CC BY
258ВОЕННОЕ ИСКУССТВО
Ударная и огневая тактика — от безыдейности к развитым огневым основам боя и операции"
Полковник К.Л. ТРОЦЕНКО, кандидат военных наук
АННОТАЦИЯ. Анализируются социально-исторические предпосылки зарождения и развития основ ударной и огневой тактики Сухопутных войск, их влияние на оперативное искусство. Предлагается обновить общие положения основных видов современного общевойскового боя с позиций огневой тактики в целях формирования ключевой идеи новых боевых уставов и уточнения основ армейской операции.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: частный огневой перевес, общее огневое превосходство, мелкое подразделение, картина огневого боя, подготовка стрельбы и пристрелка, боевая скорострельность.
SUMMARY. Socio-historical prerequisites for the origin and development of the foundations of the Land Force's attack and fire tactics, as well as their influence on operational art. It is proposed to update the general provisions of the main types of modern combined-arms fighting from the base of fire tactics in order to form a key idea of new military regulations and to clarify the bases of army operations.
KEYWORDS: local fire superiority, general fire superiority, small subunit, firing battle picture, preparation of shooting and adjustment of fire, combat rate of fire.
Нельзя думать, что мы свободны в выборе той или иной тактики пехоты.
АЛ. Свечин
УЧАСТНИКИ современного общевойскового боя по социальным условиям уже не могут дружно, плечом к плечу действовать в наступлении и обороне, как это делалось в годы Первой мировой или в начальный период Великой Отечественной войны. Объективно уровень критических потерь существенно снизился во всех армиях мира, что обусловлено повсеместным снижением уровня смертности. Современный человек просто не видит и не воспринимает смерть так, как к ней относились (в силу большей фатальности и религиозности) люди еще в прошлом столетии, и потому испытывает существенно большее потрясение при столкновении с ней, чем его сверстник в 1914 или в 1941 году. Кроме того, сейчас в большинстве стран мира человеческая жизнь признается высшей ценностью, кардинально повысился уровень жизни и уважения к личности, наблюдается небывалый рост обособленности и декларируемой независимости рядового гражданина от государства, власти и ближайших соседей (сограждан). В результате плотный боевой порядок при кратно возросших возможностях средств огневого поражения воспринимается современным человеком как нечто стадное, неразумное, обреченное на полное уничтожение. Он морально не готов действовать подобным способом, если только это не является единственной возможностью для выживания в сложившейся обстановке.
Вместе с тем самоуважение современного человека, его стремление к индивидуальности и обладание собственным мнением в совокупности с высокой технической грамотностью и относительно широким
кругозором обусловили и его новое качество как бойца. На поле боя появляется воин, способный действовать не только вне сомкнутого строя, но и вовсе при отсутствии зрительной и голосовой связи с соседями и командиром. Более того, он доверяет показаниям приборов, как собственному гаджету, умеет с их помощью абстрактно (виртуально) представлять складывающуюся на поле боя обстановку и прогнозировать варианты ее развития.
Под влиянием данных факторов в эволюции человеческого социума, а также с высоким уровнем развития современных средств огневого поражения, связи, разведки и управления огнем, поступающих в распоряжение рядового бойца, облик современного общевойскового боя объективно и окончательно трансформировался в картину огневого боя. Успех в нем достигается не сосредоточенными огневыми ударами или ударами войсками, поскольку в условиях высокой маневренности и низкой плотности боевых порядков и оперативного построения войск они, как правило, приходятся по пустому месту, а способностью воинских формирований (от отделения и экипажа танка до соединения) быстро достигать частного огневого перевеса и развивать его в общее огневое превосходство. Сочетание последнего с реализацией маневренных возможностей позволяет завоевывать и удерживать инициативу на поле боя и в операции в целом.
Безусловно, огневое превосходство на линии боевого соприкосновения не может перерасти в полноценное владение инициативой на поле боя и в операции в целом без преимущества над противником в нанесении ударов средствами дальнего огневого воздействия: ракетными войсками, авиацией, артиллерией. Однако неумение достигать частного огневого перевеса мелкими подразделениями даже в условиях превосходства в средствах дальнего огневого боя ведет к пассивности войск, поскольку описанные в действующих боевых уставах способы ведения наступления и обороны могут, на наш взгляд, повлечь такие потери, которые представители современного социума принять не готовы. Такую картину мы и наблюдали в ходе боевых действий в САР, когда правительственные войска Сирии не громят противника, а вытесняют его с поля боя, используя удары и огонь средств дальнего огневого воздействия, а точнее, просто продвигаясь за ними.
Пассивность мелких подразделений в условиях относительного паритета противоборствующих сторон в средствах дальнего огневого боя может привести к очередному позиционному тупику в боевых действиях. Если же противник способен завоевать частное огневое превосходство (пусть даже только на уровне стрелкового и пушечного огня мелких подразделений) и может выдержать относительно крупные потери (что частично и продемонстрировало ИГ* в САР), то такая пассивность может привести к поражению даже при преимуществе в средствах дальнего огневого боя, что и происходило с ВС САР до сентября 2015 года.
В настоящее время достижение частного огневого перевеса в общевойсковом бою мелких подразделений возможно путем создания количественно-качественного превосходства на каждом этапе процесса подготовки и ведения огня из стрелкового оружия, гранатометов, противотанковых средств, стрелково-пушечного вооружения боевых машин пехоты, бронетранспортеров, танков, штатных, приданных и поддерживающих минометов и артиллерийских систем. В картине общевойскового боя, отражаемой в боевых уставах, эти этапы должны образовывать самостоятельные методы достижения частного огневого
* Исламское государство — запрещенная в Российской Федерации террористическая организация.
перевеса при выполнении боевой задачи. Их использование по отдельности или совместно при различном сочетании условий обстановки и наборе соответствующих сил и средств может стать основой для создания неограниченного числа способов достижения огневого перевеса на поле боя.
Эти способы объективно, под давлением условий обстановки уже применяются на практике, правда, пока бессистемно. В военных конфликтах достаточно большой продолжительности войска осваивали их методом проб и ошибок, нередко ценой кровавых потерь, постепенно приобретая и развивая свои ударные — огневые возможности. Однако по настоящее время в боевых уставах эти способы не нашли своего отражения в полной мере. Причину, вероятно, можно объяснить словами классика военного дела A.A. Свечина: «Но многое объяснялось и тем, что не пехота писала себе уставы, а последние писались для пехоты»1.
Отражение способов достижения огневого перевеса мелкими подразделениями в общих положениях основных видов общевойскового боя окажет корректирующее влияние на тактику крупных частей и соединений и на армейскую операцию в целом. Это, в свою очередь, позволит выработать и внедрить соответствующие методики освоения данных способов подразделениями, частями и соединениями Сухопутных войск (СВ) в ходе занятий по огневой подготовке, тактических и командно-штабных учений. А итоговую оценку выставит практика их боевого применения.
Рассмотрим поэтапно возможный порядок достижения частного огневого перевеса на поле боя.
На этапе разведки цели и принятия решения на ее огневое поражение добиться частного огневого перевеса, позволяющего упреждать противника в нанесении ударов средствами дальнего огневого воздействия или в своевременном занятии наиболее выгодных позиций для стрельбы, можно двумя способами. Первый — за счет более раннего обнаружения цели применением беспилотных летательных аппаратов (БЛА), приборов оптической, тепловизионной, радиолокационной разведки и других технических средств. Второй — снижением этого перевеса со стороны противника путем грамотного использования средств маскировки, снижающих эффективность работы приборов разведки противника, например, постановкой аэрозольных завес (рис. 1а), а также засветкой его тепловизоров (рис. 16), постановкой радиоэлектронных помех для радиолокационных станций, применением приборов бесшумной стрельбы и эффективных пламегасителей при ведении боя на ближних дистанциях.
Учет и создание благоприятного соотношения возможностей в достижении перевеса на этапе разведки цели и принятия решения на ее огневое поражение в сочетании с активными действиями позволяет достигать превосходства над противником даже при уступающих ему характеристиках своего вооружения.
Вместе с тем можно прогнозировать, что повсеместное увлечение применением БЛА в армиях развитых государств рано или поздно приведет к появлению в комплекте вооружения каждой боевой машины дешевых и компактных комплексов малой мощности для подавления систем управления и передачи данных БЛА. Их применение может снизить и даже свести к нулю эффективность БЛА, как и многочисленных роботизированных наземных комплексов, или повысить их стоимость до размеров, сопоставимых с пилотируемыми летательными аппаратами.
1 Свечин A.A. Эволюция военного искусства. М.: Академический Проект, 2002. С. 798.
Кумулятивный выстрел ПГшш ПТРК
Пусковая уст-к а ЕЛА
Дистанционно восплшеняешде /\ очаги возгорали«
^|Маиевренная^ п подрыв осветительной
к ГруЯПЩ I 1мины у шиш
Гр.Ошевой поддержки
Снижение шжашютостей^г приборов ночного вид шля , противника _^
б) С одновременной засветкой приборов ночного видения противника
— — УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ
¿г-
нижение перевеса противника в и наблюдении применением аэрозолей
Рис. 1. Достижение частного перевеса на этапе разведки цели и принятия решения на ее огневое поражение
На этапе подготовки стрельбы достичь огневого перевеса можно за счет большей прицельной дальности и дальности прямого выстрела оружия, точности его наведения, применения управляемых боеприпасов, а также сокращения времени на подготовку стрельбы и пристрелку (Тпсп), например, путем использования баллистических вычислителей и лазерных дальномеров при определении установок для стрельбы, что в дуэльном противоборстве позволяет упреждать противника в производстве и точности первого выстрела. Материальная база для достижения такого перевеса в стрелковом бою существует достаточно давно. Участники современных военных конфликтов, в том числе в САР, могли наблюдать широкое применение снайперских винтовок иностранного производства в комплексе с лазерными дальномерами, баллистическими станциями, чувствительными тепловизорами и другими приборами и приспособлениями, обеспечивающими достижение перевеса за счет более качественной подготовки первого выстрела. Оснащение стрелкового оружия коллиматорными прицелами, по существу, не имеет другой цели, кроме обеспечения более быстрого и точного прицеливания бойца после перемещения, т. е. создания выгодного для себя соотношения
времени на подготовку стрельбы и пристрелку (свое Тпсп < Тпсп противника) в дуэльном противоборстве на близких дистанциях (рис. 2).
Цели,ожившие с началом наступления
Рубеж открытия действительного^ Снайперский огня из Стр.Оружня\\ огонь ^¡/г
Тяжёлая снайперская и и нюню
с.
VCJIOBi ЕЫЕ ОБОЗНАЧЕН!МЯ
Тпсп ^Тмсм
Соотношение времени ^ подготовки стрельбы **-пристрелки (Тлен)в дуэльном противобор*
стве
Поражение цеди одиночным выстрелом
Поражение цеди из СО короткой очередью
Поражение цели ш СО длинной очередью
Рис. 2. Достижение частного огневого перевеса на этапе подготовки стрельбы
Снижение огневого перевеса у противника на данном этапе возможно завязкой боя на близких дистанциях после выполнения подготовленного маневра огневым средством на позицию с заблаговременно подготовленными для нее данными для стрельбы (рис. За). Этот способ описывает в своих мемуарах Маршал бронетанковых войск ВС СССР М.Е. Катуков2.
Другой способ — создание эффективной системы целеуказания при применении комплексов управления вооружением боевых машин и танков (рис. 36). Сущность данной системы заключается в том, что в целях надежного вскрытия огневых позиций противотанковых средств (ПТС) в обороне противника личный состав отделения спешивается на рубеже их досягаемости (4—5 км) и выдвигается до рубежа дальности эффективного огня основной массы его стрелкового оружия (600—1000 м), а на пересеченной местности и ближе. По мере приближения к обороне противника личный состав вскрывает состав, положение и характер действий ПТС противника, выдает целеуказание танкам и боевым машинам, расчетам крупнокалиберных пулеметов, переносных противотанковых ракетных комплексов, станковых противотанковых и автоматических гранатометов, а также поддерживающей артиллерии и авиации. После подавления ПТС расчеты тяжелого вооружения, экипажи танков и боевых машин с выходом к рубежу, где огнем стрелкового оружия остановлены пешие передовые элементы боевого порядка отделения, начинают подавлять огневые средства противника, мешающие их продвижению.
2 Катуков М.Е. На острие главного удара. М.: Воениздат, 1974. С. 15—16. URL: http:// müitera.Hb.m/memo/mssian/katukov/index.html. ru (дата обращения: 16.12.2017).
Рис. 3. Снижение огневого перевеса противника в возможностях по своевременной подготовке стрельбы и пристрелки
Кроме того, снижение перевеса противника в возможностях по подготовке стрельбы достигается применением, как и на первом этапе, средств тактической маскировки, радиоэлектронного подавления или искажения отраженного сигнала лазерных дальномеров. Подавление противника огнем стрелкового и пушечного вооружения и принуждение его отвлечься от приборов наблюдения и прицеливания для занятия укрытия или совершения маневра одновременно является средством достижения превосходства в подготовке стрельбы, пристрелке и в боевой скорострельности (рис. 2).
От оснащения первичных подразделений мотострелковых и танковых войск оружием и приборами, средствами аэрозольного прикрытия, оптико-электронного и радиоэлектронного подавления, обеспечивающими превосходство над противником во времени подготовки стрельбы и пристрелки, в боевой скорострельности, от уровня их обученности и слаженности по достижению этих видов превосходства или снижению такового у противника напрямую зависят наступательные возможности и активность в обороне подразделений, частей и соединений СВ в современном общевойсковом бою.
На этапе непосредственно стрельбы огневой перевес достигается за счет более высокой боевой скорострельности и быстроты целеуказания, применения стабилизированного вооружения боевых машин, стрелкового оружия с малой отдачей, приборов бесшумной стрельбы и коллиматорных прицелов (рис. 4).
2, ¡Н5"^
—
Положение после перемещения:
1. Старшего стрелка
2. Стрелка
Поражение цели с;гхткжпы№ щшттятй
Поражение цели 2-3 короткими очередями
Поражение цени 3-4 длинными очередями
*
V т
Рис. 4. Достижение огневого перевеса за счет более высокой боевой скорострельности
При завязке боя на близких дистанциях преимущество в боевой скорострельности и быстроте целеуказания позволяет компенсировать преимущество противника в подготовке стрельбы и точности измерений, в прицельной дальности, в дальности прямого выстрела и точности наведения. Огневой перевес в боевой скорострельности наравне с перевесом в подготовке стрельбы и в пристрелке, в том числе в способности снижать соответствующие возможности у противника, являются основными условиями успешной реализации огневой тактики при ведении наступления.
На этапе непосредственно поражения цели боеирипасом достижение огневого перевеса возможно за счет могущества применяемого бое-припаса, позволяющего поражать цель первым выстрелом и одним попаданием. Снижение данного вида огневого перевеса противника обеспечивается путем повышения эффективности бронирования, пассивной и активной защиты боевых машин и танков, индивидуальной бронезащиты бойца. Однако самое главное в этом деле — способность мотострелкового отделения, боевой машины или танка к быстрому инженерному оборудованию огневых позиций и путей маневра, т. е. к самоокапыванию. Необходимо, на наш взгляд, оснащать каждое отделение и боевую машину (танк) дешевыми инженерными боеприпасами, встроенным инженерным оборудованием и выносными средствами малой механизации инженерных работ, например, компактными роторными установками для подготовки ходов сообщения в четверть или в половину профиля для перемещения ползком или на четвереньках.
Необходимо отметить, что приведенные методы достижения огневого перевеса достаточно активно (хотелось бы надеяться, что пока бессистемно) осваиваются во всем мире, в том числе и террористическими отрядами ИГ. Так, в ходе Международного военно-технического форума «Армия-2017» состоялся круглый стол «Опыт выполнения задач группировкой войск (сил) в САР». В своем выступлении генерал-полковник И.В. Коробов привел следующий пример: «... террористы используют так называемую тактику пчелиного роя, суть которой заключается в организации хаотических обстрелов и внезапных нападений на подразделения сирийской армии небольшими по численности, но хорошо слаженными маневренными группами. За счет этого достигается эффект непрерывной атаки, что изматывает, деморализует и лишает инициативы достаточно крупные воинские формирования»3. Однако такие действия террористов только на первый взгляд кажутся некой новой тактикой с очередным экзотическим названием. При ясном понимании методов достижения огневого перевеса, в частности в подготовке стрельбы, пристрелке и в боевой скорострельности, такие действия в условиях САР были вполне ожидаемы. Их оригинальность заключалась лишь в том, что огневое поражение наносилось в целях изматывания и психологического давления на обороняющиеся войска САР, и этого в условиях их отступления, моральной подавленности и невысокого уровня подготовки оказывалось достаточно для выполнения поставленных отрядам ИГ боевых задач. При этом требуется не так много опыта и фантазии, чтобы свести эффективность таких действий террористов к нулю и нанести им серьезные потери. Не только приведенный пример, но и многие другие, нестандартные, на первый взгляд, подходы к решению боевых задач в современных вооруженных конфликтах органично укладываются в логику огневой тактики.
Таким образом, главный фактор современного общевойскового огневого боя — это не огонь вообще, а превосходство в эффективности огневого поражения противника. Оно обеспечивается огневым перевесом или снижением такового у противника на каждом из приведенных выше четырех этапов подготовки и осуществления огневого поражения как отдельным огневым средством, так и подразделением (частью) в целом. Соответствующая обстановке комбинация средств и методов достижения огневого перевеса и его снижения у противника, сочетаемая со своевременным маневром, может составлять основу способа ведения боя.
Очевидно, что уточнение действующих боевых уставов в части, касающейся определения места, роли и порядка ведения ближнего огневого боя, освоение подразделениями, частями и соединениями приведенных выше приемов и способов достижения частного огневого перевеса позволит существенно повысить ударные возможности войск, снизить их плотности и потери, объем задач огневой подготовки атаки, требуемый состав сил и средств дальнего огневого боя (авиации, ракетных войск и артиллерии), расход боеприпасов при решении такой трудной задачи, как фронтальное наступление на обороняющегося противника. С другой стороны, ошибки и неточности в подготовке и осуществлении дальнего огневого поражения уже не будут приводить к тяжелым потерям наступающих мотострелковых и танковых подразделений и частей.
На основе вышеизложенного можно сделать следующие исторически обусловленные выводы.
3 Мураховский В. Опыт боевых действий в Сирии // Арсенал отечества. 2017. № 5. С. 24.
Первое. В современных условиях наименьшим структурным подразделением поля боя объективно становится не отделение и даже не огневая или маневренная группа из его состава, а боевая пара или тройка, способная осуществлять маневр без снижения боевой скорострельности — ведения управляемого прицельного огня. При этом интервалы между военнослужащими в боевом порядке должны быть уже не шесть-восемь метров или 8—12 шагов, а такие, чтобы обеспечивать смену ими огневых позиций после каждой стрельбы (две-три короткие очереди) с учетом возможности открытия огня с новой огневой позиции или направления не менее трех раз, т. е. не менее трех огневых позиций в обороне и столько же направлений открытия огня в наступлении. Для этого интервалы между бойцами могут составлять от шести-восьми метров до 30—40 м как в обороне, так и в наступлении, а между парами и расчетами — 30—40 м и более, что обеспечивает им свободу маневра как самостоятельной структурной единице боевого порядка отделения. Тогда боевой порядок мотострелкового отделения со средствами усиления в наступлении существенно изменится (рис. 5).
«Ю-10И)м
т
от 64 до 3040 м
ШШ - 4ШЮ м
< УС
УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ
1; 2 .г
г
6; 7; 8
1
КО^
у* ~
с""
Элементы боевого порядка отделения-Ж1-М5; средства усиления - № 6; 7; 8
Закрепление на рубеже перехода в атаку_
Ь--
2—
4----
5-----
Задачи на ведение огня: 1-из ПТРК;
2 - ку мулятивным
выстрелом;
3 - осколочной
фанатой;
4 - из стрелкового
вооружения; 4*-шр;5-дл.очередь
Рис. 5. Боевой порядок мотострелкового отделения со средствами усиления в наступлении
Он может включать четыре-пять элементов, создаваемых из штатного состава отделения: боевая пара командира отделения — командир отделения и стрелок; боевая пара старшего стрелка; боевая пара —
расчет ручного противотанкового гранатомета; боевая пара — расчет пулемета; экипаж БМП (БТР). Решением старшего начальника отделение может быть усилено снайпером или снайперской парой, расчетами крупнокалиберной снайперской винтовки, крупнокалиберного пулемета на станке, станкового противотанкового гранатомета, автоматического гранатомета станкового, минометным расчетом, танком, средствами постановки минно-взрывных заграждений и аэрозольного прикрытия, а также поддержано огнем артиллерийской или минометной батареи, ударами фронтовой или армейской авиации, действиями расчетов радиолокационной станции, БЛА, станции постановки помех, средств оптико-электронного подавления и поражения на новых физических принципах.
Безусловно, данные варианты усиления мотострелкового отделения были известны и ранее. Однако именно в условиях резкого снижения плотности живой силы и техники на поле боя при одновременном возрастании их огневых возможностей, объективного требования к снижению потерь в личном составе и появления бойца, способного действовать в боевых порядках с низкой плотностью, вне зрительной и голосовой связи с командиром и сослуживцами, умеющего освоить методы достижения огневого перевеса, эти средства становятся материальной основой новых способов ведения боя. Практическая отработка вариантов их совместного применения с учетом конкретных условий обстановки поможет глубже уяснить количественные и качественные предпосылки достижения огневого перевеса каждым методом или комбинацией методов, сокращения или увеличения приведенных на рисунке 5 пространственных нормативов. Это также позволит уточнить требования к средствам разведки, связи, подготовки стрельбы, огневого, радиоэлектронного и оптико-электронного поражения противника.
Второе. Огневой бой характеризуется собственными чертами, существенно отличающимися от описанных в боевых уставах, но хорошо знакомыми участникам современных вооруженных конфликтов. Его длительность — не период времени, за который стрелок преодолевает расстояние от рубежа перехода в атаку до первой траншеи противника, ведя огонь на ходу в течение шести-семи минут и выкладывая требуемое количество пуль на погонный метр траншеи противника. Огневой бой с его удачными и неудачными попытками противоборствующих сторон завоевать огневой перевес на различных участках линии боевого соприкосновения и резкими сменами направлений сосредоточения основных усилий может длиться часами, изматывая моральные и физические силы бойца, что требует крайне внимательного отношения к учету данного обстоятельства. Однако «пока не достигнуто превосходство в огне, — говорит немецкий устав (1912), — атака может быть исполнена только ценою громадных потерь. Нужно поэтому ждать для нанесения заключительного удара, чтобы огонь произвел свое действие... Заключительная атака (штурм) является скорее использованием уже достигнутых результатов, нежели удар живой силы»4.
Отсюда следует, что время броска в атаку или переноса огневых позиций на наиболее решительную дистанцию (для ведения огня в упор) не может быть определено точно и заранее, как некое время «Ч». После завершения огневой подготовки наступления, которая постепенно сама эволюционирует в борьбу за огневой перевес средствами дальнего огневого воздействия, момент атаки определяется временем окончательного достижения результатов поражения противника огнем мотострелкового отделения, сочетаемого с огнем и ударами артиллерии
4 Головин H.H. Наука о войне. М.: ООО «Издательство Астрель», 2008. С. 865.
и авиации в рамках огневой поддержки, и может быть установлен только командирами, действующими непосредственно в передовых элементах боевого порядка подразделения. Говоря иначе, инициаторами броска в атаку могут быть только сами атакующие. Забегая вперед, необходимо заметить — такой способ перехода в атаку не выдумка, он широко практиковался в годы Великой Отечественной войны сначала пехотой вермахта, а на заключительных этапах и нашими войсками. Но огневая тактика требует доверия к своим войскам, дисциплины и тщательной подготовки мелких подразделений.
Признаки дезорганизации системы огня противника — невыполнение с его стороны элементов подготовки и ведения огня: он не ведет разведку на важнейших направлениях и, как следствие, не оперативно или вообще не реагирует на изменения обстановки; подготовка стрельбы не осуществляется вовсе или ведется с нарастающим ухудшением, что проявляется в снижении точности огня; боевая скорострельность огневых средств падает. С выходом атакующих подразделений к переднему краю противника бой не превратится сразу в общий прорыв, а сначала распадется на мелкие очаги сопротивления, которые наступающие подразделения должны по возможности быстро передать вторым эшелонам и продолжить наступление или обеспечить организованный ввод в бой вторых эшелонов, а затем самостоятельно завершить ликвидацию очагов сопротивления.
Третье. Подчеркнутый A.A. Свечиным факт, что «при участии Шлих-тинга германская армия в 1888 году получила краткий и ясный огневой устав, рассматривавший наступление пехоты как перенос огневых позиций на все более близкие и решительные дистанции»5, стал, по существу, отправной точкой теоретического развития новых черт общевойскового боя и общих его положений в целом, обусловленных огневой тактикой. Причем данные черты начали формироваться применительно и к наступлению, и к обороне. Первая и одна из основных черта огневого боя заключается в том, что бой в пешем порядке, независимо от уровня развития средств вооруженной борьбы, в том числе дальнего огневого воздействия, районов и условий его возникновения и развития был, остается и в обозримой перспективе останется мощной и решительной формой решения боевых задач как в наступлении, так и в обороне. Данная черта подтверждается не только всем ходом Первой мировой, Советско-финляндской (1939—1940) и Второй мировой войн, но и опытом послевоенных и современных вооруженных конфликтов.
Четвертое. Идеи З.В. фон Шлихтинга и А.А Свечина, составляющие основы современной огневой тактики, позволяют уточнить сущность основных видов современного общевойскового боя. Так, наступление на обороняющегося противника заключается во вскрытии, нарушении и последующей дезорганизации его системы огня путем создания огневого перевеса и своевременного использования результатов огневого поражения для переноса огневых позиций на все более близкие и решительные дистанции, в совершении избранного вида маневра с последующим закреплением на достигнутом рубеже или развитием наступления в глубину обороны противника. Под понятием «решительная дистанция» следует подразумевать такое положение огневого средства, при котором надежно обеспечивается уничтожение (безвозвратный выход из строя) живой силы, боевой техники и других объектов противника. Огневой перевес — превосходство над противником в эффективности огневого поражения, достигаемое за счет создания количественного и качественного преимущества в организации и привлекаемых си-
лах и средствах на всех этапах подготовки и ведения огня в сочетании с маневром и мерами по снижению результативности огня со стороны противника.
Пятое. Огневая тактика мелких подразделений в наступлении, безусловно, оказывает существенное влияние на тактику применения крупных подразделений, частей и соединений, на размах и характер армейской операции. Полностью раскрыть этот вопрос в рамках данной статьи не представляется возможным. Отметим лишь некоторые аспекты, характеризующие это влияние. Первое, на что следует обратить внимание, — увеличение фронта и глубины боевых порядков при одновременном снижении плотности живой силы и техники наступающих мотострелковых подразделений (рис. 6).
I
г
-ш\ Л1СО
К (
■Н МСО к_
до 3000 » 4000 м.
<ПЗ
а |
<=Б
ж) Наетуплшше.мс^ на слабо подготовленную оборону противника
\
ДО 4500м.
до 3000-4000 м
до 500 м.
(м€а
V-
г
4< Ч *
-К Ьиео
1гр<о О3
«СБ
меа
б) Наступление уенленвоголкнг на подготовленную оборону противника
V
до 4000 м.
2000-3000 м.
1
, (ысш №
* г*
* Т ДО
Ь
5)
1Шт
^ ДО б1 до 5000 м. 000 и, ^ с до 1.000 м. 3
ьшт? с ше^х § ) -1
в) Наступление мерс шш на слабо подготовленную оборону противника
г) Наступление мер с тш на пщтътяхя'щъо оёттт щюгтитт
до 6000 м.
11
с 4а®
* ^_
8
—П 1
I).
о щ
1 I ел
,! т а .
д) Наступление меб ш слабо подготовленную оборону противника
с) Наступление л§еб на подготовленную оборону противника
Рис. 6. Влияние огневой тактики на боевые порядки мотострелковых подразделений в наступлении
Безусловно, многое зависит от местности. На пересеченной местности, в горах, лесу, где возможности средств разведки и связи, подготовки стрельбы, управления огнем и самого оружия не могут быть реализованы полностью, фронт и глубина боевых порядков уменьшатся и в ряде случаев будут соответствовать действующим нормативам.
Но на равнинной, пустынно-степной или пустынной местности, где эти возможности можно успешно реализовать, пространственные нормативы неуклонно увеличатся и в ряде случаев превысят приведенные на рисунке. Это обстоятельство способствует возрастанию возможностей подразделений, частей и соединений по достижению внезапности и существенному повышению их живучести при воздействии средств дальнего огневого поражения противника. Так, площадь наступающего мотострелкового взвода как объекта огневого поражения составляет три-четыре квадратных километра, мотострелковой роты — 9—12 км2, мотострелкового батальона — 24—60 км2. Полк наступает на фронте от 6 до 30 км, а глубина его боевого порядка составляет до 20 км, дивизия — на фронте от 12 до 80 км, имея глубину до 40 км.
Для нанесения огневого поражения таким объектам большинство существующих видов огня и ударов, нормы расхода боеприпасов и привлечения огневых средств будут малоэффективны или совсем неприемлемы. Противнику потребуется вести высокоточный, дальнобойный и оперативно управляемый огонь по большому количеству отдельных маневрирующих целей, затрачивая при этом много времени, сил и средств разведки, управления для вскрытия, классификации, определения характера их действий, подготовки данных для нанесения огневого поражения. Ни в одной армии мира существующие в настоящее время комплекты сил и средств разведки, управления, огневого поражения частей и соединений СВ при подобном боевом порядке и оперативном построении наступающих войск противника не смогут в полной мере обеспечить быстрое получение и оперативное использование необходимых данных для огневого поражения.
В армейских операциях объем таких задач увеличится кратно. Руководство вооруженных сил большинства стран мира встанет перед выбором — либо непомерно увеличивать состав сил и средств разведки, управления, других видов боевого и оперативного обеспечения, что, в свою очередь, приведет к их большей уязвимости, либо полагаться на хорошо подготовленный, самостоятельный, обладающий быстротой, глазомером и способностью грамотно прогнозировать и предвидеть обстановку командный состав во всех звеньях управления до командира отделения включительно.
При планировании боя и операции придется уточнять временные нормативы с учетом огневой тактики и приведенных изменений боевых порядков и оперативного построения войск. Так, выдвижение и развертывание войск потребует больше времени, которое главным образом будет зависеть от выучки и слаженности частей и подразделений, а не от физико-географических условий района боевых действий. Необходимо также учитывать, что наращивание усилий в наступлении не заключается во вводе в бой (сражение) свежих подразделений, частей и соединений с ходу. Оно состоит в активизации разведки, управления и огневого поражения, в смене подразделений первого эшелона силами и средствами второго эшелона (резервов) и (или) старшего начальника в интересах первого эшелона на направлении главного удара. Увеличение количества огневых средств в составе первого эшелона (уплотнение его
боевого порядка) является крайней мерой, поскольку влечет за собой нарастающую угрозу эффективного применения противником средств дальнего огневого поражения, ВТО или оружия массового поражения. Именно так следует понимать в настоящее время слова A.A. Свечина: «Эту передовую линию можно только питать, а не толкать резервами сзади. Тактический резерв за фронтом — для огневой тактики только поддержка»6.
Логика приведенных выше рассуждений вызывает вполне обоснованный вопрос о месте и условиях ведения наступления с ходу. И действительно, характер современного огневого боя (сражения), эффективность современного вооружения вызывают серьезные сомнения в целесообразности применения этого способа наступления в том виде, в каком его понимают большинство современных военных специалистов. На наш взгляд, наступление с ходу таким образом, как оно описано в действующих боевых уставах и наставлениях, возможно при ведении противоборствующими сторонами высокоманевренных действий или в ходе преследования, когда противник на открытой местности не успел выполнить хотя бы первоочередные мероприятия по закреплению на достигнутом рубеже, результаты огневого поражения средствами дальнего огневого воздействия наблюдаемы, а командиры атакующих подразделений имеют время и могут поставить боевые задачи и осуществить целеуказание огневым средствам до вхождения в зону действительного огня противника. В большинстве случаев, как это уже было в ходе Великой Отечественной войны, под наступлением с ходу следует понимать наступление из исходного положения, занимаемого непосредственно перед его началом с таким расчетом, чтобы иметь достаточно времени для организации боя на удалении, исключающем ведение разведки противником (рис. бе).
Что касается общих положений обороны, прежде всего хотелось бы остановиться на их месте в боевых уставах. Уже из всего вышеизложенного относительно огневой тактики можно понять, что она по самой своей природе не приемлет пассивности, и оборона в этой тактике черпает свою активность в наступлении. Поэтому в целях восстановления логики изложения материала боевых уставов главу «Оборона» целесообразно, на наш взгляд, вернуть на прежнее — второе место после «Наступления». Лучшим эпиграфом к ней (если бы это практиковалось) могли бы стать слова К. Клаузевица: «Оборонительная форма ведения войны является не непосредственным щитом, а щитом, составленным из искусных ударов»7.
Определяя воспитательную и обучающую роль боевых уставов и непосредственно общих положений главы «Оборона», было бы органичным для огневой тактики принять как руководство заключение одного из основоположников русской военной социологии H.H. Головина: «Лучшим солдатом для выполнения всякой тактической и стратегической задачи является солдат в духе суворовской «нападательной тактики». Принимая во внимание, что часть доктрины (в данном случае под доктриной понимается идеология и направленность в обучении и воспитании войск. — Прим. автора), которая внедряется в массу войск, должна быть наименее подверженной изменениям, вполне естественно воспитывать солдата в наступательном духе независимо от того, придется ли начинать войну со стратегической обороны»8.
6 Свеч и н A.A. Эволюция военного искусства. С. 796—797.
7 Клаузевиц К. О войне. М.: ООО «Издательство ЭКСМО», 2003. С. 393.
8 Головин H.H. Наука о войне. С. 835.
Изложенные в действующих боевых уставах цель, задачи и требования к обороне никак не противоречат основам огневой тактики. Однако сама сущность обороны, подходы к ее построению и ведению требуют уточнения с учетом влияния на них основного фактора огневого боя — превосходства в эффективности огневого поражения противника. Так, действия элементов боевого порядка отделения, скованные статичными рамками боевой позиции (участка местности до 100 м по фронту, пусть даже хорошо подготовленного в инженерном отношении и замаскированного, но практически не имеющего глубины), в ходе боя неуклонно ведут к достижению противником перевеса в разведке целей, в точности и быстроте подготовки данных для стрельбы, в боевой скорострельности, в подборе и применении необходимой номенклатуры боеприпасов и, как следствие, — к общему превосходству в эффективности огневого поражения. Чтобы не допустить этого, необходимо расширить свободу маневра элементами боевого порядка отделения как по фронту, так и в глубину. Объективная реальность такова, что в огневой тактике мотострелковому отделению целесообразно оборонять не боевую позицию, а участок местности до 300 м по фронту и до 1000 м в глубину (рис. 7).
Огонь: 1. ПКТ БМП(БТР) 30мм авт. пушки 2А42 ПТРК ПГ-7 РПГ-7
до 1000 м
¿г^ гол^ 1 .Маневренная группа 2 .Группа огивой , поддержки мпо мпв
Постановка дымовой завеем с использованием системы 902В "ТучанБШ
Вертикальные маски
Рис. 7. Оборона мотострелкового отделения
Тогда командир отделения получит возможность подготовить, а в ходе боя занимать и использовать не менее трех-четырех положений, удаленных друг от друга на среднюю дистанцию эффективного огня основной массы стрелкового оружия (250—300 м), для нанесения противнику решительного огневого поражения.
Исходя из требований огневой тактики в обороне должна существенно увеличиться глубина боевых порядков и оперативного построения и более крупных подразделений, частей и соединений, а также размах и характер армейской операции. Так, глубина маневренной обороны взвода может достигать 2000 м, а взводного опорного пункта — 1000 м, роты — до 4000 м, глубина оборонительной позиции может составлять 8—10 км, первого оборонительного рубежа армии — до 40 км, тактической зоны обороны — до 80—100 км. Очевидно, что такая оборона будет более устойчива к воздействию средств дальнего огневого поражения, терпима к вклинениям и прорывам отдельных группировок войск противника, обеспечит большую свободу действий командиров и командующих по времени и широте маневра при подготовке и нанесении контратак и контрударов. История военного искусства уже знает такие примеры. Именно о такой обороне A.A. Свечин писал: «Из трех больших участков фронта пограничного сражения на Западе в 1914 году немцы начали бои на двух участках с тактической обороны, и здесь неосторожно наступавшие французы были сильно огорошены; создалось такое впечатление, что французы нарвались на засады в армейском масштабе»9.
Маневренная оборона объективно, а не в силу конъюнктурных тенденций становится основным видом обороны. Маневр подразделениями и огнем остается ее неотъемлемой составной частью и преследует две основные цели: создание необходимых условий для решительного огневого поражения противника; снижение возможностей противника по достижению огневого перевеса и обеспечение своевременного вывода обороняющихся из-под его огня и ударов. В тех случаях, когда главная цель оборонительных действий — удержание важного объекта, района или участка местности, может готовиться позиционная оборона, но и в этом случае маневр силами и средствами обязательно предусматривается. В этом случае сокращение свободы маневра из-за малой глубины обороны обязательно следует компенсировать защитой от огневого поражения противника путем создания надежных и быстро восстанавливаемых инженерных сооружений на огневых позициях и путях маневра.
Таким образом, сущность обороны в огневой тактике заключается в таких действиях обороняющегося отделения по подготовке системы огня, огневых позиций и связывающих их путей маневра, инженерных заграждений и маскировки, по ведению разведки противника и его огневому поражению, при которых наступающий противник многократно попадает под превосходящее по своей эффективности решительное огневое поражение, а полученные результаты используются для сохранения или восстановления своего положения или удержания обороняемого объекта. Эффективность обороны в огневом бою целиком определяется результативностью огневого поражения противника. Ее можно считать хорошо подготовленной и проведенной, а боевую задачу подразделения успешно выполненной, если потери противника при ее преодолении в три-четыре и более раз превосходят численность привлеченных к обороне сил и средств.
Вместе с тем подготовка и ведение такой обороны потребуют от всего личного состава, особенно от младших командиров, высочайшей дисциплины, организованности и самостоятельности, слаженности и управляе-
мости подразделений и частей. Слова A.A. Свечина, что «к современному командиру отделения нельзя в отношении сознательности и тактической подготовки предъявить ни на йоту меньшие требования, чем те, которые предъявлялись к опытному профессионалу, командовавшему в эпоху Мольтке ротой»10, утрачивают всякий оттенок образной риторики и приобретают вполне практический смысл.
Вполне вероятно, что при сохранении существующих недостатков в воспитании допризывной молодежи (при малой самоорганизованности и дисциплине) уже в обозримом будущем должность командира отделения вынужденно станет первой офицерской должностью, также, как в годы Великой Отечественной войны из-за низкой технической грамотности призывников на определенном этапе офицеры назначались на должности командиров танков. Это может привести либо к существенному снижению качества подготовки офицерских кадров, либо к сильному ее подорожанию. Но решение этой проблемы простым переходом на комплектование должностей рядового и сержантского состава военнослужащими по контракту маловероятно.
Наиболее полно решить данную проблему можно путем повышения эффективности всей системы воспитания гражданина России (от дошкольного до послевузовского образования и пропаганды необходимых социальных ценностей и приоритетов) и переориентации методов обучения и воспитания личного состава и войск с ударных начал на огневые. Мысль, откровенно говоря, далеко не новая. Говоря о том же самом в подобном контексте, ее следующим образом излагал H.H. Головин: «Создающие российскую вооруженную силу должны твердо уверовать, что каждая лишняя народная школа имеет значение для защиты национальных интересов не меньше, чем лишний пулемет. С другой стороны, сама армия должна пойти навстречу просветительной работе и смотреть на себя, как на один из очагов просвещения народных масс»11.
Необходимость согласованных действий отдельных бойцов, пар и троек в расширенном по фронту и в глубину боевом порядке отделения требует от каждого солдата почти физического ощущения хода времени. Самоорганизованность — способность самостоятельно планировать и действовать в бою по месту и времени — предполагает в повседневной жизни воинского коллектива отход от сомкнутого строя к расчлененному на один-два шага, при котором слаженность строевых приемов в составе подразделения будет зависеть и наглядно определяться подготовленностью и самодисциплиной каждого солдата, а также сочетание самостоятельности и уважения к индивидуальности каждого бойца со строгой требовательностью к нему и его высокой ответственностью. На смену чувству локтя в сомкнутом строю должно прийти чувство уверенности в действиях соседа. Высшим злом, на борьбу с которым необходимо поставить всю военную педагогику и психологию, как это уже было в монголо-татарском войске, должно стать вероломство, высшим благом — доверие воинского коллектива.
Безусловно, такой подход потребует достаточно много времени и большой организаторской работы всего государственного аппарата по созданию соответствующего социального климата. Но только так можно обеспечить ту уверенность в своих войсках, которую описывал A.A. Свечин, говоря о качестве германской армии: «Немцы, опираясь
10 Свечин A.A. Эволюция военного искусства. С. 797.
11 Головин H.H. Наука о войне. С. 847.
на превосходство в политической и тактической подготовке своих масс в период подготовки к Мировой войне, сохранили за головкой командования только идейное, директивное руководство и делали ставку на самостоятельность, энергию и находчивость частных начальников; они верили в своих солдат, в их способность совершать переходы по 50 км без нарушения дисциплины, в их умение выкарабкаться из всякого положения и смело шли навстречу опасностям современной операции. Пусть из немецких и неприятельских солдат в операции образуется слоеный пирог, и они перепутаются самым причудливым образом, пусть создается положение, при котором никакое управление со стороны высшего командования не окажется возможным. В этих диких условиях встречного боя и всех его осложнений и скажется вся добротность материала, из которого построена германская армия»12.
Таким образом, история военного искусства уже знала примеры эффективного применения огневой тактики, высокой сознательности и организованности пехоты, позволяющих успешно ее применять. Последующий анализ развития взглядов на ударную и огневую тактику в межвоенный период, в годы Второй мировой войны и после ее окончания имеет целью доказать историческую обоснованность приведенных в настоящей статье взглядов и прогнозов.
(Продолжение следует)
