CC BY
218
УДК 343
НЕВСКИЙ Сергей Александрович, доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры оперативно-технических мероприятий органов внутренних дел Всероссийского института повышения квалификации сотрудников МВД России, Москва, Россия [email protected]
СЫЧЕВ Евгений Анатольевич, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры административной деятельности и организации деятельности ГИБДД Краснодарского университета МВД России, Краснодар, Россия [email protected]
МОЖАЕВ Сергей Юрьевич, преподаватель кафедры оперативно-технических мероприятий органов внутренних дел Всероссийского института повышения квалификации сотрудников МВД России, Москва, Россия
УЕЗДНАЯ ПОЛИЦЕЙСКАЯ СТРАЖА В РОССИИ В НАЧАЛЕ ХХ В.
NEVSKIY Serguey Alexandrovich, Ph.D. in Law, Professor, Chair of Task-Related Procedural Measures by interior affairs bodies, All-Russia Institute of Advanced Vocational Training for Russian MIA officers, Moscow, Russia [email protected]
SYCHIOV Evgueny Anatolyevich, Candidate for Doctorate in Law, Associate Prof., Chair of Administration and State Inspection on Road Traffic Security (SIRTS) Operation Arrangement, Krasnodar University under Ministry of Interior of Russia, Krasnodar, Russia, [email protected]
MOJAEV Serguey Yuryevich, Instructor, Chair of Task-Related Procedural Measures by interior affairs bodies,, All-Russia Institute of Advanced Vocational Training for Russian MIA officers, Moscow , Russia,
COUNTY (DISTRICT) POLICE PATROLS ESTABLISHED IN RUSSIA AT THE BEGINNING OF THE ХХ CENTURY.
В статье освещаются организационно-правовые аспек- The paper has brought to light some institutional and
ты деятельности уездной полицейской стражи в Рос- legitimate aspects of operation of the county police pa-
сийской Империи. В научный оборот введены малоиз- trols in the Russian Empire. Documents having once
вестные для широкого круга читателей документы, в been unfamiliar for the large audience are introduced to
частности, материалы о деятельности уездной поли- the academic and scholar turnover, namely the data on
цейской стражи в Саратовской губернии, датированные operation of the county police patrols in the Saratov
1907 г. province, all being dated back to 1907.
Ключевые слова: уездная полицейская стража; поли- Keywords: county (district) police patrols; Police Dept.; ция; уездные исправники; урядники; стражники. county (district) police officers; village constable; patrol
policemen.
Законом от 5 мая 1903 г., в соответствии с мнением Государственного совета «Об учреждении в 46 губерниях европейской России полицейской стражи», была «временно впредь до общего переустройства местного управления» учреждена уездная полицейская стража, предназначавшаяся «для охранения благополучия, общего спокойствия и порядка в местностях, подведомственных уездной полиции» [1].
В циркуляре Министерства внутренних дел от 12 февраля 1906 г. говорилось, что «уездная полицейская стража есть прежде всего сила в руках губернаторов и уездных исправников для подавления беспорядков и для прекращения разбоя в губерниях и уездах, не прибегая к содействию войск и не отрывая последних от прямых обязанностей» [2, с. 263].
Уездная полицейская стража состояла из урядников и стражников. В уездную полицейскую стражу могли быть назначены российские подданные, достигшие возраста двадцати пяти лет, обладавшие «здоровым телосложением, преимущественно из отставных и уволенных в запас нижних воинских чинов». Для поступавших на службу в стражу предъявлялись следующие требования: урядник должен был уметь составлять протоколы, иметь «общее знакомство с полицейской службой и с обязанностями полиции по преследованию преступлений», стражник - уметь читать, писать, иметь «общее достаточное развитие».
В каждой волости предполагалось нахождение одного урядника и необходимого количества стражников (один стражник на каждые 2 500 человек населения). Чины уездной полицейской стражи должны были оказывать содействие волостному и сельскому начальству при исполнении ими полицейских обязанностей.
Уездная полицейская стража организационно подразделялась на пешую и конную. Часть стражников распределялась по населенным пунктам, другая часть составляла конные команды, находившиеся на казарменном положении. Численность конных стражников должна была составлять не менее 25% общего состава стражи [3, с. 116]. В феврале 1907 г. в целях решения так называемой «транспортной» проблемы для чинов полицейской стражи была разрешена «ежегодная уступка лошадей из артиллерийского брака» [4, с. 198].
Высшим руководящим органом для уездной полицейской стражи являлось Министерство внутренних дел Российской Империи. В губерниях уездная полицейская стража подчинялась
губернаторам; в уезде - уездному исправнику; в местностях, разделенных на станы, - становому приставу; в населенных пунктах, в которых были учреждены должности особых приставов и надзирателей, уездная полицейская стража подчинялась указанным должностным лицам.
С февраля 1906 г. заведование строевой частью полицейской стражи возлагалось на чинов Отдельного корпуса жандармов. Начальникам губернских жандармских управлений присваивалось звание губернских инспекторов полицейской стражи. На них возлагались обязанности по подготовке чинов уездной полицейской стражи (строевая подготовка, обучение верховой езде и владению оружием). Как отмечено в литературе, таким образом «обеспечивалось взаимодействие политической и общей полиции, или, правильнее сказать, использование общей полиции в интересах политической полиции» [4, с. 198].
Позднее были введены должности офицеров полицейской стражи, на которые предполагалось назначать строевых обер-офицеров, состоявших на действительной военной службе и изъявивших желание о переводе в уездную полицейскую стражу. В порядке исключения допускалось назначение в полицейскую стражу офицеров запаса.
К марту 1914 г. в 50 губерниях Российской Империи насчитывалось 51 320 полицейских стражников (их них 11 865 пеших и 28 676 конных), 10 779 урядников. Однако в различных губерниях их состав отличался друг от друга. В частности, в 14 губерниях пеших стражников не было вообще, а в Эстляндской губернии их было только 6 [3, с. 121].
Интересным представляются материалы Государственного архива Российской Федерации, в которых отражаются вопросы организации и деятельности уездной полицейской стражи в различных губерниях Российской Империи.
Рассмотрим некоторые архивные материалы об уездной полицейской страже в Саратовской губернии.
8 июня 1907 г. руководством Саратовской губернии уездным исправникам был направлен циркуляр (№23418), регламентировавший вопросы организации уездной полицейской стражи в губернии [5].
В частности, циркуляр предписывал производить комплектование стражи из числа запасных нижних чинов строевых частей младших сроков службы, при этом преимущество отдавалось тем из них, которые только что окончили действительную службу в войсках и уроженцам других губерний; в виде исключения допускался прием в пешую стражу лиц, на действительной службе не состоявших, о чем каждый раз надлежало испрашивать особое разрешение; конная стража комплектовалась исключительно нижними чинами запаса, отбывшими службу в кавалерийских частях.
При принятии на службу лиц, изъявивших желание поступить в уездную полицейскую стражу, предварительно собирались «самыя подробныя сведения о поведении, политической благонадежности и умственном развитии через подлежащих Губернских Инспекторов стражи, полиции и военное начальство». В виде исключения под личную ответственность исправники могли зачислять на службу претендента без предварительно собранных вышеуказанных сведений, предупреждая «означенное лицо, что оно допускается к службе временно, впредь до получения необходимых сведений» [5, л. 38].
Состав местных уроженцев в страже допускался лишь в следующих пропорциях: 1/3 всей стражи в уезде, остальные 2/3 должны были обязательно формироваться из уроженцев отдаленных уездов или других губерний [5, л. 38 об.].
С учетом того, что от старших стражников при недостаточном числе офицеров состава зависели «направление, дисциплина и соответствующая подготовка стражи», исправники при представлении кандидатов на вакансии старших стражников должны были иметь в виду, что от них требовалось безупречное и трезвое поведение, безусловная благонадежность, умственное развитие, неподкупность, находчивость, исполнительность и твердое знание своих обязанностей. Вновь назначенные старшие стражники находились «под неослабным наблюдением» и подвергались «всесторонним испытаниям» [5, л. 38].
При приеме на службу стражников у них отбиралась подписка с обязательством прослужить в страже не менее года. Для обеспечения исполнения этого условия из содержания стражника ежемесячно удерживались 1-2 руб., которые вносились на книжку в государственные сберегательные кассы и по истечении года выдававшиеся с начисленными процентами тем из стражников, которые выполнили свое обязательство.
О приеме или увольнении стражника полицейское управление отдавало приказы с указанием даты, с которой должна была начинаться или прекращаться выдача различного вида довольствия. Приказы вносились в специальные «шнуровыя» книги, копии с них направлялись в губернское правление. В циркуляре очень жестко отмечено: «Стражникам безусловно воспрещается давать к исполнению поручения, ничего общаго с непосредственным назначением стражи неимеющим, как например: разноску пакетов, повесток, окладных листов и т.п.» [5, л. 38 об.].
На самостоятельные посты предписывалось назначать стражников «безусловной и неподкупной честности, безукоризненнаго поведения и вполне подготовленных к исправлению полицейской службы» [5, л. 38].
Принятые на службу стражники зачислялись в отряды, находившиеся под непосредственным руководством помощников губернских инспекторов стражи, полицейских офицеров и классных чинов полиции, в которых они получали необходимую подготовку, при этом изучались их нравственные качества [5, л. 38].
Для строевого обучения чинов стражи предполагалось назначить 12 старших стражников, из числа которых: по двое - в Аткарский и Балашовский уезды, остальные восемь -по одному в другие уезды [5, л. 38].
Циркуляром установлено обучение стражи как строевой, так и полицейской службе производить с 1 марта, для чего команды стражников попеременно прибывали в город или другой удобный для занятий пункт. В летнее время команды стягивались в более крупные отряды и проходили учебный курс на лагерных сборах [5, л. 40].
В целях подготовки стражников и урядников, отвечавших «своему назначению и вполне подготовленных к отправлению своих обязанностей», в г. Саратове учреждалась школа стражников. В школу следовало принимать лиц, желавших поступить в стражники, а также постепенно вызывать для обучения стражников, поступивших на службу ранее открытия школы и не прошедших таким образом курс обучения в ней. Во время прохождения курса обучения стражники считались на действительной службе, получали установленное им содержание и пользовались казенным довольствием. Успешно окончившие курс школы кандидаты, получавшие в школе казенное довольствие, немедленно назначались стражниками. Должность старшего стражника в уездах предоставлялась преимущественно лицам, успешно прошедшим курс школы стражников [5, л. 40].
Циркуляром предписывалось в обязательном порядке вывешивать на видном месте информацию следующего характера: 1) в уездных полицейских управлениях - о составе и расположении стражи в уезде; 2) в становой квартире - о составе и расположении стражи в стане [5, л. 38 об.].
В полицейских управлениях также осуществлялась регистрация частной стражи в уезде, для чего заводились особые «шнуровыя» книги [5, л. 40].
Большое внимание в циркуляре уделялось вопросам материального обеспечения деятельности чинов уездной полицейской стражи.
Каждый стражник снабжался особой записной книжкой, в которой лицо, выдавшее содержание, фуражное и иное довольствие, фиксировало, какого числа, в каком количестве и какого рода довольствием удовлетворен стражник [5, л. 38 об.].
Губернским правлением заключались договоры с фабрикантами на поставку материалов и предметов, необходимых для обмундирования стражников губернии; непосредственно изготовление обмундирования производилось на местах, для чего полицейским управлениям надлежало представить в Губернское правление сведения о необходимом количестве материалов и озаботиться поиском лиц, изъявивших желание заняться пошивом обмундирования.
Обмундирование изготавливалось за счет стражников путем ежемесячного удержания денег в течение года из получаемого ими жалованья. В случае увольнения стражника со службы ранее года и неуплаты им полной стоимости обмундирования последнее поступало в распоряжение полицейского управления, уступалось вновь принятому стражнику за сумму, которая осталась невыплаченной уволившимся стражником. Это условие вносилось в отбираемую от стражников при приеме на службу подписку [5, л. 38 об.].
Вся стража в уездах вооружалась винтовками казачьего образца.
Для пешей стражи шашки снимались с вооружения, за исключением стражников, находившихся в расположении полицейских учреждений. Некоторое число шашек сохранялось в каждом отряде для вооружения стражников, командировавшихся из состава команд для исполнения служебных обязанностей в одиночку без винтовок [5, л. 38 об.].
Иметь собственные револьверы (военных образцов - системы «Нагана» или «Смита-Вессона») разрешалось лишь тем стражникам, которые умели обращаться с револьвером. При увольнении стражников со службы до получения установленного свидетельства на право ношения оружия собственные револьверы у них изымались и хранились в полицейских управлениях.
Старшие по команде стражники вооружались шашками и револьверами военного образца [5, л. 38 об.].
На каждую винтовку полагалось по 100 патронов, на руках у стражников была 1 пачка в 6 патронов; в казармах под отчетом и ответственностью лиц, заведовавших командами (старший стражник, полицейский офицер, становой пристав) - по 30 патронов на винтовку. Ос- 344 -
тальные патроны находились у исправника. Число револьверных патронов на руках у урядника и стражников ограничивалось 5-кратным их числом, помещавшимся в барабан револьвера.
Оружие и боеприпасы, находившиеся на руках, хранились у стражника «на его личной ответственности»; за исправное состояние оружия и патронов в командах стражи и правильное их хранение отвечал старший стражник. Общую ответственность за исправное хранение и сбережение оружия и боеприпасов несли полицейские офицеры, становые приставы и исправники. При казарменном расположении стражи оружие хранилось в пирамидах под замком, ключ от которого находился у старшего стражника или его заместителя. Патроны, кроме выданных на руки, также хранились у старших стражников под замком. Сохранность оружия и боеприпасов регламентировалась правилами «Наставления для обучения стрельбе» (изд. 1884 г.), извлечения из которых направлялись во все команды полицейской стражи [5, л. 39].
Для подавления беспорядков отряды конной стражи направлялись с винтовками, шашками и полным комплектом патронов (30 шт.); отряды пешей стражи - с одними винтовками и таким же количеством патронов; отдельные стражники вооружались в соответствии с обстоятельствами командировок. Вид необходимого оружия определялся должностным лицом, направлявшим стражника для выполнения его поручений.
Отчетность по расходованию патронов, имевшихся на руках у стражников, велась в записной книжке стражника, для чего в ней существовал особый раздел о патронах с приходно-расходными статьями. При выдаче патронов лицо, у которого находился на хранении боезапас отряда, делало в книжке стражника отметку о количестве израсходованных патронов с указанием года, месяца, числа и причины. Старший стражник вел приходно-расходную тетрадь огнестрельных припасов команды, в которую вносились сведения как о получении патронов, так и об их выдаче. Исправник вел приходно-расходную книгу огнестрельных припасов всей стражи в уезде.
Инспектирующим стражу лицам вменялась обязанность строгого сопоставления количества патронов по книгам с их реальным наличием [5, л. 39].
В конную стражу поступали на службу лица, по общему правилу, владевшие собственной лошадью и снаряжением. Лишь как исключение допускался прием в конную стражу безлошадных, причем каждый раз надлежало испрашивать разрешение как на прием их в стражу, так и на выдачу ссуды на покупку для них лошадей и снаряжения. В случае выдачи стражнику ссуды на покупку лошади в подписку, отбираемую от него при поступлении на службу, вносились следующие условия: а) ссуда выдавалась сроком не более года с погашением ее ежемесячными вычетами из жалования в определенных размерах; б) купленная стражником лошадь во время нахождения его на службе находилась в полном распоряжении строевого начальства и во время отсутствия владельца могла быть использована другим стражником, исключительно для служебной надобности; в) до уплаты стражником всей выданной для приобретения лошади и снаряжения ссуды как лошадь, так и снаряжение считались собственностью казны и не могли быть проданы или поменяны без особого каждый раз разрешения начальства; г) в случае оставления стражником службы по разным причинам числившаяся за ним лошадь или продавалась с торгов или по новой оценке передавалась заменившему его лицу, при этом денежный остаток, который мог образоваться, возвращался стражнику или его законным наследникам. Если стражник желал получить лошадь в собственность, то он должен был возвратить числящуюся за ним ссуду в полном размере [5, л. 39].
В случае потери лошади от полученных при отправлении служебных обязанностей повреждений не по вине стражника, ему выплачивалась, по особому каждый раз разрешению, стоимость павшей лошади. Если на покупку лошади была выдана стражнику ссуда, то стражнику или приобреталась новая лошадь с зачетом выданной ему ссуды или возвращались внесенные им за лошадь ежемесячные взносы.
Каждая павшая по вине стражника лошадь немедленно восполнялась за счет виновного тем или другим способом; если лошадь умерла (погибла) от заразных болезней, пожара, молнии и других непредвиденных случаев, произошедших не по вине стражника, то такая убыль могла быть восполнена, каждый раз с особого разрешения, за счет образовавшихся остатков средств на содержание стражи в губернии [5, л. 39, 39 об.].
Для расчета со стражниками по уплате выданных им ссуд на покупку лошадей и снаряжения полицейские управления вели особые «шнуровыя» книги, в расходную статью которых вносилась сумма, выданная стражнику в виде ссуды, а в приходную - получавшиеся со стражников взносы в уплату долга. Это оформлялось приказом по уездному полицейскому управлению, а также заносилось в записную книжку стражника одновременно с выдачей ему содержания [5, л. 39 об.].
При приеме лошадей на службу соблюдались следующие условия: а) каждая лошадь, представляемая для службы в страже, обязательно сопровождалась ветеринарным свидетельством об отсутствии заразных болезней и о состоянии здоровья в целом; б) лошади
допускались к приему на службу в полицейскую стражу различных пород, преимущественно местных, в возрасте от 4 до 12 лет, ростом не менее 1 аршина 15 вершков ... Также в циркуляре определялись физические недостатки, которые служили препятствием для приема лошадей на службу [5, л. 39 об.].
Срок службы лошадей определялся «сообразно пригодности таковых к полицейской службе».
При принятии лошадей в стражу сведения о них заносились в опись лошадей той команды, в ведение которой они поступили (составление этой описи входило в обязанности старшего стражника), а также в записную книжку стражника. В случае убыли лошади по тем или иным причинам полицейским управлением отдавался приказ об исключении ее из описи.
Продажа или мена лошадей без разрешения исправника не допускались [5, л.39
об.].
Фуражное довольствие выдавалось на руки стражнику, для чего в «требовательной» ведомости вводилась особая графа. Лицам, осуществлявшим надзор за стражей, вменялось в обязанность следить, чтобы лошади отряда всегда имели должный вид и не были «заморены»; исправникам тех уездов, где фуражное довольствие организовано на артельных началах, предоставлялось право ходатайствовать об отпуске аванса для закупки партий фуражного довольствия [5, л. 39 об.].
Расквартирование стражи осуществлялось казарменным способом. При казарменном расположении допускалось проживание семьи стражника с условием, чтобы семьи помещались в отдельных помещениях; при этом квартирное довольствие стражникам на руки не выдавалось, а в размере 75% шло на уплату арендной платы за казармы, отопление и освещение; на остатки от этих сумм оборудовались казармы (снабжались койками, матрацами, столами и другими необходимыми предметами); остальные 25% оставались в распоряжении министерства до конца отчетного года. Данное условие вносилось в подписку, отбиравшуюся от стражника при приеме на службу. Казарменные помещения для стражи арендовались «по письменным условиям», копия которых находилась у старшего стражника при казарме. В помещении казармы вывешивался на видном месте список команды с указанием числа стражников, их имен и фамилий [5, л. 39 об.].
Стражникам, не проживавшим в казарме, выдавались квартирные деньги на руки. Квартирным деньгам, «во избежание недоразумений», велся отдельный счет, при этом они не выписывались в «требовательных» ведомостях, а по прямым ассигнованиям выдавались лично кредиторам [5, л. 40].
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1. Полное собрание законов Российской Империи. Собр. 3. Т. XXIII. Отд. I. № 22906.
2. Вестник юстиции. 1910. № 10.
3. Реент Ю.А. Общая и политическая полиция России (1900-1917 гг.). - Рязань: Узорочье, 2001.
4. Полиция Российской империи / А.В. Борисов, А.Я. Малыгин, Р.С. Мулукаев. - М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2013.
5. Государственный архив Российской Федерации. Ф.102. Инспекторский отдел. 1910. Оп. 291. Д.10.т. 2 (при цитировании архивных материалов сохранены, по возможности, их стиль и орфография).
REFERENCES
1. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobr. 3. T. XXIII. Otd. I. № 22906.
2. Vestnik yustitsii. 1910. № 10.
3. Reent YU.A. Obshchaya i politicheskaya politsiya Rossii (1900-1917 gg.). - Ryazan: Uzoroche, 2001.
4. Politsiya Rossiyskoy imperii / A.V. Borisov, A.YA. Malygin, R.S. Mulukaev. - M.: YUNITI-DANA; Zakon i pravo, 2013.
5. Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii. F.102. Inspektorskiy otdel. 1910. Op. 291. D.10.t. 2 (pri tsitirovanii arkhivnykh materialov sokhraneny, po vozmozhnosti, ikh stil i orfografiya).
