CC BY
282 . Рожков С. А. Международные стандарты обращения с осужденными и уголовно-исполнительное законодательство РФ // Вестник Пермского университета . 2009. Вып . 1 (3) .
3 . Тепляшин П. В. Федеральная целевая программа «Развитие уголовно-исполнительной системы (2007-2016 гг.)» в свете международных пенитенциарных стандартов и реформы отечественной уголовно-исполнительной системы // Научный вестник Омской академии МВД России . 2010 . № 3 (38) .
4 . Основные показатели деятельности уголовно-исполнительной системы ФСИН России . Январь-декабрь 2015 г. Информационно-аналитический сборник . Тверь, 2016 .
5 . Койл Э. Подход к управлению тюрьмой с позиций прав человека . Международный центр тюремных исследований (МЦТИ) . Лондон, 2015 .
6 . Уткин В. А. «Мультирежимные» исправительные учреждения: реальность и перспективы // Вестник Кузбасского института . 2014 . № 4 (21) .
7. Филимонов В. Д. Общественная опасность личности преступника (предпосылки, содержание, критерии) . Томск, 1970.
8 . Волженкин Б. В. Общественная опасность преступника и основание уголовной ответственности // Правоведение . 1963. № 3 .
9. Михаль О. А. Характер и степень общественной опасности преступления // Научный вестник Омской академии МВД России . 2009. № 4 (35) .
10 . Кури Х. Криминологическое прогнозирование в отношении сексуальных и других опасных преступников . Опыт Германии // Криминология: вчера, сегодня, завтра . 2009. № 2 (17) .
УДК 343.35 © А. Е. Куковякин, 2017
Унификация законодательных ограничений на смягчение уголовной ответственности за террористическую деятельность и преступления экстремистской направленности
А. Е. Куковякин
Рассматривается взаимосвязь и взаимообусловленность преступлений экстремистского и террористического характера. Отмечается непоследовательность законодателя в вопросе усиления уголовной ответственности за террористическую деятельность и нелогичность такого усиления в отрыве от уголовно-правовой реакции на преступления экстремистской направленности. Обращаясь к анализу перечня террористических преступлений, закрепленного в примечании 2 к ст. 2052 УК РФ, автор считает технической ошибкой отнесение преступления, предусмотренного ст. 2056 УК РФ «Несообщение о преступлении», к террористической деятельности и предлагает данное преступление из перечня исключить. Обосновывается целесообразность установления запрета на смягчение уголовной ответственности в отношении лиц, осуществляющих террористическую деятельность и совершающих преступления экстремистской направленности. Акцент делается на недопустимости исключительного смягчения наказания таким преступникам и предлагается новая редакция ч. 3 ст. 64 УК РФ. Аналогичные ограничения автор считает необходимым внести также в другие статьи Уголовного кодекса.
Ключевые слова: дифференциация уголовной ответственности, террористическая деятельность, преступления экстремистской направленности, назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, запрет на смягчение уголовной ответственности.
Экстремизм и терроризм на современном этапе развития цивилизации являются наиболее значимыми угрозами безопасного существования как для
отдельных государств, так и для международного сообщества в целом . Для противодействия этим угрозам Россия осуществляет масштабный комплекс мер,
в том числе во внешнеполитической сфере . Большое значение в этом противодействии имеет взвешенная уголовно-правовая политика и, прежде всего, правильный подбор уголовно-правовых инструментов . Следует не только ужесточать санкции за преступления экстремистского и террористического характера, но и последовательно ограничивать возможности для смягчения уголовной ответственности, в настоящее время весьма широко предоставленные правоприменителю в Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации .
Противодействие экстремизму и терроризму должно быть тесно взаимосвязано. Так, в п. 1 ст. 1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» к проявлениям экстремизма отнесены насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность, воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения и др.1 Иными словами, в данном законе прямо указано, что террористическая деятельность является разновидностью экстремистской деятельности (экстремизма) .
Понимание тесной взаимосвязи терроризма и экстремизма общепринято и на международном уровне, например, в Шанхайской конвенции от 15 июня 2001 г. «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом», ратифицированной Россией Федеральным законом от 10 января 2003 г. № З-ФЗ 2 .
С учетом положений Шанхайской конвенции в Федеральном законе от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодействии терроризму» дается широкое понимание терроризма как идеологии насилия и практики воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий (п . 1 ст. 3) 3 . Тем самым подчеркивается причинная взаимосвязь приверженности во взглядах на насилие как на универсальный способ выражения расовой, религиозной, политической и иной нетерпимости с применением такого насилия в крайне опасных формах.
О том, что понятие экстремизма шире понятия терроризма, пишут и отечественные ученые [1, с . 130; 2, с . 15]. Не все экстремисты становятся террористами, но все террористы являются носителями экстремистского мировоззрения С Н Фри-динский справедливо указывает на то, что «насильственные действия экстремистов по отношению к инакомыслящим нередко называют терроризмом...» [3, с . 29]. Проявлениям терроризма всегда предшествует наличие экстремистских взглядов, которые являются идеологическим источником терроризма. В свою очередь, действенность террористических актов, их способность порождать атмосферу страха в обществе, сомнения граждан в эффективности деятельности правоохранительных государственных структур подкрепляют уверенность экстремистов в правильности избранного ими пути противостояния крайними средствами чуждым им государственным и общественным интересам В связи с этим экстремизм и терроризм можно рассматривать как взаимосвязанные одно-порядковые общественно опасные противоправные действия
Высшие судебные инстанции России также обоснованно указывают на взаимообусловленность экстремизма и терроризма Так, в п 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» указано, что в соответствии со ст 1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» террористическая деятельность является разновидностью экстремистской деятельности (экстремизма) С учетом этого при рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных ст. 2822 УК РФ, к общественным или религиозным объединениям либо к иным организациям, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете в связи с осуществлением экстремистской деятельности, следует относить организации, указанные в специальных перечнях (списках) как в соответствии со ст 9 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности», так и в соответствии со ст. 24 Федерального закона «О противодействии терроризму» При этом данное постановление Пленума предписывает обратить внимание судов, что в соответствии с распоряжениями Правительства Российской Федерации от 15 октября 2007 г. № 1420-р и от 14 июля 2006 г. № 1014-р такие перечни (списки) под-
1 О противодействии экстремистской деятельности : федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 30, ст. 3031.
2 О ратификации Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом : федеральный закон от 10 января 2003 г. № 3 ФЗ // Там же . 2003. № 2, ст. 155 .
3 О противодействии терроризму : федеральный закон от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 // Там же . 2006. № 11, ст. 1146 .
лежат официальному опубликованию в «Российской газете»4 .
Преступления экстремистской и террористической направленности считаются одними из наиболее общественно опасных и требующих пристального внимания к их квалификации и назначению наказания Вместе с тем действующее уголовное законодательство остается несовершенным в части дифференциации уголовной ответственности за преступления указанных категорий
Отметим, что, определяя в примечании 2 ст 2821 УК РФ понятие «преступления экстремистской направленности», законодатель не пошел по пути изложения исчерпывающего перечня таких преступлений, а указал, что к таковым относятся все преступления, совершенные по экстремистским мотивам Данный мотив предусмотрен в ряде статей Особенной части УК РФ, а также в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, в п «е» ч 1 ст 63 УК РФ («совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы»)
Федеральным законом от 24 июля 2007 г. № 211-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму», который внес в УК РФ определение преступления экстремистской направленности, определен и перечень статей Особенной части УК РФ, предусматривающих преступления по экстремистскому мотиву: п. «л» ч. 2 ст. 105; п. «е» ч. 2 ст. 111; п. «е» ч. 2 ст. 112; п. «б» ч. 2 ст. 115; п. «б» ч . 2 ст. 116; п . «з» ч . 2 ст. 117; ч . 2 ст. 119; ст. 148; ст. 149; ст. 150; п. «б» ч. 1 ст. 213; ч. 2 ст. 214; ст. 243; ч. 2 ст. 244; ст. 280; ст. 282 и ст. 2821 настоящего Кодекса 5 .
Кроме того, согласно приказу Генерального прокурора РФ от 19 ноября 2009 г № 362 «Об организации прокурорского надзора за исполнением законодательства о противодействии экстремистской деятельности», в перечень преступлений экстремистской направленности включены: п «л» ч 2 ст 105; п «е» ч. 2 ст. 111; п. «е» ч. 2 ст. 112; п. «б» ч. 2 ст. 115; п. «б» ч . 2 ст. 116; п . «з» ч . 2 ст. 117; ч . 2 ст. 119; ст. 136; ст. 141; ст. 148; ст. 149; ст. 150; ст. 212; п. «б» ч. 1 ст. 213; ч. 2 ст. 214; ст. 239; ч. 2 ст. 244; ст. 277; ст. 278; ст. 280; ст. 282;
ст. 2821; ст. 2822; ст. 357 УК РФ 6 . Отметим, что перечень статей, предусмотренных приказом № 362 Генпрокуратуры, более полный и включает в себя перечень, предусмотренный Федеральным законом № 211-ФЗ .
Помимо этого, Федеральным законом от 28 июня 2014 г. № 179-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в УК РФ введена новая ст. 2823 «Финансирование экстремистской деятельности» 7, которую также следует включать в перечень преступлений экстремистской направленности
Государственные меры по противодействию экстремизму и терроризму на законодательном уровне нашли свое отражение и в принятии Федерального закона от 6 июля 2016 г. № 375-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности». Данным законом усиливается наказание за террористическую деятельность, а также за ряд преступлений экстремистской направленности (ст. ст. 282 , 2821, 2822, 2823 УК РФ) . Это можно отнести к доказательству того, что экстремизм и терроризм — явления одного порядка .
Кроме того, этим Федеральным законом определен перечень террористических преступлений путем введения примечания 2 к ст 2052 УК РФ, где указано, что под террористической деятельностью понимается совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. ст. 205-206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279, 360, 361 УК РФ 8 .
Отметим, что в данном перечне нелогичным выглядит отнесение к террористической деятельности преступления, предусмотренного ст 2056 УК РФ («Несообщение о преступлении») Такое бездействие справедливо криминализировано как преступление небольшой тяжести указанным выше Федеральным законом, поскольку существенно затрудняет борьбу с терроризмом, но все же к террористической деятельности следует относить лишь активные действия, направленные на совершение террористических актов или способствующие их совершению Скорее всего, включение ст 2056 УК РФ в перечень статей, предусматривающих уголовную ответственность за террористическую деятельность, — это техническая ошибка законодателя В связи с этим считаем необходимым
4 О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. № 11 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011 . № 8 . С. 87.
5 Рос. газета . 2007. 1 авг.
6 URL: http://www.genproc .gov. ru/documents/orders/document-14274/ (дата обращения: 27.02.2017) .
7 Рос. газета . 2014. 3 июля .
8 О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности : федеральный закон от 6 июля 2016 г. № 375-Ф3 // Там же . 2016 . 11 июля .
изменить редакцию примечания 2 к ст. 2052 УК РФ, исключив из перечня преступлений, включенных в понятие террористической деятельности, ст. 2056 УК РФ. Новая редакция данного примечания должна выглядеть следующим образом: «2 . В настоящей статье под террористической деятельностью понимается совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями 205-2055, 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279, 360 и 361 настоящего Кодекса».
Учитывая взаимосвязь таких явлений, как экстремизм и терроризм, зададимся вопросом об обоснованности формирования перечня преступлений при назначении наказания, за которые невозможно применение исключительного смягчения наказания в соответствии со ст. 64 УК РФ («Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление»),
Например, в связи с введением Федеральным законом от 5 мая 2014 г. № 130-ФЗ ч. 3 ст. 64 и п. «а1» ч. 1 ст. 73 УК РФ 9 законодателем допущено расхождение в подходе к запрету применения данных статей к осужденным за преступления, относящиеся к террористической деятельности Непонятна логика законодателя, включившего в ч 3 ст 64 отдельные статьи, описывающие преступления террористического характера, полностью, а другие — только частично при наличии особо отягчающих обстоятельств (чч. 3 и 4 ст. 206; ч . 4 ст. 211 УК РФ) . Что касается ст. 73 УК РФ, то перечень преступлений, относящихся к террористической деятельности, скорректирован с учетом максимального срока назначения лишения свободы (восемь лет), после которого этот вид наказания не может быть применен условно (указаны только те террористические преступления, за которые санкция соответствующей статьи предусматривает нижний предел наказания меньше данного срока) Насколько такое ограничение по отношению к указанному перечню статей оправданно? С точки зрения борьбы с подобного рода преступлениями, их общественного резонанса и должного реагирования государства посредством ужесточения уголовно-правового регулирования, безусловно, нет Кроме того, не ясно, почему такие запреты к применению ст ст 64 и 73 УК РФ не предусмотрены в отношении лиц, совершивших преступления экстремистской направленности
Складывается впечатление, что данные законодательные инициативы принимаются поспешно, без глубокой системной проработки
Хаотичность и непродуманность вносимых в УК РФ изменений, позволяющих ограничить усмотрение суда при решении вопроса о смягчении уголовной ответственности лицам, совершающим наи-
более опасные и резонансные преступления, приводит к тому, что в теории уголовного права появляются подходы, обосновывающие непригодность имеющихся уголовно-правовых инструментов для дифференциации уголовной ответственности . Так, применительно к ст 64 УК РФ высказываются предложения отказаться от имеющихся ограничений по ее применению и исключить часть 3 данной статьи [4, с. 85-88]. Имеются предложения вообще изъять ст. 64 из УК РФ, предусмотрев исключительное смягчение в рамках измененной редакции ч . 1 ст. 62 УК РФ [5, с. 114; 6, с. 168]. Такое направление законодательного реагирования на наиболее общественно опасные преступления считаем не в полной мере отвечающим принципу справедливости уголовной ответственности
Напротив, следует поддержать стремление законодателя к ужесточению уголовно-правовой политики в отношении лиц, своими действиями создающих угрозу не только общественной безопасности, но и государственной безопасности России.
В этой ситуации, по нашему мнению, выглядит логичным введение запрета на применение ст 64 УК РФ к виновным в совершении любого преступления, относящегося к террористической деятельности, либо экстремистской направленности . При этом не требуется приводить перечней статей УК РФ, которые предусматривают уголовную ответственность за указанные преступления, поскольку законодатель уже сделал необходимые разъяснения в примечании 2 к ст 2052 и в примечании 2 к ст 2821 УК С учетом этого редакция ч 3 ст 64 УК РФ могла бы выглядеть так: «3 Виновным в террористической деятельности и в совершении преступлений экстремистской направленности не может быть назначено наказание ниже низшего предела, предусмотренного указанными статьями, или назначен более мягкий вид наказания, чем предусмотренный соответствующей статьей, либо не применен дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного»
Более того, если быть последовательным в противостоянии экстремистским и террористическим преступлениям, то следует ввести аналогичный запрет и на применение ряда иных статей УК РФ, предусматривающих смягчение уголовной ответственности и в настоящее время содержащих его в усеченном виде Речь идет о соответствующих изменениях редакции п «а» ч 1 ст 73 («Условное осуждение»); ч 5 ст. 78 («Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности»); п. «г» ч . 3 ст 79 («Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания»); ч 1 ст 82 («Отсрочка отбывания
9 О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : федеральный закон от 5 мая 2014 г. № 130-ФЗ // Там же . 2014 . 7 мая .
наказания»); ч . 4 ст. 83 («Освобождение от отбывания наказания в связи с истечением сроков давности обвинительного приговора суда»); ч . 5 ст. 92 («Освобождение от наказания несовершеннолетних») .
Таким образом, предложенный вариант законодательного регулирования ограничительных мер при смягчении наказания за преступления экстре-
мистской и террористической направленности способен устранить имеющуюся неопределенность при дифференциации уголовной ответственности за преступления, последовательная и бескомпромиссная борьба с которыми свидетельствует о способности государства надежно защитить своих граждан от наиболее опасных из современных угроз
Список литературы
1. Яковлев А. Ю. И вновь о терроризме: еще одна попытка найти его дефиницию // Социально-гуманитарные знания . 2012. № 4 .
2 . Никитин А. В. Терроризм как форма девиантного поведения (криминологический аспект) : дис . ... канд . юрид . наук . СПб . , 2003.
3 . Фридинский С. Н. Борьба с экстремизмом (уголовно-правовой и криминологический аспекты) : дис .... канд . юрид . наук . Ростов н/Д . , 2003.
4 . Буранов Г. К. Ограничение исключительного смягчения наказания (ст. 64 УК РФ): оправданно или нет? // Вестник Казанского юридического института МВД России . 2014 . № 4 (18) .
5 . Степашин В. М. Специальные правила назначения наказания : монография . Омск, 2011.
6 . Мишкин В. Б. Влияние исключительных обстоятельств на назначение наказания // Вестник Омского университета . Серия «Право» . 2011. № 4 (29) .
УДК 340 © В. Ф. Луговик, 2017
Правовые суррогаты и принуждение в оперативно-розыскной деятельности
В. Ф. Луговик
Проанализированы способы документальной фиксация хода оперативно-розыскных мероприятий и полученных при этом результатов. Поднимаются дискуссионные вопросы правового регулирования принуждения в оперативно-розыскной деятельности. Аргументирована необходимость внесения изменений в оперативно-розыскное законодательство по применению принудительных мер обеспечения оперативно-розыскного производства.
Ключевые слова: принуждение, результаты оперативно-розыскной деятельности, Оперативно-розыскной кодекс,
оперативно-розыскные мероприятия.
Большинство тяжких и особо тяжких престу- дов . При этом мы опираемся не столько на статисти-
плений, связанных с незаконным оборотом оружия, ческие показатели усеченно (а иногда и искаженно)
наркотиков, а также коррупцией, раскрывается с по- отражающие подлинное использование негласных
мощью оперативно-розыскных сил, средств и мето- возможностей, сколько на реальный объем осу-
1 Статистические показатели в данном случае формируются на основе обобщения данных, отраженных в реквизите 35 статистической карточки 1.1, утвержденной приказом Генпрокуратуры России № 39, МВД России № 1070, МЧС России № 1021, Минюста России № 253, ФСБ России № 780, Минэкономразвития России № 353, ФСКН России № 399 от 29 декабря 2005 г. (ред . от 20.02 .2014) «О едином учете преступлений» (вместе с «Типовым положением о едином порядке организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях», «Положением о едином порядке регистрации уголовных дел и учета преступлений», «Инструкцией о порядке заполнения и представления учетных документов») .
