CC BY
30
МВД РОССИИ: ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ, БУДУЩЕЕ
Ю. В. Сорокина, К. А. Ситников
доктор юридических наук, профессор, Воронежский филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации
В. М. ЛЕВАНДОВСКИЙ
КАК ОРГАНИЗАТОР ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ ПОЛИЦЕЙСКОЙ СТРАЖИ ВОРОНЕЖСКОЙ ГУБЕРНИИ
V. M. LEVANDOVSKIY AS A ORGANIZER OF PROFESSIONAL TRAINING OF POLICE GUARDS OF THE VORONEZH PROVINCE
В статье рассматривается профессиональный и жизненный путь одного из офицеров полицейской стражи, первого заведующего командой-школой полицейской стражи Воронежской губернии В. М. Ле-вандовского, внесшего неоценимый вклад в развитие системы профессиональной подготовки нижних чинов уездной полиции в регионе.
The article presents the professional and life path of one of the officers of the police guard, the first head of the team-the police guard school of the Voronezh province, V. M. Levandovskiy, who made an invaluable contribution to the development of the system of professional training of the lower ranks of the district police in the region.
Для обеспечения эффективности и успешности происходящих в обществе социально-политических изменений необходимо появление новых субъектов подобных перемен: высококвалифицированных, опытных, компетентных, заинтересованных специалистов [1]. Когда в начале XX века, один из наиболее сложных для нашего государства периодов, в
Министерстве внутренних дел кадровая проблема стояла как никогда остро, одним из таких людей и стал Василий Михайлович Левандовский.
После учреждения в 46 губерниях Российской империи нового правоохранительного института — полицейской стражи уже в первые два года его функционирования был выявлен целый
ряд существенных недостатков в деятельности недавно приступивших к исполнению служебных обязанностей нижних чинов уездной полиции, одним из которых выступал низкий уровень их профессиональной подготовки.
В связи с этим 18 февраля 1906 года Государственным советом были внесены соответствующие изменения в нормативно-правовую базу: с этого момента общее «заведывание» в губерниях строевой частью полицейской стражи возлагалось на губернских инспекторов полицейской стражи, в роли которых выступали начальники губернских жандармских управлений (ГЖУ). В помощь им назначались помощники инспектора (помощники начальника и адъютанты ГЖУ), а также «при недостатке» чинов Отдельного корпуса жандармов (ОКЖ) — офицеры полицейской стражи, назначаемые «из офицеров запаса» [2].
Первым инспектором полицейской стражи Воронежской губернии стал полковник Виктор Захарович Тархов [3; 4], предельно ответственно относившийся к новым обязанностям. С особым вниманием начальник ВГЖУ относился и к работе по подбору постоянного состава полицейской стражи, результаты которой были обозначены генерал-майором С. С. Навроцким как «блестящие» [5]. Потому неудивительно, что Воронежская губерния всегда отмечалась высоким профессионализмом офицеров-инструкторов, в числе которых были Л. А. Белевцов, И. Я. Хазбиевич, К. В. Ермоленко, но особое место среди них, на наш взгляд, занимает именно В. М. Левандовский.
Родился Василий Михайлович в православной семье 27 февраля 1875 года. Первое образование получил в Ковенской гимназии, где проучился шесть лет. Приказом по 4-й кавалерийской дивизии от 18 июня 1894 года № 85 В. М. Леван-довский был зачислен на службу рядовым на правах вольноопределяющегося 1-го разряда во второй драгунский Харьковский полк, где, однако, пробыл сравнительно недолго, поскольку уже через два года будущий полицмейстер продолжил дальнейшее обучение в Тверском кавалерийском юнкерском училище [6. — Л. 120 об.], открытом 30 сентября 1865 года на 60 человек.
Программа училища состояла из строевых (в том числе и верховая езда) и классных занятий. В рамках последних изучались как общеобразовательные предметы (например, математика, Закон Божий, русский язык), так и специальные военные (топография, начальная военная администрация и т.п.). Свободное время юнкера посвящали танцам, фехтованию, игре на музыкальных инструментах, гимнастике [7, 8]. Среди известных выпускников училища были Ф. И. Тютчев, П. А. фон Коцебу, С. П. Зыков, граф А. А. Келлер и др.
В 1896 г. именитое учебное заведение по второму разряду окончил и В. М. Левандовский, успев за это время уже получить свою первую награду — серебряную медаль в память Святого Коронования государя Императора Николая II [6. — Л. 121, 121 об.]. Примечательно, что годом ранее выпускником стал И. Я. Хазбиевич, с которым Василию Михайловичу предстоит совместная служба в Воронежской губернии в качестве офицеров полицейской стражи. Более того, Иван Яковлевич в дальнейшем также станет одним из заведующих командой-школой полицейской стражи, зарекомендовав себя до этого как ответственный инструктор и руководитель швальни, обеспечивавшей чины уездной полиции качественным обмундированием [9].
Дальнейший карьерный путь одного из основателей полицейского образования в Воронежском регионе достаточно богат, что позволило В. М. Левандовскому накопить опыт в различных направлениях деятельности: начиная от простого военнослужащего и заканчивая инспекторской работой. Так, окончив курс наук, в чине эстан-дарт-юнкера он был переведен в 3-й Лейб-драгунский Асковский Её Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны полк.
В течение дальнейших трех лет Василий Михайлович успел побывать в нескольких командировках (в г. Минске и г. Россиены), после чего 27 октября 1900 года был назначен офицером-инспектором Сейнского военно-конского района. Помимо выполнения прямых своих обязанностей уже тогда ему пришлось дважды принимать на себя командование вторым эскадроном. Будучи уже в чине корнета (с 1897 г.), В. М. Левандовский получил разрешение командующего Виленского военного округа на шестимесячное испытание в Окружном Интендантском Управлении [6. — С. 122, 122 об.] с возможным последующим переводом.
На новом месте службы молодой офицер вновь оправдал ожидания вышестоящего командования, за что был оставлен для усиления по армейской кавалерии 13 октября 1900 года. Работая в органе, занимавшемся заготовкой и снабжением войск, военных учреждений Российской империи, а также заведованием вещевым, денежным, провиантским, фуражным довольствием военнослужащих, Василий Михайлович 6 декабря 1901 года был произведен в поручики за выслугу лет.
Начиная с конца XIX века началась милитаризация Великой Японской империи, ступившей на путь агрессивных войн и расширения колониальных владений: вторжения в Китай, захват Пес-кадорских островов и Тайваня. В 1900—1904 гг. у
островного государства существенно обострились отношения и с Россией [10]. Ввиду «бессодержательности» длительных переговоров [11] дипломатические отношения между «соседями» были прекращены, 27 января 1904 года началась русско-японская война, обернувшаяся в последующем для нашей страны поражением, нанесшим существенный удар по социально-экономической и политической стабильности империи.
Узнав о происходивших событиях, В. М. Ле-вандовский решил принять непосредственное участие в вооруженном конфликте, переведясь в качестве младшего офицера во вторую сотню четвертого сибирского казачьего полка в феврале 1904 года [6. — Л. 123 об.]. Уже 6 мая поручик вместе со своим подразделением перешел границу Российской империи в Китайские пределы, где почти сразу же попал в авангардный бой под ст. Вафандянь, ставший в последующем лишь началом настоящей череды сражений, выпавших на судьбу Василия Михайловича: поражение у Вафангоу (1—2 июня), арьергардные стычки при ст. Ванзелин (2—4 июня) и на передовых постах (5—14 июня), усиленная рекогносцировка города Каджоо (до 10 июля), бои под Дашачао (10—11 июля), Хайченом (12—21 июля) и т.д., вплоть до стычек на передовых постах с 13 октября 1904 года до 11 февраля 1905 года [6. — Л. 121—124].
Несмотря на неудачи русской армии, проблемы со снабжением и прочие трудности, в каждодневных боях В. М. Левандовский вновь проявил себя с лучшей стороны, продемонстрировав все умения и навыки, полученные в Тверском училище, за что был назначен ординарцем к командующему Первой Манчжурской армией и произведен за выслугу лет в подъесаулы. Через несколько месяцев нахождения в штабе офицер принял участие в последнем для себя сражении под Мукденом с 11 по 25 февраля 1905 года, ставшем наиболее масштабным и кровопролитным за всю военную кампанию [6. — Л. 124—125]. 1
11 января 1906 года с переводом в Главное Управление Казачьих войск закончился один из самых сложных этапов жизни подъесаула. За время участия в русско-японской войне Василий Михайлович также был отмечен рядом наград, в очередной раз подтверждающим мужество будущего сотрудника органов внутренних дел: орденами Святой Анны 4-й («За храбрость») и 3-й степеней (04.11.1904, 12.10.1905), Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом (27.03.1905), светло-бронзовой медалью за поход в русско-японскую войну в 1904—1905 гг. [6. — Л. 124—126].
10 октября 1906 года В. М. Левандовский вновь ввиду расформирования его подразделения
подал рапорт в Отдельный корпус жандармов: «Желая продолжить службу... по Министерству внутренних дел в должности офицера, заведующего обучением конных стражников, прошу ходатайствовать о назначении меня на эту должность с зачислением по роду оружия» [12. — Л. 2].
Аналогичное отношение за № 1464 в условиях нехватки кадров в тот же день направил начальник ВГЖУ В. З. Тархов воронежскому губернатору с просьбой допустить указанного офицера «впредь до перевода» в МВД к исполнению обязанностей вместо уволившегося по собственному желанию поручика Троцкого, на что уже через восемь дней, 18 октября 1906 года, получил положительную резолюцию [6. — Л. 1, 4].
Как было сказано ранее, каждое лицо, выступавшее в роли кандидата на службу в рядах постоянного состава полицейской стражи, проходило строгий отбор, направлялись запросы с целью сбора характеризующего материала как на предыдущее место работы, так и в региональное ГЖУ. О результатах проверки В. М. Левандовского В. З. Тархов доложил уже 29 ноября 1907 года отношением на имя воронежского губернатора за № 1785, описав подъесаула как «способного, деятельного и усердного», уважаемого сослуживцами и руководством, также добавлялось, что казенных долгов и ничего «предосудительного в политическом отношении» обнаружено не было [6. — Л. 5]. 15 декабря 1906 года справка была дословно продублирована губернатором уже в адрес Главного управления Отдельного корпуса жандармов [12. — Л. 1]. В том же месяце было установлено: жена Василия Михайловича, домашняя учительница Аделаида Константиновна Клазегаф, — лютеранского вероисповедания, что, однако, не стало препятствием в глазах руководства ее мужа для дальнейшего продвижения его по службе [12. — Л. 5]. Объясняется данный факт тем, что до начала Первой мировой войны положение лютеран в России можно оценить как достаточно благополучное: количество последователей, церквей и молитвенных домов росло. Безусловно, государственная власть «на первое место... ставила православие», но, невзирая на это, лютеранская церковь имела все возможности для своего успешного функционирования на территории империи [13].
Прибыв к новому месту несения службы, В. М. Левандовский сразу же проявил себя как лицо деятельное и относящееся к своим обязанностям ответственно. Избегая формального подхода к делу строевого обучения, он стал первым человеком, попытавшимся придать определенную системность уже относительно сформиро-
вавшемуся порядку профессиональной подготовки нижних чинов уездной полиции в Воронежской губернии, подав 20 декабря 1906 года на имя губернского инспектора рапорт с инновационным для региона предложением: ввести расписание для ежедневных занятий старших стражников со своими отрядами «в видах однообразия и практического обучения чинов конно-
полицейской стражи». Им же был разработан и соответствующий проект расписания на зимний период до 1 мая 1907 года (табл. 1).
В. З. Тархов одобрил идею исполняющего должность инструктора и вышел с соответствующим ходатайством перед губернатором «распорядиться о введении во всех конных отрядах губернии» [14. — Л. 129—131].
Таблица 1
Зимнее расписание занятий с конной стражей Воронежской губернии от 21.12.1906
Вид занятий День недели Конные1 Пешие2
Понедельник Сменная езда3 Рубка прутьев и глины
Вторник Взводное учение Прицелка, прикладка и стрельба дробинами
Среда Сменная езда с рубкой прутьев Ориентировка местности и определение расстояний
Четверг Сменная езда Рубка прутьев и глины
Пятница Сменная езда Прицелка, прикладка и стрельба дробинами
Суббота Взводное учение Осмотр и чистка оружий и седел
Таким образом, уже в первый месяц работы в Министерстве внутренних дел Василий Михайлович заложил основы для дальнейшего развития внешкольной формы обучения полицейской стражи. В последующем расписание регулярно обновлялось и использовалось во всех уездах Воронежской губернии. Так, перед приездом генерал-майора С. С. Навроцкого в целях проверки состояния стражи в регионе В. З. Тарховым была собрана подробная информация от уездных исправников и заведующих тем или иным регионом офицеров о составе стражи, ее обмундировании, конском составе и снаряжении, фуражном довольствии, квартировании, случаях вызова «для подавления беспорядков» и, конечно же, обучении стражи. В результате обобщения полученных данных можно прийти к выводу о том, что практически во всех уездах подготовка велась «согласно изданных на этот предмет расписаний, имеющихся в казармах», которые «периодически издаются» (в данном случае, на наш взгляд, имеется в виду изменение программы в зависимости от текущего времени года ввиду невозможности и излишней травмоопасности повторения ряда строевых приемов зимой) [15. — Л. 266, 266 об., 290— 309, 312—313 об., 315—318, 320—321 об., 326—
329, 331—333, 335—336 об., 337—338, 347—352 об., 359—370, 374—376 об., 378—379, 382].
Окончательно вопрос дальнейшего трудоустройства ветерана русско-японской войны был решен лишь к марту 1907 года, после направления личного ходатайства воронежского губернатора М. М. Бибикова «о назначении названного офицера во вверенную... губернию» [12. — Л. 5]. Приказ о переводе «подъесаула Левандовского... с зачислением по армейской кавалерии с переименованием в штабс-ротмистры» был подписан военным министром генерал-лейтенантом А. Ф. Ре-дигером 8 марта 1907 года [16].
Изначально, по прибытии в Воронежскую губернию, Василий Михайлович временно был закреплен в качестве офицера-инструктора конной стражи Задонского уезда, однако в дальнейшем происходило неоднократное перераспределение территориальной ответственности заведующих соответствующими приказами по ВГЖУ, что нашло свое отражение и в изменении персональных обязанностей В. М. Левандовского (табл. 2) [6. — Л. 59, 126 об.; 14. — Л. 127, 127 об.; 17; 18. — Л. 17 об.; 19].
Стоит отметить, что изначально осуществлялось раздельное заведование строевой подготов-
1 С 9—10 часов утра.
2 С 2—3 часов дня.
3 По окончании каждой сменной езды обязательно брать барьеры.
кой конной и пешей стражи, однако недостаточное число офицеров для подобной организационной модели, неудобства в проведении занятий и возможность возникновения конфликта интересов привели к тому, что губернский инспектор стражи к 1907 году принял решение об отказе от подобной практики [20. — С. 503].
Анализ документов делопроизводства ВГЖУ позволяет прийти к выводу о том, что в обязанности офицеров входило осуществление
Уезды, закрепленные для заведования строевым об
регулярных выездов в места казарменного расположение отрядов стражи для проведения строевых занятий с подчиненным личным составом, осмотра оружия, проверки наличия и состояния книг, осмотра обмундирования, проверки конского состава, снаряжения и проч. [21. — Л. 128]. Помимо вышеуказанного В. М. Левандовский и его коллеги должны были лично проводить ежегодные курсовые стрельбы с целью привития практических навыков обращения с огнестрельным оружием.
Таблица 2
В. М. Левандовским ением полицейской стражи1
1906 г. 1907 г. (январь) 1907 г. (ноябрь) 1909 г. 1910 1911 г. 1913 г.
Уезды
Задонский2 Землянский Нижнедевицкий Коротоякский Бобровский Новохоперский Бобровский Новохоперский Бобровский Воронежский Новохоперский Бирючен- ский Валуйский Бирючен- ский Валуйский
При этом В. З. Тарховым неоднократно подчеркивалось, что «на обязанности офицеров стражи лежит общее руководство строевой частью и строевыми занятиями отрядов», а не проведение инспекторских смотров, ввиду чего рассматривать соответствующих должностных лиц как «инспектирующих отряды» в корне неверно, поскольку такой подход противоречит целям изменений, внесенных в феврале 1906 года в нормативно-правовую базу функционирования института полицейской стражи [2, 22].
Уже 7 января 1907 года начальник ВГЖУ обратился к Василию Михайловичу с предложением «отправиться в Бобровский уезд для осмотра и обучения конно-полицейской стражи» с дальнейшим докладом о результатах проделанной работы в форме рапорта [23. — Л. 3]. Материалы Государственного архива Воронежской области свидетельствуют о том, что В. М. Левадновский в течение всего года был одним из наиболее активных представителей офицерского корпуса в регионе, успевшим неоднократно объехать вверенные ему подразделения [23].
Главное доказательство продуктивной работы штабс-ротмиста — результаты инспекций С. С. Навроцкого 1907 и 1909 годов, в рамках которых было продемонстрировано качество обучения и общего состояния стражи, а также высокий уровень огневой
подготовки (табл. 3) в уездах, закрепленных за добросовестным офицером 3.
Подтверждалась эффективность обучения, проводимого В. М. Левандовским, и практической деятельностью его подчиненных, в т.ч. по подавлению волнений и применению оружия в отношении преступников. Так, 4 ноября 1908 года «один из участников разбойничьей шайки, крестьянин Ефим Дю-ков», скрываясь от местных стражников и станового пристава, «бросился бежать по улице, отстреливаясь от преследовавших». Невзирая на перемещения злоумышленника и имевшееся до него расстояние, стражники смогли «убить выстрелами» Дюкова, тем самым предупредив возможное совершение новых преступлений разбойником [15. — Л. 274].
Нельзя не отметить и проблемы, возникавшие в служебной деятельности Василия Михайловича: офицер, будучи лицом ответственным и исполнительным, стремясь к единоначалию в условиях двойного подчинения стражи, неоднократно вступал в открытый конфликт с уездными исправниками. Наиболее показательный случай произошел летом 1909 года [6. — Л. 30—31 об.; 20. — С. 569; 25. — Л. 6, 6 об.]. В ответ на требования губернского инспектора получить объяснения по факту поступившей на В. М. Левандовского жалобы штабс-ротмистр представил обстоятельные возражения [6. — Л. 30].
1 В таблице перечислены уезды, официально закрепленные за В. М. Левандовским в соответствии с приказом по ВГЖУ, а также указанные в сведениях о составе офицеров стражи за 1906 год. Необходимо, однако, учитывать, что регулярно практиковалось временное замещение одним заведующим другого, что существенно расширяло их зоны ответственности.
2 Только конная стража.
3 Наиболее «проблемным» был Коротоякский уезд, возглавлявшийся В. М. Левандовским достаточно непродолжительное время, где так и не была построена казарма для стражников.
Таблица 3
Результаты смотра стрельбы С. С. Навроцким в Землянском уезде в 1907 году [24. — Л. 60 об.]
Род стрельбы Число стрелков Положение стрелка Число выпущенных пуль Число попавших пуль % Оценка
Одиночная 23 Одну пулю стоя, одну с колена 46 31 31 Хорошо
Залпы 27 58 Отлично
9 июля 1909 года Василий Михайлович прибыл на ст. Бутурлиновку для содействия в поимке «разбойнических шаек», предъявив уездному исправнику соответствующее предписание от губернатора. На «мирную» просьбу штабс-ротмистра выделить 12 стражников (6 — в непосредственное подчинение, 6 — для поручика Н. П. Ушакова) исправник1 ответил «полным отказом», ссылаясь на занятость нижних чинов службой. На предложения по выбору района исследования В. М. Левандовский снова получил категоричный ответ от начальника местной полиции о том, что в указанном месте «делать нечего, стражи туда не даст, головой ручается, что там все спокойно, преступников не имеется», после чего нарушил действующие предписания и субординацию, заявив о недоверии офицеру и потребовав предоставить все имеющиеся у последнего сведения [6. — Л. 30].
Попытки штабс-ротмистра сгладить сложившуюся ситуацию в виде дословного повторения поручения от губернатора не увенчались успехом. После повторного изложения имеющихся предписаний на следующий день вместе с Н. П. Ушаковым исправник решил самоустраниться: «Берите стражу, делайте, что хотите, а я дам телеграмму губернатору, что слагаю с себя всякую ответственность за спокойствие уезда» [6. — Л. 30 об.].
Нами уже был отмечен достаточно высокий уровень образования и весомый опыт непосредственного участия в боевых действиях В. М. Ле-вандовского. Эти обстоятельства обуславливают справедливость восприятия им как «тяжких» для офицера обвинений исправника в возможном «противодействии» в деле борьбы с разбойниками. Как выяснилось, конфликт с представителем уездного полицейского управления имел затяжной характер. Еще в 1907 году, разбираясь в вопросе разграничения прав и обязанностей по заведованию полицейской стражей, Василий Михайлович заявил, что раз он «командует отрядом стражи во время беспорядков2., то выбор
применения оружия для подавления» — его право. Поскольку стража «является воинской частью, раз она в строю», то офицер обязан трижды предупредить людей о последующем силовом воздействии с целью дать им возможность прекратить осуществление противоправных деяний. Исправник же был убежден, что именно он должен приказывать применять оружие, являясь лицом, уполномоченным производить кадровые перестановки в страже. «После этого в скором времени был получен Циркуляр МВД, точно указывающий взаимодействие и права каждого во время беспорядков. О каких-либо недоразумениях по этому поводу после не было и речи и не могло быть.», — указал в рапорте от 30 июля 1909 года № 63 В. М. Левандовский, в очередной раз подтверждая несправедливость и оскорбительность обвинения со стороны уездного исправника [6. — Л. 30 об].
Также штабс-ротмистр сообщил о нарушении стражей правил отдания воинской чести по вине исправника, опасавшегося «умаления» своих прав [6. — Л. 30 об. — 31], и объяснил, что «неоднократно упоминаемый "начальственный тон"» — это лишь неправильное восприятие заботы офицера о деле строевого обучения «самолюбивым» исправником, направляющим «лживые донесения» [6. — Л. 31 об.].
Данный пример не только ярко свидетельствует об имевшем в изучаемый исторический период место конфликте между полицией общей и политической, а также недостатках в организационном построении созданного в 1903 году института уездной полицейской стражи, но и позволяет составить более полное представление о В. М. Левандовском как личности. Василий Михайлович, на наш взгляд, являлся именно тем человеком, чьим стержнем нравственного облика были требования о чести и личном достоинстве офицера, неукоснительно выполняющим свой служебный долг [26]. Неудивительно, что его принципиальная позиция достаточно часто
1 Речь, судя по всему, идет о надворном советнике 2 Что является «одним из прямых» его «назначений».
В. Г. Каращуке.
получала поддержку руководства [27], этим объясняется и высокое доверие со стороны губернатора С. И. Голикова. Так, в 1912 году глава региона в обход начальника вызвал Левандовского в с. Рас-ховецкое «для командования стражею на случай предполагавшейся... возможности волнений», несмотря на необходимое согласование таких действий с инспектором стражи и то, что за указанным районом был закреплен другой офицер [28].
6 декабря 1909 года был подписан приказ о присвоении В. М. Левандовскому с 20 марта чина ротмистра [29], однако в это же время, благодаря усилиям самого офицера, в его жизни происходили еще более значительные перемены. В последних работах, посвященных системе профессиональной подготовки нижних чинов уездной полиции в Воронежской губернии, стала появляться информация о том, что Василий Михайлович выступил в роли первого заведующего командой-школой полицейской стражи в регионе [27; 30; 31. — С. 115]. Изученные нами архивные данные говорят о куда более весомом вкладе В. М. Леван-довского в дело полицейского образования, а именно — о непосредственной инициативе офицера по созданию в регионе означенной школы.
17 августа 1909 года В. М. Левандовский обратился к губернскому инспектору В. З. Тархову с рапортом № 65, где «в виду ощущаемого недостатка в старших команд конно-полицейской стражи», удовлетворяющих своему назначению, просил рассмотреть возможность учреждения «при квартире офицеров стражи особой команды из выбранных ими людей для подготовки их по курсу учебных команд конно-полицейской стражи, что дало бы возможность иметь постоянный и надежный кадр» [15. — Л. 237]. Начальник ВГЖУ одобрил предложенную идею и приказал Василию Михайловичу самостоятельно подготовить и представить для согласования проект положения «об учебной команде». «В принципе возможным» создать в регионе подобную образовательную организацию признали и в губернском правлении. Поставленную перед ним задачу штабс-ротмистр выполнил к 22 августа, после чего отправился в Воронеж в целях поиска необходимого помещения под школу[15. — Л. 252, 257, 259].
Первоначально выбор пал на Грибоедовские казармы, вопрос о сдаче за плату части которых В. З. Тархов поставил перед Воронежской городской управой. Там, в свою очередь, рассмотрев представленные сведения, внесли соответствующие предложения на рассмотрение городской думы, которая 8 октября 1909 года приняла положительное решение [15. — Л. 262; 32]. Окончательным же местом для оборудования школы
в результате решения ряда организационных вопросов стало арендованное у полковника В. В. Томилина за 3000 рублей в год отдельно стоящее здание с пристройками, располагавшееся по ул. Кольцовской, д. 50 [31. — С. 114].
Открыта команда-школа была с 20 октября 1909 года, приняв первых обучающихся 1 числа следующего месяца. «Заведующим» приказом по ВГЖУ от 10 октября 1909 года № 154 был назначен инициатор учреждения образовательной организации, «офицер полицейской стражи штабс-ротмистр Левандовский», который «командировался в гор. Воронеж. с оставлением заведующим строевым обучением стражи в Бобровском и Новохоперском уездах» [18. — Л. 58].
Кроме решения организационных вопросов, связанных с открытием и началом функционирования учебной команды, Василий Михайлович лично занялся составлением расписания занятий, которое было представлено им для согласования В. З. Тар-хову. При этом у пеших и конных стражников расписание отличалось, что обуславливалось как экономией времени (возможностью вести несколько занятий одновременно в условиях нехватки преподавателей), так и спецификой несения службы в зависимости от вида подразделения [33. — Л. 27, 109 об, 110]. Им же была подготовлена программа топографических и тактических занятий [30].
Заведующий был крайне обеспокоен эффективностью созданного им учебного заведения, а потому в рамках руководства учебным процессом пользовался не только имеющимися собственными знаниями, основанными в том числе и на времени, проведенном в Тверском училище, но и опытом коллег из других губерний. Так, 7 февраля 1910 года «Левандовский сдал временно. заведывание учебной командой полицейской стражи и выехал в Саратов для ознакомления с постановкой дела в учебной команде-школе» [34].
Результатом кропотливой деятельности ротмистра в совокупности с заинтересованностью губернского начальства стало то, что в конечном итоге воронежская команда-школа, выпускавшая лиц, готовых к замещению как должностей стражников (в т.ч. старших), так и урядников, приобрела достаточно высокий статус и была признана «образцовой» образовательной организацией по подготовке нижних чинов уездной полиции [20. — С. 551].
Как уже было сказано ранее, своим подходом к делу Василий Михайлович заслужил высокое доверие со стороны руководства. Учитывая этот факт, а также местонахождение вверенного ему учебного заведения, неудивительно, что В. З. Тархов поручил именно В. М. Левандовскому в 1910 году «приведение воронежской уездной стражи в порядок». Несмотря на высокую загруженность и конфликты с
местной общей полицией, ротмистр приложил немало усилий для выполнения поставленной задачи, пока не попросил «освободить. от возложенного поручения», поскольку из-за противодействия со стороны исправника «вся... работа сводится к нулю», указав, однако, ряд уже достигнутых результатов:
«а) установил правильное ведение занятий в команде, аккуратную чистку и уборку помещений и лошадей;
б) устранил ... выходы в наряд в город в рваном и грязном виде, что, ввиду плохого обмундирования стражи, с каждым днем делается все труднее;
в) устранил бывшее до сих пор почти повальное пьянство, вечное сборище в казармах пьяного и подозрительного постороннего люда;
г) бывший во дворе систематический грабеж хозяйственного имущества при постройке казарм... ввиду установленного строгого наблюдения мною вывелся...;
д) учредил правильный внутренний наряд дежурств и дневальств с ответственностью находящихся в наряде за все нарушения против порядка;
е) установил правильный досмотр за казенным оружием, снаряжением и имуществом;
ж) установил правильный порядок посещения в казарме стражников их родными и знакомыми в свободное от службы время» [25. — Л. 4—6 об.].
Безусловно, такой темп работы не мог не сказаться на здоровье Василия Михайловича, и весной 1910 года он был вынужден выйти с прошением к губернскому инспектору полицейской стражи об отпуске на Кавказ и выделении пособия в размере 200 рублей, подкрепив его свидетельством «о болезненном состоянии... здоровья, расстроившегося еще в трудах и походах во время русско-японской войны 1904—1905 гг., а в настоящее время заметно обострившегося при. беспрерывной службе». Диагноз ротмистра был действительно тяжелым: «хронический катар желудочно-кишечного канала, и хроническое воспаление червеобразного отростка и седьмой кишки [6. — Л. 40—41]». Учитывая свое состояние здоровья, ротмистр сам ходатайствовал «о назначении, хотя бы временно, . помощника, дабы не оставлять чинов учебной команды без надлежащего присмотра». Выбор руководства пал на поручика П. Н. Ушакова [6. — Л. 43, 43 об.], однако последний вскоре окончил службу в Воронежской губернии, и в дальнейшем в отсутствие В. М. Леван-довского его обязанности исполняли в разное время Л. А. Белевцов, К. В. Ермоленко и И. Я. Хазбиевич. Если получить отпуск для поправки здоровья у Василия Михайловича получилось, то ассигнована министерством была лишь сумма в размере 100
рублей, в связи с чем губернское правление вышло с ходатайством изыскать дополнительные денежные средства из остатков от кредита по содержанию стражи, которое одобрил генерал-лейтенант П. Г. Курлов [6. — Л. 46—52].
На этом испытания, выпавшие на долю В. М. Левандовского в период прохождениям им службы в качестве офицера полицейской стражи не закончились: 19 января 1913 он обращается с ходатайством о выдаче денежного пособия ввиду тяжелого материального положения и болезни детей (сын Валентин — три с половиной года, дочь Алла — полтора года). В результате ротмистру было выделено 150 рублей, но через год выяснилось, что юный Левандовский болен малярией, и его отцу вновь пришлось просить о выдаче пособия (в размере 300 рублей) [35. — Л. 6; 6. — Л. 68—80 об.].
Несмотря на все трудности, Василий Михайлович продолжал усердно выполнять свои обязанности, успешно совмещая заведование командой-школой и строевое обучение в Бирюченском и Ва-луйском уездах. При этом если изначально поездки по отрядам исполнялись «по собственному усмотрению офицеров стражи», за исключением «особых распоряжений» от инспектора или губернатора, то уже как минимум к 1913 году для каждого инструктора в целях оптимизации учебного процесса и упрощения решения вопросов финансового характера создавался специальный маршрут (табл. 4) [21. — Л. 71, 71 об.].
29 марта 1914 года с подписанием приказа воронежского губернатора № 21 о назначении В. М. Левандовского временно исполняющим должность воронежского полицмейстера [6. — Л. 82] начался новый этап в карьере ротмистра. По итогам бытности в роли офицера стражи Василий Михайлович был отмечен несколькими наградами: орденом Святого Станислава 2-й степени (06.12.1912), светло-бронзовыми медалями в память 300-летия царствования дома Романовых и 100-летия Отечественной войны (21.02.1913 и 28.02.1914 соответственно). Преемником его на посту заведующего учебной командой-школой полицейской стражи стал поручик Л. А. Белевцов, на смену которому вскоре на непродолжительное время пришел Н. И. Васильев. В 1915 новым начальником учебного заведения, созданного Василием Михайловичем, стал его давний знакомый, ротмистр И. Я. Хаз-биевич. Последним продолжателем трудов В. М. Левандовского был вернувшийся в Воронежскую губернию Л. А. Белевцов [35. — Л. 11, 25; 36; 37].
Таблица 4
Маршрут круговых поездок В. М. Левандовского из места расквартирования по отрядам в 1913 году
Сумма, затрачиваемая
Маршрут от штаб-квартиры до отряда на поездку
Руб. Коп.
ОТ ДО
г. Воронеж (штаб-квартира) с. Алексеевка 27 87
с. Алексеевка ст. Бирюч 1 98
ст. Бирюч гор. Бирюч 1 26
гор. Бирюч г. Валуйки 3 25
г. Валуйки сл. Вейделевка 4 50
сл. Вейделевка сл. Волоконовка 2 85
сл. Волоконовка г. Воронеж (штаб-квартира) 20 32
Выделяемые суточные 10
В сумме на 1 круг 72 3
ИТОГО В ГОД (4 круга) 288 12
Попробовав себя на новом поприще, ротмистр принял решение остаться в городском полицейском управлении, о чем подал прошение на имя губернатора, и приказом от 27 июня 1914 года № 58 был официально назначен воронежским полицмейстером [6. — Л. 127 об., 128]. Уже через несколько недель в ВГЖУ была направлена телеграмма «для срочного исполнения», предписывавшая всем офицерам (в том числе и начальникам управления), уволенным в отпуск, немедленно вернуться к местам служения, а 17 июля в империи была объявлена всеобщая мобилизация — новый вызов, требовавший от Василия Михайловича проявления всех имеющихся профессионально-деловых качеств сотрудника полиции [38]. Сложность задач полицмейстера заключалась не только в возложении на него дополнительных обязанностей по организации процедуры мобилизации, но и в непростой социально-политической и криминогенной обстановке во время Первой мировой войны.
Приход на должность губернатора статского советника Г. Б. Петкевича, вместо уже упомянутого С. И. Голикова, с которым у бывшего офицера стражи было налажено продуктивное сотрудничество, основанное на взаимном уважении, существенно отразился на взаимоотношениях В. М. Ле-вандовского с руководством губернии.
Так, своим приказом от 11 марта 1915 года Г. Б. Петкевич объявил полицмейстеру строгий выговор за «небрежность» и «халатность» в выполнении поручений по подготовке благодарственного молебна и оповещению губернатора о прибытии тел погибших офицеров «с предупре-
ждением, что повторение в будущем случаев невнимательного отношения к даваемым ему... поручениям повлечет более строгие меры воздействия» [6. — Л. 131, 131 об.]. Еще через месяц пришел отказ из Департамента общих дел о присвоении В. М. Ле-вандовскому чина подполковника, поскольку Г. Б. Петкевич нарушил сроки подачи соответствующего ходатайства [6. — Л. 134, 134 об.]
Тем же летом ротмистр подал докладную записку о переводе в действующую армию и приказом от 30 сентября 1915 года был переведен в пятьдесят восьмой запасный батальон с переименованием в капитаны [6. — Л. 142—144].
В марте 1916 выяснилось, что еще 2 года назад, находясь по предыдущему месту службы, Василий Михайлович получил безвозвратное пособие в возмещение разницы содержания за исполнение невакантной в то время должности полицмейстера в размере 225 рублей. 8 октября 1915 года указанная финансовая операция была признана «неправильной», ввиду чего требовалось «возвратить» всю сумму. Поскольку сам В. М. Левандовский уже находился в действующей армии, вице-губернатор В. фон Штейн вышел с ходатайством об удержании требуемых денежных средств с жены капитана, получающей ассигнования по доверенности мужа, однако такая инициатива в МВД была признана противоречащей указу от 13 сентября 1914 года, а решение вопроса откладывалось «впредь до возвращения капитана Левандовского из военной службы» [6. — Л. 163—164 об.].
Говорить абсолютно определенно о дальнейшей судьбе Василия Михайловича на данный момент не представляется возможным. Несмотря на
это, исходя из результатов исследований С. В. Волкова, имеются достаточные данные полагать, что в последующем бывший воронежский полицмейстер дослужился до чина полковника кавалерии, приняв участие в Белом движении, по окончании которого остался жить в Восточной Сибири. Оборвана жизнь В. М. Левандовского, по всей видимости, была трагично, расстрелом 15 октября 1930 года [39].
Таким образом, изучая процесс становления и развития системы профессиональной подготовки нижних чинов уездной полиции в Воронежской губернии и полицейского образования в целом, нельзя не отметить личность выдающегося офицера стражи Василия Михайловича Левандов-ского. Проанализировав направления деятельности ветерана русско-японской войны, можно
прийти к выводу о его непрерывном стремлении к повышению эффективности, рационализации и оптимизации учебного процесса, что проявляется как в создании первого расписания занятий со стражниками губернии, так и в открытии специализированной команды-школы. Во многом именно благодаря Василию Михайловичу высшие чины ОКЖ по результатам проверок непременно отмечали Воронеж в лучшую сторону. Нельзя не указать, что опыт, накопленный офицером, несмотря на революционные события 1917 года и их последствия для развития государства, в дальнейшем не пропал бесследно и был использован в качестве одной из основ построения новой системы уже милицейского образования.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кубышко В. Л. Основные направления кадровой работы в органах внутренних дел // Психопедагогика в правоохранительных органах. — 2012. — № 1 (48). — С. 6.
2. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ РИ). — Собрание 3-е. — Т. 26. — Ч 1. — № 27418.
3. Страхов Л. В., Перегудов А. В. Воронежские жандармы в эпоху модерна : монография. — Воронеж, 2019. —С. 243.
4. Государственный архив Воронежской области (ГАВО). — Ф. И-1. — Оп 3. — Д 326. — Л 34.
5. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). — Ф. 110. — Оп. 21.—Д 107. — Л. 73—74 об.
6. ГАВО. — Ф. И-2. — Оп. 9.—Д 931.
7. Тверское кавалерийское училище // Академик [Электронный ресурс]. — URL: https://dic.aca-demic.ru/dic.nsf/ruwiki/1647428#cite_note-35.
8. Тверское кавалерийское училище // РегиментЪ [Электронный ресурс]. — URL: http://regiment.ru/ reg/WC/20/1 .htm.
9. ГАВО. — Ф. И-1. — Оп. 3.—Д 331. — Л. 17.
10. Кирнос А. В., Колесников В. А. Всеобщая история государства и права : конспект курса : в 2 ч — 2-е изд., испр. и доп. — Часть 1 : История государства и права зарубежных стран. — Воронеж, 2005. — С. 229.
11. Янчевецкий Д Г. 1900. Русские штурмуют Пекин. —М : Эксмо, 2008.—С. 6.
12. ГАРФ. — Ф. 110. — Оп. 11.—Д 356.
13. Алишина Г. Н. Евангелическо-лютеранская церковь и лютеранские пасторы Российской империи в годы Первой мировой войны // ВААЭ. — 2015. — № 4 (31). — С. 152.
14. ГАВО. — Ф. И-1. — Оп. 2.—Д 303.
15. ГАВО. — Ф. И-1. — Оп. 2.—Д 304.
16. Россия. Военное министерство [Высочайшие приказы о чинах военных]... — [СПб.] : [б. и.], 1907. — С. 243 (4).
17. ГАРФ. — Ф. 110. — Оп. 21.—Д. 105. — Л 85, 85
об.
18. ГАРФ. — Ф. 110. — Оп 21.—Д. 107.
19. ГАРФ. — Ф. 110. — Оп 21.—Д 109. — Л. 93.
20. Нахимов А. П., Кирнос А В., Колесников В. А. Профессиональная подготовка нижних чинов уездной полиции в Российской империи в конце XIX — начале XX века : монография. — Воронеж, 2018. —685 с.
21. ГАВО. — Ф. И-1. — Оп 2.—Д 812.
22. ПСЗ РИ.—Собрание 3-е. — Т. 23. — № 22906.
23. ГАВО. — Ф. И-1. — Оп 2.—Д 343.
24. ГАРФ. — Ф. 110. — Оп 11.—Д 465.
25. ГАВО. — Ф. И-1. — Оп 3.—Д 759.
26. Зелинский В. С. Военно-научная мысль России об офицерской нравственности в XIX веке // Наука. Общество. Оборона — 2018. — № 1 (14).
27. Нахимов А П., Кирнос А В., Колесников В. А. Воронежская учебная команда-школа в системе профессионального обучения уездной полицейской стражи империи в начале XX в. // Вестник Воронежского института МВД России. — 2017. — № 1. — С. 7—16.
28. ГАВО. — Ф. И-1.—Оп. 2. —Д 905. — Л. 208, 208
об.
29. Россия. Военное министерство [Высочайшие приказы о чинах военных]... — [СПб.] : [б. и], 1909.—С. 439 (19).
30. Савицкий Н. М. К 300-летию полиции России. Руководитель воронежской школы полицейской стражи // Известия Воронежского института МВД России. — 2016. —№ 8 (212).—С. 8.
31. Нахимов А. П., Кирнос А В., Колесников В. А Образовательные организации системы МВД / НКВД в Воронежском регионе (1888—1942 гг.) : монография. — Воронеж, 2017.—382 с.
32. ГАВО. — Ф. И-19. — Оп. 1. — Д 2488. — Л. 78, 78 об.
33. ГАВО. — Ф. И-1. — Оп 3.—Д 75.
34. ГАРФ. — Ф. 110. — Оп 21.—Д 108. — Л 9 об.
35. ГАВО. — Ф. И-1. — Оп. 2.—Д 1054.
36. ГАВО. — Ф. И-2. — Оп. 9.—Д 543. — Л 46.
37. ГАВО. — Ф. И-2. — Оп. 9.—Д 442. — Л 232.
38. Перегудов А В. Русские жандармы в Первой мировой войне: от подвига кдискриминации (на примере Воронежской губернии) // Военно-исторический журнал. — 2016. — № 9.—С. 44.
39. Волков С. В. База данных «Участники Белого движения в России» // Сайт историка Сергея Владимировича Волкова [Электронный ресурс]. — URL: http://swolkov.oig/2JbazaJbeloe_dvizhenie/2Jba-za beloe dvizhenie abc-01.htm.
REFERENCES
1. Kubyishko V. L. Osnovnyie napravleniya kadrovoy rabotyi v organah vnutrennih del // Psi-hopedagogika v pravoohranitelnyih organah. — 2012. — # 1 (48). — S. 6.
2. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii (PSZ RI). — Sobranie 3-e. — T. 26. — Ch. 1. —
# 27418.
3. Strahov L. V., Peregudov A. V. Voronezhskie zhandarmyi v epohu moderna : monografiya. — Voronezh, 2019. — S. 243.
4. Gosudarstvennyiy arhiv Voronezhskoy oblasti (GAVO). — F. I-1. — Op. 3. — D. 326. — L. 34.
5. Gosudarstvennyiy arhiv Rossiyskoy Federatsii (GARF). — F. 110. — Op. 21. — D. 107. — L. 73—74 ob.
6. GAVO. — F. I-2. — Op. 9. — D. 931.
7. Tverskoe kavaleriyskoe uchilische // Aka-demik [Elektronnyiy resurs]. — URL: https://dic.aca-demic.ru/dic.nsf/ruwiki/1647428#cite_note-35.
8. Tverskoe kavaleriyskoe uchilische // Regiments [Elektronnyiy resurs]. — URL: http://regi-ment.ru/reg/VI/C/20/1.htm.
9. GAVO. — F. I-1. — Op. 3. — D. 331. — L. 17.
10. Kirnos A. V., Kolesnikov V. A. Vseob-schaya istoriya gosudarstva i prava : konspekt kursa : v 2 ch. — 2-e izd., ispr. i dop. — Chast 1 : Istoriya gosudarstva i prava zarubezhnyih stran. — Voronezh, 2005. — S. 229.
11. Yanchevetskiy D. G. 1900. Russkie shtur-muyut Pekin. — M. : Eksmo, 2008. — S. 6.
12. GARF. — F. 110. — Op. 11. — D. 356.
13. Alishina G. N. Evangelichesko-lyuteranskaya tserkov i lyuteranskie pastoryi Rossiyskoy imperii v godyi Pervoy mirovoy voynyi // VAAE. — 2015. —
# 4 (31). — S. 152.
14. GAVO. — F. I-1. — Op. 2. — D. 303.
15. GAVO. — F. I-1. — Op. 2. — D. 304.
16. Rossiya. Voennoe ministerstvo [Vyiso-chayshie prikazyi o chinah voennyih]... — [SPb.] : [b. i.], 1907. — S. 243 (4).
17. GARF. — F. 110. — Op. 21. — D. 105 — L. 85, 85 ob.
18. GARF. — F. 110. — Op. 21. — D. 107.
19. GARF. — F. 110. — Op. 21. — D. 109. — L. 93.
20. Nahimov A. P., Kirnos A. V., Kolesnikov V. A. Professionalnaya podgotovka nizhnih chinov uezdnoy politsii v Rossiyskoy imperii v kontse XIX
— nachale XX veka : monografiya. — Voronezh, 2018. — 685 s.
21. GAVO. — F. I-1. — Op. 2. — D. 812.
22. PSZ RI. — Sobranie 3-e. — T. 23. —
# 22906.
23. GAVO. — F. I-1. — Op. 2. — D. 343.
24. GARF. — F. 110. — Op. 11. — D. 465.
25. GAVO. — F. I-1. — Op. 3. — D. 759.
26. Zelinskiy V. S. Voenno-nauchnaya myisl Rossii ob ofitserskoy nravstvennosti v XIX veke // Nauka. Obschestvo. Oborona. — 2018. — # 1 (14).
27. Nahimov A. P., Kirnos A. V., Kolesnikov V. A. Voronezhskaya uchebnaya komanda-shkola v sisteme professionalnogo obucheniya uezdnoy po-litseyskoy strazhi imperii v nachale XX v. // Vestnik Voronezhskogo instituta MVD Rossii. — 2017. —
# 1. — S. 7—16.
28. GAVO. — F. I-1. — Op. 2. —D. 905. — L. 208, 208 ob.
29. Rossiya. Voennoe ministerstvo [Vyiso-chayshie prikazyi o chinah voennyih]. — [SPb.] : [b. i.], 1909. — S. 439 (19).
30. Savitskiy N. M. K 300-letiyu politsii Rossii. Rukovoditel voronezhskoy shkolyi politseyskoy strazhi // Izvestiya Voronezhskogo instituta MVD Rossii.
— 2016. — # 8 (212). — S. 8.
31. Nahimov A. P., Kirnos A. V., Kolesnikov V. A. Obrazovatelnyie organizatsii sistemyi MVD / NKVD v Voronezhskom regione (1888—1942 gg.) : monografiya. — Voronezh, 2017. — 382 s.
32. GAVO. — F. I-19. — Op. 1. — D. 2488. — L. 78, 78 ob.
33. GAVO. — F. I-1. — Op. 3. — D. 75.
34. GARF. — F. 110. — Op. 21. — D. 108. — L. 9 ob.
35. GAVO. — F. I-1. — Op. 2. — D. 1054.
36. GAVO. — F. I-2. — Op. 9. — D. 543. — L. 46.
37. GAVO. — F. I-2. — Op. 9. — D. 442. — L. 232.
38. Peregudov A. V. Russkie zhandarmyi v Per-voy mirovoy voyne: ot podviga k diskriminatsii (na primere Voronezhskoy gubernii) // Voenno-is-toricheskiy zhurnal. — 2016. — # 9. — S. 44.
39. Volkov S. V. Baza dannyih «Uchastniki Belogo dvizheniya v Rossii» // Sayt istorika Sergeya Vladimirovicha Volkova [Elektronnyiy resurs]. — URL: http://swolkov.org/2_baza_beloe_dvizhenie/2_ba-za beloe dvizhenie abc-01.htm.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Сорокина Юлия Владимировна. Заведующая кафедрой государственно-правовых дисциплин. Доктор юридических наук, профессор.
Воронежский филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. E-mail: [email protected]
Россия, 394087, г. Воронеж, ул. Ломоносова, д. 98а. Тел. 8-473-253-66-66.
Ситников Кирилл Алексеевич. Слушатель 5 курса юридического факультета. Воронежский институт МВД России. E-mail: [email protected]
Россия, 394065, г. Воронеж, проспект Патриотов, д. 53. Тел. 8-920-453-29-83.
Sorokina Yulia Vladimirovna. Head of the chair of State and Legal Studies. Doctor of Juridical Sciences, Professor.
Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, Voronezh branch. E-mail: [email protected]
Work address: Russia, 394087, Voronezh, Lomonosova Str., 98a. Те1 8-473-253-66-66.
Sitnikov Kirill Alexeevich. Fifth year cadet of law faculty. Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. E-mail: [email protected]
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Те1 8-920-453-29-83.
Ключевые слова: полицейская стража; уездная полиция; профессиональная подготовка; полицейское образование; Воронеж.
Key words: police guard; district police; professional training; police training; Voronezh.
УДК 351.74
