CC BY
56УДК 340
Касаткин Сергей Николаевич
кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры теории и истории государства и права,
Самарский юридический институт ФСИН России, 443022, Россия, г. Самара, ул. Рыльская, 24в, e-mail: [email protected]
Sergey N. Kasatkin
Candidate of Law, Assistant Professor,
Professor of the Department of theory and history of law and state, Samara Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, Ryl'skaya str., 24b, Samara, Russia, 443022, e-mail: [email protected]
УЧЕНИЕ Г. Ф. ШЕРШЕНЕВИЧА О НАКАЗАНИИ
Аннотация. Настоящая статья посвящена доктрине наказания, предложенной выдающимся российским правоведом, общественным и политическим деятелем профессором Казанского и Московского университетов Габриэлем Феликсовичем Шершеневичем (1963-1912). Избранный аспект творчества автора мало изучен в отечественной и зарубежной литературе, что обусловливает актуальность и новизну рассматриваемой темы исследования. В статье с использованием общенаучных методов и приемов систематизируются различные пенитенциарные идеи Г. Ф. Шершеневича. В ее первой части предлагается обзор базовых представлений автора о праве и государстве, образующих философско-методологическую основу концептуализации наказания. Во второй части статьи анализируется предлагаемое ученым определение понятия наказания и его признаков. В третьей части обсуждается оценка и критика Г. Ф. Шершеневичем различных пенитенциарных доктрин, а также его собственный взгляд на обоснование наказания. Основное внимание в статье уделяется авторской трактовке наказания как следствия уголовного правонарушения, а также его рассмотрению в качестве элемента карательной деятельности государства. Отмечается последовательность Г. Ф. Шершеневича в объяснении наказания в системе общих политико-правовых понятий, а также значимость его идей как образца пенитенциарной доктрины классического юридического позитивизма.
Ключевые слова: Г. Ф. Шершеневич, наказание, правонарушение, уголовная ответственность, карательная деятельность государства, юридический позитивизм.
Summary. This article is devoted to the doctrine of punishment, proposed by an outstanding Russian jurist, public and political figure, professor of Kazan and Moscow universities, Gabriel Feliksovich Shershenevich (1963-1912). The selected aspect of the author's work haven't been widely studied in domestic and foreign literature (what determines the relevance and novelty of the topic under consideration). In the article G.F. Shershenevich 's various penitentiary ideas are systematized, using general scientific methods and techniques. Its first part offers a summary of the au-thor 's basic views on law and state, which form philosophical and methodological basis for his conceptualization of punishment. In the second part of the article the scientist's definition of a concept of punishment and its attributes is analyzed. The third part discusses G.F. Shershenevich's assessment and criticism of various peni-tentiary doctrines, as well as his own view as to a justification of punishment. The main attention is paid to the author's account ofpunishment as a consequence of a criminal offense, and also to its substantiation as an element of a punitive activity of state. The article stresses G.F. Shershenevich's consistency in explaining punishment within a system of general political and legal conceptions, as well as significance of his ideas as a paradigm ofpenitentiary doctrine of classical legal positivism.
Keywords: G. F. Shershenevich, punishment, offense, criminal responsibility, punitive activity of state, legal positivism.
Творчество выдающегося российского правоведа, общественного и политического деятеля Габриэля Феликсовича Шершеневича (1963-1912) охватывает значительный круг вопросов цивилистики [1], теории государства и права [2, 3], истории философии права [4], социологии [5] и т. д. [6]. Обсуждая проблематику общей философии (теории) государства и права, мыслитель предлагает и собственное учение о наказании, малоисследованное в литературе и составляющее предмет настоящей работы. В целях анализа пенитенциарных воззрений Г. Ф. Шершеневича в статье будут представлены: 1) обзор ключевых философско-правовых позиций ученого; 2) предлагаемое им
© 2018 Касаткин С. Н.
G.F. SHERSHENEVICH'S DOCTRINE OF PUNISHMENT
определение понятия наказания; 3) оценка современных ему пенитенциарных доктрин; 4) его собственное обоснование наказания как элемента карательной деятельности государства.
Философско-правовая концепция. Методологически Г. Ф. Шершеневич придерживается философии позитивизма и позитивистского правопонимания. Отстаивая единство предмета и методов философии и науки, он мыслит философию права как систематизацию научных знаний о праве, как целостное научно-правовое мировоззрение, отвергает традиционную проблематику спекулятивной метафизики (постижение сущности, предназначения, конечных оснований права и пр.) [3, с. 8-20]. Философия права, по Г. Ф. Шершеневичу, должна решать две основные задачи: теоретическую и практическую. Первая из них связана с познанием действительного позитивного права (права «как оно есть»), с надлежащим описанием и объяснением правовых явлений, с установлением «отличительных признаков тех явлений общественной жизни, которые носили и носят в разное время и у разных народов название права, государства, преступления и т. п». [3, с. 25 и др.]. Вторая же задача философии права состоит в этически обусловленном обсуждении права, «каким оно должно быть», в соответствующей критике и реформе действующего правопорядка [3, с. 26-27]. Сообразно этому философия права у Г. Ф. Шершеневича включает общую теорию права и политику права, дополняемые историей (теоретической и практической) правовой философии [3, с. 27-28]. В таком качестве авторский проект философии права, с одной стороны, носит комплексный характер, объединяя помимо прочего «неюридические» знания и выступая частью общей философии, с другой - имеет в своей сердцевине традиционную юридическую догму как систему юридических понятий (социологическое исследование права выступает для ученого частью общей социологической науки) [3, с. 28-29, 658, 662-664, 685-686 и др.; 7].
С этих позиций Г. Ф. Шершеневич выстраивает свое понимание государственно-правовых явлений. Провозглашая изучение права как реального феномена, ученый отрицает дуализм естественного и позитивного права, не различающий мораль и право, идеал и действительность. По мысли автора, исторически и культурно универсальное определение права невозможно дать, опираясь на содержание права - здесь требуется обращение к формальным аспектам: не к тому, какое поведение требуется, а к тому, как оно требуется [3, с. 30-41, 247, 690-691 и др.]. Право, по Г. Ф. Шершеневичу, - это нормы поведения, сопровождающиеся угрозой в случае их нарушения страданием, причиняемым органами государства [3, с. 255]. При этом провозглашается первичность объективного права перед субъективным (выводимым из действующих норм) [3, с. 242 и др.]. Право, таким образом, - это совокупность властно-принудительных требований государства, а юридический характер норм обусловлен связанным с ними организованным, то есть государственным, принуждением [3, с. 255-264]. Государственная власть выступает здесь «источником права», первичным по отношению к нему исторически и логически [3, с. 271 и др.]. Существование же государства представляется объективным, наблюдаемым фактом - практикой и порядком повиновения подданных велениям властвующих [3, с. 180 и др.]. Государство, по Шерше-невичу, не может быть определено с помощью категорий права, в связи с чем он отрицает юридические теории государства как правоотношения, объекта и субъекта права: «понятие государства может быть только одно - социологическое» [3, с. 190, 178-190]. Отрицаются как исторически и культурно неуниверсальные и доктрины правового конституционного государства [3, с. 178-190]. Государство как верховная, суверенная власть не связано правовыми узами: его требования, обращенные к самому себе и снабженные принудительной санкцией, не будут иметь юридического характера. Государство ограничено не правом, но, скорее, своим мировоззрением (и в этом плане моралью и традицией), собственными возможностями в системе властеотношений (эффективностью, позицией подвластных) и т. п. Его власть покоится как на страхе, так и на поддержке со стороны подвластных, обусловленных среди прочего реализацией государством жизненно важных задач для всего общества [3, с. 178-204 и др.].
Понятие и признаки наказания. Понятие наказания осмысливается мыслителем в контексте его учения о нарушении правовых норм. Согласно Г. Ф. Шершеневичу, правонарушение - это всегда действие человека («совершение» или «упущение»), выступающее выражением воли, направленной на изменение во внешнем мире; это действие противоправное, то есть нарушение требований объективного (и на этой базе иногда и субъективного) права, а также вменяемое, то есть основанное на вине действующего лица [3, с. 545-554].
Наказание рассматривается Г. Ф. Шершеневичем в качестве одного из двух главных следствий правонарушения, наряду с вознаграждением (компенсацией) за вред: «Наказание состоит в причинении нарушителю права страданий отнятием у него какого-либо блага, обеспеченного ему,
как и всем гражданам, самим правом: жизни, свободы, телесной... [или] имущественной неприкосновенности... Вознаграждение пострадавшего от правонарушения за вред, причиненный ему нарушителем, состоит в восстановлении нарушенного равновесия интересов, в уравнении происшедшего сокращения ценности одного имущества за счет ценности из имущества правонарушителя. Наказание грозит правонарушителю страданием, вознаграждение вреда обещает пострадавшему исправить причиненное страдание. Наказание имеет в виду отнять у правонарушителя благо, заранее определенное за подобное деяние; вознаграждение за вред предполагает отнять у правонарушителя столько ценности, сколько потребуется для того, чтобы привести интересы пострадавшего к прежнему уровню. Наказание поражает лично нарушителя и со смертью его отпадает; обязанность вознаграждения входит в пассив имущества правонарушителя и за смертью его переходит к наследникам в составе наследства. Наказание падает полностью на каждого из соучастников совершенного совместно правонарушения, тогда как вознаграждение за вред распределяется по частям между соучастниками правонарушения» [3, с. 554-555].
По Г. Ф. Шершеневичу, различие в указанных следствиях как раз и обусловливает разграничение между уголовными и гражданскими правонарушениями [3, с. 555]. Иначе говоря, наказуемость и специфицирует уголовное правонарушение, то есть преступление (nullum crimen sine lege). Преступление определяется формально - как действие, воспрещенное законом под угрозой наказания, вне зависимости от содержания деяния, его мотивов, вреда или общественной опасности, моральной оценки и пр. [3, с. 558-562]. Согласно ученому, преступление есть явление государственно-правовое (вне государства и права возможны действия безнравственные, но не преступные) [3, с. 568]: это «действие, противное требованию государственной власти, выраженному в изданной им норме» [3, с. 563] и «только неповиновение требованию государственной власти составляет логически необходимый момент в понятии о преступлении» [3, с. 561]. Другое дело, что за решениями самой государственной власти могут стоять различные соображения, как согласные, так и расходящиеся с мнением общества.
Наказание, как следствие преступления, имеет, по Г. Ф. Шершеневичу, следующие черты [3, с. 569-570].
1. Наказание есть прежде всего страдание, испытываемое тем, к кому оно применяется. И хотя, замечает ученый, возможны случаи, когда наказание представляется человеку радостью (мучения для религиозного фанатика, удовлетворение для страдающего от угрызений совести, минимальные условия существования для лишенных крова и пищи и пр.), что показывает ограниченность государственной власти, для среднего человека оно представляется именно страданием. При этом наказание с точки зрения применяющего его к преступнику государства неверно называть «злом»: это, с одной стороны, предполагает нравственное осуждение деяния, тогда как возможны расхождения карательной деятельности государства и общественной поддержки, с другой - неуместно для тех, кто декларирует право государства на карательную деятельность или нравственную необходимость наказания.
2. Страдание, испытываемое при наказании преступником, причиняется ему извне (а не исходит изнутри в виде раскаяния, угрызений совести).
3. Наказание составляет страдание, причиняемое намеренно. Вопреки обыденному языку (например, когда говорят о болезни как о «наказании» за излишество или о сгоревшем незастрахованном доме как о наказании за небрежность) оно не охватывает следствия случайных обстоятельств.
4. Наказание есть страдание, причиняемое (судебными или административными) органами государственной власти. Наказание в строгом смысле не охватывает лишение отцом своего сына наследства за легкомысленный образ жизни, увольнение хозяином приказчика за недобросовестность и т. п.
5. Наказание есть страдание, причиняемое государством преступнику (хотя ранее оно применялось и к его родне: «поток и разграбление» в Русской правде). Косвенные страдания семьи преступника являются лишь возможным и косвенным результатом наказания.
6. Наказание есть страдание, причиняемое за совершенное преступление. Отсюда оно не охватывает предупредительные меры в отношении лица, угрожающего преступным деянием (например, задержания пьяного лица, грозящегося убить свою жену).
Таким образом, наказание определяется ученым в качестве страдания, намеренно причиняемого извне преступнику органами государственной власти за совершенное им преступление.
Обоснование наказания. От определения наказания Г. Ф. Шершеневич обращается к его основаниям, то есть к обсуждению вопросов о том, почему и как следует наказывать. В духе
своего методологического подхода он оценивает имеющиеся пенитенциарные доктрины с точки зрения корректности общетеоретического (а не политико-правового) объяснения ими карательной деятельности государства.
1. Договорное обоснование (Г. Фихте). Нарушая право, гражданин нарушает общественный договор, лежащий в основе государства, и тем самым утрачивает свои права и подлежит изгнанию из общества. Однако в силу дополнительного пункта в договоре гражданину в качестве альтернативы дается право на наказание, посредством которого искупляется его вина и обеспечивается его исправление с последующим возвращением в общество. Невозможность исправления (то есть примирения с обществом) означает изгнание, а при неповиновении или возвращении - смертную казнь (как меру предупреждения, а не наказания). Наказание, таким образом, есть средство достижения основной цели государства - общественной безопасности. Описанные идеи карательного соглашения представляются Г. Ф. Шершеневичу несостоятельными: трактовка наказания как права преступника и обязанности государства противоречит действительности - содержание наказания сообразуется не с волей преступника, а с интересами государства [3, с. 571].
2. Нравственное обоснование (И. Кант). Наказание преступника есть следствие априорного категорического императива. Оно является не средством достижения общественных целей (личность - всегда самоцель), а нравственно необходимым последствием преступления. Другими словами, человек наказывается, потому что совершил преступление. Наказание неизбежно в силу идеи справедливости; оно есть нравственное возмездие (jus talionis) и должно строиться по началу равенства с преступлением. Подобное обоснование видится Г. Ф. Шершеневичу грубым. По мнению ученого, в наказании как возмездии нет ничего нравственного, не говоря о непроясненности здесь целого ряда вопросов: почему наказание должно следовать за преступным действием, а не за каждым безнравственным поступком? Как, отвергая целесообразность в наказании, можно объяснить право государства наказывать преступника? Почему наказание со стороны государства, а не месть со стороны пострадавшего? К тому же, замечает автор, уравнять наказание с преступлением по началу материального тождества с очевидностью невозможно (как, например, наказывать, политические или религиозные преступления?) [3, с. 571-572].
3. Логическое обоснование (Г. В. Ф. Гегель). Наказание представляет собой логический процесс развития объективной идеи: объективное право есть общая воля (тезис), преступление - ее отрицание частной волей преступника (антитезис), наказание - отрицание частной воли общей воли, отрицание отрицания (синтез) и тем самым утверждение права. Поскольку право есть осуществление абсолютного разума, то и наказание разумно. Оно выступает актом не возмездия, а восстановления: содержание наказания должно быть уравнением преступного действия по началу внутренней равноценности (а не материального равенства). Данное обоснование Г. Ф. Шершеневич считает спорным уже в своих началах: можно ли считать право общей волей или допускать, что оно всегда разумно? Если нет, то отрицание отрицания не дает утверждение идеи права: наказание не может уничтожить непоправимых следов преступления (как, например, в случае убийства) [3, с. 572-573].
4. Религиозное обоснование (Ф. Шталь). Божественный миропорядок отражается в правопорядке, а государства создано для охраны божественных заповедей, реализации божественной воли. Преступление как стремление стать выше этой воли одновременно есть грех, в силу чего наказание - это не восстановление нарушенного права, а смирение дерзкой воли, возомнившей создать собственный закон. И чем тяжелее поступок преступника, тем суровее должна быть реакция-наказание. По Г. Ф. Шершеневичу, данное обоснование неубедительно не только для нехристиан и неверующих, но и для самих христиан: допустимо ли суд человеческий выдавать за суд божий? Можно ли наказание, установленное людьми, считать искуплением греха перед Богом [3, с. 573-574]?
5. Правовое обоснование (К. Биндинг, А. Меркель, Н. Д. Сергеевский, Н. С. Таганцев). Право наказания выводится здесь из общей идеи права (из сущности юридических норм и правопорядка в целом). В основе правопорядка лежит право государства на подчинение или послушание граждан, включающее право наказания через издание и применение уголовных законов. Государство вправе требовать от преступника удовлетворения за неизгладимый вред, причиненный правопорядку. Задача наказания - в принудительном подчинении преступника господству права, в эквивалентном удовлетворении поруганного права, в поддержании (восстановлении) авторитета велений законодателя. Два положения данной теории видятся Г. Ф. Шершеневичу дефектными. Во-первых, что наказание совершается во имя права, в силу чего право перестает быть средством
общественных целей и становится самоцелью. Во-вторых, что наказание совершается по праву государства, а значит, допускается непостижимое существование у государства права в субъективном смысле [3, с. 574-575].
Собственную позицию Г. Ф. Шершеневич формулирует следующим образом. По его мнению, в объяснении карательной деятельности государства необходимо отказаться от тезиса о «праве наказания»: всякое субъективное право предполагает внешние пределы, немыслимые в отношении государства (включая «странную» идею о том, что государство само для себя установило такое право и само судит о правильности его применения). Согласно Шершеневичу, «государство имеет власть, а не право наказывать. Государство наказывает не потому, что имеет право... [или обязанность] карать, а потому, что находит это нужным и имеет к тому возможность» [3, с. 575]. Наказание - это одно из возможных последствий правонарушения, к которому государство прибегает, когда не может установить иной санкции или когда иная санкция признается недостаточной как средство удержания от нежелательных действий [3, с. 575]. Соответственно, продолжает автор, обоснование карательной деятельности государства состоит в «необходимости для государственной власти охранить установленный. строй от посягательств. со стороны отдельных индивидов» [3, с. 575]. Наказание есть средство для обеспечения охраняемых государством интересов. Как общество борется против протестующей личности, так и государство борется против непослушного гражданина. Уголовная репрессия есть продолжение той борьбы общества за самосохранение, которая выражается в нравственности, при этом государственная борьба отличается организованностью и обособленностью от общества (отсюда становится возможным, что через наказание государство охраняет интересы отдельных социальных групп, в том числе вопреки интересам общества в целом) [3, с. 575-576].
По мысли Г. Ф. Шершеневича, карательная деятельность государства основывается на начале целесообразности (в установлении наказуемости деяния и сообразных ему мер наказания), сменяющем начало мести, присущей обороне индивида против индивида или рода против рода [3, с. 576]. Целесообразность мер наказания определяется, во-первых, ценностью охраняемого интереса, то есть тем вредом, каким угрожает государству поведение преступника (что объясняет, например, разную наказуемость покушения и оконченного преступления). Во-вторых, она определяется опасностью преступника, его личности. И здесь наказание решает различные задачи. Изоляция применяется в отношении неисправимых преступников, представляющих для общества постоянную опасность: государство (через изгнание, ссылку, пожизненное заключение, а также смертную казнь) стремится их обезвредить. Задача исправления преступника ставится, когда «его личность подает надежду на возможность его приспособления к условиям общественной и государственной жизни». Исправление (через тюрьму с сопутствующими институтами) осуществляется через формирование мотива не совершать повторных преступлений или через перевоспитание с обучением труду и усвоением должных нравственных принципов. Наконец, главной задачей наказания является «устрашение готовых совершить преступление», достигаемое как общим предупреждением в уголовном законе, так и личным впечатлением от исполнения наказания в отношении преступников (при этом, поскольку такое личное впечатление имеет скорее «разжигающее» действие, более важным здесь считается усвоение идеи о неизбежности наказания) [3, с. 577-578]. Как итог, Г. Ф. Шершеневич подчеркивает: чем менее государственная власть организована на общественных началах, тем резче будет уголовная репрессия против действий, по общественной оценке «маловредных» или даже безвредных, и наоборот, государственная кара может быть тем слабее, чем больше уверенности в общественной каре [3, с. 576-577, 578].
По мысли ученого, уголовная ответственность всегда предполагает виновность. При этом автор стоит на позициях детерминизма в трактовке (свободы) воли, причинно обусловленной [3, с. 578-584]. По Г. Ф. Шершеневичу, ответственность человека мыслима только с социальной, а не с индивидуальной точки зрения. Юридическая ответственность - это «реакция государства против гражданина, поведение которого не согласуется с тем, что государственная власть считает для себя полезным» [3, с. 584]. Как и действия индивида, подобная реакция подчиняется такому же закону причинности, побуждаемая чувством самосохранения государства, вынужденного к наказанию: «В цепь мотивов (причин), воздействующих на человека в его поведении, законом вводится новый мотив - представление о наказании возможном, о наказании уже испытанном, о наказании в его реально воспринятой форме» [3, с. 584-585].
Завершая обзор взглядов Г. Ф. Шершеневича, отметим ценность более широкой перспективы рассмотрения им уголовной ответственности и наказания в системе фундаментальных
государственно-правовых категорий, когда частные положения о наказании обобщаются и увязываются с ключевыми философскими проблемами и конструкциями. Рассуждая с позитивистских позиций, он ассоциирует определения правовых явлений с деятельностью государства как властной организации общества. Поскольку правовая норма - это правила поведения, сопровождающиеся угрозой страдания в случае их нарушения, причиняемого органами государства, наказание выступает реализацией такой угрозы, то есть страданиями, причиняемыми лицу государством за совершенное им преступление. В основе наказания лежит государственная власть и целесообразность, связанная с самосохранением государства и защитой охраняемых им интересов. Безусловно, время меняет идейные ориентиры, выводя на первый план верховную и конституирующую роль права в существовании государства, в формировании идеи, целей и мер наказания. Тем не менее учение Г. Ф. Шершеневича как выдающийся образец классического позитивизма сохраняет свою историческую и теоретическую значимость и по сей день.
Библиографический список
1. Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 2017. 532 с.
2. Шершеневич Г. Ф. Общее учение о праве и государстве. Лекции. М., 1908. 159 с.
3. Шершеневич Г. Ф. Общая теория права // Шершеневич Г. Ф. Избранное: в 6 т. М., 2016. Т. 4. 272 с.
4. Шершеневич Г. Ф. История философии права. СПб., 2001. 526 с.
5. Шершеневич Г. Ф. Социология. Лекции. М., 1910. 200 с.
6. Шигабутдинов Р. Р. Политико-правовые воззрения, общественная и научно-педагогическая деятельность Г. Ф. Шершеневича: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Казань, 2009. 24 с.
7. Михайлов А. М. Габриэль Феликсович Шершеневич // Философия права в России: из опыта XX века: монография / отв. ред. В. Г. Графский. М., 2017. С. 86-104.
References
1. Shershenevich G. F. Uchebnik russkogo grazhdanskogo prava [A Textbook of Russian civil law]. Moscow, 2017, 532 p. [in Russian].
2. Shershenevich G. F. Obshcheye ucheniye o prave i gosudarstve. Lektsiyi [General doctrine of law and the state]. Moscow, 1908, 159 p. [in Russian].
3. Shershenevich G. F. Obshchaya teoriya prava [General theory of law]. Shershenevich G. F. Izbrannoye [Selectedworks]. Moscow, 2016, t. 4, 272 p. [in Russian].
4. Shershenevich G. F. Istoriya filosofiyi prava [History of philosophy of law]. Saint-Petersburg, 2001, 526 p. [in Russian].
5. Shershenevich G. F. Sotsiologiya. Lektsiyi [Sociology]. Moscow, 1910, 200 p. [in Russian].
6. Shigabutdinov R. R. Politiko-pravovyie vozzreniya, obshctestvennaya i nauchno-pedagogicheskaya deyatelnost' G. F. Shershenevicha. Avtoreferat diss. kand. jurid. nauk [Political and legal views, public and scientific-pedagogical activity of G. F. Shershenevich. Extended of candidate's of History thesis]. Kazan, 2009, 24 p. [in Russian].
7. Mikhailov A. M. Gabriel' Feliksovich Shershenevich [Gabriel' Feliksovich Shershenevich]. Filosofiya prava v Rossii: iz opyta XX veka: monografiya [Philosophy of Law in Russia: From experience of the XXth century]. In V. G. Grafskii (ed.). Moscow, 2017, pp. 86-104 [in Russian].
