CC BY
217
УДК 808.1; 82.08
ТВОРЧЕСТВО Н.П. ВАГНЕРА И ИСТОКИ ЛИТЕРАТУРЫ РУССКОГО СИМВОЛИЗМА
Киселева Е. Ю. - ст. преподаватель ФГБОУ ВПО КГАВМ, email: E.YU_kazan@mail.ru
Ключевые слова: историко-литературный процесс, литературная сказка, русская литература, символизм.
Key words: the history of literature, literary fairy tale, the Russian literature, symbolism.
Н.П. Вагнер - писатель малоизученный. Имя его упоминается в работах по истории детской литературы, по истории спиритизма, в нескольких специальных статьях дореволюционных критиков [см., напр.: 3, 5, 6, 8]. За ним закрепилась определенная репутация: его считают автором неплохих сказок для детей, в целом же он выпадает, с точки зрения литературоведения, из современной ему реалистической литературы. Эта позиция, на наш взгляд, нуждается в пересмотре - что и составляет цель данной статьи. Материалом ее являются литературные сказки Н.П. Вагнера в сопоставлении с предшествующей и последующей литературой, рассматриваемые в рамках историко-литературного и типологического подходов.
Такая литературная репутация писателя несправедлива, но есть причины, объясняющие её формирование. В последние два десятилетия было пересмотрено отношение к литературе Серебряного века, сложившееся в советском литературоведении, но только сейчас появляются работы, показывающие, что необходимо пересмотреть и понимание историко-литературного процесса второй половины XIX в.: это представление о том, что ведущим, единственным и достойным направлением этого периода был реализм, причем в социальном своем варианте. Писатели, которые «выпадали» из реализма и объявляли себя сторонниками «чистого искусства», например, И. Ясинский, рассматривались как «предтечи декадентства», «отказавшиеся» от демократических идеалов, а это определяло негативное отношение к их творчеству в целом.
В литературоведении последних лет растет интерес к писателям так называемого второго ряда, поскольку именно в их творчестве ярче всего проявляют себя закономерности литературного процесса. Литературовед и культуролог С.С. Аверинцев писал: «В XIX в. бытие каждого из двух направлений (имеется в виду романтизм и реализм. - Е.К.) тесно связано с присутствием другого. Перед реалистической литературой,
непосредственно сопряженной с действительностью, иногда встает опасность растворения в ней, отказа от своей специфики, от обобщающей силы художественного слова. Приходится всякий раз восстанавливать универсальность слова, которое писатель использует в его частном, индивидуализированном облике, утверждать всеобщность содержания, преодолевая сугубую конкретность деталей. Как только реализм переходил грань "литературности" и принимал вид натурализма, бытового или физиологического очерка и т.п., вступали в силу романтические тенденции, порождая декоративность модерна, импрессионизм с его иллюзией эстетической самоценности случайного поэтического образа, символизм, прибегающий к усложненной технике обобщений и т.д.» [1].
Именно поэтому в эпоху торжества описательного реализма второй половины XIX в., зачастую спускающегося до натуралистичности, до примитивной социологичности в творчестве Д. Мамина-Сибиряка, Е. Кигна, К. Баранцевича, Д. Стахеева и пр., в творчестве Н. Вагнера проявился бунт против приземленности литературы.
Отличительной особенностью творчества Н.П. Вагнера является романтическое мироощущение, ярко воплотившееся в сказках. «Сказки Кота-Мурлыки» вышли первым изданием в 1872 г., после чего последовали десятки переизданий. «Основное свойство этого
замечательного таланта есть фантазия, но фантазия особенная, мы сказали бы, мечтательная фантазия, творящая образы не реальной, а фантастической красоты», - писал один из критиков [7, с. 2]. Мы видим романтические начала его творчества в наличии двоемирия, в экспрессивности языка, в принципах создания характеров, в принципах построения сюжета.
Сказки, безусловно, опираются на романтическую традицию, о чем уже писали исследователи, в частности, на произведения русского романтика В. Жуковского и немецкого - В.-А. Гофмана [3]. Между тем иногда исследователи сами обнаруживают большую фантазию в поисках истоков мироощущения Вагнера. В частности, в учебнике по детской литературе под ред. Е.Е. Зубаревой отмечается, что «нельзя не увидеть общности некоторых позиций Н.П. Вагнера с его знаменитым современником - Н.Г. Чернышевским [5, с. 188]. Трудно найти более разных людей, чем сначала сторонник мистического христианства, а потом спирит Н. Вагнер и позитивист, реалист и сторонник антропологического материализма Н. Чернышевский! Такая попытка соотнести Вагнера с лидером радикальной интеллигенции как раз свидетельствует о том, что та линия литературы, к которой принадлежал данный писатель, представляется ряду литературоведов в чем-то ущербной, нуждающейся в некоем оправдании.
Для понимания подлинного места писателя в общем движении литературы необходимо проанализировать не только литературную
традицию, на которую он опирался, но и то, с какими явлениями в последующем связано его творчество.
В литературе последней трети XIX в. в творчестве В. Гаршина, В. Короленко, А. Чехова реанимируются романтические тенденции. Повышается роль автора, т.е. субъективность творчества, лирическое начало. В личности многие авторы, философы и публицисты видят возможность спасения и движения вперед. Одной из причин всплеска романтического мироощущения является общее пессимистическое настроение эпохи, что было связано с её кризисным характером, с крахом народнических идей, с ощущением того, что необходимы социальные перемены. Этот пессимизм, разочарование в просветительских идеях породили позже развитие символизма на русской почве, для которого характерны двоемирие, мистика, внимание к запредельному. Всё это привело в начале ХХ в. к распространению литературной сказки как жанра: «Возрождение мифа способствовало возникновению особого интереса к сказке, «младшей сестре» мифа, ее сюжетам и образам. Обращение писателей Серебряного века к литературной сказке обусловлено притягательностью эстетики чуда и тайны, свойственной этому жанру, возможностью создать свой миф, проявить изощренность мысли и фантазии <....> часто с печатью романтического двоемирия и иронии» [2, с. 11].
Романтические тенденции, которые в творчестве других писателей проявлялись только как тенденции, в творчестве Н.П. Вагнера громко заявили о себе. Именно поэтому он оказался предтечей литературы Серебряного века. А сказки Вагнера, написанные в 1860-1870-е гг., близки к сказкам Серебряного века по своему пессимистическому и даже трагическому мироощущению.
В этом плане отчаянный пессимизм Н. Вагнера в романтическом крайне субъективном переживании сконцентрировал то, что переживали многие современники и предвосхищал Серебряный век: «Так, например, в сказках Вагнера отрицается возможность всякой деятельности, любая возможность улучшения общественной жизни. Если герой сказки и проявляет какие-либо прогрессивные стремления, то в конце сказки они непременно не удаются», - писала исследовательница [3, с. 110]. В одной из сказок мальчик Гриша, в детстве очарованный новогодним праздником у его превосходительства, всю жизнь прожил, ведомый своей «путеводной звездой» - «он всю жизнь хлопотал о том, как бы устроить для всех Гришуток приюты, где бы они воспитывались и выходили в люди не по прихоти случая или «путеводной звезды». Он думал, что придет, наконец, то блаженное время, когда не будет глухих закоулков на разных «Песках» и люди не будут жить в подвальных этажах, подле помойных ям и мерзнуть от холода в зимние морозы. <...> Пятьдесят лет тому назад он вышел на смертный бой с тем чудовищем, которое зовут людской бедностью. Он
бился с ним ровно полвека, и что же?.. Чем больше он бился, тем больше вырастало чудовище. <...> Он чувствовал, что борьба кончилась, что победило его страшное чудовище. Грустный, испуганный сидел он один в своем кабинете, накануне Нового года, опустив на руки свою седую голову» [4].
Сказки З. Гиппиус, Ф. Сологуба, М. Кузмина и пр.также в подавляющем большинстве имеют грустный финал, связанный с ощущением несовместимости мечты и действительности, трагичности бытия в целом. Вопреки стереотипу, что сказка как жанр носит светлый и жизнеутверждающий характер, сказки Серебряного века безотрадны и жестоки. В сказке М. Кузмина «Послушный подпасок» герой пастух Николай сначала оказался в тюрьме по никому не ведомой причине, потом ему запретили любить дочь тюремщика, в довершение всего он сдался в плен, когда король отправил его воевать со страной, которая была родиной Николая, но там же его и повесили. Священнику - которому герой исповедовался - в ответ на слова, что тот ничем не может ему помочь, Николай сказал: «Я ни на что и не рассчитывал» [9, с. 419]. Трагичность обусловлена не только внешними по отношению к человеку обстоятельствами (глупая власть, нелепые повороты судьбы), но и внутренними свойствами человека, стремящегося к саморазрушению -этот мотив более всего развит в произведениях Ф. Сологуба. В его «Отравленном саде» прекрасный Юноша, как и многие другие молодые мужчины, сам стремится к отравленному поцелую Красавицы, отец которой через её ядовитые чары мстит человечеству. Любовь, эротика и смерть неотделимы друг от друга, но человек необъяснимо, иррационально и неудержимо стремится к ним: «Так в отравленном Саду, надышавшись ароматами, которыми дышала Красавица, и упившись сладкою её любовью, жалящею нежно и смертельно, умер прекрасный Юноша, - и на груди его умерла Красавица, сладким очарованиям ночи и любви предав свою отравленную, но благоухающую душу» [9, с. 477].
Поиски «новых форм» отразились и на самом жанре литературной сказки: в творчестве писателей-модернистов он «утратил жанровую строгость, смыкался с мифопоэтической фантазией, символикофилософской притчей, легендой, новеллой, часто с печатью романтического двоемирия и иронии» [2, с. 11]. Сказка стала прежде всего философской - в отличие от сказок, например, Д. Мамина-Сибиряка или П. Бажова, в которых ставились социально-психологические проблемы.
Но то же самое мы видим уже у Вагнера, где герои, особенно дети, поглощены решением важнейших недетских вопросов о смысле жизни. Героиня сказки «Гулли» в детстве видела сон о Божьем дереве, распространяющем вокруг себя «свет любви»: «и кажется Гулли, что нигде на земле, в целом мире нет ничего, ничего выше этого чувства, нет блаженнее любви ко всем и к этому дивному свету», «Гулли выросла, и
всю свою короткую молодую жизнь она вспоминала то, что видела во сне, когда она была маленькой девочкой <. >. Вся жизнь ее, недолгая жизнь была полна тоски и ожидания. Что бы она ни делала и где бы ни была, вдруг ей почудится, что где-то вдалеке зазвучит родная песнь этих небесных птиц <. > Бледная, скучная, худая, она постоянно томилась и к пятнадцатой весне ее тихой жизни захирела и умерла. Муттерхен похоронила ее и осталась одна, совсем одна, без детей, без внучек и без своей дорогой, милой Гулли!» В сказке «Мечта на камнях» Ф. Сологуба является в мечтах ребенка чудный мир, столь не похожий на грубую жизнь петербургской мещанской среды, но оказывается, что и мечта -прекрасная Турандина, «такая же злая, как и все здешние люди»: «Кто же я, посланный в мир неведомой волей для неведомой цели? Если я - раб, то откуда же у меня сила судить и осуждать, и откуда мои надменные замыслы? Если же я - более чем раб, то отчего мир вокруг меня лежит во зле, безобразный и лживый? Кто же я?» [9, с. 507-516]. Здесь сказка прямо переходит в философское эссе (тем более что эти мысли явно никак не могут принадлежать герою, ребенку) и обращена к проблемам, которые решал Серебряный век. Героя зовут Гришей, эта и другие текстовые параллели дают возможность предположить, что сказка Сологуба вступает в диалог со сказкой «Гриша» Н. Вагнера - а это ещё раз говорит о том, что Вагнер был известен писателям Серебряного века и значим для них.
Именно поэтому в эпоху реализма второй половины XIX в. Н. Вагнер оказался связующим звеном между литературой романтизма и русского символизма.
ЛИТЕРАТУРА: 1. Аверинцев С.С. Категории поэтики в смене литературных эпох// Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания: Сб. статей. - М.: Наследие, 1994. - С. 3-38. 2. Берегулева-Дмитриева Е. «Чувство таинственности мира» // Сказка
Серебряного века. - М. : Терра-1егга, 1994. - С.7-28. 3. Бушканец Л.Е. Сказки Н.П.Вагнера (Кота-Мурлыки) в контексте русской литературы 1870-1880-х гг.//Поэтическое перешагивание границ / Сост. и науч. ред. Г.А.Фролов.- Казань: Изд-во Казан.ун-та, 2002. - С. 106-115. 4. Вагнер Н.П. Сказки Кота-Мурлыки. - М.: ПАЛЛАДА, 1992. - 205 с. 5. Детская
литература: Уч. для ср. проф. образования / Е. Е. Зубарева, В. К. Сигов, В. А. Скрипкина; ред. Е. Е. Зубарева. - М.: Высшая школа, 2004. - С. 187-192.
6. Мильдон В.И. Вагнер Н.П. // Русские писатели 1800-1917. Биогр.
Словарь. Т.1. -М.: Сов. энциклопедия, 1989. - С.385-386.
7. О. Л. [Оболенский Л.Е.] Кот-Мурлыка (Н.П. Вагнер) как романист. -Русское богатство, ж. - СПб., 1888. - №11 - С.141-175. 8. Раздьяконов В.С. Творчество Н.П. Вагнера в религиозной культуре России последней трети XIX / Рос. Гос. гуманитарный ун-т Центр изучения религий. Спец. 24.00.01 -Теория и история культуры. - М., 2008. 9. Сказка Серебряного века. - М.: Терра-1егга, 1994. - 640 с.
ТВОРЧЕСТВО Н.П. ВАГНЕРА И ИСТОКИ ЛИТЕРАТУРЫ РУССКОГО
СИМВОЛИЗМА
Киселева Е. Ю.
Резюме
Место Н.П. Вагнера в историко-литературном процессе второй половины XIX в. Утверждается, что в эпоху реализма второй половины XIX в. Н. Вагнер оказался связующим звеном между литературой романтизма и русского символизма.
N.P. WAGNER'S CREATIVE AND THE ORIGINS OF LITERATURE RUSSIAN
SYMBOLISM
Kiseleva E.Yu.
Summary
N.P. Wagner's role in historical and literary process in the second half of XIX century and his connection with the literature of Romanticism and Russian Symbolism.
УДК 37:63.004(471.41) «18»
ПРОСВЕТИТЕЛЬСТВО И ПРОПАГАНДА ПЕРЕДОВОГО СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОГО ОПЫТА УЧЁНЫМИ КАЗАНИ В XIX ВЕКЕ
Рысаева Г.Р. - к.и.н., доцент ФГБОУ ВПО КГАВМ, тел. (843) 2739775
Ключевые слова: просветительство, сельскохозяйственный опыт, учёные, университет, ветеринарный институт.
Key words: enlightment, agricultural experience, scientists, university, veterinarian institute.
Развитие хозяйственно-экономической жизни России в Х!Х веке значительно усилило роль науки, образования, активизировало просветительскую деятельность в промышленном и сельскохозяйственном производстве. «Просветительство» в широком смысле означает
распространение научных знаний. В русском обществе позапрошлого столетия создаётся атмосфера повышенного внимания к вопросам пропаганды сельскохозяйственных, технических знаний.
