CC BY
8DOI 10.47643/1815-1337_2021_11_106 УДК 343.1
УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ СРЕДСТВА ОБЕСПЕЧЕНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ СОТРУДНИКОВ УИС CRIMINAL LEGAL MEANS ENSURING THE SAFETY OF EMPLOYEES OF THE UIS
СУХАРЕВ Сергей Николаевич,
кандидат юридических наук, доцент кафедра организации режима и надзора в УИС юридического факультета ФКОУ ВО «Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний» Академии ФСИН России. 390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: syharev-s@mail.ru;
АЛЕКСЕЕВ Андрей Николаевич,
старший преподаватель кафедры социально-гуманитарных и профессиональных дисциплин факультета внебюджетного образования
ФКОУ ВО «Пермский институт ФСИН России».
614012, Россия, Пермский край, г. Пермь, ул. Карпинского, 125.
E-mail: aan69@rambier.ru;
SUKHAREV Sergey Nikolaevich,
eandidate of Law, Associate Professor at the Department of Organization of Regime and Supervision in the Penitentiary System of the Law Faculty of the Federal State Educational Institution of Higher Education «Academy of Law and Management of the Federal Service for the Execution of Punishments» of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia. 390000, Russia, Ryazan region, Ryazan, Sennaya str., 1. E-mail: syharev-s@mail.ru;
ALEKSEEV Andrey Nikolaevich,
senior Lecturer of the Department of Social, Humanitarian and Professional Disciplines of the Faculty of Extra-budgetary Education, Federal State Educational Institution of Higher Education, Perm Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 125 Karpinsky str., Perm, Perm Krai, 614012, Russia. E-mail: aan69@rambier.ru
Краткая аннотация: В настоящей статье предпринята попытка теоретического анализа современного состояния уголовного законодательства Российской Федерации и его роли в обеспечении безопасности сотрудников и работников учреждений и органов УИС. На современном этапе борьбы с пенитенциарной преступностью по нашему мнению необходимо всестороннее изучение проблем защиты сотрудников УИС от преступных посягательств на их жизнь и здоровье, ведь уголовная ответственность является основным средством профилактики преступлений. Также представляется интересным опыт Республики Беларусь в области привлечения к уголовной ответственности лиц, являющихся злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания.
Abstract: This article is an attempt at a theoretical analysis of the current state of the criminal legislation of the Russian Federation and its role in ensuring the safety of employees and employees of institutions and authorities of the penal system. At the present stage of the fight against penitentiary crime, in our opinion, it is necessary to comprehensively study the problems of protecting the employees of the penal system from criminal encroachments on their life and health, because criminal liability is the main means of preventing crime. Also interesting is the experience of the Republic of Belarus in the field of criminal prosecution of persons who are malicious violators of the established order of serving the sentence.
Ключевые слова: исправительная колония, осужденный, пенитенциарная преступность, дезорганизация, уголовная ответственность.
Keywords: correctional colony, convict, penitentiary crime, disorganization, criminal liability.
Дата направления статьи в редакцию: 14.09.2021
Дата публикации статьи: 30.11.2021
Отечественное уголовное законодательство в качестве основных задач ставит перед собой охрану общественного порядка и общественной безопасности, от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений.
В настоящее время Уголовный кодекс Российской Федерации отмечает свой юбилей. За 25 лет своего существования уголовный закон претерпел не одну сотню изменений. По состоянию на время написания статьи - октябрь 2021 года в УК РФ внесены изменения 276 Федеральными Законами и 9 Постановлениями Конституционного Суда РФ, причем одним ФЗ вносились изменения в содержание нескольких статей. Сегодня проще назвать нормы, которые не подвергались поправкам, чем перечислять измененные. Понятийный аппарат уголовного права пополнился целым рядом уголовно-правовых понятий, ранее рассматриваемых учеными-криминалистами лишь на уровне научно-теоретических изысканий [1; 2; 4, с. 142; 67; 94] либо вообще не известных данной правовой отрасли.
В настоящее время широко обсуждаются вопросы обеспечения безопасности уголовно-исполнительной системы связанные с защитой жизни и здоровья сотрудников, а также осужденных, подозреваемых и обвиняемых.
Данное обстоятельство прямо подтверждается Концепцией развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации на период до 2030 года, определяющей основные направления обеспечении безопасности УИС, к которым относится мониторинг рецидива преступлений, совершаемых лицами, отбывающими наказание в местах лишения свободы.
Официальные статистические данные свидетельствуют о непростой ситуации в сфере пенитенциарной преступности. Уровень преступности осужденных содержащихся в исправительных колониях для взрослых осужденных из расчета на 1000 человек составляет по итогам 2020 года 2,59, к примеру, в 2010 году он составлял 1,34. Рост рецидивной преступности прямо проецируется на пенитенциарной безо-
пасности и непосредственно отражается на общественной и национальной безопасности. Ежегодное снижение «тюремного населения», к сожалению, не повлияло на состояние преступности. Количество лиц отбывающих наказание в виде лишения свободы за последние десять лет сократилось в двое (2010 - 693 тысячи, 2020 - 376 тысяч) [3].
Двукратное снижение количества лиц отбывающих наказания в исправительных колониях, к сожалению отразилось в почти двукратном увеличении уровня преступности в данных учреждениях. Такое положение дел можно объяснить сосредоточением в местах лишения свободы лиц осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления, упорно не желающих встать на путь исправления.
Криминологическая характеристика личности современного осужденного показывает, что большинство лиц отбывающих наказания в исправительных колониях, это лица мужского пола в возрасте от 25 до 55 лет, имеющие две и более судимости. Большая часть осужденных отбывают наказания за совершение насильственных преступлений против жизни и здоровья - 94 725 и преступления в сфере незаконного оборота наркотических веществ - 108 943 [3]. То есть в исправительных учреждениях преобладают осужденные среднего возраста, в большинстве своем физически развитые и способные оказать сопротивление законным требованиям администрации данных учреждений.
Федеральная служба исполнения наказаний на протяжении нескольких лет отмечает рост насильственной преступности в отношении сотрудников учреждений и органов УИС, но к сожалению, далеко не по всем фактам возбуждаются уголовные дела и виновные лица привлекаются к уголовной ответственности, что порождает чувство безответственности в среде осужденных и подталкивает их к совершению новых общественно опасных деяний.
На сегодняшний день основной мерой обеспечивающей безопасность УИС, является уголовная ответственность за преступления прямо или косвенно посягающие на ее деятельность.
По нашему мнению уголовно-правовая защита деятельности уголовно-исполнительной системы должна строится по следующим направлениям:
1. Защита жизни, здоровья и чести сотрудников и работников учреждений и органов УИС.
2. Защита жизни и здоровья лиц, содержащихся в местах принудительного содержания.
3. Защита имущества учреждений и органов УИС.
4. Защита общества от преступных посягательств со стороны лиц содержащихся в учреждениях и органах УИС.
Рассматривая вопросы защиты сотрудников нужно определить, что отечественное уголовное законодательство, преступления,
посягающие на сотрудника УИС, разделяет на две группы: насильственные и ненасильственные.
К первой группе относятся деяния, которые связаны с посягательством на жизнь и здоровье сотрудника УИС. В рамках этой группы проведем разграничение следующих составов:
- п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга);
- ст. 317 УК РФ (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа);
- ст. 277 УК РФ (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля);
- ст. 295 УК РФ (посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование);
- ч. 3 ст. 313 УК РФ (побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи);
- ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти);
- ч. 2, 3 ст. 321 УК РФ (дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества);
- статьи гл. 16 УК РФ, закрепляющие ответственность за умышленное причинение вреда здоровью и побои (ст. 111, 112, 115, 116 УК РФ).
Многие нормы стоящие на защите жизни и здоровья сотрудников УИС не носят системного характера и к сожалению достаточно редко
применяются.
В первую очередь следует отграничить п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ от ст. 317 УК РФ. Указанные нормы отличаются по признакам объекта преступления. В ст. 105 УК РФ непосредственным объектом является жизнь потерпевшего, а нормальная служебная деятельность выступает лишь факультативным непосредственным объектом преступления против личности. В ст. 317 УК РФ основным непосредственным объектом становится нормальная управленческая деятельность органов по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасн ости, а жизнь человека здесь представляет собой дополнительный объект. Следует отметить, что функция по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности не входит в перечень основных направлений деятельности уголовно-исполнительной системы, которые определены Указом Президента Российской Федерации от 13.10.2004 № 1314 (ред. от 04.11.2019) «Вопросы Федеральной службы исполнения наказаний». Поэтому привлечение сотрудников УИС к выполнению указанных функций возможно только в исключительных случаях. В частности, в соответствии с ч. 1 ст. 1 Федерального закона от 07.02.2011 № 3-ФЗ (ред. от 16.10.2019) «О полиции» функция по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности является одной из составляющих назначения полиции. Поэтому участие сотрудников УИС в данной деятельности сомнительна.
Также, п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ конкурирует и со ст. 277, 295 УК РФ. В данном случае возникает конкуренция специальных норм, поскольку эти деяния выделены из общей нормы - п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Объективная сторона всех этих преступлений определяется как посягательство на жизнь, но различаются они по категории потерпевших и характеру деятельности. В ст. 277 УК РФ потерпевшим является государственный или общественный деятель. Под государственным деятелем понимается лицо, замещающее государственную должность, и
сотрудник УИС таковым являться не может. Перечень государственных должностей установлен Указом Президента Российской Федерации от 11.01.1995 № 32 «О государственных должностях Российской Федерации».
Интересным представляется анализ ст. 295 УК РФ. Как уже было сказано ранее, применение указанной нормы при посягательстве на жизнь сотрудника невозможно, поскольку в диспозиции статьи приводится исчерпывающий перечень потерпевших, в который сотрудники УИС не включены, хотя, следуя логике и здравому смыслу, должны быть в списке возможных потерпевших, исходя из предназначения ФСИН России, основной задачей которой является исполнение в соответствии с законодательством Российской Федерации уголовных наказаний, содержание под стражей лиц, подозреваемых либо обвиняемых в совершении преступлений, и подсудимых, то есть исполнение судебных постановлений уголовно-правовой направленности (приговоров и иных судебных постановлений).
Далее следует рассмотреть вопрос разграничения смежных составов, предусматривающих ответственность за посягательство на здоровье сотрудника УИС. Таковыми являются ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти) и статьи гл. 16 УК РФ, закрепляющие ответственность за умышленное причинение вреда здоровью и побои (ст. 111, 112, 115, 116 УК РФ). Критерием дифференциации ответственности по ст. 318 УК РФ является статус потерпевшего - представитель власти, каковым сотрудник УИС, безусловно, является, а также мотивы и цели применения насилия (прекращение исполнения сотрудником законных действий, принуждение его к выполнению определенных действий, воспрепятствование будущей деятельности сотрудника, месть за прошлую деятельность и т. д.). Поэтому в судебной практике сложности в отграничении указанных деяний не возникает.
Если провести анализ составов преступлений, предусмотренных ст. 318 и ч. 2, 3 ст. 321 УК РФ, а также правоприменительную практику указанных норм, определяется неоднозначность их толкования судами.
Статьей 321 УК РФ предусмотрена ответственность за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. По нашему название статьи не совсем корректно сформулировано. В названии говорится о дезорганизации, а в содержании о применении насилия.
Так же при анализе особенностей квалификации данного преступления необходимо учитывать, что пределы ответственности лиц в возрасте от 14 до 16 лет в УК РФ необоснованно сужены. Деяния указанных лиц в возрасте от 14 до 16 лет квалифицируются как общеуголовные преступления, что в определенной степени декриминализует исследуемую статью. Таким образом, правоприменитель вынужден применять родовые составы преступлений такие как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью ст. 111 и умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью ст. 112 УК РФ.
Законодатель свою позицию объясняет невозможностью несовершеннолетним осужденным в возрасте 14-15 лет полностью осознать общественную опасность своих действий, хотя противореча себе в выше указанной статье УК РФ предусматривает ответственность несовершеннолетних с 14 лет по составу преступления предусмотренного ст. 277 «Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля», что в принципе имеет схожий объект преступления - жизнь и здоровье.
Необходимо отметить что деяния, предусмотренные ст. 115 УК РФ «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» вообще выходит за рамки уголовного закона. Соответственно действия несовершеннолетних осужденных не достигших возраста 16 лет, подпадающих под деяния, предусмотренные чч.1 и 2 ст. 321 УК РФ, не могут быть квалифицированы ни по родовому ни по видовому составу преступлений. Считаем целесообразным в ч. 2 ст. 20 УК РФ «Возраст, с которого наступает уголовная ответственность» следует включить ст. 321 УК РФ.
Исследуя родственные нормы содержащиеся в уголовном законодательстве стран СНГ, необходимо обратить внимание на аналогичный состав преступления предусмотренного УК Республики Беларусь. Действия, дезорганизующие работу исправительного учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы, или арестного дома, по УК Республики Беларусь (ст. 410) относятся к преступлениям против правосудия. В этом аспекте явно заметно коренное различие в понимании законодателем объекта уголовно-правовой охраны тождественных норм двух стран. С учетом родового объекта, которым являются интересы правосудия, белорусскому правоприменителю проще осуществить отграничение от других составов, таких, например, как преступления против порядка управления [5].
Данное преступление посягает на нормальную деятельность исправительных учреждений и арестных домов, исполняющих соответствующие виды наказаний. Вместе с тем, повышенная общественная опасность действий, предусмотренных статьей 410 УК Республики Беларусь, детерминирована еще и тем, что при их совершении вред может причиняться здоровью, чести и достоинству потерпевшего, что немало важно при назначении наказания за данное преступление.
Особого внимания заслуживает то, что кроме статьи 410 УК Республики Беларусь содержит статью 411 «Злостное неповиновение требованиям администрации исправительного учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы». Вышеуказанное преступление посягает на нормальную деятельность учреждения уголовно-исполнительной системы, исполняющего наказание в виде лишения свободы, препятствует осуществлению целей деятельности пенитенциарных учреждений в сфере реализации определенного судом уголовного наказания [5].
В соответствии с диспозицией статьи 411 УК Республики Беларусь, преступлением является злостное неповиновение законным требованиям администрации исправительного учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы, либо иное противодействие администрации в осуществлении ее функций лицом, отбывающим наказание в исправительном учреждении, исполняющем наказание в виде лишения свободы, если это лицо за нарушение режима отбывания наказания подвергалось в течение года дисциплинарному взысканию в виде перевода в помещение камерного типа, специализированную палату, одиночную камеру или переводилось в тюрьму. Таким образом, для привлечения к уголовной ответственности по данной статье необходима дисциплинарная преюдиция, т.е. привлечение осужденного к наиболее
строгому дисциплинарному взысканию по уголовно-исполнительному законодательству.
Судебная практика Республики Беларусь подтверждает действенность данной нормы и сводит к минимуму нарушения установленного порядка отбывания наказания. Кроме того, также единичны случаи привлечения к уголовной ответственности и по ст. 410 УК Республики Беларусь ввиду высокой ее превентивности.
Диспозиция данной нормы является действенным механизмом в профилактике правонарушений осужденных содержащихся в исправительных учреждениях. Имплементация данной нормы в уголовное законодательство России позволит целенаправленно воздействовать на злостных нарушителей установленного порядка отбывания наказания и приведет к улучшению оперативной обстановки в исправительных учреждениях.
Далее остановимся на характеристике преступления, не связанного с применением насилия в отношении сотрудника УИС, публичном оскорблении представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением (ст. 319 УК РФ). Данное уголовное деяние следует разграничивать с административным правонарушением, предусмотренным ст. 5.61 КоАП РФ, и таким дисциплинарным проступком, как злостное нарушение установленного порядка отбывания наказания осужденными к лишению свободы (ст. 116 УИК РФ), в части оскорбления представителя администрации исправительного учреждения.
Основным непосредственным объектом данного преступления выступают общественные отношения, обеспечивающие установленную нормативными правовыми актами деятельность представителя власти по исполнению им служебных обязанностей, дополнительным объектом -честь и достоинство представителя власти. Сотрудник уголовно-исполнительной системы бесспорно может выступать в качестве потерпевшего от указанного преступления, так как ФСИН России - это государственный орган исполнительной власти. Следует отметить, что диспозиция указанной нормы изложена достаточно понятно. Однако в судебной практике возникают вопросы с истолкованием термина «публичность». Сложившаяся судебная практика не рассматривает оскорбление сотрудника УИС как публичное, если это деяние совершено в месте отбывания наказания или содержания под стражей и в присутствии только осужденных и сотрудников (работников) учреждения, считая их двумя заинтересованными сторонами. Отсюда и проблема применения данной статьи в отношении лиц, совершающих указанные деяния в местах лишения свободы, где посторонние лица появляются крайне редко.
Особенно остро эта проблема стала проявляться с декриминализацией в 2011 г. деяния, предусмотренного ст. 130 УК РФ (оскорбление). Если ранее указанная норма обладала достаточно существенным сдерживающим потенциалом от совершения оскорбления сотрудника УИС осужденными и лицами, содержащимися под стражей, то в настоящее время такие лица, чувствуя свою безнаказанность, весьма часто прибегают к соответствующим действиям, оскорбляя сотрудников УИС. Конечно же, честь и достоинство сотрудников УИС, как представителей власти, должны быть защищены нормами уголовного законодательства. Исключив признак публичности из диспозиции ст. 319 УК РФ (по аналогии с оскорблением судьи, ч. 2 ст. 297 УК РФ), на наш взгляд, проблема не исчезнет. Во-первых, при отсутствии «публичности» ставится под сомнение объект указанного преступления, а именно порядок управления.
Во-вторых, по нашему мнению, проблема кроется не в уголовно-правовой конструкции самой статьи, а в сложившейся судебной практике, в частности в толковании понятия «публичность». Считаем, что решить проблему может Верховный Суд Российской Федерации, дав четкое разъяснение понятия «публичность» как признака указанного преступления, в том числе применительно к местам лишения свободы, когда оскорбления высказываются в адрес сотрудников УИС осужденными в присутствии, к примеру, других осужденных.
В случаях с административными и дисциплинарными методами воздействия за указанное деяние применительно к осужденным можно отметить конкуренцию норм КоАП РФ и УИК РФ. Теоретически данная ситуация дает возможность правоприменителю реализовать ту или иную норму по своему усмотрению. Считаем, что несоблюдение соответствующих режимных требований должно повлечь за собой именно дисциплинарную ответственность в соответствии с нормами уголовно-исполнительного права, что фактически мы и наблюдаем на практике. Поэтому в КоАП РФ целесообразно предусмотреть норму, закрепляющую особенность административной ответственности осужденных, находящихся в местах лишения свободы.
Таким образом, правильное разграничение составов преступлений, посягающих на сотрудника УИС, со смежными составами, а также дисциплинарными правонарушениями и решение проблем квалификации способствуют повышению эффективности уголовно-правовых мер по обеспечению безопасности сотрудников УИС.
Библиогра фия:
1. Люблинский П. И. Международные съезды по вопросам уголовного права за десять лет - Петроград: Сенатская типография. 1915. 353 с.
2. Наумов А. В. Российское уголовное право: (Общая часть) : курс лекций. М., 1996. С. 246.
3. Официальный сайт ФСИН России [Электронный ресурс]. URL: Ь]йр://фсин.рф^а^^/ (дата обращения: 03.02.2021).
4. Таганцев Н.С. Русское уголовное право : лекции. Часть общая : в 2 т. - М., 1994. - 393 с.
5. Уголовный кодекс Республики Беларусь : науч.-практ. коммент. / Т. П. Афонченко [и др.]; под ред В.М. Хомича, А.В. Баркова, В.В. Марчука. -Минск: Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь, 2019.
References (transliterated):
1. Lyublinskij P. I. Mezhdunarodnye s"ezdy po voprosam ugolovnogo prava za desyat let - Petrograd: Senatskaya tipografiya. 1915. 353 s.
2. Naumov A. V. Rossijskoe ugolovnoe pravo: (Obshchaya chast') : kurs lekcij. M., 1996. S. 246.
3. Oficial'nyj sajt FSIN Rossii [Elektronnyj resurs]. URL: http://fsin.rf/statistics/ (data obrashcheniya: 03.02.2021).
4. Tagancev N.S. Russkoe ugolovnoe pravo : lekcii. CHast' obshchaya : v 2 t. - M., 1994. - 393 s.
5. Ugolovnyj kodeks Respubliki Belarus' : nauch.-prakt. komment. / T. P. Afonchenko [i dr.]; pod red V.M. Homicha, A.V. Barkova, V.V. Marchuka. - Minsk: Nac. centr pravovoj inform. Resp. Belarus', 2019.
