CC BY
9"'о,,
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ ЦЕНТР ПО ИЗУЧЕНИЮ ПРОБЛЕМ ЕВРОПЕЙСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
. VtV
и ш
01 о. о
European security • European security • European security • European security • European security • Et/,.
<e f>
°ss uuadojng • Aiunass ucsdojng • Aiunass UBsdojng • Aiunsas ueadojng • Aiunass uesdojng • Aiunsas
6°
В ПРАГЕ ПОХОРОНИЛИ ЯЛТУ
К.П. Эггерт,
Главный редактор московского бюро Русской службы Би-би-си
И это, пожалуй, главное впечатление от увиденного в столице Чехии. По выражению одного из британских дипломатов, это был "саммит тихих триумфаторов". Фанфар и помпы было меньше, чем в Вашингтоне в 1999 г., когда в состав НАТО принимали Польшу, Венгрию и Чехию, скрытого смысла -больше. Мир, созданный Сталиным, Рузвельтом и Черчиллем зимой 1945 г. в Ялте, окончательно перестал существовать после того, как приглашение вступить в НАТО получили не только Румыния, Болгария, Словакия и Словения, но и три страны Балтии, которым года три назад самые отчаянные фантазеры предсказывали приглашение в лучшем случае не раньше 2005-2007 г.
Для Москвы это пока что не очень приятное событие, по крайней мере, такова официальная точка зрения. Министр иностранных дел России И.Иванов, приехавший в Прагу на заседания Совета Россия-НАТО и Совета Евро-атлантического партнерства, повторил традиционную позицию Кремля и Смоленской площади: "механическое расширение НАТО -ошибка". И все же в его словах не было прежнего напора и убежденности, столь характерных для российских официальных лиц в 90-е годы. Более того, в связи с расширением Альянса МИД России теперь приводит аргументы, которые, по крайней мере, выглядят рационально: ситуация с русскоговорящими гражданами стран Балтии, судьба Договора об обычных вооруженных силах в Европе и т.д. И хотя ясно, что скорое вступление стран Балтии в Европейский союз решит первую проблему, а обещанное присоединение Вильнюса, Риги и Таллина к ДОВСЕ - вторую, сама по себе попытка привести рациональное обоснование публично декларируемой озабоченности расширением - значительный шаг вперед по сравнению с туманными угрозами 90-х годов, вроде загадочного "асимметричного ответа" Москвы на включение в Альянс стран Балтии.
#6
СЕГОДНЯ В НОМЕРЕ: 1
В ПРАГЕ ПОХОРОНИЛИ ЯЛТУ
3
ПРАЖСКИЙ САММИТ НАТО: ВЫЗОВ ДЛЯ РОССИИ ИЛИ ДЛЯ АЛЬЯНСА?
4
ПРОТИВОРАКЕТНАЯ ОБОРОНА ДЛЯ ЕВРОПЫ: СОТРУДНИЧЕСТВО РОССИИ И НАТО 6
К ВОПРОСУ О БУДУЩЕМ РОССИЙСКО -АМЕРИКАНСКИХ ОТНОШЕНИЙ В СФЕРЕ СОКРАЩЕНИЯ ЯДЕРНЫХ ВООРУЖЕНИЙ 8
США И ЕВРОПА В МЕНЯЮЩЕМСЯ МИРЕ: КОНФЛИКТ ИЛИ ВЗАИМОДОПОЛНЯЕМОСТЬ КУЛЬТУР? 11
ГРАНИЦЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ? НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ДАЛЬНЕЙШЕГО РАЗВИТИЯ СОВМЕСТНОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ЕС. 14
ВОЕННАЯ МИССИЯ СВЯЗИ НАТО В МОСКВЕ: НОВОЕ ЗВЕНО В МЕХАНИЗМЕ РОССИЙСКО - НАТОВСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА
В Праге НАТО окончательно перестала быть ведущей "темой" того, что принято называть «российским политическим дискурсом». Начиная с этих ноябрьских дней у Москвы больше нет ни морального, ни юридического обоснования для протестов против включения в Альянс стран бывшего СССР. На конференции Аспеновского института "Трансформация НАТО", проходившей параллельно с саммитом, живую дискуссию вызвал только тезис З.Бжезинского о возможном вступлении в Альянс Азербайджана. В том, что это рано или поздно произойдет не только с Украиной, но и с Грузией, сегодня уже мало кто сомневается. Кстати, появление в Праге Э.Шеварднадзе, публично подтвердившего намерение Тбилиси добиваться приема в НАТО, не вызвало никаких комментариев со стороны Москвы.
Совет Россия - НАТО, продолжавшийся не более часа, также прошел без сенсаций. По окончании заседания лорд Робертсон много говорил о международном терроризме и осудил захват заложников в Москве в весьма резких выражениях, что было приятно российской делегации. И.Иванов в самых теплых выражениях высказался о работе Совета Россия -НАТО, привел список проектов, над которыми Москва работает совместно с членами Альянса, и даже пообещал возможное "углубление" сотрудничества с этой организацией - "если НАТО будет развиваться в приемлемом для России направлении". Последние слова - дословная цитата из выступления В.Путина. Именно об этом говорил российский лидер через несколько часов после И.Иванова, выйдя к журналистам после окончания встречи с президентом Соединенных Штатов в Санкт-Петербурге.
Впечатление, что именно президент России остается главным сторонником не просто сотрудничества России с Альянсом, но и ее вступления в него, после Праги только усилилось. Более того, сказанные им в интервью Би-би-си в 2000 г. слова "Почему бы нет?" приобрели сегодня новый смысл. Впервые в истории с Запада для России больше не исходит угроза. Политическая составляющая функционирования НАТО становится все более заметной, военные же критерии оценки деятельности ее членов, наоборот, отходят, скорее, на второй план. В какой-то степени НАТО становится менее монолитной, чем в годы холодной войны. Многие видят в этом ослабление Альянса, однако, скорее всего, речь идет именно о трансформации, о подлинном процессе адаптации к новым реалиям нового века. В мире, где главные угрозы исходят от религиозных радикалов, безумных диктаторов, транснациональных преступных сообществ, в мире, где последовательность изготовления ядерной бомбы можно выложить на сайт в Интернете - в этом мире количество танков и солдат под ружьем становится все менее значительным фактором. И именно эти изменения делают Россию важнейшим потенциальным партнером Запада.
В октябре 2002 г. на Военно-промышленной конференции в Лондоне лорд Робертсон так обрисовал свое видение НАТО в 2015 г.: "Россия еще не будет членом Альянса, но уже станет его надежным партнером". 13 лет назад никто и представить себе не мог того, что случилось на саммите в Праге. В 2015 г. мир, возможно, уже испытает ужас ядерного или химико-биологического терроризма. Китай к этому моменту
либо заявит в открытую о своих претензиях на военную гегемонию в Азии, либо подойдет очень близко к этому. Европейский союз и НАТО инкорпорируют большую часть Балкан, и, возможно, Украину. Турция уже будет членом ЕС. Думаю, что в этих условиях вопрос будет состоять не в том, пустят ли Россию в НАТО, а в том, захочет или нет она там быть сама.
Впрочем, реализация такого сценария далеко не предопределена. Во-первых, многие пока не готовы видеть в Москве партнера. Выступая перед участниками конференции "Трансформация НАТО", президент Чехии В. Гавел заметил: вступление России в НАТО нежелательно, потому что оно создало бы проблемы и для России, и для Альянса. Для него, как и для многих лидеров стран Центральной и Восточной Европы, Россия по-прежнему непредсказуема, а значит опасна. Во-вторых, именно В.Гавел несколько раз в течение саммита говорил о ситуации в Чечне как о своего рода диагнозе состояния российского общества и политического сословия. И хотя лидеры стран Западной Европы и США по этому поводу предпочли промолчать, политическому руководству России не стоит думать, что это молчание вечно. Серьезный разговор о возможности интеграции России в Альянс невозможен при продолжении войны на Северном Кавказе и без коренной реформы ее вооруженных сил. Скорее всего, прагматичный и несентиментальный Запад принял бы и чисто военное решение чеченской проблемы - если Москва была бы способна реализовать его на практике. Но, с точки зрения большинства наблюдателей в Праге (с кем удалось побеседовать), такое развитие событий крайне маловероятно именно из-за того, что российская армия находится в тяжелом положении.
В историческом смысле, исчезновение угрозы с Запада ставит перед руководством России - и именно перед этим руководством - задачу, от решения которой ему будет почти невозможно уклониться. Без гражданского контроля над вооруженными силами, без пересмотра военной философии и стратегии, без существенной адаптации военной элиты к требованиям нового времени нынешнее сотрудничество Москвы и Альянса рано или поздно столкнется с серьезными проблемами, несмотря даже на факторы глобальных угроз. Кстати, численность и вооружение российской армии, наличие или отсутствие призыва, корпусная или армейская структура вооруженных сил в этом контексте важны, но все же скорее вторичны. От Москвы на Западе ожидают именно изменения философско-мировоззренческих подходов в военной сфере, демонстрации того, что общие для Альянса принципы существования людей в погонах осознаны российскими политиками как аксиома. С точки зрения партнеров России из НАТО, нынешнее состояние ее армии - это диагноз для всей страны. И пока этот диагноз не снят, у скептиков, подобных В. Гавелу, всегда будет благодарная аудитория.
Однако, если Россия все же начнет выполнять свое "домашнее задание" в сфере реформы вооруженных сил, то ситуация способна коренным образом измениться. И ключевым фактором здесь могут стать именно российско-американские отношения. Москву и Вашингтон сближают не только личные отношения президентов Дж.Буша и В.Путина, и даже не "борьба с международным терроризмом" - здесь
как раз возможны и серьезные разногласия. Зато озабоченность будущим мирового энергетического рынка и опасения по поводу растущих амбиций Китая все больше и больше сдвигаются вверх в списке приоритетов обеих стран. Осознание взаимных интересов и рост доверия между Москвой и Вашингтоном вполне могут привести к ситуации, когда главным адвокатом интеграции России в НАТО, а, шире говоря, в западную цивилизацию, станут именно США. Захочет или не захочет Россия вступать в Альянс - вопрос, на который сегодня нет ответа. В любом случае, и Россия, и НАТО должны будут заметно отличаться от того, что они представляют из себя сегодня. Но сама возможность такого выбора даст России, впервые в ее истории, небывалую свободу военно-политического маневра и, что еще более важно, сделает ее по-настоящему европейской страной, потому что после саммита в Праге понятия "НАТО" и "европейская безопасность" окончательно стали синонимами.
♦ ♦ ♦
ПРАЖСКИЙ САММИТ НАТО:
ВЫЗОВ ДЛЯ РОССИИ ИЛИ ДЛЯ АЛЬЯНСА?
Т.Г.Пархалина,
Зам. директора ИНИОН РАН, Руководитель Центра по изучению проблем европейской безопасности
Еще совсем недавно, чуть более года назад, казалось, что вторая волна расширения Североатлантического альянса вызовет бурю негодования в среде российского военно-политического истеблишмента и приведет к новому обострению отношений по линии Россия - НАТО, что представители российской дипломатии и политического класса будут на разные лады повторять тезис «Мы против, мы не допустим», а также тезис о «красной линии», которую НАТО не должна преступать.
Но за прошедший год произошли такие изменения в отношениях России с Западом, да и в самом Североатлантическом союзе, что Пражский саммит, на котором семь стран бывшего «советского блока», включая республики бывшего СССР, были приглашены присоединиться к евро-атлантическим интегрированным структурам, уже не является серьезным раздражителем в российско-натовских отношениях.
За это время создан новый Совет Россия-НАТО (так называемая «двадцатка»), в рамках которого достаточно конструктивно обсуждаются вопросы борьбы с международным терроризмом, создания европейской ПРО, нераспространения ОМУ, совместных действий при чрезвычайных ситуациях, спасания на море, урегулирования кризисов, военного сотрудничества. Качество отношений действительно стало иным, несмотря на те комплексы и стереотипы, которые пока еще живы как у представителей московской, так и брюссельской бюрократии. Новый Совет отличается от предыдущего Совместного постоянного Совета, прежде всего, тем, что страны-участницы НАТО не приходят на его заседания с заранее скоординированной позицией девятнадцати, ставя Россию перед фактом уже принятого решения. «Двадцатка» озна-
чает, что Россия в Совете имеет такой же голос, как Великобритания, Франция или Польша. Да, безусловно, круг вопросов, обсуждаемых «Советом двадцати», пока невелик (не более 10), но это только начало, которое уже помогает сформировать новую ткань отношений, базирующихся не на неприятии и антагонизме, а на доверии. По словам Генерального секретаря Альянса лорда Робертсона, практически ни один день в штаб-квартире НАТО не проходит без консультаций и переговоров с представителями России.
Что касается самого Североатлантического альянса, то прошедший (после 11 сентября 2001 г.) год был для него достаточно сложным с точки зрения состояния трансатлантических отношений. После террористической атаки на Нью-Йорк и Вашингтон НАТО впервые в своей истории ввела в действие статью 5 Вашингтонского договора, но не для обеспечения безопасности европейских союзников, как это предполагалось, а для защиты Соединенных Штатов. Однако США стали формировать антитеррористическую коалицию, руководствуясь не принципами атлантической солидарности, а чисто прагматическими мотивами (в нее вошли Великобритания, Россия, Узбекистан, Таджикистан, Киргизстан и Пакистан). Холодным душем для европейских союзников стало заявление заместителя министра обороны США П.Вулфовица, сделанное им во время визита в штаб-квартиру Альянса в октябре 2001 г., в котором он поблагодарил союзников за предложенную помощь, но подчеркнул при этом, что в деле обеспечения своей безопасности его страна не может полагаться на «коалицию государств, которые всегда готовы действовать». При этом имелся в виду опыт Косовского кризиса, когда так называемая «война комитетов» в НАТО серьезно осложняла принятие решений.
С того момента Генеральный секретарь Альянса лорд Робертсон стал активно высказываться о необходимости реформы НАТО и, прежде всего, процесса принятия решений. Ведь если этого не произойдет, то 26 национальных делегаций просто заблокируют этот процесс. Таким образом, расширение Альянса является вызовом прежде всего для самой этой структуры. От успешного ответа на этот вызов зависит не только эффективность организации, но и ее будущее. Кроме того, следует иметь в виду, что процесс «переваривания» семерых новых членов будет гораздо более сложным, чем в случае с Польшей, Чехией и Венгрией, - по разным причинам, прежде всего, социально-экономического и военно-технического порядка.
Помимо реформы процесса принятия решений предполагается проведение реформы структур командования: планируется организовать командования не по географическому, а по функциональному принципу, что по сути означает конец концепции континентальной войны, на которой базировались военные структуры НАТО. Речь идет также о специализации вооруженных сил стран-участниц, создании сил быстрого реагирования и об оснащении армий государств-участников современным вооружением.
Еще одним вызовом для НАТО, связанным с изменившейся ситуацией в мире, с состоянием трансатлантических отношений, с расширением, с новым качеством отношений с Россией, является разработка
