CC BY
49
ИСЛАМ В СТРАНАХ ДАЛЬНЕГО ЗАРУБЕЖЬЯ
Е. Дорошенко,
кандидат филологических наук ЦЕЛЬ - КАДДАФИ: «ЛИВИЙСКАЯ КАМПАНИЯ» В СМИ
«Сейчас, когда я произношу эти слова, в небе кружат самолеты, а вокруг меня рвутся снаряды. .. .[Но] мы не будем думать о смерти или жизни. Мы будем думать о зове долга». Муаммар Каддафи, 7 июня 2011 г.
20 октября 2014 г. исполнилось три года со дня трагической гибели Муаммара Каддафи. Чем дальше от нас это событие в истории, тем большее значение оно приобретает: неявные политические смыслы с течением времени проступают всё четче, и то, что изначально, на волне всеобщей эйфории по поводу «победы» над «диктатором», отметалось и игнорировалось, теперь ни у кого не вызывает сомнений. Каждый новый взрыв на востоке Ливии, в Бенгази, каждое столкновение между группировками, уносящие человеческие жизни, свидетельствуют не о приближении вожделенной демократии, а о том, что в стране идет жестокая борьба за власть и деньги. Теперь, спустя почти четыре года с момента свершения «революции 17 февраля», уже невозможно отрицать тот факт, что Ливия ступила на путь распада, хаоса, как бессмысленно постоянно ссылаться и на переходный «постреволюционный» период и надеяться, что население само преодолеет все трудности. Разочарование людей в «демократии», по крайней мере, в том виде, в котором она подается новыми властями сейчас, очевидно: и в выборах в Учредительную ассамблею, проходивших в феврале 2014 г., и в июньском голосовании за членов нового парламента - «Палаты представителей», призванной сменить Всеобщий национальный конгресс (ВНК), участвовали менее 1/4 всех граждан страны, имеющих избирательное право. Из 3 млн 400 тыс. избирателей на февральские выборы явились менее 500 тыс.1, а на
июньские - 630 тыс.2 Подобные результаты вряд ли можно считать залогом устойчивости и показателем легитимности создаваемых «демократических институтов», особенно с учетом того, что в обоих случаях процедура голосования сопровождалась всплесками насилия со стороны вооруженных группировок «экс-революционеров». Следовательно, в более глобальной перспективе «ливийская проблема», реальная или надуманная, заключалась не только и не столько собственно в Каддафи и его режиме, хотя определенные силы и пытаются теперь «списать» на «диктатуру» неисчислимые беды страны3.
Ливийская кампания 2011 г., начавшаяся в Бенгази, запомнилась мировой общественности многим: и натовскими ударами с воздуха, далеко не всегда точно попадающими в цель4, и варварским убийством лидера страны, и, безусловно, развернутой СМИ «войной», главным оружием в которой были слова и образы. Объективный и, по возможности, полный анализ роли ведущих телевизионных новостных каналов, информационных агентств, печатных и интернет-изданий в событиях того времени сейчас представляется особенно актуальным для нашей страны, которой, к сожалению, пришлось соприкоснуться с чем-то подобным «ливийскому сценарию» в сфере внешней политики. Развитие ситуации на Украине показало, что, вопреки нашему убеждению, намеренное «непонимание», одностороннее игнорирование вопиющих фактов могут сопровождать взаимодействие Запада не только с далекой от России «третьей» сырьевой страной, над углеводородными ресурсами которой решили установить контроль. Именно поэтому опыт ливийской кампании СМИ сейчас представляет для российской дипломатии особую ценность.
Идеологическое противостояние Запада, в частности США и Ливии, началось еще в 1980-е годы, в самый разгар «холодной войны», т.е. задолго до попыток тотальной «демократизации» Ближневосточного и Северо-Африканского регионов в 2011 г. Стремление Муаммара Каддафи распространить свое влияние на соседние государства, сотрудничество с неугодными Америке лидерами, контакты с СССР по вопросам поставок вооружения, вклад в освободительную борьбу Палестины, а также «экспорт» оригинальной политической доктрины, изложенной в «Зелёной книге», - всё это не могло не привлечь внимания тогдашнего президента Соединенных Штатов Рональда Рейгана. Внешняя политика Великой Социалистической Народной Ливийской Арабской
Джамахирии (ВСНЛАД), с точки зрения Рейгана, идеально подходила под определение «государственного терроризма»5.
В книге «Libya: the Vilified Revolution» («Ливия: очернённая революция»), изданной в 1984 г., профессор социологии Восточного университета Вашингтона, эксперт в области СМИ Уильям Пердью пишет: «Язык Рейгана [в оригинале "Reaganspeak", т.е. «рейганояз». - Авт.] это вид политической риторики, где простые и конкретные значения слов заменяются символическими смыслами и аллегориями. В нем заложена идеология. Этот язык является одним из средств контроля массового сознания, с помощью которого от населения добиваются поддержки политического курса [данной] администрации и преследуемых ею интересов. В таком политическом языке примитивные ярлыки используются вместо полноценного анализа, а образы "опасности" или "миссии" применяются для дискредитации... или же усиления [чувства] солидарности ... С уверенностью можно сказать, что государственные агентства Соединенных Штатов, особенно при администрации Рейгана, являются источниками официальной информации, касающейся Ливии. Идеология терроризма, в которой центральное место отведено именно этой североафриканской стране, таким образом распространяется за счет использования этих "внутренних" данных ведущими фигурами теперешней администрации США в выступлениях перед общественностью и [транслируется] сетями корпоративных СМИ»6.
Это - очень чёткая характеристика сути и механизмов идеологической кампании, развернутой против Каддафи в 1980-е годы. За «войной слов» в конце концов последовали и действия. После многочисленных провокаций со стороны американских ВВС в заливе Сидр тогда противостояние достигло своей кульминации: 15 апреля 1986 г. Соединенные Штаты осуществили бомбардировку ливийской территории. Вот как это событие освещалось Би-би-си: «По меньшей мере 100 человек погибли в результате ударов с воздуха, нанесенных авиацией США по столице Ливии, Триполи, и по району Бенгази. 66 самолетов, некоторые из них вылетели с баз, расположенных в Великобритании, атаковали [Ливию] в час ночи. Спикер Белого дома Ларри Спикс сообщил, что удары были направлены на ключевые военные цели, однако, судя по сообщениям [с места событий], ракеты поразили также Бен Ашур, густонаселенный район на окраине Триполи. По резиденции Муаммара Каддафи был нанесен удар прямой наводкой, в результате которого погибла приемная дочь ливийского лидера Ханна
Каддафи. Президент Рейган оправдал целесообразность [операции], возложив на Ливию ответственность за терроризм против Америки... Он утверждал, что США воспользовались правом на самооборону, изложенным в ст. 51 Устава ООН»7. Сейчас кажется, что происходившее в 1986 г. в точности повторилось в 2011 г., с разницей лишь в масштабе. Как и четверть века назад, военным действиям предшествовала кампания в СМИ, призванная обеспечить успех операции, причем с использованием тех же терминов и образов. Эта кампания состояла из трех фаз, каждая из которых подробнее рассматривается ниже.
Фаза 1. «Демонизация и очернение как способы создания образа "врага"».
Эта фаза началась в феврале 2011 г. после того, как в Бенгази, предположительно, мирные демонстрации были жестоко подавлены властями. Тематически она построена на противопоставлении «демонического» образа Каддафи («тиран», «диктатор») и «героических» образов повстанцев, как рядовых граждан, вынужденных взять в руки оружие. Этот этап кампании характеризуется высоким темпом нагнетания и благодаря соцсетям, «опробованным» в качестве средства мобилизации, большим охватом и вовлечением аудитории. «Диктаторство» Каддафи преподносится в качестве исходной установки «по умолчанию», данности: он таков уже потому, что о нем так говорят8, а следовательно, и «преступления режима», которые вменяются ему в вину, существуют, их не может не быть, 27 раз речь зашла о кровожадном угнетателе собственного народа. Вот как, например, рисует заданный образ издание Wall Street Journal в статье, опубликованной 25 февраля 2011 г.: «Человек, которого Рональд Рейган называл "бешеным псом Ближнего Востока", сейчас вполне оправдывает свой титул, развернув кровавую кампанию против собственного народа и [тем самым] напомнив нам, почему мы так долго его ненавидим. .20 лет спустя круг замкнулся, и вот мы снова с ужасом следим за Каддафи по телевизору. Урезонить Каддафи, кажется, невозможно. Порочный режим Каддафи оставляет Ливию в гораздо худшем состоянии, чем она пребывала на момент [совершенного им] переворота 1969 г. ... Став в один ряд с Иди Амином и императором Бокассой, Каддафи вскоре пополнит пантеон карикатурных диктаторов, оставивших от своих государств одни руины. С учетом того, что в последние годы политика США в отношении Ливии перестала выражаться в терминах открытого обвинения, сменившись тихим неодобрением, мы можем лишь надеяться, что
ливийцы всё еще помнят те десятилетия, когда мы были злейшими врагами Каддафи»9.
Помимо того, что эти утверждения несут негативную субъективно-оценочную эмоциональную окраску, они также имеют декларативный характер, т.е. в структурно-смысловом плане они построены так, чтобы заявить и убедить, а не объяснить и доказать. Здесь же приводится и краткий пересказ истории ливийско-американских отношений 1980-х годов, причем в стиле именно времен «холодной войны»: фактологическую базу вытесняют стереотипы, основанные на ассоциативном ряде, который, в свою очередь, насаждается в сознании обывателя вместе с понятием «тиран». Впрочем, бесспорных свидетельств кровавых расправ, необходимых для окончательного закрепления образа, в нужный момент не оказалось под рукой ни у «оппозиции», ни у правозащитных организаций, поэтому «недочет» решили скомпенсировать вводом темы «изнасилований», совершенных якобы армией Каддафи. Тогда в свете рампы появляется Эман аль-Обейди, живое воплощение героического и вместе с тем идеально укладывающегося в западные нормы феминистской политкорректности образа женщины из «новой Ливии». О том, как над ней «надругались кад-дафисты», Эман говорит открыто, на весь мир10, тем самым ломая традиционные табу, многие десятилетия существовавшие в «авторитарном» ливийском обществе. Расчет стоящих за ней сил, по всей видимости, был на то, что достоверность подобных заявлений проверить будет почти невозможно, как минимум, по двум причинам.
Во-первых, в хаосе нарастающего конфликта провести какое бы то ни было расследование крайне трудно, и, во-вторых, местное население автоматически относит такие темы к «закрытым»: в Ливии обсуждать подобное просто не принято, и уж тем более на телеэкране и в прямом эфире. Однако тема сексуального насилия, как оружия, будто бы вовсю использовавшегося «режимом» наряду с огнестрельным, при всей своей очевидной нелепости, прижилась. «Тиранический образ» Каддафи в результате приобрел еще один нелицеприятный оттенок, а затем, несколько лет спустя, появились и книги соответствующего содержания11, в красках описывающие, как «диктатор» вершит «насилие» над всей страной, и не только в переносном смысле. Тем не менее авторам этих «непредвзятых журналистских расследований» стоило бы внимательно изучить доклады правозащитных организаций Human Rights Watch и Amnesty International, вынужденных, по прошествии времени,
признать, что факты совершения подобных преступлений солдатами армии Каддафи «не подтвердились»12. При этом аналогичные правонарушения повстанцев впоследствии уже были многократно доказаны13.
С другой стороны, «героический» образ «революционеров» как «народной» силы, сопротивляющейся «диктатору», можно проследить во многих статьях, поднимающих вопрос о том, кто же эти люди, бросившие вызов «авторитарному» правлению: «Так кто же такие ливийские повстанцы? Они это. Ливия. Они гордые, убежденные националисты, со своими недостатками и неопытные в деле управления страной. Однако, в целом, они самая большая надежда на лучшее будущее для Ливии, лучшее, чем всё то, что мог предложить Каддафи»14. Такая положительная оценка призвана уничтожить все сомнения в том, что «революция» легитимна и что на смену «отжившему режиму» приходят те, кому власть в стране принадлежит по праву. Таким образом, базовая концептуальная часть пропагандистской кампании 2011 г. против Каддафи выстраивается на стереотипах, возникших еще в 1980-х годах. Одной из основополагающих западных пропагандистских установок периода «холодной войны» была «внешняя угроза» безопасности США, исходившая от «государств с террористическим режимом», в число которых входила и Ливийская Джамахирия. В реальности «террористической угрозы» как таковой мир убедился 11 сентября 2001 г. Западным идеологам оставалось лишь обосновать, почему вместо «Аль-Каиды», которая, как утверждается, несла прямую ответственность за взрывы зданий Всемирного торгового центра, удар следовало нанести именно по Ираку.
В итоге, «скрытую» угрозу обнаружили в отсутствии «демократии» на Ближнем Востоке: несмотря на то что этот регион не граничит с США, местная «диктатура» уже одним своим существованием бросает вызов «единственно верному», т.е. проамериканскому политическому мироустройству, а заодно и всем сопутствующим ценностям и образу жизни.
Такая интерпретация прослеживается, например, в выступлении Дж. Буша 2003 г. на заседании Национального фонда в поддержку демократии: «То, что западные страны в течение 60 лет смирялись и закрывали глаза на отсутствие [демократических] свобод в государствах Ближнего Востока, нисколько не укрепило нашу безопасность. .В долгосрочной перспективе стабильности невозможно достичь, пожертвовав свободой»15. Следовательно, нынешний президент Барак Обама, в 2008 г. избравший одной из
главных тем16 своей предвыборной кампании «контраст» по отношению к курсу Буша-младшего, на деле оказался убежденным продолжателем политики предшественника, добившись «демократизации» Ливии военными средствами.
Фаза 2. Идеологические нормы международного права: «Обязанность защищать» как концептуальное обоснование военной кампании НАТО в Ливии.
После того как образ «врага, творящего беззаконие» создан, и имя «цели» в сознании мировой общественности перешло из разряда «нейтральных» в разряд «отрицательных», усилиями СМИ оказавшись внутри плотного кокона, свитого из негативных ассоциаций, наступает пора действовать. В каком-то смысле эффективность первой фазы обусловлена исторически: Каддафи можно было припомнить и «террористическое» прошлое, и даже «психическую нестабильность» , а затем, умело манипулируя фактами и используя соответствующий лингвистический материал, добиться нужных результатов. Однако для того чтобы военная кампания НАТО хотя бы выглядела законной, требовались решения более высокого уровня в рамках концепции международного права. В случае с Ливией соответствующим «легитимным» основанием стала обязанность защищать, что, впрочем, уже тогда вызвало неоднозначную реакцию СМИ. По мнению одних авторов-аналитиков, «администрация Обамы действовала совершенно правильно, отстаивая главный принцип "обязанности защищать": суверенность государства не лицензия диктатора на убийство мирных жителей. ..."Обязанность защищать" не планировалось применять в качестве меры воздействия на любой режим, который ведет себя неправильно. Она рассчитана только на те случаи, когда совершаются массовые зверства геноцид, военные преступления, преступления против человечности и этнические чистки»18. Другие настаивают на том, что, «применив [в случае с Ливией концепцию] "обязанности защищать", Совет Безопасности содействовал сближению [понятий] легитимной (т.е. этически оправданной) и законной (т.е. допустимой с точки зрения права) интервенции. ...Совбез [тем самым] сократил разрыв между легитимностью и законностью. Однако этические и правовые основания для [интервенции] того и другого [типа] весьма туманны. Самое главное, и легитимные, и законные результаты операции вовсе не гарантиро-ваны»19. То, что последовало за принятием резолюций СБ ООН 1970 и 1973 в рамках концепции «обязанности защищать» хорошо известно20. Та ситуация, в которой оказались страна и её население
в настоящее время, подтверждает, что даже международное право может быть использовано в идеологических целях и, фактически, стать частью более глобальной пропагандистской кампании. Даже официальным лицам на самом высоком уровне, видимо, тогда было очень трудно поверить, что «революционеры» из «защитников» мирного населения превратятся в мучителей и мародеров, совершающих преступления как раз против тех, чьи права они отстаивали с оружием в руках, да еще и заручившись поддержкой могущественных международных организаций ООН и НАТО.
Фаза 3. После убийства Каддафи.
Эта фаза, основным содержанием которой стала «победа» над «тираном», как ни странно, продолжается и по сей день. Доказательством тому служит выпущенный Би-би-си в 2014 г. документальный фильм под названием «Бешеный пёс: тайный мир Каддафи»21, в котором, как в каталоге, отражены все без исключения темы пропагандистских кампаний СМИ с 80-х годов до текущего момента. При этом доказательная база остается, мягко говоря, неубедительной. Чтобы понять истинное значение главной «победы революции» 2011 г. с позиций дня сегодняшнего, нужно попытаться проанализировать то самое событие, которое стало началом нового периода в истории Ливии, т.е. убийство «диктатора» повстанцами. Как отмечают известные бельгийские социологи Жан-Клод Пайе и Тюлай Умай в своей статье «Культ убийства и символические законы западного варварства»22, расправа над Каддафи имеет символический смысл. Это своеобразное жертвоприношение, растиражированное международными СМИ как в виде ярких повторяющихся образов, так и в вербальной текстовой форме. Многократную трансляцию видео последних минут жизни Каддафи и, без пауз и переходов, сцен безудержной эйфории повстанцев, окруживших его мертвое тело, следует расценивать как принуждение общественности «наслаждаться зрелищем смерти», грубым вмешательством в повседневную жизнь обывателей23. Вместе с тем обращает на себя внимание и тот факт, что звуковым сопровождением к этому визуальному ряду служат выкрики «Аллах велик», хотя всё происходящее носит явно антиисламский характер. И убийство как таковое, и двукратное нарушение правил, касающихся погребения, противоречат как мусульманским, так и общечеловеческим нормам. Никак не препятствуя, а наоборот, поощряя подобное, новая власть в лице Переходного национального совета (ПНС) поставила себя выше существовавшего в Ливии традиционного уклада общественной жизни, заявила о своей
«легитимности», символически расположив «политику» над религией и моралью. Резко «перевернув» устоявшуюся систему ценностей, правительство, сознательно или нет, открыло путь идеологии радикальных исламистов: основой государства, законность которого выстраивалась, фактически, на ритуальном убийстве, был официально провозглашен. шариат24.
Кадры «линчевания» Каддафи, заключают Пайе и Умай, «говорят нам не столько о самом конфликте, сколько о состоянии нашего (т.е. западного. - Авт.) общества, и о будущем, уготованном Ливии бесконечной войной»25. Безусловно, подобные поиски символизма и уж тем более следов первобытных ритуалов в наше просвещенное время можно было бы посчитать преувеличением и объяснить излишним рвением ученых во всём находить этнографические параллели и делать поспешные обобщения о человеческой природе, если бы не созданный ранее прецедент с казнью Саддама Хусейна. По случайному (или нет?) стечению обстоятельств его повесили в мусульманский праздник Ид аль-Адха, «День жертвоприношения», а видео с мобильного телефона, как и кадры смерти Каддафи, вскоре появились в СМИ, хотя и не получили столь широкого распространения. Аналогия с «ритуальным убийством» напрашивается сама собой.
В отличие от относительно ясных целей двух предыдущих фаз создать отрицательный образ «врага» и оправдать таким образом военную операцию необходимость продолжать медиа-кампанию после того, как программа уже выполнена, кажется избыточной. Возможно, теперь Запад пытается уверить себя и общественность, что всё предпринятое было правильным, а Каддафи «виноват» уж тем, что повёл себя не так, как от него ожидали, и не ушел «в нужный момент». Происходит очередная смысловая подмена: если с ним так обошлись, значит, он действительно того заслуживал, а имели ли место все те преступления, которые ему приписывают, не столь важно. Приблизительно в том же духе в 2009 г. британский премьер-министр Тони Блэр высказывался и по отношению к Ираку: несмотря на то что оружие массового уничтожения так и не было найдено, война против Саддама Хусейна была полностью оправданна, поскольку таким образом был положен конец его диктатуре26.
Между тем сам Муаммар Каддафи четко видел будущее, уготованное стране, еще в самом начале «арабской весны»: «Разве вы хотите, чтобы пришли американцы и оккупировали вас? Превратили вас в Афганистан, Сомали, Пакистан или Ирак? Это
произойдет с нашей страной. Наша страна станет похожей на Афганистан»27.
* * *
В настоящий момент даже самые оптимистичные надежды на демократическое будущее Ливии выглядят, по меньшей мере, неубедительно. Смерть лидера страны Муаммара Каддафи даже в ритуальном, жертвенном смысле не предотвратила последующей массовой гибели невинных людей, а поэтому действия НАТО и подотчётных им сил не могут быть оправданы никакой «целесообразностью». Война в Ливии продолжается, и, возможно, тем, кто отстаивал «права народа», давно уже пора перестать сражаться с идолами и образами из прошлого и иметь мужество признать существование реальных, а не мнимых проблем.
Примечания
1 Libya votes on constitutional saaembly-http://america,aljazeera.com/articles/ 2004/2/20low-turnout-in-libyaasvote-forconstitutiondraftingbody.html
2 Fahim K., Zway S.A. Violence and uncertainty mar Libyan Election for a New Parliament. - http://www.nytimes.com/2014/06/26/world/africa/violence-and-uncertainty-mar-libyan-election-for-a-new-parliament.html
3 Scherer S. Western countries alarmed as Libya slides towards chaos. - http://uk. reuters.com/article/2014/03/06/uk-libya-conference-idUKB REA2523B20140306
4 Мейсан Т. «Трагедия в Сормане». - http://www.voltairenet.org/Tragediya-v-Sormane
5 The President's News Conference, April 9, 1986. - http://www.reagan.utexas.edu/ archives/speeches/1986/40986d.htm
6 Perdue William D. The Ideology of Terrorism: «Reaganspeak» and the Politics of Paranoia Against Libya - in: Libya: the Vilified Revolution [ed. by Themba Sono]. -USA, Progress Press Publications, 1984. - P. 35-36.
7 1986: US launches air strikes on Libya. - http://news.bbc.co.uk/onthisday/hi/ dates/stories/april/15/newsid_3975000/3975455. stm
8 См., напр.: Libya crisis: UN Security Council to meet over Gaddafi crackdown. -http://www.theguardian.com/world/2011/feb/22/libya-crisis-un-security-council; Libyan Dictator Gaddafi wanted by ICC for crimes against humanity. - http://www. novinite.com/articles/129675/
9 Abrams E. Our bargain with the new Gaddafi. - http://online.wsj.com/news/ arti-cles/SB10001424052748703842004576163212492956024
10 Sly L. After Libyan woman's rape claims, methods of Gaddafi government put on display. - http ://www.washingtonpost. com/world/Libyan-woman-offers-glimpse-into-workings-of-gaddafi-government/2011/03/26/AFhBEbdB_story.html
11 См., напр.: Cojean A. Gaddafi's Harem. New York, Grove Press. 2013; Aames A. The Rape of Libya: Four decades of suffering under Muammar Gaddafi. Create Space Independent Publishing Platform, 2012.
12 Cockburn P. Amnesty questions claim that Gaddafi ordered rape as weapon of war. - http://www.independent.co.uk/news/world/africa/amnesty-questions-claim-that-gaddafi-ordered-rape-as-weapon-of-war-2302037.html
13 Amnesty accuses Libyan militias of unbridled torture. - http://www.cbc.ca/news/ world/amnesty-accuses-libyan-militias-of-unbridled-torture-11261506
14 Murphy D. So who are the Libya's rebels exactly? - http://www.csmonitor.com/ World/Backchannels/2011/0719/So-who-are-Libya-s-rebels-exactly
15 Abrams E. Op. cit.
16 Campaign Themes, Strategies, and Developments. Barak Obama's campaign themes and strategies. -http://www.icpsr.umich.edu/icpsrweb/instructors/setups2008/campaign-strategies.jsp
17 См., напр.: Post Jerrold M. Qaddafi Under Siege. A political psychologist assesses Libya's mercurial leader. - http://www.foreignpolicy.com/articles/2011/03/15/ qaddafi_under_seige?wp_login_redirect=0
18 Patrick S. A New lease on life for humanitarianism. How operation Odyssey Day will revive RtoP. - http://www.foreignaffairs.com/articles/67674/stewart-patrick/a-new-lease-on-life-for-humanitarianism
19 Doyle W. Michael. The Folly of Protection. Is Intervention against Qaddafi's regime legal and legitimate? -http://www.foreignaffairs.com/articles/67666/Michael-w-doyle/the-folly-of-protection
20 См., напр.: Дорошенко Е.И. Операция «Объединенный защитник»: Все грани реальности // Азия и Африка сегодня. - 2014. - N 4. (Doroshenko E.I. 2014. Op-eratsiya «obyedinyonnyi zashchitnik»: vse grani realnosti // Aziya i Afrika segodnya. № 4) (in Russian).
21 Подробнее см.: http://www.bbc.co.uk/programmes/b03tj0n0
22 Paye C., Umay Tulay. The Cult of killing and the symbolic order of western barbarism. - http://www.voltairenet.org/article178162.html
23 Ibidem.
24 McConnell D., Todd B. Libyan leader's embrace of Sharia raises eyebrows. -http://edition.cnn.com/2011/10/26/world/africa/libya-sharia/
25 Paye J.C., Umay Tuay. Op. cit.
26 Butt R., Norton Taylor R. Tony Blair admits: I would have invaded Iraq anyway. -http://www.theguardian.com/uk/2009/dec/12/tony-blair-iraq-chilcot-inquiry
27 Excerpts from Libyan Leader Muammar al-Qaddafi's Televised Address, February 22, 2011 - in: The New Arab Revolt. What Happened, What It means, and What comes Next. USA, Council of Foreign Affairs.
«Азия и Африка сегодня», М., 2014 г., № 10, с. 26-30.
