CC BY
55УДК 340.01
ББК 67.0
Выполнено в рамках научного проекта РФФИ № 18-29-16114
ШЕПЕЛЕВ ДЕНИC ВИКТОРОВИЧ
кандидат юридических наук, доцент департамента международного и публичного права Финансового университета при Правительстве РФ, доцент кафедры теории государства и права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА) e-mail: denn0508@yandex.ru
КОРОЛЁВА ЕКАТЕРИНА КОНСТАНТИНОВНА
Студент факультета Высшая школа государственного аудита Московского Государственного Университета имени М.В. Ломоносова e-mail: koroleva.kate@list.ru
SHEPELEV DENIS VIKTOROVICH
Candidate of Legal Sciences,
Associate Professor of the Department of International
and Public Law of the Financial University under
the Government of the Russian Federation, Associate Professor of
the Department of Theory of State and Law
of the Kutafin Moscow State Law University (MSLA)
e-mail: denn0508@yandex.ru
KOROLEVA EKATERINA KONSTANTINOVNA
Student of the Faculty Higher School of Public Audit
Lomonosov Moscow State University e-mail: koroleva.kate@list.ru
ВЛИЯНИЕ ЦИФРОВИЗАЦИИ И ЦИФРОВОГО ПРОСТРАНСТВА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ
THE IMPACT OF DIGITALIZATION
AND DIGITAL SPACE IN THE RUSSIAN FEDERATION: DEVELOPMENT PROSPECTS
Аннотация. Актуальность статьи связана с признанием цифрового пространства как юридически значимого, то есть действий, которые воплощены с помощью цифровых технологий и признаваемых юридическими фактами, требует надлежащей, достоверной и защищенной идентификации субъектов правоотношений.
Целями представленного исследования является анализ современного состояния и перспек-
Abstract. The relevance of the article is connected with the recognition of the digital space as legally significant, that is, actions that are embodied with the help of digital technologies and recognized as legal facts, require proper, reliable and protected identification of the subjects of legal relations.
The purpose of this research is to analyze the current state and prospects of the mutual
тив взаимовлияния цифровизации и цифрового пространства в российской правовой системе.
Ключевой проблемой отмечается, что Концепция электронного Правительства не имеет цели заменить традиционную систему органов государственной власти или трансформировать органы, но в определенном смысле имеет цель повысить прозрачность и доступность их деятельности.
Статья включает разделы, посвященные взаимосвязи цифровизации и права, цифровизации и экономики, цифровизации и гражданских правоотношений.
В качестве выводов статьи отметим, что циф-ровизация не создает условий для развития новых функций ни права, ни государства в экономической среде, но создает новые формы и средства приобретения, изменения и прекращения субъективных прав и юридических обязанностей субъектов хозяйственной деятельности.
Ключевые слова: цифровизация, современное российское государство, цифровые процессы, правовые формы, нормы права, право, российская правовая система, цифровые технологии, цифровое Правительство, блокчейн, кибер-пространство
influence of digitalization and digital space in the Russian legal system.
The key problem is that the concept of e-Gov-ernment does not aim to replace the traditional system of public authorities or to transform the bodies, but in a certain sense it aims to increase the transparency and accessibility of their activities.
The article includes sections on the relationship between digitalization and law, digitalization and economics, digitalization and civil legal relations.
As the conclusions of the article, we note that digitalization does not create conditions for the development of new functions of either law or the state in the economic environment, but creates new forms and means of acquiring, changing and terminating the subjective rights and legal obligations of economic entities.
Keywords: digitalization, modern Russian state, digital processes, legal forms, legal norms, law, russian legal system, digital technologies, digital government, blockchain, cyberspace
На сегодняшний день государством учреждены удостоверяющие центры, определен их правовой статус, институционализирована электронная цифровая подпись. Особо значимо, что к настоящему моменту принят Федеральный закон от 8 июня 2020 г. № 168-ФЗ «О едином федеральном информационном регистре, содержащем сведения о населении Российской Федерации»1, призванный обеспечить сбор, хранение, систематизацию и использование персональных пользовательских данных для совершенствования системы организации и оказания публичных услуг, а также расширить и верифицировать возможности и способы аутентификации для
1 Федеральный закон от 08.06.2020 № 168-ФЗ «О едином федеральном информационном регистре, содержащем сведения о населении Российской Федерации» // Российская газета. № 126. 11.06.2020.
вступления в правоотношения и совершения действий в информационном пространстве, имеющих юридическое значение и последствия.
Развивается электронный гражданский оборот. Кроме перевода всех торгов с участием государства и муниципалитетов в электронную форму, о чем было отмечено выше, определены порядок, условия и последствия совершения электронных сделок, созданы условия для признания автоматизации исполнения договоров («самоисполняемые» договоры), установлено правовое значение использования электронных образов документов, в целом унифицированы требования к процедурам хранения электронных документов, определен правовой статус финансовых цифровых активов, установлен порядок их оборота. Немаловажным фактором стало появление
в гражданском законодательстве понятия «цифровые права»2.
Электронный документооборот также законодательно признан в сфере труда. Он позволяет не только вести трудовые книжки в электронной форме, но и заключать, изменять, прекращать трудовые договоры, а также хранить кадровые документы в электронном виде.
Кроме того, на нормативном уровне создаются меры стимулирующего характера по поддержке и развитию инвестиций в высокие технологии.
Обратим внимание, что концепция электронного Правительства ни в коем случае не заменяет традиционную систему органов государственной власти и не трансформирует органы, но в определенном смысле повышает прозрачность и доступность их деятельности. Конечно, электронный документооборот повышает оперативность в обмене информации, но возникает вопрос — какова юридическая сила электронных документов? И как их защитить технологически. Так мониторинг Открытости деятельности Правительства по он-лайн предоставлению и обслуживанию информации проводится Комиссией по координации деятельности Открытого Правительства не реже одного раза в году.
Вопросы взаимосвязи права и экономики всегда являются одними из самых дискуссионных с точки зрения и теории права [3], и экономической теории [5]. Аспекты взаимосвязи права и экономики получили свое развитие в экономической теории права (Economic Analysis of Law) [1], основоположником которой является Р. Познер [6], а в отечественной юридической науке, взаимосвязь права и экономики предо-
Согласно ст. 141.1 ГК РФ цифровыми правами признаются названные в таком качестве в законе обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам. Осуществление, Федеральный закон от 18.03.2019 № 34-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2019. № 12. ст. 1224.
пределено длительным периодом господства марксистских учений в гуманитарной сфере. Так, Р. А. Бурганов отмечает: «Экономика и право, их соотношение не остаются неизменными. На протяжении всего своего существования право, с одной стороны, испытывает в конечном счете определяющее воздействие экономики, сохраняет единство с экономикой, а с другой — общеполитическая ситуация может вести ко все большему относительному обособлению права от экономики, приобретению правом все большей относительной самостоятельности и росту обратного воздействия его на экономику» [2].
Современные условия новой промышленной революции и постиндустриального общества выдвинули на первое место новые технологии и цифровое пространство. При этом, право продолжает взаимодействие с экономикой в двух ее плоскостях. Первая — конструктивная экономика, где право является сводом «правил игры», определяя правовой статус, субъективные возможности и обязанности участников гражданского оборота, условия и границы допустимости сделок. Здесь проявляется такие функции права как регулятивная. Вторая плоскость экономики, которая подвергается влиянию права — это теневая экономика, где право обеспечивает противодействие экономической преступности. В данном случае свое отражение находит охранительная функция права. Следует учитывать, что эти функции воплощаются в синхронном развитии регулятивной и охранительной функций государства.
Цифровизация не создает условий для развития новых функций ни права, ни государства в экономической среде, но создает новые формы и средства приобретения, изменения и прекращения субъективных прав и юридических обязанностей субъектов хозяйственной деятельности.
Посредством регулятивной функции имущественный оборот с участием госу-
дарства перешел в формат электронных торгов, что нивелировало необходимость реального физического контакта между сторонами сделок. С принятием дополнений в Гражданский кодекс Российской Федерации ст. 141.1 «Цифровые права»3 окончательно институционализировалась возможность совершения сделок посредством информационных технологий. Однако далеко не все вызовы регуляторики нового цифрового пространства. Так, современные факторы поставили необходимость правового решения вопроса о статусе и последствиях смарт-контрактов и технологии «блокчейн» [4].
В рамках охранительной функции права обеспечивается противодействие ки-бертерроризму, легализации денежных средств, полученных преступным путем, кибермошенничеству. Отдельно отметим отказ государства в признании легальности криптовалюты [7]. Это объясняется тем, что криптовалюта по своей природе обладает такими свойствами как анонимность, де-централизованность и трансграничность, что позволяет использовать криптовалюту в преступных целях в ущерб не только конкретным частным интересам, но и публичным интересам государства и общество, создавая угрозы и риски для государственного и экономического суверенитета.
Развитие цифровых технологий создает новые условия для возникновения и инсти-туционализации «новой», цифровой реальности, где субъекты правоотношений могут приобретать, изменять и прекращать свои субъективные права и юридические обязанности. Однако влияние цифровизации на правовые отношения возможно только в случаях, закрепленных нормами права. Внедрение и признание цифровых технологий в «правовое» поле является ре-
3 Федеральный закон от 18.03.2019 № 34-Ф3 «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2019. № 12. ст. 1224.
зультатом государственной политики. Причем практика применения внедряемых положений может привести к диссонансу между планируемым и итоговым эффектом. Минимизировать такие ситуации представляется возможным только в случаях, когда проводимая политика и принимаемые государством меры, в том числе в ходе осуществления правотворческих полномочий, продуманы, взвешены и позволяют прогнозировать развитие практики применения. В связи с этим, возникает целесообразность выявить и охарактеризовать перспективы развития правовой институционализа-ции цифровых технологий в условиях проводимой государственной политики.
Право выступает «проводником» явлений цифровизации в правовое пространство, что обеспечивается соответствующими мерами в рамках государственной власти. На данный момент выделяется развитие цифровых технологий и информатизации в государственном управлении и экономике, где право имеет особое проявление в ходе его взаимовлияния с цифровизацией.
Право обеспечивает развитие и воплощение идей «сервисного» государства и «цифрового» правительства в условиях цифровизации, объединяя внешнюю (взаимодействие органов государственного управления с физическими и юридическими лицами в ходе осуществления властных полномочий, а также создание условий для идентификации и отчетности физических и юридических лиц в цифровом пространстве) и внутреннюю (электронное взаимодействие и информационный обмен органов публичного управления, внедрение цифровых технологий в бюджетный процесс) сферы государственного управления.
Источниками правового регулирования цифровизации в сфере государственного управления становятся подзаконные акты программного характера (Стратегии, приоритетные программы, концепции и т. д., утвержденные Президентом Российской
Федерации или одобренные совещательными органами при главе государства), федеральные законы, а также подзаконные акты органов исполнительной власти;
Право продолжает оказывать влияние на экономику посредством регулятивной и охранительной функций, но цифровиза-ция создает новые формы и средства для приобретения, изменения и прекращения субъективных прав и юридических обязанностей участников рынка, как на внутригосударственном, так и на наднациональном уровнях. Регулятивная функция права в контексте конструктивной экономики преображается в условиях цифровизации во введении в правовое поле новых форм осуществления сделок, легализации электронной цифровой подписи, в правовых основах для электронного документооборота и торгов в электронной форме, стирающих территориальные границы и пространство между субъектами хозяйствующей деятельности. Охранительная функция берет свое развитие в связи с появлением новых форм совершения противоправных деяний в сфере экономики (кибертерроризм, кибермо-шенничество и т.д.), устанавливая новые средства и методы правоохранительной деятельности для противодействия теневой экономики.
Международные требования и тенденции правового регулирования цифровых процессов и правоприменения создают стандарты для внедрения информационных технологий в государственное управление и экономику. Одним из направлений, отражающих эффективность мер по внедрению цифровых технологий, применяемых на национальном уровне, является повышение конкурентоспособности внутренней юрисдикции. Также заметны тенденции создания с помощью цифровых технологий единого экономического пространства внутри государств, объединенных в международные организации (например, Евразийский экономический союз).
Проблемы и перспективы правового регулирования в условиях цифровизации свидетельствуют о том, что в сложившихся условиях очевидно дальнейшее развитие признания цифровых технологий и действий в качестве юридических фактов, идентификации субъектов права, оснований и порядка реализации субъективных прав и юридических обязанностей в информационной среде, обеспечения безопасности личный сведений, введение мер ответственности за неправомерное пользование персональными данными, а также принятие мер, направленных на повышение конкурентоспособности национальной юрисдикции. Остается нерешенным вопрос об объектах интеллектуальной собственности. Также требуется определение правового положения искусственного интеллекта как объекта права, правовых последствий действий, совершенных автоматизированными системами. Полагаем, что на подзаконном уровне следует ожидать развития электронных административных регламентов, а также конкретизации и детализации использования цифровых данных в оказании государственных и муниципальных услуг, а также в осуществлении публичных функций.
В качестве тенденций развития правоприменительной практики в условиях цифровизации следует ожидать продолжения мер по цифровизации судопроизводства, которая требует принятия организационных решений: идентификация сторон процесса, удостоверение полномочий, получение заверенных судебных актов дистанционным путем. В сфере деятельности органов исполнительной власти продолжается внедрение электронных способов осуществления властных полномочий для оказания государственных и муниципальных услуг, а также осуществления государственных и муниципальных функций. Следует отметить перспективы развития цифровых технологий в контрольно-надзорной сфере, в сфере обеспечения безопасности и правопорядка,
расширения случаев применения данных полученных с помощью автоматизированных систем и средств в правоохранительной деятельности.
В заключении статьи отметим тот факт, что цифровизация только входит в правовое пространство и наше государство находится, по сути, только в начале этого пути. Несмотря на то, что работа в этом направлении проводится несколько лет, решена только часть основных вопросов, связанных с идентификацией субъектов права, организацией и выстраиванием процессов оказания публичных услуг и осуществления государственных и муниципальных функций, установлением новых институтов в частном праве. Все это объясняется двумя основными направлениями тенденций цифровизации — государственное управление и экономика. С одной стороны, принимаются организационные и установочные меры для деятельности органов управления в цифровом пространстве, с другой стороны, неминуемы изменения, связанные с трансформацией гражданского оборота. При этом стирание территориальных границ предполагает принятие решений, направленных на безопасность данных и каналов связи, развитие преимуществ национальной юрисдикции, принятие мер для создания единого экономического пространства внутри межгосударственных объединений с помощью информационных технологий.
Рассмотрение взаимовлияния цифровизации и права в контексте государствен-
ного управления и экономики позволило констатировать, что взаимосвязь цифровых технологий и правового регулирования проявляется и в публично-правовом, и в частно-правовом аспектах, находя свое воплощение в самых разнообразных правовых институтах, меняя методы и способы осуществления властной деятельности и реализации компетенции органов публичной власти, а также формы и средства приобретения, изменения и прекращения гражданских прав.
Говоря о первопричинах происходящего взаимовлияния права и государства, следует отметить, что, безусловно, такими причинами послужила сама цифровизация [9]. По мере признания цифровых технологий, оценки их социальной значимости произошла их институционализация в правовом поле, что обеспечило ответный «толчок» для развития цифровых технологий, их распространения в общественных отношениях, урегулированных нормами права.
Таким образом, после влияния цифро-визации на право, «запустился» цикличный процесс их взаимовлияния — по мере признания благ цифровизации на уровне правовых норм и их внедрения в правоотношения развиваются и цифровые технологии [8], возможности их оборота и регулирования со стороны государства посредством принятия общеобязательных формально определенных правил.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК:
1. Авдийский В. И. Экономический анализ права // Финансы: Теория и Практика. — 2012. №2. — С. 104.
2. Бурганов Р. А. Экономика и право: вместе или раздельно? // Актуальные проблемы экономики и права. — 2009. № 2 (10). — С. 6.
3. Волкова Н. С. Эффективность права и модернизация экономики // Журнал российского права. — 2010. № 2 (158). — С. 136-141.
4. Дядькин Д. С., Усольцев Ю. М., Усольцева Н. А. Смарт-контракты в России: перспективы законодательного регулирования // Universum: экономика и юриспруденция. — 2018. № 5 (50). — С. 1.
5. Князев Ю. Современный взгляд на теорию социальной рыночной экономики // Общество и экономика. — 2004. № 5-6. — С.17-53; Mackay E. History of Law and Economics // Encyclopedia of Law and Economics / B. Bouckaert, G. De Geest (eds). Cheltenham, UK. — 2000. — P. 65—117.
6. Познер Р. Экономический анализ права в 2-х т. Т. 1 / перевод с английского А.А. Фофонова; под редакцией В. Л. Тамбовцева. — СПб.: Экономическая школа, — 2004. — С. 30-40.
7. Семенов В. Р. Криптовалюта с точки зрения уголовного права // Вестник Уральского института экономики, управления и права. — 2018. №4 (45). — С. 34-38.
8. Шепелев Д. В. Цифровизация в современной России: пути и перспективы //Legal bulletin. — 2020. том 5, — № 4. С. 83.
9. Шепелев Д. В. Цифровизация и право: современное состояние и перспективы взаимовлияния // Проблемы экономики и юридической практики, — 2020, Т. 16, № 3. — С. 109-113.
REFERENCES:
1. Avdiyskiy V. I. Ekonomicheskiy analiz prava [Economic analysis of law]. 2012. No. 2. C. 104.
2. Burganov R. A. Economy and law: together or separately? // Actual problems of economics and law. 2009. No. 2 (10). p. 6.
3. Volkova N. S. Effectiveness of Law and modernization of the economy // Journal of Russian Law. 2010. No. 2 (158). pp. 136-141.
4. Dyadkin D. S., Usoltsev Yu. M., Usoltseva N. A. Smart contracts in Russia: prospects of legislative regulation / / Universum: economics and Jurisprudence. 2018. No. 5 (50). p. 1.
5. Knyazev Yu. Modern view on the theory of social market economy // Society and Economy. 2004. No. 5-6. pp. 17-53; Mackay E. History of Law and Economics // Encyclopedia of Law and Economics / B. Bouckaert, G. De Geest (eds). Cheltenham, UK, 2000. P. 65-117.
6. PosnerR. Economic Analysis of Law in 2 vols., vol. 1 / translated from English by A. A. Fofonov; edited by V. L. Tambovtsev. — St. Petersburg: Ekonomicheskaya shkola, 2004. pp. 30-40.
7. Semenov V. R. Cryptocurrency from the point of view of criminal law // Bulletin of the Ural Institute of Economics, Management and Law. 2018. No. 4 (45). pp. 34-38.
8. Shepelev D. V. Digitalization in modern Russia: ways and prospects // Legal bulletin, 2020, volume 5, No 4. p. 83.
9. Shepelev D. V. Digitalization and law: the current state and prospects of mutual influence // Problems of Economics and Legal Practice, 2020, vol. 16, No. 3. pp. 109-113.
