CC BY
120
22. Соина О. С. «Роза мира» Д. Андреева: антиномия морали и мистики // Человек.- 1997. - №2 2. -С. 47-61.
23. Соловьёв В. С. Три речи в память Достоевского // Спор о справедливости: сочинения. - М.: ЗАО «ЭК-СМО-Пресс»; Харьков: Фолио, 1999. - С. 650-662.
24. Флоренский П.А. Иконостас // Флоренский П.А. Христианство и культура / Павел Флоренский,
вступ. ст. и примеч. А.С. Филоненко. - М.: ООО «Изд-во АСТ»; Харьков: Фолио, 2001. - С. 521626.
25. Флоренский П.А. Сочинения: В 4 т. Т 3 (1) / сост. игумена Андроника (А.С. Трубачёва), П.В. Флоренского, М.С. Трубачёвой; ред. игумен Андроник (А.С. Трубачёв). - М.: Мысль, 2000. -621с.
УДК 82.161.1.09"18"
Устинов Алексей Валерьевич
Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
ТВОРЧЕСТВО Д.Л. МОРДОВЦЕВА В РУССКОЙ КРИТИКЕ 1850-Х - 1900-Х ГОДОВ
Статья посвящена результатам обзора критических отзывов о творчестве Д.Л. Мордовцева (1830—1905). Это исследование позволило выявить своеобразие взглядов современников на художественные, научные и публицистические произведения литератора.
Ключевые слова: история русской критики, журналистика второй половины XIX века, Д.Л. Мордовцев, Н.К. Михайловский, Н.В. Шелгунов, Н.А. Субботин, Ф.М. Достоевский.
В отечественной периодической печати в период с 1859 по 1916 гг. было опубликовано несколько десятков различных статей, посвященных творчеству Д.Л. Мордовцева. Эти материалы представляют собой библиографические заметки, рецензии, критические статьи, полемические отклики, а также сведения биографического характера [19, с. 223-229].
Передовое для своего времени позитивистское мировоззрение, близость к народничеству, приверженность идеалам либерализма и социальной справедливости - все это накладывало особый отпечаток на творческую позицию Мордовцева. В качестве историка-популяризатора, в своих работах раскрывавшего «теневые стороны» прошлого, он принадлежал к «обличительному» направлению [12, с. 20]. Вместе с этим стоит отметить, что основными критиками Мордовцева являлись не только представители консервативного и националистического крыла общественно-политической мысли тех лет (С.С. Окрейц, Н.И. Субботин, П.К. Щебальский), но и публицисты прогрессивного либерально-демократического направления (Н.К. Михайловский, С.С. Шашков, Н.В. Шелгу-нов). Это обусловлено спецификой позиции писателя, в период 1860-х - 1880-х гг. активно участвовавшего в дискуссии относительно перспектив развития пореформенной России. Общественный резонанс вызвала серия исторических публикаций, посвященных народным протестным движениям XVП-XVШ вв.: «Понизовая вольница» (1860), «Пугачевщина» (1866), «Гайдаматчина и Колиив-щина» (1870), широкая полемика развернулась вокруг статьи Мордовцева «Печать в провинции» (1875) [22], не осталась незамеченной и се-
рия социологических очерков в журнале «Отечественные записки» - «Десятилетие русского земства» (1875) [21].
Предметный анализ откликов на произведения Д.Л. Мордовцева позволил нам выделить среди них четыре тематические группы: 1) Критика 1859-х -1870-х гг. исследований Мордовцева в области народных движений Х'УП-Х'УШ вв., определенных им как «политические движения русского народа»: «Заметаев» (1859), «Крестьяне в Юго-западной Руси XVI века» (1860), «Русские государственные деятели прошлого века и Пугачев» (1869) и др. 2) Полемика 1870-х - 1900-х гг. вокруг романов «Знамения времени» (1869) и «Новые русские люди» (1870). 3) Полемика 1875-х - 1890-х гг. вокруг статьи «Печать в провинции» (1875). 4) Полемика 1870-х - 1890-х гг. вокруг историко-беллет-ристических произведений писателя («Идеалисты и реалисты» (1878), «Великий раскол» (1880) и др.).
Литературный дебют Мордовцева как автора «Малороссийского сборника» (1859) вызвал в целом положительную оценку критиков - А.А. Гат-цука в газете «Московские ведомости» (1859) [7] и Н.И. Стороженко (1836-1906) в журнале «Отечественные записки» (1859) [31]. В отзыве журнала «Основа» (1861) [28] на работу Мордовцева, посвященную положению крестьян в Юго-Западной Руси XVI в. (1861), был отмечен народнический характер исследования [28, с. 4], а также упомянуто и определенное социологическое новаторство исследователя - перевод стоимостей XVI века в современные цены. Вместе с этим автор отзыва посчитал, что в работе Мордовцева вместе с раскрытием картины насилия со стороны властей недостаточно отражен анализ внутренней жизни на-
© Устинов А.В., 2014
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2014
159
рода [28, с. 15]. Этот отклик важен тем, что обращает внимание на научно-беллетристический характер текста Мордовцева.
В 1869 году на статью Мордовцева «Русские государственные деятели прошлого века и Пугачев» («Отечественные записки», 1868) откликнулся публицист и этнограф А. Ф. Леопольдов (1880-1875). Его возмутило «лирическое сочувствие к самозванцу Емельке Пугачеву», которое, по мнению критика, превращало статью в «эпическую поэму» [14, с. 1]. Главными обвинениями в адрес Мордовцева стали якобы допущенные им нападки на охраняющее «порядок и тишину престола» правительство [14, с. 33].
Первые крупные художественные произведения писателя - романы «Знамения времени» и «Новые русские люди», - несмотря на неподдельный читательский интерес, были встречены критикой негативно. С.С. Окрейц в сентябрьском номере журнала «Дело» за 1869 год отметил «Знамения времени» и даже оставил роман «под конец статьи, чтобы хоть немного отдохнуть и перевести дух» [25, с. 104]. Сам роман, по мнению критика, «не пачкает рук», хотя и может быть признан неудавшимся произведением [там же]. Говоря о достоинствах и недостатках произведения, Окрейц в первую очередь высказался о месте публикации - «напечатано в «Труде» г. Хана рядом с уродливым детищем некоего Петра Каратыгина - "Бараньим стадом"» [25, с. 105]. Сам роман показался критику «разочаровывающим», подобно тому, как разочаровывает «любой порядочный человек, попавшийся в ряды людей охранительного начала» [25, с. 106]. Отсутствие четкой авторской позиции критик отнес к главной неудаче произведения: «...На одной странице он чистейший космополит, <.> на другой - узенький националист» [там же].
Роману «Новые русские люди» посвятил критическую заметку в журнале «Отечественные записки» М.Е. Салтыков-Щедрин, обвинивший писателя в том, что тот «ввел читателя в заблуждение», вместо «новых людей» показав гоголевские «свиные рыла» [29, с. 46]. Созданная в остром сатирическом ключе рецензия не отметила в произведении никаких достоинств, уверяя публику в бессмысленности самого обращения к роману: «Даже самый учтивый читатель и тот спешит поскорее раскланяться с рекомендуемыми ему пристанодержателями пустопорожности и закрывает книгу, чтобы никогда не возвращаться к ней» [29, с. 49].
После запрещения романа «Знамения времени» и изъятия его из библиотек произведение получило долгожданный отклик только в начале XX века. В ходе полемики, развернутой публицистами Е.А. Соловьевым, А.И. Богдановичем и Н.К. Михайловским, был обозначен круг вопросов, связанных со своеобразием художественных достоинств романа и его исторической ценностью. И.М. в жур-
нале «Вестник всемирной истории» (1900), считая персонажей произведения «олицетворением шестидесятых годов» [11, с. 244], особо отметил ценность произведения как «исторического романа» в том смысле, что по нему можно «изучать изображенную эпоху» [11, с. 246]. Андреевич (псевдоним Е.А. Соловьева) в статье «О людях красных, серых и ультрафиолетовых» [2] признал, что, несмотря на низкие художественные достоинства, в произведении «что-то есть и это что-то очень ценное, искупающее все недочеты по части художества» [2, с. 307]. Это что-то, а именно - «историчность» [2, с. 308], было подробно разъяснено А.И. Богдановичем в статье «Воскресшая книга» [3], а ее привлекательность состояла в том, что читатели встречали в такой книге «живой отголосок своих чувств и мыслей» [3, с. 1]. При этом критик считал, что «художественная грубость» романа в некотором смысле играла свою положительную роль, поскольку делала его доступнее для большинства [там же]. Поскольку настоящим объектом критики послужила народническая идеология 1860-х гг., между журналами «Русское богатство» и «Мир Божий» развернулась дискуссия относительно того, насколько роман соответствует настроениям и взглядам передовой части общества своего времени (Мир Божий. 1900. №10. Отд. II. С. 16. - Русское богатство. 1900. №10. С. 86-87).
В 1875 г. в журнале «Дело» Мордовцевым была опубликована статья «Печать в провинции», вызвавшая широкую дискуссию о культурной самостоятельности и социально-экономическом развитии провинций. Полемика вокруг статьи развернулась на страницах «Недели», «Нового времени» и «Отечественных записок». Обратились к этой теме и крупные литераторы - Ф.М. Достоевский [10], а несколько лет спустя - В.Г. Короленко [17, с. 71]. Первые отклики принадлежали «Неделе», поместившей несколько статей без указания авторства: «Один из русских централистов» [24], «Будущность провинциальной печати» [5], «Два слова о Мор-довцеве» [9], «Крайности провинциализма» [13]. В этом же издании открытыми письмами к Мор-довцеву выступил и его основной оппонент в данной полемике - А.С. Гациский (1838-1893), нижегородский земский деятель и Секретарь Статистического комитета Нижегородской губернии. «Считая вас <.> своим "политическим врагом", - признавался Гациский, - я в то же время считаю вас, за ваши почтенные работы для провинции и в провинции, своим другом и высоко горжусь тем, что и вы меня другом же считаете» [8, с. 511-512]. Га-циский ратовал за то, чтобы Мордовцев пересмотрел свои взгляды на взаимоотношения провинции и центра и «отменил» свой утверждаемый закон о гибельности провинциального стремления в центр [8, с. 512]. На этот «закон» Мордовцева обратил внимание известнейший народнический пуб-
лицист Н.К. Михайловский в очерке «Борьба за индивидуальность» (1876) [15]. Критик отметил полемику Мордовцева и журналистов «Недели», посчитав, что главный недостаток рассуждений Мор-довцева состоит в неясности для самого автора его собственной точки зрения, из-за чего оппонентам удалось приписать не вполне свойственный ему «централизм». «Скорее другом, чем врагом провинции» назвал себя и сам Мордовцев, отвечая «Неделе» на упреки в свой адрес в письме в редакцию по вопросу о печати в провинции [23, с. 3].
В ряде статей были затронуты более общие вопросы о путях развития России, а именно о перспективе сохранения региональной индивидуальности и ее взаимоотношения с образом «общероссийского». Ф.М. Достоевский в «Дневнике писателя» за 1876 год уделил полемике отдельный параграф «Областное новое слово». «Каждый угол России может и должен иметь свои местные особенности и полное право их развивать, - писал Достоевский, - но таковы ли эти особенности, чтобы грозить духовным разъединением или даже просто каким-нибудь недоумением» [10, с. 159]. Размышления литератора добавили теме новое, историко-религиозное звучание: «Москва еще третьим Римом не была, а между тем должно же исполниться пророчество, потому что "четвертого Рима не будет", а без Рима мир не обойдется» [10, с. 160-161].
Авторы некоторых статей стремились перевести полемику в русло обсуждения личных качеств и политического кредо самого Мордовцева. В статье «Два слова о Мордовцеве» явственно видна политическая подоплека: «Не украинофил ли он, ибо писал в "Основе"; не либерал ли известного закала, ибо его имя встречается в "Деле"? Не космополит ли с особыми тенденциями, пишущий в "Отечественных записках"? <.. .> Мордовцев такой писатель, который принципов не имел и не будет иметь; он способен схватить и обобщить текущее мнение толпы и будет это выдавать за социологические законы» [9, с. 383].
В 1877 году, откликнувшись на предложение А.С. Суворина, Мордовцев обратил свое внимание на жанр исторического романа [33, 4 об.]. В течение первых четырех лет им было написано восемь романов и повестей: «Идеалисты и реалисты», «Наносная беда» (1878); «Царь и гетман», «Двенадцатый год», «Лжедимитрий» (1879); «Великий раскол», «Соловецкое сидение» (1880); «Мамаево побоище» (1881). Эти произведения встретили неоднозначную оценку критиков, во многом по причине высокой популярности этого жанра и значительному числу произведений, создаваемых в этом направлении в эти годы. Так, литературное достоинство произведений Мордовцева знаменитый критик и публицист Н.В. Шелгунов (1824-1891) оценил как вполне соответствующее общему уровню отечественных исторических романов, которых
в последние годы появилось в «несоразмерно большом количестве» [35, с. 888]. Н.К. Михайловский в рецензии на первый исторический роман из петровских времен «Идеалисты и реалисты» [17] с художественной точки зрения посчитал «совсем слабым» [17, с. 270], плохо отражавшим историческую эпоху, в котором авторская симпатия находится на стороне противников петровских преобразований, «остаткам старой, допетровской Руси» [17, с. 271]. Большую роль сыграло для восприятия произведения критиком место публикации: «Достаточно вспомнить, что "Идеалисты и реалисты" печатались в "Новом времени", газете, что называется, патриотической» [17, с. 286].
Резкий тон в адрес исторических произведений Мордовцева 1870-х гг., как научных, так и художественных, звучал со страниц демократического журнала «Дело», возглавляемого Г.Е. Благосветло-вым (1824-1880). Представляя монографию Мор-довцева «Политические движения русского народа», С.С. Окрейц [26] обвинил историка в отсутствии критичного отношения к источникам [26, с. 35]. Публицист назвал монографию «исторической недосказанностью», объясняя это тем, что у Мордовцева, с его точки зрения, отсутствовало «определенное миросозерцание» [26, с. 37]. Рецензент отдела современной беллетристики «Дела» Н.Ф. Бажин (1843-1908) в июньском томе за 1879 г. дал крайне низкую оценку повести «Наносная беда» (1879) [4], посчитав, что в произведении нет «ни одной характеристической черты, срисованной прямо с натуры, ни одного простого, теплого, искреннего слова» [4, с. 86]. Другой рецензент журнала «Дело», С.С. Шашков, в статье «Историки-романисты и историки-журналисты», посвященной романам Мордовцева «Царь и гетман» и «Двенадцатый год», в декабрьском томе этого же 1879 г. обвинил писателя в искажении истории [1, с. 153], назвав при этом «неудавшимся чиновником», который готов «подвизаться везде, куда их только не брезгуют принять» [там же], открыто высмеяв житейские трудности литератора, в связи с вынужденной отставкой долго искавшего себе места в Санкт-Петербурге. Этот оскорбительный для Мордовцева переход на личности связан с политическими противостоянием журнала «Дело» и газеты «Новое время», входившей в круг изданий А.С. Суворина, сотрудничество с которым Д.Л. Мордовцев начал за несколько лет до этого.
Более корректного тона в адрес Мордовцева придерживался Н.В. Шелгунов (1824-1891), так же, как и Шашков и Окрейц, неоднократно обращавшийся в своих рецензиях к творчеству литератора. В обзоре современной литературы «Бесплодная нива» Шелгуновым отмечена идейная сторона произведения, посвященного «кавалерист-девице» Н.А. Дуровой (1783-1866) [34]. В образе своей героини, по мнению критика, Мордовцев стремился
выразить схожее стремление к тому, «чего нынешние девушки наши ищут на фельдъегерских и медицинских курсах» [34, с. 55]. Вместе с этим Шел-гунов укорял Мордовцева в отсутствии политической или общественной точек зрения, без которых критик не представлял исторического романа [34, с. 53]. Историософское направление романа Шел-гунов определил как «славянское», посчитав при этом, что оно было навязано Мордовцеву романом Л.Н. Толстого «Война и мир», тогда как, по его мнению, стоило «вместо славянского объяснения воспользоваться европейским» [34, с. 60]. В отзыве на романы «Соловецкое сидение» и «Великий раскол» [35] Шелгунов подчеркнул актуальность объединяющей оба произведения темы: «вопрос о расколе начинает все глубже и глубже интересовать общественную мысль», а разъяснение этого вопроса должно послужить «примирению ныне враждебных между собой течений русской мысли» [35, с. 888]. И в этой статье критик напомнил о современной политической подоплеке произведений: «Московские патриоты должны будут убедиться, что то, что они привыкли называть основными качествами русского народа, в глазах большой доли самого же народа, притом очень развитой, и умственно, и нравственно, вовсе не кажутся основными» [там же].
Автор «Литературных очерков» газеты «Новое время» В.П. Буренин (1841-1926) в 1879 году посвятил творчеству Мордовцева ряд статей, в которых попытался определить место исторических романов Мордовцева в отечественной литературе, а также дать общую оценку тому направлению, в котором развивался писатель. Указывая на высочайшую популярность исторической литературы, в статье «Два слова об историческом романе на отечественной почве» [6] Буренин отнес Мордовцева к «самым плодовитым» историческим писателям, и «самым живым, если не по внутреннему художественному содержанию, то по внешнему изложению» [6, с. 2]. Критик дал высокую оценку исторической эрудиции, доказанную, с его точки зрения, «некоторыми монографиями» [там же]. Особых художественных достоинств в обозреваемом в статье романе «Лжедимитрий» Буренин не обнаружил, указав при этом, что Мордовцев «не писатель-художник, а только ловкий и бойкий беллетристический иллюстратор [6, с. 3]. Вместе с этим критик обратил внимание на отступление автором как от традиционных взглядов на личность Димитрия Самозванца, так и от отождествления мнимого царевича с Григорием Отрепьевым [там же]. В целом Мордовцеву как историческому романисту была дана положительная оценка, что связывалось с просветительской ролью произведений: «Его романы <.> представляют и известную пользу: они в живом рассказе знакомят читателей с событиями и лицами русской истории» [там же].
Самым масштабным откликом на произведения Мордовцева можно признать критический разбор романа «Великий раскол», сделанный Н.А. Субботиным в статье «Историк-беллетрист» [32]. Появление романа публицист назвал «печальным признаком крайнего упадка нашей изящной литературы» [32, с. 149], а самого автора обвинил в кощунствах насчет одного из главных героев произведения - протопопа Аввакума, кощунстве с именами святых и «святейшим лицом Богочеловека» [32, с. 191]. Называя Мордовцева «наш забавный историк-беллетрист» [32, с. 206], Субботин в негативном ключе интерпретировал основную, по его мнению, идею произведения - «существование одной господствующей церкви, именно православной <...> противно принципу свободы совести и есть величайшая несправедливость» [32, с. 213]. Следует отметить предпринятую критиком попытку текстологического анализа романа с целью выявления тех источников, на которые опирался Мордовцев при создании своего произведения. Кроме замеченных следов «Истории России» С. Соловьева [32, с. 153], Субботин указал на «рабские воспроизведения ошибок статьи Тихонравова о Морозовой», заимствования из «Жития» протопопа прямой речи Аввакума посчитал «вульгарными вставками» [32, с. 180], а описанную казнь Разина - «отвратительными подробностями», составленными по руководству Костомарова [32, с. 189]. В схожем с Субботиным ключе в 1894 году об исторических романах Мордовцева писал Н.Н. Соколов [30]. Публицист пытался уверить читателя, что любой человек, «сохранивший в себе искру Бо-жию», должен поддерживать борьбу с «безумной обрядностью, с безжизненным застоем, хотя бы они носили на себе все признаки самой наидревнейшей старины» [30, № 3, с. 188].
Несмотря на попытки рассорить Мордовцева и представителей староверия, старообрядческий церковно-общественный журнал «Церковь» в 1906 году [27], уже после смерти писателя, дал оценку творчеству литератора с позиций самого старообрядчества. Скрывшийся под псевдонимом Правдин публицист в статье «Старообрядчество в произведениях Мордовцева» указал, что литератор «шире других захватил старообрядческий вопрос», оставшись при этом менее тенденциозным, чем П.И. Мельников-Печерский [27, №49, с. 1508]. Журналист отметил динамику воззрений Мордов-цева на «раскол», с течением времени склонившихся на сторону староверия. Правдин напомнил о словах благодарности, с которыми старообрядцы встретили повесть «Соловецкое сидение», а также о признании журналом «Русская мысль» романа «Великий раскол» «капитальным явлением» русской литературы. Была дана Правдиным характеристика и сопутствовавшего роману общественному резонансу: «Все русское образованное общество
хвалило и зачитывалось новым произведением Мордовцева, только синодальные чиновники и "православные" миссионеры были им недовольны» [27, №49, с. 1509]. Правдин оспорил культурологическое объяснение Мордовцевым причин раскола русской церкви, связавшего их с распространением книгопечатания - «простой корректуры, вызванной все тем же пагубным станком Гуттен-берга» [27, .№50, с. 1542]. В целом, стоит отметить, что и в этой рецензии основное место уделено идейному и политическому аспекту произведений Мор-довцева и его личной позиции по отношению к истории раскола.
Попытка проанализировать взаимодействие историографического и художественного методов Д.Л. Мордовцева впервые была предпринята Н.К. Михайловским в статье «Центробежные и центростремительные силы г. Мордовцева» (1897) [18], посвященной выходу двухтомника «Исторические пропилеи». Критик обратил внимание на противоречие между «художественной жилкой» Мордовце-ва и его же стремлением «погрузиться целиком в исследование "действ и причин" исторических вещей» [18, с. 664]. Другими словами, Михайловским первым было отмечено присутствие в творческом методе Мордовцева двух разнонаправленных векторов - стремления к фиксации исторического факта в рамках научной парадигмы и обобщения этих фактов с помощью художественных средств.
Как видно из проведенного исследования, широкий круг выбираемых Мордовцевым тем и их острое политическое звучание вызывали зачастую резкую реакцию неприятия, не позволявшую объективно оценивать как научные, так и художественные произведения писателя. Следует согласиться с исследователем В.С. Момотом, считавшим, что прижизненная критика в лице Окрейца, Щебальс-кого, Буренина, Булгакова, Субботина, Соколова принижала значение творчества Мордовцева, проявляя «субъективизм в оценке его произведений» [19, с. 25]. В полной мере справедлива и другая мысль исследователя: творчество Мордовцева «неотделимо от той борьбы идей, которая велась в середине и второй половине XIX века в России» [20, с. 366]. Полемические отклики позволяют увидеть наиболее острые вопросы, к которым обращался Мордовцев, а выявление проекций этих «раздражителей» в художественных произведениях писателя может привести к лучшему пониманию авторского замысла.
По большей части положительных оценок заслуживал выбор Мордовцевым тем исторических художественных произведений, связанных с политической ситуацией 1860-х - 1880-х гг.: раскола русской церкви и связанных с ним социальных движений, модернизации, формирования русского национального государства, женской эмансипации и свободы личности. Большинство положительных
характеристик произведений Мордовцева связано с оценкой стилистических черт: лиризмом, задушевностью, метафоричностью, описательностью. Вместе с этим отрицательных характеристик удостаивались многословие и витиеватость, неясность высказывания, недостаток психологизма, «ходульность» образов. В целом, оценка художественного уровня литературных произведений Мордовцева, данная в критической литературе 1860-х - 1900-х гг. не может быть признана убедительной, поскольку носила чрезмерно личностный и политический характер.
Проведенное исследование позволило сформулировать несколько значимых черт творческого метода Мордовцева как автора художественных исторических произведений: 1) использование беллетристики в качестве инструмента перевода языка исторического подлинника на понятный современному читателю язык; 2) отбор тематики в непосредственной связи с актуальными проблемами современности; 3) поиск исторических корней современного автору «положительного героя».
Библиографический список
1. && [Шашков С.С.] Историки-романисты и историки-журналисты // Дело. - 1879. - № 12. -Отдел II. - С. 252-273.
2. Андреевич [Соловьев Е.А.] О красных, серых и ультрафиолетовых людях прошлого времени // Жизнь. - 1900. - № 10. - С. 304-311.
3. Б.А. [Богданович Б.А.] Воскресшая книга «Знамения времени» г. Мордовцева // Мир Божий. -1900. - № 8. - Отдел II. - С. 1-6.
4. Бажин Н.Ф. Наносная беда: историческая повесть Д.Л. Мордовцева // Дело. - 1879. - № 6. -Отдел II. - С. 80-87.
5. Будущность провинциальной печати // Неделя. - 1875. - № 48. - Ст. 1581-1587.
6. Буренин В.П. Два слова об историческом романе на отечественной почве // Новое время. -1879. - № 1161. - С. 2-3.
7. Гатцук А.А. О малорусском литературном сборнике Д. Мордовцева // Московские ведомости. - 1859. - № 59.
8. Гациский А.С. Письмо Д.Л. Мордовцеву // Неделя. - 1876. - № 15. - Ст. 511-512.
9. Два слова о Мордовцеве // Неделя. - 1876. -№ 11. - Ст. 383.
10. Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1876 г. // Достоевский Ф.М. Собр. соч.: в 15 т. Т. 13. - СПб.: Наука, 1994. - С. 159-161.
11. И.М. Полемика о «Знамениях времени» // Вестник всемирной истории. - 1900. - № 1. - С. 243-246.
12. Костылева Р.Д. Общественно-политическая позиция и исторические взгляды Д.Л. Мордовцева в 1850-1870 гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. -М.: МГУ, 1988. - 23 с.
13. Крайности провинциализма // Неделя. -1876. - № 16. - Ст. 513-518.
14. Леопольдов А. Заметки на некоторые мысли в статье г. Мордовцева, помещенной в «Отечественных записках» 1868 года, под названием «Русские государственные деятели прошлого века и Пугачев». - Саратов: Саратовский справочный листок, 1869. - 41 с.
15. Михайловский Н.К. Борьба за индивидуальность // Сочинения Н.К. Михайловского. Изд. 4-е. -СПб., 1906. - Т. 1 - Ст. 480-529.
16. Михайловский Н.К. Литература и жизнь // Русское богатство. - 1900. - № 9. - С. 108-132.
17. Михайловский Н.К. Романическая история. Идеалисты и реалисты Д.Л. Мордовцева. - СПб., 1878 // Отечественные записки. - 1878. - №10. Современное обозрение. - С. 269-290.
18. Михайловский Н.К. Центробежные и центростремительные силы г. Мордовцева // Сочинения Н.К. Михайловского. Изд. 4-е. - СПб., 1906. -Т. 6 - Ст. 663-675.
19. Момот В.С. Д.Л. Мордовцев - писатель-демократ: дис. ... канд. филол. наук. - М., 1984. -240 с.
20. Момот В.С. Писатель-демократ // Мордовцев Д. Великий раскол. - Саранск: Мордовское книжное издательство, 1990. - С. 361-367.
21. Мордовцев Д.Л. Десятилетие русского земства // Отечественные записки. - 1875. - № 4-12.
22. Мордовцев Д.Л. Печать в провинции // Дело. - 1875. - № 9-10.
23. Мордовцев Д.Л. Письмо в редакцию // Новое время. - 1876. - № 70. - С. 3.
24. Один из русских централистов // Неделя. -1875. - № 45. - Ст. 1464-1470.
25. Окрейц С.С. Журналистика 1869 года. О романе Д. Мордовцева «Знамения времени» // Дело. -1869. - С. 104-112.
26. Окрейц С.С. Политические движения русского народа. Гайдаматчина. Соч. Мордовцева. - СПб., 1870 // Дело. - 1870. - №8. - Отдел II. - С. 34-56.
27. Правдин. Старообрядчество в произведениях Мордовцева // Церковь. - 1906. - № 49, 50.
28. П-Ский А.Л. Заметки // Основа. - 1861. -№ 4, 7.
29. Салтыков-Щедрин М.Е. Новые русские люди. Роман Д. Мордовцева // Отечественные записки. - 1870. - №. 7. - Отд. «Новые книги». -С. 46-49.
30. Соколов Н.Н. Петр Великий и Вальтерскот-ты-могильщики // Русская старина. - 1894. - № 2. -С. 191-209; № 3. - С. 164-192.
31. Стороженко Н.И. О малорусском литературном сборнике (1859) Д. Мордовцева // Отечественные записки. - 1859. - №9.
32. Субботин Н.А. Историк-беллетрист // Русский вестник. - 1881. - Т. 153. - С. 149-216.
33. Суворин А.С. Письмо Мордовцеву Д.Л. 4 // РГАЛИ. Ф. 459. Оп. 2. Е.х. 288. (Черновик письма от 24 апреля 1905.)
34. Шелгунов Н.В. Двенадцатый год: исторический роман в 3-х частях // Дело. - 1880. - № 10. -Отдел II. - С. 53-63.
35. Шелгунов Н.В. Соловецкое сиденье: историческая повесть из времен начала раскола на Руси, Д. Мордовцева. - М., 1880. - Великий раскол: исторический роман в 2-х частях, его же. - СПб., 1881 // Вестник Европы. - 1881 - № 8. - С. 887-892.
