Научная статья на тему 'Региональные особенности русского военного дискурса XIX начала XX веков'

Региональные особенности русского военного дискурса XIX начала XX веков Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
179
46
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ВОЕННЫЙ ДИСКУРС / РЕГИОНАЛИЗАЦИЯ / ЛОКАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ / УНИВЕРСАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ / ДИСКУРСИВНЫЕ ФОРМУЛЫ / MILITARY DISCOURSE / REGIONALIZATION / LOCAL FEATURES / UNIVERSAL FEATURES / DISCURSIVE FORMULA

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Уланов Андрей Владимирович

В статье рассмотрены языковые черты русского институционального военного дискурса XIX начала XX веков, которые делятся на локальные и нейтральные (универсальные), не связанные с территориально закрепленным военным подъязыком. Анализ лексического состава военного дискурса в региональном аспекте помогает раскрыть специфику развития специального языка на периферии, выявить его общие и частные особенности. Анализ проведен с привлечением широкого источниковедческого материала: архивных документов, печатных источников столичного и регионального происхождения.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Regional features Russian military discourse of the XIX beginning of XX century

The article considers the features of the Russian institutional military discourse of XIX early XX century, which are divided into local and neutral (Universal), not related to all territorial fixed military language. The analysis of lexical composition of the military discourse in the regional aspect helps to reveal the specifics of development of special language on the periphery, to reveal its General and private features. The analysis is carried out with the involvement of a wide source studies themes material: archive of documents, printed sources of the capital and regional origin.

Текст научной работы на тему «Региональные особенности русского военного дискурса XIX начала XX веков»

Библиографический список

1. Рецкер, Я. И. Теория перевода и переводческая практика : очерки лингвист. теории перевода / Я. И. Рецкер ; доп. и коммент. Д. И. Ермоловича. — М. : Р. Валент, 2004. — 240 с.

2. Лотте, Д. С. Некоторые принципиальные вопросы отбора и построения научно-технических терминов / Д. С. Лотте. — М.—Л. : Изд-во Академии наук СССР, 1941. — 24 с.

3. Данилина, Ю. С. Актуальные проблемы развития и современного состояния немецкой терминологии сельскохозяйственного машиностроения : дис. ... канд. филол. наук :

10.02.04 : защищена 29.11.2011 / Юлия Сергеевна Данилина. — Омск, 2011. - 156 с.

ДАНИЛИНА Юлия Сергеевна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков. ДЕБРИЯН Елена Александровна, кандидат педагогических наук, доцент кафедры иностранных языков.

Адрес для переписки: danilinaomgau@rambler.ru

Статья поступила в редакцию 26.05.2014 г. © Ю. С. Данилина, Е. А. Дебриян

УДК 80355 А. В. УЛАНОВ

о г

Т

и

Сибирский институт бизнеса и информационных технологий,

г. Омск

РЕГИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ РУССКОГО ВОЕННОГО ДИСКУРСА XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ

В статье рассмотрены языковые черты русского институционального военного дискурса XIX — начала XX веков, которые делятся на локальные и нейтральные (универсальные), не связанные с территорильно закрепленным военным подъязыком. Анализ лексического состава военного дискурса в региональном аспекте помогает раскрыть специфику развития специального языка на периферии, выявить его общие и частные особенности. Анализ проведен с привлечением широкого источниковедческого материала: архивных документов, печатных источников столичного и регионального происхождения.

Ключевые слова: военный дискурс, регионализация, локальные особенности, универсальные особенности, дискурсивные формулы.

Распространенность русского военного подъязыка и русского институционального военного дискурса на территории всей Российской империи ставит вопрос о регионализации военно-дискурсивных явлений. Его решение позволяет установить существование периферийных модификаций дискурса и дискурсивных особенностей военного подъязыка на периферии.

Региональная специфика терминологических номинаций обнаруживается в историко-лингвисти-ческих источниках двух типов: с одной стороны, тех из них, которые созданы на отдельных территориях Российской империи, в местах дислокации казачьих военных соединений Х1Х-начала XX веков, с другой стороны, региональные «военные» номинации фиксируются в справочных источниках, опубликованных Генеральным штабом Российской армии.

Таким образом, первый аспект регионализации военного дискурса — отбор того материала, который может служить свидетельством развития военного подъязыка на определенной территории. Второй аспект — выработка методологии анализа таких языковых единиц. Эта методология должна, по нашему мнению, включать как сам принцип отбора языковых единиц, имеющих региональную специфику, так и критерии этого анализа.

Мы обратились к тем источникам, которые чрез-

вычайно информативны с позиции лингвистической информационности и содержательности документов, включают большое количество регионально обусловленных и закрепленных лексем и сочетаний [ 1 — 3]. Наше исследование касается локальных аспектов развития дискурса, в частности, ряд лингвистических фактов динамики военного дискурса обнаружен при изучении военного дискурса Сибирского казачьего войска [4].

В процессе исследования региональных особенностей дискурса мы обратились к материалу о казачьих подразделениях, находившихся на территории Сибири и Дальнего Востока.

Методология определения локальных (периферийных) особенностей военного дискурса предполагает разделение языковых черт, обусловленных территориальным признаком (локальные черты) и нейтральных (универсальных), не связанных с тер-риторильно закрепленным военным подъязыком.

1. Нейтральные особенности военного дискурса, не связанные с территориальным признаком. К числу таковых можно отнести большинство институциональных признаков дискурса: круг коммуникантов, цели, стратегии и тактики взаимодействия. В языковом отношении обнаруживается немало общеязыковых (универсальных) особенностей на лексическом уровне: наличие терминологической лексики, словесных оппозиций, специфич-

Универсальные особенности русского военного дискурса начала Х1Х—начала XX веков

Таблица 1

Территориально закрепленные дискурсивные образования Сибирское казачье войско Другие войсковые соединения

Лексический подуровень: наличие лексических оппозиций Полевой — внутреннослужащй, внутреннй; военный — гражданскш, земсшй, станичный; внутреннослужащш — неслужилый разрядъ, регулярный — нерегулярный, иррегулярный [8] Чума, безпрестанно возобновлявшаяся на Лиши, служила поводомъ к многочисленнымъ разноглас(ямъ между главными начальниками военной и гражданской части [9, с. 176]

Деривационный подуровень: наличие составных номнинаций Сибирская пограничная лишя [10, с. П], Колывано-Кузнецкая лишя [10, с. Ш]. Въ 1869 г. учреждено было въ НовочеркаскЬ урядничье училище [11, с. 241]. Въ 1871 году это училище переименовали въ юнкерское училище [11, с. 241].

Лексический подуровень: парадигматические отношения синонимии войсковой капиталъ — войсковые средства, военный составъ — строевой составъ, военный — войсковой (об учебных заведениях) [8] Полевой — действительный (о службе), военный — служебный — военно-служебный (о повинности)

Морфологический подуровень: изменение лексического и грамматического значения частей речи Прилагательные (причастия) ^ существительные: внутреннослужащихъ = сущ. [8, с. 17] Главнокомандующ(е оставались въ КонстантинополЬ [12, с. 15]

Синтаксический подуровень: наличие дискурсивных формул военного подчинения по распоряжению Командующаго войсками Туркестанскаго Округа [8, с. 18] Французская арм(я находилась подъ начальствомъ Генерала Канробера; английскою арм(ею предводительствовалъ Генералъ-Лейтенантъ Браунъ [12, с. 15]

ных метафор; на деривационном уровне — наличие аналогичных способов образования новых лексем (табл. 1).

Материал таблицы доказывает регулярность производимости основных универсальных черт дискурса на разных территориях Российской империи в разных точках дислокации войск.

2. Территориально маркированные особенности военного дискурса.

Территориально маркированными особенностями дискурса можно считать факторы экстралингвистического фона (этнокультурные факторы дискурса, психоэмоциональные и ментальные особенности военнослужащих — представителей различных национальностей, живущих на разных территориях распространения вооруженных сил), факторы внутриязыкового пространства дискурса (наименова-ния-экзотизмы, диалектизмы, присущие отдельным территориям, наименования специфических реалий и понятий).

Выразительную функцию специфической особенности русского военного дискурса выполняют военные топонимы. Территориально закрепленный дискурс обладает собственными, регулярно воспроизводимыми топонимами.

Топоним — сложный и многоаспектный термин. В традиционном понимании это номинация (идентификатор) географического объекта. Среди особенностей этой языковой единицы: четкость, однозначность семантики, стилистическая маркированность, определенность морфологической характеристики и др. Можно сказать, что топоним выполняет не только важную локализованную языковую коммуникативную функцию, но и функцию прагматическую, так как участвует в речевом акте военной коммуникации. Топоним имеет и семиотическую основу, выполняет роль знака-символа, регулярно производимого в соответствии с функцией общения.

Ведущая роль топонима — указание на дислокацию вооруженных сил. Топоним определяет

хронотопный аспект дискурсивности, который является одним из ведущих институциональных характеристик военного дискурса [5], характеризует пространственные рамки того, о чем говорит автор документа. Топоним выполняет важнейшие фактологическую и историко-культурную функции: с одной стороны, он свидетельствует о том, где происходит то или иное событие, с другой — идентифицировав топоним, можем дать историко-культурную оценку масштабам происходящего.

В тексте деловых документов Сибирского казачьего войска встречаются топонимы, называющие поселения военнослужащих (город, крепость, слобода, поселок, станица): Крепость Омская от Железинской крепости 202 версты.. Сия крепость середина как Иртышской так и новой линиям тож и из земли и городов Тары и Тобольска чрез Абацк по новопроложенной дороге на реке у Иртыш к Чернолуцкой слободе еще ж и от Такмыцкой слободы вверх по Иртышу и всЬя (знаком «Ь» обозначаем букву «ять») дороги... [6, ф. 235. оп. 1. д. 1, л. 18].

Топоним с позиции деривационной употребляется в двух основных разновидностях: как собственно топоним и как так называемое оттопонимное образование (в составе официальных названий — например, Иртышская лишя, Бтская лишя).

Интерес представляет указание в документе на место издания — «город Омск». В указании наблюдаются некоторые лексические и графические «колебания», которые проявились в вариантах написания топонима «Омск». Топоним «Омск» реализуется в нескольких лексических модификациях:

— как имя существительное (городъ Омскъ);

— имя прилагательное (крЬпость Омская). В обоих случаях видовое наименование (имя собственное) сопровождается родовым наименованием либо «город» (сокращается до «г.»), либо «крЬпость» (сокращается до «креп.»/ «кр.»/ «крЬ»).

№ 1-й

Декабря 20 Дня

1848 Года

Г. Омскъ

№ 29

Февраля 12 дня 1849 года

КрЬпость Омская

№ 19-й

Января 27-го дня 1848 года КрЬп. Омская

[6, л. 5]

[6, л. 85]

[6, л. 64]

Реже название города фиксируется без родового наименования:

№ 1424

8 Марта 1849 г.

Омскъ [6, л. 106]

Топонимы, имея важную функциональную нагрузку в структуре военного делопроизводства, являются важной прагмастилистической составляющей лингвистического компонента русского военного дискурса в его диахронических модификациях.

Рассмотрим территориально маркированные особенности дискурса на примере военно-дискурсивного пространства Амурского казачьего войска.

Амурское казачье войско возникло по мысли генерала-губернатора Восточной Сибири графа Н. Н. Муравьева-Амурского в середине XIX века. Войско было призвано составлять новое «заселение» на юго-восточной границе Российской империи, поддерживать сообщение по Амуру и Уссури; охранять границы; нести военную службу в пределах Амурской и Приморской областей; поддерживать почтовое сообщение; заготовлять нужные материалы для войсковых помещений; нести внутренние повинности, связанные с оседлостью.

Амурское казачье войско имело в те времена не только важнейшее военно-стратегическое значение (определение границ Российской империи, урегулирование дипломатических отношений с китайцами и японцами), но и социально-экономическое, явившись средством развития приамурского края. Остановимся на территориально маркированных особенностях, репрезентированных в военном дискурсе этой территории.

1. В рамки военного подъязыка в этот период активно вписались территориально закрепленные номинации, в частности, специфические для данной территории названия военных подразделений и территорий: 1856 г. Ноября 1. РЬшено было высЬ-лить на Амурскую литю отъ Забайкальского войска два конныхъ полка и четыре баталюна, но на самомъ дЬлЬ, до 1860 года, были пересЬлены лишь казачьи сотни: Кумарская, Нижнее-БлаговЬщенская, Буреинская, Константиновская, Поярковская и двЬ пЬшихъ, изъ всЬхъ этихъ частЬй образована Амурская казачья бригада [3, с. 311]. Подобные сочетания являются отражением реалий региональной военной картины мира, однако они достаточно в однородном виде вопроизводятся в периферийных разновидностях военного дискурса XIX века на всей территории Российской империи (ср. Сибирское казачье войско, Астраханское казачье войско).

2. Регионализация дискурса приводит к тому, что локально обусловленные номинации участвуют в экстралингвистических и собственно лингвистических механизмах формирования высказывания. Так, последнее приведенное в пример предложение говорит о таких внеязыковых фактах военной реальности XIX века, как интеграция периферийных

военных структур (Забайкальского и Уссурийского казачьих войск), их укрупнение (бригада — войско), взаимодействие войска и гражданского населения, о социальной роли локально сосредоточенных войсковых частей:

До 1899 года — Амурсше и Уссуршсше казаки по наряду содержали сообщетя по рЬкамъ Амуру и Уссури, охраняли границу, отправляли почтовую и полицейскую службу въ предЬлахъ своихъ областей и поставляли на казенную надобность лошадей, дрова, жилище и прочее [3, с. 323].

Большую роль в смысловой организации военного дискурса играет иерархичность военной системы, ее структурная обусловленность, зависимость одного ее элемента от другого, а именно подчинение одной войсковой единицы — другой либо другому лицу (этот признак характерен и для военного дискурса на современном этапе):

Амурское войско подчиняется военнымъ губер-наторамъ Амурской (2 конный полкъ и Амураай баталонъ) и Приморской (Уссуршскш) баталюнъ) областей [1, с. 410].

3. Лексический состав военного дискурса динамичен, подвержен изменениям под влиянием социальных изменений, что прослеживаются в смене языковой интерпретации названия:

1881. Января 6. 1-я и 2-я Уссурийские казачьи конныя сотни отчислены из Амурскаго казачьяго войска и обращены в регулярныя. Примечание: НынЬ Приморсшй драгунсшй полкъ [3, с. 312].

за. Названия подразделений свидетельствуют о присутствии разных видов несения службы, в том числе на воде: 1902 г. Ноября 28. Утверждено положете объ Амурско-Уссуршской казачьей флотилш [3, с. 312]; о территориальных особенностях несения военной службы — в частности, борьбе с китайцами, японцами: 1903 г. Февраля 19. Пожалованы: простое знамя — Амурскому казачьему войску; знаки отлич(я на головные уборы «За отлич(е противъ китайцевъ въ 1900 году — 1-й сотне Амурскаго казачьего дивизюна» [3, с. 313].

зб. Топонимические названия участвуют в реализации основных стадий жизнедеятельности войска, в частности, формирования войска (бригада — войско), его структурации как военной системы: 1858 г. Декабря 8. ПослЬдовалъ указъ объ образованш Амурского казачьяго войска [3, с. 311]. НаиболЬе населенные пункты: Владивосткъ и Хабаровск — центръ генералъ-губернаторства и управлетя Приамур-скаго Военнаго округа [1, т. 8, с. 61].

зв. Локальное несение военной службы сопровождается узуально закрепленными значениями лексем военного подъязыка, значениями, сегодня признаваемых архаичными: боксеръ — участник повстанческого движения в Китае в 1900 г. против иностранцев:

Въ 1900 году — оба войска въ полномъ составЬ участвовали въ походЬ въ Китай противъ боксе-ровъ [3, с. 323]. Боевая служба полка началась въ 1900 году, при подавлеши боксерскаго возсташя въ Китае [1, т. 2, с. 407].

В военно-дискурсивном пространстве Амурского казачьего войска немало особенностей, индифферентных к территориальному признаку.

В среде лексики того периода много общеязыковых черт русского языка XIX века:

(1) Наличие большого числа составных номинаций. Среди лексических единиц немело терминологических наименований, построенных по схеме «адъективный компонент (территория) + адъектив-

ный компонент (род войск) + субстантивный компонент (шеф войска) + субстантивный компонент (название войсковой единицы)»:

Амурскт казачт Генералъ-Адъютанта Графа Муравьева-Амурскаго полкъ [3, с. 315].

Семантика квантититавности (количественно-сти) в номинации военных подразделений — проявляется в нумерации военных единиц:

После упорнаго стрЬлковаго боя въ течете цЬла-го дня отрядъ Волжина отошелъ къ Дапиндушану, откуда 12 Юля 5-я сотня амурцевъ была отправлена въ Хуанженеянъ на соединете съ 6-й сотней [1, т. 2, с. 408].

Дифференциация подразделений по количественному признаку — была изначально заложена в концептосфере военных номинаций. Данный признак эксплицитно или имплицитно выражен в семантической группе названий военных подразделений. Эксплицитное выражение значения — сотня (= сто); имплицитное выражение — дивизюнъ, баталюнъ, но: полубаталюнъ: 1879 г. Ноября 3. На основаши но-ваго устава о воинской повинности Амурскаго каза-чьяго войска [Уссур1йский казачт пЬшт] баталюнъ переформированъ въ — Уссур1йск1й казачж пЬшт полубаталионъ [3, с. 319]; 5 ноября полусотня 5-й сотни, находясь в сторожевом охраненш у Дапиндуша-на, была отрЬзана пЬхотнымъ отрядомъ противника въ количествЬ 2—3 ротъ [1, т. 2, с. 408].

(2) Одно из явлений организации лексических средств дискурса — наличие оппозиций. «Оппозиция — одно из основных понятий структурно-функциональной лингвистика, в которой язык трактуется как система взаимно противопоставленных элементов. Оппозиция чаще всего определяется как лингвистически существенное (выполняющее семи-ологическую функцию) различие между единицами плана выражения, которому соответствует различие между единицами плана содержания и наоборот» [7, с. 129].

Названия военных подразделений являются примером бинарной оппозиции номинаций военного дела в XIX веке:

действующий — резервный: Округа формиру-ютъ: полковые — два 4-сотенных конныхъ полка (1-й и 2-й Амурсше) и баталюнные - 2 ПЬшихъ 5-ротныхъ баталюна дЬйствующихъ (Амурскт и Уссуртскт) и два баталюна резервныхъ (только въ военное время) [1, т. 2, с. 410].

военный — гражданаай: Амурское войско подчиняется военнымъ губернаторамъ Амурской (2 конный полкъ и Амурскт баталюнъ) и Приморской (Уссуртскт) баталюнъ) областей, пользующимся: по гражданской части — правами граж-данскихъ губернаторовъ, а по военной — правами начальниковъ дивизт [1, т. 2, с. 410].

строевой — нестроевой: Въ 1876 г. изъ наряда въ 588 человекъ для военныхъ цЬлей предназначалось только 240 строевыхъ и 48 нестроевыхъ казаковъ... [1, т. 2, с. 411].

Анализ лексического состава военного дискурса в региональном аспекте помогает раскрыть специфику развития специального языка на периферии, выявить его общие и частные особенности, проследить обусловленность развития военного лексикона от условий, времени, места несения службы на отдельных территориях Российской империи.

Библиографический список

1. Военная энциклопед1я / Под ред. В. Ф. Новикова, А. В. Фонъ-Шварца и др. — В 18 т. — СПб. : Изд-во И. Д. Сытина, 1911.

2. Инженерный и желЬзнодорожныя войска. Под ред.

B. К. Шенкъ. Справочная книжка Императорской Главной Квартиры. - СПб., 1909. - 120 с.

3. Казачьи войска. Справочная книжка императорской главной квартиры / Под ред. В. К. Шенкъ. — СПб. : Типограф1я В. Д. Смирнова, 1912. — 496 с.

4. Уланов, А. В. Элементы деловой речи в русском военном дискурсе XIX — начала XX веков / А. В. Уланов // История регионального текста: жанр, стиль, язык : моногр. — Омск : Вариант - Омск, 2012. — С. 25 — 37.

5. Уланов, А. В. К вопросу об институциональных признаках дискурса / А. В. Уланов // Вестник Сибирского института бизнеса и информационных технологий. — 2012. — № 3. —

C. 88 — 92.

6. Разная переписка наказного атамана Сибирского казачьего войска. — Ф. 235. Оп. 1. Д. 1 (фонд БУ ОО «Исторический архив Омской области»).

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

7. Приходько, С. А. Оппозиции в политическом дискурсе В. И. Ленина / С. А. Приходько //Политическая лингвистика. — 2011. — № 4. — С. 129.

8. ВсеподданЬйшш отчетъ о состоянш Сибирскаго каза-чьяго войска. За 1878 годъ. Омскъ : Типогр. окружн. штаба, 1879. — 104 с. (фонд ОГОНБ им. А. С. Пушкина).

9. Положеше о Тобольскомъ пешемъ казачьемъ баталюнЬ и Тобольскомъ конномъ полку [Электронный ресурс]. — СПб. 1849. — 92 с. — Режим доступа: http: runivers.ru (дата обращения: 27.09.2013).

10. Сибирское казачье войско. Списокъ населенныхъ мЬстъ по свЬдЬшямъ за 1876 годь... — Омскъ : Типографiя Окружнаго Штаба. 1877. — 65 с. (фонд ОГОНБ им. А. С. Пушкина).

11. Историко-статистическш очерк Астраханского каза-чьяго войска. — Саратовъ: Типографiя П. С. Феокритова, 1890 [Электронный ресурс]. — 415 с. Режим доступа: http: runivers. ru (дата обращения: 27.09.2013).

12. Крымская экспедищя. Разсказъ очевидца / Пер. с франц. — СПб., 1855. — 87 с. — Режим доступа: http: runivers. ru (дата обращения: 27.09.2013).

УЛАНОВ Андрей Владимирович, кандидат филологических наук, заведующий кафедрой социально-гуманитарных дисциплин и иностранных языков. Адрес для переписки: ulanov.andrey.2014@mail.ru

Статья поступила в редакцию 27.09.2013 г. © А. В. Уланов

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.