CC BY
542Боевые действия в Сирии — развитие способов ведения общевойскового боя и операции или частный случай?
Полковник К.А. ТРОЦЕНКО, кандидат военных наук
АННОТАЦИЯ
ABSTRACT
Окончание статьи, опубликованной в предыдущем номере журнала «Военная Мысль»1. На основе анализа опыта боевых действий противоборствующих сторон в сирийском военном конфликте предлагаются и обосновываются некоторые новые направления развития способов ведения общевойскового боя (операции).
This concludes the installment in the previous issue of Voyennaya Mysl'. Falling back on the analysis of combat by the opposing parties in the Syrian military conflict, the paper proposes and substantiates certain new trends in the development of combined-arms combat (operation) methods.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
KEYWORDS
Незаконные вооруженные формирования, регулярные войска, боевые группы, тактические группы, огневая тактика, огневой перевес.
Illegal armed formations, regular troops, fighting groups, tactical groups, firing tactics, fire preponderance.
АНАЛИЗ военного конфликта в Сирийской Арабской Республике (САР) показал, что при ведении незаконными вооруженными формированиями (НВФ) обороны наиболее полно реализуются определенные преимущества их иррегулярной военной организации.
Об этом свидетельствуют нередкие факты подготовки ими глубоко эшелонированной обороны и достаточно успешного сдерживания на широком фронте наступления технически и численно превосходящих регулярных войск САР. В чем же заключаются данные преимущества? В качестве общего, но отражающего их сущность ответа уместно привести следующее суждение К. Клаузевица: «В том, что все время, которое протекает неиспользованным, ложится на чашу весов обороняющегося. Последний жнет там, где не сеял. Каждое упущение наступающего, — происходит ли оно вследствие ошибочной оценки, или от страха, или инертности, идет на пользу обороняющегося»2.
Взгляды К. Клаузевица на преимущества обороны рождались под впечатлением от превосходства наполеоновских тактики рассыпного строя и стратегии широкого оперативного маневра над устоявшимся методизмом фридриховской линейной тактики и стратегией кабинетных войн второй половины XVIII века. По существу, таким же образом сегодня соотносятся тактика действий НВФ в расчлененном боевом порядке по всей глубине опорного участка при взаимной поддержке ими смежных участков с тактикой массирования сил и средств регулярных войск САР на узком направлении главного удара. В этом сопоставлении несложно заметить, как все время, протекающее в ходе подготовки и развития наступления правительственной армии, ложится на чашу весов обороняющихся, создавая им условия для надежного завоевания огневого перевеса. Однако обо всем по порядку.
В теории военного дела большинства армий мира накоплен обширный материал, обобщающий опыт борьбы с иррегулярными (партизанскими, повстанческими, террористическими и др.) вооруженными формировани-
ями. Условия боевых действий в САР (господство в воздухе, преобладание танкодоступной местности др.) способствуют успеху такой борьбы. Однако при том, что в основе действий НВФ по-прежнему лежит тактика налетов и засад, упомянутый опыт эффективно не срабатывает в действиях большинства участников сирийского военного конфликта. Некоторое исключение представляют, на наш взгляд, действия смешанной группировки НВФ Сирийской свободной армии (ССА) и турецких войск в операции «Источник мира». Однако и здесь поспешные выводы могут оказаться ложными в силу отсутствия достоверных данных о построении обороны и способах действий НВФ Сирийских демократических сил (СДС) сирийского Курдистана.
Понимание складывающегося противоречия может обеспечить построение типовой модели оборонительного боя НВФ на основе анализа опыта прошедших в САР боевых действий (рис. 1).
Приступая к анализу, отметим, что методы работы органов военного управления регулярных войск (независимо от их национальной принадлежности) по организации наступления во многом идентичны. Как правило, на основе имеющихся данных разведки они стремятся вскрыть построение обороны противника (в данном случае НВФ). Однако разведданные обычно не бывают полными. Поэтому недостающие сведения о противнике идентифицируют обычно в соответствии с его известными, типовыми объектами (в том числе типовыми объектами огневого поражения), т. е. в соответствии с имеющимися представлениями о размерах, например, взводных и ротных опорных пунктов, районов сосредоточения, огневых рубежей, рубежей контратак и др. Их положение намечают и наносят на карты (планы) по
Рис. 1. Модель оборонительного боя НВФ в САР (вариант)
результатам оценки конфигурации, линейных размеров и объема выполненных работ инженерного оборудования, вскрытых разведкой, затем объединяют в батальонные районы обороны и участки обороны частей. На основании выявленного таким способом положения и вероятного характера действий противника планируется его огневое поражение и определяются задачи наступающим подразделениям (частям, соединениям). Логика подобной работы предполагает, что и противник в целях воспрещения продвижения наступающих войск в глубину обороны сосредоточит свои основные усилия, а следовательно, и силы на направлении их главного удара.
Так учат практически во всех военных учебных заведениях мира. Но логика оценки обстановки и принятия решений полевыми командирами НВФ иная. Она формировалась под давлением условий борьбы с превосходящим противником, и в ее основе, очевидно, лежит принцип сбережения своих сил, согласно которому не следует сосредоточивать свои малочисленные отряды на направлении главного удара регулярных войск. Тем более они не должны упорно удерживать назначенные рубежи и опорные пункты, подставляя себя под массированные огонь и удары регулярных войск. Напротив, им надлежит создать наилучшие условия для реализации потенциала имеющегося в ограниченном количестве вооружения, а также для рассредоточения и маневра своих сил в ходе боя.
Исходя из данной логики и опираясь на известные факты из практики боевых действий, с высокой степенью достоверности можно логически последовательно описать модель действий НВФ при подготовке и ведении обороны на опорном участке (см. рис. 1). Так, с обнаружением подготовки правительственных войск
к наступлению НВФ, контролирующее опорный участок в непосредственном соприкосновении с ними, как правило, получает усиление. В результате его численность может возрасти до 60—70 человек. В подчинение командира НВФ также обычно поступают отдельные танки и (или) боевые машины пехоты, два-три расчета крупнокалиберных пулеметов (ККП) и противотанковых ракетных комплексов (ПТРК) на автомобилях, единичные минометные и артиллерийские расчеты.
Боевой порядок НВФ, обороняющего опорный участок, строится в один эшелон, включающий отделения по 7—10 человек, которые, в свою очередь, подразделяются на боевые группы в составе боевых пар (троек) стрелков и расчетов тяжелых огневых средств: ручных, станковых противотанковых, автоматических гранатометов (РПГ, СПГ, АГС) и ПТРК. Также выделяется небольшой резерв, представляющий собой, как правило, подвижные огневые средства — ККП и (или) ПТРК на автомобилях.
Для размещения элементов боевого порядка и их действий готовятся укрытия, огневые рубежи, огневые позиции, маршруты маневра боевых групп в пределах одного рубежа (между огневыми позициями) и между рубежами, рубежи для проведения контратак самостоятельно и во взаимодействии с НВФ смежных опорных участков. Каждый огневой рубеж — это полоса местности глубиной 300—500 м с расположенным в ее пределах комплексом расчлененных по фронту и глубине огневых позиций для каждой боевой группы и подвижного огневого средства. Огневые позиции на боевые группы готовятся с таким расчетом, чтобы при отражении атаки с одной огневой позиции производилось не более одного-двух выстрелов или двух-трех очередей. Расстояние между огневыми позици-
ями боевых групп, как и между стрелками на одной позиции, определяется таким образом, чтобы оно было шире поля зрения типового оптического прицела на дальности действительного огня стрелкового оружия, т. е. в среднем более 60—80 м. Кроме того, каждая огневая позиция оборудуется с учетом обеспечения возможности скрытного ее занятия, оставления, открытия и ведения огня.
Расстояние между рубежами составляет те же 300—500 м и практически полностью охватывается глубиной первого рубежа. По этой причине обороняемый НВФ опорный участок заполняется на большую часть своей глубины хаотично, на первый взгляд расположенными огневыми позициями боевых групп. Однако именно такое их распределение позволяет боевому порядку НВФ практически непрерывно в течение всего боя менять свою конфигурацию, занимая относительно боевых порядков наступающих войск наиболее выгодное положение для достижения огневого перевеса. На обороняемом НВФ опорном участке глубиной три—пять км в зависимости от имеющегося времени и характера (защитных свойств) местности готовится от четырех-пяти до 12 таких рубежей. С учетом создаваемой системы огня, исходя из наличия времени, сил и средств инженерного вооружения, оборудуется система инженерных заграждений на всю глубину обороняемого опорного участка.
Первый огневой рубеж опорного участка НВФ, находящегося в непосредственном соприкосновении с регулярными войсками, готовится на удалении до двух километров от переднего края противника. Перед ним действует боевое охранение в составе отдельных боевых групп, подвижных огневых средств и отдельных расчетов минометов и ПТРК. Кроме того, в полосе действий боевого охранения оборудуются наблюдательные
пункты для командира НВФ, командиров отделений и артиллерийских наводчиков, размещаются технические средства наблюдения и корректирования стрельбы с закрытых огневых позиций (см. рис. 1).
В полосе действий боевого охранения, на огневых рубежах и в пространстве между ними создаются фортификационные сооружения, в том числе с привлечением местного населения. Полевые командиры, хорошо понимая логику (методику) работы органов управления регулярных войск по оценке противника, часто устраивают фортификационные сооружения, по форме и размерам соответствующие взводным и ротным опорным пунктам. Однако они могут использоваться отдельными боевыми группами как временные огневые позиции или как позиции смертников, или их вообще никто не занимает, а жизнедеятельность там только имитируется (см. рис. 1). Основная цель создания подобных сооружений — оттянуть на них массированные огонь и удары артиллерии и авиации регулярных войск.
По причине господства
правительственных войск в воздухе большая
часть контратак незаконных вооруженных формирований планируется на ночное время. В периоды наиболее активных боевых действий они проводят от четырех до шести контратак. При этом в ряде случаев рубежи, достигнутые регулярными войсками в течение дня боя, в последующую ночь в результате контратак
НВФ частично или полностью утрачивались.
В течение двух-трех суток, предшествующих ожидаемому наступлению регулярных войск, боевое охранение НВФ (в ряде случаев с привлечением местного населения) активно имитирует жизнедеятельность в подготовленных опорных пунктах. С началом огневой подготовки наступления боевое охранение НВФ отходит на временные огневые позиции (наблюдательные пункты) и продолжает наблюдение. С переходом регулярных войск в наступление силы боевого охранения ведут разведку, корректируют огонь с закрытых огневых позиций, наносят поражение наступающим подразделениям огнем из засад и медленно оттягиваются к первому огневому рубежу. Полевые командиры НВФ (в том числе занимающих смежные опорные участки) и командиры отделений на основе личных наблюдений и данных боевого охранения уточняют положение боевых групп в боевом порядке, перемещая их в более выгодное положение относительно боевого порядка наступающих войск для достижения огневого перевеса.
Огонь главных сил НВФ открывается с дистанций, обеспечивающих его наибольшую эффективность при одновременном достижении скрытности стрельбы и маневра боевых групп: для ручного стрелкового оружия — 450—500 м и ближе, для тяжелого вооружения — 500—1200 м, а для ПТРК (танков, артиллерийских систем) и более. При этом говорить о единых рубежах открытия огня было бы неправильно, так как расположение огневых средств на рубеже нелинейно и постоянно меняется. В огневом поражении наступающих войск одновременно участвуют средства НВФ смежных опорных участков, причем обычно без вмешательства вышестоящих органов управления НВФ, а на основе ранее описанных правил вза-
имодействия, т. е. «протокола сети» опорных участков3. В ряде случаев именно фланговый огонь НВФ со смежных опорных участков играет главную роль в отражении атаки.
Достаточно часто в ходе наступления складывается обстановка, когда боевые порядки наступающих войск выходят на назначенные рубежи или господствующие высоты и неожиданно попадают под точный и плотный огонь с трех-четырех направлений одновременно (см. рис. 1). Понеся потери, они останавливаются и отходят на безопасные рубежи, где огонь НВФ постепенно затухает. Опрашиваемые командиры подразделений регулярных войск, как правило, не могут внятно объяснить, кто и откуда вел огонь, в лучшем случае указывая направления, с которых прилетали противотанковые ракеты или гранаты. Обычно это расценивается как результат слабой подготовки младших офицеров и сержантов. Однако, как отмечалось ранее, большая часть личного состава правительственной армии САР имеет достаточно продолжительный опыт участия в боевых действиях, что по логике вещей не увязывается с такими объяснениями. Более чем вероятный ответ состоит в том, что заблаговременно подготовленный, эффективный огонь ведут рассредоточенные по фронту и глубине, постоянно маневрирующие мелкие группы боевиков (боевые группы). В таких условиях никакой, даже самый подготовленный и опытный командир не сможет определить цели, организовать перенос и сосредоточение на них огня своего подразделения, наведение огня артиллерии или ударов авиации.
Типовой реакцией на подобное развитие боя, как правило, становится сосредоточение усилий разведывательных беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) на направлении наступления. Однако и такая мера ча-
сто не приносит требуемого результата. В этом случае огонь артиллерии и удары авиации просто сосредоточиваются на наиболее вероятных, по мнению командования, местах расположения огневых средств НВФ. В ряде случаев это позволяет снизить эффективность огня НВФ на определенное время. После чего, нарастив усилия вводом в бой вторых эшелонов или резервов, наступление продолжают. Однако уже с началом первого огневого налета НВФ меняет положение своих боевых групп в пределах занимаемого рубежа или отходит в глубину опорного участка на новый огневой рубеж.
Подразделения (части) регулярных войск, продолжая наступление, прорвав (преодолев) таким способом еще два-три огневых рубежа НВФ, продвигаются еще на один-два км в течение дня боя. К исходу светлого времени суток, исчерпав физический и моральный потенциал, подразделения (части) наступающих войск останавливаются для восстановления боеспособности. В этот же период (ориентировочно во второй половине дня боя), по мере снижения темпов наступления регулярных войск НВФ смежных опорных участков завершают подготовку контратак. По причине господства правительственных войск в воздухе большая часть контратак НВФ планируется на ночное время. В периоды наиболее активных боевых действий они проводят от четырех до шести контратак. При этом в ряде случаев рубежи, достигнутые регулярными войсками в течение дня боя, в последующую ночь в результате контратак НВФ частично или полностью утрачиваются.
Следует отметить, что участие НВФ смежных опорных участков в оборонительном бою не ограничивалось проведением контратак. Они сменяли подразделения обороняющегося НВФ на ночное время в це-
лях сохранения активности обороны и поддержания приемлемого для личного состава НВФ режима боевой деятельности и отдыха, а также обеспечивали восполнение потерь и запасов материальных средств, маневр или отход НВФ с обороняемого опорного участка. Так, операторы БПЛА в ночное время нередко наблюдали движение мелких групп (от двух до шести—девяти человек) или одиночных автомобилей боевиков, идущих (едущих), на первый взгляд, непонятно откуда, непонятно куда и зачем (каждый раз в разном количестве и в разных направлениях). На такую группу нерационально тратить ресурс авиации или высокоточный бое-припас, а из-под пристрелки артиллерии она просто разбежится в разные стороны. Однако это и есть смена или подвоз боеприпасов и материальных средств для рассредоточенных в боевом порядке полуавтономных боевых групп в целях создания условий для сохранения живучести и активности обороны НВФ. Таким образом, в целом достигается эффект нелинейного (по составу, времени, месту и характеру действий привлекаемых сил) сосредоточения распределенных в пространстве (на 5/6 по смежным участкам) сил и средств НВФ (рис. 2).
В ряде случаев наступление регулярных войск переносилось на ночное время. Но это приносило незначительный прирост темпов наступления и только до тех пор, пока НВФ не перестраивали соответствующим образом режим боевой деятельности и отдыха своего личного состава. В целом независимо от того, в какое время суток велось наступление, уже на третьи-четвертые сутки личный состав регулярных войск (как в боевых порядках, так и в органах управления) начинал ощущать сильную усталость, что приводило к дальнейшему снижению темпов или полной остановке наступления.
Рис. 2. Принципиальная схема достижения устойчивости обороны НВФ
В то же время НВФ, в противоположность подобному положению дел в регулярных войсках, продолжали наносить контратаки по флангам и тылам наступающих частей и подразделений. Их активность вынуждала командование правительственных войск отвлекать значительные силы в состав подразделений закрепления, что приводило к уменьшению резервов и в конечном счете, к существенному снижению потенциала всего наступления. Противоречие между снижающейся интенсивностью наступления регулярных войск и сохраняющейся активностью НВФ указывает на то, что последние при ведении обороны, несмотря на продвижение первых в их глубину, не несут существенных потерь.
Вероятно, людских и материальных ресурсов САР хватит для успешного завершения разгрома последнего крупного анклава терроризма на своей территории. Однако в иных условиях для столь методичного способа ведения боевых действий может оказаться недостаточно ни времени,
ни ресурсов, ни политического терпения народа воюющего государства. Результат применения ВС Турции в феврале 2020 года хотя и имеет иные причины, но указывает на принципиальную возможность именно такого исхода боевых действий.
Завершая построение типовой модели оборонительного боя НВФ, в качестве вывода следует подчеркнуть, что
при реализации тактики НВФ, как и огневой тактики в целом, устойчивость обороны достигается, на наш взгляд, по-иному — на основе следующих основных принципов (см. рис. 2):
• построение тактической зоны обороны путем создания сети опорных участков НВФ, глубина и ширина которых составляет 3—5 км;
• обеспечение возможности быстрого и беспрепятственного сосредоточения усилий на избранном опорном участке НВФ за счет сочетания высокой самостоятельности и автономности полевых командиров НВФ и обязательного исполнения ими правил взаимодействия — «протокола сети» опорных участков НВФ;
• дальнейшее уменьшение количественного состава первичных тактических подразделений (до боевых групп, состоящих из боевых пар (троек) стрелков, расчетов тяжелых огневых средств) при дальнейшем повышении качества их огня и способности к автономным действиям;
• рассредоточение и активный характер действий первичных тактических подразделений (боевых групп) на поле боя по согласованному достижению огневого перевеса над противником в ходе огневого боя;
• организация управления методом поручений (путем постановки задачи без жесткого регулирования действий исполнителя), при этом такие понятия, как «доверие», «всемерное поощрение самостоятельности и инициативы», «предоставление права на ошибку» являются не лозунгами, а условием самой возможности ведения боя таким способом. Вместе с тем и высокая ответственность личного состава также выступает как обязательное условие и, как это можно наблюдать в практике НВФ, должна обеспечиваться безусловно, в том числе и далеко не гуманными способами.
Приведенные принципы достижения устойчивости обороны НВФ ставят под сомнение целый ряд основных положений существующей парадигмы боевых действий в современной форме их понимания. Так, попытки прорывать тактическую зону обороны, подготовленную противником в форме сети опорных участков ответственности, сосредотачивая силы и средства на узком участке прорыва, играют только на руку обороняющимся. Анализ рисунков 1 и 2 показывает, что в этом случае 5/6 всех сил и средств противника, в той или иной форме участвующих в бою, находятся за пределами участка прорыва и сферы огневого воздействия. Сеть опорных пунктов НВФ, как и любая другая сеть, дезорганизуется бы-
стрее и восстанавливается дольше, если выводятся из строя или сковываются одновременно несколько рядом расположенных участков. Тогда ликвидируются возможности для взаимной поддержки, и НВФ каждого опорного участка вынуждены рассчитывать только на собственные силы. Это означает, что наступление против такой обороны всегда целесообразнее вести на широком фронте, в условиях САР — не менее 10—15 км. В тех же случаях, когда силы и средства наступающих войск ограничены, необходимо как минимум половину всех имеющихся сил и средств выделять для действий на флангах (рис. 3).
Анализ имеющихся открытых источников4 показал, что организатор боевых действий правительственных войск САР в провинции Идлиб (февраль 2020), видимо, понял данную слабую сторону сетевого принципа организации тактической зоны обороны НВФ. Удары, нанесенные одновременно на нескольких направлениях (пусть даже не очень сильные), нарушили устойчивость сети опорных участков НВФ, и руководители последних оказались неспособны оперативно управлять (ни во временном, ни в пространственном понимании этого термина) имеющимися силами и средствами даже с учетом турецкой помощи. Темпы наступления правительственных войск САР существенно выросли, появилась возможность маневра, а сроки операции сократились. Следует признать — в развитии военной мысли это существенный шаг вперед, и он ни у кого не скопирован, а принадлежит исключительно военным способностям организатора наступления в феврале 2020 года.
В тесной связи с изменением представления о целесообразности узких участков прорыва находится и трансформация взглядов о составе и применении резервов противника.
Рис. 3. Наступление регулярных войск на оборону НВФ (вариант)
В современных условиях и, вероятно, в обозримой перспективе, независимо от технологического уровня вооружений противника и наличия у него сил и средств, тактические резервы не будут выглядеть как батальонные или бригадные колонны, выдвигающиеся к линии боевого соприкосновения, а станут представлять собой отдельные боевые группы или подразделения, равные по численности отделению (взводу). Как правило, они рассредоточены непосредственно за боевыми порядками первичных тактических подразделений первого эшелона по всей линии боевого соприкосновения и преимущественно на флангах. Их командиры находятся в боевых порядках подразделений первого эшелона с задачей нанести огневое поражение противнику или контратаковать его немедленно с появлением благоприятных условий для этого без дополнительных указаний и одобрений сверху. Успех их действий — основание для старшего командира на выделение дополнительных сил и средств на направление обозначившегося успеха. Такой порядок применения резервов характерен в первую очередь для сил и средств НВФ, находящихся на смежных опорных участках (см. рис. 2 и 3).
Применение крупных резервов старшего начальника в целях кардинального изменения хода боя должно осуществляться на прежних принципах. Но подходить к условной линии боевого соприкосновения они будут заблаговременно рассредоточенными на широком фронте и вводиться в бой на основе решений командиров первичных тактических подразделений (отделений, взводов, реже рот). Такой порядок ввода в бой резервов по существующим взглядам может характеризоваться расхожим выражением — «удар растопыренными пальцами». Однако такая характеристика верна только в прежней па-
радигме общевойскового боя, когда наступление (контратака) рассматривается как удар живой силы и техники в сомкнутых, дающих высокую плотность огня боевых порядках. В современных условиях подобный боевой порядок — самая желанная и долгожданная (в прямом смысле этого слова) цель для ударов авиации, ракетных войск и сосредоточенного огня артиллерии. Пример турецких войск (февраль 2020) ясно показал — сейчас такая расточительность в людях и технике неприемлема не только для НВФ, но и для регулярных войск.
В новой парадигме боя, складывающейся под давлением новых, объективных условий открытого вооруженного противоборства, понятие «удар» наполняется несколько иным практическим содержанием, хотя и связанным с прежним. В первую очередь — это активные действия первичных тактических подразделений первого эшелона, поддержанные средствами дальнего огневого поражения для достижения огневого перевеса над противником. Во вторую очередь — это продвижение наступающих боевых порядков в глубину обороны противника в целях занятия еще более выгодного положения огневых средств для полного вывода противника из строя, обеспеченное качественным огневым превосходством.
Часто такое представление об ударе воспринимается как некий атавизм методизма боевых действий образца XVIII века, сводящий к минимуму возможные темпы наступления. Однако подобное ошибочное восприятие устраняется ясным пониманием содержания самого понятия «огневой перевес». Перевес в возможностях по разведке целей и целеуказанию как один из видов огневого перевеса и составная часть огневого превосходства как раз и обеспечивает высокий темп наступления (см. рис. 3). Без такого перевеса наступление всегда бу-
дет наталкиваться на всевозможные засады, огневые рубежи, кочующие танки, бронегруппы и другие изобретения мелкой тактики, требуя выкладывать перед фронтом наступающих войск многие тонны боеприпасов.
Учитывая вышеизложенные изменения, следует отметить, что изоляция поля боя и борьба с тактическими резервами противника, как и прежде, — понятия одного порядка. Успех действий по изоляции поля боя, как можно увидеть на рисунках 2 и 3, позволяет нейтрализовать 5/6 всех сил и средств, которые противник может применять в бою за опорный участок. Следовательно, для изоляции поля боя или для борьбы с тактическими резервами противника в современных условиях и непосредственно в условиях боевых действий в САР необходимо, на наш взгляд, выделять не менее 50 % всех сил и средств разведки, управления и огневого поражения (см. рис. 3). Причем целесообразно объединять их в отдельные группы или как минимум создавать для них отдельные каналы управления, так как интенсивность их работы может оказаться не меньше, а больше, чем требуется
Сеть опорных пунктов НВФ, как и любая другая сеть, дезорганизуется быстрее и восстанавливается дольше, если выводятся из строя или сковываются одновременно несколько рядом расположенных участков. Тогда ликвидируются возможности для взаимной поддержки, и НВФ каждого опорного участка вынуждены рассчитывать только на
собственные силы. Это означает, что наступление против такой обороны всегда
целесообразнее вести на широком фронте, в условиях САР — не менее 10—15 км.
для разведки и огневого поражения противника перед фронтом наступающих подразделений на направлении главного удара.
Принимая во внимание данное понимание значения и порядка применения противником резервов, вполне закономерным представляется применение в САР огневых средств армейского подчинения для поражения отдельных подвижных целей в ближайшей глубине обороны НВФ. Альтернативного способа борьбы с резервами противника, действующими вышеописанными способами, на сегодняшний день просто не существует.
Практическая реализация описанных изменений в способах ведения боя, безусловно, находится в зависимости от успешного решения ранее указанных (в первой части настоящей статьи5) задач. Первая из них — создание в органах управления тактического звена информационной картины поля боя, отражающей в масштабе времени, близком к реальному, положение и характер действий большого количества малоразмерных и подвижных целей: полуавтономных боевых групп противника. Средство для этого — комплексные группы разнородных сил и средств разведки.
Вторая задача — формирование технической основы для оперативной передачи добытых разведданных командирам первичных тактических подразделений (до командира отделения включительно) и поддерживающим их средствам огневого поражения.
Третья задача — разработка и оснащение войск средствами для огневого поражения большого количества высокоподвижных и малоразмерных целей: широкой линейкой дешевых высокоточных боеприпасов для артиллерийских систем всех калибров, а также средствами их наведения; артиллерийскими комплексами
с циклом подготовки и выполнения огневой задачи по поражению отдельной цели менее одной минуты, способными к децентрализации до отдельного расчета включительно; массовой дешевой винтомоторной самолетной штурмовой авиацией без аэродромного базирования или ударными БПЛА для непосредственной поддержки первичных тактических подразделений.
Безусловно, перечисленные задачи являются не просто сложными, а архисложными для оборонно-промышленного комплекса страны. Их решение потребует серьезных усилий, но прежде необходимо найти ответ на следующий принципиальный вопрос: представляют ли описанные изменения в способах вооруженного противоборства и как следствие в создании и оснащении войск соответствующими средствами вооруженной борьбы общую тенденцию или это частный случай, характерный только для боевых действий против НВФ в САР?
Исчерпывающий ответ на данный вопрос можно дать только на основе опыта будущих боевых действий с массовым применением противоборствующими сторонами высокотехнологичных вооружений. Однако тогда будет уже поздно браться за масштабные задачи перевооружения Сухопутных войск. Близкий к реальности научный прогноз характера будущих боев и операций нужен уже в настоящее время, и его можно получить путем сопоставления концептуальных взглядов различных национальных школ военной науки с частичным их подтверждением практикой локальных военных конфликтов. Причем данные воззрения должны быть эво-люционно обусловлены, а тенденции боевых действия в локальных военных конфликтах должны иметь характер общемировых, как, например, это демонстрировали американские ферме-
ры XVIII века, средневековые германцы, гуситы или швейцарцы.
Выше отмечалось, что сам факт подготовки и длительного ведения иррегулярными вооруженными формированиями (НВФ в САР) открытых крупномасштабных военных действий одновременно против регулярных войск двух коалиций (!) следует считать феноменом (предметом возможного опыта6) современной военной науки. Также достаточно много можно привести аргументов, указывающих на то обстоятельство, что причины приближающегося краха «Исламского государства» (ИГ — террористическая организация, запрещенная в России) лежат не в безусловном превосходстве регулярных войск над НВФ, а в исторически обреченной политической и экономической системе ИГ. В связи с этим вполне логично, что анализ данного феномена позволил выявить такие черты в действиях НВФ и представленных способах борьбы с ними, которые могут дезавуировать целый ряд основных положений современной парадигмы военных действий. Более того, по странному «стечению обстоятельств» они совпадают с чертами, характеризующими подходы концепции «Многосферные операции» к порядку ведения боевых действий «едиными силами» ВС США7. Те и другие «удивительно» одинаково предполагают:
• существенное повышение роли высокомобильных, полуавтономных, малочисленных тактических формирований, обладающих свободой маневра и самостоятельного выбора способов решения поставленной задачи;
• децентрализацию подготовки и ведения боя;
• повышение детальной информационной осведомленности командиров всех уровней (в НВФ, например, до командира боевой группы вклю-
В современных условиях и, вероятно, в обозримой перспективе, независимо от технологического уровня вооружений противника и наличия у него сил и средств, тактические резервы не будут выглядеть как батальонные или бригадные колонны, выдвигающиеся к линии боевого соприкосновения, а станут представлять собой отдельные боевые группы или подразделения, равные по численности отделению (взводу).
чительно) о действиях противника, полноты и оперативности доведения информации до исполнителей;
• преимущество качества организованного огня и высокоточного дальнего огневого поражения над его количеством, т. е. массированием огня;
• способность оперативно (быстро) сосредоточивать и рассредоточивать совместные усилия распределенных в пространстве сил и средств, организованных по сетевому принципу (или действующих, подобно НВФ, на смежных опорных участках местности, представляющих собой сеть участков тактической зоны обороны) на основе «протокола сети» — небольшого перечня простых правил, определяющего порядок взаимодействий при решении первоочередных задач;
• переход от административно-командных способов управления и жесткого контроля выполняемых задач к управлению методом поручений.
Изложенные черты обоснованно наводят на заключение о наличии причинно-следственных связей между достаточно успешным опы-
том масштабного применения НВФ и концептуальными положениями «Многосферной операции единых сил вооруженных сил США». Однако в данной концепции только декларируются общие черты будущих способов применения открытой военной силы. Ее авторы, вероятно, «непреднамеренно» смешивают все уровни военного дела, организационные и технические вопросы применения «единых сил», но умалчивают об ее исторических и социально-экономических предпосылках. Это исключает саму возможность наполнения данных положений практическим смыслом и порождает массу фантастических сценариев будущих военных действий. В противовес подобным абстрактным картинам анализ боевых действий НВФ в САР позволяет перешагнуть данную «непреднамеренную» путаницу, наполнить практическим смыслом положения концепции и, что самое главное, наметить схемы будущих действий войск в общевойсковом бою и операции.
Так, становится понятно, что децентрализация процессов непосредственной подготовки и ведения боя — прямое следствие дальнейшего деления первичных тактических подразделений поля боя на относительно самостоятельные элементы при одновременном росте их коммуникационных и огневых возможностей. Оперативно довести до них боевые задачи иначе как методом общих поручений просто невозможно. В свою очередь, укрепляющаяся тенденция дробления первичных тактических подразделений на самостоятельно маневрирующие элементы — результат повышения эффективности современного вооружения и одна из немногих возможностей для выживания бойца на современном поле боя. Посему децентрализация — это не самостоятельное явление современной во-
оруженной борьбы, а следствие появления целого ряда факторов, и она возможна преимущественно на тактическом уровне, в пределах назначенного для действий района или участка местности.
Опираясь на перечисленные зависимости, можно наметить примерную схему ведения современного общевойскового боя не только с НВФ, но и с технологически равным противником. При этом основные элементы существующих боевых порядков остаются прежними, но приобретают форму сетевых архитектур, их пространственные характеристики увеличиваются, а плотность сил и средств, непрерывно маневрирующих в ходе боя в пределах назначенных им районов (участков ответственности), снижается (рис. 4).
Особое место в боевом порядке занимают группы разнородных сил и средств разведки. Формально оставаясь средством обеспечения боя, фактически они вместе с остальными элементами боевого порядка ведут бой: развертываются вместе с ними;
добывают данные для огневого поражения и маневра; сами непрерывно маневрируют, выходя из-под огня и ударов противника, т. е., по существу, участвуют в прямом противоборстве со средствами разведки и огневого поражения противника.
Не менее важное значение для понимания характера будущих боев и операций (в том числе положений концепции «Многосферные операции») имеет правильное представление о тенденции повышения автономности действий подразделений (частей, соединений). Способность к автономным действиям любых воинских формирований — это прежде всего возможность совершения широкого и активного маневра при относительной независимости от коммуникаций (или незначительной напряженности подвоза). Но если для НВФ автономность — результат активного использования местных ресурсов, то для регулярных войск — это дополнительное их оснащение высокоточными, экономичными и эргономичными образцами ВВСТ.
Рис. 4. Боевые порядки противоборствующих сторон в современном общевойсковом бою (вариант)
Так, повышение запаса хода боевых машин с 500 до 1000—1500 км и доли высокоточных боеприпасов в боекомплекте до 70—80 %, или качества подготовки и производства первого выстрела до аналогичной вероятности поражения цели создает войскам такие условия, при которых дозаправка техники горючим и пополнение боекомплекта потребуются всего один-два раза за операцию.
Кроме того, автономность подразделений предполагает повышение их способности к самостоятельному выполнению задач всестороннего обеспечения. Это, в частности, достигается оснащением войск компактными средствами радиолокационной, радио- и радиотехнической разведки, установкой на образцы ВВСТ встроенных
средств, обеспечивающих сокращение сроков инженерного оборудования назначенного участка обороны (исходного положения для наступления или занятого рубежа), и других средств вооружения всех видов обеспечения. Такое качество войск позволяет не только кардинально увеличить широту и оперативность их маневра в операции, но и снизить ее стоимость в целом.
Внедрение сетевых архитектур с их сильными и слабыми сторонами во внутреннюю организацию элементов боевого порядка общевойсковых подразделений (частей, соединений) в совокупности с повышением их автономности может привести к существенному изменению и характера современной армейской операции (рис. 5).
Рис. 5. Изменение характера армейской операции
С одной стороны, повышение устойчивости и активности обороны в результате реализации сетевых архитектур в элементах боевого порядка приводит к снижению оперативной подвижности частей и соединений. Развернувшись в сетевой и децентрализованный боевой порядок и войдя в боевое соприкосновение с противником, они уже не смогут быстро оставить занимаемые участки (районы) или оперативно осуществить смену войск. Но, с другой стороны, благодаря способности войск к автономным действиям, сроки оперативного развертывания группировки войск (сил) на операционном направлении сокращаются в несколько раз. Оперативность железнодорожного маневра (перевозки войск железнодорожным транспортом в целях выполнения оперативного маневра) в этом случае может сравняться с оперативностью маневра сил морского десанта, а сам оперативный маневр выйдет далеко за пределы существующих операционных направлений (см. рис. 5).
Таким образом, будущие армейские операции (в том числе, вероятно, «Многосферные операции») будут характеризоваться широким и стремительным оперативным маневром группировок войск (сил), с одной стороны, и высокой устойчивостью и инертностью элементов оперативного построения с внутренней сетевой организацией, с другой стороны.
Безусловно, анализ тактики и оперативных тенденций в действиях НВФ, представленный в настоящей статье, базируется на сопоставлении ограниченного фактического материала и логических (на взгляд автора) рассуждений. Реальность созданных моделей и истинность сделанных выводов может подтвердить или опровергнуть натурный эксперимент, возможности для которого нам «любезно» предо-
Перевес в возможностях
по разведке целей и целеуказанию, как один из видов огневого перевеса и составная часть огневого превосходства, как раз и обеспечивает высокий темп наступления. Без такого перевеса наступление всегда будет наталкиваться на всевозможные засады, огневые рубежи, кочующие танки, бронегруппы и другие изобретения мелкой тактики, требуя
выкладывать перед фронтом наступающих войск многие тонны боеприпасов.
ставляют НВФ, действующие в САР. Если такой эксперимент подтвердит истинность сделанных выводов, то может оказаться, что наши «западные партнеры» существенно опережают нас в развитии форм и способов военных действий. В то же время станет вполне очевидным путь дальнейшего реформирования и особенно перевооружения Сухопутных войск ВС РФ (и не только их). Если же не подтвердит, то станет понятно, что данный путь ложен (что само по себе немалое достижение любой науки), а положения концепции ВС США «Многосферные операции единых сил» — не более чем отвлекающая демагогия. Выбор, как обычно, за нами.
В любом случае сохранение паритета с нашими потенциальными противниками в развитии теории и практики современных боя и операции требует решительно отбросить высокопарные и ни к чему не обязывающие рассуждения от том, как «центр тяжести вооруженной борьбы перемещается в воздушно-космическое пространство...». Полуграмотные
Будущие армейские операции (в том числе, вероятно, «Многосферные операции») будут характеризоваться широким и стремительным оперативным маневром группировок войск (сил), с одной стороны, и высокой устойчивостью и инертностью элементов оперативного построения с внутренней сетевой организацией, с другой стороны.
наемники из НВФ пока убедительно и нам, и войскам НАТО доказывают обратное — центр тяжести в обозримой перспективе останется в руках пехотного бойца, хотя, возможно, и на более высоком техническом и организационном уровне, но именно в его руках.
Сегодня требуется «спуститься с высокого оперативно-стратегического уровня на землю» и открыть комплексную научно-исследовательскую работу оперативно-тактического уровня. В ходе этой работы на основе грамотного анализа современных социально-экономических тенденций развития общества определить практически ориентированный характер вооруженной борьбы как социально-экономического яв-
ления сначала на тактическом уровне. Проверить сделанные выводы в ходе натурного эксперимента, дать руководящую идею общевойскового боя современной отечественной тактике и начать разработку современных основ армейской и стратегической операций.
Уже из вышеизложенного видно, что выводы такой комплексной научно-исследовательской работы поставят сложнейшие задачи перед оборонно-промышленным комплексом страны, перед мобилизационными органами, перед всей системой обучения и воспитания военнослужащих. Безусловно, будет предельно трудно, однако в противном случае придется делать все то же самое, но ценой высоких потерь.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Троценко К.А. Боевые действия в Сирии — развитие способов ведения общевойскового боя и операции или частный случай? // Военная Мысль. 2020. № 11. С. 6-24.
2 Клаузевиц К. О войне М.: Издательство «ЭКСМО», 2003. С. 393.
3 Троценко К.А. Боевые действия в Сирии — развитие способов ведения общевойскового боя и операции или частный случай? // Военная Мысль. 2020. № 11. С. 6-24.
4 Кузнецов Д. Вот теперь Россия и Турция реально на грани войны в Сирии // ИА Медуза. URL: https://meduza. io/feature/2020/02/20/vot-teper-rossiya-
1-1иг181уа-геа1по-па^гаш-уоупу-у-81ш-кагЬе18уа-па-е1о1:-гаг-ри1:1п-рго8сЫ1а1-пе-У8е (дата обращения: 15.07.2020).
5 Троценко К.А. Боевые действия в Сирии — развитие способов ведения общевойскового боя и операции или частный случай? // Военная Мысль. 2020. № 11. С. 6-24.
6 Подопригора С.Я., Подопригора А.С. Философский словарь. Ростов-на-Дону: Издательство «ЕНИКС», 2010. С. 471.
7 Метров О. Концепции применения вооруженных сил США в многосферных операциях // Зарубежное военное обозрение. 2019. № 10. С. 3—8.
