CC BY
115
УДК 343.9:343.341(470)
М. Ю. Павлик, К. В. Боричев
Ваххабизм и его влияние на террористическую активность в России: криминологические аспекты
В статье рассматриваются основные детерминанты современного этнорелигиозного терроризма в России, в том числе влияние ваххабизма (салафизма) на рост террористической активности в регионах России, где большинство населения исповедуют ислам. Выявлены факторы распространения идеологии ваххабизма на Северном Кавказе. Предлагается ряд мер, необходимых для пресечения распространения ваххабизма в нашем государстве.
The article discusses the main determinants of the current ethno-religious terrorism in Russia, including the influence of Wahhabism (Salafism) to the increase of terrorist activity in the Russian regions, where the majority of the population is Muslim. The factors of the spread of the ideology of Wahhabism in the North Caucasus are detected. Offers some real measures necessary to prevent the spread of Wahhabism in our country.
Ключевые слова: ваххабизм, преступления террористического характера, салафизм, терроризм, террористический акт, этнорелигиозный терроризм.
Key words: wahhabism, crimes of a terrorism nature, Salafism, terrorism, act of terrorism, ethno-religious terrorism.
На сегодняшний день существует обоснованное мнение о том, что современный терроризм является в основном этнорелигиозным, представляющим по своей природе продукт столкновения западной и восточной цивилизаций. Этнорелигиозный терроризм включает в себя совокупность террористических преступлений, совершённых на почве национальной или религиозной нетерпимости (или ненависти), либо сепаратистских устремлений [4, с. 4]. Религиозная составляющая в деятельности современных международных террористических организаций и террористов-одиночек имеет, на наш взгляд, основополагающее значение.
Не вызывает сомнений тот факт, что религия представляет собой мощнейший рычаг управления общественным сознанием. При этом, с учётом возможности воздействия религии на умонастроения и чувства людей, она обладает
© Павлик М. Ю., Боричев К. В., 2017
мощным не только антикриминогенным, но и криминогенным потенциалом. Суть криминогенного потенциала религии состоит в том, что под влиянием религии люди, нередко доведённые до фанатизма, совершают уголовно наказуемые деяния в силу своей веры и убеждённости. Наиболее ярко это проявляется в деятельности тоталитарных религиозных сообществ и организаций [2, с. 6].
Современный этнорелигиозный терроризм довольно часто именуют исламским или мусульманским. И связано это не с тем, что ислам склонен к террору, а с тем, что терроризм в наши дни в качестве основного метода воздействия используют в основном лица, которые исповедуют ислам и прикрываются им. Кроме того, реальные мотивы террористической деятельности зачастую скрываются необходимостью борьбы за ценности ислама [7, с. 16].
Ислам привлёк к себе внимание на фоне того духовного вакуума, который возник в мире в связи с разрушением наиболее известных идеологических систем. Так, например, в конце XX - начале XXI в. мы можем наблюдать исламское возрождение, которое иногда именуют «исламским бумом»: расширяются регионы распространения ислама, а также наметился процесс углубления, фундаментализации ислама, т. е. возвращения к его первоначальной форме [3, с. 3].
В XX в. на волне политизации и радикализации ислама в большинстве исламских стран развивается идейное течение, названное западными исследователями фундаментализмом. Теоретической основой этого движения явилось наследие средневековых богословов-салафитов, разработавших основы методологии «очищения ислама». Деятельность их современных последователей привела к появлению радикального фундаментализма [1, с. 11], сторонники которого всё активнее используют террор.
Разумеется, к террористическим методам прибегают не все мусульманские народы. Тем более, не все мусульмане разделяют те идеалы и методы борьбы, которых придерживаются радикальные исламисты. Вместе с тем даже в России большинство преступлений террористической активности совершается именно на территории Северо-Кавказского федерального округа (далее - СКФО) - региона, где ислам имеет давнюю традицию, и цивилизационный облик которого формировался под непосредственным исламским влиянием [1, с. 3].
По данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации, в период с января по ноябрь 2016 г. в СКФО было зарегистрировано преступлений террористического характера:
- в Республике Дагестан - 907;
- в Чеченской Республике - 156;
- в Кабардино-Балкарской Республике - 129;
- в Республике Ингушетия - 99;
- в Карачаево-Черкесской Республике - 90;
- в Ставропольском крае - 49;
- в Республике Северная Осетия - Алания - 35 [6].
Таким образом, всего на территории СКФО за 11 месяцев 2016 г. было зарегистрировано 1465 преступлений террористической направленности, что составило 70,4 % от числа всех зарегистрированных на территории России преступлений данного характера. За 2015 г. на территории СКФО было зарегистрировано 1168 преступлений террористического характера - 76,3 % от числа всех зарегистрированных на территории России преступлений данного характера, за 2014 г. - 883 преступления, т.е. 78,3 %. Таким образом, хотя и наблюдается незначительная тенденция снижения, всё же около трех четвертей всех террористических преступлений совершается именно на территории СКФО, т. е. тех регионов, где исповедуется ислам. Кроме того, остаётся довольно высоким уровень террористической активности в Республике Татарстан и Республике Башкирия, где основной конфессией также является ислам.
Действительно, на сегодняшний день наиболее благоприятная основа для возникновения и развития религиозных фундаменталистских течений складывается именно в регионах социального и национального напряжения. Справедливо утверждение научного руководителя Института этнологии и антропологии РАН В.А. Тишкова о том, что «начало терроризма там, где создаётся ощущение бедности и полной безысходности» [3, с. 4].
Что касается получившего мощное развитие на Северном Кавказе ваххабизма, то данная, по сути сектантская, доктрина была импортирована в регион извне и здесь нашла благоприятную почву для своего распространения, обеспечивая оправдательную мотивацию сугубо экстремистской и террористической деятельности [1, с. 13]. Появление первых ваххабитских эмиссаров на Северном Кавказе было зафиксировано в конце 1970 - начале 1980-х гг., накануне перестройки. Именно в это время в Махачкале и некоторых сёлах Чечено-Ингушской АССР появились люди в укороченных брюках, с обязательной бородой и в рубахах навыпуск. Тогда же в Дагестане некоторые женщины начали носить чадру. После распада СССР на Северном Кавказе резко обострилась социально-экономическая ситуация. Именно эти обездоленные люди, всё более впадавшие в состояние нищеты и полнейшего отчаяния, оказались наиболее податливым человеческим материалом для восприятия ваххабитских идей [3, с. 14].
Кроме того, одной из причин сложившейся на Северном Кавказе ситуации, помимо сложной социально-экономической и политической обстановки, обострения межнациональных отношений и иных факторов, является то, что на протяжении уже нескольких десятилетий население регионов России,
156
в которых исповедуется ислам, подвергается целенаправленному воздействию со стороны проповедников, придерживающихся радикальных течений ислама. При этом большинство из них являются приверженцами такой ветви исламского фундаментализма, как ваххабизм (салафизм).
Сразу отметим, что термин «ваххабизм» применяется в основном в отношении последователей этого направления в Саудовской Аравии, а салафи-тами называют тех, кто действует за пределами королевства. При этом в действительности и те и другие принадлежат к одному и тому же течению и придерживаются одинаковых взглядов [9, с. 32]. Внутри салафитского движения существует радикальное движение салафитов-такфиритов, которые считают насилие наиболее эффективной мерой для реализации своей идеологии и на практике прибегают к нему.
На наш взгляд, распространению исламского фундаментализма способствует целый ряд причин и условий, в числе которых можно выделить:
1) низкий уровень социально-экономического развития того или иного региона, в т.ч. высокий уровень безработицы и большой процент населения, находящегося за чертой бедности;
2) уменьшение роли традиционной (ортодоксальной) религии в жизни общества;
3) высокий уровень безграмотности населения;
4) незнание арабского языка, на котором написаны священные писания в оригинале;
5) высокий уровень недовольства местного населения как результат социального и политического притеснения;
6) чувство оскорблённой гордости по отношению к западной цивилизации [9, с. 69-72].
Кроме того, существенное влияние оказывают низкий уровень знаний о вероучениях традиционных национальных конфессий на фоне всеобщего подъёма религиозности населения; недостаточно продуманная политика государства в сфере религиозных отношений, позволяющая безнаказанно проникать на территорию страны и функционировать всевозможным религиозным течениям и сектам; отсутствие эффективных программ по идейному и духовному воспитанию населения, в особенности, молодёжи; слабая активность представителей традиционных религий; несовершенство законодательства в сфере противодействия террористической, экстремистской и религиозной преступности; определённые недостатки в деятельности правоохранительных органов и спецслужб [2, с. 7].
Все эти обстоятельства в полной мере относимы и к регионам Северного Кавказа, на фоне которых зарубежные эмиссары-салафиты получили пло-
дородную почву для распространения своих идей. Следует отметить, что в последние годы всё больше представителей российской молодёжи проходят обучение в иностранных теологических школах и иных учебных заведениях, что, в свою очередь, является важным идеологическим ресурсом для организованных преступных групп террористического характера. Так, на сегодняшний день на территории Российской Федерации в мечетях и различного рода молельных комнатах читают проповеди около 2 тыс. имамов, которые своё теологическое образование получили за границей, из них порядка 70 % - в учебных заведениях экстремистской направленности. Также в настоящее время проходят учёбу в различных религиозных образовательных учреждениях за границей свыше 3 тыс. российских граждан, но из них - по официальным направлениям муфтиятов - менее 200 человек. При этом основная масса обучающихся - молодёжь в возрасте 20-25 лет [8, с. 389].
Вместе с тем среди верующих, муфтиев и учёных на сегодняшний день отсутствует однозначное мнение о негативном влиянии ваххабизма. Многие российские мусульмане считают, что саудовский ваххабизм - это ересь, отрицающая традиционную религию отцов, проповедующая нетерпимость и попирающая сложившиеся национальные религиозные традиции. Однако, председатель Совета муфтиев России, глава Духовного управления мусульман европейской части России Равиль Гайнутдин придерживается иного мнения, утверждая, что ваххабизм - это официальная идеология Саудовской Аравии, где нет ни терроризма, ни экстремизма, которые основывались бы на ваххабизме [3, с. 4]. Однако в священных для всех мусульман городах Мекке и Медине всё же произошли террористические атаки (последняя из которых состоялась 4 июля 2016 г., когда террорист-смертник, двигавшийся на автомобиле, привёл в действие взрывное устройство вблизи Мечети Пророка в Медине). Таким образом, наблюдается крайне неоднозначное отношение к ваххабизму. При этом некоторые представители российского муфтията признают своё сотрудничество с ваххабизмом, в первую очередь в связи с оплатой Саудовской Аравией всех расходов, связанных с пребыванием российских студентов в исламских учебных заведениях этого государства [3, с. 4].
Внешний фактор действительно существенно влияет на распространение идей ваххабизма в России. В 1979 г., после вступления в Афганистан советских войск, США, Пакистан и Саудовская Аравия создали негласный альянс, направленный на противостояние СССР и шиитскому фундаментализму в Иране. Основная стратегия данного альянса заключалась в поддержке идеологии ваххабизма (салафизма) и ваххабитского движения. При этом Саудовская Аравия осуществляла финансирование мероприятий альянса, а также обеспечивала идеологическое сопровождение его деятельности путём
предоставления проповедников для соответствующего идеологического воздействия [9, с. 31]. Первая чеченская кампания под влиянием внешней спонсорской помощи из стран Персидского залива и Ближнего Востока также способствовала возрождению исламских институтов и внедрению нетрадиционного для Чеченской Республики ислама в форме ваххабизма. Так, стала происходить постепенная исламизация чеченских боевиков [10, с. 63]. Таким образом, нельзя утверждать, что и на сегодняшний день не сохранился негласный альянс США и Саудовской Аравии по идеологическому противодействию современной России и активному внешнему воздействию на российских мусульман с целью внедрения идеологии ваххабизма.
Важно учитывать, что идеологами ваххабизма всесторонне проработана и реализуется на практике стратегия распространения данной ветви исламского фундаментализма. В частности, они активно поддерживают лиц, обучающихся в религиозных учебных заведениях, в т.ч. стипендиями и иными выплатами; пытаются проникнуть в структуру образования других государств и получить непосредственный контроль над школами и университетами; пропагандируют идеи ваххабизма в СМИ; проводят соответствующую агитацию и вербовку новых членов в мечетях при общении с прихожанами. Кроме того, они не гнушаются применять насилие, запугивания и угрозы, внедряют практику секс-рабства и т. д. [9, с. 91].
Несмотря на то что по официальным данным менее чем 1 % всех мусульман мира осознанно причисляют себя к ваххабитам (и находятся в оппозиции с традиционным исламом), в реальности около 10 % суннитов попали под влияние ваххабизма. И данная цифра значительно выросла за последние десятилетия [9, с. 32]. Связано это прежде всего с тем, что правительства мусульманских государств не предпринимают должных мер по противодействию распространению идеологии ваххабизма и её пропаганде.
Реализация деструктивных тенденций, заложенных в ваххабизме, ведёт к экстремизму, а затем - к терроризму. Этим и привлекателен ваххабизм для реакционных сил: он используется ими для достижения своих политических и корыстных целей [3, с. 9]. Также важно отметить, что в последнее время наблюдается активное сплачивание ваххабизма с организованной преступностью [2, с. 14]. Подтверждением тому является преступная деятельность организованных преступных групп на Северном Кавказе.
На сегодняшний день исламский фактор в России, в частности в СКФО, демонстрирует устойчивую тенденцию к усилению. Это проявляется в увеличении численности мусульманского населения, в т. ч. из-за интенсификации миграционных потоков, увеличении количества исламских культовых учреждений и образовательных заведений, упрочении контактов с зарубеж-
ными единоверцами. Усиление роли ислама сопровождается растущей неоднородностью мусульманской общины, где наряду с традиционалистами всё активнее заявляют о себе сторонники модернистской и фундаменталистской альтернатив, в особенности ваххабиты [1, с. 19-20].
На наш взгляд, в настоящее время первоочередными задачами являются сдерживание распространения идеологии ваххабизма и принятие мер к переходу наиболее умеренных сторонников ваххабизма к традиционному исламу. Для реализации данной концепции необходимо прежде всего осуществить комплекс мер по ликвидации факторов, которые создают благоприятную почву для фундаментализма, прежде всего в регионах Северного Кавказа. Кроме того, представляется необходимым внешнеполитическое воздействие на Саудовскую Аравию, целью которого будет прекращение финансирования салафитов в России и государствах, с ней граничащих. Не менее важным является минимизация и дальнейшая ликвидация пропаганды ваххабизма и предотвращение экспансии идеологии ваххабизма в России. Определённую помощь в этом может оказать поддержка традиционных исламских стран, которые представляют своего рода идеологическую оппозицию ваххабитам [9, с. 109].
Кроме того, представляется важным проведение на государственном уровне широкомасштабной информационно-разъяснительной деятельности, целью которой будет являться разоблачение террористической идеологии ваххабизма. Особенно важно, чтобы к такой деятельности привлекались хорошо подготовленные отечественные служители мусульманского культа, представители общественности и СМИ.
Считаем абсолютно обоснованным мнение старшего эксперта Центра политологических исследований В.М. Колпашникова о том, что в нейтрализации идеологии ваххабизма важную роль может сыграть повышение уровня российского мусульманского образования. В частности, первоочередной мерой должно стать прохождение обязательной аттестации выпускниками зарубежных исламских вузов, которая даст возможность последующего осуществления преподавательской деятельности на территории нашей страны. Кроме того, следует развивать уже существующие в России мусульманские учебные заведения, которые должны стать одними из наиболее авторитетных во всём мусульманском мире. Привлечение иностранных специалистов с мировым именем, создание достойных условий для учебной деятельности, развитие системы мусульманского образования на основе традиционных ценностей ислама с внедрением современных образовательных технологий поднимет авторитет исламской общины России в международном исламском сообществе, позволит сформировать
высококвалифицированные отечественные кадры и существенно снизит поток лиц, получающих теологическое образование за рубежом [5, с. 37].
Вместе с тем необходимо отметить, что этнорелигиозный терроризм не следует сводить исключительно к столкновениям между исламской и христианской цивилизацией, так как он проявляется соответствующим образом в каждой из них. По мнению профессора Ю.М. Антоняна, необходим решительный отказ от того, что террористы якобы не имеют ни национальности, ни религиозной принадлежности [11, с. 35].
Таким образом, именно знание национальных и религиозных особенностей и принадлежности террористов к ваххабизму позволит понять природу и основные причины этнорелигиозного терроризма, организовать противодействие ему, опираясь в том числе на ценности, которые имеются в соответствующих национальных и религиозных культурах, и обеспечить эффективность противодействия идеологии ваххабизма.
Список литературы
1. Бережной С.Е. Исламский фундаментализм на юге России: политологический анализ: автореф. дис. ... канд. полит. наук. - Ростов н/Д., 2004. - 22 с.
2. Василенко М.М. Предупреждение преступлений, совершаемых членами религиозных тоталитарных сект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Саратов, 2006. - 26 с.
3. Заурбекова Г.В. Ваххабизм в Чечне. Исследования по прикладной и неотложной этнологии. Вып. № 163. - М.: Ин-т этнологии и антропологии РАН, 2003. - 28 с.
4. Казаков Р.Ю. Этнорелигиозный терроризм и его предупреждение: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2006. - 27 с.
5. Колпашников В.М. Ваххабизм как угроза безопасности России // Проблемы терроризма = Counter Terrorism. Проблемы XXI века. - 2013. - № 4. - С. 31-37.
6. Портал правовой статистики Генеральной прокуратуры Российской федерации [Электронный ресурс]. - URL: http://crimestat.ru/oifenses_chart (дата обращения: 17.01.2017).
7. Природа этнорелигиозного терроризма / Ю.М. Антонян, Г.И. Белокуров, А.К. Боковиков и др.; под ред. Ю.М. Антоняна. - М.: Аспект Пресс, 2008. - 365 с.
8. Терроризм в современном мире / под ред. В.Л. Шульца; Центр исслед. проблем безопасности РАН. - 2-е изд. - М.: Наука, 2011. - 602 с.
9. Хасан Мухаммад. Источник террора: идеология ваххабизма-салафизма. -М.: ЦСПИ, 2005. - 157 с.
10. Чудинов С.И. Терроризм смертников: проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама): моногр. - М.: Флинта: Наука, 2010. - 312 с.
11. Этнорелигиозный терроризм / Ю.М. Антонян, Г.И. Белокуров, А.К. Боковиков и др.; под ред. Ю.М. Антоняна. - М.: Аспект Пресс, 2006. - 317 с.
УДК 343.35:341.16:340.132
Ю. В. Скворцова
Международные нормы о противодействии коррупции в системе российского права
В статье рассматриваются актуальные проблемы противодействия коррупции как на национальном, так и на транснациональном уровне. Проанализировано обновление правовой системы Российской Федерации с учетом имплементации международных норм о противодействии коррупции в систему российского права. Подчеркивается межотраслевой характер института противодействия коррупции. Исследованы основные новеллы российского законодательства, в том числе в сфере уголовного права, направленные на повышение эффективности имеющихся правовых инструментов противодействия коррупции. Анализируется характер коррупционных правонарушений в современном российском обществе, подчеркивается их социальная опасность и системность. Автор указывает на пробелы антикоррупционного законодательства, анализируя его в соотношении с проблемами имплементации международных антикоррупционных норм в национальное законодательство.
In article urgent problems of anti-corruption, both on national, and at the international and transnational levels are considered. The author analyzes updating of legal system of the Russian Federation taking into account implementation of the international standards about anti-corruption in system of Russian law. The author proves and emphasizes the interindustry nature of institute of anti-corruption. In article the main short stories of the Russian legislation, including in the sphere of criminal law, in the sphere of anti-corruption which are directed, first of all, to increase in efficiency, the available legal instruments of anticorruption are exposed to the analysis. In article character of corruption offenses in modern Russian society is analyzed, their social danger and systemacity is emphasized. The author points to gaps of the anti-corruption legislation, analyzing it in the ratio with problems of implementation of the international anti-corruption standards in the national legislation.
Ключевые слова: законодательство, право, коррупция, имплементация, норма, конвенция, закон, преступление, правонарушение.
Key words: legislation, right, corruption, implementation, norm, convention, law, crime, offense.
© Скворцова Ю. В., 2017
