CC BY
99
Проведенный анализ позволяет сделать вывод, что влияние фольклорных традиций в детской поэзии Алтайского края ощутимо на жанрово-композиционном, стилистическом и содержательных уровнях. Вместе с тем фольклорные образы, сюжеты, мотивы получают новую авторскую модификацию, а один текст может контаминировать в себе различные жанры. Такая фольклорная рецепция выражает общую тенденцию детской литературы и вписывает региональную детскую поэзию в общенациональный контекст.
1 См.: Медриш, Д Н. Литература и фольклорная традиция: Вопросы поэтики / Д. Н. Медриш; Под ред. Б. Ф. Егорова. - Саратов: Изд-во Саратов. ун-та, 1980. - 296 с.; Русская литература и фольклор : (первая половина XIX века) / Академия наук СССР, Институт русской литературы (Пушкинский Дом) ; под ред. А. А. Горелова. - Л.: Наука,
1976. - 455 с.; Русская литература и фольклор, вторая половина XIX в. / Академия наук СССР, Институт русской литературы (Пушкинский дом); [отв. ред. А. А. Горелов]. - Л.: Наука, 1982. - 444 с.; Русская литература и фольклор : (конец XIX в.) / под ред. А. А. Горелов. - Л.: Наука, 1987. - 367с.; Миф-фольклор-литература: Сборник статей / Академия наук СССР. Институт русской литературы; Отв. ред. В. Г. Базанов. - Л.: Наука, 1978. - 251 с.
2 См.: Краснова, Т.В. В ладу со сказкой (традиция фольклорной сказки в творчестве русских писателей XX в.) / Т. Краснова. - Иркутск: [б. и.], 1993. - 100 с.; Лойтер, С.М. Поэтика детского стиха в ее отношении к детскому фольклору / С.М. Лойтер. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2005. - 216 с.; Трыкова О.Ю. Детская литература и фольклор: аспекты взаимодействия: [Сб. ст.] /О. Ю. Трыкова; М-во образования Рос. Федерации, Яросл. гос. пед. ун-т им. К. Д. Ушинско-го. - Ярославль : ЯГПУ, 2003. - 107 с.
Библиографический список
1. Лойтер, С.М. Поэтика детского стиха в ее отношении к детскому фольклору. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2005.
2. Литература Алтая в культурном пространстве региона: учебно-методическое пособие для студентов филологического факультета и в помощь учителю-словеснику. - Барнаул: БГПУ, 2007.
3. Новичихина, В. А. Давайте познакомимся: стихотворения. - Барнаул: ООО РИПЦ «Печатный мир», 2007.
4. Денисов, А.С. «... Я начинаю путь»: Книга для детей и родителей. - Барнаул: ОАО «Алтайский дом печати», 2009.
5. Башунов, В.М. Деревенская тетрадка: стихи: [для дошкольного возраста]. - Барнаул: Алтайское книжное изд-во, 1985.
6. Рябченко, Г.С. Для детей. - Барнаул, 2004. - № 3.
7. Литература и фантазия: сборник стихов для развития речи, воображения и памяти детей / сост. Л.Е. Стрельцова. - М.: АРКТИ, 1997.
8. Юдалевич, М. И. Избранное: в 5 т. - Барнаул: ОАО «Алтайский дом печати», 2008. - Т. 1.
9. Нечунаев, В.М. Учили азбуке козу / В.М. Нечунаев. - Барнаул: Алтайское книжное изд-во, 1982.
10. Нечунаев, В. М. Воробьиные качели: стихотворения для дошкольного и младшего школьного возраста. - Барнаул: Изд-во «Азбука», 2009.
11. Власов, А.В. Песни судьбы: Стихотворения разных лет. - Барнаул: Изд-во ООО «Акция-Информ-Плюс», 2008.
12. Мокшин, М.М. Мы живем в селе. - Бийск: НИЦ БПГУ, 2003.
13. Первова, Г.М. Проявление синкретизма в детской литературе // Мировая словесность для детей и о детях: сб. ст. - М., 2004. - Вып. 9. - Кн. 2.
14. Гаспаров, М.Л. Фоника. Литературный энциклопедический словарь / под ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. - М.: Советская энциклопедия, 1987.
Статья поступила в редакцию 08.10.10
УДК 801.73
О.В. Марьина, канд. филол. наук, доц., докторант АГУ, г. Барнаул, E-mail: marin_alex@mail.ru; maryina@uni-altai.ru
ЦИТАТЫ КАК ПОКАЗАТЕЛЬ МЕЖТЕКСТОВОЙ ИНТЕГРАЦИИ (НА МАТЕРИАЛЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТОВ 1980-Х — 2000-Х ГГ.)
Мы рассматриваем цитаты, аллюзии, реминисценции как показатель межтекстовой интеграции. Данный подход к исследованию цитатных включений был намечен сравнительно недавно (последние 5-10 лет). Он предполагает комплексное изучение цитат: их структуры, наполнения, места в тексте, функций взаимодействия с другими синтаксическими единицами.
Ключевые слова: цитатное включение, структура цитат, межтекстовая интеграция.
Цитата в научной литературе изучается с нескольких позиций: использование в текстах различных функциональных стилей крылатых фраз и выражений, устойчивых фразеологических оборотов (М. Алексеенко, М. Бахтин, Г. Колшанский и др.); прием художественного смыслообразования и одновременно апелляция к авторитетной и актуальной в глазах автора литературной традиции (Б. Гройс, Г. Косиков, В. Терехина, Н. Хаджиев и др.). Исследование проблемы цитаты связано с распространением теории интертекстуальности (Р. Барт, Ю. Высочина, Ю. Кристева, Н. Кузьмина, В. Курицын, В. Руднев, Т. Руднева, Н. Фатеева, М. Эпштейн и др.).
Цитаты, реминисценции, аллюзии в литературе рубежа XX - XXI веков рассматриваются под разными угломи зрения. Главным образом цитатные включения исследуются как одна из специфических структурных особенностей современного художественного текста, который становится пространством пересечения разнообразных цитат. В одних работах обращается внимание на корпус цитат и текстовых реминисценций (М. Алексеенко), в других - на игровую функцию цитат (О. Богданова). По мнению же Е. Маркасовой, нахождение связей между разными текстами - «занятие часто неблагодарное, поскольку результат нередко представляется
гипотетическим...» [1, с. 248]. В любом случае использование цитат, расширение границ текста за счет стилистических и жанровых приемов не отрицается никем из исследователей.
В рамках заявленной темы цитата понимается как один из показателей текста, обеспечивающих его связность и цельность.
В текстах 1980-х годов встречается полная цитата: Не знаю, как Аллочку, меня этот образ преследует - двое красивых, благополучных людей - руки в стороны, ноги врозь, ать-два! Бэкон-то мой прав! Я раньше только вторую половину фразы слышала, а теперь поняла и первую: «Процветание раскрывает наши пороки». Вот он, оказывается, о чем (А. Лиханов «Благие намерения»). Цитируемый текст и информация об авторе находятся во внутренней речи героини, поэтому традиционный способ передачи чужого сообщения: а) слова вводящие, указывающие источник - прямая речь - цитата; б) прямая речь - цитата - слова вводящие, указывающие источник - нарушается. Каждый компонент заключен в отдельном предложении, а не в конструкции с чужой речью.
Элементы цитации активны в сфере персонажной речи: Я смотрела на чашку, бутерброды с колбасой, на директорское кресло, куда сейчас сядет Сева - и это будет довольно забав-
но, - я смотрела перед собой на простые предметы, виденные тысячу раз, и думала о Боброве и о фразе, сказанной Аполлошей на первом педсовете. Он сказал тогда: «Видите, какие славные учителя были до нас с вами!»
Хорошо сказал (А. Лиханов «Благие намерения»). Цитация извлекается из речи собеседника - это слова директора школы-интерната, которые главная героиня - рассказчица вспомнила спустя некоторое время: - Видите, какие славные учителя были до нас с вами, дорогие друзья! Так что нам-то, как говорится, сам бог велел! В данном случае полная цитата носит условный характер. С одной стороны, слова директора полностью, без изменений воспроизведены героиней, с другой, отраженный вариант реплики Аполлоши включен не полностью. Хотя и этому находится объяснение: происходит переосмысление реплики, к чужому высказыванию прибавляется своя собственная оценка. Повторение же в тексте одной и той же фразы является одним из показателей его связности, на что не раз указывалось в работах В. Бабайцевой, Л. Бабенко, И. Гальперина, Е. Рефе-ровской, А. Папиной, В. Чулковой и др.
В романе А. Битова «Пушкинский дом» цитатные включения являются членами предложения, существуют без ссылки на автора первоисточника, но обрамляются кавычками: 1. И пока утро дописывало это письмо, адресованное Петром «назло надменному соседу», а теперь никому не адресованное и никого ни в чем не упрекающее, ничего не просящее, - на город упал ветер. 2. В младенчестве, правда (Лева был зачат в роковом году), случились с ним, вернее, с его родителями кое-какие неприятные перемещения в сторону их замечательного предка, так сказать, «во глубину сибирских руд».
Наблюдается большее разнообразие в использовании цитат в текстах 1990-х годов. Цитата может реализовываться в конструкциях не только с прямой, но и с косвенной речью. Например: Максим Горький, например, утверждал, что человек создан для счастья. А Велимир Хлебников считал, что человек создан для страданий... Вольтер говорил, что мир ужасен, а его современник Лейбниц восклицал: «О! Этот лучший из миров...» (В. Токарева «Этот лучший из миров»). Те, кому принадлежат высказывания, названы в компоненте, вводящем чужую речь, тогда как сама чужая речь - это или пересказанные, или точно воссозданные слова известных людей.
Указывать на автора могут не только слова вводящие: Душа жаждала свободы и покоя, как у Лермонтова (В. Токарева «На черта нам чужие»). Сравнение как у Лермонтова отсылает нас к предтексту: соотносится внутреннее состояние героя, информация о котором содержится в предыдущем контексте, и поэта.
На активное использование цитат в литературе 2000-х гг. указывают и сами авторы произведений. Так, в повести Л. Улицкой «Сквозная линия» приводится наблюдение одной из героинь относительно места цитат в жизни: И цитаты, как потом она стала догадываться, занимали огромное место в этих разговорах. Как будто, кроме обычного русского, они владели еще каким-то языком, упрятанным внутри обще-употребимого. Маша так и не научилась распознавать, откуда, из каких книг они берутся, но по интонации разговаривающих научилась по крайней мере чувствовать присутствие ссылки, цитаты, намека... Роман И. Ефимова «Неверная» начинается авторским предупреждением: . в тексте будут встречаться цитаты или заимствования из произведений других авторов, не выходящие - как он надеется - за рамки принятых в литературе правил и приличий.
В скрытом и явном виде цитируются:
Аркадий Ваксберг. «Лиля Брик. Жизнь и судьба» (М.: Олимп, 1998).
Елена Игнатова. «Записки о Петербурге» (СПб: Амфора, 2003).
Документальный фильм Петра Мостового «Взгляните на лицо» (1966). и т. д.
В художественных текстах 1990-х - 2000-х гг. используется, как правило, цитата измененная, усеченная, трансформированная. Например: 1. Расстрелять, - тихо и убежденно говорит он, - ибо я перестал слышать музыку, румынский оркестр и песни Грузии печальной, и мне на плечи кидается анчар, но не волк я по сути своей: и в горло я успел воткнуть и там два раза повернуть. 2. Гул затих, я вышел на подмостки, я вышел рано, до звезды, был, да весь вышел, из дому вышел человек с дубинкой и мешком (Т. Толстая). 3. Все мы вышли не из гоголевской шинели, а из позора нижнего белья (Виктор Ерофеев). В анализируемых текстах наблюдается слияние в одной синтаксической единице - предложении цитат из нескольких разных литературных и народных источников, которые, трансформируясь, видоизменяясь, включаются в контекст и воспринимаются вне отрыва от него, тем самым обостряется диалогичность текста и повышается момент игры. Имеются в современных произведениях последних пяти -десяти лет и явные, полные цитаты. Например: 1. Как говаривала одна из героинь Нонны Мордюковой: «То ему - то. А то раз - и это» (Т. Толстая «Что в имени тебе моем?). 2. Весь корпус русской народной мудрости пропитан издевательским женоненавистничеством. Бабе полностью отказано в уме. «У бабы волос долог, да ум короток», - поучает пословица. Бабе отказано и в честности: «Баба бредит, да кто ей верит». Бабе отказано в сострадании: «Баба плачет - свой норов тешит». Баба хуже, чем собака: «Собака умней бабы: на хозяина не лает». Место бабы - изба: «Знай, баба, свое кривое веретено» (Виктор Ерофеев «Бог бабу отнимет, так девку даст»).
Проблематично охарактеризовать цитату как полную или редуцированную, если она заключается в конструкции со свободной прямой речью: Кто-то из древних - кажется, Эпикур,
- по этому поводу уже все сказал: пока есть я, смерти нет, а когда придет она, то не будет меня (Б. Акунин «Пелагия и Черный Монах»).
Наблюдается в текстах рубежа веков и автоцитация - цитатные включения, взятые из собственных произведений писателей, как правило, при повторе сходных тем, сюжетов, образов. Данные «включения ассоциативно соотносят цитируемые и цитирующие строки: возникнув в новом контексте, образ продолжает жизнь в новом произведении, меняя краску, выражая иную позицию автора» [2, с. 71]. Например: И пожаловалась, и, может быть, заплакала бы, и тогда Медея, приложившись несколько раз в молчании к толстенной стопочке, дала бы ей понять, что страдания и бедствия для того и даются, чтобы вопрос «за что?» превратился в вопрос «для чего ?», и тогда заканчиваются бесплодные попытки найти виновного, оправдать себя, получить доказательства собственной невиновности и рушится выдуманный жестокими и немилосердными людьми закон соизмеримости греха с тяжестью наказания, потому что нет у Бога таких наказаний, которые обрушиваются на невинных младенцев (Л. Улицкая «Медея и ее дети»). Те же самые вопросы волнуют другую героиню из одноименного рассказа («За что и для чего.») из сборника «Люди нашего царя». Подобные размышления свойственны людям, оказавшимся в тяжелой (как героиня из рассказа «За что и для чего.»), может быть, безвыходной ситуации (как героиня из романа «Медея и ее дети»). Примечательно, что вопросы в рассказе заканчиваются не соответствующим знаком, а многоточием. Таким образом, для героини это не вопрос, а уже готовое решение, с которым могут согласиться или не согласиться читатели.
Какова структура цитат в современных художественных текстах: представляют ли они отдельное слово (слово-образ, слово-символ), сочетание слов, предложение, текстовой фрагмент; место цитаты в квазицитате? Границы цитат обозначить достаточно проблематично, связано это с тем, что в настоящее время цитата не столько достоверно, доподлинно воспроизводит какой-то фрагмент текста, сколько «пересказывает» его
суть, «намекает» на известные литературные и народные произведения, устойчивые сочетания, вызывает в памяти реципиента знакомые строки. Например: 1. Марго три года как развелась со своим алкоголиком, Веником Говенным, как она его называла, и проживала теперь эпоху выхода из тьмы египетской (Л. Улицкая «Женщины русских селений»). 2. Короче говоря, мне с годами все более и более свойственно впадать в восьмой смертный грех эстетизм, за что я, естественно, ни у кого просить прощения не собираюсь, хотя бы потому, что прощение, покаяние и прочее - это как раз из области этики (Т. Толстая «Вариации на тему автопортрета»). Понятие «тьма египетская» взято из Книги Бытия, «восьмой смертный грех»
- из католицизма (однако у католиков 7 смертных грехов). Очевидно цитаты появляются только в названиях (Т. Толстая «На золотом крыльце сидели.», Л. Улицкая «Пиковая Дама») и в качестве эпиграфов к текстам (например, к рассказу «Сюжет» взято два эпиграфа: 1. И долго буду тем любезен я народу... Пушкин. 2. Вот зачем, в часы заката уходя в ночную тьму, с белой площади Сената тихо кланяюсь ему. Блок). К рассказу В. Пелевина «Зигмунд в кафе» приведен следующий эпиграф: «За гладкими каменными лицами этих истуканов нередко скрываются лабиринты трещин и пустот, в которых селятся разного рода птицы» Джозеф Лэвендер «Остров Пасхи». Цитаты, используемые в качестве эпиграфов к художественным произведениям, могут представлять как выдержки из текстов (Облизывающийся и с выпученными глазами - вот я. Не нравится? - что делать! В.В. Розанов (Т. Толстая «Вариации на тему автопортрета»)), так и самостоятельные произведения: детская считалочка (На золотом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной. Кто ты такой? Говори поскорей, не задерживай добрыхлюдей! (Т. Толстая «На золотом крыльце сидели.»)); анекдот (- Василий Иванович!.. Бангладеш образовался! -Главное, не расчесывай, Петька!) (Т. Толстая «Что в имени тебе моем?»).
Сюда же можно отнести цитаты - имена исторических лиц, героев литературных произведений и др.: 1. Почти сразу же из комнаты донеслись голоса, и тут выяснилось, что одного слуха недостаточно - пришлось напрячь еще и знание немецкого, ибо разговор происходил на языке Шиллера и Гете (Б. Акунин «Смерть Ахиллеса»). 2. В занятии этом ему не было равных, все, царства и города, разыгрываемые на вытертой площадке позади автобусной станции, он брал своим ножом, легко и весело, как Александр Македонский (Л. Улиц-кая «Медея и ее дети»).
Остается открытым вопрос: стоит ли рассматривать в качестве цитат сигналы времени? Это отдельные слова, выражения, которые позволяют судить о наиболее ярких событиях, происходящих во время создания литературного произведения, о каком временном промежутке повествуется в данном тексте. Такие показатели времени достаточно часто встречаются в рассказах, повестях, романах, созданных в 1990-е -2000-е гг. Так, в одном только рассказе В. Токаревой «Полосатый надувной матрас» появляется несколько примет того времени: 1. В последнее время страна закупила, должно быть, по дешевке, телевизионные сериалы, и мексиканская жизнь мыльными потоками хлынула в московские квартиры, отвлекая от инфляции и от правительственного кризиса. 2. Люся выздоровела и написала Нине дарственную на дачу. Осталось заверить у нотариуса. Но образовалась перестройка, к нотариусу такие очереди. 3. Но сейчас там, слава Богу, ходил помоечный кот, хороший Люсин знакомый. Он был независим, никого не боялся, даже собак. Так ведут себя молодые парни, вернувшиеся из Афганистана. По отличительным признака, подмеченным автором рассказа (мексиканские телевизионные сериалы, инфляция, правительственный кризис, перестройка, Афганистан), не просто узнается время действия
- начало 1990-х годов, но и описывается влияние этих событий, явлений на жизнь рядовых граждан страны. В романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» и рассказах В. Сорокина упоминается о времени действия, а не создания литературного произведения: 1. Тогда все пели Окуджаву, а Георгий, единственный из всех, не любил этих песен (Л. Улицкая «Медея и ее дети»). 2. Прыснула на шею духами «Мицуко», подаренными Корой Ландау на новый год (В. Сорокин «Волны»). 3. ...он взял со стола в гостиной номер «Нового мира», заложенный письмом от матери на середине «Матрениного двора». (В.
Сорокин «Волны»).
В работе были рассмотрены полные и редуцированные цитаты в художествнных текстах 1980-х - 2000-х гг. как показатель межтекстовой интеграции в синтаксисе, описана их модификация, специфика появления в современных литературных произведениях. Полная цитата реализуется, как правило, в конструкциях с прямой, косвенной, свободной прямой речью. Где слова вводящие содержат информацию об авторе исходного текста. Трансформированная цитата вводится во вторичный текст, текст «нашего» автора как его составляющая, как член предложения. При этом автор цитируемого отрезка называется крайне редко или не называется вообще. В данном случае цитатное включение реализуется уже как самостоятельный «текст», а не «текст в тексте». Отмечается более тесная связь между исходным и отраженным произведениями: цитата «теряет» свое значение - точно передавать чужое высказывание.
Библиографический список
1. Маркасова, Е. Историко-культурный контекст постмодернистской цитаты (времена года в поэме Т. Кибирова «Буран») // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории. - М., 2000. - № 2.
2. Соловьева, В.С. Автоцитация в произведениях А.С. Пушкина // Русский язык в школе. - 1997. - № 3.
Статья поступила в редакцию 08.10.10
УДК 821.512.31
Г.Ц-Д. Буянтуева, асп. БГУ, г. Улан-Удэ, buyan1984@yandex.ru
ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ПОСТИЖЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА В РОМАНЕ А. АНГАРХАЕВА «ВЕЧНЫЙ ЦВЕТ»
Данная статья посвящается исследованию прозы известного писателя, одного из классиков бурятской литературы, где рассматривается актуальные проблемы современного литературоведения. В ней дан художественный анализ ряда существенных качеств бурятского национального характера. Национальный характер полно проявляется в динамике, рассматривается трансформация на примере двух поколений героев романа «Вечный цвет».
Ключевые слова: бурятская литература, современная литература, А. Ангархаев, художественное постижение, национальный характер, черты традиционного бурятского характера.
