CC BY
47
УДК 304.44
ЦЕННОСТИ СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЫ И НЕОБХОДИМОСТЬ
«ЭТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ»1
Л.А. Штомпель1), О.М. Штомпель2)
1,2)Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону e-mail: lashtompel@gmail.com
Статья посвящена выявлению ценностей современной российской культуры, репрезентируемых в реальных формах отношений человека и общества и являющихся основой бытия социальных институций. Показано, что одна и та же ценность может трактоваться различным образом, что актуализирует необходимость выявления реального содержания каждой ценности в условиях возможности её различных интерпретаций. Обоснована необходимость осуществления "этической революции", предполагающей обновление ценностного культурного кода.
Ключевые слова: ценность, культура, интерпретация, этическая революция.
Неустанный поиск механизмов, обеспечивающих выход из экономического кризиса, заставляет исследователей всё чаще обращаться к проблеме капитализации человеческого ресурса, воспроизводству «высококачественного человеческого капитала» [1, с. 244], демонстрируя тем самым реализацию экономического подхода к человеческому поведению. Доминирование этого подхода не исключает, а лишь подчёркивает междисциплинарный статус проблемы социокультурных характеристик современного человека, и прежде всего его ценностей и поведенческих установок.
Междисциплинарный характер проблемы ценностей затрудняет определение понятия "ценность", так как в общественных и в гуманитарных науках подходы к его определению различаются. Для общественных наук (социологии, политологии, экономики и т.д.) важны индикаторы, с помощью которых ценности измеряются, и их набор постоянно уточняется. Для гуманитарного знания (культурологии, этики, эстетики, искусствознания, культурной антропологии) ценность - это одухотворённость жизни, одухотворённость бытия человека культурой. В
1 Статья подготовлена при поддержке гранта РФФИ № 18-011-00841 «Развитие аудиовизуальной среды современного российского города в контексте сохранения и трансляции этических ценностей российской культуры».
культурфилософии значима иерархия ценностных модальностей, предложенная М. Шелером. Он выделяет четыре уровня ценностей: 1) ценностный ряд приятного и неприятного; 2) совокупность жизненных ценностей витального чувства («Предметные ценности в пределах этой модальности... - это все те качества, которые охватывает противоположность "благородного" и "низкого"» [20, с. 325]; 3) духовные ценности (независимость духовных ценностей по отношению ко всей сфере телесности М.Шелер усматривает в том, что "мы «должны» принести жизненные ценности им в жертву", постижение духовных ценностей «суть функции духовных чувств и акты духовного предпочтения» [20, с. 326]; 4) ценности высшей модальности святого и несвятого [20, с. 327]. При этом духовность человека имеет трансцендентный источник. Измерительные процедуры к ценностям высшего порядка применить невозможно. Но учёт различий между ценностными ориентациями представителей разных культур в условиях возрастания интенсивности межкультурных связей становится все более востребованным, поэтому столь напряжённо ведётся поиск оснований для сравнения трудно сравнимого.
Количественный подход проникает сегодня во многие области знания, а его продуктивность определяется содержательной точностью выделяемых индикаторов. Так, например, предложенные Г. Хофстеде универсальные параметры, определяющие культурные характеристики различных народов, позволяют описывать влияние культуры общества на индивидуальные ценности своих членов и то, как эти ценности влияют на их поведение. Типология основана на идее о том, что ценность может быть распределена по шести измерениям культуры (дистанцированность от власти, обособленность, напористость, избегание неопределенности, краткосрочность или долгосрочность ориентации на будущее и допущение (степень удовлетворения простых радостей жизни). Теория Г. Хофстеде помогает облегчить кросс-культурное взаимодействие в рамках транснациональных корпораций, она используется в исследованиях кросс-культурной психологии.
В нашем исследовании ценность - это не просто значимое для субъекта образование, существующее само по себе: ценность «разворачивается» в совокупности отношений субъекта с объектом, ценность реализуется в практиках поведения, в коммуникативных актах,
закрепляется в опыте и в памяти через различные знаки и «считывается» тоже знаковым образом. Таким образом, целью данной статьи является определение культурных ценностей, репрезентируемых в реальных формах отношений человека и общества и являющихся основой бытия социальных институций. Актуальность обращения к теме ценностей определяется тем, что "девальвация общепризнанных ценностей и искажение ценностных ориентиров" являются одним из проявлений гуманитарного кризиса, угрожающего будущему Российской Федерации [15, а 6].
Ценности российской культуры и русской культуры, в частности, -тема чрезвычайно широкая и плавно перетекающая в анализ самобытного духовного облика, национального характера и менталитета россиян. При этом, большинство исследователей отмечают, что «Россия обладает цивилизационно неповторимой структурой ценностей» [4, а 337]. К традиционным ценностям российской культуры принято относить: соборность2, справедливость, патриотизм, любовь к Родине, истину, добро, мир, терпеливость, неагрессивность, готовность страдать, уступчивость, нестяжательство, самоотверженность, неприхотливость, приверженность традициям, трудолюбие, мастерство (профессионализм), коллективизм, семью [13; 18]. Следует также выделить ценность русского языка.
Важно иметь в виду, что традиционные ценности формируются в условиях традиционного общества, Россия же является индустриальной и высокоурбанизированной страной, переживающей социокультурный кризис. Данное обстоятельство не могло не отразиться на составе ценностей. Современные исследователи выделяют разные составы и иерархии базовых ценностей, ценностных ориентаций россиян на рубеже XXI века [14; 19], фиксируя различия как в их наборе, так и в содержательной интерпретации в зависимости и от субкультурной принадлежности, и от сферы профессиональной деятельности, и от местоположения респондентов, и от возрастной когорты [5; 10; 11].
Всё более распространённым становится применение методик западных психологов к российским реалиям, в частности, методики
2 Соборность рассматривалась некоторыми русскими философами и мыслителями (Н.Ф. Фёдоровым, К.С. Аксаковым и др.) как христианский экзистенциальный идеал; он объединял культурные традиции и обычаи русского народа в XV-XVI вв. и являлся формообразующей основой для развития российской цивилизации. Соборность с позиций структурно-функционального похода рассматривается сегодня как система ценностей и социальных институтов [8].
Ш. Шварца [12]. Ш. Шварц с коллегами [21; 22] предложил методику, позволяющую выделить 4 ценностные категории (Сохранение; Открытость изменениям; Забота о людях и природе и Самоутверждение), каждая из которых включает базовые ценности: "Сохранение" включает ценности безопасности, комфортности, традиции; "Открытость изменениям" - риска-новизны, самостоятельности, гедонизма; "Забота о людях и природе" - универсализма и благожелательности; "Самоутверждение" - ценности власти и достижения. В. Магун, М. Руднев, П. Шмидт дополняют Портретный ценностный опросник Ш. Шварца, укрупняя ценности и добавляя две пары более широких ценностных категорий второго уровня: социально ориентированные и индивидуалистически ориентированные системы ценностей в сильных и слабых вариантах и ценности Роста [12]. Категория второго уровня "Рост" объединяет ценности "Открытости" и "Заботы", а категория "Самозащита" - ценности "Сохранения" и "Самоутверждения".
Авторы приходят к выводу, что более 50% россиян оказалось в индивидуалистически ориентированных ценностных классах. Мы учитываем вывод, содержащийся в данной статье о том, что приписываемая россиянам «особая склонность к бескорыстному альтруизму, коллективизму, "соборности"» не подтверждается, а также утверждение, что «ценностный класс Роста, сочетающий приверженность социальным ценностям Заботы (альтруизма, толерантности, равенства и справедливости) и индивидуалистическим ценностям Открытости (самостоятельности, смелости и стремления к новизне)», является дефицитным для России [12, с. 93]. Мы также солидарны с логикой А. Маслоу, согласно которой потребности и ценности более высокого уровня становятся более значимыми при условии определённой степени удовлетворения потребностей более низких уровней.
Вместе с тем, следует отметить недостаточную проработанность в социогуманитарных исследованиях содержания некоторых ценностей, в результате которой происходит смещение ценностей как целей, направляющих деятельность, на ценности как свойства личности (например, трудолюбие, терпимость, уважительность, решительность, воображение, послушание, благожелательность - это свойства личности, желательные в определённой ценностной системе, но не цели, "служащие руководящими принципами в жизни человека" [12, с. 74]). Возможно
также и смешение интерпретаций одной и той же ценности. Так, ценность справедливости может трактоваться то как «равенство в доходах», то как «равенство возможностей»; ценность сильного государства для одних означает обеспечение безопасности граждан, для других - государство для избранных или даже тоталитарное государство. Ценность общения может интерпретироваться как умение заводить связи с «нужными» людьми для укрепления и расширения «деловых» контактов, а может - как значимость дружеских связей и знакомств для «неделовых» контактов. В одном случае мы имеем дело с эгоистической, в другом - с альтруистической установкой. Следует обратить внимание и на ценность «достижения», так как она может трактоваться и как нацеленность на определённый результат, результативность предпринимаемых персональных (или коллективных) усилий в конкретном виде деятельности, и как некий «капитал» (знания, умения, свидетельства /подтверждения в виде грамот, сертификатов и т.п./ побед в каких-то соревнованиях и конкурсах), который уже достигнут, но не востребован. "Перекос" в культивировании погони за сертификатами, баллами, рейтингами заслоняет необходимость ориентации на результативность конкретного вида деятельности, что выражается в формализме, "дутой" активности и, в конечном счёте, невозможности получить искомый результат.
Е.Ю. Костина, Н.А. Орлова, А.О. Панфилова на основе авторского исследования 2017 года и данных Всемирного исследования ценностей по России приходят к выводу о том, что у молодого поколения россиян приоритет материальных и прагматичных ценностей возрастает, усиливается индивидуализация социальных практик, а также сомнения в ценностном значении честности, верности, скромности, совестливости. При этом ценности понимаются как руководящие жизненные принципы. Эти же авторы фиксируют неоформленность стратегических ориентаций современных россиян [9].
В контексте рассмотрения этических ценностей российской культуры важна мысль А.С. Ахиезера о том, что русская культура биполярна и включает в себя два направленных противоположно друг другу «вектора конструктивного напряжения». Когда одна из «сторон» берёт верх, происходят колебания, происходит переход из одного полюса в другой. И так каждое явление может, исходя из логики инверсии, стать
своей противоположностью: «...превратиться из добра в зло, из человека в животное и т.д., подменяя один полюс другим» [3, а 116].
Исследование репрезентации ценностей российской культуры предполагают уточнение и понятия «репрезентация». Под репрезентацией мы понимаем представительство какого-либо содержания через его замещение другим предметом или явлением. При этом мы опираемся на идеи Э.Кассирера, который преодолел наивно-реалистическое понимание познания как пассивного отражения бытия, переосмыслив феномен репрезентации: репрезентация - это «представление одного элемента сознания в другом и посредством другого» [6, а 40]. «...Мысль не прямо применяется к действительности, но выдвигает систему знаков и учится использовать их как "представителей" предметов. ... Чем больше удаётся таким образом репрезентировать содержание того или иного сущего или процесса, тем скорее это содержание получает всеобщую определённость" [7, с. 45].
Таким образом, репрезентация - это не просто представление, не просто образ реально существующего предмета, это не ощущения (это наивно-реалистический подход), а посредник и «представительство» других образований - ценностей, ориентаций, представлений. В качестве репрезентатов могут выступать различные материально-вещественные образования, звуки (их содержание и интенсивность), произведения архитектуры и искусства, речь горожан, их практики и стратегии поведения и т.д.
На основе вышесказанного, мы предлагаем выделить следующие ценности российской культуры, причём не только в самостоятельной форме, но и в парной, как антиномичные образования (антиценности): русский литературный язык (этой базовой ценности противостоит антиценность: ненормативная лексика, жаргонизмы, ошибки в надписях на русском языке); патриотизм / антипатриотизм; справедливость (часто трактуемая в российской действительности как равенство), которой, соответственно, противостоит неравенство (прежде всего, социально-экономическое; неравенство проявляется и в ограничениях доступа к каким-либо ресурсам, в том числе доступа на территорию); Родина; семья; дом (связанный с ощущением безопасности и порядка, уюта и комфорта, а также как жилище и как семейный очаг); добро, доброта (репрезентируемая в таких качествах как гостеприимство, радушие,
вежливость, предупредительность, подаяние нищим) и, напротив, зло, злость, озлобленность, завистливость; терпеливость (к жизненным невзгодам и лишениям), непритязательность к жизненным удобствам / гедонизм, стремление получить от жизни всё и сразу; коллективизм/индивидуализм; терпимость (к иным взглядам или стилю поведения) / нетерпимость и недоброжелательность к «чужим», агрессивность; этничность / глобализм (в оформлении зданий, в направленности деятельности, в ориентации и защите «своих» против «других» или «чужих»); традиции, традиционализм (в том числе, опора на ценности советского и дореволюционного периодов) / антитрадиционализм; консерватизм / модернизм (понимаемый в данном случае как ориентация на высокотехнологичность, инновационность); нравственная чистота (опрятность, аккуратность, обращение к идеалу порядочности) / порочность (неряшливость, обращённость к инстинктам, стиль «подворотни», глумливость); соответствие принятому этикету поведения / нарушение этикета, в том числе - демонстративная эротичность, эпатажность; честность, правдивость / обман, ложь; эстетичность (красота, гармония, вписанность в ландшафт, возвышенное) / антиэстетичность (уродливое, безобразное, низменное); свобода, свободолюбие (трактуемые как возможность "расслабиться", отсутствие внешнего контроля и самоконтроля) / осознанная свобода (готовность соблюдать общепринятые нормы поведения, подчиняться этическим и правовым ограничениям); независимость /зависимость; ориентация на чувства (чувственность, романтичность, эмоциональность, обращённость к чувствам) / ориентация на разум (интеллектуальность, холодность, отстранённость); культура /бескультурье; мир /война; безопасность; самодостаточность; верность /неверность; мастерство, профессионализм /непрофессионализм; богатство /бедность; власть, способность подчинять / подчинение, подвластность; победа /поражение; доверие /недоверие; открытость /скрытность.
Понимание ценностей как руководящих жизненных принципов позволяет рассматривать их в единстве со смыслом жизни: «... смыслы жизни... отражают главное, сущностное, что содержится в общественном сознании, поведении (деятельности) в условиях определённой социальной среды. ... смыслы выступают ... показателями, которые выражают целостное видение, главные (основные, определяющие)
принципы жизни людей, связанные с целевыми установками» [16, а 8]. Таким образом, совокупность ценностей, целей и мотивов, направляющих человеческие усилия, составляет смысл культуры. Смыслы культуры выкристаллизовываются в результате обобщения типичных ситуаций, с которыми обществу и человечеству пришлось сталкиваться в истории, поэтому система смысловых универсалий может уточняться и даже наполняться новым содержанием по мере изменения человеческого опыта. Другими словами, любые изменения смысла связаны с реальным изменением отношений человека с миром.
В последнее время дискуссии по проблемам культуры, нравственности, духовности, ценностей приобретают перманентный характер. Означает ли это, что общество, уставшее от бесконечной череды экономических и политических кризисов (причём в глобальном измерении), разочаровавшись в потенциальных возможностях «информационного», «постиндустриального», «инновационного» и т.д. социума, пытается найти выход на пути духовного, а не технико-экономического развития? Весьма примечательным выглядит в данном контексте мнение известного политолога В.Т. Третьякова о том, что мы подошли к какому-то барьеру, который невозможно преодолеть, не изменившись в моральном отношении. Другими словами, необходима этическая революция, способная очистить нас от коросты безнравственности [17]. Подобную точку зрения разделяет и канадский учёный Д. Ауда, утверждающий, что современный мир нуждается в "этической революции" (международная конференция CILE в Дохе, 2013 г.). С его точки зрения, нынешний кризис, затронувший все аспекты человеческого существования, объясняется в первую очередь кризисом нравственности. Безнравственность проникает повсюду - в политику, экономику, здравоохранение, систему образования, в СМИ и т.д. Без радикального обновления ценностного культурного кода человеческого развития, без этического самообновления выход из цивилизационного тупика найти невозможно.
Однако, на мировых экономических саммитах проблемы культурологического плана не рассматривают, хотя за каждым экономическим или экологическим вопросом - монополизм, коррупция, эксплуатация дешёвой рабочей силы без удовлетворения основных человеческих потребностей работников, обман вкладчиков банков,
финансовые пирамиды, сохранение окружающей среды, производство безопасных для здоровья продуктов и т.п. - стоят вопросы морального выбора и социальной ответственности.
Наиболее глубинные причины ситуации, сложившейся в социальной сфере, экономике, образовании и науке, сокрыты в изменениях в ценностных ориентациях, моральных нормах, идеалах -всего того, что лежит в основах деятельности людей, того, что мы называем обобщённым понятием «культура». Мы живём в эпоху смены культурных парадигм, культурных кодов, определяющих социальную жизнь человека и общества. Так, рыночная культура и рыночное бескультурье всё сильнее воздействуют на характер функционирования системы образования. Недаром на Западе уже с конца прошлого века получили распространение термины "академический капитализм" и «предприятие университет». Образовательные учреждения вступают в конкурентную борьбу на рынке научно-образовательных услуг за гранты, заказы, студентов, способных оплатить своё обучение. Миссия высших учебных заведений как центров культуры и создателей общественного блага, инкубаторов, призванных способствовать рождению полноценных творчески мыслящих и инновационно действующих студентов, реальных патриотов своей страны, оказывается на втором плане, а труд того же преподавателя оценивается прежде всего по тому, какую сумму денег он заработал для своей alma mater. Таким образом, проблемы ценностного и этического порядка становятся всё боле актуальными.
Сразу отметим, что в анализе болезненного состояния экономики, сложившегося в нашей стране, диагноз «ценностная недостаточность» практически отсутствует. Капитаны банковского дела и промышленности, министры экономического блока, многочисленные эксперты считают, что проблемы отечественной экономики находятся внутри этой сферы общественной жизни и обусловлены также некоторыми ситуационными политическими обстоятельствами: здесь и отсутствие конкуренции, и неэффективность госуправления, и расширение сферы теневой экономики и т.д., и т.п. И все это на фоне заявлений целого ряда идеологов «о великих традициях нашей культуры», моральном превосходстве российского общества над «бездуховным Западом». Лишь в последние годы экономисты обратились к исследованию культурного капитала в контексте выработки
национально-специфической формулы модернизации, учитывающей особенности неформальных правил конкретной страны [2]. Но что имеется в виду под «неформальными правилами», более подробно в работах экономистов не уточняется. Мы предполагаем, что под этим подразумеваются как раз ценности культуры и закреплённые в ней модели поведения. Таким образом, в очередной раз доказывается, что культура и экономика - это не две изолированные друг от друга сферы общественной жизни: культура тотальна, она проникает в любую сферу, в том числе, и в экономическую. Поэтому в процессе культивирования конкретных ценностей и паттернов поведения важно понимать (а для этого и постоянно уточнять) их истинное значение, ведь одну и ту же провозглашаемую ценность (как мы показали выше) можно интерпретировать различным образом.
Вклад России в мировую сокровищницу культуры невозможно переоценить. Однако следует ли из этого, что с современным уровнем культурной грамотности, культурной компетентности наших сограждан все в порядке? И действительно ли все эти факторы способствуют решению задач, связанных с модернизацией и инновизацией российского социума, с обеспечением национальной безопасности?
Сразу отметим, что «узкое» понимание культуры, сводящее ее содержание к некоторым сферам духовного производства - литературе, театру, кинематографу и т.д. - неизбежно приводит к примитивизированным представлениям о культурной политике, которой должны заниматься особые, назначенные соответствующим министерством люди. Однако культура - это сфера приложения усилий любого управленца, то, без учета чего менеджер любого уровня не может эффективно действовать, ведь культура пронизывает все сферы человеческой жизни, ибо представляет собой систему ценностей, идеалов, представлений и оценок, в соответствии с которыми человек действует, осмысливает, интерпретирует социальный мир. Любое действие индивида (в том числе и в экономике) обусловлено «конечной» причиной - осознанной или неосознанной целью, тем, ради чего человек поступает так или иначе. Культура - это то, что всегда является основой для действия человека, недействующей культуры не существует.
То, что культура является основой национальной безопасности и экономической модернизации, свидетельствует опыт Японии, которая к
середине XIX века оказалась перед реальной угрозой превращения в колониальную или полуколониальную страну. Именно тогда перед японцами во весь рост стала задача: каким образом можно успешно конкурировать с ведущими державами Запада, как модернизировать полуфеодальный социум, с чего начинать? Японская модернизация началась с повсеместного строительства школ и образовательных учреждений. Россия и Япония в 1870-х г.г. начали серию модернизационных реформ. Однако русско-японская война 1904-1905 гг. показал, что японский проект оказался гораздо более успешным. Важнейшим фактором здесь стал уровень образования, то есть базовый уровень культурной готовности к преобразованиям и инновациям. В середине XIX века 40-45 процентов мужчин в Японии были грамотными, что соответствовало показателям передовых европейских стран (в России же - только 6). К периоду русско-японской войны 1904-1905 гг. Япония первой среди мировых держав стала страной 100-процентной грамотности. При этом японцы начинали не с создания мегауниверситетов мирового уровня (что было характерно для хаотической модернизации освободившихся от колониальной зависимости африканских стран), а с развития школьного образования.
Культура не дается человеку от рождения, а формируется, в том числе, в системах среднего и высшего образования. Именно система среднего и высшего образования - прообраз будущего общества. Было бы большой иллюзией считать, что только передовые инновации в технической сфере создают конкурентоспособного работника XXI века, мол, стоит только к ним «пристроить» человека, и процесс модернизации «пошел». Ситуация выглядит с точностью до наоборот: только творчески мыслящий, ценностно-мотивированный и инновационно-ориентированный человек, то есть обладающий соответствующим уровнем культурного капитала и культурной мотивацией, способен воспринимать и создавать новшества. Этот тезис созвучен и положениям Стратегии государственной культурной политики: «Компетенции в образовании могут стать общественным благом только при обеспечении ценностно ориентированного воспитания» [15]. Но при этом должен быть понятен не только сам состав ценностей, но и конкретное содержание каждой ценности в условиях её различных интерпретаций.
Список литературы
1.Аузан, А. А. О возможности перехода к экономической стратегии, основанной на специфике человеческого капитала в России // Журнал Новой экономической ассоциации. - 2015. - № 2 (26). - С. 243-248.
2.Аузан, А. А., Келимбетов, К. Н. Социокультурная формула экономической модернизации // Вопросы экономики. - 2012. - № 5. - С. 38-44.
3.Ахиезер, А. С. Россия: критика исторического опыта. Т. 1. - М. : Издание философского общества СССР, 1991. - 319 с.
4.Багдасарян, В. Э., Сулакшин, С. С. Высшие ценности Российского государства. - М. : Научный эксперт, 2012. - 624 с.
5.Грязнова, О. С., Магун, В. С. Базовые ценности российских и европейских учителей // Социологический журнал. - 2011. - № 1. - С. 53-73.
6.Кассирер, Э. Философия символических форм / Пер. с нем. Т. I. - М. ; СПб. : Университетская книга, 2002. - 272 с.
7.Кассирер, Э. Философия символических форм. Феноменология познания / Пер. с нем. Т. III. - М.; СПб. : Университетская книга, 2002. - 398 с.
8.Ковалёв, В. В. Соборность как фактор культурного единства российского общества : автореферат дисс. на соискание уч. степ. канд. филос. н. - Ростов-на-Дону, 1999. -24 с.
9.Костина, Е. Ю., Орлова, Н. А., Панфилова, А. О. Состояние системы ценностей как фактор аномии в современном российском обществе // Вестник РУДН. Серия: Социология. 2018. - Vol.18. - № 4. - С. 719-730.
10.Котенко, Л. М. Этические ценности российских предпринимателей в эпоху экономических и социальных реформ общества // Вестник СПбГУ. Сер. 12. - 2011. Вып.4. - С. 103-108.
11.Магун, В., Руднев, М. Жизненные ценности российского населения: сходства и отличия в сравнении с другими европейскими странами // Вестник общественного мнения. - 2008. - № 1 (93). - С. 33-58.
12.Магун, В., Руднев, М., Шмидт, П. Европейская ценностная типология и базовые ценности россиян // Вестник общественного мнения. - 2015. - № 3-4. (121). - С. 74-93.
13. Овчинников, А. И. Идеалы и ценности российской государственности в правовой политике современной России // Юристъ-Правоведъ. - 2012. - № 1(50). - С. 10-13.
14.Рассадина, Т. А. Трансформации традиционных русских ценностей в нравственных ориентациях россиян : дисс. ... доктора соц. наук (22.00.06). - Москва : Московский педагогический государственный университет, 2005. - 386 с.
15. Стратегия государственной культурной политики на период до 2030 года. - С. 6. -URL:
http://static.govemment.ru/media/files/AsA9RAyYVAJnoBuKgH0qEJA9IxP7f2xm.pdf (дата обращения: 12.10.2019).
16.Тощенко, Ж. Т., Великий, П. П. Основные смыслы жизненного мира сельских жителей Росиии // Мир России. - 2018. - № 1. - С. 7-33.
17.Третьяков, В. Т. Государственная перспектива. О современной российской многопартийности и будущей политической системе России // Политический класс. -2007. - № 11. - С. 16-29.
18.Хорина, Г. П. Ценности русской культуры в условиях цивилизационного кризиса // Горизонты гуманитарного знания. - 2016. - №6. - URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tsennosti-russkoy-kultury-v-usloviyah-tsivilizatsionnogo-krizisa (дата обращения: 03.12.2018).
19.Хорина, Г. П. Ценности русской культуры в условиях цивилизационного кризиса // Информационный гуманитарный портал Знание. Понимание. Умение. - 2016. - №6. -С. 16-26. - URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_29318552_92839333.pdf (дата обращения: 10.01.2019).
20.Шелер, М. Формализм в этике и материальная этика ценностей // Шелер М. Избранные произведения / Пер. с нем. - М. : Гнозис, 1994. - С. 259-337. 21.Schwartz, S. H. Basic human values: Their content and structure across countries // A. Tamayo, and J. B. Porto (Eds.), Valores e Comportamento nas Organiza^es^oes [Values and behavior in organizations] Petropolis, Brazil: Vozes, 2005. - P. 21-55. 22.Schwartz, S. H., Melech, G., Lehmann, A., Burgess, S., Harris, M. and Owens, V. Extending the cross-cultural validity of the theory of basic human values with a different method of measurement // Journal of Cross Cultural Psychology. - 2001. - № 32. - P. 519542.
VALUES OF MODERN CULTURE AND THE NEED «ETHICAL REVOLUTION»
LA. Shtompel1}, O.M. Shtompel2)
1,2)Southern Federal University e-mail: lashtompel@gmail.com
The article is devoted to the identification of the values of modern Russian culture, which are represented in real forms of human-society relations and are the basis for the existence of social institutions. It is shown that the same value can be interpreted in different ways, which actualizes the need to identify the real content of each value in terms of the possibility of its various interpretations. The necessity of the implementation of the "ethical revolution" justified, which involves updating the value cultural code.
Keywords: value, culture, interpretation, ethical revolution.
