CC BY
3
значающие родо-видовые отношения и выражающие структурную иерархию. Необходимы генерализации такого типа: "Все с таким-то признаком есть X".
На примитивной ступени развития свои особенности присущи и детским рисункам.
Двухлетняя девочка с большим усердием покрывает бумагу кругоподобными кривыми, обозначая их тетя, дядя, шарик и т.п.
При этом контуры таких изображений тети, дяди и других ничем не отличаются друг от друга. Но если в рисунке отсутствует изобразительное сходство, сам ребенок очень быстро забывает, что же такое он нарисовал. Размытость представлений характеризует рисунки ребенка и в более позднем возрасте. Понятно, что созданные ребенком изобразительные его модели окружающего мира не соответствуют сложности.
Но с определенного возраста детский рисунок начинает представлять собой схему, в которой передается главным образом связь основных частей изображаемого предмета при отсутствии индивидуальных черт изображаемого. Так появляются различного рода "головоноги", созданные по принципу: "точка, точка, запятая -вышла рожица кривая", к которой потом пририсовывается туловище, руки (палки), ноги (палки). Уже в таких рисунках обнаруживается в полной мере способность к структурированию мира, разъединенного на дискретные части.
Все когнитивные процессы у взрослого человека протекают под контролем образа мира, но образ мира, которым руководствуется человек в своей деятельности, в каждую историческую эпоху бывает различным.
ЛИТЕРАТУРА
1. Линдсей П., Норманн Д. Переработка информации у человека. (Введение в психологию). М., 1974.
2. Пиаже Ж. Психогенез знаний и его эпистемологическое значение // Семиотика. М., 1983. С. 90.
3. Пиаже Ж. Схемы действия и усвоение языка. // Там же.
4. Ушакова Т.Н. Речь: истоки и принципы развития. М., 2004.
5. Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947. С. 442.
6. См.: Гвоздев А.Н. Вопросы изучения детской речи. М., 1961.
7. Менчинская Н.А. Развитие психики ребенка. Дневник матери. 2-е изд. М., 1957. С. 47.
8. Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. М., 1994. С. 389.
9. Bates E. The biology of symbols: some concludins thoughts // Bates etal. The emergence of symbols cognition and communication in tancy. N.Y., 1979.
10. Слобин Д.И. Когнитивные предпосылки развития грамматики // Психолингвистика. М., 1984.
11. См.: Piaget J. Six psychological stadies. N.Y., 1967. Р. 98.
12. См.: Гвоздев А.Н. Усвоение ребенком звуковой стороны русского языка. М., 1948.
13. См.: Захарова А.В. К вопросу о развитии грамматического строя речи у детей дошкольного возраста: Дис. ... канд. филолог. наук. М., 1958.
14. Гринберг Дж. Некоторые грамматические универсалии, преимущественно касающиеся порядка значимых элементов // Новое в лингвистике. Вып. 5. М., 1970. С. 150.
15. Брунер Дж.С. Онтогенез речевых актов // Психолингвистика. М., 1984. С. 46.
16. Выготский Л.С. Избранные психологические исследования. М., 1956. С. 335-336.
5 марта 2008 г.
УПРАВЛЕНИЕ ПРОИЗВОДСТВОМ (ВОСПРОИЗВОДСТВОМ) ГОРОДСКОЙ КУЛЬТУРНОЙ СРЕДЫ
Л.Е. Мурашева
Социально-экономические реформы 1990-х годов, административная и муниципальная реформы обернулись серьезным испытанием для городской культуры и городской культурной среды. Проблема заключается не только и не столько в физической и моральной деградации инфра-
Мурашева Людмила Евгеньевна - соискатель кафедры социологии Северо-Кавказской академии государственной службы.
структуры сферы культуры, но и в невнятной государственной культурной политике. В научных кругах главной темой обсуждения стали проблемы культуры города в ситуации, когда государство не может сформировать четкую культурную политику, не определяет целей и места культуры в современном обществе. В целом сфера культуры сумела выжить, а в отдельных городах и выйти на новые пути развития. Это удалось благодаря созданию
современной инфраструктуры культурной деятельности, успешной адаптации к российским реалиям современных моделей культурного менеджмента, изучению и применению мирового опыта в развитии городской культурной среды, наконец, благодаря подготовке персонала, действовавшего адекватно сложившимся современным условиям жизни страны и общества.
Общепризнано, что основными тенденциями, влияющими на процесс воспроизводства городской культурной среды, являются:
- смена парадигмы отношений культуры с местной властью, которая перестала вмешиваться в культурные процессы и отказалась от гарантированного финансирования сферы культуры;
- обрушившаяся на культуру свобода компенсировалась отсутствием спроса на культурные продукты. Это заставило работников сферы культуры изучить спрос и по мере возможностей приступить к его формированию;
- стремительный переход от централизации культуры к ее децентрализации, наиболее четко проявившийся в нечеткости государственной культурной политики, всегда задававшей определенные рамки для развития региональной и местной культуры;
- распад библиотечной системы, ее десин-хронизация, при которой отдельные сегменты системы, функционировавшие ранее в едином ритме, обособились, поляризовались и действуют в разных культурных пространствах и в разном культурном режиме, что сейчас законодательно закрепляется государством [см.: 1, с. 38];
- вынужденные поиски работниками культуры сначала стратегий выживания, затем -стратегий развития культуры, которые предполагают установление партнерских отношений с иными сферами жизнедеятельности общества, как правило, с бизнесом и средствами массовой информации, а также освоение экономических методов деятельности. В первое время овладение навыками оформления заявок и проектов работникам управления культуры давалось нелегко в силу того, что у подавляющей их части часто просто отсутствовали зачатки так называемого "проектного мышления". Они привыкли оценивать культуру чисто количественно - по числу проведенных культурных мероприятий и т.п. Отмечая появление в Санкт-Петербурге целого
ряда "звезд отечественного менеджмента в сфере культуры", директор Института культурных программ А. Зонин пришел к выводу, что целью городской культурной политики должно стать не управление культурой второй столицы, а формирование режима наибольшего благоприятствования для ее саморазвития. При этом речь должна идти именно о культурной политике, а не об администрировании [2];
- возрастание роли массовой культуры вследствие снижения культурных потребностей населения, что явилось по существу шоком для работников культурной сферы, традиционно ориентированных на трансляции "высокой" культуры.
Можно констатировать, что социально-экономическая, политическая и культурная среда существования городской культуры за 1990-е годы изменилась самым решительным и кардинальным образом. Все это вместе взятое властно потребовало реконцептуализа-ции деятельности традиционных городских культурных институтов (библиотек, музеев, домов культуры и т.д.).
Тенденции развития муниципальной культуры анализируются и классифицируются исследователями и специалистами по-разному. Так, работники управления культурой Архангельской области видят тенденции развития муниципальной культуры в следующем:
- передача полномочий в сфере культуры с уровня муниципального района на уровень поселений;
- определение приоритетов местной культурной политики, среди которых называются библиотеки, музеи, самодеятельные художественные коллективы, носящие звание "народный самодеятельный коллектив", "образцовый художественный коллектив", "народная самодеятельная студия";
- развитие туристических и краеведческих направлений;
- формирование собственной нормативной базы;
- самостоятельность и ориентация на местный рынок культурных и досуговых услуг;
- переход к управлению сферой культуры через программы, муниципальные заказы, конкурсы проектов;
- укрупнение учреждений культуры, дающее возможность предоставлять культурные услуги жителям небольших поселений с
помощью работы автоклубов и иных передвижных учреждений культуры;
- преобразование ряда учреждений культуры в социально-культурные центры, призванные оказывать бытовые, культурные и другие социальные услуги, включая помощь социального работника;
- рост инициативности и социальной активности местных сообществ;
- развитие партнерских горизонтальных и вертикальных связей;
- более предметная координация деятельности органа управления муниципальной культурой [3].
Далее выделяются такие опорные (в широком смысле слова) и проблемные точки, как кадры; материально-техническая база; отсутствие стратегического планирования (единого видения структуры, роли и перспектив развития культуры муниципального района); разделение книжного фонда, каталогов в связи с децентрализацией централизованных библиотечных систем; отсутствие схемы осуществления учреждениями культуры функций обслуживания населения всего муниципального района (общерайонные праздники, иные значимые общественные и культурные акции); сохранение единого культурного пространства; координация деятельности органа управления культурой муниципального района и органов местного самоуправления сельских поселений.
Со всей определенностью следует сказать, что исключительно важная роль в выживании и развитии городской культуры принадлежит экспертному сообществу. О стратегии и тактике этого субъекта городской культурной политики можно судить, в частности, по деятельности российских участников программы "Культура" Института "Открытое общество", которая была начата в 1996 г. и завершена в конце 2002 г., после чего на ее базе был создан как независимая некоммерческая организация Институт культурной политики. Основными стратегическими направлениями его деятельности являются:
- построение нового типа взаимоотношений и взаимосвязи культуры с различными секторами общества (бизнесом, властью, средствами массовой информации);
- формирование взгляда на культуру как на ресурс развития общества;
- выявление потребностей и приоритетов культурной сферы;
- разработка стратегий различного горизонта действия. Реализация данных стратегий осуществляется с помощью образовательных и тренинговых программ, стимулирования партнерских проектов между различными секторами культуры, бизнесом, властью и обществом, привлечения коммерческих и благотворительных иностранных инвестиций в сферу отечественной культуры, развития культурных сетей и их взаимопроникновения с международными сетями [4].
Институт культурной политики совместно с Министерством культуры РФ, Советом Европы с 2003 г. осуществляет программу "Культура и экономика", которая состоит из двух долговременных партнерских проектов "Культура и бизнес" и "Творческие индустрии".
В программной статье Института культурной политики "Формулы сотрудничества", посвященной вопросу развития спонсорства и фандрайзинга в России (проект "Культура и бизнес"), выделяются пять субъектов культурной политики, которые заинтересованы в развитии сотрудничества отечественного бизнеса и культуры: государство, бизнес, культура, средства массовой информации и экспертное сообщество.
Заинтересованность государства лежит в той плоскости, что культура является важным, но недооцененным нынешней властью фактором социального и экономического развития, а также одним из факторов повышения устойчивости и конкурентоспособности России, ее регионов и городов. При этом государственное финансирование культуры выступает условием развития любой национальной культуры, включая и ту, в которой широко развито спонсорство и меценатство (где частное финансирование составляет 20-30 % от общего финансирования национальной культуры). Имея добрую волю, только государство может законодательным путем создать благоприятные условия для поддержки культуры со стороны частного сектора.
Интерес бизнеса может состоять, например, в демонстрации его социальной ответственности. Непрямые выгоды бизнеса включают рекламу, улучшение репутации, имиджа, развитие кругозора и творческого потенциала сотрудников и др. Особую сложность здесь представляет нахождение стимулирующих мер по поддержке бизнесом малых и средних организаций культуры.
Что касается самой культуры, то она вынуждена налаживать сотрудничество с бизнесом, так как только освоение фандрайзинга может стать для нее условием выживания и развития. Это предполагает получение работниками культуры соответствующей подготовки.
Роль средств массовой информации в социокультурных процессах не вызывает никаких сомнений. Как правило, от них зависит успех процесса по формированию общественного мнения, способствующего налаживанию сотрудничества между бизнесом и культурой.
Существенное влияние на развитие ситуации может оказать экспертное сообщество. Эксперты видят проблемы сотрудничества культуры и бизнеса в широком диапазоне, не ограничивая его цеховыми интересами. Они могут выступить посредниками между бизнесом, культурой и государством, изучать ситуацию в целом, анализировать конкретные случаи, консультировать, проводить тренинги, разрабатывать законопроекты, предлагать правительству программы, направленные на стимулирование спонсорства и фандрайзинга и т.д.
Рассмотрим другую программу Института культурной политики - "Творческие индустрии". Известно, что методика "культурных индустрий" получила широкое распространение в Великобритании, став приоритетным направлением государственной и муниципальной политики. Под культурными (творческими) индустриями понимается производство культурных продуктов, создаваемых небольшими творческими группами и компаниями - от традиционных промыслов и ремесел до дизайна, моды, видео-, аудио- и мультимедиапродукции. Такого рода творческие компании обычно объединяются в группы (кластеры), которым власти оказывают помощь и поддержку в виде льготного налогообложения и бесплатных консультаций по вопросам организации бизнеса и продвижения товаров на рынке [5]. "...В качестве индуст-рий культуры рассматривается все, что является частным - от литературы и книжного рынка до торговли предметами искусства, индустрии кино и музыки, исполнительского искусства и бизнес-развлечений. Будучи хорошо закрепленными на коммерческом рынке, эти отрасли не так давно попали в поле зрения разработчиков политики, которые формулируют правила игры (либо через фикси-
рованные цены на книги, либо через квоты содержания или ограничение импорта)" [6].
Наибольшее применение названные индустрии находят в городах, переживающих экономический кризис. Самое главное заключается в том, что культурные индустрии выступают уникальной социокультурной технологией актуализации и использования творческого потенциала городского населения вследствие изначальной установки на уникальную роль человеческих ресурсов. В ходе реализации этой технологии происходит выявление культурных ресурсов территорий.
Заметим, что социокультурные технологии относятся к постиндустриальным, отличаясь от индустриальных технологий использованием культурных, символических и творческих ресурсов, коммуникационного и информационного инструментария, а также коммуникативных техник, психотехник, РЯ-тех-нологий и т.п.
Как справедливо отмечает директор программ Института культурной политики Е.В. Зеленцова, «развитие творческих отраслей экономики актуально и для России. Это эффективное антикризисное средство. Кроме того, они открывают новые возможности экономического роста и повышают конкурентоспособность страны. В отличие от традиционных сырьевых и производственных отраслей, успешное развитие которых характерно, скорее, для стран, "третьего мира", творческие индустрии могут способствовать интеграции России в мировую экономику в роли современной постиндустриальной державы» [7].
Однако массовое распространение творческих индустрий в России затрудняется наличием проблем и дефицитов, среди которых, как правило, на первый план выдвигаются: непонимание значимости культурных ин-дустрий для социально-экономического развития страны; неразработанность теоретической базы; отсутствие соответствующей законодательной базы, правовых, финансовых, налоговых механизмов поддержки и развития данного сектора экономики; нехватка профессионалов-практиков в сфере культурных ин-дустрий; дефицит экспертов-консультантов в сфере творческой экономики.
Еще одной проблемой внедрения культурных индустрий является наличие психологического комплекса у администраторов и
работников муниципальной культуры. На это обращает внимание Г. Никич. Присущие им «ориентация на высокие ценности и опасения омассовления (вплоть до полной "потери духовности") остается важнейшим психологическим тормозом практической культурной индустриализации» [8]. В то же время он указывает на достаточную обоснованность данного психологического комплекса, подчеркивая при этом, что расширение аудитории культуры обычно предполагает некоторое понижение ее уровня. Однако данный этап развития местной культуры не может обойтись без усиления участия (активного и/или пассивного) населения поселений в культурной жизни. Возможно, именно поэтому развитие творческих индустрий в России зависит от восприятия идентичности субъектов культурной деятельности, главным образом на понятийных, экономических и психологических основаниях.
В качестве успешного осмысления идентичности нередко приводятся примеры переосмысления сотрудниками различных учреждений культуры своей деятельности и функциональности своих организаций. Местные музеи, театры, музыкальные учреждения могут расширять свою деятельность путем создания прикладных модулей, направленных на организацию досуга, туризма, клубной работы и др. Энгельсский (Саратовская область) краеведческий музей, например, дополнил свои традиционные услуги созданием киноклуба, музейного кафе и проектного центра; Ивановский художественный музей - созданием картинной галереи, музыкального магазина, магазина региональных сувениров.
На местном уровне становятся более очевидными и наглядными недостатки в актуальном культурном законодательстве, его концептуальной неадекватности актуальным условиям, а также обнаружились многочисленные правовые лакуны, создающие неблагоприятные условия для развития муниципальной культуры (в частности, отсутствие законов о спонсорстве и меценатстве). Новая редакция Федерального закона № 131 "Об общих принципах местного самоуправления" (2003 г.) позволила, с одной стороны, приступить к новому этапу реформы данного социального института, с другой - по сути, поставила определенные рамки для развития сферы культуры.
Опираясь на комментарий вышеназванного законодательного акта, С.Н. Горушкина условно разделяет объем полномочий местных органов власти на шесть самостоятельных групп: организация библиотечного обслуживания; создание условий для организации досуга и обеспечения жителей услугами организаций культуры; создание условий для массового отдыха жителей поселений и организация обустройства мест массового отдыха; организация предоставления дополнительного образования; охрана и сохранение культурного наследия местного значения; формирование и содержание муниципального архива [9]. Некоторые исследователи, в частности, Г. Бояр-кова, отмечают, что государство в лице законодателя не замечает ряд направлений развития культуры не только за рубежом, но и в постсоветской России, например, обустройство социально-культурной среды. Что касается указанных в Законе полномочий муниципалитетов в сфере культуры, то "все эти виды деятельности не предполагают достижения конечного результата, на который были направлены инновационные проекты разного уровня последних лет" [10]. Здесь имеются в виду концепция "духа места" отечественных исследователей И.М. Гревса, Н.П. Анциферова, О.И. Генисаретского и С.С. Каринского, а также зарубежный опыт использования культурных ресурсов развития городов (культурные индустрии, творческие города, ребрендинг бывших индустриальных центров и т.д.).
Напрашивается вывод, что, базовый Закон основан на морально устаревшей "секторной" концепции культуры и культурной политики. При этом специалисты с тревогой указывают на то, что правящая элита страны мыслит весьма короткими историческими отрезками, как правило, совпадающими с электоральными циклами. Бывшая работница бывшей Государственной библиотеки им. В.И. Ленина В. Стельмах, подчеркивая особое внимание любой власти к национальным библиотекам в силу осознания их роли в трансляции собственных ценностей и идеологии для достижения консолидации общества и власти, с горечью замечает, что "сегодняшняя библиотечная ситуация свидетельствует, что нынешней российской власти и ее государственной машине библиотеки не нужны. Это четкий показатель отсутствия у нее долгого дыхания, которое необходимо бегуну на
длинные дистанции" [1, с. 36, 37]. Об озабоченности власти лишь сиюминутным воздействием на общественное сознание для повышения своего рейтинга, политического РЯ или рекламы свидетельствует ведущая роль оперативных средств массовой информации, прежде всего электронных, но не фундаментальных форм организации культуры, образующих ее матрицу.
Показателем отношения нынешней власти к библиотечной деятельности свидетельствует и исчезновение из структуры Министерства культуры и массовых коммуникаций отдела библиотек, и отсутствие на сайтах администраций ряда областей упоминания о библиотеках в списке государственных учреждений культуры. При этом, согласно справке к заседанию федерального Министерства культуры, введение в действие Закона № 131 "делает угрозу утраты половины сети муниципальных и прежде всего сельских библиотек реальной" [1, с. 37].
Генеральный директор Российской национальной библиотеки В.Н. Зайцев отмечает связь положения библиотек и оценки их роли властными структурами: ". На самом деле в нашей стране, а она очень многообразна, есть регионы, где к библиотекам власти относятся, по меньшей мере, индифферентно. И более того, сейчас просматривается тенденция наступления на библиотеки, когда для них вводят повышенную арендную плату, их закрывают, а помещения отдаются властями под магазины или коммерческие объекты" [11]. Понятно, почему за годы социально-экономических преобразований число библиотек всех ведомств уменьшилось с 62,2 тыс. в 1990 г. до 50,6 тыс. в 2003 г. И это не считая разрушения системы комплектования библиотек, ухудшения структуры библиотечного фонда, в котором неуклонно растет доля учебников и учебных пособий, что вынужденно трансформирует функции универсальных библиотек.
Послание Президента РФ Федеральному собранию 26 апреля 2007 г., пожалуй, впервые содержало большой раздел, посвященный вопросам отечественной культуры [12]. Было отмечено исчезновение многих духовных, нравственных традиций России. Между тем отсутствие собственной культурной ориентации, слепое следование зарубежным штампам неизбежно ведет к потере нацией своего лица. Важными стали указание на учет положитель-
ного опыта поддержки творческих коллективов, на важность всемерного содействия возрождению отечественной культуры со стороны не только государства, но и бизнеса.
"Государственный суверенитет определяется в том числе и культурными критериями," -писал в свое время Дмитрий Сергеевич Лихачев. Президент РФ указал на роль русского языка как языка исторического братства народов, поддержал инициативу отечественных лингвистов о создании Национального фонда русского языка и подчеркнул социальный и политический характер вопроса, касающегося заботы о русском языке и росте влияния российской культуры. В.В. Путин подчеркнул важность объявления 2007 года годом русского языка. Однако его проведение фактически было саботировано на разных уровнях российской власти.
Половина объема "культурной" части упомянутого Послания посвящена состоянию российской библиотечной системы. "В нашей стране была выстроена в свое время уникальная библиотечная система, равной которой не было в мире. Однако за долгие годы недофинансирования она ... пришла в упадок" [12]. Среди предложений Президента РФ по возрождению библиотечного дела обращают на себя внимание, во-первых, создание Президентской библиотеки как информационного и связующего звена для всей библиотечной системы России и ее региональных центров; во-вторых, укрепление местной информационно-библиотечной сети, материальной и финансовой базы библиотек, в том числе школьных. "Они должны быть не только хранилищами книг, но и реальными информационными, культурными и досуговы-ми центрами". Названные задачи будут реализовываться с помощью соответствующей программы и выделения дополнительных финансовых средств. "Культура - наследственный код нашей ментальности и финансироваться по остаточному принципу больше не может!" - заявил В. Путин на заседании "круглого стола" "Просветительская роль культуры" (2006 г.)
"Культурный" раздел Послания Президента РФ Федеральному собранию свидетельствует о возможности принципиальной переоценки сферы культуры со стороны определенной части правящего класса. Однако с уверенностью говорить о наличии новой,
адекватной нынешним российским условиям, государственной культурной политики, а также о ее законодательном наполнении пока не приходится.
Анализ современного состояния дел в управлении воспроизводством городской культурной среды показывает, что "ситуация складывается таким образом, что если сами работники культуры не приложат достаточно усилий для осмысления ... процессов происходящих перемен, культура может многое утратить" [10].
Даже увеличение государственного финансирования сферы культуры в 2000-е годы и обещанная Правительством РФ серьезная финансовая поддержка не в состоянии решить многочисленные накопившиеся проблемы, связанные с воспроизводством городской культурной среды. Во многом это обусловлено тем, что большинство государственных и муниципальных учреждений культуры не готовы к деятельности в новых социально-экономических условиях, к выстраиванию отношений с бизнесом, маркетингу культурных услуг, созданию новых культурных продуктов, расширению функций организаций культуры и т.д. Это означает, что сохранение прежнего принципа финансирования этих организаций не приведет к ожидаемым изменениям в городской культурной среде.
Куда эффективнее иной механизм, а именно - переход к проектному финансированию (или целевому бюджету) и новой оценке предоставляемых культурных услуг. Для бюджетных учреждений культуры в качестве "результата" услуг принимается сам факт ее оказания, и они оцениваются по чисто количественным показателям - проведенные выставки, фестивали, концерты, работающие кружки и т.п. «...строго говоря, результатом услуги является не то, что благодаря ей произведено, а то, что ею изменено. Во многих сферах это различие достаточно очевидно: эффективность лечения определяется не тем, сколько выписано таблеток, а тем, сколько больных поправилось. Но в сфере культуры основными показателями по-прежнему остаются параметры процесса: число посетителей, читателей, спектаклей, экскурсий, лекций и т.п. Результат же описывается обычно в неизмеримой форме: "патриотическое воспитание", "эстетическое удовольствие", "повышение культурного уровня"» [13].
Понятно, что требуемые отчетные показатели являются легко фальсифицируемыми.
Следует различать, по меньшей мере, четыре типа культурных услуг:
1. Формирование личности (стиля и образа жизни).
2. Формирование сообщества (культурно-досуговые).
3. Повышение качества городской среды. Сюда входит:
- оформление города (разработка проектов, проведение акций, работа по формированию общественного мнения);
- создание культурного ландшафта (распределение очагов культуры);
- создание коммуникационных площадок для городского сообщества;
- формирование творческих площадок;
- реанимация деградировавших территорий и объектов;
- реанимация и внедрение традиций жизни и поведения в среде;
- создание и размещение художественных объектов;
- просвещение через среду и экспертные услуги.
4. Услуги, обеспечивающие самовоспроизводство сферы культуры, которые включают:
- внедрение новых технологий;
- разработку новых форм деятельности и взаимодействия;
- создание экспериментальных площадок и новых типов культурных организаций;
- организацию службы мониторинга социальных последствий работы учреждений культуры;
- использование современных инструментов работы на рынке (маркетинг, РЯ);
- модернизацию существующих объектов культуры;
- культурный обмен;
- формирование информационного пространства культуры.
В рассматриваемой концепции культурная услуга нацелена на формирование системы ценностей, новых потребностей общества и личности, позиционирование новых культурных образцов и стандартов, повышение конкурентоспособности территории. В ней определяется и вопрос о субъектах финансирования этих услуг. Услуги по формированию сообщества и по повышению качества
городской среды предлагается возложить на местные бюджеты, услуги по формированию личности - на федеральный бюджет, а услуги, обеспечивающие самовоспроизводство сферы культуры, на бюджеты всех уровней.
Переход к целевому финансированию возможен только при наличии стратегий городского развития на всех уровнях управления. Очевидно, что здесь должен быть задействован мониторинг краткосрочных и долгосрочных результатов оказанния культурных услуг. Для отслеживания краткосрочных результатов соответствующие технологии (опрос, анкетирование, статистика) хорошо освоены, но их данные не востребованы властями, а долгосрочными результатами, надо прямо признать, мало кто серьезно занимался.
Широкомасштабные преобразования постсоветского общества сопровождаются, помимо прочего, кризисом региональной идентичности. Это особенно касается индустриальных центров, в частности Архангельска, ассоциировавшегося прежде у его жителей со "столицей Севера", "воротами в Арктику", "первым морским портом в России", "родиной Ломоносова". Однако все эти образы потускнели и утратили свою былую привлекательность. Поэтому возникла необходимость ребрендинга этой территории, который будет опираться, как и многие другие города Северной Европы, возможно, на богатую фольклорную поморскую традицию. По убеждению Г.Я. Лаптевой, "именно сфера культуры может помочь создать ее новый и привлекательный образ, разрушенный в прямом и переносном смысле войнами и социальными потрясениями". Без этого, как уже поняли власти маленьких городов Северной Европы, нет надежды на удержание в них молодежи. Иными словами, чем сильнее местная идентичность, "тем больше люди будут связывать свою судьбу, судьбу своих детей, свой жизненный успех с городом, тем энергичней будет разворачиваться процесс развития, тем большей будет поддержка населением различных программ развития, тем разностороннее гражданское участие населения в местном самоуправлении, тем больше мотивов остаться, а уехав, вернуться - физически или через желание вложить свой ресурс в развитие малой родины" [14].
Главной идеей экспертного сообщества относительно развития городской культуры становится осуществление проектов, связанных с формированием культурной среды (в широком понимании) и раскрытием внутреннего потенциала городов. Это предполагает составление карт культурных ресурсов, проведение маркетинговых исследований, создание условий для развития культурных индустрий и использование других инновационных социокультурных технологий.
ЛИТЕРАТУРА
1. Стелъмах В. Кому нужны библиотеки в современной России? // Вестник общественного мнения. 2005. № 5.
2. См.: Зонин А. Кормилица или нелюбимая падчерица? // Невское время. 2002. 15 февр.
3. Характеристика ситуации в муниципальных образованиях Архангельской области в рамках реформы местного самоуправления. Аналитическая записка [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.komarovskay_advinaland.ru, свободный. Загл с экрана.
4. Зеленцова Е. Культурная политика. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http: // www.gif.ru/cult, свободный. Загл с экрана.
5. См. об этом подробнее: Пахтер М., Лэндри Ч. Культура на перепутье. М., 2003. С. 53.
6. Клиш Д. Культура, управление и регулирование // Культурология: от прошлого к будущему. М., 2002. С. 290.
7. Зеленцова Е.В. Первопроходцы: Творческие индустрии приходят в Россию. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.cpolicy.ru, свободный. Загл с экрана.
8. Никич Г. Культурная индустрия: омассовление культуры или окультуривание рынка... [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.cpolicy.ru, свободный. Загл с экрана.
9. Горушкина С.Н. Управление культурными процессами. Муниципальная сеть учреждений культуры в условиях модернизации // Справочник руководителя учреждения культуры. 2005. № 3. С. 7-15.
10. Бояркова Г. Выбрать цель и не потерять ее при выборе средств // magazine.60 parallel.org.
11. Зайцев В.Н. Библиотечная сфера в период преобразований: 1985-2005. М., 2006. С. 99.
12. Послание Президента РФ Федеральному Собранию // Известия. 2007. 27 апр.
13. Лебедев А. Что такое результат в культуре? // 60 параллель. 2006. № 2.
14. Лаптева Г.Я. О кризисе идентичности и культурном сырье // Там же.
24 марта 2008 г.
