Вопросы экстерриториальности исключительного права на примере права США Текст научной статьи по специальности «Право»

DOI: 10.12737/jflcl.2020.014

ВОПРОСЫ ЭКСТЕРРИТОРИАЛЬНОСТИ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА НА ПРИМЕРЕ ПРАВА США

САГДЕЕВА Лия Владимировна, аспирант отдела гражданского законодательства и процесса Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации

Россия, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34

E-mail: [email protected]

В статье рассматривается принцип территориальности исключительного права, а также имеющиеся исключения из него в авторском, патентном праве и праве на товарные знаки США. Рассмотрены позиции научной доктрины стран общего права, а также судебная практика судов апелляционной инстанции и Верховного суда США.

Методология исследования обусловлена спецификой избранного предмета и включает набор общенаучных методов научного познания (анализ, синтез, сравнение).

Основные выводы исследования: территориальный характер действия исключительного права считается общепризнанным принципом и исторически связан с выдачей привилегий как первоначальным способом правовой охраны. В научной литературе в этом видится существенное различие между правом собственности, рассматриваемым как право «безграничное», и исключительным правом. Принцип территориальности в праве интеллектуальной собственности ориентирован на изолированные друг от друга суверенные государства, однако возможности такого регулирования уменьшаются. Несоответствие набора отдельных национальных правовых режимов требованиям глобальной экономики особенно очевидно в отношении тех объектов интеллектуальных прав, которые не требуют регистрации. Наиболее ярким исключением из принципа территориальности является концепция общеизвестных товарных знаков (well-known marks), необходимая международным компаниям при выходе на зарубежные рынки. По мере все большей интернационализации международной коммерции то, что на первый взгляд представляется экстерриториальностью, т. е. попыткой применения законодательства своей страны за ее пределами, может оказаться противостоянием нарушению прав в нескольких юрисдикциях (multi-territoriality). При этом в зависимости от обстоятельств дела может потребоваться применение иностранного права. Таким образом, различие между правом собственности и исключительным правом, состоящее в «территориальном» характере последнего, оказывается не столь значительным и непреодолимым. Исключительное право, подобно праву собственности, расширяет свои границы, отходя в определенном отношении от национального режима.

Ключевые слова: исключительное право, право собственности, интеллектуальная собственность, принцип территориальности, экстерриториальность, мультитерриториальность, общеизвестный товарный знак.

Для цитирования: Сагдеева Л. В. Вопросы экстерриториальности исключительного права на примере права США // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2020. № 2. С. 121—137. DOI: 10.12737/jflcl.2020.014

ISSUES OF EXTRATERRITORIALITY OF EXCLUSIVE RIGHTS ON THE EXAMPLE OF US LAW

L. V. SAGDEEVA, Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, Moscow 117218, Russian Federation

E-mail: [email protected]

The article discusses the principle of territoriality of exclusive rights, as well as the existing exceptions to it in copyright, patent and trademark law in the United States. The article considers the positions of the scientific doctrine of common law countries, as well as the judicial practice of the courts of appeal and the Supreme Court of the United States.

The research methodology is determined by the specifics of the chosen subject and includes a set of general scientific methods of scientific knowledge (analysis, synthesis, comparison).

The main conclusions of the study are: the territorial nature of the exclusive right is considered a generally recognized principle and is historically associated with the granting of privileges as the initial method of legal protection. In the scientific literature, this is seen as a significant difference between the property right, considered as a "limitless" right, and an exclusive right. The principle of territoriality in intellectual property law is aimed at sovereign states that are isolated from each other, but the facts are that the possibilities for such regulation are decreasing. The non-compliance of a set of individual national legal regimes with the requirements of the global economy is particularly evident for those intellectual property rights that do not require registration. The most striking exception to the principle of territoriality is the concept of well-known trademarks, which is necessary for international companies when entering foreign markets. As international Commerce becomes more and more international, what at first glance appears to be "extraterritoriality", that is, what is called "extraterritoriality". an attempt to apply the legislation of one's country outside of it may be an opposition to violation of rights in several jurisdictions (multi-territoriality). In this case, depending on the

circumstances of the case, the application of foreign law may be required. Thus, the difference between property rights and exclusive rights, consisting in the "territorial" nature of the latter, is not so significant and insurmountable. The exclusive right, like the right of property, expands its borders, departing in a certain respect from the national regime.

Keywords: exclusive right, property right, intellectual property, principle of territoriality, extraterritoriality, multiterritoriality, well-known trademark.

For citation: Sagdeeva L. V. Issues of Extraterritoriality of Exclusive Rights on the Example of US Law. Zhurnal zarubezhnogo zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya = Journal of Foreign Legislation and Comparative Law, 2020, no. 2, pp. 121—137. DOI: 10.12737/jflcl.2020.014 (In Russ.)

Принцип территориальности. Правовое регулирование исключительного права строится на основе принципа территориальности, т. е. действие права ограничивается пределами того государства, на территории которого возник объект (интеллектуальная собственность)1. Территориальный характер исключительного права может быть объяснен историей развития данного института и связан с выдачей привилегий как первоначальным способом правовой охраны. Привилегии появились в период феодальной раздробленности, носили персональный характер и действовали в границах владений сюзерена, т. е. имели строго территориальный характер. С отменой привилегий территориальный характер действия исключительного права сохранился и на сегодняшний день считается общепризнанным принципом2. Европейским судом (European Court of Justice) сформулировано следующее положение в решении по делу "Lagardere v. SPRE"3: в силу принципа территориальности, признанного международным правом, а также Договором о Европейском Союзе права4 являются территориальными по своей природе, и, бо-

1 См.: Лунц Л. А. Курс международного частного права: в 3 т. М., 2002. С. 664—665; Lundstedt L. Territoriality in Intellectual Property Law. Stockholm. 2016. URL: http://su.diva-portaLorg/smash/recordjsf?pid=diva2%3A972658&dswid=5257 (дата обращения: 06.06.2019).

2 См. : HugenholtzP. B. Copyright Territoriality in the European Union. Amsterdam, 2010. URL: http://www.europarl.europa.eu/ studies (дата обращения: 11.06.2019); German Trademark Act (Германский Закон о товарных знаках, разд. 12, 13(1)). URL: http://www.gesetze-im-internet.de/markeng (дата обращения: 11.06.2019); Публикация ВОИС WIP0/PIL/01/5 от 15.01.2001 «Международное частное право и право интеллектуальной собственности. Обзор стран общего права» // Private International Law and Intellectual Property Rights a Common Law Overview. § 30—31. URL: https://www.wipo.int/edocs/ mdocs/mdocs/en/wipo_pil_01/wipo_pil_01_5.doc (дата обращения: 11.06.2019).

3 Judgment of the Court (Third Chamber) of 14 July 2005 on Lagardère Active Broadcast v. Société pour la perception de la rémunération équitable (SPRE) and Gesellschaft zur Verwertung von Leistungsschutzrechten mbH (GVL) Case C-192/04 // European Court Reports 2005 I-07199. § 46. URL: https://eur-lex.europa.eu/ legal-content/EN/TXT/?uri=CELEX%3A62004CJ0192) (дата обращения: 11.06.2019).

4 В деле речь шла об исключительных правах.

лее того, в силу национального права может караться только то поведение, которое осуществлено на территории соответствующего государства5.

В научной литературе в этом также видится существенное различие между правом собственности, рассматриваемым как право «безграничное», и исключительным правом. Вместе с тем обратим внимание на следующее.

Во-первых, если в XVIII—XIX вв. в целом было принято считать, что законодательная юрисдикция страны заканчивается там, где проходит ее национальная граница, то в XX в. эта теория «строгой» территориальности оказалась под вопросом. Выделяют четыре общепринятых исключения из принципа территориальности, на которых основывается трансграничная законодательная юрисдикция: 1) принцип гражданства; 2) принцип защиты; 3) принцип пассивной правосубъектности; 4) принцип универсальности6.

Во-вторых, институт собственности как один из краеугольных институтов гражданского права и экономического оборота имеет давнюю и глубокую историю, начиная с права Древнего Рима. Институт собственности приобрел более или менее универсальное понимание своего содержания во всех развитых правовых юрисдикциях. Универсальность содержания служила основой для нормального развития торгового оборота между отдельными собственниками, признающими в себе равных товаровладельцев. История института интеллектуальной собственности в целом насчитывает только три столетия, в связи с чем процесс его унификации объективно не может сравниться с аналогичным процессом в институте традиционной собственности.

5 The principle of the territoriality of those rights, which is recognised in international law and also in the EC Treaty. Those rights are therefore of a territorial nature and, moreover, domestic law can only penalise conduct engaged in within national territory.

6 См.: Бернам У Правовая система США. М., 2006. Глава XVII. Часть II. Разбирательства в судах США по искам иностранных граждан и в отношении иностранных граждан. А. Действие законодательства США в других странах и трансграничные последствия судебного разбирательства дела в США. Законодательная юрисдикция. а. Принцип территориальности. URL: https://sci.house/kniga-pravovedenie-sravnitelnoe-scibook/pravovaya-sistema-ssha-vyipusk-m2006. html (дата обращения: 10.05.2019).

В-третьих, развитие международного права в целом, а также гражданский и экономический оборот между странами шли в направлении принципа национального режима. Несмотря на то что принцип суверенитета предполагает право каждого государства самостоятельно решать вопрос о возможности охраны прав иностранных лиц на территории своей страны и мере такой охраны, развитые правопо-рядки не видят различий в правах между своими и иностранными гражданами, предоставляя последним равную правовую защиту.

В-четвертых, история развития международного частного права свидетельствует о том, что с ослаблением в начале III в. н. э. дуализма права в виде сословного jus civile (jus Quiritium) и права перегринов (jus gentium) последнее приобретает значение универсального права всех свободных граждан Римской империи. После завоевания варварами в V в. н. э. части Римской империи универсальность правового регулирования перемежевывается с разобщенностью местных обычаев каждого из варварских племен. Территориальный принцип, объединяющий всех лиц, живущих на одной территории, уступает место персональному началу, т. е. принадлежности племени. Принадлежность племени — прообраз принципа гражданства, когда независимо от местонахождения лица оно подчинено праву своего племени, а позднее — праву государства (lex patriae).

Таким образом, в целом принцип территориальности — следствие суверенитета государства. Территориальный принцип и принцип гражданства наряду с другими причинами предопределили исторический ход становления международного частного права и его развития, а также формирование системы коллизионных привязок, самостоятельно устанавливаемой каждым суверенным государством. Однако в результате развития гражданского оборота и экономического сотрудничества между странами право приобретает черты экстерриториальности (трансгранично-сти), необходимость которой в институте традиционной собственности в силу исторических причин обозначилась гораздо раньше.

В области вещного права до формирования общепризнанной в настоящее время коллизионной привязки «закон местонахождения вещи» (lex rei sitae)7, вещные права в отношении движимых вещей регулировались в соответствии с личным законом собственника: «Принцип, согласно которому "движимость следует за лицом", нашел выражение в Прусском общем уложении 1794 г., Австрийском гражданском уложении 1811 г. (§ 300), Итальянском гражданском кодексе 1865 г. (Вводный закон, ст. 7). По всем этим кодексам права на движимые вещи определялись

7 В соответствии со ст. 1205 ГК РФ право собственности и иные вещные права на недвижимое и движимое имущество определяются по праву страны, где это имущество находится.

личным законом собственника, а не законом места нахождения вещи»8.

Доктрина международной вежливости comity, предложенная в XVII в. голландцами как смягчение признаваемого ими абсолютного приоритета территориального принципа и суверенитета государства, исходит из того, что «государство вообще применяет лишь собственное право, но может признавать субъективные права, основанные на иностранном законе (так называемые приобретенные права — vested rights)»9 как акт вежливости. Таким образом, правовое регулирование вещных прав осуществляется на основании внутреннего законодательства и норм международного частного права, т. е. на тех же основаниях, что и охрана прав интеллектуальных (ст. 1256, 1346, 1479 ГК РФ), и это несколько смягчает категоризм утверждения о применении территориального принципа исключительно в сфере интеллектуальной собственности10.

Если в области вещного права общепризнанной в настоящее время коллизионной привязкой, как уже было сказано, является «закон местонахождения вещи» (lex rei sitae), то наличие прав на интеллектуальную собственность и их существование, вопросы того, были ли данные права нарушены, а также другие аспекты их защиты определяются в соответствии с правом страны, в которой испрашивается защита lex loci protectionis и которая считается наиболее тесно связанной с конкретным вопросом11. Принцип lex loci protectionis является общепризнанным для определения применимого права в отношении прав на объекты, составляющие интеллектуальную собствен-ность12.

А. Пекерт выделяет объектную и субъектную территориальность. Во-первых, фундаментальное значение принципа территориальности выражается в том, что права на объекты, составляющие интеллектуальную собственность, ограничены территорией государства, предоставившего или подтвердившего наличие этих прав (objective territoriality). Никакой нематериальный объект не защищен единым правом, применимым одинаково по всему миру. Исторически права на интеллектуальную собственность развивались в национальных режимах. Данные режимы не зависят один от другого, и, таким образом, одно и

8 Лунц Л. А. Указ. соч. С. 208.

9 Там же. С. 142.

10 В данном случае интеллектуальная собственность понимается как подотрасль права.

11 См.: Крупко С. Коллизионно-правовые аспекты регулирования интеллектуальной собственности // Хозяйство и право. Приложение. 2014. № 11.

12 См.: Rosen J. Individualism and Collectiveness in Intellectual

Property Law. Cheltenham, UK, 2012. P. 57. URL: https:// books.google.ru/books?id=EuCx7saXmjwC&pg=PA57&redir_

esc=y#v=onepage&q&f=false (дата обращения: 10.05.2019).

то же произведение или изобретение может пользоваться защитой в одном государстве и не пользоваться защитой в другом. Во-вторых, поскольку права на интеллектуальную собственность, существующие на разных территориях, независимы друг от друга, они могут принадлежать разным лицам, даже если речь идет об одном и том же объекте, принимая во внимание нематериальную природу последних (subjective territoriality)13.

Принцип территориальности в праве интеллектуальной собственности ориентирован на изолированные друг от друга суверенные государства, однако факты заключаются в том, что возможности такового регулирования уменьшаются. Несоответствие набора отдельных национальных правовых режимов требованиям глобальной экономики особенно очевидно в отношении тех объектов интеллектуальных прав, которые не требуют регистрации.

В зарубежной научной доктрине предпринимаются попытки проанализировать историческое развитие принципа территориальности, в том числе ставится вопрос о его размытии. П. Драхос выделил следующие периоды развития принципа территориальности в праве интеллектуальной собственности:

1) территориальный период (до конца XIX в.): в это время отрасль права интеллектуальной собственности развивается в рамках независимых друг от друга национальных режимов;

2) международный период. Правовая охрана объектов, составляющих интеллектуальную собственность, на территории других стран стала возможной только в силу заключения сначала двусторонних договоров, основанных, как правило, на принципе взаимности, а впоследствии — многосторонних международных соглашений с учетом уже национального принципа. Для преодоления ограничения принципа территориальности и обеспечения международной защиты интеллектуальной собственности в конце XIX в. была создана система многосторонних конвенций. Речь прежде всего идет о Парижской конвенции по охране промышленной собственности 1883 г. и Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений 1886 г.14 Кон-

13 См.: Peukert A. Territoriality and Extraterritoriality in Intellectual Property Law // Beyond Territoriality: Transnational Legal Authority in an Age of Globalization / G. Handl, J. Zekoll (eds.). Leiden; Boston, 2012. P. 2—3. URL: https://ssrn.com/ abstract=1592263.

14 В соответствии с п. 2 постановления Правительства РФ от 3 ноября 1994 г. № 1224 действие Бернской конвенции не распространялось на произведения, которые на дату вступления этой конвенции в силу для Российской Федерации уже являлись на ее территории общественным достоянием. Позднее постановлением Правительства РФ от 11 декабря 2012 г. № 1281 было принято решение об отзыве заявления, сделанного при присоединении к Конвенции.

венции подтверждают, что права на интеллектуальную собственность ограничены территориально15, однако важнейшими особенностями данных конвенций являются предоставление минимальной защиты16 и принцип национального режима, согласно которому каждая страна предоставляет гражданам других договаривающихся государств права наравне со своими гражданами;

3) глобальный период, завершившийся принятием Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС/TRIPS) 1994 г., предусмотревшего обязательность ряда статей Бернской конвенции даже для стран, которые не являются участницами последней (ст. 9 Соглашения);

4) период «пост-ТРИПС», в котором формируется прямая связь между проблемами международных инвестиций и вопросами интеллектуальных прав17.Во-просы интеллектуальных прав были отражены в таких региональных соглашениях, как Североамериканское соглашение о свободной торговле (The North American Free Trade Agreement, NAFTA), Централь-ноевропейское соглашение о свободной торговле (Central European Free Trade Agreement), соглашения Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (Association of South East Asian Nations, ASEAN), стран бассейна реки Меконг (Mekong River Basin Countries) и Азиатско-Тихоокеанского форума экономического сотрудничества (the Asia Pacific Economic Cooperation Forum). В многостороннем соглашении ОЭСР об инвестициях (Multilateral Agreement on Investment (MAI) Negotiating Text) приведено определение всех видов инвестиций, включая активы, составляющие интеллектуальную собственность18.

Кроме того, нормы права интеллектуальной собственности становятся частью появляющегося права электронной торговли в киберпространстве (lex cybertoria). Международная торговая палата (The International Chamber of Commerce (ICC 1998:11)) ука-

15 Статья 4bis Парижской конвенции (независимость патентов, полученных на одно и то же изобретение в различных странах), ст. 6 (независимость охраны одного и того же знака в различных странах), а в ст. 5 Бернской конвенции прямо говорится о стране, в которой истребуется охрана.

16 Например, в Парижской конвенции понятие промышленной собственности (ст. 1), право приоритета (ст. 4), упоминание изобретателя в патенте (ст. 4ter), патентоспособность в случае ограничения продажи по закону (ст. 4quarter). См.: Боденхаузен. Г. Парижская конвенция по охране промышленной собственности. М., 1977.

17 См.: Drahos P. Intellectual Property and Human Rights // Intellectual Property Quarterly. 1999. No. 3. P. 349—371. URL: https://www.anu.edu.au/fellows/pdrahos/articles (дата обращения: 10.05.2019).

18 Investment means: Every kind of asset owned or controlled,

directly or indirectly, by an investor, including: ...(vi) intellectual

property rights.

зывает, что «в киберпространстве все активы являются нематериальными и могут классифицироваться как интеллектуальная собственность»19. В «Дорожной карте интеллектуальной собственности. Текущие и возникающие вопросы для бизнеса и политиков» (Intellectual Property Roadmap. Current and emerging issues for business and policymakers) утверждается, что права на интеллектуальную собственность (Intellectual property (IP) rights) широко признаны как ценный актив и зачастую играют важную роль в бизнес-стратегии и в составе общекорпоративной оценки.

В настоящее время заключены и действуют международные договоры практически во всех областях интеллектуальной собственности, участниками которых являются большинство стран мира20, в том числе Российская Федерация. Представительный список международных соглашений, а также их стран-участниц является свидетельством стремления к унификации правового регулирования в этой сфере и гармонизации международных норм и национального законодательства.

В связи с этим важно отметить, что в соответствии с Конвенцией, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности, 1967 г. (далее — Конвенция ВОИС) одной из целей ВОИС является содействие охране интеллектуальной собственности во всем мире путем сотрудничества государств. Для достижения своих целей ВОИС реализует ряд функций, в том числе содействует разработке мероприятий, рассчитанных на улучшение охраны интеллектуальной собственности во всем мире и на гармонизацию национальных законодательств в этой области (ст. 3—4 Конвенции ВОИС).

Принцип территориальности и возможности его изменения (реконфигурации) в условиях современности анализируются в работах Г. Динвуди, который рассмотрел, в основном на материале Системы товарных знаков Евросоюза (European Union Trade Mark System), природу территориально «перекрывающих друг друга» прав на товарные знаки21. Одной из причин усиливающегося конфликта «перекрывающих» прав на товарные знаки является развитие механизмов, в том числе административных и правовых, направленных на более легкое и быстрое расширение прав за пределы границ одного национального государства. Данное развитие отражает потребности

19 DrahosP. Op. cit. P. 5. In cyberspace, all assets are intangible and can be classified as intellectual property. International Chamber of Commerce, E-commerce Roles, Rules and Responsibilities: A Roadmap. 1998. June 4.

20 Бернская конвенция — 176 участников, Парижская конвенция — 177 участников.

21 См.: Dinwoodie G. B. Territorial Overlaps in Trademark Law: The Evolving European Model // Notre Dame Law Review. 2017. Vol. 92. No. 4. URL: https://ssrn.com/abstract=2931757 (дата обращения: 10.05.2019).

глобальной цифровой торговли. Однако указанные механизмы, первоначально разработанные с целью развития и продвижения международной торговли (international trade), могут вызвать обратные проблемы. Сложности особенно заметны в тех случаях, когда права предоставляются в рамках системы, которая не требует использования в качестве основания для регистрации товарного знака, например, как в европейской системе22.

Кроме того, Г Динвуди полагает: несмотря на то что принцип территориальности товарных знаков является аксиомой как в национальном, так и в международном праве, он имеет свои недостатки. Разные нормы права о товарных знаках содержат признак «территориальности» в различных аспектах. Например, товарные знаки в общем праве являются территориальными, поскольку подлинной целью прав на товарные знаки является предоставление защиты правообладателю в пределах географического воздействия гудвилла (goodwill). Нормы, касающиеся принудительной защиты прав на товарные знаки, носят территориальный характер в силу своей связи с территориально определенными суверенными государствами23.

Таким образом, некоторые аспекты территориальности укоренены в социальной и коммерческой практике, которая требует защиты в рамках распространения знака, в то время как другие аспекты территориальности являются следствием функционирования политических органов власти. В эпоху глобальной торговой и цифровой связанности социальная и коммерческая практика меньше привязана к определенной территории и меньше связана с национальным государством. Однако политические институты могут сопротивляться этой тенденции.

В итоге строгость территориального принципа защиты объектов, составляющих интеллектуальную собственность, постепенно утрачивает свою безусловность, уступая место элементам «трансграничности»24.

Территориальность и экстерриториальность в праве США. Как уже упоминалось, в целом принцип территориальности — следствие суверенитета государства. В сфере международного публичного права Великобритании и США сложилась так называемая доктрина актов (действий) государства (the act-of-state doctrine), которая имеет значение и в

22 См.: Dinwoodie G. B. Territorial Overlaps in Trademark Law... P. 1672.

23 См.: Dinwoodie G. B. Trademarks and Territory: Detaching Trademark Law from the Nation-State // Houston Law Review. 2004. Vol. 41. No. 3. P. 886. URL: https://ssrn.com/abstract=616661 (дата обращения: 10.05.2019).

24 См.: Затицкий С., Терлецкий В., Леонтьев К. Этапы раз-

вития территориального принципа действия авторских прав

и проблемы «трансграничности» в условиях новых техноло-

гий // Интеллектуальная собственность. Авторское право и

смежные права. 2002. № 3.

международном частном праве. Доктрина исходит из того, что каждое суверенное государство обязано уважать независимость каждого иного суверенного государства, и суды не должны рассматривать действия таких других государств в пределах своих границ. В силу указанного принципа суды США не могут подвергать сомнению действительность суверенных актов иностранных государств, в том числе если такие действия происходят на территории США. Принцип работает на «самоограничение» судов США: вследствие опасений вмешаться в суверенные решения других стран о предоставлении прав или об отказе в их защите суды США склонны отказывать в принятии к рассмотрению исковых требований, основанных на правах иностранного государства25. Таким образом, в любой отрасли права США существует презумпция против экстерриториального26 применения права США, если только подобное применение прямо не предусмотрено Конгрессом США27.

В Соединенных Штатах данный принцип в современном виде закреплен решением Верховного суда США по делу "Underhill v. Hernandez"28, хотя основания его возникновения прослеживаются в английском общем праве еще в XVII в.

В наши дни презумпция против экстерриториальности подтверждена в США прецедентами "Morrison v. National Australia Bank Ltd".29, "Kiobel v. Royal

25 В Европе сложилась несколько иная ситуация. В соответствии с европейским правом суды не могут отказать в рассмотрении спора, включающего иностранный элемент, если спор попал в суд по его подведомственности. Регламент Европейского Союза (ЕС) № 44/2001 от 22 декабря 2000 г. о подведомственности и о признании и исполнении решений судов по гражданским и коммерческим вопросам (on jurisdiction and the recognition and enforcement of judgments in civil and commercial matters) установил правила территориальной подсудности: суды в стране регистрации прав на интеллектуальную собственность имеют исключительную юрисдикцию относительно споров, связанных с недействительностью прав, в то время как суды в стране, где произошло нарушение прав, могут рассматривать только споры относительно нарушений, произошедших на территории соответствующей страны (ст. 22 разд. 6).

26 Англоязычные источники оперируют термином "еxtraterritoriality".

27 См.: Bradley C. A. Territorial Intellectual Property Rights in an Age of Globalism // Virginia Journal ofInternational Law. 1997. Vol. 37. P. 510. URL: https://scholarship.law.duke.edu/faculty_ scholarship/1187 (дата обращения: 10.05.2019).

28 См.: Underhill v. Hernandez, 168 U. S. 250 (1897). URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/168/250 (дата обращения: 10.05.2019).

29 См.: Morrison v. National Australia Bank Ltd., 561 US 247, 261 (2010). URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/ us/561/247 (дата обращения: 10.05.2019).

Dutch Petroleum Co."30 и "RJR Nabisco, Inc. v. European Community"31, в которых Верховный суд США отметил традиционный подход к защите, предоставляемой федеральным правом США32.

Презумпция против экстерриториальности в США обосновывается с разных точек зрения: стремлением не нарушать международное право и избежать конфликта с законодательством других стран, принципом разделения властей, так как взаимоотношения с зарубежными странами относятся к компетенции исполнительной власти, однако ни одна из теорий не является исчерпывающей33.

Кроме того, территориальный принцип действия товарных знаков и патентов поддерживается тем, что права на эти объекты интеллектуальной собственности зависят от формальной процедуры регистрации, осуществляемой органом исполнительной власти США: USPTO, United States Patent and Trademark Office, выступающим федеральным агентством (гл. 1 части I книги 35 «Патенты» Свода законов США, а также гл. 22 книги 15 «Товарные знаки» Свода законов США)34. Таким образом, споры относительно товарных знаков и патентов неизбежно затрагивают компетенцию указанного государственного органа, что позволяет говорить о распространении на них доктрины актов (действий) государства.

Вместе с тем экстерриториальность, по мнению А. Пекерта, является тенденцией, направленной на расширение национальной юрисдикции для преодоления ограничений, связанных с территориальностью права интеллектуальной собственности35. Экстерриториальное регулирование права интеллектуальной собственности может быть «входящим», направленным на защиту на какой-либо территории от последствий зарубежной деятельности, или, наоборот, «исходящим», направленным на распространение местного регулирования деятельности на последствия, возникающие на территории иностранного государства36.

Причинами такого «расширения» принципа территориальности являются мотивы современной гло-

30 См.: Kiobel v. Royal Dutch Petroleum Co., 569 U. S. 108 (2013). URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/569/108 (дата обращения: 10.05.2019).

31 См.: RJR Nabisco, Inc. v. European Cmty., 579 U. S. (2016). URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/579/15-138 (дата обращения: 10.05.2019).

32 См.: LundstedtL. Op. cit. P. 60.

33 См.: Holbrook T. R. Boundaries, Extraterritoriality, and Patent Infringement Damages // Notre Dame Law Review. 2017. Vol. 92. Iss. 4. Art. 10. P. 1752. URL: https://scholarship.law.nd.edu/ ndlr/vol92/iss4 (дата обращения: 10.05.2019).

34 URL: https://www.uspto.gov/; https://www.law.cornell.edu/ uscode/text/35/part-I; https://www.law.cornell.edu/uscode/text/15/ chapter-22 (дата обращения: 06.06.2019).

35 См.: PeukertA. Op. cit. P. 11.

36 Ibid. P. 14.

бализации, а также критика «строгого» применения принципа территориальности и его интерпретации в сфере права интеллектуальной собственности. При активизации транснациональной торговли и коммуникации внутреннее законодательство будет соразмерно чаще ссылаться на экстерриториальность. Без такого расширения вряд ли будет достигнута эффективность права интеллектуальной собственности и его актуальность даже на территории одной страны. Экстерриториальное применение законов, таким образом, является реакцией на современное состояние глобализации и несоответствие между мозаикой из более чем 170 национальных правовых режимов интеллектуальной собственности, с одной стороны, и глобальными коммуникациями, с другой стороны.

Кроме того, экстерриториальное применение направлено на улучшение положения правообладателей. Его целью является предотвращение уклонения нарушителей прав от ответственности путем переноса их деятельности на территории с более низким уровнем защиты. В силу этого правообладатели вынуждены использовать для защиты своих прав альтернативные стратегии, наиболее эффективной из которых является применение национального права к экстерриториальной деятельности или ее последствиям, особенно в тех случаях, когда местный режим предоставляет более высокий уровень защиты правообладателей, чем минимальный режим, установленный международными конвенциями37.

Таким образом, наблюдается тренд, когда при формальной приверженности принципу территориальности, нормы в отрасли права интеллектуальной собственности применяются экстерриториально, что будет показано на примере судебной практики США.

Исключения из принципа территориальности на примере товарных знаков. Концепция общеизвестных товарных знаков (well-known marks) является первым и наиболее ярким исключением из принципа территориальности. Статьи 6bis(1) Парижской конвенции38 и 16(2)

37 См.: PeukertA. Op. cit. P. 37.

38 Страны Союза обязуются или по инициативе администрации, если это допускается законодательством данной страны, или по ходатайству заинтересованного лица отклонять или признавать недействительной регистрацию и запрещать применение товарного знака, представляющего собой воспроизведение, имитацию или перевод другого знака, способные вызвать смешение со знаком, который по определению компетентного органа страны регистрации или страны применения уже является в этой стране общеизвестным в качестве знака лица, пользующегося преимуществами настоящей Конвенции, и используется для идентичных или подобных продуктов. Это положение распространяется и на те случаи, когда существенная составная часть знака представляет собой воспроизведение такого общеизвестного знака или имитацию, способную вызвать смешение с ним.

Соглашения ТРИПС39 прямо говорят об исключении из принципа территориальности для последних. В то время как ст. 6bis Парижской конвенции распространяется только на аналогичные товары или услуги, ст. 16(3) ТРИПС расширяет концепцию общеизвестных товарных знаков, распространяя ее на неконкурирующие товары или услуги. В американском праве общеизвестные товарные знаки также прямо названы исключением из принципа территориальности товарных знаков40.

Необходимость данного исключения продиктована современным развитием экономических отношений. Для международных компаний товарные знаки при выходе на зарубежные рынки являются одним из наиболее полезных активов. Доктрина общеизвестных товарных знаков необходима коммерческим участникам международных рынков.

Однако в США суды полагают, что Парижская конвенция не является «самоисполняющейся» (self-executing) и несоблюдение ее требований не может быть основанием для рассмотрения спора в судах федеральной системы при отсутствии соответствующего федерального законодательства. Дж. Фарис отмечает, что суды расходятся во мнении относительно того, принято ли такое законодательство41, несмотря на то, что Закон о товарных знаках, кодифицирующий разрозненные законодательные акты по данному вопросу, был принят в 1946 г. и вступил в силу в 1947 г. В настоящее время Закон включен в гл. 22 Кодекса США42, иногда используется наименование «Закон Лэнхэма» (Lanham Act).

Суды апелляционной инстанции43 федеральной судебной системы расходятся в трактовке концеп-

39 Статья 6bis Парижской конвенции (1967 г.) применяется mutatis mutandis к услугам. При определении общеизвестности товарного знака принимается во внимание известность товарного знака в соответствующих кругах общества, включая известность в стране-члене, которая была достигнута в результате рекламы товарного знака.

40 См.: Faris J. The Famous Marks Exception to the Territoriality Principle in American Trademark Law // Case Western Reserve Law Review. 2009. Vol. 59. Iss. 2. P. 453. URL: http://scholarlycommons. law.case.edu/caselrev/vol59/iss2/8 (дата обращения: 10.05.2019).

41 См.: Faris J. Op. cit. P. 452.

42 URL: https://www.law.cornell.edu/uscode/text/15/chapter-22 (дата обращения: 10.05.2019).

43 Глоссарий терминов Верховного суда США (URL: https://www.scotusblog.com/reference/educational-resources/

glossary-of-legal-terms/). Глава 3 книги 28 «Судопроизвод-

ство и процесс» (Judiciary and judicial procedure) Свода законов США (URL: https://www.law.cornell.edu/uscode/text/28/ part-I/chapter-3) (дата обращения: 06.06.2019). Апелляционные суды (Courts of Appeals): 13 судов апелляционной инстанции

федеральной судебной системы, которым подведомственны апелляционные жалобы на решения федеральных районных судов (выносящих решения по существу) federal district (i.e., trial courts), а также жалобы на решения федеральных ор-

ции общеизвестных товарных знаков. Второй округ (Second Circuit) ее признает, в то время как Девятый округ (Nine Circuit) нет44. Для определения того, что именно является общеизвестным товарным знаком, Апелляционный cуд Второго округа предложил четыре возможных варианта стандартов, из которых суды соответствующей инстанции должны были обоснованно выбирать при рассмотрении соответствующих дел45: стандарт вторичного значения (secondary meaning standard), усиленный стандарт вторичного значения (secondary meaning plus standard), стандарт закона о защите от размытия (the anti-dilution standard) и стандарт ВОИС (WIPO standard), основанный на необязывающем отчете ВОИС «О совместных рекомендациях о защите общеизвестных товарных знаков»46. Хотя рекомендации апелляционного суда обязательны только для своего округа, они могут применяться как доктри-нальное обоснование и для толкования федерального законодательства.

Общеизвестные товарные знаки являются прямым исключением из принципа территориальности. Вместе с тем судебная практика США знает примеры экстерриториального применения закона в области прав на товарные знаки, не являющиеся общеизвестными. Однако суды применяют закон неодинаково, базируясь на разных прецедентах и давая им отличающееся друг от друга толкование. Например, в деле "International Diamond Importers Inc. d/b/a I. D. I. Design Inc. v. Med Art Inc."47 Южный район-

ганов исполнительной власти. Апелляционный суд может именоваться по номеру его округа (например, Апелляционный суд США по 9 округу или просто «Девятый округ») ("the U. S. Court of Appeals for the 9th Circuit" or just "the 9th Circuit"). Округ (Circuit): Вся территория США разделена на 13 округов, состоящих из граничащих штатов, в каждом из округов имеется собственный апелляционный суд. Одиннадцать округов имеют номера с 1 по 11, рассматривая дела по географической подсудности. В округе Колумбия (D. C.), на территории которого находится столица США, г. Вашингтон (не входящий ни в один из штатов), имеется отдельный апелляционный округ, суд которого рассматривает большинство дел с участием органов государственной власти. Тринадцатый округ, так называемый Федеральный апелляционный округ (U. S. Court of Appeals for the Federal Circuit или просто "Federal Circuit") не определяется территориальным признаком и принимает к рассмотрению дела со всей территории США по определенным вопросам, включая вопросы патентного права и внешнеэкономической деятельности.

44 См.: Faris J. Op. cit. P. 477.

45 Ibid. P. 478—484.

46 URL: http://www.wipo.int/edocs/pubdocs/en/marks/833/ pub833.pdf (дата обращения: 10.05.2019).

47 International Diamond Importers, Inc. d/b/a I. D.I. Design, Inc. v. Med Art, Inc., et al., 2017 WL 3271706 (S. D.N. Y. June 29, 2017). URL: https://law.justia.com/cases/federal/district-courts/

ный (district) суд Нью-Йорка48 проверял экстерриториальную применимость Закона Лэнхэма на основе трехступенчатого теста, первоначально появившегося в решении Апелляционного суда Второго округа по делу "Vanity Fair Mills Inc. v. T. Eaton Co."49. Последний предполагает экстерриториальное применение закона в случае, если в деле будет доказано наличие определенных связанных с США фактов: является ли ответчик гражданином США; существует ли противоречие между правами ответчика на товарный знак, защищенными зарубежным (по отношению к США) законодательством, и правами истца на товарный знак, защищенными законодательством США; и оказывают ли действия ответчика «существенное влияние» (substantial effect) на торговлю в США.

Однако, например, Центральный районный (dictrict) суд Калифорнии50 в том же 2017 г. в решении по делу "Blumenthal Distributing Inc. d/b/a Office Star v. Herman Miller Inc."51 применил другой, более сложный трехступенчатый тест. В соответствии с его третьей частью суд для оценки возможности экстерриториального применения должен был оценить дополнительно семь факторов52, которые подробно будут проанализированы далее.

В третьем деле "Trader Joe's Co. v. Hallatt"53 Апелляционный суд Девятого округа применил Закон Лэнхэма в отношении продаж, полностью осуществленных на зарубежной территории54. Ответчик Майк Норман Халлатт, имея право постоянного проживания на территории США, приоб-

new-york/nysdce/1:2015cv04045/442638/69 (дата обращения: 10.05.2019). Обстоятельства дела рассмотрены далее.

48 Входит во Второй округ.

49 Vanity Fair Mills, Inc., Plaintiff-appellant, v. the T. Eaton Co. Limited and John David Eaton, Defendants-appellees, 234 F.2d 633 (2d Cir. 1956). URL: https://law.justia.com/cases/federal/ appellate-courts/F2/234/633/5874 (дата обращения: 10.05.2019).

50 Входит в Девятый округ.

51 Blumenthal Distributing, Inc. d/b/a Office Star v. Herman Miller, Inc., 2017 WL 3271706 (C. D. Cal. August 1, 2017). URL: https://law.justia.com/cases/federal/district-courts/california/ cacdce/5:2014cv01926/599326/404 (дата обращения: 10.05.2019). Обстоятельства дела будут подробно рассмотрены далее.

52 URL: https://www.straffordpub.com/products/ extraterritorial-reach-of-lanham-act-and-protection-of-ip-rights-pursuing-foreign-infringers-2018-04-03 (дата обращения: 10.05.2019).

53 Trader Joe's Co. v. Hallatt: 835 F.3d 960 Case No. 14-35035 (9th Cir. 2016). URL: https://law.justia.com/cases/federal/appellate-courts/ca9/14-35035/14-35035-2016-08-26.html (дата обращения: 10.05.2019).

54 Подробный анализ дела по материалам обзора юридической фирмы «Финнеган» (Finnegan). URL: https://www. finnegan.com/en/insights/blogs/incontestable/ninth-circuit-rules-trader-joes-may-pursue-infringement-claim-against-infringing-activity-in-canada.html (дата обращения: 10.05.2019).

ретал в штате Вашингтон товары сети магазинов «Трейдер Джо» (Trader Joe's), перевозил их на территорию Канады и там перепродавал в собственном магазине под названием Pirate Joe's, внешне напоминающем магазин «Трейдер Джо». Халлатт использовал шрифт, похожий на шрифт товарного знака Trader Joe's, в своей канадской рекламе магазина Pirate Joe's, а также продавал скоропортящиеся продукты питания, которые хранились и перевозились не в соответствии со строгими стандартами контроля качества, установленными сетью Trader Joe's. Сеть Trader Joe's получила жалобу от потребителя, который отравился продуктами под маркой Trader Joe's, приобретенными в магазине Pirate Joe's.

Компания Trader Joe's подала иск в соответствии с Законом Лэнхэма и законодательством штата Вашингтон. Для применения Закона Лэнхэма в отношении деятельности ответчика на территории Канады Апелляционный суд Девятого округа, отменяя решение первой инстанции, должен был ответить на два вопроса: (1) является ли экстерриториальное применение Закона Лэнхэма вопросом, подведомственным федеральным судам США, и (2) были ли обоснования истцом того, что деятельность ответчика на территории Канады влияет на состояние коммерческой деятельности в США, достаточными для того, чтобы применить защиту, предоставленную Законом Лэнхэма.

По первому вопросу Апелляционный суд Девятого округа принял решение, в соответствии с которым возможное экстерриториальное применение Закона Лэнхэма является вопросом по существу спора, так как зависит от фактов, установленных в деле, и не относится к процессуальным вопросам судебной подведомственности. По второму вопросу суд применил трехступенчатый тест, основанный на сочетании прецедентов "Timberlane Lumber Co. v. Bank of America National Trust & Savings Ass'n"55 и Wells Fargo56 (Wells Fargo распространил действие теста,

55 Timberlane Lumber Co., Danli Industrial, S.a., Maya Lumberco., S. De R.l., Plaintiffs-appellants, v. Bank of America, N.t. & S.a., Pedro Casanova E. Hijos, S.a.,bank of America Corp., Importadore Mayorista, S. De R.l., michael Casanova, Nasser Bonheur, Manuel Ruis, Louispasmino, Henry Malatesta, Jose Gonzales, Patrick Byrne,defendants-appellees.gordon Sloan Smith, Plaintiff-appellant, v. Bank of America National Trust and Savings Association,defendant-appellee.miguel Ardon, Plaintiff-appellant, v. Bank of America, N.t. & S.a., Defendant-appellee. jorge Lima, Plaintiff-appellant, v. Bank of America National Trust & Savings Assn. and Bank Ofamerica Corp., Defendants-appellees, 549 F.2d 597 (9th Cir. 1977). URL: https://law.justia. com/cases/federal/appellate-courts/F2/549/597/342332 (дата обращения: 10.05.2019).

56 Wells Fargo & Company, a Corporation, and Baker Industries, inc., a Corporation, Plaintiffs-appellants, v. Wells Fargo Express

установленного Timberlane Lumber, также на ситуации применения Закона Лэнхэма).

Следуя логике суда в деле Trader Joe's, Закон Лэнхэма может применяться экстерриториально, если: (1) предполагаемые нарушения прав оказывают какое-либо влияние на американскую внешнеэкономическую деятельность; (2) это влияние достаточно велико для того, чтобы привести к ущербу в соответствии с определением, приведенным в Законе Лэнхэма; и (3) интересы американской внешней торговли в соответствующей иностранной юрисдикции достаточно сильны для того, чтобы оправдать применение экстерриториальных полномочий. Требования сети Trader Joe's содержали все эти три элемента.

Наличие первых двух элементов следует из того, что Trader Joe's доказал достаточную связь между зарубежной деятельностью ответчика и американской коммерческой деятельностью. Требования были основаны частично на том, что при перевозке и продаже скоропортящихся продуктов питания Халлатт не соблюдал стандарты контроля качества. Кроме того, схема деятельности ответчика состояла в том, чтобы исключительно на территории США приобретать товары для последующей перепродажи. Апелляционный суд Девятого округа заключил, что нет ничего невозможного в предположении о том, что репутация сети Trader Joe's пострадает вследствие продажи в Канаде испорченных продуктов, в результате чего она понесет денежный ущерб в США. Истец также доказал наличие третьего элемента. Несмотря на то что нарушающая его права деятельность происходила полностью на территории Канады: (1) ответчик подчинялся законам США вследствие своего права на постоянное проживание на территории США (permanent resident status); (2) ущерб для сети Trader Joe's был предвидимым (foreseeable) и (3) товарный знак Trader Joe's хорошо известен на территории Канады.

В ранее упомянутом деле "Blumenthal Distributing, Inc. d/b/a Office Star v. Herman Miller, Inc.", рассмотренном Западным подразделением Центрального районного суда Калифорнии (United States District Court Central District of California, Western Division, находящийся в рамках территориальной юрисдикции Апелляционного суда Девятого округа), компания «Офис Стар» (Office Star) в нарушение Закона Лэнхэма продавала копии ухудшенного качества известных стульев Eames и Aeron, товарные знаки на которые принадлежали компании «Герман Миллер». Компания «Офис Стар» потребовала вынесения декларативного решения (declaratory judgment) об отсутствии правонарушений, однако были удовлетворены предъявленные

Company, a Corporation, and Wells Fargoexpress Company, Ag, a Liechtenstein Corporation, defendants-appellees, 556 F.2d 406 (9th Cir. 1977). URL: https://law.justia.com/cases/federal/appellate-courts/F2/556/406/69185 (дата обращения: 10.05.2019).

«Герман Миллер» встречные требования в отношении прав на товарный знак Eames. При этом «Герман Миллер» заявлено требование о постоянном запрете компании «Офис Стар» продавать «цветные имитации» стула Eames по всему миру.

Суд учел возражения компании «Офис Стар» о том, что запрет продаж по всему миру является необоснованным, и определил следующий трехступенчатый тест для вынесения экстерриториального судебного запрета (extraterritorial injunction): 1) могли ли продажи за пределами США оказать «какое-либо влияние на американскую внешнюю торговлю» (some effect on American foreign commerce); 2) было ли это влияние достаточно велико, чтобы нанести «Герман Миллер» определяемый ущерб (sufficiently great to present a cognizable injury) и 3) были ли интересы и связи таких других стран с американской внешней торговлей достаточно сильны, чтобы оправдать экстерриториальное применение полномочий (the interests of and links to American foreign commerce [are] sufficiently strong in relation to those of other nations to justify an assertion of extraterritorial authority).

Суд определил, что пороги (1) и (2) соблюдены, что подтверждается представленными доказательствами: компания «Офис Стар» продала за рубежом почти 100 тыс. стульев, получив выручку примерно 88 млн долл. В отношении третьей части теста суд принял к рассмотрению следующие семь факторов: степень противоречий с зарубежным правом или практикой; национальность сторон и расположение основного места ведения бизнеса корпораций; степень, в которой принудительное исполнение такого запрета в каждой стране необходимо для достижения его полного выполнения; относительная важность влияния на США по сравнению с остальным миром; степень, в которой имелась прямая цель повлиять на американскую торговлю; возможность предвидеть указанные последствия; и сравнительная важность противоправного поведения на территории США и противоправного поведения за границей. Суд заключил, что набор этих факторов оправдывает наложение запрета, а также отметил, что если бы «Герман Миллер» не заявил требования о нарушении в иных юрисдикциях, данное нарушение могло привести к нарушениям в США, например к импорту контрафактных стульев.

Кроме того, судом был исследован вопрос, достаточно ли сильны интересы американской внешней торговли для оправдания выдачи судебного запрета в отношении зарубежной деятельности (whether the interests of American foreign commerce are sufficiently strong to warrant injunctive relief). Суд пришел к заключению, что стандарту удовлетворяют только продажи в Канаде, так как именно на Канаду приходится почти половина указанной выручки от продажи стула Eames за период с 2000 по 2016 г., а продажи в течение этого периода в восемь раз превышали про-

дажи в любой другой стране. В связи с этим суд запретил компании «Офис Стар» продавать «цветные имитации» стула Eames в Канаде, но не в какой-либо иной стране за пределами США.

В журнале "Harvard Law Review" коллектив авторов по итогам анализа дела "Trader Joe's Co. v. Hallatt" делает вывод, что современная доктрина территориальности основана на постоянном балансе между необходимостью соблюсти процессуальную гибкость для обеспечения применения права США там, где факты требуют этого, и признании территориальных ограничений. Получившаяся в результате «путаница» создает мотивы для изменения доктрины. Однако суд продолжает оставаться на позиции необходимости соблюдения в каждом рассматриваемом деле балансирующего теста, состоящего из двух частей: нежелания судебной власти превышать свои конституционные ограничения и необходимости сохранить гибкость правоприменения. В решении по делу "Trader Joe's Co. v. Hallatt" отражена непредсказуемость данного подхода, поскольку решения первой и апелляционной инстанций в отношении одного и того же фактического состава полностью противоположны по вопросу применимости законов США. Такое непоследовательное правоприменение с возможными разовыми напоминаниями о презумпции территориальности, подобными недавним трем делам Верховного суда57, скорее всего будет оставаться нормой в ближайшее время58.

Исключения из принципа территориальности в авторском праве (copyright). В Законе об авторском праве США (U. S. Code: Title 17 — Copyrights)59 отсутствует формулировка, предполагающая, что его воздействие ограничено только территорией США. Однако суды последовательно придерживаются позиции, что авторское право не распространяется за пределы территории США. Впервые60 данная позиция была применена Верховным судом США в 1908 г. в деле "United Dictionary Co. v. G. & C. Merriam Co"61. Джейн Гинзбург указывает на существующую в сфере авторского права склонность судов США отказывать в рассмотрении дел по причине экстерриториальности62.

57 Речь идет об упоминавшихся ранее делах "Morrison v. National Australia Bank Ltd.", "Kiobel v. Royal Dutch Petroleum Co." и "RJR Nabisco, Inc. v. European Community".

58 См.: Harvard Law Review. 2017. Vol. 130. No. 7. P. 1946. URL: https://harvardlawreview.org/2017/05/trader-joes-co-v-hallatt (дата обращения: 10.05.2019).

59 URL: https://www.law.cornell.edu/uscode/text/17 (дата обращения: 10.06.2019).

60 См.: Bradley C. A. Op. cit. P. 524.

61 См.: United Dictionary Co. v. G. & C. Merriam Co., 208 U. S. 260 (1908). URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/ us/208/260 (дата обращения: 10.06.2019).

62 См.: Ginsburg J. C. Extraterritoriality and Multiterritorality

in Copyright Infringement // Virginia Journal of International Law.

Вместе с тем по мере того как международная коммерция становится все более интернациональной, некоторые из этих отказов могут быть необоснованными. То, что на первый взгляд кажется «экстерриториальностью», т. е. попыткой применения законодательства своей страны за ее пределами, может быть противостоянием нарушению прав в нескольких юрисдикциях (multi-territoriality). В данном случае подразумевается нахождение сторон спора более чем в одной стране, однако это не означает обязательное применение только одного правопорядка. В зависимости от обстоятельств дела может потребоваться применение иностранного права. Неразрешенное воспроизведение, публичное исполнение, предоставление для всеобщего сведения или распространение произведений может совершаться одновременно в нескольких странах. Мультитерриториальный спор должен, по мнению Дж. Гинзбург, приниматься к рассмотрению в судах США, даже если его рассмотрение потребует применения норм иностранного права.

Дж. Гинзбург критикует позиции, занятые судами США по ряду знаковых для сферы интеллектуальной собственности дел. Отказ судов от учета «мультитерри-ториальной» природы конкретного спора при вынесении ими решений во все возрастающем количестве случаев будет приводить к таким решениям, как, например, в деле "Boosey & Hawkes Music Publishers v. Walt Disney"63. Спор касался вопроса о том, может ли контракт, заключенный в 1939 г. и предоставляющий право на запись музыкальной композиции "Rites of Spring" в качестве музыкального сопровождения к фильму для воспроизведения при показах фильма в кинотеатрах, интерпретироваться таким образом, чтобы уполномочивать на воспроизведение и распространение существенной части этого музыкального произведения в составе фильма "Fantasia", созданного в соответствии с указанным договором в 1940 г. и позднее в 1991 г. выпущенного на видеокассетах. Суд отказал истцу в требованиях о защите авторских прав на том основании, что его авторские права в США никогда не были установлены, и предложил ему предъявлять свои исковые требования в 18 странах, в которых предположительно ответчиком были нарушены его права.

1997. Vol. 37. P. 587—588. URL: https://scholarship.law.columbia. edu/faculty_scholarship/621 (дата обращения: 10.05.2019).

63 Boosey & Hawkes Music Publishers v. Walt Disney, 934 F. Supp. 119 (S. D.N. Y. 1996). . URL: https://law.justia.com/cases/ federal/district-courts/FSupp/934/119/1955750/) (дата обращения: 10.05.2019). Исковые требования согласно решению суда состояли в следующем: "The first claim seeks a declaratory judgment that the license granted by Stravinsky to Disney did not include the use of "The Rite of Spring" on videocassette. The second claim is for copyright infringement in at least eighteen countries other than the United States by reason of Disney's allegedly unauthorized copying and exploitation of a substantial portion of "The Rite of Spring" on videocassette".

Дж. Гинзбург указывает, что в эпоху глобализма данное решение создает крайне неудачный прецедент как для сторон, так и для судов. Объединение всех споров в одном судебном процессе было бы в интересах принципа процессуальной экономии (judicial economy). В США находился «мозговой центр» предполагаемого нарушения по делу, так как ответчиком выступала организация, созданная в США, и именно с территории США началось предполагаемое нарушение прав истца во всех зарубежных странах. Даже если бы в отношении отдельных действий сторон должно было применяться материальное право иных стран, рассмотрение спора по месту нахождения ответчика было бы абсолютно надлежащим вариантом. С учетом национальности ответчика (Walt Disney Enterprises, корпорация, зарегистрированная в штате Калифорния) и стран, в которых были совершены предполагаемые нарушения, вероятно, США были единственной страной, в которой все исковые требования могли бы быть объединены64.

Кроме того, Дж. Гинзбург исследует возможность создания международного или как минимум многонационального «кодекса» авторского права. В последнее время существенно увеличилось количество норм материального права (substantive norms), содержащихся в международных договорах и представляющих собой обязательства государств-членов. В связи с чем, по ее мнению, представляется обоснованным рассмотреть вопрос о том, в какой степени эти инструменты фактически сформировали международный (многонациональный) «кодекс» авторского права, а также исследовать, какую роль играют национальные законодательные режимы в международном распространении произведений, защищенных авторским правом. Дж. Гинзбург рассматривает, как действие национальных норм замещается действием норм многосторонних международных договоров, таких как Бернская конвенция, соглашение ТРИПС, а также как национальное законодательство изменяется в силу гармонизации законодательства Евросоюза. Автор отмечает, что, с одной стороны, правовой режим конкретной страны должен иметь преобладающее значение в пределах ее границ, с другой стороны, все расширяющееся международное распространение творческих произведений вызывает вопрос о той степени, в которой авторы и их произведения должны подчиняться требованиям разнообразных национальных режимов65.

Говоря об экстерриториальном применении Закона об авторском права США, возможно коснуться док-

64 См.: GinsburgJ. C. Extraterritoriality and Multiterritorality in Copyright Infringement. P. 600.

65 См.: Ginsburg J. C. International Copyright: From a "Bundle"

of National Copyright Laws to a Supranational Code? // The

Journal of the Copyright Society of the United States. 2000. Vol. 47. URL: https://scholarship.law.columbia.edu/faculty_

scholarship/1212 (дата обращения: 10.05.2019).

трины «корневой копии» (root-copy doctrine), под которой подразумевается копия, сделанная в США в нарушение авторских прав и предоставленная для зарубежного копирования и распространения. Суды при расчете компенсации убытков учитывают не только размер ущерба, причиненного местным копированием как таковым, но и ущерб от зарубежного копирования и распространения66. Отправной точкой данной доктрины выступало решение Апелляционного суда Второго округа, принятое в 1939 г. по делу "Sheldon v. Metro-Goldwyn Pictures Corporation"67. Ответчик выпустил фильм, который предположительно нарушал авторские права истца на пьесу. В процессе производства фильма были сделаны негативы фотографий, фотопленки были экспортированы в Европу и там проявлены. Хотя использование таких фотографий в Европе не являлось нарушением авторского права, судья округа Л. Хэнд в решении, которое было единогласно утверждено судебным составом, указал на наличие «конструктивного траста» следующим образом: «Как только негативы были сделаны, истцы приобрели в их отношении права и интересы, основанные на праве справедливости, впоследствии переходящие на любую прибыль, полученную от использования этих негативов... Суду нет необходимости принимать решение о том, признает ли право тех стран, где использовались указанные негативы, права и интересы, основанные на праве справедливости. Мы можем предположить, что даже если не признает, то в любом случае, как только эта полученная прибыль примет форму собственности, территориально относящейся к США, американское право наложит на эту прибыль, вне зависимости от того, какую форму она приняла, конструктивный траст»68.

Принцип позднее был поддержан в решении Апелляционного суда Второго округа, принятом в 1988 г. по делу "Update Art, Inc. v. Modiing Publishing, Ltd.", а также найден убедительным (persuasive) в реше-

66 См.: Dornis T. W. Trademark and Unfair Competition Conflicts: Historical-Comparative, Doctrinal, and Economic Perspectives. Cambridge, 2017. P. 238. URL: https://books.google. ru/books?id=ufURDgAAQBAJ&lpg=PP1&pg=PP1#v=onepage& q&f=false (дата обращения: 10.05.2019).

67 См.: Sheldon v. Metro-Goldwyn Pictures Corporation, 106 F.2d 45 (2d Cir. 1939). URL: https://law.justia.com/cases/ federal/appellate-courts/F2/106/45/1494514 (дата обращения: 10.05.2019).

68 "The plaintiffs acquired an equitable interest in them as soon as they were made, which attached to any profits from their exploitation... We need not decide whether the law of those countries where the negatives were exploited, recognized the plaintiffs' equitable interest; we can assume arguendo that it did not, for, as soon as any of the profits so realized took the form of property whose situs was in the United States, our law seized upon them and impressed them with a constructive trust, whatever their form".

нии Апелляционного суда Девятого округа, принятом в 1998 г. по делу "Los Angeles News Service v. Reuters Television International Ltd."69. Оба суда в своих решениях полагались на наличие «собственности» на территории США и признали законные интересы правообладателя в отношении прибыли, полученной с нарушением его прав как на территории США, так и за рубежом. Отметим, что аналогичные нормы об учете при расчете ущерба прибыли, полученной от полностью зарубежных продаж, существуют в патентном праве США на основании прецедентов "Schneider (Europe) AG. v. Scimed Life Sys." (1995 г.)70 и "Datascope Corp. v. SMEC, Inc." (1989 г.)71.

Логика экстерриториальности права справедливости, лежащая в основе указанной доктрины, отражает идею распространения частных прав за пределы государственных границ. В итоге ее обоснование напоминает принципы естественного права: создатель имеет право на все выгоды от своего произведения, где бы они ни были получены, а не только те, которые получены на территории создания произведения72.

Закон об авторском праве США и Закон Лэнхэ-ма часто применяются совместно к одним и тем же действиям, поэтому очевидна разница подхода судов в оценке их экстерриториального влияния. Более 60 лет назад Верховный суд США установил экстерриториальное применение Закона Лэнхэма в прецедентном деле "Steele v. Bulova Watch Co."73 С тех пор Суд существенно изменил условия применения закона к действиям, совершенным за пределами государства, требуя наличия «утвердительного и безошибочного указания» (affirmative and unmistakable instruction) со стороны Конгресса США (т. е. прямого указания в тексте закона) на то, что такое применение предусмотрено74. Учитывая, что апелляционные суды применяют тесты, установленные прецедентом "Steele v. Bulova Watch Co." по-разному, такая попытка со стороны Верховного суда США унифицировать подходы может рассматриваться как полезная.

Вместе с тем, несмотря на предпосылку «территориальности», и Закон Лэнхэма, и Закон об авторском праве в определенном отношении применяются к деятельности, осуществляемой за границей. Во мно-

69 См.: Dornis T. W. Op. cit. P. 239.

70 См.: Schneider (Europe) AG. v. Scimed Life Sys., 39 U. S.P. Q.2d (BNA) 1596, 1598 (Fed. Cir. 1995) // Bradley C. A. Op. cit. P. 523.

71 См.: Datascope Corp., v. SMEC, Inc., 879 F.2d 820, 826-27 (Fed. Cir. 1989) // Ibid.

72 Ibid. P. 240.

73 Steele v. Bulova Watch Co., 344 U. S. 280 (1952). URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/344/280 (дата обращения: 10.05.2019).

74 См.: Morrison v. National Australia Bank Ltd., 561 US 247,

261 (2010).

гих случаях, подобных делу "International Diamond Importers, Inc. d/b/a I. D.I. Design, Inc. v. Med Art, Inc."75, для защиты авторских прав требуется хоть какая-нибудь противоправная деятельность на территории США (require at least some unlawful activity in the United States). Закон Лэнхэма, как показали проанализированные выше дела "Blumenthal Distributing, Inc. d/ b/a Office Star v. Herman Miller, Inc." и "Trader Joe's Co. v. Hallatt", не содержит подобных ограничений. Например, в деле "Trader Joe's Co. v. Hallatt" Апелляционный суд Девятого округа подтвердил применение Закона Лэнхэма к полностью зарубежным продажам, где влияние на продажи в США только предполагалось.

Примером совместного применения норм о защите прав авторов произведений и правообладателей товарных знаков является решение по делу "Nintendo of America, Inc., v. Aeropower"76, принятое в 1994 г. Апелляционным судом Четвертого округа. Ответчики продавали контрафактные видеоигры «Нинтендо» в США, Мексике и Канаде. Суд указал, что, хотя на картриджах с играми были представлены несколько зарегистрированных товарных знаков, принадлежащих истцу, основным средством защиты в отношении видеоигр является авторское право (copyright). Вместе с тем, рассматривая обоснованность требований истца и оценивая возможность выдачи судебного запрета на зарубежную деятельность, суд учитывал только право товарных знаков, а не авторское право. Суд указал: «Обычно считается, что Закон об авторском праве не имеет экстерриториального влияния», в то время как «возможность регулирования деятельности, осуществляемой за рубежом, более четко предусмотрена Законом Лэнхэма», в той степени, в которой такая деятельность «может оказать заметное влияние на торговлю в США»77.

Исключения из принципа территориальности в патентном праве. Текст Закона о патентах США (включен в книгу 35 Свода законов США)78 содержит территориальные ограничения. Например, § 271(а)

75 Суд Южного района Нью-Йорка, рассмотревший данное дело, отметил, что Закон об авторском праве США вообще не предусматривает экстерриториального применения, хотя может применяться к определенной деятельности за пределами страны, при наличии иных связанных с США фактов. Таким «исключением» являются случаи, когда действия, осуществленные на территории США, сами по себе составляют нарушение и позволяют дальнейшим нарушениям происходить в других странах. В конкретном деле таких действий на территории США совершено не было, поэтому в требованиях из авторских прав было отказано.

76 Nintendo of America, Inc., v. Aeropower, Co 34 F3d 246 (4th Cir. 1994). URL: https://law.justia.com/cases/federal/appellate-courts/F3/34/246/551968 (дата обращения: 10.05.2019).

77 Bradley C. A. Op. cit. P. 531.

78 U. S. Code: Title 35. Patents. URL: https://www.law.cornell. edu/uscode/text/35 (дата обращения: 06.06.2019).

специально указывает, что все акты нарушения прав, чтобы такие права подлежали защите, должны осуществляться «в пределах территории США»79. Несмотря на положения Закона, Федеральный апелляционный суд (Federal Circuit), которому подведомственны апелляционные жалобы по патентным спорам, непоследователен в оценке экстерриториального действия патентов США. В некоторых делах суд прямо применяет принцип территориальности, в других — упоминает принцип, однако «умалчивает» о его применении.

Кроме того, есть категория дел, в которых суд не применяет принцип территориальности, игнорируя наличие поддерживающих его правовых норм, однако самостоятельно приходит к тем же результатам, к которым бы привело применение принципа. Речь идет о деле "Life Technologies Corp. v. Promega Corp." 2017 г.80, в котором Верховный суд США фактически применил презумпцию отсутствия экстерриториальности, однако не указал на ее применение и никак не сослался на ее наличие, что вызвало критику со стороны научного сообщества81. Т. Холбрук отмечает, что молчание Верховного суда США по вопросу презумпции отсутствия экстерриториальности может отражать его отношение к тому, что закон прямо предусматривает экстерриториальное применение законов США при наличии связи с местным производством компонентов. При этом Федеральный апелляционный суд, удовлетворяя претензии Promega Corp. о возможности экстерриториальности в данном деле82, применил расширительное толкование нормы §271(f)83, подразумевающее, что поставка на собственный завод за границей (т. е. поставка с территории США) подпадает под определение «побуждение к нарушению» и не требует наличия третьего лица и что единственный компонент может являться «существенной частью компонентов» защищенного патентом изобретения84.

79 URL: https://www.law.cornell.edu/patent/35uscs271.html (дата обращения: 10.05.2019).

80 Life Technologies Corp. v. Promega Corp., 580 U. S. (2017). URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/580/14-1538/). Краткое изложение содержания судебного решения приводится в отчете официального судебного обозревателя (reporter of decisions). URL: https://www.law.cornell.edu/supremecourt/ text/14-1538 (дата обращения: 10.05.2019).

81 См.: Holbrook T. R. Op. cit. P. 1759.

82 Решение было отменено Верховным судом США.

83 См.: Holbrook T. R. Op. cit. P. 1765.

84 Апелляционный суд рассмотрел вопрос о том, требует ли фраза «существенная часть компонентов защищенного патентом изобретения» (substantial portion of the components of a patented invention) наличия поставки с территории США как минимум двух компонентов. Суд указал, что единственный важный компонент может составлять «существенную часть» (substantial portion) компонентов изобретения в смысле нормы § 271(f).

В деле "Microsoft Corp. v. AT&T Corp." Верховный суд США впервые применил § 271(f) Закона о патентах85. Данная норма была принята Конгрессом США для того, чтобы законодательно изменить подход, ранее сформированный Верховным судом США в деле "Deepsouth Packing Co., Inc. v. Laitram Corp."86, в котором ответчик произвел все компоненты защищенной патентом машины для очистки креветок (shrimp deveining machine) и поставил их для сборки за пределы территории США. Верховный суд США тогда принял решение об отсутствии нарушений прав патентообладателя, указав, что патентная система США не имеет экстерриториального действия.

После принятия в 1984 г.87 § 271(f) вывоз компонентов защищенного патентом изобретения за границу с целью сборки там изобретения стал составлять событие нарушения прав патентообладателя. Более того, Конгресс США предусмотрел расширение фактической ситуации: во-первых, новый параграф применяется ко «всем или существенной части» компонентов в отличие от прецедента, в котором нарушитель произвел все компоненты изобретения; во-вторых, была принята также часть (2) указанного параграфа88: нарушением является также экспорт компонентов, у которых отсутствует какое-либо самостоятельное значимое применение, не нарушающее прав патентообладателя, с намерением собрать такие компоненты в запатентованное изобретение, т. е. для состава правонарушения не требуется осуществление факта сборки. Смыслом этих норм закона является регулирование зарубежных рынков для защищенных патентами США изобретений. Таким образом, нормы § 271(f) предусматривают экстерриториальную защиту патентообладателей.

В деле "Microsoft Corp. v. AT&T Corp." Верховный суд США рассмотрел применение этих норм, уделив внимание двум вопросам: является ли компьютер-

85 URL: https://www.law.cornell.edu/patent/35uscs271.html (дата обращения: 10.05.2019). «Лицо, которое без надлежащих полномочий осуществляет или способствует осуществлению поставки с территории США или на территорию США всех или существенной части компонентов запатентованного изобретения, когда такие компоненты полностью или частично не собраны в изделие, и делает это таким образом, чтобы активно побуждать сборку таких компонентов за пределами Соединенных Штатов, и такая сборка нарушила бы права патентообладателя, если бы она осуществлялась в пределах территории Соединенных Штатов, должно нести ответственность как нарушитель».

86 Deepsouth Packing Co., Inc. v. Laitram Corp., 406 U. S. 518 (1972). URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/406/518 (дата обращения: 10.05.2019).

87 URL: https://www.congress.gov/bill/98th-congress/house-bill/6286 (дата обращения: 06.06.2019).

88 URL: https://www.law.cornell.edu/patent/35uscs271.html (дата обращения: 10.05.2019).

ная программа «компонентом» в значении указанной нормы и является ли копирование такой программы «поставкой» в значении указанной нормы. Патент AT&T распространялся на «оборудование для цифрового кодирования и сжатия записанной речи» и программа компании Microsoft нарушала этот патент. Microsoft отправила копии программы за рубеж, где устанавливала их на компьютеры. Суд решил, что абстрактная программа не является «компонентом», однако она может быть таковым, будучи записанной в машиночитаемой копии, например на CD. Программа, отделенная от носителя, остается «несобираемой», и копирование такой программы не является поставкой компонентов. Важно, что для принятия указанного решения Верховный суд США прямо полагался на презумпцию против экстерриториальности.

Решение по делу "Microsoft Corp. v. AT&T Corp." касалось относительно узкого вопроса. Вскоре после него Верховным судом США было рассмотрено более широкое применение презумпции в ранее упоминавшихся делах "Morrison v. National Australia Bank Ltd." и "RJR Nabisco, Inc. v. European Cmty" Суд формализовал двухчастную методику определения применения презумпции против экстерриториальности, которая должна применяться не в конкретной отрасли права, а в общем. Первая часть предусматривает проверку того, имеется ли в законе ясное утвердительное указание на то, что закон может применяться экстерриториально. Однако, если в результате применения части первой суд решит, что прямое указание на экстерриториальность отсутствует, необходимо пройти вторую часть проверки. Вторая часть предусматривает проверку «фокуса» закона: если поведение, имеющее отношение к «фокусу» закона, произошло на территории США, то в деле может иметься допустимое локальное применение, даже если иное поведение осуществляется за рубежом. Если имеющее отношение к «фокусу» закона поведение осуществляется за рубежом, то дело предусматривает недопустимое экстерриториальное применение, независимо от того, какая часть остального поведения произошла на территории США. Таким образом, появилось универсальное правило определения наличия оснований для экстерриториального применения любого закона США.

Вместе с тем основным судебным уровнем, формирующим патентное право в США, остается Федеральный апелляционный суд. Применение им территориальных ограничений, несмотря на ясные указания Верховного суда США, остается непоследовательным.

В деле "NTP, Inc. v. Research in Motion, Ltd." суд указал, что система BlackBerry, часть серверов которой находилась в Канаде, может использоваться таким образом, который нарушает права патенто-

обладателя, даже если часть этой системы находится за пределами США, поскольку «местом осуществления контроля над системой и местом получения выгод от использования системы остаются США»89. Компания "Research in Motion, Ltd." (далее — RIM) приводила аргументы, что ее деятельность, которая, по утверждению истца, нарушает его права, в значительной части осуществлялась за пределами США, поскольку ретрансляционное оборудование системы BlackBerry расположено в Канаде. RIM утверждала: для того, чтобы совершить нарушение прав патентообладателя, предусмотренное § 271(a), вся соответствующая система полностью должна располагаться или метод должен реализовываться в пределах территориальных границ США. Однако Федеральный апелляционный суд указал, что, когда два локальных пользователя в США общаются между собой при помощи устройств BlackBerry, использование ими системы BlackBerry происходит в пределах США, вне зависимости от того, что в какой-либо момент сообщение, отправленное одним пользователем другому, может проходить через серверы, находящиеся за пределами США. Более того, суд заключил, что даже если один из компонентов системы BlackBerry физически не присутствует в США, то без сомнений получение выгоды от использования и функциональное управление системой осуществляются в США. Местонахождение пользователей RIM и приобретение ими устройств BlackBerry представляют собой факт контроля и получения выгод от использования системы BlackBerry в пределах США, что является достаточным фактом для установления ответственности нарушителя прав патентообладателя на основании § 271(a)90.

В недавнем деле "Merial, Ltd. v. Cipla, Ltd."91 Федеральный апелляционный суд принял решение, что осуществленные за рубежом действия, побуждающие к нарушению и в итоге приводящие к нарушению на территории США, составляют нарушение прав сами по себе в соответствии с § 271 (b)92. Компания "Merial, Ltd." являлась правооб-

89 NTP, Inc. v. Research in Motion, Ltd., 418 F. 3d 1282 — Court of Appeals, Federal Circuit 2005 . URL: https://law.justia. com/cases/federal/appellate-courts/F3/418/1282/544421 (дата обращения: 10.05.2019).

90 Подробный анализ дела по материалам обзора юридической фирмы «Финнеган» (Finnegan). URL: https://www. finnegan.com/en/tools/ntp-inc-v-research-in-motion-ltd/analysis. html (дата обращения: 10.05.2019).

91 Merial, Ltd. v. Cipla, Ltd., No. 11-1471 (Fed. Cir. 2012). URL: https://law.justia.com/cases/federal/appellate-courts/ cafc/11-1471/11-1471-2012-05-31.html (дата обращения: 10.05.2019).

92 URL: https://www.law.cornell.edu/patent/35uscs271.html (дата обращения: 10.05.2019).

ладателем патента США в отношении препарата для борьбы с паразитами домашних животных, предназначенного для кошек и собак и содержащего вещество фипронил (fipronil). Merial выпускала препарат "Frontline", содержащий фипронил, и препарат "Frontline Plus", препарат двойного действия, содержащий фипронил и метопрен (methoprene). В 2007 г. Merial предъявила к компании "Cipla, Ltd." требования о нарушении патентных прав, основываясь на продаваемых последней препаратах под названиями "Cipla Protektor" и "Cipla Protektor Plus". Районный суд вынес решение в пользу Merial, выдав постоянный судебный запрет на продажу указанных препаратов против Cipla (далее — судебный запрет 2008 г.).

Ранее в 2004 г. бывший сотрудник Merial руководил компанией "Velcera, Inc.", основным видом деятельности которой было создание ветеринарных продуктов для домашних животных, в частности кошек и собак. Velcera привлекла Cipla к разработке и производству препаратов двойного действия для защиты от паразитов, известных под названием "PetArmor Plus", а также "Velcera Fipronil Plus" (вместе с "PetArmor Plus"). Препараты должны были конкурировать с препаратами "Frontline" компании "Merial, Ltd.". В марте 2011 г. на территорию США были осуществлены первые поставки препаратов "PetArmor Plus".

Узнав о роли Cipla в осуществлении коммерческого запуска препаратов "PetArmor Plus", Merial направила ходатайство о нарушении ранее выпущенного постоянного запрета в отношении Cipla. Суд установил, что препарат "PetArmor Plus" отличался от препарата "Cipla Protektor Plus" только цветовым оформлением и что Cipla и Velcera сознательно и согласованно нарушили судебный запрет 2008 г. По существу дела суд рассмотрел аргумент Cipla о том, что действия Cipla осуществлялись за пределами территории США и в силу этого не нарушали требований § 271. Федеральный апелляционный суд признал, что для прямого нарушения требуется доказать событие нарушения на территории США, однако установил, что для побуждения к нарушениям (inducement) таких территориальных ограничений не установлено. В частности, суд установил, что (1) препарат "PetArmor Plus" нарушает права патентообладателя по патенту; (2) Velcera продавала препарат "PetArmor Plus" в США; (3) Cipla и Velcera знали о наличии патента США и судебного запрета 2008 г.; (4) Cipla играла основную роль в помощи в разработке и производстве препаратов "PetArmor Plus" для Velcera для продажи их в США; (5) Cipla знала, что препарат "PetArmor Plus" был предназначен для продажи в США и (6) Cipla знала, что такие продажи будут нарушать права патентообладателя, защищенные патентом США, и была намерена их нару-

шить. В итоге суд заключил, что лица могут нести ответственность за нарушение прав патентообладателей, даже если их действия произошли за пределами территории США, поскольку нарушения прав патентообладателей произошли на территории США (так называемая доктрина Contributory infringement)93.

93 Подробный анализ дела по материалам обзора юридической фирмы «Финнеган» (Finnegan). URL: https://www.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Таким образом, различие между правом собственности и исключительным правом, состоящее в «территориальном» характере последнего, оказывается не столь значительным и непреодолимым. Исключительное право, подобно праву собственности, расширяет свои границы, отходя в определенном отношении от национального режима.

finnegan.com/en/tools/merial-ltd-v-cipla-ltd/analysis.html (дата обращения: 20.11.2018).

Bradley C. A. Territorial Intellectual Property Rights in an Age of Globalism // Virginia Journal of International Law. 1997. Vol. 37. URL: https://scholarship.law.duke.edu/faculty_scholarship/1187 (дата обращения: 10.05.2019).

Dinwoodie G. B. Territorial Overlaps in Trademark Law: The Evolving European Model // Notre Dame Law Review. 2017. Vol. 92. No. 4. URL: https://ssrn.com/abstract=2931757 (дата обращения: 10.05.2019).

Dinwoodie G. B. Trademarks and Territory: Detaching Trademark Law from the Nation-State // Houston Law Review. 2004. Vol. 41. No. 3. URL: https://ssrn.com/abstract=616661 (дата обращения: 10.05.2019).

Dornis T. W. Trademark and Unfair Competition Conflicts: Historical-Comparative, Doctrinal, and Economic Perspectives. Cambridge, 2017. URL: https://books.google.ru/books?id=ufURDgAAQBAJ&lpg=PP1&pg=PP1#v=onepage&q&f=false (дата обращения: 10.05.2019).

Drahos P. Intellectual Property and Human Rights // Intellectual Property Quarterly. 1999. No. 3. URL: https://www.anu.edu.au/fellows/ pdrahos/articles (дата обращения: 10.05.2019).

Faris J. The Famous Marks Exception to the Territoriality Principle in American Trademark Law // Case Western Reserve Law Review. 2009. Vol. 59. Iss. 2. URL: http://scholarlycommons.law.case.edu/caselrev/vol59/iss2/8 (дата обращения: 10.05.2019).

Ginsburg J. C. Extraterritoriality and Multiterritorality in Copyright Infringement // Virginia Journal of International Law. 1997. Vol. 37. URL: https://scholarship.law.columbia.edu/faculty_scholarship/621 (дата обращения: 10.05.2019).

Ginsburg J. C. International Copyright: From a "Bundle" of National Copyright Laws to a Supranational Code? // The Journal of the Copyright Society of the United States. 2000. Vol. 47. URL: https://scholarship.law.columbia.edu/faculty_scholarship/1212 (дата обращения: 10.05.2019).

Harvard Law Review. 2017. Vol. 130. No. 7. URL: https://harvardlawreview.org/2017/05/trader-joes-co-v-hallatt (дата обращения: 10.05.2019).

Holbrook T. R. Boundaries, Extraterritoriality, and Patent Infringement Damages // Notre Dame Law Review. 2017. Vol. 92. Iss. 4. Art. 10. URL: https://scholarship.law.nd.edu/ndlr/vol92/iss4 (дата обращения: 10.05.2019).

Hugenholtz P. B. Copyright Territoriality in the European Union. Amsterdam, 2010. URL: http://www.europarl.europa.eu/studies (дата обращения: 11.06.2019).

Lundstedt L. Territoriality in Intellectual Property Law. Stockholm. 2016. URL: http://su.diva-portal.org/smash/record.jsf?pid=diva2%3 A972658&dswid=5257 (дата обращения: 06.06.2019).

Peukert A. Territoriality and Extraterritoriality in Intellectual Property Law // Beyond Territoriality: Transnational Legal Authority in an Age of Globalization / G. Handl, J. Zekoll (eds.). Leiden; Boston, 2012. URL: https://ssrn.com/abstract=1592263. Rosen J. Individualism and Collectiveness in Intellectual Property Law. Cheltenham, UK, 2012. Бернам У. Правовая система США. М., 2006.

Затицкий С., Терлецкий В., Леонтьев К. Этапы развития территориального принципа действия авторских прав и проблемы «трансграничности» в условиях новых технологий // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. 2002. № 3.

Крупко С. Коллизионно-правовые аспекты регулирования интеллектуальной собственности // Хозяйство и право. Приложение. 2014. № 11.

Лунц Л. А. Курс международного частного права: в 3 т. М., 2002.

REFERENCES

Bernam U. Introduction to the Law and Legal System of the United States. Moscow, 2006. 1216 p. (In Russ.)

Bradley C. A. Territorial Intellectual Property Rights in an Age of Globalism. Virginia Journal of International Law, 1997, vol. 37, pp. 505— 585. Available at: https://scholarship.law.duke.edu/faculty_scholarship/1187 (accessed 10.05.2019).

Dinwoodie G. B. Territorial Overlaps in Trademark Law: The Evolving European Model. Notre Dame Law Review, 2017, vol. 92, no. 4, pp. 1669—1743. Available at: https://ssrn.com/abstract=2931757 (accessed 10.05.2019).

Dinwoodie G. B. Trademarks and Territory: Detaching Trademark Law from the Nation-State. Houston Law Review, 2004, vol. 41, no. 3, pp. 885—973. Available at: https://ssrn.com/abstract=616661 (accessed 10.05.2019).

Dornis T. W. Trademark and Unfair Competition Conflicts: Historical-Comparative, Doctrinal, and Economic Perspectives. Cambridge, 2017. 696 p. Available at: https://books.google.ru/books?id=ufURDgAAQBAJ&lpg=PP1&pg=PP1#v=onepage&q&f=false (accessed 10.05.2019).

Drahos P. Intellectual Property and Human Rights. Intellectual Property Quarterly, 1999, no. 3, pp. 349—371. Available at: https:// www.anu.edu.au/fellows/pdrahos/articles (accessed 10.05.2019).

Faris J. The Famous Marks Exception to the Territoriality Principle in American Trademark Law. Case Western Reserve Law Review, 2009, vol. 59, iss. 2, pp. 451—489. Available at: http://scholarlycommons.law.case.edu/caselrev/vol59/iss2Z8 (accessed 10.05.2019).

Ginsburg J. C. Extraterritoriality and Multiterritorality in Copyright Infringement. Virginia Journal of International Law, 1997, vol. 37, pp. 587—602. Available at: https://scholarship.law.columbia.edu/faculty_scholarship/621 (accessed 10.05.2019.

Ginsburg J. C. International Copyright: From a "Bundle" of National Copyright Laws to a Supranational Code? The Journal of the Copyright Society of the United States, 2000, vol. 47, pp. 265—291. Available at: https://scholarship.law.columbia.edu/faculty_ scholarship/1212 (accessed 10.05.2019).

Harvard Law Review, 2017, vol. 130, no. 7. Available at: https://harvardlawreview.org/2017/05/trader-joes-co-v-hallatt (accessed 10.05.2019).

Holbrook T. R. Boundaries, Extraterritoriality, and Patent Infringement Damages. Notre Dame Law Review, 2017, vol. 92, iss. 4, art. 10, pp. 1745—1794. Available at: https://scholarship.law.nd.edu/ndlr/vol92/iss4 (accessed 10.05.2019).

Hugenholtz P. B. Copyright Territoriality in the European Union. Amsterdam, 2010. 24 p. Available at: http://www.europarl.europa.eu/ studies (accessed 11.06.2019).

Krupko S. Legal collisions in intellectual property law. Khozyaystvo i pravo. Prilozhenie, 2014, no. 11. 64 p. (In Russ.)

Lundstedt L. Territoriality in Intellectual Property Law. Stockholm, 2016. 585 p. Available at: http://su.diva-portal.org/smash/record.jsf ?pid=diva2%3A972658&dswid=5257 (accessed 06.06.2019).

Lunts L. A. Private international law course. Moscow, 2002. 1007 p. (In Russ.)

Peukert A. Territoriality and Extraterritoriality in Intellectual Property Law. Beyond Territoriality: Transnational Legal Authority in an Age of Globalization. Ed. by G. Handl, J. Zekoll. Leiden; Boston, 2012. Pp. 189—228. Available at: https://ssrn.com/abstract=1592263.

Rosen J. Individualism and Collectiveness in Intellectual Property Law. Cheltenham, UK, 2012. 392 p.

Zyatitskiy S., Terletskiy V., Leont'ev K. Development of the territorial principle of copyright and the problem of transnationality in the new technologies era Development of the territorial principle of copyright and the problem of transnationality in the new technologies era. Intellektual'naya sobstvennost'. Avtorskoe pravo i smezhnye prava, 2002, no. 3, pp. 2—17. (In Russ.)