CC BY
25
УСТАНОВЛЕНИЕ СПРАВЕДЛИВОГО МЕХАНИЗМА ВОЗМЕЩЕНИЯ ИМУЩЕСТВЕННОГО ВРЕДА РЕАБИЛИТИРОВАННЫМ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
Н.В. ВАСИЛЬЕВ,
начальник Аналитического управления Аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ,
кандидат юридических наук;
А.В. БАЖАНОВ,
адъюнкт кафедры уголовного процесса Московского университета МВД России 12.00.09 — уголовный процесс; криминалистика; оперативно-розыскная деятельность
juston @rambler. ru
Аннотация. Рассмотрены актуальные законодательные и правоприменительные проблемы реализации реабилитированным права на возмещение имущественного вреда, причиненного в ходе досудебного производства; предложены конкретные пути их решения.
Ключевые слова: возмещение имущественного вреда, реабилитация, справедливость, суд, следователь.
THE ESTABLISHMENT OF A FAIR MECHANISM OF PROPERTY DAMAGE COMPENSATION TO REHABILITATED IN CRIMINAL COURT PROCEEDING
N.V. VASILYEV,
the head of Analytical department of the apparat of Ombudsman in Russian Federation,
candidate of law sciences A.V. BAZHANOV, the postgraduate of criminal procedure chair of the Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of Russia
The summary. In article topical legislative and law-enforcement problems of implementation by rehabilitated his right to property damage compensation, caused during pretrial are considered and concrete ways of their settlement are proposed. Key words: property damage compensation, rehabilitation, equity, court, investigator.
Продолжение. Начало см. в № 5 за 2010 г.
Анализ норм Конституции РФ, современного законодательства, общепризнанных принципов и норм международного права, правовых предписаний Конституционного Суда РФ, а также Европейского суда по правам человека позволил выделить следующие критерии справедливого механизма возмещения имущественного вреда реабилитированным в уголовном судопроизводстве.
Правовая определенность (стабильность) решений о возмещении имущественного вреда. Как отмечал И.А. Покровский, «право на определенность правовых норм есть одно из самых неотъемлемых прав человеческой личности, какое только себе можно пред-
ставить; без него, в сущности, вообще ни о каком «праве» не может быть речи»1.
Актуальность правовой определенности подчеркивалась и в неоднократно выраженной Конституционным Судом РФ правовой позиции, согласно которой общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом, поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы всеми правоприменителями (постановления Конституционного Суда РФ от 25 апреля 1995 г. № 3-П по делу о проверке конституционности ч. 1 и 2 ст. 54 ЖК РСФСР в связи с жалобой Л.Н. Ситаловой, от
15 июля 1999 г. № 11-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Закона РСФСР «О Государственной налоговой службе РСФСР» и Законов РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» и «О федеральных органах налоговой полиции», от 11 ноября 2003 г. № 16-П по делу о проверке конституционности положений п. 2 ст. 81 Закона Челябинской области «О бюджетном устройстве и бюджетном процессе в Челябинской области» в связи с запросом Челябинского областного суда).
Это требование относится и к вынесенным в соответствии с законом решениям компетентных органов государственной власти, так как без ясности и стабильности содержащихся в них предписаний невозможно утверждать о какой бы то ни было успешной правоприменительной практике.
Следует вспомнить случай В.В. Тяна, уголовное дело в отношении которого 5 раз прекращалось в связи с отсутствием в действиях обвиняемого состава преступления, но каждый раз постановления о прекращении уголовного дела отменялись соответствующими прокурорами (согласно имевшимися у них полномочиями по УПК РФ до 2007 г.) в связи с неполнотой расследования и производство по делу вновь возобновлялось. Тогда Конституционный Суд РФ указал на недопустимость сохранения для лица, в отношении которого дело было прекращено, постоянной угрозы уголовного преследования, а значит, ограничения его прав и свобод. Это предполагает недопустимость многократного возобновления по одному и тому же основанию (в частности, по причине неполноты проведенного расследования) прекращенного уголовного дела. Гарантией защиты этих прав является право на судебное обжалование постановления прокурора об отмене постановления о прекращении уголовного дела (определение Конституционного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 300-О по делу о проверке конституционности отдельных положений ст. 116, 211, 218-220 УПК РСФСР в связи с запросом Президиума Верховного Суда РФ и жалобами ряда граждан).
Право на справедливое разбирательство, гарантированное Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (ст. 6), провозглашает верховенство права, одним из основных аспектов которого является принцип правовой определенности. Этот принцип требует среди прочего, чтобы, если суды вынесли окончательное решение по вопросу, их решение не могло бы быть оспорено. Такая позиция зафиксирована в решении Европейского суда по правам человека по делу «Брумареску против Румынии» (жалоба № 28342/95).
Правовая определенность предполагает уважение принципа res judicata, т.е. принципа недопустимости повторного рассмотрения однажды решенного дела. Принцип закрепляет, что ни одна из сторон
не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления только в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления. Полномочие вышестоящего суда по пересмотру дела должно осуществляться в целях исправления судебных ошибок, неправильного отправления правосудия, а не пересмотра по существу (постановление Европейского суда по правам человека от 24 июля 2003 г., дело «Рябых ^уаЬуй) против Российской Федерации», жалоба № 52854/99).
Анализ решений Конституционного Суда РФ и Европейского суда по правам человека позволяет выделить следующие аспекты соответствия процедуры принятия решений о возмещении имущественного вреда реабилитированным принципу правовой определенности:
# ясность и недвусмысленность содержания выносимого решения о возмещении вреда;
# наличие установленных законом и неизменяемых процессуальных сроков на отмену вынесенного решения;
недопустимость многократной отмены выносимого решения по одному и тому же основанию;
отсутствие привязки процедуры обжалования к полномочиям отдельных должностных лиц.
Реальность (недекларативность) исполнения решений о возмещении вреда. Этому выводу корреспондирует п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также практика его применения Европейским судом по правам человека, который неоднократно указывал, что исполнение решения, вынесенного любым судом, должно рассматриваться как неотъемлемая часть справедливого правосудия. В противном случае, если в национальной правовой системе допускается, что окончательное, обязательное судебное решение может оставаться неисполненным, «право на суд» становится иллюзорным (постановление Европейского суда по правам человека от 19 марта 1997 г., дело «Хорнсби (НогшЪу) против Греции»).
Главную роль в решении этой проблемы должны играть следующие меры:
четкая и понятная правовая основа возмещения имущественного вреда реабилитированному;
единообразие и оперативность принятия дознавателем, следователем и судом решений о реабилитации граждан;
# разъяснение Пленумом Верховного Суда РФ наиболее спорных вопросов о реабилитации граждан, выраженное в принятии специального постановления о практике применения гл. 18 УПК;
налаженное взаимодействие правоохранительных и финансовых органов государственной власти в вопросах возмещения имущественного вреда.
Возможность участия реабилитированного в процессе разрешения вопроса о возмещении вреда. Этот
критерий вытекает из состязательного характера уголовного процесса и предполагает достижение согласованной процедуры возмещения имущественного вреда реабилитированному. Для этого должны существовать механизмы для активного участия граждан в решении вопросов, связанных как с определением размера подлежащего возмещению вреда, так и принятием соответствующего решения компетентным органом и его исполнением.
Уголовно-процессуальный порядок возмещения вреда предусматривает следующие формы участия в нем реабилитированного.
Предъявление требования о возмещении имущественного вреда в определенном размере (ч. 2 ст. 135 УПК). Эта форма участия должна обеспечиваться правилом о том, что принимаемое компетентным должностным лицом решение по итогам рассмотрения заявленных реабилитированным требований, исходя из содержания ст. 7, должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Это предписание означает отсутствие у должностного лица возможности игнорировать или произвольно отклонять доводы реабилитированного, не приводя фактических и правовых мотивов отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку мотивировка решения во всяком случае должна основываться на рассмотрении конкретных обстоятельств, нашедших отражение в материалах дела и дополнительно представленных сторонами материалах, а также на нормах материального и процессуального права. Иначе, как верно отметил в одном из своих решений Конституционный Суд РФ, не может быть обеспечено объективное и справедливое разрешение уголовного дела (определение Конституционного Суда РФ от 8 июля 2004 г. № 237-О по жалобе Н.М. Воскресова на нарушение его конституционных прав ч. 1 ст. 388 и ч. 3 ст. 408 УПК).
Участие в судебном заседании при разрешении требования о возмещении имущественного вреда в порядке, установленном ст. 399 УПК, для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора (ч. 5 ст. 135). Согласно п. 50 ст. 5 под судебным заседанием понимается процессуальная форма осуществления правосудия в ходе досудебного и судебного производства по уголовному делу. Она предполагает возможность активного отстаивания участниками уголовного судопроизводства своих прав и законных интересов перед органом правосудия — судом.
Согласно ч. 5 ст. 135 УПК вопрос о производстве выплат в возмещение имущественного вреда и определении их размера разрешается в судебном заседании в процедурах, установленных для стадии исполнения приговора, лишь в случаях, когда право на реабилитацию ранее признано в оправдательном приговоре или в определении, постановлении вышестоящей судебной инстанции о прекращении уголовного дела.
В случаях признания права на реабилитацию следователем или дознавателем этот вопрос решался органом предварительного расследования, прекратившим уголовное дело самостоятельно, т.е. в условиях, исключающих возможность участия в нем реабилитированного.
Признавая такую внесудебную процедуру неэффективной, Конституционный Суд РФ постановлением от 2 марта 2010 г. № 5-П по делу о проверке конституционности положений ст. 242.1 БК в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в РФ установил единообразный судебный порядок разрешения требований о возмещении имущественного вреда в порядке, установленном ст. 399 УПК, для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора.
Этот порядок должен являться дополнительной гарантией от произвольного определения органами предварительного расследования размера подлежащего возмещению вреда и позволять как самому реабилитированному, так и органам, представляющим казну России, отстаивать свою позицию по данному вопросу.
Возможность обжалования принятого решения о возмещении вреда в прядке, установленном гл. 16 УПК (ст. 137). Эта форма участия вытекает из конституционного права каждого на обжалование действий и решений органов государственной власти и их должностных лиц (ст. 46 Конституции РФ). Данное право предопределяет предоставление всем заинтересованным лицам возможности добиваться исправления допущенных ошибок и создание в этих целях процедур проверки законности и обоснованности принимаемых решений.
Возможность участия защитника в процессе разрешения вопроса о возмещении вреда. Право каждого пользоваться помощью защитника служит гарантией осуществления конституционных прав на получение квалифицированной юридической помощи (ч. 1 ст. 48 Конституции РФ), на защиту своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45), на судебную защиту (ст. 46), на разбирательство дела судом на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123).
Законодатель вправе конкретизировать содержание этих прав и устанавливать правовые механизмы их осуществления, условия и порядок реализации, но при этом, как неоднократно указывал Конституционный Суд РФ, не должен допускать искажения существа права и введения таких его ограничений, которые не согласовывались бы с конституционно значимыми целями (постановления Конституционного Суда РФ от 27 марта 1996 г. № 8-П по делу о проверке конституционности ст. 1 и 21 Закона РФ «О государственной тайне» в связи с жалобами В.М. Гурджиянца, В.Н. Синцова, В.Н. Бугрова и А.К. Никитина, от 25 октября 2001 г. № 14-П по делу о проверке конституционности положений, содержа-
щихся в ст. 47 и 51 УПК РСФСР и п. 15 ч. 2 ст. 16 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» в связи с жалобами А.П. Голомидова, В.Г. Кислицина и И.В. Москвичева, от 26 декабря 2003 г. № 20-П по делу о проверке конституционности отдельных положений ч. 1 и 2 ст. 118 УИК в связи с жалобой З.Р. Шенгелая).
Конституция РФ определяет начальный, но не конечный момент осуществления лицом права на помощь адвоката (защитника) (определение Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2007 г. № 251-О по жалобе Н.Н. Московца на нарушение его конституционных прав ч. 3 ст. 51 и ч. 4 ст. 376 УПК). Оно должно обеспечиваться на всех стадиях уголовного процесса, в том числе при решении вопросов, связанных с возмещением имущественного вреда реабилитированному.
Право пользоваться помощью защитника в уголовном судопроизводстве для реабилитированного должно обеспечиваться возможностью в последующем требовать от государства возмещения понесенных в связи с этим расходов.
Возникает проблема определения временного отрезка участия защитника в уголовном судопроизводстве, срока, в течение которого оплачивались его услуги. Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо определить моменты начала и окончания возможности пользоваться помощью защитника.
Анализ уголовно-процессуального закона позволяет рассматривать началом оказания юридической помощи моменты допуска защитника к участию в уголовном деле, которые детально определены в ч. 3 ст. 49 УПК. Сложнее ответить на вопрос об отпадении необходимости в помощи защитника, так как этот момент законом не определен.
Отсутствие определенности в законе не должно приводить к ограничению прав реабилитированного. В условиях, когда вопрос о возмещении имущественного вреда реабилитированному может решаться не один год, как, например, в случае Г.М. Демидки-ной (постановление Конституционного Суда РФ от 2 марта 2010 г. № 5-П), необходимость обращаться за юридической помощью не только не отпадает, но и приобретает актуальность. Справедливо возмещать реабилитированному все расходы, связанные с обращением за юридической помощью, в течение всего срока, когда это лицо предпринимало меры к защите своих прав и законных интересов, включая в себя права на реабилитацию.
Упрощенность процедуры возмещения вреда. В целях скорейшего возмещения вреда лицам, незаконно или необоснованно подвергнутым уголовному
преследованию, избегания унизительных процедур доказывания причиненного им вреда, уголовно-процессуальный закон создает для реабилитированных упрощенный по сравнению с исковым порядком гражданского судопроизводства режим правовой защиты, освобождающий их от бремени доказывания оснований и размера возмещения вреда и одновременно предоставляющий им возможность участвовать в доказывании объема компенсации, а также возможность обжалования принятых об этом решений в случае несогласия с ними.
Этот критерий вытекает из предписаний УПК и постановления Конституционного Суда РФ от 2 марта 2010 г. № 5-П. В последнем указано, что, предусматривая специальные механизмы восстановления нарушенных прав для реализации публично-правовой цели — реабилитации каждого, кто незаконно и (или) необоснованно подвергся уголовному преследованию, федеральный законодатель не должен возлагать на гражданина как более слабую сторону в этом правоотношении излишние обременения, связанные с произвольными решениями и действиями органов исполнительной власти, а напротив, обязан создавать процедурные условия для скорейшего определения размера причиненного вреда и его возмещения.
Соблюдение всех критериев позволяет установить эффективный правовой механизм возмещения вреда каждому, кто незаконно или необоснованно подвергся уголовному преследованию. Справедливым институт реабилитации можно считать в том случае, когда реабилитированному в недискриминационном упрощенном порядке с соблюдением принципа состязательности и права на участие защитника, стабильным и исполнимым решением независимого должностного лица в разумный срок возмещается вред в полном и адекватном объеме.
Таким образом, в современных правовых условиях справедливый механизм возмещения имущественного вреда реабилитированным в уголовном судопроизводстве достижим при соблюдении действующих в системной связи норм законодательства, принципов и норм международного права, правовых предписаний Конституционного Суда РФ, а также Европейского суда по правам человека. Все это позволяет утверждать о постепенном формировании в России правовой государственности, где права и свободы человека и гражданина становятся высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита — обязанностью государства.
1 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права ; 3-е изд., стереотип. М., 2001.
