Учение Гегеля в России Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

тоске и пустоте, духовной нищете (Откр. 3:15-17). В чём же причина? В последние дни наступят времена тяжкие, «ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержанны, жестоки, нелюбящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся» (2 Тим. 3:1-5). В поэме «Кутадгу Билиг» Ю. Баласагуни отмечал, что «Мрак алчности плотен, свет счастья неведом!» [2, с. 89]. В Коране также алчность и скупость порицаются, а Сунна наложила на них запрет. В Коране сказано: «Кто защищён от собственной алчности, - те счастливы!» (сура 59 «Собрание», стих 9). Итак, Ю. Баласагуни справедливо утверждал, что щедрость человека побуждает полюбить его даже чужих, тогда как алчность делает его недоброжелательным и ненавистным даже для его собственных детей. Безусловно, Ю. Баласагунский, как представитель средневековой культуры тюркских народов, отразил в трудах важность сотрудничества, семьи, а также историю развития тюркоязычных народов, государства, права и морали. Список использованной литературы:

1. Баласагуни Ю. Наука быть счастливым. Избранные главы / пер. Н. Гребнева. - Б.: Раритет, 2005. - 196 с.

2. Баласагуни Ю. Поэма «Благодатное знание». Сокращенный вариант / пер. С. Иванова. - Б.: «Кыргыз Жер», 2015. - 98 с.

3. Брусиловский Д.А. Из истории культуры. Специфика межкультурного и межрелигиозного диалога в тюркоязычном мире // Вопросы истории Кыргызстана. - № 1-2 (32). - Б.: НАН КР, 2015. - С. 175-196.

4. Брусиловский Д.А. Семья как основа межкультурного и межрелигиозного сотрудничества в условиях глобализации (на материалах тюркоязычных народов) // Вестник Дипломатической Академии Министерства иностранных дел КР им. Казы Дикамбаева. - № 6 (06). - Б.: Алтын Тамга, 2015. - С. 173-179.

5. Диалог и толерантность в XXI веке. В поисках бессмертия рода человеческого и мира религий без войны. Тюркоязычный мир о возможностях диалога между христианским Западом и мусульманским Востоком / Авт.-сост. Д.А. Брусиловский и др. - Б.: Нео Принт, 2015. - 1664 с.: ил. - (Серия «Ученые Кыргызской Республики»).

© Брусиловский Д.А., 2016

УДК 009, 001

Вербицкая Елена Александровна

К.ф.н., доцент кафедры ФиСГН, [email protected] Беседина Людмила Васильевна К.ф.н., доцент кафедры ФиСГН, [email protected] ГПА, г. Санкт-Петербург, РФ.

УЧЕНИЕ ГЕГЕЛЯ В РОССИИ Аннотация

Статья посвящена тому, как неоднозначно воспринималось учение Гегеля в России. Социалисты стремились опереться на него при определении основных положений философии, религиозные мыслители критиковали его атеизм, а некоторые видели в Гегеле незначительного представителя немецкой философии.

Ключевые слова Гегельянство, философия, мыслящая интеллигенция.

Огромно и разнообразно философское наследие оставленное Гегелем. В России многие мыслители

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №3/2016 ISSN 2410-700Х_

XIX века считали гегельянство венцом мировой философии, а некоторые видели нагромождение схоластических измышлений. «... консерваторы, и революционеры, считали Гегеля своим. Религиозные мыслители критиковали гегелевский пантеизм и атеизм. .атеисты упрекали его в уступках церкви» [5, с. 110]. Считается, что до 30 годов о Гегеле в России почти ничего не знали. Безусловно, он был известен, но воспроизведение его идей далеко от оригинала. В нем видели лишь одного из незначительных представителей немецкой философии после Канта. «Проникать в Россию гегелевская философия начинает лишь после смерти уникального мыслителя. .мыслящая интеллигенция, гегельянство восприняла весьма прохладно» [7, с. 89]. Собрание сочинений быстро распространилось в социалистической народнической среде, в целом приняли Гегеля сдержанно. Тем не менее, вскоре возникли группы российских мыслителей, видящих в гегелевской философии способ развития философской мысли в России. Они стремились опереться на нее при определении сущности, предмета философии и путей ее развития. Э.И. Губер призывал обратить «особенное внимание на философические системы, созданные в Германии, потому что они, ..., служат истинным мерилом состояния и развития философии» [4, т.1, с. 3]. Так же он отмечал: «.главное направление, принятое нынешнею немецкою философией, дано ей Гегелем; школа этого мыслителя первенствует и числом и дарованиями», ... «в наше время система Гегеля обратила на себя особенное внимание наших соотечественников: многие изучают ее с усердием, переводят его сочинения и стараются распространять его философические воззрения, которые, . могут принести богатые плоды русской науке» [4, т.1, с. 65-66]. Таким образом, Гегель обрел в России широкое распространение, появились первые последователи, такие как Печерин писавший, что его философия стремится строгой логической последовательностью и утонченной диалектикой - примирить противоречие между идеальным и реальным, но в скором будущем он разочаровался в Гегеле.

Имя Гегеля появляется в работах лидера народнического движения А.И. Герцена, посвященных критике российской журналистики 30 годов, в частности статей в журнале «Телескоп». Герцен в письме к Огареву от 1-2 августа 1833 года писал, что Шеллинг создал «живую философию, основанную на одном начале, ... дошел до мистического католицизма, Гегель - до деспотизма!» [3, т.20, с. 21]. Герцен, не хотел иметь ничего общего с Гегелем, поставившим, по его мнению, свои идеи на службу монархической реставрации, политическому угнетению.

Вопреки мнению Герцена, иначе думали его соратники по социалистическому лагерю, первые отечественные «гегельянцы» - М.А. Бакунин, В.Г. Белинский, М.Н. Катков и другие, сгруппировавшиеся в конце 30 годов, вокруг журнала «Московский наблюдатель». М.А. Бакунин в статье «Гимназические речи Гегеля. Предисловие переводчика» в 1838 году, выразил мировоззренческое кредо русских «гегельянцев», а именно: идею разумности действительности, «примирение» с ней «.во всех отношениях и во всех сферах жизни» [1, т .2, с. 177]. Бакунин «.совершенно отрицал роль науки в развитии революционного движения, и считал бесплодной теоретическую деятельность и по существу был против разработки теории революции» [6, с. 90].

В.Г. Белинский выступал в своих статьях 1838-1840 годов, против тех, кто не признавал государство живым организмом, развитие и жизнь которого «.условливаются непреложными законами, в его же сущности заключенными», кто не считает, что государство «есть живое осуществление довременной божественной идеи», кто не признает «миродержавного промысла, который управляет судьбами царств и народов» [2, т. 3, с. 392].

Список использованной литературы:

1. Бакунин М.А. Собрание сочинений и писем. М. 1934-35.

2. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в тринадцати томах. М.1953.

3. Герцен А.И. Собрание сочинений в тридцати томах. М. 1954-1965.

4. Губер Э.И. «Отечественные записки», М. 1839.

5. Евланников В.П. Философия Гегеля в учении Герцена и Чернышевского. Общество, наука и инновации. Сборник Международной научно-практической конференции. Уфа, 2015.

6. Евланникова Г.Е. Философия Г.В.Ф. Гегеля в социалистическом учении революционных народников. Вестник ИНЖЭКОНА. Серия: «Гуманитарные науки». 2011. № 4.

7. Палько Г.В. Становление гегельянства в России в начале XIX века. Роль инноваций в трансформации современной науки. Сборник Международной научно-практической конференции. Уфа, 2016.

© Вербицкая Е.А., Беседина Л.В., 2016.

УДК 165.1

Воронина Наталья Николаевна

к. филос. н., доцент каф. философии Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского

г. Нижний Новгород, РФ Ткачев Андрей Николаевич к. филос. н., ст. преподаватель каф. философии Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского

г. Нижний Новгород, РФ

ХАОС СКЕПТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ И СИМВОЛИЧЕСКИЙ ПОРЯДОК

Аннотация

Данная статья посвящена проблеме соотношения сомнения и порядка в мировоззрении. Рассматривается роль скепсиса, как порождающего неопределенность и хаос. И делается попытка предложить форму упорядочивания, с учетом скептической аргументации. В связи с этим предлагается понимать символ, как вид эволюционирующего порядка. И делается акцент на экзистенциальном содержании сомнения и порядка, что позволяет придать эволюционирующее содержание символу.

Ключевые слова

Символ, порядок, мировоззрение, скептицизм, культура, миф, экзистенциальное, трансцендентное.

С древних времен человеческая мысль стремиться к порядку, и в эту направленность совершенно не вписывается сомнение, которое по самой своей сути предполагает, в той или иной форме и степени, несостоятельность всякой упорядоченности мировоззрения. Представления о порядке, в конечном итоге, всегда имеют метафизическую природу, и, соответственно, высказывания о трансцендентном являются предметом скептической мысли уже в силу самой своей запредельности. Скепсис всегда питался и питается неуспехами человеческой мысли в попытках построения представлений о том или ином порядке. И особенно тем, что человек в принципе не может избежать некоторой неполноты мысли, а это всегда предполагает альтернативы. Известный пример, когда Диоген приносит Платону ощипанного петуха, «двуногого без перьев», в связи с попыткой Платона дать определение человеку, то есть попыткой как-то упорядочить представление о человеке. И можно сказать, что, образно говоря, сомнение всегда «ощипывает» любую попытку создания упорядоченного представления о данности.

Обычные попытки возражений на скептическую аргументацию, связанные с тем, что скептицизм сам должен быть на чем-то основан, поскольку утверждает нечто, а потому и сам является предметом своей критики - такие попытки возражений касаются не всякого скептицизма. Например, гипотетический скептицизм - это всего лишь возможное, а не утверждающее высказывание. Как пишет Пауль Тиллих: «Ведь в качестве утверждения скептическое сомнение вступило бы в противоречие с самим собой. Тогда даже утверждение о том, что истина для человека невозможна, подверглось бы скептическому рассмотрению и не смогло бы сохраниться в качестве утверждения. Подлинное скептическое сомнение не пользуется формой утверждения. На самом деле оно есть позиция отвержения всякой надежности. Следовательно, его нельзя