оконченными с момента распространения продукции средств массовой информации (например, продажа, раздача периодического печатного издания, аудио- или видеозаписи программы, начало вещания теле- или радиопрограммы, предоставление доступа к сетевому изданию и т. д.) [20, п. 21].
При совершении публичных призывов к воспрепятствованию использования Вооруженных Сил Российской Федерации или исполнению государственными органами своих полномочий за пределами
территории Российской Федерации путем массовой рассылки сообщений абонентам мобильной связи или с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет, преступление следует считать оконченным с момента размещения обращений в указанных сетях общего пользования (например, на сайтах, форумах или в блогах), отправления сообщений другим лицам [20, п. 21.1].
По конструкции объективной стороны ч. 2 ст. 280.3 УК РФ уже имеет материальный состав преступления, и считается оконченной с наступлением любого из описанных альтернативных тяжких последствий, а именно: смерти по неосторожности и (или) причинения вреда здоровью граждан, имуществу, массовых нарушений общественного порядка и (или) общественной безопасности либо созданием помех функционированию или прекращением функционирования объектов жизнеобеспечения, транспортной или социальной инфраструктуры, кредитных организаций, объектов энергетики, промышленности или связи.
В случае совершения преступления, предусмотренного ст. 280.3 УК РФ, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, следует учитывать и некоторые особенности определения времени совершения преступления. Если временем совершения преступления следует считать дату, размещения поста в социальных сетях, тогда информация, размещенная в виде постов до 4 марта (до внесения изменений в Уголовный кодекс) не будет подпадать под действие ст. 280.3 УК РФ, но при этом она продолжит дискредитировать использование Вооруженных Сил Российской Федерации или исполнение государственными органами своих полномочий за пределами территории Российской Федерации, либо призывать к воспрепятствованию использования ВС РФ в конкретных целях. Такой подход совершенно противоречил бы логике анализируемой новеллы, а потому, предполагаем, что временем совершения преступления, в форме размещения поста соответствующего содержания в информационно-телекоммуникационных сетях, будет являться юридическая фиксация наличия такого поста.
Так, оценивая доводы Ф. о том, что на дату размещения информации в сети интернет, не была введена в действие ст. 20.3.3 КоАП РФ, следовательно, он не может быть привлечен к административной ответственности по данной статье, судья находит несостоятельным, по следующим основаниям. Вменяемое правонарушение является длящимся (действие или бездействие, выраженное в длительном непрекращающемся невыполнении или ненадлежащем выполнении предусмотренных законом обязанностей). Днем обнаружения длящегося административного правонарушения считается день, когда должностное лицо, уполномоченное составлять протокол об административном
правонарушении, выявило факт его совершения. Следовательно, временем совершения длящегося административного правонарушения является время его обнаружения (выявления) административным органом [21]. Подобный подход применим и при описании объективной стороны преступлений по ст. 280.3 УК РФ.
Субъективная сторона публичных действий, в том числе публичных призывов характеризуется виной в форме умысла. Совершая действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации и исполнение государственными органами РФ своих полномочий за пределами Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности, а также призывая к воспрепятствованию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в этих же целях, субъект всегда осознает общественную опасность своих действий и желает действовать таким образом. Мотивы и цели такой деятельности могут быть различными (националистические, корыстные, хулиганские и т. д.) и не влияют на квалификацию, но учитываются при индивидуализации уголовного наказания.
В ч. 2 ст. 280.3 УК РФ отношение субъекта к наступлению тяжких последствий характеризуется неосторожной формой вины.
Субъект публичных призывов общий — физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. При этом норма не предусматривает повышенную общественную опасность, если такое преступление совершает лицо с использованием своего служебного положения.
Анализ ст. 280.3 УК РФ позволяет сделать вывод, что для ее правильного применения на сегодняшний день целесообразно использовать системный подход, который позволит более четко определять содержание структурных элементов нормы, а также активно складывающуюся судебную практику, вырабатываемую в рамках преюдициальной ст. 20.3.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Много вопросов на сегодняшний день возникает при разграничении ст. 207.3 и ст. 280.3 УК РФ. В этой связи следует отметить, что не может подлежать уголовной ответственности по ст. 207.3 УК РФ лицо, которое распространяет не заведомо ложное, а оценочное суждение, содержащее данные об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации или исполнении государственными органами Российской Федерации своих полномочий за пределами территории РФ, но, в случае, если такое суждение направлено на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации или исполнение государственными органами Российской Федерации своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в указанных в статьях целях, а также воспрепятство-
SOCIAL AND HUMAN SCIENCES
LAW SCIENCES
вание использованию Вооруженных Сил Российской Федерации в тех же целях, тогда следует оценивать действия такого лица на наличие состава административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.3.3 КоАП РФ, в случае первичного совершения указанных действий, либо состава преступления, предусмотренного ст. 280.3 УК РФ, учитывая административно-преюдициальную модель конструирования данного состава преступления.
Список источников
1. Приговор Нальчикского городского суда Кабардино-Балкарской Республики от 24 июня 2022 г. по делу № 1-818/2022 // СПС «Консуль-тантПлюс».
2. «Обзор по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 1» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 21 апреля 2020 г.) // СПС «Кон-сультантПлюс».
3. Постановление Центрального районного суда г. Тольятти от 18 марта 2022 г. № 5-1539/202 по делу об административном правонарушении. УИД 63RS0031-01-2022-002350-15 // СПС «КонсультантПлюс».
4. Постановление Галичского районного суда Костромской области от 6 апреля 2022 г. по делу № 5-384/202. // СПС «КонсультантПлюс».
5. Толковый словарь Ожегова. // URL://https:// gufo.me/dict/ozhegov/%D0%BF%D1%80%D0% В8(^0%В70/<Л1%8В0/<Л0%В2?
6. Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» (ред. 28 октября 2021 г.) // СПС «КонсультантПлюс».
7. Приказ Министра обороны РФ от 31 августа 2005 г. № 365 «О мерах по совершенствованию взаимодействия Вооруженных Сил Российской Федерации с общественными объединениями ветеранов» (вместе с «Положением о советах (комитетах) по делам ветеранов в Вооруженных Силах Российской Федерации») // СПС «КонсультантПлюс».
8. Федеральный закон Российской Федерации от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ (ред. от 16 февраля 2022 г.) «О защите конкуренции» // СПС «КонсультантПлюс».
9. Письмо ФАС России от 24 декабря 2015 г. ИА/74666/15 «О применении «четвертого антимонопольного пакета» // СПС «КонсультантПлюс».
10. Письмо ФАС России от 24 декабря 2015 г.
№ ИА/74666/15 «О применении «четвертого антимонопольного пакета» // СПС «Консуль-тантПлюс».
11. Постановление Фокинского районного суда города Брянска от 25 марта 2022 г. по делу № 5-226/2022 Ст. 20.3.3 Ч. 1 КоАП РФ // СПС «КонсультантПлюс».
12. Постановление Шарьинского районного суда Костромской области от 24 марта 2022 г. по делу № 5-276/2022 // СПС «Консультант-Плюс».
13. Федеральный закон Российской Федерации «Об обороне» от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ (ред. от 11 июня 2021 г.) // СПС «Консультант-Плюс».
14. Постановление Одоевского районного суда Тульской области от 11 апреля 2022 г. № 5-201/2022 // СПС «КонсультантПлюс».
15. Постановление Советского районного суда города Орла от 18 марта 2022 г. № 5-559/2022 // СПС «КонсультантПлюс».
16. Постановление Калужского районного суда Калужской области от 16 марта 2022 г. по делу № 5-1330/2022 // СПС «КонсультантПлюс».
17. Постановление Свердловского районного суда города Костромы от 7 марта 2022 г. № 5-762/2022 // СПС «КонсультантПлюс».
18. Постановление Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 19 сентября 2022 г. по делу № 5-629/2022 // СПС «Кон-сультантПлюс».
19. Решение Санкт-Петербургского городского суда от 8 сентября 2022 г. по делу № 123520/2022, 5-820/2022 // СПС «Консультант-Плюс».
20. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 г. № 1 (ред. от 3 ноября 2016 г.) «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» // СПС «КонсультантПлюс».
21. Постановление Октябрьского районного суда города Тамбова от 16 марта 2022 г. № 5-497/2022 // СПС «КонсультантПлюс».
References
1. Sentence of Nalchik City Court of the Kabardino-Balkar Republic from June 24, 2022 in case # 1-818/2022 // SPS «ConsultantPlus».
2. «Review on Certain Issues of Judicial Practice Related to the Application of Legislation and Measures to Combat the Spread of New Coronavirus Infection (COVID-19) in the Russian Federation № 1» (Approved by the Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation on April 21, 2020) // SPS «ConsultantPlus».
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
ПРАВО
3. Ruling of the Central District Court of Togliatti, March 18, 2022, № 5 -1539/202 on an administrative offense. UID 63RS0031-01-2022-002350-15 // SPS «ConsultantPlus».
4. Ruling of the Galich District Court of the Kostroma region on April 6, 2022 in case №. 5-384/202. // SPS «ConsultantPlus».
5. Ozhegov's Dictionary. URL://https://gufo.me/dict/ ozhegov/%D0%BF%D1%80%D0%B8%D0%B7 %D1%8B%D0%B2?
6. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 28 June 2011, № 11 «On judicial practice in criminal cases involving crimes of extremist orientation» (ed., 28 October 2021) // SPS «ConsultantPlus».
7. Order of the Minister of Defense of the Russian Federation of August31, 2005, № 365 «On measures to improve the interaction of the Armed Forces of the Russian Federation with veterans' public associations» (together with the «Regulations on the councils (committees) on veterans' affairs in the Armed Forces of the Russian Federation») // SPS «ConsultantPlus».
8. Federal Law of the Russian Federation of July 26, 2006 № 135-FZ (ed. on February 16, 2022) «About Competition Protection» // SPS «ConsultantPlus».
9. Letter of the Federal Antimonopoly Service of Russia of December 24, 2015. IA/74666/15 «On the application of the «fourth antimonopoly package» // SPS «ConsultantPlus».
10. Letter of the Federal Antimonopoly Service of Russia dated December 24, 2015 № IA/74666/15 «On the application of the «fourth antimonopoly package» // SPS «ConsultantPlus».
11. Letter of the Federal Antimonopoly Service of Russia from December 24, 2015 № IA/74666/15 «On the application of the «fourth antimonopoly
package» // SPS «ConsultantPlus».
12. Decision of the Fokinsky District Court of the city of Bryansk on March 25, 2022 in case № 5-226/2022 Art. 20.3.3 Ch. 1 CAO RF // SPS «ConsultantPlus»
13. Decision of Sharya District Court of Kostroma region on case № 5-276/2022 on March 24, 2022 // SPS «ConsultantPlus»
14. Federal law of the Russian Federation «About defense» from May, 31st 1996 № 61-FZ (rev. from June, 11th 2021) // SPS «ConsultantPlus».
15. Decision of the Odoyevsky District Court of the Tula region on April 11, 2022, № 5-201/2022 // SPS «ConsultantPlus».
16. The judgment of the Sovetsky district court of the city of Orel on March 18, 2022 № 5-559/2022 // SPS «ConsultantPlus».
17. The judgment of the Kaluga district court of the Kaluga region on case № 5-1330/2022 on March 16, 2022 // SPS «ConsultantPlus».
18. Resolution of the Sverdlovsky District Court of Kostroma on March 7, 2022, № 5-762/2022 // SPS «ConsultantPlus».
19. Petropavlovsk-Kamchatsky City Court of Kamchatka Territory resolution of September 19, 2022 in case № 5-629/2022 // SPS «ConsultantPlus».
20. Decision of St. Petersburg City Court on September 8, 2022 in case № 12-3520/2022, 5-820/2022 // SPS «ConsultantPlus».
21. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of February 9, 2012, № 1 (ed. from November 3, 2016) «On some issues of judicial practice in criminal cases of crimes of terrorist orientation» // SPS «ConsultantPlus».
22. Decision of the Oktyabrsky District Court of the city of Tambov on March 16, 2022, №. 5-497/2022. // SPS «ConsultantPlus».
Информация об авторе
С. В. Мурадян — заместитель начальника кафедры противодействия преступлениям в сфере информационно-телекоммуникационных технологий Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, кандидат юридических наук.
Information about the author
S. V. Muradyan — Deputy Head of the Department for Combating Crime in the Field of Information and Telecommunications Technology of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Candidate of Legal Sciences.
Статья поступила в редакцию 13.01.2023; одобрена после рецензирования 30.01.2023; принята к публикации 08.02.2023.
The article was submitted 13.01.2023; approved after reviewing 30.01.2023; accepted for publication 08.02.2023.
