CC BY
6■ ■ ■ УСЛОВИЯ И ПОЛИТИКА ФОРМИРОВАНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ В ИНФОРМАЦИОННОМ ПРОСТРАНСТВЕ1
Чумиков А.Н.
Института международных отношений и социально-политических наук МГЛУ. Москва. Российская Федерация.
Аннотация. В учебном пособии известных российских социологов Шаркова Ф.И., Бузина В.Н. и чешского ученого Шубрта И. «Медиаполитика и общественное мнение в медиапространстве» рассматриваются глобальные изменения системы средств массовой коммуникации и методов их применения. Развитие медиапространства и переход его в цифровую сферу обусловили возможность интегрировать контенты, размещенные на различных носителях. Традиционные и новые медиа превратились в главный инструмент формирования общественного мнения. В основе регулируемого воздействия медиаиндустрии на аудиторию лежит развернутый комплекс мер, реализуемых государственными, коммерческими и общественными структурами на основе медиаполитики. Она формируется как в традиционных СМИ, так и в широко распространенных сегодня социальных сетях. Исследования характера, способов и средств формирования общественного мнения ведутся на протяжении длительного времени. Однако динамика современных информационно-коммуникационных процессов делает актуальным описание новых условий и возможностей воздействия на социально-политические установки целевых групп. Авторы настоящего учебного пособия вносят существенный вклад в решение этой задачи.
Ключевые слова: информационно-коммуникационные технологии, инвестиции, человеческий капитал, региональное развитие, цифровизация.
Для цитирования: Чумиков А.Н. Условия и политика формирования общественного мнения в информационном пространстве//Коммуникология: электронный научный журнал. 2023. Том 8. №3. С. 83-93.
Сведения об авторе: Чумиков Александр Николаевич - доктор политических наук, профессор, профессор кафедры коммуникационных технологий Института международных отношений и социально-политических наук МГЛУ. Адрес: 119034, Россия, г. Москва, ул. Остоженка, 38/1. E-mail: chumikov@pr-club.com
Статья поступила в редакцию: 07.08.2023. Принята к печати: 19.09.2023.
Медиапространство как коммуникативная сфера
Процесс коммуникации, включая его главный компонент - обмен информацией между коммуникантами осуществляется в коммуникативной сфере, под которой авторы подразумевают область деятельности человека, где происходит сообщение или получение определенной информации.
1 Рецензия на книгу: Медиаполитика и общественное мнение в медиапространстве: Учебное пособие. Авторы: Шарков Ф.И., Бузин В.Н., Шубрт Иржи ; под ред. Ф.И. Шаркова. Издательство: ИТК «Дашков и Ко». Код: 31058 ISBN: 978-5-394-04771-8.2023. 211 с.
Коммуникативная сфера охватывает духовную, политическую, экономическую, производственную жизнь людей. Сфера коммуникации включает в себя целый ряд социально значимых характеристик, таких, как смысловая информация, социальный статус коммуникантов, их коммуникативные роли и степень мотивированности в информационном обмене.
Медиапространство, как и всё познаваемое пространство жизни, является, по теории П. Бурдьё, социально сконструированным, проекцией и структурой социального пространства в объективированном состоянии, воплощением прошлых и нынешних социальных отношений. Это согласуется с тезисом Э. Гидденса о непрерывной структурации социальной реальности. Фактически в подходе П. Бурдьё речь идет о перманентной деятельности социальных субъектов по порождению социальных пространств [Шарков, Силкин, Шубрт:35]. Само понятие медиапространство» впервые в научный оборот было введено в Энциклопедическом словаре-справочнике «Коммуникология» в 2009 году: «Медиапространство - социальное пространствор, формируемое и информационно насыщаемое средствами массовой информации» [Шарков, 2009: 346].
«Медиапространство представляет собой особую, не виртуализируемую полностью реальность, поскольку оно организует практики и представления акторов, производящих и потребляющих массовую информацию с помощью средств массовой коммуникации, которые составляют объективную, физическую основу медиапространства» [Бузин, 2012]. Здесь подчеркивается деятельностная природа медиапространства. По определению Н. Лумана, «понятием масс-медиа должны быть охвачены все общественные учреждения, использующие технические средства для распространения сообщений».
Мы можем говорить о том, что ныне происходит становление сложного внетерриториального медиапространства рефлексивного типа [Бузин, 2021], а его качества обусловлены реалиями эпохи рефлексивного модерна:
1) медиапространство «является сложной открытой социальной системой, которая создается в процессе целостного коммуникационного взаимодействия - в том числе и процесса рефлексии - следующих социальных институтов: аудитории средств массовой коммуникации (СМК) и производителей/акторов контента для СМК;
2) оно не имеет рельефно выраженных границ, определяемых национальными культурами; напротив, его структуры и функциональность определяются глоболокальными реалиями;
3) многообразие и сложность смыслопроизводящих институтов, включающих в себя массовую самокоммуникацию, непрерывно воспроизводят дисперсные смыслы, ценности и нормы, которые фрагментируют социум, формируют у индивидуальных и коллективных акторов центробежные тенденции, в контексте их логики образуются «семьи на сейчас» - короткоживущие политические и экономические структуры» [Бек, 2000];
4) рефлексивный характер медиапространства способствует утверждению нелинейных трендов развития - «текучести» социума [Бауман, 2004], «метаморфозы мира» [Бек, 2000], «общества травмы» [Тощенко, 2007];
5) «такое медиапространство формирует индивидов как акторов, для управления которыми необходимы принципиально новые, в том числе и гуманистические, методы и подходы» [Шарков, Бузин, Шубрт: 38-39].
Медиапространство - продукт социокультурной системы
Медиапространство, по терминологии Т. Парсонса, является продуктом двух систем - культурной и социальной, выполняя свою роль в обеспечении равновесия и внутреннего гомеостаза системы. Именно медиапространство формирует жизненно важную для людей - как социальных существ -символическую среду, направляющую действия социальных акторов; помогает им кооперироваться; подсказывает, к каким именно целям стремиться и какие действия для достижения подобных целей приемлемы, а какие - нет; и какой результат усилий можно считать успешным [Бузин, 2021].
Медиапространство есть результат общественно обусловленных действий на уровне двух систем: социальной и культурной. В основе социальной системы лежат совместные действия людей по своему биологическому самосохранению в условиях определенной среды. Медиапространство дает возможность человеку адаптироваться к ней, объединяться с другими индивидами, воспроизводить уже найденные социальные структуры, снимать возникающие нервные и физические напряжения. В отношении культурной системы медиапространство выступает хранилищем, местом продуцирования, регулятором общества с помощью символов и норм. Именно культуре в социальной системе Т. Парсонс отводит центральное место: она обеспечивает взаимодействие всех остальных социальных подсистем. Но функцию культурного воспроизводства в современном обществе выполняют преимущественно средства массовой коммуникации [Шарков, Бузин, Шубрт: 49].
В последние годы медиарегулирование как сфера общественной деятельности заметно расширилась и усложнилась. Во-первых, появилась необходимость переосмыслить само понятие «медиарегулирование»: под воздействием трансформаций в общественных практиках, прежде всего глобализации неолиберальной экономической модели и цифровизации, меняются прежние принципы национального законодательства, расширяется число субъектов, акторов, агентов влияния, стейкхолдеров этого процесса [McQuail, Siune (eds.), 1998]. Во-вторых, исследователи всё чаще рассматривают медиарегулирование не как статичный набор официальных документов, определяющих общие правила поведения СМИ, а как динамический процесс трансформации законодательства и политических действий различных общественных институтов по корректировке деятельности СМИ [Siune, Truetzschler, 1992].
Российский медиадискурс социальной политики
В российском академическом дискурсе также очевидны попытки конкретизировать понятие медиарегулирования как деятельности публичной власти по упорядочению национального медиапространства [Ульбашев, 2017], найти более четкие формулировки для описания медиаполитики. Так, Н.Б. Кириллова [Кириллова, 2015: 86] определяет медиаполитику как интегрирующую систему, объединяющую в единое целое социокультурное пространство государства, медиасферу, рыночные механизмы и творческий потенциал каждой конкретной личности и направленную на совершенствование деятельности в социально-культурной сфере. При этом автор считает ее системой государственного управления медиасферой, устанавливающей задачи, формы, содержание этой деятельности в контексте идеологии, права, экономики (Кириллова, 2015: 100).
Ш.С. Сулейманова [Сулейманова, 2013: 13] подчеркивает, что медиаполитика - это комплекс государственных мер, направленный на обеспечение конституционно гарантированных прав в сфере СМИ.
Очевидно, что отечественные авторы, развивая и уточняя представления о медиаполитике, остаются верны традиционному подходу с установкой на доминирующую роль государственных институтов в ее формировании. Как отмечают М. Галкина и К. Лехтисаари [Галкина, Лехтисаари, 2016], самым активным участником медиаполитики в России остается государство. С учетом этого, «уже пора говорить о необходимости появления в нашей стране комплексной и разносторонней медиаполитики, учитывающей различные позиции участников медиарынка; о важности становления адекватных времени регуляторных механизмов, которые бы отражали множественные потоки и интересы многочисленных стейкхолдеров; о достижении общественного согласия - и по вопросу формулирования обществом миссии СМИ и журналистики, и по вопросу применения современного инструментария для ее реализации. Более того, в отечественном академическом дискурсе необходимо поднимать вопрос о синхронизации понятийно-концептуального аппарата медиаполитики и медиа теории» [Шарков, Силкин, Шубрт: 95-96].
Вводимая авторами в социологический дискурс сложно-сетевая структура современного медиапространства предполагает ограниченные возможности управления им, обусловленные спецификой различных уровней. Так, «управление медиапространством на национальном уровне ограничивается наличием глобального, локального и мини-локального уровней, поскольку первым из них управлять сложно по причине неподчиненности его национальным структурам, а другими - в силу большого количества сетевых медианосителей, их рассеянности по огромной территории, подчиненности их не связанным между собой структурам. Выстроить «вертикаль власти» в данном хаотичном пространстве локальных медиа весьма непростая задача. При планировании информационных кампаний для их эффективности необходимо учитывать наличие описанных нами четырех уровней медиапространства. Управление мини-локальными
СМИ затрудняется и большим количеством языков, на которых они издаются» [Шарков, Силкин, Шубрт: 98].
Управление сетевым медиапространством
Управление должно учитывать и существование «цифрового разрыва» -цифрового неравенства между поколениями и различными группами социума, говорящими в ряде случаев на разных языках.
Российский социолог М.К. Горшков отмечает, что ныне формируется сетевой интеллект и что при выработке эффективной модели управления крайне важно принимать во внимание мировые достижения в разработке научных требований управления современным обществом. Внедрять их следует не посредством копирования, а с учетом наших национально -самобытных характеристик - радикально изменившихся отношений собственности, качественно новой социальной структуры общества, параметров управленческих ресурсов регионов, соотношения традиционного и модернизационного потенциала в их использовании, а также контекста научного обеспечения управленческой деятельности на макро-, мезо- и микроуровнях. Такое управление в качестве важнейшего социогуманитарного компонента включает развитие и воспроизводство человеческого потенциала [Горшков, 2016:111].
В современном медиапространстве широко распространено принуждение к конформизму в медиапросторанстве посредством формирования общественного мнения [Шарков, Силкин, Шубрт: 126]. Его давление на отдельных лиц является одним из механизмов социального контроля, когда доминирует идея о то, что другие должны действовать точно так же, как большинство.
Однако Э. Ноэль-Нойман отмечает, что, со времен Э. Росса и его термина «социальный контроль», общественное мнение утратило свое значение механизма принуждения к конформизму. С тех пор оно связано главным образом с политической сферой и воспринималось в узком смысле слова как институт, критически контролирующий правительство.
Модернистское мнение сформулировал в начале XX века французский социолог Г. Тард. В своей книге «Общественное мнение и толпа» [Tarde, 1901] он связывает развитие общественного мнения с двумя факторами, известными с ХУШ-го века: а) появление общественности в виде узких литературных, философских кружков; б) преобразование частных салонных разговоров в публичные выступления на страницах газет. Экспансию общественного мнения в XIX веке Г. Тард приписывает развитию средств коммуникации того времени: печати, железной дороге и телеграфу» [Шарков, Силкин, Шубрт: 138].
Общественное мнение с точки зрения социальной психологии
В американской социологии и социальной психологии примерно с 1930-х годов предпринимается попытка поместить расплывчатое понятие «мнение»
на научную основу. Для этого его соотносят с понятием социальной установки (аттитюд, англ. attitude) и исследуют в рамках психологической теории [Davis, 1968: 19-31]. Утверждается, что социальные установки недоступны для непосредственного наблюдения как такового, но могут быть исследованы в их внешнем выражении, то есть непосредственно в действиях человека или в его мнении; которое определяется словесным выражением индивида (verbal expression of attitude) [Childs, 1940: 42]. Следует сказать и о том, что некоторые психологические эксперименты показали, что определенные проявления в поведении и мнениях могут не только не отражать действительное отношение человека, но и преднамеренно скрывать их.
Возникающий в данном контексте вопрос заключается в том, каким образом привести вербализированные установки или же индивидуальные мнения к общему знаменателю и представить их целое в качестве общественного мнения. Об этом во второй половине 1940-х годов высказался чешский исследователь Б. Поспишил. Он заявил, что теоретически возможно существование в определенном социальном целом такого количества различных взглядов, сколько в нем людей. Это значит, что у каждого человека есть свое, отличное от остальных, представление об окружающем мире. «Однако, опыт учит нас, что под влиянием преднамеренных действий у членов одного и того же социального целого формируются одинаковые или почти идентичные установки. Таким образом, возникают группы людей с одинаковым отношением к определенному вопросу или явлению. Это имеет решающее значение, поскольку только так возможна жизнь в обществе. Если бы это было не так, и установки каждого индивида были бы совершенно отличными от установок другого, люди никогда бы не смогли договориться и ничего бы не достигли. Общественное мнение может существовать только благодаря социальным установкам» [Шарков, Силкин, Шубрт: 146-147].
В XX веке формирование общественного мнения рассматривалось как процесс, когда технические средства (СМК) передают сообщения (информацию) публичного характера аудитории - совокупности разнесенных во времени и в пространстве лиц. Большое влияние на понимание данного процесса оказала концепция Г.Д. Лассуэлла, учитывающая пять основных элементов коммуникации: (1) источник, (2) информация, (3) канал, (4) получатель и (5) эффект, обобщенные в модели: кто сообщает, что именно, какой канал использует, кому и с каким эффектом [Lasswell, 1967: 149].
Концепции массовой коммуникации изначально предполагали, что СМИ напрямую влияют на отдельных представителей общественности. Такое понимание иногда обозначается как теория подкожной иглы (непосредственно каждому индивиду напрямую вводится определенное сообщение, и оно либо влияет на него, либо нет), или теория волшебной пули. «В этом плане СМИ считались всемогущими, но вскоре стало очевидно, что далеко не все исследования подтверждают их влияние. В качестве примера можно привести опыт избирательных кампаний, где Ф.Д. Рузвельт несколько раз подряд выигрывал большинством голосов, хотя большая часть американских газет регулярно выступали против него. Оказалось, что СМК сами по себе являются
относительно слабым фактором, влияющим на уже сложившиеся установки. Поэтому в дополнение к вопросу «почему средства массовой коммуникации настолько эффективны» был задан еще один: «почему эти средства являются относительно слабым фактором изменения установок?» [Шарков, Силкин, Шубрт: 150].
Ориентация на социальную и личностную мотивированность аудитории как критерий отбора информации во многом определяется жанром сообщения и его функциональной направленностью. «Если новостной жанр ориентируется на массовую аудиторию, то жанры познавательных или развлекательных передач - на различающиеся по своим потребностям и субкультурам группы. Практически всех взрослых людей волнуют общесоциальные проблемы образования, занятости населения, здоровья, питания. Вместе с тем личностный интерес может проявляться к информации необычного характера, информации о конфликтной ситуации различного масштаба, новой информации об известных персоналиях» [Шарков, Силкин, Шубрт: 152-153].
Хотя проблематика эффективности СМИ исследуется многими учеными, требуются дополнительные разработки методики систематического наблюдения и осуществления контроля за процессом воздействия СМИ на массовую аудиторию.
Сегодня для воздействия на информационно-коммуникационные установки аудитории используется сложный комплекс мер государственного и общественного регулирования медиаиндустрии на основе формирования и реализации медиаполитики. С переходом медиапространства в основном в цифровую сферу улучшилась возможность интегрировать контенты, размещенные на различных носителях. Такая ситуация превратила медиапространство в приоритетную сферу формирования общественного мнения [Шарков, Силкин, Шубрт: 195].
Выводы. Медиапространство рассматривается авторами учебного пособия как подсистема социального пространства и отдельный социологический объект, функционирующий в этой системе. Медиапространство обладает специфическими социально-акторскими свойствами и является социально сконструированной проекцией социального пространств, воплощением прошлых и нынешних социальных отношений. Оно может, с одной стороны, представлять собой особую виртуализированную реальность. С другой - это объективированный субъект, организующий практики и представления акторов, производящих и потребляющих массовую информацию с помощью СМК. Они и составляют объективную, физическую основу медиапространства.
В социологический дискурс понятие медиапространства было введено в 1990-х годах в рамках обсуждения теории глобализации, которая рассматривалась как детерриторизация - утрата привязки социальных процессов к физическому пространству. Управление медиапространством на национальном уровне ограничивается наличием глобального, локального и
мини-локального уровней, поскольку первым из них управлять сложно по причине неподчиненности его национальным структурам, а другими - в силу большого количества сетевых медианосителей, их рассеянности по огромной территории и зависимости от несвязанных между собой структур.
Отличительной особенностью и общей характеристикой, декларируемой в большинстве стран мира медиаполитики является ее приверженность соблюдению принципов свободы слова. «Это означает, что некоторые меры медиаполитики могут не только носить ограничительный характер, но и непосредственно направляться на поддержку определенных проектов и мероприятий. Так, без ущерба для свободы СМИ позитивное регулирование поддерживает социально-значимые медиапроекты - издание газет и журналов культурного профиля, производство детских телевизионных программ, создание образовательных порталов. Прямое же регулирование предполагает введение ограничений в сфере экономики (антимонопольное законодательство), а также в области этики и нравственности. В условиях демократического общества предполагается, что последние вводятся самим профессиональным сообществом и формируют отдельную систему мер саморегулирования [Шарков, Силкин, Шубрт: 195-196].
Источники
Бауман 3. (2004). Глобализация. Последствия для человека и общества / Пер. с англ. М.: Издательство «Весь Мир».
Бек У. (2000). Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция.
Бузин В.Н. Возможен ли закат телевидения? Социологический прогноз // Социологические исследования, 2012. 10 (342): 93-98.
Бузин В.Н. (2021). Медиапространство в структуре социального пространства // Социум и власть. 2(34): 9-13.
Горшков М.К. (2016). Российское общество как оно есть: опыт социологической диагностики. В 2 т. М.: Новый хронограф
Сулейманова Ш.С. (2013). Медиаполитика в современном российском обществе. М: «Этносоциум».
Тощенко Ж. Т. (2007). Теократия: фантом или реальность? М.: Academia.
Ульбашев А.Х. (2017). Основы медиарегулирования. М.: Infotropic Media.
Шарков Ф.И. (2018). Интегрированные коммуникации: реклама, паблик рилейшнз, брендинг. Учебное пособие. М.
Шарков Ф.И. (2004). Политический консалтинг. (Специализация курса «Консалтинг в связях с общественностью»): учеб. пособие для студентов вузов по специальности 350400 «Связи с общественностью». М.
Шарков Ф.И. (2007). Правовое регулирование коммуникационной деятельности: в рекламе, связях с общественностью, журналистике. Учебное пособие для изучения курсов: «Правовые основы рекламной деятельности», «Правовое обеспечение связей с общественностью», «Правовые основы журналистики». М.
Шарков Ф.И. (2009). Коммуникология: энциклопедический словарь-справочник. М.
Шарков Ф.И., Бузин В.Н., Шубрт Иржи/ под ред. Ф.И. Шаркова. (2023). Медиаполитика и общественное мнение в медиапространстве: Учебное пособие. М.: Издательство: ИТК Дашков и К Код: 31058 ISBN: 978-5-394-04771-8.. 211 с.
Childs, H. L. (1940). An Introduction Public Opinion. New York: J. Wiley and Sons
Davis, J. A. (1968). The Sociology of Attitudes. In: American Sociology: Perspectives, Problems, Methods. Ed.: Parsons, T., New York: Basic Books, Inc.
McQuail D., Siune K. (eds.). (1998). Media Policy: Convergence, Concentration, and Commerce. London: Sage.
Siune K., Truetzschler W. (1992). Dynamics of Media Politics: Broadcast and Electronic Media in Western Europe. London: Sage Publications Ltd..
Tarde, G. L(1901). Opinion et la Foule. Paris: Félic Alcan, Éditeur.
■ ■ ■ CONDITIONS AND POLICY OF PUBLIC OPINION FORMATION IN THE INFORMATION SPACE
Chumikov A.N.
Institute of International Relations and Socio-Political Sciences of the Moscow State University. Moscow. Russian Federation.
Abstract. The textbook by famous Russian sociologists Sharkov F.I., Buzin V.N. and Czech scientist Shubrt I. «Media policy and public opinion in the media space» examines global changes in the system of mass communication and methods of their application. The development of the media space and its transition to the digital sphere have made it possible to integrate content hosted on various media. Traditional and new media have become the main tool for shaping public opinion. The regulated impact of the media industry on the audience is based on a comprehensive set of measures implemented by government, commercial and public structures based on media policy. It is formed both in the traditional media and in today's widespread social networks.
Research on the nature, methods and means of forming public opinion has been conducted for a long time. However, the dynamics of modern information and communication processes makes it relevant to describe new conditions and opportunities for influencing the socio-political attitudes of target groups. The authors of this textbook make a significant contribution to solving this problem.
Keywords: information and communication technologies, investments, human capital, regional development, digitalization.
For citation: Chumikov A.N. Conditions and Policy of Public Opinion Formation in the Information Space. In: Communicology: an electronic scientific journal. 2023. Vol. 8. No. 3, pp. 83-93.
Inf. about the author: Alexander Nikolaevich Chumikov - Doctor of Political Sciences, Professor, Professor of the Department of Communication Technologies at the Institute of International Relations and Socio-Political Sciences of the Moscow State University. Address: 38/1 Ostozhenka str., Moscow, 119034, Russia. E-mail: chumikov@pr-club.com
Received: 08.07.2023. Accepted: 19.09.2023. References
Bauman 3. (2004). Globalization. Consequences for man and society / Translated from English. M.: Publishing house «The Whole World». (In Rus.).
Beck W. (2000). Risk society. On the way to another modernity. M.: Progress-Tradition, (In Rus.).
Buzin V.N. (2012). Is the decline of television possible? Sociological forecast // Sociological research. 10 (342): 93-98. (In Rus.).
Buzin V.N. (2021). Media space in the structure of social space // Society and power. 2(34): 9-13. (In Rus.).
Childs, H. L. An Introduction Public Opinion. New York: J. Wiley and Sons, 1940. Davis, J. A. (1968). The Sociology of Attitudes. In: American Sociology: Perspectives, Problems, Methods. Ed.: Parsons, T., New York: Basic Books, Inc.
Gorshkov M.K. (2016). Russian society as it is: the experience of sociological diagnostics. In 2 volumes: New chronograph. (In Rus.).
McQuail D., Siune K. (eds.). (1998). Media Policy: Convergence, Concentration, and Commerce. London: Sage.
Sharkov F.I. (2009). Kommunicology: encyclopedic dictionary-reference book. M.. (In
Rus.).
Sharkov F.I. (2018). Integrated communications: advertising, public relations, branding. Textbook. M.. (In Rus.).
Sharkov F.I. (2007). Legal regulation of communication activities: in advertising, public relations, journalism. Textbook for the study of courses: «Legal foundations of advertising activity», «Legal support of public relations», «Legal foundations of journalism». M. (In Rus.).
Sharkov F.I. (2004). Political consulting. (Specialization of the course «Consulting in public relations»): studies. handbook for university students in the specialty 350400 «Public relations». M.. (In Rus.).
Sharkov F.I., Buzin V.N., Shubrt Jiri/ ed. by F.I. Sharkov. (2023). Media policy and public opinion in the media space: Textbook. M.: Publishing House: ITK Dashkov and K0. Code: 31058 ISBN: 978-5-394-04771-8. 211 p. (In Rus.).
Siune K., Truetzschler W. (1992). Dynamics of Media Politics: Broadcast and Electronic Media in Western Europe. London: Sage Publications Ltd.
Suleymanova S.S. (2013). Media policy in modern Russian society. Moscow: «Ethnosocium». (In Rus.).
Tarde, G. L. (1901). Opinion et la Foule. Paris: Félic Alcan, Éditeur.
Toshchenko J. T. (2007). Theocracy: phantom or reality? Moscow: Academia. (In Rus.).
Ulbashev A.H. (2017). Fundamentals of media regulation. M.: Infotropic Media. (In
Rus.).
