CC BY
33К.А. ФЕОФАНОВ доктор политических наук, профессор
кафедры социологии, психологии и педагогики ФГБОУ ВПО Московского государственного технологического университета «Станкин»*
Тупики цивилизаций: преимущества и исключительность Запада и России
Во многих научных исследованиях рассмотрены ключевые этапы мировой цивилизационной истории, обоснована возможность исследования России как самостоятельной, отдельной цивилизации, сыгравшей и продолжающей играть очень значимую роль в развитии человечества. Предпосылки противостояния Запада и России как ключевых цивилизационных субъектов начали формироваться в евразийском социально-политическом пространстве ещё во времена ранней Византии1. С тех пор на протяжении полутора тысяч лет цивилизационное соперничество Запада и России реализуется в мирных и военных, геополитических, дипломатических и идеологических взаимодействиях и является важным фактором не только для евразийского континента, но и для всего человечества. Его геополитическая значимость не только не ослабевает, но неуклонно усиливается в эпоху «акселерированной» глобализации западных влияний, проникающих через границы и суверенитеты национальных государств. С XVII в. по настоящее время США официально констатируют «своё особое место среди других народов с точки зрения национального духа, политических и религиозных институтов», демонстрируют непоколебимую веру руководителей и простых граждан в исключительность и особую миссию США2. Российские правители, духовные авторитеты православной церкви и обычные граждане, начиная с XV в., также придерживались мнения о богоизбранной, исключительной и спасительной роли России2.
* Феофанов Константин Анатольевич, e-mail: konstantin.feofanov@gmail.com
1 См.: Феофанов К.А. Цивилизационные основы российской модернизации. М., 2012; Феофанов К.А.Современное мировое сообщество и взаимодействие цивилизаций // Социально-гуманитарные знания, 2005, № 6; Феофанов К.А. Современные источники цивилизационных угроз безопасности России // Социально-гуманитарные знания, 2006, № 4.
2 Истоки доктрины американской исключительности датируются 1630 г., когда вышла книга Дж. Винтропа «Город на холме», но часто её происхождение приписывается А. де Токвилю, утверждавшему, что Соединённые Штаты заняли особое место среди всех стран благодаря появлению первой работающей представительной демократии. См.: Токвиль А. Демократия в Америке / Пер. с франц. М., 2000; American exceptionalism // en.wikipedia.org; Brooks S. American Exceptionalism in the Age of Obama. N.Y., 2013; Human Rights Watch: США хотят быть на «ценностном пьедестале», не выполняя норм права // Интернет-сайт ria.ru/world/20131004/967806771 .html 2013, 4 октября.
2 Начав складываться в середине XV в., концепция «Москва - третий Рим» была сформулирована в 1523-1524 гг. старцем псковского Елеазарова монастыря Филофеем. Также
Насколько обоснованы веками упрочивавшиеся представления Запада и России о собственных преимуществах и исключительности? Почему позиции Запада и России уже много веков не только различны, но по многим ключевым вопросам диаметрально и непримиримо противоположны? Основаны ли «преувеличительные» по отношению к собственным преимуществам и исключительности позиции представителей различных цивилизаций на гипертрофированном патриотизме и психологически объяснимом стремлении к возвеличиванию собственных ценностей и традиций (в том числе за счёт принижения роли других)? Или на сознательном и бессознательном психологическом восполнении (компенсации), хотя бы в области идеологии, того, чего нет в действительности? Каковы, если они действительно имеют место, реальные преимущества Запада и России? Напротив, каковы наиболее острые проблемы и изъяны современного Запада и России? Как и почему они цивилизационно-исторически сформировались? Насколько они критичны и разрешимы? Можно ли сделать предположения о дальнейших перспективах «преимуществ» и «исключительности» Запада и России на основе анализа господствующих тенденций цивилизационного развития в США, Европе и России? Обратимся к цивилизационной истории Запада и России, без которой невозможно понять причины ни самих «преимуществ», «исключительности» и «недостатков», ни господствующих представлений о них.
Начало «расхождения» западной и российской цивилизаций и формирования их современных различий и специфики можно проследить в истоках европейского Средневековья У1-1Х вв., когда в противовес господству варваров в западной части Римской империи возрастает европейское влияние Византии. Возникновение различий и последующее противостояние западного и восточного христианства были обусловлены территориальной обширностью империи, пространственной разделённостью Рима и Константинополя, вследствие чего неизбежно возникали различия в управленческих, обрядовых, поведенческих, этических, эстетических и догматических представлениях. Окраинное восточное положение Константинополя также создавало политические, управленческие и экономические проблемы, постепенно приведшие к преобладанию центробежных сил над центростремительными, фрагментационных тенденций над
о
интеграционными3. Исторической вехой окончательного формального разделения стала Великая христианская схизма XI в.
известны мнения знаменитых прорицателей, болгарской Ванги, американского Э.Кейси и др., которые усматривали исключительную миссию России в очищении человеческих отношений от эгоизма и материальных страстей.
3 Соответствующие теоретические положения и терминологический аппарат применимы к распаду любых имперских образований, в том числе СССР. См.: Феофанов К.А. Цивилизационные основы российской модернизации, с. 108-118; Окунев И. Центростремительные и центробежные силы на политической карте мира // Космополис, 2008, № 1(20), с. 173-175.
В дальнейшем цивилизационном развитии различия между католицизмом и православием, и соответсвующими странами, формировавшимися на обломках Римской империи, всё более усиливались. Исторически сложилось так, что императорская власть в Византии была более сильной, и скорее она использовала православную церковь, находящуюся в подчинённом положении, в своих политических интересах, а не наоборот4. В Западной Европе, напротив, ещё задолго до Великого раскола созревали предпосылки ведущей роли христианской религии в политике, управлении и экономике, реализующиеся через всесилие папской власти, в том числе в области светских отношений, социокультурную и экономическую уникальную роль монастырей (впоследствии римское папство упрочивается целым рядом институтов, становясь всесильным - «святой инквизицией», крестовыми походами и т.п.). Религиозное и светское всесилие католической церкви постепенно привели к её «десакрализации» и «профанизации»5, превращению в активный субъект политических и экономических отношений и борьбы, мирской политико-управленческий институт с отступлением от догматов веры.
Византийское православие, напротив, будучи отделённым от светской власти, оставалось в значительной степени ограниченным сферами «веры» и «духовности», за пределы которых оно, даже если бы у церковных иерархов могло возникнуть такое желание, никак не смогло бы выйти. Данная особенность формирования цивилизационной специфики будущих католических и православных государств очень существенна. Уже на ранних этапах католическая цивилизация приобретает выраженный десакрализованный, материалистический, гедонистический и хилиастический характер6 и получает уникальное цивилизационное преимущество в виде способности более эффективно решать светские, мирские, земные проблемы, тогда как православная - уникальное цивилизационное преимущество духовного развития. Среди прочих значимых факторов данные особенности способствовали усилению западной Европы и ослаблению Византии, дальнейшему углублению противоречий и цивилизационной дивергенции мирового христианства, продолжающейся уже полторы тысячи лет.
4 Уже в эпоху византийского императора Юстиниана I ему поклоняются как святому, как монарху-самодержцу, а не «первому среди равных». В это же время зарождаются бюрократическое управление и правовые нормы, позже заимствованные на Руси.
От англ. sacred - священный, святой, божественный; profane - мирской, светский.
6 Ср.: «Не придёт Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. XVII, 20, 21). В аспектах мирского развития западноевропейское христианство воспроизвело «плотское» (т. е. физическое, не «духовное») восприятие природы мессианского царства, характерное для иудаизма (см.: 1000-летнее Царство // ru.wikipedia.org).
Духовная сакральная исключительность православной цивилизации, в противоположность десакрализованному «обмирщённому» Западу, однако, обернулась для неё циви-лизационно-историческим парадоксом и трагедией. Православная церковь, оторванная от реальных политико-управленческих процессов, оставаясь главной духовной, но не политической силой Византии и затем России, не создавала достаточных импульсов для реального политико-управленческого и экономического развития. Тогда как католическая церковь, будучи не только главным субъектом духовного развития, обладала абсолютной мирской властью и политической силой, инициируя прогрессивное развитие. Несмотря на очевидные «перегибы» в использовании «права силы» в ходе реализации земной власти и прагматических интересов7, более гедонистический, хилиастический характер она выступила цивилизационным двигателем политического, экономического, культурного и даже научного прогресса.
Западная наука сначала как средство познания Бога и христианских догматов, а потом и материального мира возникла именно в недрах католической церкви, а не как это утверждается в расхожем «антихристианском мифе», «преодолевая яростное
w о
сопротивление средневекового духовенства, средневековой догмы»8. Несмотря на «католическое детство» западной науки уже в «юности» она лишилась опоры на духовно-религиозные, нравственные ценности и получила ценностный фундамент в виде рационализма и выгоды. К концу средних веков успехи и конкурентные преимущества научного познания вызвали настолько бурное развитие капиталистических отношений, что привели к ослаблению социально-политической роли католической церкви и возникновению протестантизма, в значительно большей степени соответствующего интересам и потребностям буржуазии. В свою очередь, североевропейский, а потом и американский протестантизм привели к возникновению правовых государств, прав частной собственности и демократии как фундаментальных цивилизационных ценностей Запада, максимально соответствующих буржуазным экономическим интересам и получению прибыли. Не только «дух», но и «буква» капитализма в виде незыблемости прав человека и частной собственности породили ещё более ускоренное, прорывное развитие и феномен модернизации как наиболее успешную надцивилизационную модель не только для
7 Властно-управленческое всесилие и десакрализация католицизма являются значимыми аргументами в пользу тезиса профессора В.Р. Мединского о западной жестокости и российской гуманности. Однако с развитием капиталистических отношений и протестантизма именно на Западе возникают неприкосновенность частной собственности и права человека, до сих пор не ставшие реальностью в России (см.: Мединский В.Р. О русском пьянстве, лени и жестокости. М., 2010).
8 Кураев А.В. Рождение науки, инквизиция и охота на ведьм // Лекция, youtube.com/watch?v=DWurXpwFcIU
Запада, но и остального мира, реализуемую всеми незападными странами в той или иной разновидности догоняющего развития.
Преимущества техногенно-экономического развития на основе научно-рационального познания, в течение многих веков по праву служившие основой западной уникальности и исключительности, со временем превращаются в опасную противоположность, становятся для западной цивилизации и всего мира цивилизационным парадоксом и трагедией. В высшей степени прогрессивные научные открытия, поднявшие на немыслимый уровень экономику и качество жизни населения США и Западной Европы, в XX в. стали обрастать проблемными, непредсказуемыми и непредвиденными последствиями и «побочными эффектами». Опьянённый «успехами» технико-экономического развития, политической экспансии и покорения природы западный рациональный человек в XX в. начал вести себя как «земной царь», нарушая христианские заповеди и «по праву сильного» вмешиваясь в природные и политические процессы по всему миру. Мировые войны, оружие массового уничтожения, «экспорт демократии» и экологические проблемы уже побудили отдельных представителей Запада осознать пределы и ограничения техногенно-рациональной цивилизации9. Однако мнения учёных и общественных деятелей так и не смогли остановить запущенную в недрах западной цивилизации всё более ускоряющуюся машину техногенного самоуничтожения10.
«Права человека», «неприкосновенность частной собственности», «равенство перед законом», «свобода» и «демократия» как основа западной цивилизационной исключительности в XX в. также претерпели серьёзные искажения. «Насильственная демократия» по-американски посредством подрывной деятельности спецслужб, «глобальной слежки», бомбардировок и «оранжевых революций», в сущности, представляет собой современную разновидность доправового средневекового «права силы». Преимущества и исключительность правового государства и модернизации осознанно отвергнуты самим Западом, когда речь идёт о других цивилизациях. Чудовищные нарушения прав человека в американских тюрьмах по всему миру, противостояние с незападными цивилизациями на их территории, «искажения», «хрупкость» и «невыполненные обещания» демократии, «фундаментальное» «неравенство граждан»11 - далеко не полный перечень проблем современного западного развития. В
9 Термин «римского клуба» см.: Медоуз Д., Рандерс Й., Медоуз Д. Пределы роста. 30 лет спустя / Пер. с англ. М., 2007. «Римский клуб» был одним из первых примеров комплексного осознания фатального характера цивилизационных тупиков западного развития.
10 Идея З. Фрейда о цивилизационном обуздании животных и первобытных инстинктов переводит границы между цивилизациями с географиической и исторической карты внутрь человека, так как мы сами одновременно являемся территорией варварства и цивилизации (см.: Осборн Р. Цивилизация. Новая история Западного мира / Пер. с англ. М., 2008, с. 13).
11 Термины западных политологов Ж. Бешлера, Ш. Эйзенштадта, Н. Боббио и Р. Даля. (см.: Баранов Н.А. Трансформации современной демократии. СПб., 2006, с. 112).
сущности, имеет место вырождение американской демократии, превращение её прежних достоинств и преимуществ в противоположность.
Помимо нивелирования ценностей и норм, лежащих в основании западной цивилизации, заметны значительные «перекосы» в стремлении к отдельным «идолам» западного общества. «Стержневая» западная цивилизационная направленность на соблюдение прав и свобод человека, которых якобы «не может быть много», ведёт к их гипертрофированию и, как следствие, к ущемлению прав других людей, забвению общечеловеческих и религиозных заповедей. Однополые браки, суррогатное материнство, генная инженерия и др. феномены современного общественного развития, изначально ставшие возможными в русле реализации базовых ценностей западной цивилизации, уже получили неоднозначные оценки по всему миру, причём значительно менее одобрительные в незападных странах (по поводу экономического и климатического коллапса Запада также известны эзотерические прогнозы вышеупомянутых предсказателей).
Особой проблемой современного Запада является его «разложение» и «размывание» изнутри социокультурными процессами на основе незападных цивилизационных ценностей. Прежняя экономическая выгода от использования дешёвой рабочей силы и стремление быть открытыми и демократичными обусловили чрезмерную, слабо контролируемую по социокультурным последствиям иммиграцию представителей незападных цивилизаций. «Троянский конь», «роковая ошибка», «бомба замедленного действия» в виде «мультикультурализма» уже стали цивилизацион-ным поражением и социокультурной катастрофой Запада, угрожая окончательно выхолостить, нивелировать и уничтожить его базовые ценности. Проблема «незападной иноцивилизационности» Запада уже достигла серьёзных масштабов и во многом представляется тупиковой. Ситуацию нельзя «отыграть назад», уменьшив количество мигрантов или снизив их социокультурное влияние на западные циви-лизационные и социально-политические процессы. Запад не устраивает неподконтрольность незападных цивилизационных влияний, представителей незападных культур - доминирование западных цивилизационных образцов. «Тупики в развитии» обнаруживаются как в модели «плавильного котла» единой американской или европейской нации, так и в идеологии «мультикультурализма», поощряющей сохранение и развитие культурных различий. В настоящее время не только не сформированы, но сталкиваются со значительным двусторонним сопротивлением позитивные взаимно-адаптационные механизмы, которые (теоретически) могли бы скорректировать изъяны западного развития путём социокультурной диверсификации самого Запада на
л о
основе синтеза техногенности и космогенности Однако Запад является наиболее «упрямой» цивилизацией современного мира с доминирующими представлениями о собственных преимуществах. Сохранение, хотя бы в течение предстоящего десятилетия, ведущего экономического и геополитического положения, вне всяких сомнений, позволит ему продолжать проявлять цивилизационный снобизм, порождая политические и экономические проблемы. Негибкость в представлениях о собственной исключительности неизбежно оборачивается слабостью, не позволяя корректировать изъяны, а только «развивать» и «продвигать» их с помощью широкого арсенала законных и незаконных средств.
Российская православная цивилизация пошла по другому пути. Обладая значимыми «сакральными» элементами духовной исключительности по сравнению со средневековым католическим Западом, православная цивилизация долгое время представляла собой уникальный духовный феномен, в котором мирская повседневность не отделялась от духовных устремлений, а бытие и вера были едины и неделимы. Конечно, отрезок исторического развития Византии, Руси и России до XVII в. вполне можно было бы назвать архаическим и синкретическим, однако, для него было характерно сохранение идеалов православной духовности и изначального смысла христианства. Однако уже в эту эпоху происходит накопление противоречий, внешним проявлением которых в XVII в. становятся протест защитников «старой веры» против усиления патриаршей власти и централизаторских устремлений Никона и церковный раскол. В дальнейшем, в ходе западных заимствований Петра I происходит всё большее размывание идеалов духовности русского православия. Мир русского человека утрачивает целостность и обретает химерическую форму двойного стандарта, когда христианские нормы требуют одного поведения, а земная и мирская необходимость - другого. Возникает прежде невиданное расхождение «жестокой повседневности здесь и сейчас» и «Бога, который далеко», противопоставление «кучки святых» и «лежащего во зле и морально невменяемого мира»13. Становится допустимым и приемлемым отступление от праведного христианского поведения ради земных интересов, выгоды и «выживания» (а не «спасения»). Чистота, сила и духовность русского народа размываются и развращаются прежде неизвестными по масштабам западными процессами десакрализации, обретёнными Россией в эпоху Петра.
12
«Инфузионная космогенность» как «вливание» незападных культурных кодов в западное социокультурное пространство возможна перед лицом более комплексной угрозы выживания для всего человечества. Она созвучна пророчествам вышеупомянутых предсказателей о космогенно-техногенной гармонии XXII в. и оккультно-эзотерической субкультуре «Newage» («Новая эра») как реакции на кризис западного общества.
13 Цымбурский В.Л. Объединённый мир и ритмы России // Интернет-сайт intelros.org/books/rythm_ros_9.htm
Время от реформ Петра I до падения самодержавия в 1917 г. характеризуется усилением светской монархической власти и её возвышением над властью духовной, вследствие чего «духовная жизнь уходит всё глубже в некое «подполье», становится таинственной подземной рекой... всё меньше влияющей на жизнь государства, общества и, в конечном счёте, самой церкви»14. Процессы секуляризации, в различных формах идущие с XIV в., ещё более усиливаются, тысячи российских монастырей и приходов лишаются имущества и земли, углубляется противоречие между церковью как социальным институтом и истинной верой людей. Значительно снижается посещаемость церковных сооружений, религиозные обряды теряют прежнюю распространённость и утрачивают связь с догматической стороной религиозной жизни. Смысл обрядности как отражения догматики утрачивается в народной памяти, уступая место предрассудкам и суевериям. С одной стороны, в российском цивилизационном развитии нельзя было оставаться в аутентичной досовременности, так как это состояние не создавало предпосылок для политико-экономического развития и конкурентоспособности и влекло угрозы со стороны более развитых в экономическом, военном и технологическом отношении западных стран. С другой стороны, начиная с Петра I, в ходе догоняющих модернизационных заимствований православная цивилизация вот уже триста лет подвергается систематической западной иноцивилиза-ционной «бомбардировке», сталкивается с проблематизацией ценностей и норм, обретает двойственность и постепенно утрачивает прежние духовно-нравственные преимущества. Целостное домодернизационное православное мировоззрение становится внутренне конфликтным, противоречивым и даже ослабленным,
отражая ключевые проблемы российского цивилизационного
1е;
развития'5.
Доктрина «официальной народности», сформулированная в период царствования Николая I графом С.С. Уваровым («Православная вера, самодержавие и народность - начала, без которых Россия не может благоденствовать»), была национальным мифом российской монархии, обусловленным стремлением «улучшить реальность», выдать желаемое за действительное, легитимировать и упрочить правительственный курс Николая I. В доктрине графа Уварова присутствует смутное осознание неизбежности надвигающейся катастрофы - падения России в случае невозможности противостоять западным идеям свободы мысли, личности, инди-
14
См.: Завершинская Н.А. Русский религиозно-философский дискурс пути России к гражданскому обществу // Вестник Новгородского государственного университета. Серия «Гуманитарные науки: философия, культурология, правоведение», 2000, № 16, с. 43-44.
15 Ослабление российского православия при сохранении силы других религий отражены в художественных произведениях (см.: Крестовский В.В. Тьма египетская. Тамара Бендавид. Торжество Ваала. М., 1993).
видуализма и рационализма, вернуть глубокую религиозность русского народа и его преданность самодержавию16. Именно потому, что не удалось отбросить иностранное влияние, «вольнодумство» и «смутьянство», удержать Россию в аутентичной синкретической досовременности, самодержавие было «до основанья» сметено менее чем через 90 лет после выступления графа Уварова. События первых десятилетий XX в. довели тенденцию, осознанную графом Уваровым, до логического завершения, обеспечив выход на значительно более катастрофические уровни развития, не оптимизировав, но многократно усилив ключевые проблемы. Реализация одного из самых разрушительных сценариев стала возможной вследствие недостаточной укоренённости традиционных ценностей, десакрализованного сознания, готовности к ниспровержению идеалов и построению нового общества на основе вне- и надцивилизационных лозунгов «мировой социалистической революции».
Советский атеизм и коммунизм как хилиастические идеалы земного царства социальной справедливости на основе удовлетворения «возрастающих потребностей» по степени разложения значительно превзошли «духовное падение» «десакрализованного» католицизма. Были уничтожены самые значимые нравственные ценности, поведенческая этика и этикет традиционной народной нравственности. «Революционные перегибы» большевистского террора со временем приобрели массовый антигуманистический и преступный характер. Политическая система получила полную власть над правом, общественными отношениями и личностью в тоталитарном и авторитарном государстве. В сфере идеологии использовался ряд таких замещённых ценностей десакрализованного религиозного сознания, как обожествление «вечно живых» вождей и их учения (Ленина, Сталина), Мавзолей как место поклонения адептов коммунистической псевдорелигии, «красные имена» как замена православного церковного календаря (святцев) и даже «Краткий курс истории ВКП(б)» как своеобразный псевдоаналог священного писания, позволяющий отвечать на все вопросы и интерпретировать прошлое, настоящее и будущее. Впервые в истории человечества приобретает настолько невиданные масштабы целенаправленное идеологическое искажение в интересах
Л 7
власти и властных кланов - синдром «двойной реальности»1'. Две реальности одной страны представляли совершенно различные социально-политические, технологические, инфраструктурно-бытовые и нравственные системы. Пропасть между лучезарной искусственной гиперреальностью и обществом-монстром в виде «деформированного», «мутантного», «феодального» и
16 Orthodoxy, Autocracy, and Nationality, also known as Official Nationality // Интернет-сайт en.wikipedia.org
17 См.: Феофанов К.А. Цивилизационные основы российской модернизации, с. 87-98.
«казарменного» социализма является исторически и цивилизационно уникальным артефактом советской «двойной реальности». Запредельный, с точки зрения нравственных и психических возможностей человека, уровень лжи, неискренности, ханжества, лицемерия, несправедливости и бесправия порождают новые иллюзии (алкоголизм и гипертрофированное чувство национальной гордости).
Шараханье в сторону антикоммунизма и очередного усиленного заимствования западных ценностей в 90-е гг. обернулось ослаблением российских международных позиций, экономики и вооружённых сил, ошибками в осуществлении экономических и политических преобразований, высокой социальной дифференциацией и демографическими потерями. С готовностью и лёгкостью, причём в многократно более проблемном варианте (поскольку западный капитализм вызревал столетиями и всё же сумел смягчить многие проблемы) Россия переняла все самые одиозные западные цивилизационные изъяны. В том числе такие, как никогда прежде, не виданные в России по масштабам культ материального благополучия и личного обогащения за счёт окружающих, коммерциализация медицины и образования, уничтожение нравственно-воспитательной функции образования, потребительство, индивидуализм, разрушение семьи, ценностей совести и личного достоинства. Неожиданной для общества «пролетарского интернационализма» оказалась «западная»
Л й
проблема иноцивилизационных мигрантов18. Уже четверть века не могут быть преодолены последствия раннепостсоветского демодернизационного отката - разрушения отдельных выдающихся достижений советской прорывной модернизации. При этом собственные «вечные» цивилизационные проблемы России, отставание по которым от Запада по ряду аспектов развития
1 С)
составляет 300-800 лет19, в условиях отсутствия политической воли никак не решаются и не могут быть решены. Это неразвитое гражданское общество, неправовое государство и азиатско-афри-канский уровень коррупции. За последнюю четверть века степень духовной и нравственной деградации России, вследствие взаимного усиления гипертрофированных в духе дикого капитализма «западных» и обострившихся в «переходную» эпоху «собственно российских» цивилизационных проблем, многократно возросла. Как было отмечено ранее, в сложившейся ситуации Россия, «застрявшая» между традиционным обществом и демодернизировавшимися элементами прежних модернизаций, обречена на «деградационное
18 В России получили широкое распространение все самые одиозные проблемы Запада (см.: Бьюкенен П. Смерть Запада: Чем вымирание населения и усиление иммиграции угрожают нашей стране и цивилизации. М., 2007).
19 См.: Феофанов К.А. «Вечные вопросы» российской модернизации // Социально-гуманитарные знания, 2013, № 3, с. 3-20.
балансирование» между неизбежностью догоняющего заимствования отдельных элементов западного модерна и «национальным своеобразием» как неспособностью этого заимствования, свободное колебание под воздействием увеличения то одних, то других факторов без результирующего вектора. «Нащупывание» собственного уникального пути (если оно вообще возможно, так как
модернизация всё равно необходима) в настоящее время имеет
20
эпизодический характер и результаты20.
Сомнительным «исключительным» результатом советской и постсоветской эпохи можно считать окончательную автономизацию народа от любых процессов власти и управления, повышающую его выживаемость в любых политических и экономических условиях. В российской провинции, вдали от крупных городов значительная часть населения сегодня живёт в XVI в. - в дофеодальной аутентичной досовременности, отказываясь от денежной экономики и добывая пропитание с помощью натурального хозяйства. У данной части населения отсутствует культ денег и материального процветания, а безысходность и тупики развития не ощущаются столь значительно. В условиях экономической дикости многим удаётся сохранить «подлинные» человеческие отношения, а Бог «всегда присутствует» в сознании этих людей «в возможности всё потерять в считанные мгновения», так как в России «нет и никогда не будет» порядка и прав человека. В отличие от западной техногенно развращённой цивилизации, благополучие которой ставится под сомнение в условиях даже временного отключения электричества, российская способность к выживаемости в нечеловеческих условиях может послужить последним спасением человечества в условиях возможных природных бедствий. Российская отсталость и дикость вполне может послужить последним оплотом христианства, так как его остальные ветви построены на преследовании земных интересов и выгоды, и только в нашей стране сохранились элементы духовного смысла, который несли человечеству первые христиане. Однако данная составляющая «нераскрытой исключительности» российской цивилизации отличается явной парадоксальностью и не выдерживает критики с социологических позиций, поскольку социальная недоразвитость и дикость как ковчег для спасения человечества сомнительны. Однако в нечеловеческих условиях природных бедствий и катастроф (ожидаемых как «месть природы» вследствие западной антропогенной
О Л
деятельности21) «зародыши» духовной чистоты православной цивилизации могут быстро прорасти. В отличие от Запада, достигшего
20 По О. Шпенглеру, Россия сохранила возможность реализации своего собственного предназначения, поскольку, начиная с Петра I, шла по чужому пути (см.: Феофанов К.А. «Вечные вопросы» российской модернизации, с. 19).
1 Согласно Э. Кейси, масштабный тектонический сдвиг в конце XXI в. с чудовищными последствиями, прежде всего для западной цивилизации, будет вызван применением нового оружия массового поражения.
пределов, тупиков и «остановки» в развитии, не готового даже осознать деградацию собственной «исключительности», Россия как обитель абсурда и очистительного страдания, не дошедшая в своем развитии до конца, имеет значимые будущие задачи.
Тупики современных христианских цивилизаций, Запада и России широко осознаются теми, кто готов «видеть соломинку в чужом глазу» и «не замечать бревна в собственном». Проблемы Запада лучше заметны и критикуемы из России, а проблемы России - из США и Западной Европы. Осознание собственных проблем развития и властью, и населением западных стран определённо невелико. Осознание проблем развития в нашей стране наряду с компенсаторными мифами «мессианского величия» стихийно присутствует на уровне обыденного сознания, но не среди представителей власти и не в средствах массовой информации как «генераторах» «двойной реальности» в её интересах. Постоянная констатация «спасительной роли российского православия», хотя и способствует силе духа и оптимизму, в подавляющем большинстве случаев всё же социально-неконструктивна, поскольку не позволяет замечать проблемы и мало что даёт для их понимания и решения («Сколько ни повторяй "рахат-лукум", во рту слаще не станет»). Более реалистичными представляются суждения о тупиках и «историческом поражении» христианских цивилизаций (и западной, и российской) и предстоящей победе теософско-оккультных форм неоязыческого мировоззрения. «Христианство возвестило одну из самых мрачных эсхатологий... в конце концов силам зла будет "дано вести войну со святыми и победить их" (Откр. 13, 7). В перспективе земной истории - не
всемирно-историческое торжество Евангелия, но всемирное же
00
владычество Антихриста»22.
В сущности, и на Западе, и в России давно господствуют в продолжение столетий десакрализирующиеся, а потому «условно христианские», «только первоначально христианские» или «постхристианские» ценности и образ жизни. В современных христианских цивилизациях - и это парадоксальным образом сближает Запад и Россию - уже «не следует возлагать слишком много надежд на Церковь. Наша Церковь сегодня очень слаба. От инвалида нельзя требовать, чтобы он взял и вызвал чудо-юдо на смертный бой и сшиб ему одним махом три головы»23. Христианские ценности и нормы если и определяют образ мыслей и психологию повседневного поведения довольно небольшого числа верующих24, то
22
Кураев А.В. О нашем поражении // Сатанизм для интеллигенции. О Рерихах и православии. В 2-х т. М., 2007, т. 1, с. 227.
23
Что ждёт Россию? Беседа с профессором Православного Свято-Тихоновского Богословского института, диаконом Андреем Кураевым // Интернет-сайт kuraev.ru
24 75% населения называют себя православными потому, что идентифицируют себя с Россией (из них только 54% знакомы с содержанием Библии, а регулярно посещают храм и участвуют в таинстве исповеди и причащения 2-4%). Многие «ходят в храм... как в некую службу бытовых
слабо влияют на всех остальных, руководствующихся светской культурой, околоцерковными предрассудками и оккультными суевериями. Сегодня есть множество оснований и для Запада, и для России сомневаться в возможности постепенного разрешения ключевых проблем и выхода из сформировавшихся тупиков циви-
ос
лизационного развития25. Трагическая специфичность России заключается ещё и в том, что, в отличие от Запада, в нашей стране крайне низок потенциал народной социальной активности: «Я вообще не уверен, что Россия сможет выйти из сегодняшнего кризиса. ...Я бы с таким удовольствием говорил бы сегодня проповеди против бунтов, восстаний и погромов, но ведь их, к сожалению, нет. То, что я перечислил, всё это выплески страшной, конечно, разрушительной энергии, но это, по крайней мере, энергия. Когда их нет совсем, это означает одно из двух: или народ достиг такой степени совершенства и святости, что он умеет жить по Евангелию и действительно прощать своим врагам, или это апатия трупа, которому всё равно, что с ним делают. И как мне это ни печально, кажется, что верно второе»26.
Как видим, христианские цивилизации, достигая определённого прогресса, со временем парадоксальным образом откатывались назад, а действительные достоинства и замечательные преимущества становились цивилизационными деформациями, изъянами и угрозами для будущего. Трагическая глубина фрейдовской идеи заключается в том, что любые цивилизационные образования обречены балансировать между варварством и цивилизацией и никогда не смогут выйти за детерминируемые биосоциальной человеческой сущностью, пределы развития. Любые реальные преимущества и исключительность имеют условный и преходящий характер и всегда оборачиваются непредвиденными и нежелательными последствиями. Биосоциальные пределы развития делают неизбежным, в конкретных исторических формах, «отступление от Бога» и «попрание законов Вселенной», с одинаковой степенью нравственной деградации характерных и для Запада, и для России. Порождённое цивилизационным противостоянием гиперреальное идеологическое провозглашение «преимуществ» и «исключительности» Запада и России является результатом веками формировавшегося для оправдания собственного цивилизационного пути, национально-конфессионального эгоцентризма и снобизма. В отличие от отдельных исторических событий, в ходе которых нравственность того или иного
услуг - кулич освятить, крещенской воды взять» (см.: Религия в России // Интернет-сайт ru.wikipedia.org ).
25 Официальный девиз США, начертанный на банкнотах ("In God we trust" - «На Бога уповаем»), является концентрированным выражением протестантской квазирелигиозности, вроде бы пронизывающей общество «духовными скрепами веры», но на деле означающей культ материального благосостояния, делания денег, земных благ, богатства (ср.: «Не можете служить Богу и маммоне». Мф. VI, 24, Лк. XVI, 13).
6 Что ждёт Россию? ( Интернет-сайт kuraev.ru)
народа находилась в очевидно лучшем состоянии, в целом невозможно говорить о цивилизационном, нравственном или духовном превосходстве Запада или России.
Феофанов К.А. Тупики цивилизаций: преимущества и исключительность Запада и России. В статье рассмотрены исторические детерминанты многовекового соперничества западной и российской цивилизаций. В какой мере оправданы позиции представителей Запада и России по поводу собственных преимуществ и исключительности? Насколько критичны и разрешимы проблемы, стоящие перед каждой из христианских цивилизаций? Каковы перспективы цивилизационного развития Запада и России?
Ключевые слова; тупики развития, цивилизационное развитие, цивилизационная история, цивилизационные изъяны, десакрализация, секуляризация, модернизация, деградация.
Feofanov K.A. Deadlocks of civilizations: advantages and exceptionalism of the West and Russia. The article considers the historical determinants of the centuries-long contest between the western and Russian civilizations. How valid are the perceptions of representatives of the West and Russia on their own advantages and exceptionalism? How critical and solvable are the problems each Christian civilization faces with? What are the prospects for civilizational development of the West and Russia?
Key words; deadlocks of development, civilizational development, civilizational history, civilizational flaws, desacralization, secularization, modernization, degradation.
