CC BY
24В этой связи, представляется необходимым разработать Положение об инициативном бюджетировании, в котором следует закрепить субъектов, участвующих в бюджетном процессе, порядок создания инициативных групп, порядок выдвижения инициатив о перераспределении бюджетных средств, определить механизм общественного контроля, порядок софинансирования из внебюджетных источников и другие моменты. Думается, что подобные Положения должны быть разработаны и приняты в каждом муниципальном образовании, что позволит повысить эффективность участия граждан в решении вопросов местного значения, а, следовательно, и реализовать конституционные положения о местном самоуправлении.
Таким образом, мониторинг бюджетов различных уровней является важным и необходимым моментом для оценки уровня приоритетности расходов и эффективности их использования.
Литература и источники
1. Письмо Минфина России от 14 августа 2015 г. № 06-04-18/01/47207 «О направлении Порядка проведения мониторинга местных бюджетов и межбюджетных отношений в субъектах Российской Федерации на региональном и муниципальном уровнях» // СПС «КонсультантПлюс»
2. Чалая Ю.Ю. Мониторинг и оценка качества управления муниципальными финансами. Дисс. ... канд. экон. наук. - М., 2012.
2. Петрова И.В. Бюджетные правоотношения муниципальных образований по формированию доходов местных бюджетов. Дисс. ... канд. юрид. наук. - Саратов, 2008. - С. 10.
3. Вагин В.В. Инициативное бюджетирование: российская практика // Финансы. - 2015. - № 4.
4. Вагин В.В. Теоретические аспекты развития инициативного бюджетирования в России // Финансовый журнал. Научно-исследовательский финансовый институт. - 2016. - № 3 (31). - Ст. 106.
References and Sources
1. Pis'mo Minfina Rossii ot 14 avgusta 2015 g. № 06-04-18/01/47207 «O napravlenii Poryadka provedeniya monitoringa mestnyh byudzhetov i mezhbyudzhetnyh otnoshenij v sub"ektah Rossijskoj Federacii na regional'nom i municipal'nom urovnyah» // SPS «Konsul'tantPlyus»
2. CHalaya YU.YU. Monitoring i ocenka kachestva upravleniya municipal'nymi finansami. Diss. ... kand. ehkon. nauk. - M., 2012.
2. Petrova I.V. Byudzhetnye pravootnosheniya municipal'nyh obrazovanij po formirovaniyu dohodov mestnyh byudzhetov. Diss. ... kand. yurid. nauk. - Saratov, 2008. - S. 10.
3. Vagin V.V. Iniciativnoe byudzhetirovanie: rossijskaya praktika // Finansy. - 2015. - № 4.
4. Vagin V.V. Teoreticheskie aspekty razvitiya iniciativnogo byudzhetirovaniya v Rossii // Finansovyj zhurnal. Nauchno-issledovatel'skij finansovyj institut. - 2016. - № 3 (31). - St. 106.
БЕХЕР ВЕРОНИКА ВИССАРИОНОВНА - кандидат юридических наук, зав. кафедрой публичного права Саратовского социально-экономического института (филиал) РЭУ им. Г.В. Плеханова. BEKHER, VERONICA V.- Ph.D. in Law, Head of the Public Law Chair of the Saratov Social and Economic Institute (branch) Plekhanov Russian University ([email protected])
УДК 347.6
СЫВОРОТКИНА И.Ю. ВОПРОСЫ ЧАСТНОГО ПРАВА НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ РАЗВИТИЯ НАСЛЕДСТВЕННЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ В УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЕ
Ключевые слова: частное право, наследственные правоотношения, осужденный завещатель, правоограничения, наследственно-правовой статус осужденного.
Особого внимания заслуживает теоретическое осмысление законодательства о наследовании в свете расширения действия принципа свободы завещания. Отмечена следующая историческая особенность -уже в дореволюционный период был провозглашен основополагающий принцип универсального правопреемства, который распространялся на все категории граждан, включая осужденных. Автор пытается не только установить насколько адекватно и эффективно реализуются гражданско-правовые нормы о наследовании в отношении осужденных, лишенных свободы, но и предложить пути
повышения его роли в соблюдении прав последних.
SYVOROTKINA, I.Y.
THE QUESTIONS OF PRIVATE LAW AT THE PRESENT STAGE OF DEVELOPMENT OF HEREDITARY LEGAL RELATIONSHIP IN THE PENAL CORRECTION SYSTEM
Keywords: private law, hereditary legal relationship, the condemned testator, right restrictions, hereditary-legal status of the convict.
In this scientific publication it is noted that the special attention is deserved by theoretical judgment of the legislation on inheritance in the light of expansion of action of the principle of freedom of the will. Also following historical feature is noted - already during the pre-revolutionary period the fundamental principle of universal succession which extended to all categories of citizens, including convicts has been proclaimed. Proceeding from it, in the present article the author tries not only to establish, how adequately and effectively civil norms on inheritance concerning the convicts imprisoned are implemented but also to offer ways of increase in his role in respect for the rights of the last.
Динамично развивающееся отечественное гражданское право обусловливает необходимость существенного пересмотра и наследственно-правовой доктрины. Особого внимания заслуживает теоретическое осмысление законодательства о наследовании в свете расширения действия принципа свободы завещания. Целью работы является не только попытка установить насколько адекватно и эффективно реализуются гражданско-правовые нормы о наследовании в отношении осужденных, лишенных свободы, но и предложить пути повышения его роли в соблюдении прав последних.
Стоит отметить, что уже в начале XIX века ссыльные обладали правом на распоряжение имуществом посредством завещания. В работе К. Н. Анненкова по этому поводу отмечается, что сам закон не содержал указаний относительно порядка наследования недвижимого имуществах, принадлежащего ссыльным в Сибири. Однако, автор на основании положений закона, которым за ссыльно-поселенцами, бывшими лишенными всех прав состояния, в месте их ссылки признавалось право на отчуждение приобретенного ими недвижимого имущества, заключает, что им должно было принадлежать и право распоряжаться этим имуществом посредством завещания [1].
Иначе ставился вопрос, если лицо в установленном порядке лишалось по суду всех гражданских прав. Как верно отмечает, К. П. Победоносцев, что «люди, лишенные по суду всех прав гражданских, как скоро приговор им объявлен, не могут уже составлять завещания» [2].
На лиц, осужденных к лишению свободы, полностью распространяют действия положения, касающиеся частной собственности граждан, которые закреплены в Конституции Российской Федерации и конкретизированы в ст. 209 ГК РФ. Обозначенные лица наравне с другими гражданами могут выступать субъектами права частной собственности.
Т. Ф. Минязева, говоря о правовом статусе личности осужденного, справедливо отмечает, что лицо, наказанное по судебному решению за совершение уголовного преступления, вместе с тем не может быть лишено способности быть носителем права частной собственности, однако оно может быть ограничено в правомочиях собственника
[3]. _
Вместе с тем ограничения возможности осужденного, который пожелал определенным образом распорядиться своим имуществом, лично участвовать в отношениях собственности не стоит рассматривать в качестве непреодолимого препятствия. Данное ограничение, в первую очередь, касается имущества, оставшегося у осужденного за пределами мест лишения свободы и принадлежащего ему еще до момента осуждения. За осужденным сохраняются права на принадлежащее ему имущество, а
вместе с тем и правомочие распоряжения, которое выступает одной из юридических предпосылок к заключению гражданско-правовых договоров и сделок, посредством которых собственник может приобретать, отчуждать, в том числе завещать, имущество.
Лица, осужденные к лишению свободы, пользуются правом наследовать и завещать имущество, в том числе и то, которое может быть им приобретено в будущем.
Данное положение вытекает из факта обладания осужденными правом частной собственности наравне с гражданами, находящимися на свободе. В частности, они не только не лишаются прав авторства в отношении произведений науки, литературы, искусства, открытий, изобретений, рационализаторских предложений, но и могут приобрести указанные права в период отбытия наказания в исправительных учреждениях.
Выступая завещателем, лицо имеет право распорядиться своим имуществом или какой-либо его частью посредством составления одного или нескольких завещаний (ст. 1120 ГК РФ). В конечном счете, свобода завещания в силу ст. 1119 ГК РФ предоставляет осужденному право по личному усмотрению завещать имущество любому лицу; по собственному усмотрению определять доли наследников в данном наследстве; лишать кого-либо из наследников по закону наследства, не указывая причину такого лишения; включать в содержание завещания иные распоряжения о наследовании (завещательное распоряжение правами на денежные средства в банках, завещательный отказ); отменять или изменять совершенное завещание.
Единственное, что выступает ограничением свободы завещания, является положение об обязательной доле в наследстве. Согласно Инструкция о порядке удостоверения завещаний и доверенностей начальниками мест лишения свободы [4] и ст. 1149 ГК РФ несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя (равно как и усыновленные), а также его нетрудоспособные супруг, родители (усыновители) и иждивенцы умершего, независимо от содержания завещания, имеют право наследовать не менее половины доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону (обязательная доля). Определение размера обязательной доли происходит, в том числе, посредством включения стоимости наследственного имущества, состоящего из предметов обычной домашней обстановки и обихода.
По общему правилу имущество наследодателя переходит к наследникам единым целым, и включает в себя как имущественные права и обязанности наследодателя, так и связанные с ними права личные (неимущественные). О. С. Иоффе отмечал, что именно имущественные права и обязанности наследодателя образуют основное ядро наследственной массы, в то время как личные неимущественные права выступают объектом наследования только в той мере, в какой они необходимы для осуществления унаследованных имущественных прав [5]. Примером может служить переход по наследству права на оформление изобретений, рационализаторских предложений. Следовательно, если осужденному, кроме лично принадлежащих ему вещей, ценностей, еще принадлежало неосуществленное право на получение вознаграждения за сделанные им изобретения, рационализаторские предложения, то это имущественное право также переходит к его наследникам.
Предусмотренный федеральным законодателем дифференцированный подход к наследованию отдельных видов имущества, находит свое отражение в нормативных правовых актах не только наследственного права, но и в смежных отраслях, например, в жилищном, корпоративном, земельном.
Гражданско-правовые отношения, которые проявляются в рамках уголовно-исполнительной системы, тем не менее, подвергаются определенной трансформации, которая детерминирована спецификой данной системы и отрасли уголовно-исполнительного права. Свой отпечаток накладывают не только уголовно-исполнительные методы правового регулирования, но и качественные характеристики самих субъектов
уголовно-исполнительных правоотношений.
Цивилистическая наука к предмету гражданско-правового регулирования традиционно относит имущественные отношения. Различные ученые выделяют следующие общие свойства отношений, которые позволяют объединять их в предмете гражданского права: взаимооценочный характер самих отношений, а также равенство, имущественная самостоятельность и независимость их участников. Самостоятельность субъектов гражданских правоотношений проявляется в автономии воли и свободе усмотрения обладателей субъективных гражданских прав. Субъект в полной мере наделяется признаком имущественной обособленности, когда ему принадлежат права в отношении материальных благ.
В силу такой трактовки сущности гражданско-правовых отношений возникают вопросы относительно осужденного как субъекта правоотношений данного вида. Являющаяся основополагающей в цивилистике имущественная (наравне с неимущественной) обособленность субъекта неприменима к осужденному, поскольку в момент отбывания наказания (особенно лишения свободы) он лишен данных признаков. Следовательно, специфичность проявления гражданских правоотношений в уголовно-исполнительной системе определяется, прежде всего, их субъектным составом. В том случае, если одним из субъектов гражданских правоотношений является осужденный, остальные субъекты обязаны учитывать особенности его специального статуса и связанные с ним правоограничения, в том числе в отношении владения и распоряжения определенным имуществом, а также совершения сделок по распоряжению им (составление и удостоверение завещания).
В науке гражданского права нет единого мнения относительно понятия «имущественные права». Одним из самых распространенных является определение имущественных прав как субъективных прав, связанных с владением, пользованием и распоряжением имуществом, а также имущественных требований, возникающих между субъектами обязательств. Причем в имущественные права включаются как правомочия собственника (вещные имущественные права), так и обязательственные права, права автора на вознаграждение, наследственные права.
Имущественные права по причине ряда особенностей занимают промежуточное место среди вещных и обязательственных прав. Данные особенности отражаются в самой природе субъективного права, которому всегда противостоит соответствующая имущественная обязанность другой стороны правоотношения [6].
Далее рассмотрим некоторые моменты содержания имущественных прав, в том числе и осужденных к лишению свободы, несколько подробнее и приведем соответствующие компетентные комментарии известных ученых юристов по данному вопросу.
Несомненно, что имущественные права гораздо ближе по своему содержанию к правам вещным, а не к обязательственным. Это положение подтверждает и то, что все вещные права входят в структуру прав имущественных, в то время как к имущественным можно отнести далеко не все обязательственные права, а лишь те, что своим предметом имеют вещи или иные материальные блага. В связи с этим считаем совершенно верной позицию В. А. Тархова, который отмечал, что к имущественным отношения следует относить лишь те, которые возникают по поводу вещей и иных материальных благ, как наличествующих, так и безналичных; в свою очередь, неимущественные отношения возникают по поводу действий, которые не связаны с передачей вещей и иных материальных благ или нематериальных благ [7].
В свое время на имущественный характер обязательственных прав указал Д. И. Мейер. В одной из своих работ он отмечает, что обязательственное право имеет имущественный характер, по аналогии с вещным правом представляет собой такое же
господство над действием другого лица, как и господство над вещью, в силу этого и действие другого лица, и предмет обязательственного права на языке юриспруденции называется вещью (res incorporalis) [8]. Данный ученый определил четкую границу между правами вещными и обязательственными по волевому критерию. По его словам вещное право не предполагает волю объекта, даже когда объектами вещного права являются люди. Чего нельзя сказать об обязательственном праве, которое как право на действие с необходимостью предполагает волю в лице, которое подлежит праву, так как действие является произведением воли, следовательно, если нет воли, нет и действия, нет и объекта права [8].
Профессор В. И. Синайский, говоря о вещном праве, указывает на то, что это реализуемые в рамках него отношения, в известных границах признаны правом господством управомоченного лица над вещью, следовательно, все третьи лица обязаны не только признавать это господство, но и не мешать ему [9]. Однако, из этого положения не следует, что вещное право есть исключительно отношение человека только к вещи. Автор уточняет и объясняет свою позицию, говоря, что вещное право со строго юридической представляет собой отношение по поводу вещей между управомоченным лицом и всеми третьими лицами, так как юридическое возможно только между лицами, но никак не между лицом и вещью [9].
В отношении понятия «вещь» существует широкая палитра мнений, высказывалось множество суждений. В частности, В.И. Синайский сформулировал максимально широкое понятие вещей следующим образом: «... вещь как объект права, с одной стороны, уже обыденного понятия о вещи, потому что не всякая вещь может служить предметом власти, обладания (например, солнце и вообще вещи, изъятые из гражданского оборота), а с другой - шире, потому что под понятие вещи в праве подходят и не физические предметы, как то: права» [9]. Между тем, мы полагаем, что такое расширение содержания указанного понятия неоправданно, и необходимо с позиции целесообразности рассматривать данные объекты гражданского права с позиции современного отечественного гражданского законодательства. Наиболее приемлемой нам видится иная позиция, в соответствии с которой вещами признаются материальные и культурные (интеллектуальные) ценности, предметы естественного мира или результаты человеческой деятельности, участвующие в товарном обороте, имеющие стоимость, по поводу которых возникают имущественные отношения как предмет гражданского права. Вместе с тем нельзя разделить точку зрения В. А. Лапача, что предметы, изъятые из оборота, сбрасывают с себя «товарную маску», вследствие чего перестают быть вещами в гражданско-правовом смысле»[10]. В данном случае необходимо исходить из того, что основным признаком вещи как объекта гражданского права является не способность быть товаром и, следовательно, участвовать в гражданском обороте, а её свойства как предмета материального мира, в том числе, когда речь идет о деньгах и ценных бумагах, которые (за исключением бездокументарных ценных бумаг) имеют материальный носитель.
По аналогии с классическим разделением права следует различать субъективные и объективные имущественные права. В первом случае речь идет о правах конкретного человека владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом. Эти права наряду с вещами и являются предметом имущественных отношений, которые, по справедливому мнению В. А. Тархова, представляют собой отношения между людьми по поводу имущества.
Несмотря на то, что структура имущественных прав осужденных аналогична правам всех граждан, по объему круг их существенно уже. Это обусловлено тем, что осужденные к лишению свободы, оставаясь субъектами гражданского права, вместе с тем становятся субъектами уголовно-исполнительного права, в силу чего в отношении них начинают действовать некоторые ограничения в сфере имущественных отношений. Установление
таких ограничений детерминировано необходимостью соблюдать условия исполнения наказания в виде лишения свободы, главное среди которых заключается в изоляции преступника от общества. Режим исполнения наказания существенно сказывается на реализации такого основного имущественного права личности как права собственности. Вместе с тем, из обозначенного положения не следует тот факт, что осужденные лишаются субъективных имущественных прав.
Считаем необходимым учесть высказываемое в науке мнение об объединении в соответствующей главе Уголовно-исполнительного кодекса РФ всех норм, которые содержатся в различных отраслях российского законодательства и касаются правового положения осужденных. В большей мере это относится к имущественным правам осужденных, так как положения ст. 12 УИК РФ регулируют права осужденных исключительно как субъектов уголовно-исполнительных правоотношений и не определяют пределы гражданской правосубъектности осужденных. Осмелимся предположить, что данная мера могла бы способствовать верному пониманию осужденными своих прав и обязанностей, предупреждению произвола в применении законов, безосновательному ущемлению прав и возложению излишних обязанностей, а также цельности правоприменительной практики и, как следствие, повышению уровня правовой защищенности осужденных к лишению свободы в сфере имущественных отношений.
Мы разделяем позицию Л. Ю. Бортник в том, что лишение свободы не может «косвенно» ограничивать те права осужденных, которых они прямо не лишены. Указанный вид уголовного наказания лишь влечет за собой «особый порядок» их реализации. Преимущественно это относится к реализации тех прав, которые составляют гражданско-правовой статус осужденных к лишению свободы [11].
Полагаем, что для устранения существующих в силу особого правового статуса осужденных к лишению свободы проблем в реализации ими ряда гражданских прав, целесообразно в Уголовно-исполнительный кодекс РФ включить самостоятельную статью, которая содержала бы процедурные нормы, регламентирующие порядок реализации такими лицами гражданских прав (прежде всего, имущественных), которых они не лишены в силу прямого указания закона.
В связи с этим возникает вопрос о том, где расположить данную норму? На наш взгляд, ее место более логично предположить в разделе I УИК РФ, регламентирующем основные положения уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации, главы 2 «Правовое положение осуждённых», статьи 12 «Основные права осужденных»:
1. Осужденным к лишению свободы предоставляется возможность для реализации их гражданско-правовых и законных интересов при отбывании лишения свободы.
2. При необходимости личного участия осужденного в гражданско-процессуальных действиях и гражданско-правовых сделках, администрация, по возможности, должна решить вопрос об организации выезда осужденного за пределы места отбывания наказания.
3. При невозможности такого выезда администрация места отбывания наказания осужденных должна предоставлять им юридическую помощь в консультировании, в том числе обеспечить привлечение соответствующих специалистов (нотариусов, адвокатов) для защиты их интересов.
Создание подобной нормы, по-нашему мнению, будет способствовать восполнению существующего пробела в действующем законодательстве, что, в свою очередь, позволит избежать определенных ущемлений гражданских прав осужденных к лишению свободы.
Наличие соответствующего законодательства и возможность его реализации является одним их характерных подтверждений уровня обеспечения прав и свобод
человека и гражданина.
Литература и источники:
1. Анненков К. Система русского гражданского права. Т.б. - СПб., 1909. - С. 29.
2. Победоносцев К.П. Курс гражданского права: в трех томах. Т. 2 / Под ред. В.А. Томсинова. - M., 2003. - С.524.
3. Минязева Т.Ф. Правовой статус личности осужденных в Российской Федерации. - M., 2001. - С. 9394.
4. Инструкция о порядке удостоверения завещаний и доверенностей начальниками мест лишения свободы // Приказ Mинюста СССР от 14 марта 1974г. № К-15Л84. - С. 4-5.
5. Иоффе О.С. Советское гражданское право. Т.З. - Л., 1965. - С. 291.
6. Юридический энциклопедический словарь / Под ред. О. Е. Кутафина. - M., 2002. - С. 190.
7. Тархов В.А. Гражданское право. Общая часть. - Уфа, 1998. - С. 38.
8.МейерД.И. Русское гражданское право. В 2 ч. - M., 2000. - Ч. 1. - С. 258.
9. Синайский В.И. Русское гражданское право. - M., 2002. - С. 196.
10. Лапан В.А. Система объектов гражданских прав: Теория и судебная практика. - СПб., 2002. - С. 244.
11. Бортник Л.Ю. Об особенностях реализации гражданско-правового статуса осужденных к лишению свободы // Правовые проблемы укрепления российской государственности / Под ред. В.А. Уткина. -Томск, 2004. - С. 148.
References and Sources
1. Annenkov K. Sistema russkogo grazhdanskogo prava. Т.б. - SPb., 1909. - S. 29.
2. Pobedonoscev K.P. Kurs grazhdanskogo prava: v trekh tomah. T. 2 I Pod red. V.A. Tomsinova. - M., 2003. - S.524.
3. Minyazeva T.F. Pravovoj status lichnosti osuzhdennyh v Rossijskoj Federacii. - M., 2001. - S. 93-94.
4. Instrukciya o poryadke udostovereniya zaveshchanij i doverennostej nachal'nikami mest lisheniya svobody II Prikaz Minyusta SSSR ot 14 marta 1974g. № K-15I184. - S. 4-5.
5. Ioffe O.S. Sovetskoe grazhdanskoe pravo. T.3. - L., 19б5. - S. 291.
6. YUridicheskij ehnciklopedicheskij slovar' I Pod red. O. E. Kutafina. - M., 2002. - S. 190.
7. Tarhov V.A. Grazhdanskoe pravo. Obshchaya chast'. - Ufa, 1998. - S. 38.
8. Mejer D.I. Russkoe grazhdanskoe pravo. V 2 ch. - M., 2000. - CH.1. - S. 258.
9. Sinajskij V.I. Russkoe grazhdanskoe pravo. - M., 2002. - S. 19б.
10. Lapach V.A. Sistema ob"ektov grazhdanskih prav: Teoriya i sudebnaya praktika. - SPb., 2002. - S. 244.
11. Bortnik L.YU. Ob osobennostyah realizacii grazhdansko-pravovogo statusa osuzhdennyh k lisheniyu svobody II Pravovye problemy ukrepleniya rossijskoj gosudarstvennosti I Pod red. V.A. Utkina. - Tomsk, 2004. - S. 148
СЫВОРОТКИНА ИРИНА ЮРЬЕВНА - преподаватель кафедры гражданского права и процесса, Академия ФСИН России.
SYVOROTKINA, IRINA Yu. - teacher, Department of the Civil Law and Process, Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia ([email protected]).
340.113
МОЛОСТВОВА Е.М. ВИДЫ ЮРИДИЧЕСКИХ УСЛУГ
Ключевые слова: юридическая услуга, гражданско-правовой договор, правовое консультирование, правовое проектирование, представительство интересов, высшее юридическое образование.
В статье приведены различные классификации юридических услуг. Рассмотрены некоторые дискуссионные вопросы, возникающие при выборе критериев классификаций и определении видов юридических услуг.
MOLOSTVOVA, E.M. TYPES OF LAW SERVICE
Keywords: law service, civil contract, law consulting, law designing, representation of interests, higher legal education.
In the article presents different classifications of law services. In particular, depending on civil registration, the author distinguishes between legal services carried out on the basis of a commission agreement, commission, agency, trust management, provision of paid services or an unnamed civil contract; Depending
