CC BY
88
М.В. Полевая
В.В. АНДРЕЕВ: ПРОСВЕТИТЕЛЬ И ОБЩЕСТВО
(конец XIX - начало XX вв.)
Накануне переломных исторических событий конца XIX - начала XX вв. отказ от вековых традиций происходил во всех сферах искусства, включая музыку. Этот яркий, новаторский период отражал надлом творческой личности, предчувствие надвигающихся перемен, поиск новых форм, уход в эстетические эксперименты. Представителям этого новаторского направления в музыке (А. Скрябин, С. Рахманинов, И. Стравинский и другие) посвящено множество исследований, но в то же время почти вне внимания историков остаются те подвижники, которые, несмотря на тяжелейшие испытания, выпавшие на долю России, стремились сохранить для народа его исконные ценности. Одним из таких миссионеров и просветителей на ниве музыкальной культуры стал Василий Васильевич Андреев (1861 - 1918) - мыслитель, великолепный музыкант и вместе с тем выдающийся организатор. Он сумел не только возродить, вернуть из забвения самый яркий русский народный инструмент -балалайку, - но также и весь народный инструментарий России - домру, жалейку, древнерусскую свирель, рожок.
Музыку, считавшуюся «неблагородной», Андреев ввел в концертные залы мира, и мир откликнулся восхищением. Он постарался изменить отношение к исконно русскому музыкальному творчеству и в самой России. Он прекрасно понимал ценность народного искусства, которому, «любя народ», вовсе не придавали значения «высокие интеллектуалы», считая чем-то низким и недостойным. Далеко не все коллеги одобряли активную работу Андреева, которая, по сути, укрепляла веру народа в себя, в свою ценность. Но возрожденная им балалайка в трудные годы крушения
империи помогла многим, для многих простых людей стала утешением, а для вышужденныгх покинуть Родину - хранительницей памяти о России. Русские офицеры формировали на чужбине оркестры, и эти оркестры имели такой ошеломительный успех, что до сего дня балалайку любят и ценят на Западе. Балалайка кормила, позволяла выгжить тысячам оставшимся без привышного дела, отринутым от России. И сегодня на стенах богатых особняков потомков русских дворян в Париже и в Лондоне, в скромных квартирах внуков и правнуков белых офицеров в Аргентине, США, Канаде, в Австралии заботливо оберегаются русские балалайки.
Андреев счастливо сочетал в себе прекрасное воспитание и образование отпрыска солидной российской семьи с открытостью по отношению к культуре простого народа. Отец музыжанта - купец I гильдии, был в своем родном городе Бежецке Тверской губернии удостоен звания почетного гражданина. Мать -дворянского происхождения - пристрастила мальчика к чтению. Именно книги повели Андреева путем лучших представителей российского дворянства, благодаря которым их собственные знания становились базой для процесса складывания национальной русской культуры. Для начала и середины XIX в. эти тенденции быши более характерными, но в период деятельности Андреева ему приходилось порой двигаться едва ли не в одиночестве, «против течения», подвергаясь критике со стороны поклонников модных направлений и веяний в интеллектуальных кругах.
Понимание Андреевым просветительства было схоже с традициями византийских миссионеров, которые стремились перенести в сознание и души простык людей свои знания и веру: «Воззвать к жизни то, что изнывало в глубинах преисподней, осветить дебри, в которые никогда не проникал луч света..
Многие мемуаристы характеризуют Андреева как человека, обаятельного в обращении с людьми, интересного и остроумного собеседника, неподражаемого рассказчика, талантливого музыжанта2. Его умение посредством страстного живого слова, убедительной аргументации, научных доводов отстоять справедливость и жизненность своих позиций восхищало современников. Известный литератор А.А. Плещеев в 1913 г. писал: «С именем Андреева, с балалайкой у меня связана русская
В.В. Андреев
песня, владеющая нашими сердцами и душами. Он пробудил в нас любовь к народным инструментам, которые мы забыши и в возрождение который не верили.»3.
Историки, искусствоведы не раз обращались к феномену Андреева. В дореволюционный период современники музыканта подчеркивали его заслугу по воскрешению давно забыпых, но бесконечно прекрасных напевов при помощи старорусских инструментов4. В то же время многие критиковали его методы работы5.
Советская историография дала высокую оценку деятельности Андреева, подчеркивая его стремление донести исконно народный фольклор в разные слои общества, уменьшить дистанцию, разделяющую интеллигенцию, правящие круги и народ на основе изменения отношения к национальной культуре. Общие тенденции формирования менталитета новых поколений на основе воспитания патриотизма в этот период определили деятельность Андреева как благородное дело сохранения традиций прошлого и их преемственности в молодежной среде6.
В течение последних лет в нашей стране появлялись большей частью описательные работы, главным образом искусство- и музыковедческие, освещающие деятельность Великорусского оркестра, его инструментального состава и репертуара. Авторы подчеркивают роль Андреева по воссозданию народных инструментов России, одновременно сетуя на отсутствие в современной действительности подвижников, подобных ему7.
Андреев полагал, что музыка «оказывает благородное влияние на нравственный организм человека, своей могучей ширью и красотой мелодии унося в чарующий мир чистых помыслов и прекрасных желаний»8. Уже в самом начале своего творческого пути он определил для себя главную задачу: нести просветительство на основе глубоких народных музыкальных традиций России. Ему принадлежит идея создания многочисленных музыкальных классов в учебных заведениях и войсках, именно он учредил первые общедоступные курсы и разработал проект Дома народной музыки. По инициативе Андреева во многих городах были организованы оркестры народных инструментов. Открышались классы бесплатного обучения на народных инструментах для малообеспеченных слоев населения (сам он называл эти классы «народной консерваторией»).
Отношение властей к работе Андреева не всегда было однозначным.
Члены императорской семьи удостаивали музыжанта своим вниманием. Примечательна встреча у принца А.П. Ольденбургского, состоявшаяся 29 февраля 1886 г., после которой Андрееву было предложно повторить музыкальный вечер в присутствии императора и его семьи. Молодой исполнитель на балалайке произвел глубокое впечатление на Александра III и Марию Федоровну, которые «обласкали артиста, пожелав ему дальнейших успехов на поприще совершенствования национального русского инструмента»9. Андреев со своим коллективом не раз выступал в Г атчине. В 1895 г. он вновь заслужил «милостивый прием» императора и его супруги, для которых быш исполнен особенно понравившийся императрице вальс, названный в честь оказанного гостеприимства «Воспоминание о Гатчине».
Однако проведение в жизнь идеи создать несколько великорусских оркестров в армии потребовало от Андреева огромного упорства. Долгое время обучение солдат велось на общественных началах, классы утверждались после долгого «уламывания» командования. Чтобы устранить произвол войскового начальства и поставить дело на твердую почву, Андреев разработал проект, предусматривающий обязательное обучение солдат игре на балалайке и обратился за поддержкой к Государственному контролеру Т.И. Филиппову. Первоначально реакция начальника
штаба войск гвардии и С.-Петербургского военного округа генерала Н.И. Бобрикова на письмо Филиппова в 1895 г. была положительной, однако вскоре генерал вовсе забыл о своем обещании. Увидев Андреева, желающего выступить с новой, хорошо подготовленной программой, генерал едва вспомнил о существовании оркестра: «Каких балалаечников? И куда их так много - 150? Пусть что-нибудь сыграют трио.. ,»10.
Эпизод с генералом Н.И. Бобриковым, не желавшим понять значимость подобного выступления, было не единственным столкновением Андреева с непониманием со стороны властей. Но сам воссоздатель балалайки в статьях часто говорил о том, что «какая-то стихийная сила двигала меня вперед по избранному пути и помогла с твердостью вынести удары»11.
В период тяжелых размышлений Андреев обратился за поддержкой к Л. Толстому. В письме от 3 марта 1896 г. музыкант-просветитель спрашивал у писателя, «нужна ли народу его песня и может ли на образцах этой песни, передаваемой в совершенстве балалайкой, развиваться музыкальный вкус народа?»12. Толстой не замедлил с ответом и 20 марта 1896 г. прислал письмо, в котором упомянул, что Андреев стоит на верном пути, выполняя «хорошее дело, стараясь удержать в народе его старинные прелестные песни». Толстой уверил Андреева в том, что путь, выбранный руководителем Кружка любителей игры на балалайках, «приведет к цели»13.
Сформированный Андреевым уникальный ансамбль - Кружок любителей игры на балалайках (1888 - 1896 гг.), - затем переросший в Великорусский оркестр (1896 -1918 гг.), стал для Андреева настоящей семьей, смыслом всей его жизни. Его квартира на набережной р. Мойки, состоящая из нескольких небольших меблированных комнат, отличалась не роскошью убранства, а особым гостеприимством для гостей и последователей дела Андреева.
Просветитель кропотливо работал над усовершенствованием инструментов и репертуара, не переставая удивлять товарищей своей нескончаемой энергией. Репетиции оркестра длились по 8 часов в день, последовательно оттачивалось мастерство исполнения каждой классической пьесы, народного напева, зажигательного танца. Оркестранты чувствовали не только его «волшебную палочку», его красивый пластический взмах руки - необычайно выразительным было лицо Андреева. «Вот нахмурилась левая бровь. Пристальный взгляд в сторону басовых домр - и из-под удивительных рук виртуоза Мамерса польется чарующий звук налимовской домры»14.
В 1900 г. Андреев и его оркестр были командированы на Всемирную выставку в Париже, подводившую итоги завершавшегося столетия. Там музыкальный коллектив ежедневно выступал с триумфом. В концертах вместе с оркестром участвовали знаменитые певцы Ф.И. Шаляпин и Н.Н. Фигнер. Андреев писал в отчете: «Оркестр выступил три раза в русском посольстве, в редакции известной французской газеты «Фигаро», на вечере гражданских инженеров Франции, на вечере у президента сената г-на Фоллнера и, наконец, 12 июля у г-на президента Республики Эмиля Франсуа Лубэ»15. Об успехе Великорусского оркестра стало известно и царской семье - императору Николаю II и его супруге Александре Федоровне, которые посетили Всемирную выставку.
После Франции состоялись столь же успешные гастроли в Германии в 1908 г. По отзывам современников, «окрепший и прекрасно сыгранный оркестр В.В. Андреева был послан царем на экзамен на мировую музыкальную сцену в Берлин»16. Затем Англия, снова Франция, США, Канада.
Как и в предыдущих поездках, оркестру был оказан самый высокий прием. Два выступления, 20 ноября и 1 декабря 1909 г, состоялись в Виндзорском замке и
во дворце Сандрингэм перед королем Великобритании17 . Король высоко оценил искусство Андреева и, помимо благодарственного письма, прислал ему дирижерскую палочку с королевской монограммой, усыпанной бриллиантами, и наконечником, украшенным изображением английской короны.
Американское общество приняло русское искусство, о котором до приезда Андреева бышо мало известно в Новом Свете, с огромным интересом и восхищением. Везде, где выступал оркестр Андреева, «широкие круги любителей музыки забрасывали свои гитары, мандолины, цитры и банджо и переходили на балалайки и домры. В одном только городе Сан-Луи (США) образовалось шесть любительских балалаечных оркестров»18. Американский критик Фильдс отозвался об этих гастролях так: «Мы помним невероятный успех в Нью-Йорке таких артистов, как Аделина Патти, Иоганн Штраус, Падеревский, Кубелик; их американцы принимали с восторгом, но такого успеха, как Андреевский оркестр, они все же не имели»19.
Сам просветитель и во время зарубежных гастролей преследовал главную цель своей работы. Из Англии он писал С.Д. Шереметеву: «Я верю, что мое дело помогает будить сидящее во многих русских чувство национального самосознания... и что моя лепта, принесенная от чистого сердца на алтарь служения Родине, не пропадет бесследно»20.
Тем не менее положительное отношение правящей элиты к Андрееву не решало само собой все проблемы. Музыжант-просветитель на протяжении всей жизни был вынужден преодолевать трудности, связанные с финансированием или просто с равнодушием к существованию Великорусского оркестра. Материальное положение Андреева, как и многих представителей «свободных профессий», в тот период бышо непростым: литераторы, художники, музыжанты, жившие только своим творчеством, порой оказывались в бедственном положении.
Участники оркестра были вынуждены иметь дополнительный заработок, ибо профессии «исполнитель на народный инструментах» тогда не существовало. Это также создавало определенные препятствия для предоставления единовременного отпуска - находящиеся на службе в учреждениях музыканты часто не могли в полном составе выезжать на гастроли.
Просветительская деятельность Андреева на начальных этапах носила безвозмездный характер. Организация классов по игре на народных инструментах, повсеместное создание великорусских оркестров происходило в большой степени благодаря личному энтузиазму Андреева и его коллег. Только в 1905 г. в уставе Общедоступных курсов игры на народных инструментах и хорового пения было пре-дусматрено внесение платы за обучение в размере 5 руб. в месяц21 . Однако эта мера, равно как и разовые поступления от гастрольных поездок, некоторые доходы от продажи инструментов и литературы, не могли покрыты расходы на содержание Великорусского оркестра. По свидетельству солиста оркестра Б.С. Трояновского, иногда дело доходило до того, что прислуга меблированных комнат, где в то время жил Андреев, из жалости и симпатии к нему подкармливала его, когда он возвращался с занятий голодный и без денег на обед. Было очевидно, что работа Андреева возможна только благодаря государственной субсидии, впервые полученной только в 1897 г.
Правительство, не часто балуя Андреева дотациями, не скупилось на награды. Так, за свою деятельность руководитель Великорусского оркестра не раз был отмечен орденами и грамотами. Он был награжден орденом Св. Станислава 3-й ст., а в 1902 г. за особые заслуги перед Отечеством «в воздаяние усердной и ревностной службы» к Ордену Св. Станислава - орденом Св. Анны 3-й ст., в 1905 г. - орденом Св. Станислава 2-й ст., в 1907 г. - орденом Св. Анны 2-й ст., в 1910 г. - орденом Св.
Равноапостольного Князя Владимира 4-й ст22. А в 1913 г. по результатам работы «на поприще музыкально-артистической деятельности» коллежскому асессору Андрееву вне порядка службы быш пожалован чин надворного советника23.
Наконец, признанием заслуг Андреева на поприще просветительства стало присуждение Великорусскому оркестру в 1914 г. титула Императорского. Сам Андреев получил звание солиста Его Императорского Величества.
Таким образом, на рубеже XIX - XX вв. Василий Васильевич Андреев стал заметной фигурой в русской культуре и общественном движении. Его огромной заслугой стало создание новой области музыкального творчества - русского народноинструментального искусства письменной традиции, что само по себе является уникальным примером не только в отечественной, но и во всей мировой истории.
В то же время, в силу воспитания, образования, особенностей характера и общего представления русской интеллигенции о своем долге перед своей страной и народом, он часто, вопреки мнению коллег, не считал возможным стоять в стороне от происходящих событий и активно занимался просветительской деятельностью. Он стал отражением той эпохи, когда русская идеология становилась системной, сохраняя преемственную связь с духовным наследием предшествующих эпох и одновременно оставаясь оригинальной.
Будучи, по словам современников, скромным, чутким и внимательным человеком, обладающим большим тактом и обаянием24, Андреев сумел создать широкий круг единомышленников, преследующих главную цель - возрождение русской национальной самобытности. За относительно небольшой промежуток времени балалайка, будучи прежде инструментом народным по своему этнографическому происхождению, сделался народным и по массовости распространения.
Влияние деятельности Андреева по возрождению народных инструментов России было столь велико, что не ограничилось лишь единичным усовершенствованием балалайки, но послужило важным шагом в укреплении у населения нашей страны чувства национального самосознания.
Примечания
1 Максимов Е.И. Российские музыканты-самородки. М., 1987. С. 58.
2 ГАТО. Ф. Р-1252. Оп. 1. Д. 163. Л. 1.
3 В.В. Андреев: Материалы и документы. М., 1986. С. 292.
4 КоломийцовВ.П. В.В. Андреев и его великорусский оркестр. СПб., 1909. С. 54; Шти-бер Н. В.В. Андреев: Очерк его деятельности. СПб., 1896.
5 Любимов Гр. Народные оркестры и их значение в музыкальном просвещении. Работа по народным музыкальным инструментам до революции // Горн. Кн. II—III. Б.м., 1919. С. 99-106; ТенишеваМ.К. Впечатления моей жизни. Л., 1991; и др.
6 См. напр.: Алексеев П. Андреев и его Великорусский оркестр. М., 1953; Васильев П.В. Василий Васильевич Андреев: К 100-летию со дня рождения. Иркутск, 1961; Соколов Ф. Андреев и его оркестр. Л., 1962; Чагадаев А.С. В.В. Андреев. М., 1961.
7Антонов А.Н. Андреев и его балалайка // Русский дом. 2006. № 6. С. 38; Баранов Ю. Василий Андреев. Тверь, 2001; МаксимовЕ. Первые российские народные оркестры. М., 2001; и др.
8 Санкт-Петербургские ведомости. 1896. 24 дек. С. 3-4.
9 Привалов Н. О народной музыке в войсках // Альманах армии и флота. СПб., 1902. С. 206.
10 Цит. по: Баранов Ю. Указ. соч. С. 63.
11 Василий Васильевич Андреев: Жизнь и деятельность. Бежецк, 2005. С. 19.
12 Цит. по: Максимов Е. Первые российские народные оркестры. С. 44.
13 Толстой Л.Н. Собр. соч. В 20 т. М., 1984. Т. 19. С. 353.
14 Оболенский П.А. В.В. Андреев и его оркестр // Нева. 1968. №4. С. 205.
15 В.В. Андреев... С. 50.
16 РГАЛИ. Ф. 695. Оп. 2. Д. 10. Л. 5.
17 РГАЛИ. Ф. 695. Оп. 1. Д. 1085. Л. 1.
18 Соколов Ф. Указ. соч. С. 99.
19 Цит. по: Чагадаев А. Указ. соч. С. 19.
20 Оболенский П.А. Указ. соч. С. 206.
21 РГАЛИ. Ф. 695. Оп. 1. Д. 1126. Л. 1 об.
22 РГАЛИ. Ф. 695. Оп. 1. Д. 997. Л. 12.
23 Там же.
24 В.В. Андреев... С. 231.
