CC BY
14
Заикина М.В. ©
Магистрант филологического факультета Кубанского государственного университета
ВЕРБАЛИЗАЦИЯ КОНЦЕПТА «ЭМИГРАНТ» В ЛЕКСИКЕ (на материале произведений В. Набокова «Дар» и «Машенька»)
Любые изменения, происходящие в обществе, не проходят бесследно для языка. Благодаря им в языке появляются новые лексические единицы, фразеологизмы, различные стереотипы, что влечет за собой образование новых концептов. Под концептом мы в данной статье вслед за В.И. Карасиком понимаем «ментальные образования, которые представляют собой хранящиеся в памяти человека значимые осознаваемые типизируемые фрагменты опыта» [3,7]. Концептуализация знания, реализованная в естественном языке, всегда обладает культурной спецификой. Одним из самых важных способов её выражения является лексическое значение. Оно выступает одним из важнейших средств, репрезентирующих отношения между мыслительными структурами.
Первая научная лексикографическая фиксация слова «эмигрант» наблюдается в «Толковом словаре живого великорусского языка» XIX века В. И. Даля. Эмигрант (франц.) - выходец на чужбину, по политическим причинам. Эмиграция, выселение, высел, переселение, выход на чужбину, в новое отечество [1, 254].
Семантизация слова эмигрант в словаре С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой отражает процесс пребывания человека в эмиграции. Эмигрант - человек, который эмигрировал, находится в эмиграции [6, 401].
В словаре Т. Ф. Ефремовой даётся следующее определение лексемы. Эмигрант - тот, кто находится в эмиграции. [2, 268].
В основу статьи будет положено определение, взятое из Словаря иностранных слов, в котором дается следующее определение. Эмигрант (от лат.,еш1§гаге - выселяться) - лицо, добровольно или вынужденно покинувшее страну, гражданином которого оно является, и поселившееся в другой стране [4, 534].
Слово как основная единица языка играет ключевую роль в тексте. Анализ набоковской прозы, учитывающий функциональность лексического, грамматического, ритмико-интонационного уровней, дает больше возможностей для создания целостной характеристики его творчества.
В романе В. Набокова «Дар» главный герой предстает перед нами в кругу эмигрантов-интеллигентов. Чтобы понять, какое же чувство испытывает эмигрант к своей стране обратимся к словосочетаниям. В качестве эпиграфа для романа взято выражение П. Смирновского из «Учебника русской грамматики»: «Дуб - дерево. Роза - цветок. Олень -животное. Воробей - птица. Россия - наше отечество. Смерть неизбежна» [5, 8] и на первый взгляд иллюстрируют одну и ту же грамматическую конструкцию. Первые четыре предложения совершенно аналогичны и это усыпляет читателя, он уже готов принять и последние два за варианты той же синтаксической парадигмы. Но на самом деле в двух последних предложениях два понятия приравнены иначе: в пятом добавляется притяжательное местоимение, а шестое отстоит еще дальше, потому что в нем связаны существительное и прилагательное, а не конкретное существительное с абстрактным.
Поскольку последнее предложение оказывается вне ряда, возникает контраст между его содержанием и кажущимся постоянством парадигмы, что ставит под сомнение утверждение о неизбежности смерти. С помощью подобной синтаксической структуры построено словосочетание, не имеющее никакой двусмысленности. Автор прямо говорит читателю, что Россия - это наше отечество и в этом не возникает ни капли сомнения.
Обратимся к другим словосочетаниям, например:
© Заикина М.В., 2016 г.
... еще незабытая Россия, Благодарю тебя, Россия, тоска по России, воспевал "горчайшую" любовь к России, сказочную глушь России, чувство России у него в ногах.
[5]
Автор не скрывает своей любви, страданий по России. Набоков часто в речи автора или речи героев использует прием сравнения:
«.как бывало когда-то в России, .как, где-нибудь в России,. свежо и по-детски попахивавшим Россией», «... во дни, когда "Современник" проникал в самую сказочную глушь России». [5, 338]
Словосочетание «сказочная глушь России» помогает автору передать любовь к Родине. Сама лексема «глушь» обозначает отдаленную и густо заросшую, труднопроходимую часть леса, сада, но при помощи эпитета «сказочная» словосочетание получает положительную коннотацию, в результате чего получается оксюморон. Слова в словосочетании связаны с помощью грамматических форм.
В текстах романа рядом со словом «Россия» часто располагаются глаголы, выражающие или значение тоски, или возвращения, но нельзя встретить значение ухода, например:
.он заскучал по России, . возвратится в Россию, . отправляют в Россию .чтобы уехать немедленно в Россию, . мои труды будут принадлежать России,.Россия будет прямо изнывать по тебе [5].
Годунов-Чердынцев не может жить вдалеке от родной земли, он готов на все «.ради человечества, ради России». «Исследовав тибетские нагорья, я пошел на Лоб-Нор, чтобы уже оттуда возвратиться в Россию» [5, 197]. «Некоторое время он живет в Лондоне, сотрудничая с Герценом, но затем возвращается в Россию и сразу арестован». [5, 276].
В приведенных примерах автор использует глагол возвратиться, означающий прийти, приехать обратно, вернуться. Глагол находится рядом со словом «Россия», что свидетельствует о неразрывности этих двух слов. Во всех предложениях применен прямой порядок слов, который лишает предложения экспрессивности. Слова связаны при помощи союзов, союзных слов и грамматических форм.
В романе «Машенька» представлено два мнения по поводу России. Положительное выражает главный герой - Ганин «.глядел через поля на одну из тех лесных опушек, что бывают только в России, далекую, зубчатую, черную, и над ней золотой запад был пересечен одним только лиловатым облаком.» [5, 890], «.ложечкой, доставая не растаявший кусочек сахара и думая о том, что в этом ноздреватом кусочке есть что-то русское, весеннее, когда вот снег тает.» [5, 979], «.Вы, как, - любите Россию? - Очень. -То-то же. Россию надо любить. Без нашей эмигрантской любви, России - крышка. Там ее никто не любит.»[5, 750], «.И этот случайный запах помог Ганину вспомнить еще живее тот русский, дождливый август, тот поток счастья, который тени его берлинской жизни все утро так назойливо прерывали...» [5, 895], «.как далеко от него теплая громада родины и та Машенька, которую он полюбил навсегда.» [5, 932].
При описании Родины автор использует лексемы «теплая», «счастье», «сахар», которые помогают ему передать положительное отношение к предмету его описания.
Однако в романе имеется и совершенно противоположное отношение к России: «.ведь с Россией - кончено. Смыли ее, как вот знаете, если мокрой губкой мазнуть по черной доске, по нарисованной роже...» [5, 499], « .- Я советую вам здесь остаться (в Берлине). Чем тут плохо? Это, так сказать, прямая линия. Франция скорее зигзаг, а Россия наша, та - просто загогулина. Мне очень нравится здесь.»[5, 567], «.Тут вам не российский кавардак.»[5, 465], «.Пора нам всем открыто заявить, что России капут, что "богоносец" оказался, как впрочем можно было ожидать, серой сволочью, что наша родина, стало быть, навсегда погибла. Ганин рассмеялся..»[5, 593], «..Страшно, - ох, страшно, - что когда нам снится Россия, мы видим не ее прелесть, которую помним наяву, а что-то чудовищное.»[5, 485], «.И было что-то трогательно-чудесное,-- как в
капустнице, перелетающей через траншею,-- в этом странствии писем через страшную Россию...» [5, 490].
Носителем отрицательного отношения к России является Алферов. Россия для него -это кавардак. В его речь В. Набоков вкладывает отрицательно окрашенную лексику. Преобладают глаголы, выражающие значение потери или утраты «капут», « погибнуть», «закончить». Прилагательные, передающие пренебрежительный оттенок «черная», « страшная», «чудовищная».
Что же касается речевого портрета самого Годунова-Чердынцева, то здесь можно найти несколько довольно интересных моментов. Семь лет, проведенные в Берлине, практически, не повлияли на речевое поведение героя. Федор Константинович прекрасно владеет как устной, так и письменной формой речи. В ней он использует слова из разных стилей: «очи, перста, отверзать, засим, дума, всуе» высокого, а также «спозаранку», «галдеж», «тпруканье» низкого.
«Увы! Что б ни сказал потомок просвещенный, /все так же на ветру, в одежде оживленной,/ к своим же Истина склоняется перстам.» [5, 274].
«Проснувшись спозаранку, он уже знает, каков будет день по щели в ставне» [5, 136].
Употребление таких слов свидетельствует о достаточно большом словарном запасе героя. Это свидетельствует и о хорошем образовании. Употребление же сниженной лексики говорит о том, что герой очень долго прожил в деревне и освоил простую речь крестьян.
В качестве обращений герой применяет используемые еще в царской России формы: «милостивый государь, ваша светлость, выше сиятельство»:
Что это у тебя, сказочный огородник? Мак-с. А то? Лук-с, ваша светлость. «Да захватил ли я ключи?» - вдруг подумал Федор Константинович, остановившись и опустив руку в карман макинтоша [5, 75].
«Нет, милостивый государь, вовсе не глупости, - взревел Васильев, гневно перебирая вещи на столе, катая штемпель, меняя взаимоположение безответных, случайно и без всяких надежд на постоянство счастья сочетавшихся книг «для отзыва». - Нет, милостивый государь!» [5, 39].
В данные обращениях чувствуется имплицитное присутствие иронии. Намек на иронический подтекст здесь содержится как в самом обращении, так и в контексте, ситуации, с которой оно связано.
В художественных текстах В. Набокова «чистота» русского языка иногда оттенена, разбавлена иноязычием. Люди, вынужденные пользоваться в своей жизни двумя разносистемными языками, начинают мыслить и говорить по-другому. Именно это качественно новое «мышление», по нашему мнению, диктует выбор обозначения одних понятий и реалий русскими словами и выражениями, а других - видоизменёнными на «русский лад» немецкими. Употребление различных немецких слов в контексте русского языка говорит о более свободном владении эмигрантами новым иностранным, поскольку они знают немецкие названия многих вещей, что свидетельствует об их интеграции в немецкую культуру и общество, например:
«Почему мне не очень понутру эпитет "трепещущую"? Или тут колос-сальная рука пуппенмейстера вдруг появилась на миг среди существ, в рост которых успел уверовать глаз (так что первое ощущение зрителя по окончании спектакля: как я ужасно вырос)?» [5, 19], «Что же ты так окапутился? - говорит она, еще пробуя шутить» [5, 28], «.он купил пирожков в русской кухмистерской» [5, 168], «Buchstaben von Feuer, одним словом», «Was haben Sie da?» - спросил он, болезненно сморщась, «.природа омещанилась, превратившись в "травку" и "пичужек" - уже значило не то, что разумел Пушкин, - а скорее немецкое "фюсхен"» [5, 138], «Вы бы взялись за это? Дайте-ка, я запишу ваш номер. Гемахт» [5, 59].
В приведенных примерах одни слова транскрибированы, а другие употребляются в своем исходном виде. Употреблением иностранных вкраплений, автор стремится придать тексту аутентичность, особый колорит, создать впечатление чьей-то начитанности или учености и т.д.
Концепт «эмигрант» стал важной составляющей русской культуры, поскольку переезд российских граждан за границу с целью постоянного проживания является важной проблемой Российского государства.
Эмиграция воспринимается русскими переселенцами амбивалентно. С одной стороны, это положительные коннотации смыслов в структуре концепта, связанные с обретением более свободного образа жизни (экономически, религиозно и территориально); с другой - отрицательные характеристики, детерминированные языковыми и материальными трудностями, ностальгией.
Литература
1. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. Т.4. М., 2007.
2. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-образовательный.- М.: Рус. яз. 2000.
3. Карасик В.И. Лингвокультурная концептология. // Карасик В.И., Красавский Н.А., Слышкин Г.Г. - Волгоград: «Парадигма», 2009. - (1) С. 7.
4. Комлев Н.Г. Словарь иностранных слов. М., 2006.
5. Набоков В. Малое собрание сочинений. СПб., 2012.
6. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1981.
