CC BY
73
ФИЛОЛОГИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2013. № 1. С. 101-105.
УДК 808.2 А.В. Уланов
ВОЕННАЯ СТРУКТУРА
В РАМКАХ РУССКОГО ВОЕННОГО ДИСКУРСА И ВОЕННОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА XIX в.
Рассматривается языковое оформление номенклатурных названий в русском военном подъязыке XIX в., их отражение в языковой картине мира военнослужащего. Многочисленность и разветвленность подобных названий свидетельствует о сложности и многообразии лексем со значением «структура» в рамках военного дискурса. Представленность в языковом сознании военных номинаций военной структуры говорит об их прочном вхождении в военную языковую систему и военную концеп-тосферу XIX в.
Ключевые слова: военная структура, концепт, языковая картина мира, военнослужащий.
XIX век как век развития Российского государства и всех его институциональных структур ознаменовался становлением специальных пластов русской языковой системы, особое место в которой занимали «отраслевые» языковые образы представителей русской государственности, среди которых были и представители армии.
Языковой образ военнослужащего неразрывно связан с совокупностью понятий, окружающих военную сферу, проникающих в нее. В их число входит понятие военной структуры. Военный дискурс XIX в. пронизан большим количеством номенклатурных наименований разного порядка, отражающих реалии военного быта и военной конъюнктуры того периода.
По мнению А.А. Зализняк [1], «понятие языковой картины мира включает две связанные между собой, но различные идеи: 1) картина мира, предлагаемая языком, отличается от «научной» (в этом смысле употребляется также термин «наивная картина мира») и 2) каждый язык «рисует» свою картину, изображающую действительность несколько иначе, чем это делают другие языки». Таким образом, понятие картины мира обязательно соотносится с национальным, но в то же время является противоположностью чисто научным представлениям о мире.
Вопросы ментальности и языкового кругозора военнослужащих редко становятся темой научных публикаций. Зачастую к этому вопросу обращаются при решении практикоориентированных задач. Например, Л.И. Лурье, Р.М. Нургалиева подчеркивают необходимость учета ментальности военнослужащих стран-союзников и стран-противников, а также языковое сознание гражданского населения в его отношении к военнослужащим [2, с. 98]. Относительно новым в лингвистических исследованиях является обращение к номинациям военной структуры в аспекте развития, а не статичного состояния языковой подсистемы.
Военнослужащий проходит необходимый путь социализации, который сопровождается: «формированием навыков социализации; приобщением военнослужащих к профессиональной культуре и многообразию культурных пластов, сопровождающих их деятельность; пониманием речи противника (для военнослужащих язык является не только сферой сотрудничества с сослуживцами, но и фактором противостояния противнику)» [2].
Военнослужащие как социально-профессиональная группа имеют ярко выраженные социокультурные и социально-бытовые особенности. Служба в армии - это период приобщения к языковой культуре войсковой
© А.В. Уланов, 2013
структуры как социального института. Формирование языковой личности военного «осуществляется в условиях такой социальной организации, которая жестко регламентирует все стороны жизни индивидов. Освоение профессии военнослужащего предполагает не только изучение определенного набора дисциплин, приобретение тех или иных компетенций, но и адаптацию в мире, где правила унификации, решительные действия по приказу распространяются на все области человеческой жизни» [2]. Таким образом, «военный» тип общения и военную языковую картину мира образует социальная организация армии, построенная на высокой социально-профессиональной регламентации действий (в том числе языковых) и высокой степени контроля жизнедеятельности военных.
Военной языковой картине мира присущи собственные языковые модели, понятийные и лингвокультурные оппозиции, отношения разного уровня и порядка. Характерная черта военного подъязыка - бинарные лингвокультурные пары, в числе которых есть оппозиция «война - мир» [3, с. 88]. Данная оппозиция заняла прочное положение в языковой картине мира военных, что подтверждается языковым опытом русского народа (источниками фольклорного происхождения). Однако любое явление языковой картины мира должно быть оценено не только с лингвокультурной стороны, но и с семантической и семиотической, без чего не может быть сделана объективная оценка его функционирования в реальной языковой среде того или иного периода.
Представление военнослужащего о реальном мире связано с представлением о военной структуре, а именно об административной иерархии армии. Военная система, с одной стороны, является характерной чертой военной сферы, с другой - становится частью менталитета военнослужащих. Задачей нашего исследования является изучение процесса вербализации понятия военной структуры в языковой картине мира военнослужащего XIX в.
Оценка лингвистического описания иерархии должна начинаться с оценки экст-ралингвистического фона. Иерархия в армии регламентировалась на протяжении XVIII-XIX вв. Уставом Воинским1 (1816 г.), Учреждешемъ для управлен1я большою действующею арм1ею (1812 г), Уставомъ для управлен1я арм1ями в мирное и военное время (1846 г.), Положением о полевом управлении войск в военное время (1868 г.) и иными актами.
Большую группу в сфере номинаций структуры составляют названия военных ведомств. Официальные названия военных ведомств и подразделений ранжируются по принципу соподчинения (иерархии). В плане экстралингвистическом подобные номи-
нации различаются по той роли, которую они играют в жизнедеятельности армии и ее функциональном кругообороте. В плане лингвистическом можно выделить несколько «граней» подобных сочетаний и лексем, в частности, обратить внимание на словообразовательные особенности и морфологический состав номинаций, которые представляют собой либо однословное субстантивное наименование (департамент), либо двусловное адъективно-субстантивное сочетание (генеральный штабъ). Применительно к дискурсу целесообразно также коснуться прагмастилистического плана (аспекта анализа).
Номинации военной структуры имеют важную смысловую и функциональную (коммуникативную) нагрузку в военном дискурсе. В рамках различения функционала военнослужащих они подчеркивают четкое ранжирование военной системы, ее организованность, упорядоченность. В то же время перемена названий, внедрение новых названий говорит о динамике развития экс-тралингвистического фона военного дискурса, а также о тех социальных, содержательных изменениях, которые сопровождают развитие Вооруженных сил Российской империи.
Приведем контекстные употребления официальных названий военной структуры в порядке убывания «веса» соответствующих понятий в армейской иерархии (крупное -мелкое, значительное - незначительное).
Генеральный штабъ [варианты: ге-нералъ-штабъ, главный штабъ]: Чтобы покончить съ этимъ, по приказашю кн. Волконскаго и подъ непосредственной редакцией Толя было издано «Руководство къ отправлешю службы чиновникамъ (офице-рамъ) дивизюннаго генералъ-штаба».
Поэтому былъ созданъ Главный штабъ Его Императорскаго Величества, в составь котораго входили: 1) начальникъ штаба, 2) военный министръ, 3) инспек-торъ артиллерии и 4) инспекторъ инженерного корпуса [4, с. 90].
Тобольский Гражданский Губернаторвъ каждый годъ, к назначенному Генералъ-Губернаторомъ Западной Сибири сроку, доставляетъ въ Штабъ Командира От-дЬльнаго Сибирскаго корпуса подробное расписание о числЬ пЬшихъ и коннъжъ ниж-нихъ чиновъ баталюна и полка, потреб-номъ гражданскому вЬдомству для исполненя постоянный^ и временныххъ должностей [4, с. 7].
Управленя, департаменты:
Снабжеше армии медицинскими средствами вЬдало два органа, медицинский и комисаргатскш департаменты [4, с. 89].
Преобразование генералъ-аудиторска,-го департамента, отнынЬ подчиненнаго Военному министру, заставило его утра-
тить характер независимаго высшаго во-енно-судебнаго установлены [4, с. 90].
Главный полевой штабъ состоялъ изъ четырехъ "главныхъ отдЬленій штаба":
1) управленія начальника Главнаго Штаба армій, 2) полевого артиллерійскаго управленія., 3) полевого инженернаго управленія и 4) интендантского управленія [4, с. 96].
Слово «подразделения» активно заменяется на лексемы «ведомство», «часть».
Окончательная передача в руки артиллерійского вЬдомства снабженія арміи огнестрЬльным.ъ и холоднымъ
оружемъ [4, с. 89].
Полная передача в руки инженерного вЬдомства постройки, содержанія, отоп-ленія и освЬщенія казармъ и воинскихъ зданій [4, с. 89].
При всемъ томъ необходимо отмЬтить въ новомъ положеніи весьма важную политическую сторону, это именно включеніе въ составь центральнаго военнаго управленія квартирмейстерской части и постановку ея на соотвЬтственное мЬсто [4, с. 92].
Въ завЬдываши дежурнаго генерала находилось все, относящееся до завЬдываня по личному составу арміи, по строевой, обозной, военно-полицейской и военносудной частямъ, по завЬдыватю почтой, военными дорогами и госпиталями [4, с. 96].
Начальники артиллеріи и инженеры вЬдали войсковыми частями соотвЬтст-вующихъ родовъ оружія, парками и пр. [4, с. 96].
Более мелкие подразделения именуются «отделы» «комитетыі», «инспекціи», «депо»:
Военно-топографическое депо, на
которое было возложено: собираніе, состав-лене и хранене картъ, плановъ [4, с. 89].
Военно-ученый комитетъ, цЬль учрежденія котораго состояла въ усовер-шенствованіи ученой части военного искусства и въ распространении военно-науч-ныхъ свЬденій [4, с. 89].
ДальнЬйшее развите положенія 1815 года состояло въ учреждении генералъ-инспекціи артиллеріи и инженеровъ, во главЬ которыхъ были поставлены генералъ фельдцейхмейстеръ Великій Князь Миха-илъ Павловичъ и генералъ-инспекторъ ин-женернаго корпуса, Великій Князь Николай Павловичъ [4, с. 92].
Положенемъ этимъ было повЬлено: Оренбургское казачье войско по-прежнему оставить въ зависимости войсковой канцелярій, съ подчинешемъ по дЬламъ военными инспектору Оренбургской инспекціи (военный губернаторвъ), а по граждан-скимъ губернскому начальству [4, с. 92].
Проанализировав состав репрезентантов военной языковой картины мира, мы
пришли к выводу, что иерархия территориально закреплена. Соответствующие номинации являются унифицированными, однородно структурированными для разных территорий (военных округов). Сема ‘отношение к территории’, присущая ряду «военных» лексем, связана, во-первых, с отнесенностью к определенной территории, во-вторых, с близостью или удаленностью от «центра»: Въ мирное время всЬ отрасли сосредоточиваются вх центральномъ воен-номъ Управлении... [5, т. 8, с. 51]. Сема ‘подвижность’ / ‘неподвижность’ связана с наличием службы в структуре войска или «отдельно»: Часть этихъ органовъ состоитъ при войскахъ, другие - неподвижны [5, т. 8, с. 50].
Отсутствие четкой лингвистической интерпретации большинства элементов иерархии свидетельствует, с одной стороны, о зыбкости этих понятий в языковом сознании говорящих, с другой - об активном становлении военной лексической системы в языке XIX в. Формирование военной структуры оформляется внедрением в русскую речевую практику новых номенклатурных номинаций: коллегия - министерство, экспедиция - департаментъ:
Военная коллегя дЬлилась на 3 экспедиции: 1)армейскую - Дьла по кавалерии и инфантерии, 2) гарнизонную и 3) артиллерийскую и фортификационную [5, т. 2,
с. 200];
1798 г. Военная коллегия дЬлилась на экспедиции: армейскую, гарнизонную, приказную, иностранную, рекрутскую, ремонтную и учебную (по учр-ию о школахъ), кромЬ того, при ней были особым экспедиции: военная, счетная, инспекторская, генералъ-аудиториатъ, комисариатс-кая, провиантская, артиллерийская, чертежная съ архивомъ и морское артиллерийское депо [5, т. 2, с. 200].
Динамический процесс развития военной структуры, при котором происходит усложнение структуры департаментов, военной конъюнктуры, представлен в таблице.
Процесс развития военной структуры
Показатель XVIII век: Коллегия XIX век: Министерство
Общее название органа Военная коллегія Военное министерство
Название отдела Экспедиц1я Департаментъ, Комитетъ (инспекторсш, пров1антск1й, комисар1атек1й, артиллермсш, инженерный, военныхъ посЬленм, медицинсш, аудиторски)
Название руководителей Президентъ, вице-президентъ Военный министръ
Экстралингвистический фон номинаций военной структуры связан с их негативной оценкой в языковом сознании военнослужащих XIX в. В частности, в «Энциклопедии военных и морских наук» говорится: Совокупность органовъ для высшего
управления армиями въ военное время. Характерные особенности его: 1) недовЬр1е к единоличн^1жъ распоряжениями начальников; 2) существование въ армии различныххъ должностны^.ъ лиц, подчиненныхъ только своему спец. начальству, но не на,-чальнику той части, при которой состояли (квартирмейстеры, комиссарские чины, профосы, фискалы), что приводило к разногласию въ распоряженияхъ и недора-зумЬниямъ [5, т. 2, с. 72]. В дискурсах субъективность авторов может отражаться в оценке отдельных аспектов устройства армии: Составъ полевого управления был гро-маденъ: 18 генераловъ, 109 офицеровъ, 314 чиновниковъ, 767 нижнихъ чиновъ, 800 по-возокъ, 2 Уг т. лошадей [5, т. 2, с. 72].
По системе репрезентантов можно судить об устройстве концепта ‘военная структура’. Последний включает такие категории, как:
- ‘иерархические отношения’: началь-
ник, главный - подчиненный, подчинить:
Начальникъ штаба дивизии былъ под-чиненъ начальнику штаба корпуса, а тотъ
- начальнику штаба армии [5, т. 2, с. 72].
Организация полевого управления была неудачна: непосредственно главнокоман-
дующему, кромЬ начальника штаба, подчинялись 10 лицъ: интендантъ, начальники артиллерии, инженеровъ и военныхъ сообщений, полевой главный контролеръ, полевой главный казначей, походный ата-манъ, главноуполномоченный общества красного креста, заведующие гражданскою и военно-судн. частями [5, т. 2, с. 72].
- ‘объект иерархии’:
Органъ: Но еще до примЬнения его на практикЬ, признано необходим^1мъ дать большое развитие тЬмъ органамъ, кои должны были вЬдать сообщениями армии, подвозомъ всего необходимаго ей, вывозомъ раненыхъ, и проч. [5, т. 2, с. 72].
- ‘субъект иерархии’: командиръ, заведующий, начальникъ, главный (...)
Ньсколько расширена власть хозяйст-венныхъ распорядителей по заготовлениямъ и проч. Подчиненные... этихъ лицъ подчинялись строевымъ начальникамъ [5, т. 2, с. 72].
Репрезентация концепта ‘военная структура’ в языковом сознании военнослужащих связана с указанием на статусность военнослужащих, их последовательное соподчинение. Так, из предыдущего контекста ясно, что начальник штаба корпуса является одновременно и начальником, и подчиненным.
Каждый элемент военной структуры обладает следующими отраженными в языке особенностями.
1. Наличие руководителя: департаментъ
- директоръ.
Во главЬ департаментовь поставлены директоры, и они именовались инспекторь артиллерии, генеpaль-npовiaнmмейcmеpъ,
инспекторь инженерного корпуса, генераль-кригськомиссарь, генераль-шта&ь-докторь и генераль-аудиторь [5, т. 2, с. 235].
2. Наличие включаемых подразделений: министерство - департамент - отдел.
Военное министерство должно было состоять изь: 1) департаментовь Артил-лерйскаго, Инспекторскаго, Пpовiaнmcкого;
2) канцелярш; З) особъхь установлешй -Воен.-учен. комитета, Воен.-топогр. депо и Военной типографт [5, т. 2, с. 235].
Обратим внимание на то, что для военного дискурса XIX в. характерны метонимические модели: учреждеше ‘создание
подразделения’ - ‘название подразделенiя’ -‘документ, устанавливающий подразде-лєніє’: вь 1S11 г. издано «Общее учреждеше министерствами; nрuсутствiе - ‘при-сутствіє чиновниковъ’ - ‘место для приема посетителей по разным вопросамъ’; ‘военное дежурство, смена’, ‘дежурство’ - штаб, дежурные офицеры: Для дЬль, требовавшихь общаго соображеня, вь каждомь департаменте образовалось общее nрuсутствiе, изь начальниковь отдЬленш и особо назна-ченныжь лиць [5, т. 2, с. 235].
3. Четкое разграничение функций и полномочий: инспекторы apmuллеpiu и инженерного корпуса, управляя департаментами, о хозяйственныхь дЬлахь представляли военному министру, а по остальнымь
- начальнику штаба [5, т. 2, с. 235].
4. Четкое разграничение функций в мирное и военное время:
Главный штабь вь мирное время не со-ставляль алминистративной инстан^и, и только нЬкоторые чины его управляли особыми частями; вь военное время онь могь дЬйствовать вь приведенномь составЬ только по особому высочайшему повелЬшю, причемь вь поввелЬши должень быль оговариваться кругь деятельности Главнаго штаба и отдВльнымь чиновь его [5, т. 2, с. 23б].
В формальном отношении элементы, называющие военные номенклатурные названия, обладают ярко выраженными словообразовательными особенностями, характерными суффиксами (например, морфемами -атъ, -тор: комuссaрiaтъ, гене-рaл.ъ-aудuторiaтъ: зваше начальника
Главного штаба Е.И. Вел. Упразднено; вновь учреждены Военный совЬть и Генераль-aудumоpiamъ [5, т. 2, с. 23б]; инспекторь, аудиторь, директорь (департамента)).
Многие названия образовались способом:
- сложения слов с элементом «воєнно-»: Военно-ученый комитеть [5, т. 2, с. 23б], Военно-медицинское уnpaвленiе, управлеше
военно-учебныихъ завЬдений, Военно-судное управление [5, т. 2, с. 237], военно-конские заведения, военно-походная канцелярия [5, т. 2, с. 239]: до 1881 г. при военно-походной канцелярии состояло особое отделение для завЬдывания собственными дЬлами Е. Вел., но въ этомъ году оно упразднено [5, т. 2, с. 239].
- присоединения префиксоидов: гене-
ралъ-аудиторъ, генералъ-фискалъ, оберъ-аудиторъ [5, т. 2, с. 200], генералъ-кригсъко-миссаръ, генералъ-шта^-докторъ.
Проследив отражение в военной языковой картине мира представления о военной структуре, мы пришли к выводу, что репрезентируемый концепт ‘структура’ выполняет основополагающую и организующую функцию как в военной концептосфере XIX в., так и в сфере военного подъязыка.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Зализняк А. А. Языковая картина мира (русская языковая картина мира). Ш1_: http://www. топаргіаІ.тп/тосІиІе8.рІір?88=4&ісІ=58.
[2] Лурье Л. И., Нургалиева Р. М. Формирование языковой картины мира военного специалиста в процессе изучения иностранных языков // Педагогический журнал Башкортостана. 2010. № 5 (30). С. 98-103. Ш1_: lyceum1.perm.ru/ рго^гаЬ/ 010_ріЬ_5%2830%29.рсІГ.
[3] Кацюба Л. Б., Калмыкова Е. Л. Существование
паремий с лингвокультурной оппозицией «Мир/война» в русском языковом сознании // Филологические науки : вопросы теории и практики. Тамбов : Грамота, 2011. № 1 (8). С. 88-91. Ш1_: www.gramota.net/materials/2/
2011/1/23.МтІ.
[4] Курс истории русскаго военного искусства. Вып. VII. Эпоха императора Александра I. СПб., 1913.
[5] Энциклопедiя военныхъ и морскихъ наук /
1 В статье сохранены оригинальные наименования исторических документов, учреждений, ведомств XIX в.
сост. подъ главною редакціей генерала отъ инфантеріи Леера. СПб., 1883-1897.
