CC BY
46
Б01: 10.31249/аре/2023.01.07
Чернега В.Н.1 «Угрозы демократии» во Франции
Аннотация. В статье рассматриваются внутренние и внешние угрозы демократии, о которых все чаще говорят и пишут французские эксперты, политики, журналисты. В этой связи отмечается, что режим Пятой республики, для которого характерны «монархические» полномочия президента и в целом очевидное преобладание исполнительной власти над законодательной, дает основания говорить об «изъянах» демократического устройства в стране. Конструкция Пятой республики недостаточно гибка, чтобы в контексте глобализации и «цифровой революции» своевременно адаптироваться к усложняющимся экономическим и социальным процессам. Все большее число граждан считают, что их интересы «не представлены» в рамках системы. Вместе с тем в указанном контексте происходит эрозия управленческих возможностей всех властных институтов, поскольку многие решения, касающиеся экономики и социальной сферы, принимаются вне национальных границ. Отсюда падение интереса избирателей, прежде всего молодых, к выборам, особенно в представительные органы. Проблема усугубляется растущим недоверием большей части населения к элитам, которых обвиняют в «кастовости». Помимо низкой явки на
1 Чернега Владимир Николаевич - доктор юридических наук, Чрезвычайный и Полномочный Посланник, главный научный сотрудник ИНИОН РАН (v.n.tchernega@gmail.com).
146
выборах, это приводит к росту влияния «популистских» сил, которые, по мнению большинства французских специалистов, подрывают демократический консенсус.
Серьезную опасность для демократии представляет исламизм, идеология которого, отрицающая демократические ценности, находит отклик у части многочисленной мусульманской общины в стране. Исламизм также является и внешней угрозой, поскольку основные центры его распространения находятся за рубежом. К внешним угрозам французские авторы относят также рост влияния «авторитарных» государств, в частности Китая, укрепление «нелиберальных демократий» в Венгрии и Польше, примером которых вдохновляются крайне правые движения в других государствах ЕС, бесконтрольные мировые интернет-компании.
Ключевые слова: Франция, изъяны режима, недоверие избирателей, кастовость элит, популизм, исламизм, «нелиберальные демократии».
Введение
Опасения по поводу эрозии демократии во Франции существуют столько же времени, сколько сама демократия. С 1789 по 1958 г. в стране сменилось 15 конституций, каждая из которых обозначала либо успех демократии, либо отход от нее. Не является исключением и ныне действующая Конституция 1958 г., заложившая основы режима Пятой республики, - системы правления, которую французский конституционалист и политсоциолог М. Дю-верже назвал «республиканской монархией» [Б^е^ег, 1974].
Основатель Пятой республики генерал Ш. де Голль (19581969) полагал, что республиканский парламентский строй - это «правление партий», которые в своей политике руководствуются не «всеобщим интересом», а исключительно соображениями борьбы за власть. Поэтому написанная под его руководством Конституция, хоть и включала в себя преамбулу предыдущей Конституции парламентской Четвертой республики, принятой в 1946 г., но сделала стержнем режима институт президентской власти, наделив президента страны огромными полномочиями. В голлистской доктрине «разделение властей» было заменено «равновесием властей», а понятие «исполнительная власть» - «правительственной
147
властью»: это означало, что руководство законодательным процессом осуществляется не в парламенте, а в правительстве [Debré, Debré, 1977].
Оппозиционные силы (в основном, из левого лагеря) обличали новую Конституцию как «антидемократическую». Однако на референдуме 1958 г. 79% французов, принявших участие в голосовании, поддержали ее [Carpentier, Lebrun, 1987, p. 356]. Роль президентской власти в Пятой республике еще более возросла после референдума 1962 г., на котором была одобрена процедура избрания президента посредством всеобщих прямых выборов. В дальнейшем президенты В. Жискар д'Эстен (1974-1981), Ф. Миттеран (1981-1995) и Ж. Ширак (1995-2007) осуществили ряд реформ, которые несколько расширили роль парламента (Ж. Ширак также провел поправку в Конституцию о сокращении срока президентского мандата с семи до пяти лет), но в целом и доминирование исполнительной ветви власти над законодательной, и «республиканская монархия» сохранились [Collins, 2016].
Следует также отметить, что при Ш. де Голле была введена мажоритарная система проводящихся в два тура прямых выборов в нижнюю палату парламента - Национальное собрание (на местном уровне применяется и пропорциональное голосование), обеспечивавшая формирование большинства при любом раскладе политических сил. Многие политики, особенно на левом фланге политического спектра, а также специалисты-конституционалисты считали и считают такую систему несоответствующей принципу демократического волеизъявления, поскольку проигравшие партии могут набрать значительное число голосов в масштабах страны, но при этом не получить ни одного мандата. В 1985 г. президент Ф. Миттеран, являвшийся до избрания первым секретарем Социалистической партии и критиковавший данную систему (как и Конституцию 1958 г.), добился введения пропорционального голосования. Но после того как в результате парламентских выборов 1986 г. большинство в Национальном собрании получили его политические противники из правоцентристского лагеря, а, кроме того, парламентскую фракцию впервые смог образовать крайне
148
правый Национальный фронт, глава государства предпочел вернуть прежний порядок рагга8ё, 2012].
Президентские выборы, также проходящие в два тура, вызывают меньше нареканий. Однако в политических и экспертных кругах время от времени затрагивается вопрос о том, что дуэль двух кандидатов во втором туре вынуждает многих избирателей воздержаться от голосования, так как ни один из претендентов не отражает их чаяний. Поэтому иногда возникает ситуация, когда президент избирается меньшинством электората, что негативно сказывается на легитимности президентской власти (см. ниже).
Таким образом, по мнению ряда политиков и экспертов, некоторые реалии французского государственно-политического устройства дают повод говорить об «изъянах» в функционировании демократии, которые медленно, но верно «подтачивают» ее привлекательность в глазах граждан, и эта опасность усиливается в контексте глобализации и «цифровой революции», по мере усложнения экономических и социальных процессов, поскольку слишком жесткая система неспособна вовремя к ним адаптироваться. Но долгое время предостережения на сей счет казались неактуальными. Режим Пятой республики выглядел устойчивым, выборы, несмотря на указанные выше недостатки, были достаточно транспарентными и конкурентными, проигравшие партии и кандидаты обычно признавали их результаты. Экономическое развитие страны обеспечивало вполне реальный, хоть и неравномерный, рост жизненного уровня подавляющего большинства населения. Социальные конфликты, которые во Франции довольно часто принимали острую форму, смягчались щедрой системой социальной защиты.
Однако уже в 1970-е годы французские социологи стали фиксировать признаки «общественного нездоровья», проявляющегося, в частности, в растущем недоверии к правящим элитам и представительным институтам, что могло угрожать нормальному функционированию французской демократии. Главной причиной этого, по мнению многих специалистов, была возрастающая косность «французской системы», а в более конкретном плане -неадекватность социальных лифтов и, соответственно, недоста-
149
точное обновление элит, усиление неравенства и в конечном счете -усиливающееся ощущение социальной несправедливости. Негибкость системы все более отрицательно сказывалась на экономике, которая постепенно утрачивала прежний динамизм [Сгте1ег, 1970]. Победа представителя левых сил Ф. Миттерана на президентских выборах 1981 г. после более чем 20-летнего пребывания у власти правоцентристов и связанные с этим надежды на перемены к лучшему на некоторое время «притормозили» развитие данных тенденций. Но Ф. Миттерану не удалось переломить ситуацию, хотя он предпринял определенные шаги с целью уменьшить социальное неравенство, обновить политическую и административную элитные страты [Апсеаи, 2020, р. 297].
В 2000-е годы недоверие к элитам и представительным институтам продолжало расти, появились и другие проблемы. Сегодня французские политики, эксперты и журналисты говорят уже об «угрозах демократии», как внутренних, так и внешних. В настоящей статье рассматриваются (конечно, весьма схематично) наиболее значительные из них.
Внутренние угрозы
Главной проблемой функционирования демократии в Пятой республике французские эксперты единодушно считают падение интереса населения к выборам всех уровней вследствие уменьшения доверия к представительным органам, включая парламент, и институту президентской власти. Специалист по вопросам общественного мнения Ф. Жили приводит следующие данные. В 1960-1990-е годы уровень участия зарегистрированных избирателей во втором туре президентских выборов достигал 85%. В 2007 г. он все еще составлял 84%, но в 2012 г. уменьшился до 80%, а в 2017 г. -до 75%, хотя дуэль новичка в политике Э. Макрона и лидера Национального фронта М. Ле Пен, которую почти все остальные кандидаты и ведущие СМИ представляли крайне правым «популистским» политиком, вызывала горячие дискуссии как во Франции, так и за ее пределами. Как замечает Ф. Жили, в конечном счете Э. Макрон был избран голосами 44% избирателей, а активно его
150
поддерживали лишь 18,2% проголосовавших за него в первом туре [Gilli, 2022, p. 14-15].
Очевидно, что в этой ситуации легитимность президента была недостаточной, чтобы надеяться успешно осуществить ряд непопулярных реформ, которые он планировал провести, - к примеру, лишить железнодорожников статуса государственных служащих или унифицировать пенсионную систему, насчитывающую 42 различных режима. В первом случае он был вынужден пойти на серьезные уступки, во втором случае - отложить реформу на неопределенное время. Движение «желтых жилетов», начавшееся в 2018 г., вообще поставило под вопрос все его реформистские начинания.
Что касается парламентских выборов, явка на них, которая в 1960-е годы превышала 70%, в 1990-е годы уменьшилась до 60%, а в 2017 г. впервые опустилась ниже планки в 50%. Еще драматичнее ситуация с выборами в региональные, департаментские и коммунальные органы (коммуны во Франции - эквиваленты местных территориальных образований РФ), где участие избирателей обычно ниже 30% или еще меньше. В 2020 г. большинство мэров в коммунах с населением свыше 2,5 тыс. человек были избраны в среднем голосами 21% зарегистрированных избирателей, а во многих - всего 10-15% [Gilli, 2022, p. 14-15]. Стоит добавить, что данная тенденция подтвердилась и в 2022 г. Во втором туре президентских выборов приняли участие 71,9% избирателей, во втором туре парламентских - 47,5% [Annonce ..., 2022 ; Les résultats ..., 2022]. Причем самая низкая явка была зафиксирована среди молодежи в возрасте 18-25 лет (см. ниже).
Как констатирует Ф. Жили, речь не идет об исключительно французском феномене. Аналогичная тенденция наблюдается практически во всех западных странах - от США и Канады до Великобритании и Германии. Ф. Жили, как и многие другие французские исследователи, считает, что главная причина этого - возникшее в контексте растущих экономических трудностей и обостряющихся социальных проблем разочарование большей части населения в истеблишменте, в частности в традиционных партийно-политических элитах. Выборы, по мнению все большего
151
числа граждан, не приводят к позитивным переменам в жизни. «Народные избранники» либо уже являются, либо быстро становятся профессиональными «слугами народа» - политиками, деятельность которых протекает в отрыве от реальных проблем рядовых граждан. В результате, кто бы ни был у власти на всех уровнях, внутренняя политика почти не меняется, в то время как избиратели недовольны снижением уровня жизни, усугублением социального неравенства, ухудшением инфраструктуры, особенно в сфере здравоохранения и образования. Французы все чаще говорят о тревоге по поводу неясных жизненных перспектив своих детей [Gilli, 2022, p. 24-35].
Как уже отмечалось, французские социологи еще в 1970-е годы предсказывали, что возрастающая напряженность между «верхами» общества и остальными гражданами может негативно сказаться на функционировании демократического строя в стране. В 2008 г. известный публицист Ф. де Клозе писал об этом как о свершившемся факте: «Французская демократия парализована непониманием и недоверием между элитами и народом. Раскол порождает бесплодные конфликты, ложные решения, мешает осуществить необходимые реформы» [De Clozets, 2008, p. 345-346]. Он отмечал, что чувство недовольства «верхами» усиливается не только из-за экономических трудностей, ощущения растущей социальной несправедливости, но и из-за нежелания или неспособности властей вовремя учесть «сигналы», исходящие от населения. В качестве примера он приводил результаты референдума во Франции в 2005 г. по проекту «европейской конституции». Почти все политические, медийные и интеллектуальные элиты активно продвигали данный проект, но большинство избирателей его отвергли. Президент Н. Саркози (2007-2012) все же провел основные положения этого проекта через парламент или, иначе говоря, обошел вердикт электората, что лишь усугубило недоверие многих французов к властным институтам [Ibid., p. 343].
По мере нарастания в стране экономических и социальных проблем, особенно после мирового финансового кризиса 2008 г., число граждан, критически настроенных по отношению к властным институтам и выборам, еще более возросло. Развитию и уг-
152
лублению данной тенденции способствовало и то, что французские президенты, независимо от их партийной принадлежности, проводили один и тот же неолиберальный экономический курс, поддерживаемый Евросоюзом (что проявилось особенно отчетливо, когда правоцентриста Н. Саркози сменил на посту президента социалист Ф. Олланд). Данный курс вызывал все большее недовольство «низов» и части среднего класса, поскольку оборачивался для них понижением жизненного уровня и маргинализацией, в то время как «верхи» продолжали наращивать свое благосостояние. В 2003-2013 гг., например, реальный среднегодовой доход 10% наименее обеспеченных французов уменьшился на 320 евро, а у 10% наиболее состоятельных - вырос на 4300 евро. За тот же период доля французов, считающихся бедными (доход менее 60% от среднедушевого по стране), увеличилась с 12,6 до 14,7% [СШ, 2022, р. 143]. В конечном счете неизменность экономической политики властей и ее социальные последствия привели к дискредитации традиционных партийно-политических элит и к сокрушительному поражению правоцентристов и социалистов на парламентских выборах 2017 г.
Помимо прочего, серьезный урон репутации француских элит наносят регулярные коррупционные скандалы с участием депутатов, министров, высших чиновников и даже президентов. Ж. Ширак, например, в 2011 г. получил условный срок за злоупотребление служебным положением в бытность мэром Парижа в 1977-1995 гг., а Н. Саркози уже долгое время находится под судом по коррупционным делам. В его случае особенно большой резонанс получило обвинение в получении денежных сумм от ливийского лидера М. Каддафи на проведение президентской избирательной кампании 2007 г. (подробнее см.: [АА, Ьа8ке, 2017]).
Неприязнь многих граждан по отношению к властной прослойке усиливается из-за сложившихся у них представлений об элите как о закрытой «касте», обеспечивающей свое воспроизводство с помощью различных механизмов, но прежде всего - с помощью «социальных фильтров» в системе образования. В этой связи французские элитоведы критикуют так называемый «меритокра-тический» принцип, положенный в основу отбора кандидатов в
153
административную элиту страны, а с учетом того, что многие ее представители становятся депутатами и министрами, - также и в политическую элиту. Этот термин еще в 1959 г. ввел в оборот английский социолог М. Юнг, утверждавший, что правящий класс Великобритании черпает свою легитимность в более высоком уровне образования и компетентности по сравнению со всеми остальными [Young, 1958]. Большинство французских специалистов считают, что сложившаяся в стране сеть привилегированных лицеев и высших «больших школ», в частности Высшая школа политических исследований (Сьянс По) и Национальная школа администрации (ЭНА), обеспечивает прохождение «наверх» главным образом детей из семей с высоким уровнем «семейного культурного капитала», т.е. из состоятельных семей. В целом, как пишет известный элитовед М. Бернар, «французская система образования представляет собой машину по производству неравенства, хотя во всеуслышанье демонстрирует свою безусловную любовь к равенству» [Bernard, 2016, p. 116].
Все это в совокупности привело к тому, что одни избиратели утратили интерес к выборам, другие обратились к движениям и политикам, которые, по их мнению, не связаны с истеблишментом или, по крайней мере не представляют его ведущие фракции. «Несистемность», декларируемая М. Ле Пен, стала одним из главных факторов, позволивших ей получить 33,9% голосов во втором туре президентских выборов в 2017 г. и 41,45% в 2022 г., несмотря на непрекращающиеся обвинения в крайне правом «популизме» со стороны основной массы элит и ведущих СМИ. На парламентских выборах 2022 г. ее партия, Национальное объединение (Национальный фронт до 2018 г.), набрала 17,3% голосов и завоевала 89 мандатов (из 577) в Национальном собрании. На левом фланге 131 мандат получили представители леворадикальных движений, объединившиеся вокруг Ж.-Л. Меланшона и его партии «Непокоренная Франция» [Résultats ..., 2017 ; Les résultats ..., 2022]. Ж.-Л. Меланшон также имеет репутацию «популиста».
По мнению большинства французских аналитиков, усиление позиций «популистов» становится все более значительной угрозой для демократии в стране. Например, эксперт Фонда Ж. Жо-
154
реса (близкого к Социалистической партии) М. Сукьер и журналист Д. Флеро полагают, что «популистские» лидеры, демагогически обличая «систему» и противопоставляя себя элитам (хотя чаще всего являются их частью), способствуют усугублению расколов в обществе. Преувеличивая реальные изъяны в функционировании институтов власти и добавляя мнимые, предлагая простые решения сложных проблем, они подрывают демократический консенсус, который в целом пока сохраняется, несмотря на падение интереса к выборам [Fleurot, Souquière, 2021, p. 10-11].
Э. Макрон сделал основой своей предвыборной стратегии в 2017 и 2022 гг. критику «популистов» с одновременным предложением своей кандидатуры в качестве альтернативы. Он также старался подчеркнуть (особенно перед президентскими выборами 2017 г.), что не принадлежит к традиционной политической элите, добавляя, что французы «устали от этой касты» [Macron, 2016, p. 34]. В своих предвыборных программах и выступлениях Э. Мак-рон обещал гражданам обновить «французскую систему», особенно в части формирования политической и административной элитных страт, модернизировать экономику, остановить рост напряженности в социальной сфере, в том числе благодаря преобразованиям в системе образования, направленным на обеспечение «равенства шансов», ввести «определенную долю» пропорционального голосования на выборах в Национальное собрание [Macron, 2017]. Образ «нового человека», «модернизатора» позволил Э. Макрону не только стать президентом, но и обеспечить своей партии «Республика на марше» абсолютное большинство в парламенте по итогам парламентских выборов 2017 г. - 308 мандатов [Les résultats ..., 2022].
Опираясь на парламентское большинство, Э. Макрон действительно начал осуществлять ряд важных реформ (две из них упомянуты выше), которые, по его мнению, позволяли модернизировать страну. В рамках данной статьи нет возможности детально проанализировать их, но целесообразно отметить, что в целом реформы были направлены прежде всего на перестройку экономики, рынка труда и системы социальной защиты в неолиберальном духе. Однако, по мнению многих французов, эти реформы
155
были выгодны главным образом только богатым согражданам или тем, кто успешно вписался в «новую экономику», связанную с глобализацией и «цифровой революцией». В конечном счете, нало-жившись на уже накопившееся недовольство, реформы Э. Макро-на привели к социальному взрыву в виде движения «желтых жилетов».
Э. Макрон предпринял некоторые шаги, направленные на поддержку школ и университетов, стремясь улучшить ситуацию с обеспечением «равенства шансов». В 2019 г. он объявил об упразднении ЭНА и создании Института государственной службы, который, по его замыслу, должен был расширить возможности для выходцев из «низов» попасть в административную элиту. При Э. Макроне вступили в силу закон 2016 г. о запрете для депутатов Национального собрания совмещать свой мандат с мандатами в нижестоящих выборных органах, что должно было уменьшить «кастовость» политической элитной страты, а также закон о «морализации» политический жизни, уменьшивший возможность для депутатов злоупотреблять служебным положением [Loi N 20171339 ..., 2017].
Вместе с тем обещания ввести «определенную долю» пропорционального голосования были забыты. В целом «монархическое» начало в Пятой республике даже усилилось. Непопулярность ряда реформ все чаще побуждала президента проводить их с помощью указов, в обход парламента. Движение «желтых жилетов» вынудило его возвратиться к теме пропорциональной системы выборов, заговорить о расширении возможностей для проведения референдумов или, иначе говоря, о расширении практики так называемой «прямой демократии», но в контексте борьбы с пандемией коронавируса все эти начинания быстро сошли на нет. Более того, роль органов исполнительной власти возросла, был принят ряд ограничений, затрагивавших личные свободы [Лапина, 2022 ; 2017-2022 : le bilan ..., 2022].
По мнению французских специалистов, отмеченные выше успехи «популистских» сил вкупе с продолжающимся падением интереса французов к выборам свидетельствуют, что кризис доверия к демократическим институтам продолжает усугубляться. Не-
156
которые аналитики, однако, указывают, что подобное положение дел обусловлено, в числе прочего, и объективными причинами. Речь в данном случае идет о том, что в результате глобализации почти во всех странах возможности национально-государственных властных структур влиять на экономические и социальные процессы постепенно сокращаются. Многие решения, влияющие на жизнь людей, принимаются за пределами национальных государств, в частности транснациональными корпорациями, МВФ, Всемирным банком, резервной системой США. Технологические интернет-гиганты группы GAFAM (Google, Amazon, Facebook, Apple, Microsoft) все в большей степени воздействуют на экономическую, социальную и политическую сферы. В Евросоюзе к этому добавляются решения «европейских институтов», особенно Евро-комиссии и Европейского центрального банка, по регламентации экономической деятельности и миграционной политики. Поэтому не только у мэров коммун или у департаментских и региональных советов, но также у парламента, президента, правительства все меньше реальной власти, что негативным образом сказывается на отношении к ним избирателей и соответственно - на явке на выборы всех уровней. Снижение роли национальных структур является также одной из причин сокращения участия граждан в деятельности партий, профсоюзов и неправительственных организаций (НПО), составляющих «живую ткань» демократической системы [Gilli, 2022, p. 62].
Многие исследователи видят «угрозу демократии» в набирающей все больший размах цифровизации всех сфер общественной жизни, в трансформациях, связанных с развитием искусственного интеллекта. Способствуя экономическому прогрессу, повышению производительности труда, увеличению скорости и улучшению качества оказываемых населению услуг, бытовому комфорту, цифровизация вместе с тем увеличивает возможности власти контролировать индивида. Французские правозащитники давно бьют тревогу по поводу «больших баз данных» (big data), созданных правоохранительными структурами, куда они вносят сведения о гражданах, руководствуясь исключительно ведомст-
157
венными критериями и без парламентского надзора [Vaz-Fernan-ае^ 2020, р. 38].
Интернет и социальные сети помогают пользователям получать информацию и расширяют возможности для общения, однако, как отмечают специалисты в этой области, одновременно способствуют сокращению непосредственных контактов между людьми и притупляют желание участвовать в общественных манифестациях [Miëge, 2018, р. 118]. Американский эксперт Дж. Шради указывает также, что в интернет-пространстве «незримо доминируют иерархизированные структуры с большими командами и ресурсами», способные направлять интересы больших масс людей в нужном им направлении или, иначе говоря, манипулировать общественным сознанием [БсктаШе, 2022, р. 356-357].
Другие авторы обращают внимание на то, что распространение работы на дому способствует атомизации общества, распаду социальных связей, ослаблению общественной солидарности и соответственности, являющихся важнейшими элементами гражданственности, усугубляет тенденцию к ослаблению интереса граждан к выборам, деятельности партий, профсоюзов, НПО. В то же время часть людей неспособна овладеть компьютерной грамотностью, что в современном обществе лишает их возможности в полной мере реализовать свои социальные и политические права, например участвовать в электронном голосовании [Miëge, 2018, р. 118].
По мнению большинства экспертов и политиков, еще одну серьезную опасность для функционирования демократического строя представляет собой воинствующий исламизм. Во Франции запрещено законом указывать в переписях или официальных документах религиозную и этническую принадлежность, поэтому точная численность проживающих в стране мусульман неизвестна. По разным оценкам, их насчитывается 5-7 млн человек (население страны составляет 67 млн человек). Многие из них интегрированы во французское общество, среди них есть представители среднего класса и буржуазии. Вместе с тем часть мусульман, особенно молодых, проживающих в «депрессивных» городских кварталах с высоким уровнем безработицы и преступности, где неодно-
158
кратно происходили бунты населения, чувствительны к исламистской пропаганде, отвергающей западную политическую систему и западный образ жизни. Наглядный пример: почти все террористы, совершившие в 2015 г. в Париже страшные террористические акты с огромным числом жертв, родились и выросли во Франции. Стоит отметить, что, как регулярно показывают опросы общественного мнения, значительная часть французской мусульманской молодежи считает законы шариата более важными, чем законы государства [Péterault, 2020], чему, помимо прочего, способствует то, что в упомянутых кварталах образуются закрытые этнические общины («коммунотаризм»), ставящие религиозные предписания, национальные традиции, племенную солидарность выше законодательства, постановлений различных официальных органов и судебных приговоров.
Французские власти давно пытаются решить эту проблему, продвигая, например, так называемый «французский ислам», признающий «республиканские ценности», или создавая «центры де-радикализации» молодых исламистов. Социальные службы и НПО прилагают большие усилия для их интеграции во французское социальное, культурное и правовое пространство. На достижение данной цели были направлены меры Э. Макрона по кадровому и финансовому укреплению школ, особенно в «депрессивных» кварталах. Однако, как констатируют французские эксперты, исламизм по-прежнему остается реальной угрозой [Kepel, Jardin, 2015 ; Puaud, 2018].
Э. Макрон, неоднократно выражавший обеспокоенность по поводу углубления вышеуказанных тенденций, приравнял их к «сепаратизму» [La République en actes..., 2020]. По его инициативе в 2021 г. был принят закон о борьбе с сепаратизмом. Основной акцент в законе сделан на принятии мер репрессивного характера: закрытии подпольных мечетей и школ при них, контроле содержания учебных программ в легальных мусульманских школьных учреждениях, высылке радикальных имамов, не имеющих французского гражданства т.п. [Loi N 2021-1109 ..., 2021]. Пока трудно сказать, принесет ли принятие закона ощутимые результаты. В любом случае, некоторые представители левых кругов и непра-
159
вительственных организаций изначально считали, что этот закон, скорее всего, будет содействовать не решению проблемы исламизма, а дальнейшему расколу общества [De Ra vinel, 2021]. Стоит добавить также, что в рамках борьбы с исламистской угрозой во Франции в 2012-2017 гг. были приняты законы о противодействии терроризму, предоставившие полиции и спецслужбам новые возможности для слежки за гражданами, получения информации об их банковских счетах, прослушивания телефонных разговоров [Vaz-Fernandez, 2020, p. 38]. Очевидно, что эти меры при всей их вынужденности объективно сужают автономию индивида перед лицом власти, разрушая ключевое условие для существования демократии.
Внешние угрозы
По мере подъема Китая, активизации позиции России на международной арене многие политики и представители академического сообщества стали обсуждать вопрос об угрозе демократическим устоям западных стран, включая Францию, со стороны вышеуказанных держав. В качестве примера можно привести высказывания известного специалиста по вопросам международной политики и стратегии, профессора университета в Клермон-Овернь Ф. Шарийона, который утверждает, что одной из важных составляющих внешнеполитического курса РФ и КНР, направленного на подрыв доминирования США и «коллективного Запада» в целом, являются усилия по дестабилизации демократических систем. Используя современные технологии манипулирования массовым сознанием, эти державы спекулируют на реальных и мнимых проблемах западных обществ. Через социальные сети в информационное пространство западных стран постоянно вбрасываются фейки или полуправда, дискредитирующие демократию [Cha-rillon, 2022, p. 144].
Другие авторы указывают на опасность, которую представляют собой якобы исходящие из названных стран, особенно из России, кибератаки на государственные учреждения, на элементы критической инфраструктуры, штаб-квартиры политических сил западных государств. В качестве примера приводят, в частности,
160
скандал со взломом сайта Демократической партии США в июле 2016 г., негативно сказавшийся на электоральной позиции Х. Клинтон. При этом утверждение, что за деятельностью Дж. Ас-санжа, опубликовавшего информацию с сайта на своем портале WikiLeaks, стоят российские спецслужбы, имеет аксиоматический характер, никаких доказательств на сей счет представлено не было [Schradie, 2022, p. 353].
В ряде работ, а также на уровне СМИ особый акцент делается на том, что за геополитическим соперничеством между Китаем, Россией, с одной стороны, и «коллективным Западом» - с другой, стоит «соревнование ценностей», воплощаемых авторитарными режимами и демократиями. В этой связи утверждается, что привлекательная эффективность «китайской модели» в экономике и социальной сфере оказывает влияние не только на развивающиеся страны, но и на некоторые тяготеющие к авторитаризму политические силы в западных государствах [Gilli, 2022, p. 14-15]. Речь идет главным образом о крайне правых движениях, которые в последнее время укрепили свои позиции в Италии, Швеции, ряде других стран ЕС. Во Франции, как говорилось выше, большинство партий, СМИ, представителей интеллектуальной элиты по-прежнему усматривают угрозу демократии в росте влияния Национального объединения, которое, несмотря на все усилия М. Ле Пен, пока не может избавиться от ярлыка националистической и «популистской» партии.
Президент Э. Макрон неоднократно обличал и «нелиберальные демократии», существующие, например, в Венгрии и Польше, утверждая, что они также могут служить примером для крайне правых движений и поэтому представляют опасность для полноценного демократического строя и правового государства в других странах ЕС [Emanuel Macron ..., 2021].
Следует отметить, что в плане «вредоносности для дела демократии» французские эксперты и журналисты в последнее время все чаще ставят в один ряд с Китаем и Россией Турцию, хотя она входит в НАТО. Турецкого лидера Р. Эрдогана характеризуют как авторитарного правителя, мечтающего возродить былое величие Османской империи и использующего для этого национали-
161
стическую риторику, исламские традиции и демагогию [Charillon, 2022, p. 145]. Значительная часть исламской диаспоры во Франции имеет турецкие корни, а Анкара в той или иной форме поддерживает принадлежащие этой общине мечети и школы при них. В октябре 2020 г. во франко-турецких отношениях разгорелся серьезный скандал после того, как Р. Эрдоган подверг сомнению «умственное здоровье» Э. Макрона в связи с высказываниями последнего по поводу «исламского сепаратизма» в стране [La République en actes ..., 2020 ; L'Elisée dénonce ..., 2020].
Несмотря на разгром Исламского государства*1 (ИГИЛ*), большинство французских авторов по-прежнему считают актуальной угрозу, исходящую от внешних исламистских движений, требуя обратить самое пристальное внимание как на опасность террористических актов, так и на «тоталитарную идеологию», которую исламисты пытаются распространять везде, где это возможно, в том числе при помощи социальных сетей. Исламистская идеология характеризуется не только приверженностью догматическому толкованию ислама, но и принципиальным отрицанием принципов либеральной демократии [Fillon, 2015, p. 32]. Ее влияние на исламистов во Франции подтвердилось во время судебных процессов над террористами, обвиняемыми в массовых убийствах людей, в частности, во время террористических актов 2015 г. [De Sèze, 2021]. Стоит напомнить, что именно борьба с внешней исламистской угрозой стала одной из причин участия Франции в военных действиях против ИГИЛ* в Ираке и Сирии (операция «Ша-маль», запущена в 2014 г.), а также проведения военной операции «Бархан» в Сахельском регионе в Северной Африке (свернута в 2021 г.) [Сидоров, 2018].
К внешним опасностям для демократии французские специалисты относят также все более активную деятельность технологических интернет-гигантов группы GAFAM, которые бесконтрольно или при очень слабом контроле со стороны национальных государств собирают огромные массивы персо-
1 Здесь и далее по тексту сборника знаком (*) отмечены запрещенные на территории РФ террористические организации. - Прим. ред. 162
нальных данных. Управляя этими потоками информации, как было отмечено выше, они оказывают все большее влияние на экономические и политические процессы, оттесняя государственно-политические институты. Как пишет, например, Ф. Жили, «многое из того, что должно быть прерогативой политики и права, сейчас рассматривается как чисто технические вопросы» [Gilli, 2022, p. 160]. По инициативе Э. Макрона Евросоюз принял ряд актов, устанавливающих некоторые ограничения для деятельности интернет-гигантов группы GAFAM на территории объединения, но в целом проблема так и остается нерешенной [The Digital Services Act ..., 2022].
•Jc-Jc-Jc
Можно ли считать, что демократия во Франции переживает системный кризис? Большинство французских авторов предпочитают говорить об «угрозах демократии», поскольку убеждены, что, несмотря на определенные кризисные проявления, демократия в целом сохраняет достаточную устойчивость. Они подчеркивают, что живучесть демократической системы определяется тем, что при всех имеющихся проблемах она по-прежнему обеспечивает основной массе населения несравнимо более широкие возможности для того, чтобы пользоваться важнейшими личными свободами и защищать свои права и личное достоинство, чем альтернативные режимы. Сила демократии в том, что она опирается на гражданскую позицию и сознательный ответственный выбор каждого гражданина. Гибкость системы позволяет экономике поддерживать высокий уровень технологического развития и высокий уровень жизни. «Китайская модель», по мнению ряда авторов, кажется привлекательной главным образом для развивающихся стран, а в западных странах у нее мало сторонников даже среди «популистов» [Gilli, 2022, p. 68 ; Fleurot, Souquiere, 2021, p. 58].
Одновременно те же эксперты и политики признают, что нынешние угрозы демократии имеют более сложный и многослойный характер, чем в прошлом. Глобализация, «цифровая революция», развитие искусственного интеллекта ставят под вопрос
163
привычную систему национальных и международных координат, социально-поведенческих стереотипов. По большому счету, речь идет о трансформации нынешней капиталистической системы и образа жизни, и долгосрочные последствия этой трансформации еще не вполне ясны. Э. Макрон в своей книге «Революция», изданной в 2016 г., писал о «финальной стадии» капитализма и преобразовании всего жизненного уклада современного человечества [Macron, 2016, p. 84]. Гуру французской социологии А. Турен говорит о переходе человечества от индустриальной стадии развития к эпохе «общества коммуникации и сознания» [Tourain, 2022, p. 338]. Другой известный социолог П. Розанваллон предупреждает, что «испытания» для демократии сейчас становятся нормой и именно так их нужно воспринимать [Rosan vallon, 2021, p. 148-149]. Практически во всех публикациях рефреном повторяется тезис о том, что в современную эпоху за демократию нужно бороться больше, чем когда-либо прежде, и главным орудием в этой борьбе должна стать активизация гражданской позиции всех членов общества.
Однако пока никто не может предложить эффективную стратегию такой активизации. Большинство специалистов говорят о необходимости расширения практики «участия» граждан в принятии решений выборными органами, в частности посредством «консультаций», собраний, конференций-семинаров и т.п. Но подобная практика существует уже очень давно, притом что обычный человек не склонен тратить все свое время на подобную деятельность.
Э. Макрон сосредоточил усилия на создании «Национального совета перестройки» с участием политических сил и профсоюзов для обсуждения проектов реформ в различных сферах, чтобы придать им необходимую «демократическую легитимность». Но пока эта инициатива не вызывает большого энтузиазма ни в политических кругах, ни в обществе, поскольку система «республиканской монархии» в стране остается неизменной [Coutures, 2022]. В стане оппозиции Ж.-Л. Меланшон пропагандирует идею парламентской Шестой республики, М. Ле Пен выступает за введение института «референдумов народной инициативы» [Mélen-chon, 2022 ; Le Pen, 2022].
164
Опросы общественного мнения тем временем показывают, что в целом падение доверия французов к демократическим институтам становится все более явным. Если в 2014 г. 75% граждан считали демократический строй самым лучшим из всех имеющихся, то в 2020-2021 гг. - уже на 10% меньше. В 2022 г. 59% опрошенных заявили, что демократическая система продолжает деградировать [Emmanuel Macron ..., 2022]. Стоит упомянуть и о том, что в первом туре парламентских выборов 2022 г. неявка избирателей в возрасте 18-25 лет составила 75%, во втором туре 69% - своеобразный рекорд [Elections ..., 2022]. Молодежь - будущее любого общества, и такое «голосование ногами» предвещает новые проблемы для функционирования демократии.
Литература/References
Лапина Н.Ю. (2022). Франция : жизнь в условиях пандемии // Россия и современный мир / ИНИОН РАН. - Москва. - № 2. - С. 119-134 [Lapina N.Yu. (2022). France : living in a pandemic [Frantsiya : zhizn' v uslovi-yakh pandemii] // Russia and the contemporary world / INION RAS. - Moscow. - N 2. - P. 119-134] (In Russian). DOI: 10.31249/rsm/2022.02.07.
Сидоров А. С. (2018). Франция в Сахеле : текущие проблемы и возможное развитие конфликта // Актуальные проблемы Европы / ИНИОН РАН. - Москва. - № 4. - C. 116-136 [Sidorov A.S. (2020). France in the Sahel : current problems and eventual development of the military conflict [Frantsiya v Sakhele : tekushchie problemy i vozmozhnoe razvitie konflikta] // Current problems of Europe / INION RAS. - Moscow. - N 4. - P. 116-136] (In Russian). DOI: 10.31249/ape/2018.04.06.
2017-2022 : le bilan Macron au scanner de Mediapart. (2022) // Mediapart. - Paris. - URL: https://www.mediapart.fr/studio/panoramique/ 2017-2022-le-bilan-macron-au-scanner-de-mediapart (date of access: 08.12.2022).
Anceau E. (2020). Les élites françaises : des Lumières aux grand confinement. - Paris : Ed. Passés composés. - 462 p.
Annonce des résultats officiels du second tour de l'élection présidentielle et proclamation de l'élection du Président de la République par M. Laurent Fabius, Président du Conseil constitutionnel. (2022) / Conseil constitutionnel. - Paris. - 25.04. - URL: https://presidentielle2022.conseil-constitutionnel.fr/les-communiques/resultats-du-second-tour.html (date of access: 08.12.2022).
165
Arfi F., Laske K. (2017). Avec les compliments du Guide : Sarkozy-Kadhafi, l'histoire secrète. - Paris : Ed. Artème Fayard. - 400 p.
Bernard M. (2016). L'ente-soi des élites : une oligarchie suicidaire. -Paris : Ed. Rineuve. - 120 p.
Carpentier J., Lebrun F. (1987). Histoire de France. - Paris : Ed. du Seuil. - 490 p.
Charillon F. (2022). Guerres d'influences : les Etats à la conquête des esprits. - Paris : Ed. Odile Jacob. - 345 p.
Collins J. (2016). La monarchie républicaine : etat et société dans la France contemporaine. - Paris : Ed. Odile Jacob. - 204 p.
Coutures A. (2022). Le CNR, un camouflet pour Emmanuel Macron // Challenges. - Paris. - 30.08. - URL: https://www.challenges.fr/politique/le-cnr-un-camouflet-pour-emmanuel-macron_825908 (date of access: 08.12.2022).
Crozier M. (1970). La société bloquée. - Paris : Ed. du Seui. - 222 p.
Debré M., Debré J.-L. (1977). Le pouvoir politique. - Paris : Ed. Seghers. - 160 p.
De Clozets F. (2008). Le divorce français. - Paris : Ed. Fayard. - 356 p.
De Ravinel S. (2021). Loi séparatisme : Jean-Luc Mélenchon se fait défenseur d'une laïcité très ouverte // Le Figaro. - Paris. - 02.02. - URL: https://www.lefigaro.fr/politique/loi-separatisme-jean-luc-melenchon-se-fait-le-defenseur-d-une-laicite-tres-ouverte-20210202 (date of access: 08.12.2022).
De Sèze C. (2021). 13 novembre : à l'origine des attentats, la cellule des opérations extérieures de l'EI // L'Express. - Paris. - 20.11. - URL: https:// www.lexpress.fr/societe/justice/13-novembre-la-bureaucratie-de-la-cellule-des-operations-exterieures-de-l-ei-detaillee_2162716.html (date of access: 08.12.2022).
Duverger M. (1974). La monarchie républicaine ou comment les démocraties se donnent des rois. - Paris : Ed. Laffont. - 284 p.
Elections : pourquoi les jeunes votent-ils de moins en moins. (2022) // Apprentis d'Auteil. - Paris. - 31.05. - URL: https://www. apprentis-auteuil.org/actualites/education-et-scolarite/elections-pourquoi-les-jeunes-vo tent-ils-de-moins-en-moins (date of access: 08.12.2022).
Emmanuel Macron appelle à contrer «la montée de l'illibéralisme en Europe». (2021) // Le Monde. - Paris. - 26.06. - URL: https://www. lemonde.fr/international/article/2021/06/26/emmanuel-macron-appelle-a-con trer-la-montee-de-l-illiberalisme-en-europe_6085824_3210.html (date of access: 08.12.2022).
Emmanuel Macron : «Lucides, sûrs de nos forces, nous devons nous tenir unis». (2022) // Challenges. - Paris. - 24.08. - URL: https://www. challenges.fr/politique/emmanuel-macron-sur-letat-de-la-france-nous-continue
166
rons-a-defendre-les-finances-des-menages-francais_825050 (date of access: 08.12.2022).
Fillon F. (2015). Vaincre le totalitarisme islamique. - Paris : Ed. Albin Michel. - 158 p.
Fleurot D., Souquière M. (2021). 2022 la flambée populiste. - Paris : Ed. Plon. - 262 p.
Gilli F. (2022). La promesse démocratique. - Paris : Ed. Armand Colin. -
354 p.
Jarrasé J. (2012). En 1986, la proportionnelle avait profité au FN // Le Figaro. - Paris. - 20.02. - URL: https://www.lefigaro.fr/politique/2012/02/ 20/01002-20120220ARTFIG00465-en-1986-la-proportionnelle-avait-profite-au-fn.php (date of access: 08.12.2022).
Kepel G., Jardin A. (2015). Terreur dans l'Hexagone : genèse du djihad français. - Paris : Ed. Gallimard. - 330 p.
La République en actes : discours du Président de la République sur le thème de la lutte contre les séparatismes. (2020) / Elisée. - Paris. - 02.10. - URL: https://www.elysee.fr/emmanuel-macron/2020/10/02/la-republique-en-ac tes-discours-du-president-de-la-republique-sur-le-theme-de-la-lutte-contre-les-separatismes (date of access: 08.12.2022).
L'Elisée dénonce les propos «inacceptables» d'Erdogan sur la «santé mentale» de Macron. (2020) // Le Monde. - Paris. - 24.10. - URL: https:// www.lemonde.fr/international/article/2020/10/24/l-elysee-denonce-les-pro pos-inacceptables-d-erdogan-sur-macron_6057265_3210.html/ (date of access: 08.12.2022).
Le Pen M. (2022). Projet pour la France : mon projet présidentiel / M La France. - Paris. - 36 p. - URL: https://mlafrance.fr/pdfs/manifeste-m-la-france-programme-presidentiel.pdf (date of access: 08.12.2022).
Les résultats des élections législatives. (2022) // Le Monde. - Paris. -URL: https://www.lemonde.fr/resultats-elections/ (date of access: 08.12.2022).
Loi N 2017-1339 du 15 septembre 2017 pour la confiance dans la vie politique. (2017) // J. officiel de la République Française. - Paris. - 16.09. -N 0217. - URL: https://www.legifrance.gouv.fr/jorf/id/j0RFTEXT000035567974 (date of access: 08.12.2022).
Loi N 2021-1109 du 24 août 2021 confortant les principes de la République. (2021) // J. officiel de la République Française. - Paris. - 25.08. - N 0197. -URL: https://www.legifrance.gouv.fr/jorf/id/J0RFTEXT000043964778 (date of access: 08.12.2022).
Macron E. (2016). Révolution. - Paris : X0 Editions. - 270 p.
Macron E. (2017). Programme : En Marche! - Paris. -30 p. - URL: https://storage.googleapis.com/en-marche-fr/COMMUNICATION/Program me-Emmanuel-Macron.pdf (date of access: 08.12.2022).
167
Mélenchon J.-L. (2022). Les plans de l'avenir en commun / Mélen-chon2022. - Paris. - URL: https://melenchon2022.fr/plans/ (date of access: 08.12.2022).
Miège B. (2018). La numérisation de la société en cours : points de repères et enjeux. - Fontaine : Presses univ. de Grenoble. - 148 p.
Péterault C. (2020). Pour 57% des jeunes musulmans, la charia plus importante que la République // Le Point. - Paris. - 05.11. - URL: https://www.lepoint.fr/politique/pour-57-des-jeunes-musulmans-la-charia-plus-importante-que-la-republique-05-11-2020-2399511_20.php (date of access: 08.12.2022).
Puaud D. (2018). Le spectre de la radicalisation. - Paris : Presses univ. de l'Ecole de la Santé publique. - 244 p.
Résultats de l'élection présidentielle. (2017). - Paris. - URL: https://www.lemonde.fr/resultats-presidentielle-2017/ (date of access: 08.12.2022).
Rosanvallon P. (2021). Les épreuves de la forces : comprendre autrement les français. - Paris : Ed. du Seuil. - 216 p.
Schradie J. (2022). L'illusion de la démocratie numérique. - Lausanne : Presses polytechniques et universitaires romandes. - 468 p.
The Digital Services Act package. (2022) / European Commission. -Brussels. - URL: https://digital-strategy.ec.europa.eu/en/policies/digital-services-act-package (date of access: 08.12.2022).
Tourain A. (2022). Les sociétés modernes : vivre des droits entre identités et intimité. - Paris : Ed. du Seuil. - 406 p.
Vaz-Fernandez C.-A. (2020). Big data et l'intelligence artificielle au service de sécurité intérieure en France. - Paris : Ed. L'Harmattan. - 168 p.
Young M. (1958). The rise of meritocracy : 1877-2033. - London : Thames and Hudson. - 202 p.
DOI: 10.31249/ape/2023.01.07
Chernega V.N.1 «Threats to democracy» in France
Abstract. The article examines internal and external threats to democracy, which are increasingly described by French experts, politicians, and journalists. It is noted that the regime of the Fifth Republic, which is characteri-
1 Chernega Vladimir Nikolaevich - Sc. D. in Law, Extraordinary and Plenipotentiary Envoy, Principal Researcher INIONRAS (v.n.tchernega@gmail.com). 168
zed by the «monarchical» powers of the president and, in general, the obvious predominance of the executive over the legislative, allows us to talk about the «flaws» of the democratic system in the country. The structure of the Fifth Republic is not flexible enough to adapt in a timely manner to the increasingly complex economic and social processes in the context of globalization and «digital revolution». A growing number of citizens feel that their interests are «not represented» within the system. At the same time, in this context, there is an erosion of the managerial capabilities of all government institutions, since many decisions regarding the economy and the social sphere are made outside national borders. Hence the drop in the interest of voters, especially young ones, in elections, especially in representative bodies. The problem is exacerbated by the growing distrust of the majority of the population towards the elites, who are accused of being «caste». In addition to low voter turnout, this leads to an increase in the influence of «populist» forces, which, according to most French experts, undermine the democratic consensus.
Another serious challange to democracy is Islamism, whose ideology, which denies democratic values, influences part of the country's large Muslim community. Islamism also poses an external threat, since the main centers of its spread are located abroad. Other external threats, according to French authors, include the growing influence of «authoritarian» states, in particular China, the strengthening of «illiliberal democracies» in Hungary and Poland, which become an example for far-right movements in other EU states, and the uncontrolled activities of global Internet companies.
Keywords: France, regime flaws, distrust of voters, «caste» of elites, populism, Islamism, «illiberal democracies».
Статья поступила в редакцию (Received) 9.12.2022.
Доработана после рецензирования (Revised) 19.01.2023.
Принята к публикации (Accepted) 25.01.2023.
