CC BY
183
ГРИГОРЬЕВ Д.А., dimas04.12.85@mail.ru Европейский центр образования и развития, 350080, г. Краснодар, ул. Тюляева, 9/1
GRIGORYEV D.A., dimas04.12.85@mail.ru European Centre for Education and Development,
Tyulyaeva St. 9/1, Krasnodar, 350080, Russian Federation
УГОЛОВНО-ПРАВОВОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЛИЦ, ОБЛАДАЮЩИХ ВЛИЯНИЕМ НА ПРЕСТУПНУЮ СРЕДУ
Аннотация. В статье констатируется, что до настоящего времени ни представителями науки уголовного права, ни судебной практикой не выработаны четкие основания уголовной ответственности лица, которое совершает преступления, используя положение неформального лидера в криминальной среде. В связи с этим автором с целью уголовно-правового определения лица, обладающего влиянием на участников организованных групп (часть 1 статьи 210 УК РФ), а также лица, занимающего высшее положение в преступной иерархии (часть 4 статьи 210 УК РФ), обосновывается необходимость использовать такой критерий, как установление функций держателя тайной общей кассы — «общака». Предлагается дополнить уголовный закон статьей, предусматривающей ответственность за сбор денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и финансирование организованных групп и (или) преступных сообществ (преступных организаций).
Ключевые слова: преступное сообщество; преступная организация; преступная иерархия; «вор в законе»; «общак»; финансирование организованных групп.
CRIMINAL LEGAL DETERMINING THE PERSONS HAVING INFLUENCE ON THE CRIMINAL ENVIRONMENT
Annonation. The author of the article states that neither representatives of the science of criminal law nor judicial practice still have not developed the clear grounds for criminal liability of a person who commits crimes using the position of the informal leader in the criminal environment. In this connection the author substantiates the necessity to use such a criterion as establishing the functions of the holder of the secret common cash fund — "common fund" in order to determine the person having influence on the participants in organized groups (Part 1 of Article 210 of the RF Criminal Code), as well as the person holding the highest position in the criminal hierarchy (Part 4 of Article 210 of the RF Criminal Code). It is proposed to supplement the criminal law by the article providing the liability for collection of money or other property obtained by criminal means and financing of organized groups and (or) criminal associations (criminal organizations).
Keywords: criminal association, criminal organization, criminal hierarchy, "thief-in-law", "common fund", financing of organized groups.
Попытки правового регулирования привлечения к уголовной ответственности лидеров преступной среды законодатель предпринимает уже давно. Так, еще в законодательстве Петра I уделялось особое внимание задержанию «воровских атаманов» [1].
В современной России новеллой в области установления уголовной ответственности для «воров в законе», «положенцев», «смотрящих» и т.п. стало введение в ст. 210 УК РФ двух составов преступлений - «совершение преступления путем использования своего влияния на участников организованных групп» (ч. 1 ст. 210 УК РФ) и совершение деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 210 УК РФ, лицом, занимающим высшее по-
ложение в преступной иерархии (ч. 4 ст. 210 УК РФ)*.
Однако до сих пор в науке уголовного права и в судебной практике не выработаны четкие основания уголовной ответственности лица, совершающего преступления посредством использования своего положения неформального лидера в криминальной среде.
Вместе с тем проблема учета положения лица в преступной среде приобретает и практический характер в тех случаях, когда суды вынуждены определять
* О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: федер. закон от 3 нояб. 2009 г. N 245-ФЗ // Рос. газ. 2009. 6 нояб.
функции лиц, отнесенных к той или иной ступени преступной иерархии.
Так, «приговором Верховного суда Чувашской Республики от 27 января 2006 г. установлено, что летом 2002 г. представителями криминальной среды Чувашской Республики Д. был избран "смотрящим" по г. Канаш, т.е. лицом, на которое возложена главенствующая роль в криминальной среде в указанном регионе, и отвечающим за сбор денег, добытых преступным путем, из которых формировалась касса - "об-щак", и он отвечал за учет, хранение и распоряжение этими денежными средствами.
Помимо того, что деньги из "обща-ка" тратились для нужд лиц, отбывающих наказание, Д. раз в месяц возил деньги из "общака" Ф-ву, который являлся "по-ложенцем" по Чувашии» [2, с. 42].
По другому уголовному делу в определении Верховного Суда РФ от 5 февраля 2009 г. N 12-008-18 указывается: «из показаний свидетелей С. - начальника УБОП МВД <...>, Н. - начальника <...>-ого отдела УБОП МВД <...>, следует, что по имевшимся у них оперативным данным потерпевший С. имел статус "положенца" - лица, исполняющего в полном объеме функции "вора в законе" на конкретной территории, а именно в г. <...>, поддерживающего криминальную субкультуру, организовывавшего "сходки" лидеров, участников организованного преступного формирования на данной территории и направлявшего деятельность преступного формирования, а также исполнявшего функции по сбору денежных средств в воровской "общак".
Под руководством С. находился ряд активных организованных преступных группировок»*.
В литературе высказываются мнения относительно того, кого именно подразумевает законодатель в частях 1 и 4 ст. 210 УК РФ, устанавливая ответственность для лиц, обладающих особым влиянием.
Как правило, дискуссия связана с нечеткой структурой преступной иерархии, которая включает в себя такие элементы, как «вор в законе», «положенец», «смотрящий» и т.п. [3, с. 13; 4, с. 167-168].
С нашей точки зрения, само по себе обладание лицом каким-либо «титулом» в
преступной среде не является показателем наличия у лица упомянутого влияния на элементы преступной среды хотя бы потому, что, например, титул «вора в законе» сегодня можно купить.
Вместе с тем перспективным направлением научных исследований в области основ уголовной ответственности лиц, использующих свое влияние для совершения преступлений (лидеров преступной среды), на наш взгляд, является не установление ступеней преступной иерархии («вор в законе» - «положенец» - «смотрящий» и т.п.), а определение выполняемых лицом функций (действий), обусловленных наличием у лица влияния на преступную среду.
Иными словами, если бы лицо не было, например, «вором в законе» или «положенцем», то оно не смогло бы держать воровскую кассу («общак»). Данный вопрос предлагаем рассмотреть подробнее.
Наиболее эффективным средством борьбы с организованной преступностью, по нашему мнению, является подрыв ее экономической основы**.
В частности, считаем одним из перспективных направлений борьбы с организованной преступностью считаем выявление схем формирования и использования средств, представляющих собой преступный «общак», который согласно сведениям, полученным из открытых источников, «формируется за счет доходов от преступной деятельности: взносы профессиональных преступников, рэкет (часто под видом защиты - "крышевание"), вознаграждение за помощь в разрешении споров между предпринимателями. Используется для организации новых преступлений, подкупа чиновников и сотрудников правоохранительных органов, материальной поддержки заключенных в местах лишения свободы» [5].
А.Н. Мондохонов, исследовавший преступный «общак», указывает следующее: «...за пределами внимания органов, осуществляющих ОРД, в том числе на
* Определение Верховного Суда РФ от 5 февр. 2009 г. N 12-008-18. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
** Так, еще в Постановлении Правительства РФ от 10 марта 1999 г. N 270 «О Федеральной целевой программе по усилению борьбы с преступностью на 1999-2000 годы» подрыв экономической базы организованной преступности определялся в качестве одной из ключевых целей противодействия организованной преступности (см.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1999. N 12. Ст. 1484).
районном уровне, остается деятельность лидеров организованных преступных формирований по сбору и распределению финансовых потоков, в частности, средств преступного "общака". В практической деятельности не выработаны и не применяются методы выявления источников пополнения криминальной "кассы", каналов передачи средств в исправительные учреждения для преступных групп, дезорганизующих пенитенциарную систему. Сведения о механизме формирования "общака" на районном уровне не собираются и не анализируются, хотя такая информация о поборах в среде учащихся образовательных учреждений, отчислениях коммерсантов и преступников... периодически выявляется в оперативно-розыскных материалах» [6].
Наиболее опасной деятельностью в сфере оборота средств преступного «общака», по нашему мнению, является деятельность держателя «общака», который вправе также распоряжаться «общаком». Данные лица нередко обладают каким-либо криминальным «званием», например, являются «ворами в законе».
Так, «сообщество тюменского "вора в законе" по кличке Черный состояло (по данным 1994-1995 годов) из преступных группировок, контролирующих регионы города и области. Их возглавляли его "положен цы", держатели городских "обща-ков"» [7, с. 73].
Периодически в СМИ появляется информация о задержании лиц, причастных к обороту средств преступного «общака», однако, как правило, дело ограничивается предъявлением обвинений в сопутствующих преступлениях, в том числе хранении запрещенных предметов [8; 9].
Примечательно, что деятельность по формированию, хранению и распоряжению преступным «общаком» распространена и на территории бывшего Советского Союза.
Так, например, в 2011 г. правоохранительные органы Кыргызской Республики на окраине г. Бишкека задержали хранителя «общака» известного «вора в законе» Камчи Кольбаева по кличке Коля Киргиз, который, по его словам, «держал кассу» на протяжении четырех лет. В доме Кольбаева найдено большое количество оружия и боеприпасов, крупная сумма денег, около 2,5 кг наркотиков. Найденные коробки с блоками сигарет и пачка-
ми чая были направлены на экспертизу, поскольку имелось предположение о возможности нахождения в них наркотиков. Обнаруженное, по словам задержанного, предназначалось для переправки в «зону» [10].
Таким образом, ввиду повышенной, на наш взгляд, общественной опасности и высокой латентности деятельности по формированию, хранению и распоряжению средствами преступного «общака» считаем необходимым сформулировать минимальные требования для доказывания статуса держателя «общака».
Важно различать использование средств «общака» на преступные и непреступные цели.
Так, одной из ключевых функций «общака» является оказание материальной помощи осужденным и их близким. В связи с этим, по нашему мнению, криминализации подлежит совокупность действий по хранению преступного «обща-ка» и одновременному направлению его средств на совершение преступлений или «обеспечительную деятельность» преступных групп.
Таким образом, при доказывании статуса лица как держателя «общака» необходимо установить, что, во-первых, данное лицо систематически получает деньги, ценности, иное имущество, приобретенное преступным путем. Во-вторых, необходимо установить, что данное лицо получает такое имущество без каких-либо правовых оснований (неосновательное обогащение), и, в-третьих, что средства из «общака» расходуются этим лицом на финансирование преступления, организованных групп и (или) преступных сообществ [11].
Финансирование организованных групп и (или) преступных сообществ (преступных организаций) может выражаться не только в снабжении их собственно денежными средствами, но также и в вооружении преступных групп, предоставлении им транспортных средств и т.п.
В дополнение следует заметить, что криминализация деятельности держателя «общака» будет способствовать применению положений о конфискации имущества (ст. 104.1 УК РФ).
Учитывая изложенное, считаем целесообразным дополнить УК РФ статьей 210.1, охватывающей действия по фор-
мированию, хранению и распоряжению средствами преступного «общака»:
«Статья 210.1. Сбор денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и финансирование деятельности организованных групп и (или) преступных сообществ (преступных организаций).
Систематическое получение лицом денег, ценностей, иного имущества, приобретенных преступным путем, без каких-либо правовых оснований (неосновательное обогащение), и финансирование таким лицом деятельности организованных групп и (или) преступных сообществ (преступных организаций), -наказывается.».
Предлагаемый состав преступления необходимо отличать от ст. 174 УК РФ (легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем) и ст. 174.1 УК РФ (легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления).
Составы ст.ст. 174, 174.1 УК РФ отличаются от предлагаемой ст. 210.1 как по объективной, так и по субъективной стороне.
По объективной стороне рассматриваемые составы отличаются по содержанию действий, указанных в диспозициях, по субъективной стороне имеются различия в целях преступлений, закрепленных данными статьями.
Так, преступления, квалифицируемые по ст.ст. 174, 174.1 УК РФ, объединены общей целью - придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом.
Предлагаемая же редакция ст. 210.1 УК РФ охватывает случаи распределения «общаковых» средств без цели их легализации. Наоборот, данные средства предназначаются для совершения новых преступлений и поддержки организованных групп и (или) преступных сообществ.
Следовательно, не исключена и совокупность ст.ст. 174, 174.1 и предлагаемой редакции ст. 210.1 УК РФ.
Таким образом, уже сегодня можно констатировать, что ч. 4 ст. 210 УК РФ («деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, совершенные лицом, занимающим высшее положение в преступной иерархии»), в действующей редакции не «справляется» с основной задачей, возложенной на нее законодателем, а именно борьбой с деятельностью лидеров преступной среды, поэтому данную норму считаем необходимым исключить из УК РФ.
Вместе с тем перспективным направлением развития научной мысли об основах криминализации деятельности лидеров преступной среды считаем определение выполняемых лицом функций (действий), обусловленных наличием у лица влияния на преступную среду.
Список литературы
1. Инструкция полевых и гарнизонных команд офицерам, отправленным для сыску беглых драгунов, солдат, матросов и рекрут и для искоренения воров и разбойников и пристанодержателей их от 24 декабря 1719 г. // Полное собрание законов Российской Империи с 1649 г. Т. V. 1713-1719.
2. Мондохонов А.Н. Координация преступных действий как вид организации преступного сообщества (преступной организации) // Уголовное право. 2011. N 4.
3. Белоцерковский С. Новый Федеральный закон об усилении борьбы с преступными сообществами: комментарий и проблемы применения // Уголовное право. 2010. N 2. С. 9-14.
4. Попов В.А. Преступное сообщество (преступная организация): вопросы теории и практики: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Екатеринбург, 2016. 194 с.
5. URL: 1~|Ир://гида11фесйа.огд^к1/Общак (дата обращения: 23 окт. 2014 г.).
6. Мондохонов А.Н. Противодействие организованной преступности // Законность. 2012. N 6.
7. Корецкий Д.А., Тулегенов В.В. Криминальная субкультура и ее криминологическое значение. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юрид. центр Пресс», 2006. 243 с.
8. URL: http://ura.ru/articles/1036264199 (дата обращения: 28 авг. 2016 г.).
9. URL: http://www.primecrime.ru/news/2008-11-28_3970 (дата обращения: 1 сент. 2016 г.).
10. URL: http://criminalnaya.ru/news/v_ bishkeke_skhvachen_Cerzhatel_obshhaka_vora_v_zakone_koli_ kirgiza/2011-03-19-17379 (дата обращения: 23 окт. 2014 г.).
11. Григорьев Д.А., Морозов В.И. Как определить лицо, занимающее высшее положение в преступной иерархии? // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2014. N 4 (30).
