CC BY
211
УДК 821.161.1-143
ББК 83.3 (2=Рус)6
К 20
Капец О.В.
Кандидат филологических наук, доцент кафедры литературы и массовых коммуникаций Адыгейского государственного университета, e-mail: Kapec.O. V.@gmail.com
Капец В.П.
Кандидат философских наук, преподаватель кафедры философии и социологии Адыгейского государственного университета, e-mail: Kapec.VP.@gmail.com
Традиции и новаторство в поэзии И.А. Бродского
(на материале «Большой элегии Джону Донну») (Рец ензирована)
Аннотация:
Рассматриваются традиции и новаторство в творчестве И.А. Бродского. Осмысливается, как И.А. Бродский, используя традиционные жанровые, композиционные, изобразительно-выразительные средства, создаёт новую ткань поэтического произведения. Акцентируется внимание на круге тем и образной системе, предложенных им. Такой подход к творчеству поэта позволяет воспроизвести целостную картину литературного процесса на протяжении разновременных промежутков, показать взаимосвязь и переход художественных средств из одного литературного направления в другое, а также выявить своеобразие писательского мастерства. Установлено, что, создавая «Большую элегию Джону Донну», он использует традиционное жанровое определение - «элегия», совмещая его в названии поэтического произведения с другим жанровым понятием - «послание», так как именно последнее может иметь конкретного адресата; при построении элегии происходит слияние традиционных и новых приёмов: внутри композиционного кольца использован новый приём «центробежного движения стихотворения»; традиционный круг тем, объединённых темой «времени - неподвижности - сна» (данное понятие введено нами), получает новое истолкование при обращении Бродского к образной системе, составные части которой создаются посредством традиционных изобразительных средств и синтаксических фигур.
Ключевые слова:
Элегия, композиция, приём «центробежного движения», «время - неподвижность - сон», образ, изобразительные средства.
Kapets O.V.
Candidate of Philology, Associate Professor of Department of Literature and Mass Communications, Adyghe State University, e-mail: Kapec.O.V.@gmail.com
Kapets V.P.
Candidate of Philosophy, Lecturer of Department of Philosophy and Sociology, Adyghe State University, e-mail: Kapec.VP.@gmail.com
Traditions and innovation in I.A. Brodsky's poetry (from material of «The Great Elegy for John Donne»)
Abstract:
In this paper, we examine traditions and innovation in I.A. Brodsky's creativity. "The
Great Elegy for John Donne» serves as an obj ect of research. We investigate how I.A. Brodsky, using traditional genre, composition and expressive means, creates new fabric of the poetic work. The attention is focused on a circle of the subjects and figurative system offered by Brodsky. Such approach to works of the poet allows us to reproduce a complete picture of literary process throughout intervals occurring at different times, to show interrelation and transition of art means from one literary direction to another and to reveal an originality of his literary skill. We have established that, creating «The Great Elegy for John Donne», Brodsky uses traditional genre definition - «elegy» - combining it in the name of the poetic work with another genre concept - «message» - as the last one can have the specific addressee. There is a merge of traditional and new techniques at creation of the elegy: in a composite ring I.A. Brodsky uses new technique of «the centrifugal movement of the poem». The traditional circle of the subjects united by a theme of «time-immovability-dream» (this concept is entered by us), receives new interpretation when Brodsky refers to figurative system, the components of which are created by means of traditional figures of speech and syntactic figures.
Keywords:
Elegy, composition, technique of «the centrifugal movement», «time-immovability-dream», image, figures of speech.
И.А. Бродский - крупнейший поэт конца ХХ-го века, занявший значительное место как в русской, так и в мировой литературе. Его творчеству посвящён целый ряд статей, среди которых необходимо назвать: «Иосиф Александрович Бродский» В.А.Зайцева [1], «И.А. Бродский» В.В. Лосева [2], «The poems of Joseph Brodsky» W.H. Auden and George L. Kline [3] и др. Обращались к произведениям И.А. Бродского в статье «Проблемы метаморфоз в поэзии И.А. Бродского» [4] и мы. Но его творчество столь многогранно, что, несмотря на уже существующие работы, вновь и вновь привлекает к себе внимание.
Являясь продолжателем традиций предшествующих эпох, Бродский не только исследовал произведения известных в зарубежной и русской литературах писателей, но и представил в своей поэзии синтез устоявшихся и новых поэтических приёмов. Причём, неподдельный интерес в его творчестве вызывают как жанровые, так и тематические, композиционные, изобразительно-выразительные особенности поэтического текста.
Анализируя традиционные и новые формы поэзии И.А. Бродского, следует исследовать новые интерпретации, пред-
ложенные им.
Обращение к традиционным понятиям, приёмам, их переосмысление, а также внедрение новых в поэтическую ткань произведения можно наблюдать на примере «Большой элегии Джону Донну», написанной И.А. Бродским в 1963 году, в период увлечения англоязычной поэзией Джона Донна, чьи стихи, по его утверждению, «потрясли и буквально сбили с ног своим экзистенциальным ужасом» [1: 421].
Жанр элегии, вынесенный в заглавие произведения, соответствует необходимым требованиям, хотя определение большая, привлекающее внимание читателей, и принадлежит самому поэту. Творение Бродского отличается неторопливостью, спокойствием и даже, можно сказать, «застывшим безмолвием». Правда, указание адресата больше напоминает поэтическое послание, да и центральная тема элегии не совсем традиционна: ею является не любовь, не смерть, а время, точнее один из временных промежутков (вечное настоящее - неподвижность - сон), рассмотренный в нескольких ракурсах. Состояние сна относится: к человеку - главному герою произведения, в основу образа которого положена личность действитель-
но существовавшего в XVII веке англий- ляющих; небесным сферам; поэтическому
ского поэта Джона Донна; предметам ин- миру. Таким образом, можно говорить о те-
терьера, окружающим спящего; кварталам матической многоплановости элегии и вы-
Лондона; пейзажной зарисовке, охватыва- строить круг тем, в центре которого одна
ющей море, лес и живых существ, их насе- - «время - неподвижность - сон».
Раскрывается тематика элегии при помощи образной системы, предложенной Бродским, отличающейся, в свою очередь, наполненностью и оригинальностью. В данном случае необходимо отметить: речь идёт о понимании образа в широком смысле, что включает не только образы героев произведения, но и образы природы, города и др.
Тема города раскрывается посредством создания образа Лондона, включающего в себя комнату, кварталы, среди которых тюрьмы, замки, дома, задворки и т.д. Причём каждый образ, помогающий воссоздать картину Лондона, отличается неповторимым своеобразием и дается при помощи определённых выразительных средств. Так, в начале первой части элегии речь идёт о комнате, образ которой описывается при помощи строгого, лако-
ничного перечисления предметов, характерного для произведений классицистов:
Уснули стены, пол, постель, картины,
уснули стол, ковры, засовы, крюк,
весь гардероб, буфет, свеча, гардины [5: 11].
При этом приём олицетворения -перенесения свойств живых существ на неживые предметы и явления (все предметы в комнате спят) - сочетается с градацией - созданием рядов, однородных членов с понижающейся или повышающейся значимостью. Используются Бродским при создании образа комнаты и многочисленные повторы (уснули, уснули; уснуло, уснуло). Передавая тишину, воцарившуюся в комнате спящего Джона Донна, повторы служат для усиления эффекта безмолвия. При этом Бродским соблюдены
все мельчайшие подробности интерьера, присущие жилому помещению XVII века: стол, постель; картины, свеча, засовы, крюк; метла у входа, щипцы, камин и даже застывший в нём уголь.
Причём, лексика, передающая особенности интерьера, многообразна. К примеру, слово камин мы находим в «Толковом словаре иноязычных слов» Л.П. Кры-сина: «камин, а, м. [нем. Kamin < греч. Kaminos печь, очаг]. 1. Комнатная печь с широкой открытой топкой» [6: 297]. И оно является по своей природе заимствованным. Слово засов - в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля «Засовъ, засова или засовень м. и, въ видъ умал. Засовка, засовочка, засовецъ, засовчикъ, запоръ, задвижка, деревянная или железная полоса, для запирки дверей, оконъ. Засовъ, сар. Болтъ, шворень, ку-рокъ, сердечникъ» [7: 637]. Там же находим слово щипцы: «Щипцы м. мн. вообще сжимаемое двуполовинчатое орудие, которымъ берутъ, хватаютъ, держатъ, ще-мятъ, тянутъ, отрезаютъ...» [8: 657].
Заслуживает внимания и лексика для описания одежды уснувшего Джона Донна. Так, слова чулки [9], башмаки [10: 247], являются заимствованными из тюркских языков.
Слово камзол можно найти в «Новейшем словаре иностранных слов и выражений»: «камзол [фр. camisole] 1) мужская одежда длиной до колен в ряде европейских стран в XVII-XVIII вв. К. без рукавов надевался под кафтан» [11: 370]. Следовательно, оно является заимствованным. Также это слово есть в «Школьном словаре устаревших слов русского языка.» Рогожниковой Р.П., Карской Т.С. [12: 213].
Все слова, используемые И.А. Бродским для создания атмосферы XVII века (будь-то предметы интерьера или одежда), подобраны точно и тщательно, что свидетельствует об умении автора элегии «вживаться» в изображаемую им картину прошлого, а также о его писательском ма-
стерстве.
Далее пространство, охваченное сном, расширяется и перед читателем предстаёт описание вначале одного, а потом целого ряда кварталов Лондона, образы которых также создаются при помощи градации:
Уснули арки, стены, окна, всё. Булыжники, торцы, решётки, клумбы [5: 11].
Характерно при создании образа Лондона и неоднократное использование такой традиционной фигуры, как инверсия. Так, например, подлежащее меняется местом со сказуемым. Например: Спят весы средь рыбной лавки, Спят цепные псы, В подвале кошки спят, торчат их уши.
Теме природы соответствует пейзаж, распадающийся на более мелкие образы: моря, леса, гор, рек, зверей, птиц. Изображая безмолвную природу, И.А. Бродский использует приём олицетворения:
Спят клены, сосны, грабы, пихты, ель. Спят склоны гор, ручьи на склонах, тропы [5: 12].
При этом природа получается у него живая: она спит, подобно человеку. Подчёркивается это при помощи анафоры -единоначалия (спят, спят).
Ряды же однородных членов (градация) (клёны, сосны, грабы, пихты, ель; склоны гор, ручьи на склонах, тропы помогают передать многообразие пейзажа. От неживой природы Бродский переходит к упоминанию зверей (лисицы, волка, медведя) и птиц (ворон и сов). И всё это на фоне пустынного простора, звёздного неба.
Обе темы - города и природы - связаны между собой в контексте элегии третьей - темой человека, не раз выступающей в данном поэтическом произведении Бродского в роли соединяющего звена. Причём, человек упоминается и как обобщающее понятие (Спят мыши, люди,
Лондон крепко спит), и как конкретное - поэт Джон Донн (Джон Донн уснул. И море вместе с ним). Объединяет тема человека, его жизни и смерти, и земной мир с небесными сферами:
Уснуло все. Лежат в своих гробах все мертвецы. Спокойно спят. В кроватях
живые спят в морях своих рубах. Поодиночке. Крепко. Спят в объятьях. Уснуло все. Спят реки, горы, лес. Спят звери, птицы, мертвый мир, живое.
Лишь белый снег летит с ночных небес. Но спят и там, у всех над головою. Спят ангелы. Тревожный мир забыт во сне святыми - к их стыду святому. Геенна спит и Рай прекрасный спит. Никто не выйдет в этот час из дому. Господь уснул. Земля сейчас чужда [5: 12].
При обращении к теме небесных сфер и Бога поэт упоминает образы христианской мифологии. Среди них: ангелы, святые, Геена, Рай, Господь. От описания небесных сфер и упоминания Бога Бродский переходит к теме города, представленной посредством описания церкви святого Павла, под сводом которой спят херувимы. Таким образом он пытается воплотить небесное в земном. После чего снова появляется образ спящего Джона Донна, соединяющий на этот раз небесный мир и город с темой поэта и поэзии:
Джон Донн уснул. Уснули, спят стихи. Все образы, все рифмы. Сильных, слабых найти нельзя. Порок, тоска, грехи, равно тихи, лежат в своих силлабах [5: 12].
Так тема поэта и поэзии, связанная с образом Джона Донна, которая была заявлена Бродским ещё в названии элегии, по-свящённой английскому поэту, возникает в 69-й строке поэтического текста. Причём, необходимо отметить, что она неоднозначна - многопланова, т.е. включает в
себя рассуждения о человеческих недостатках, славе, бедах и страданиях.
При раскрытии данной темы И.А. Бродский использует такие ключевые в его поэтическом тексте приёмы, как градация (порок, тоска, грехи), олицетворение (спят стихи, порок, тоска, грехи ... лежат]), сравнения (стих с другим, как близкий брат; хореи спят, как стражи, слева, справа]) и многочисленные лексические повторы (спит, спит, спят, спят, спят), усиливающие атмосферу всеобщего безмолвия.
Заканчиваются же рассуждения о творчестве философско-религиозным обобщением автора:
Все крепко спят: святые, дьявол, Бог. Их слуги злые. Их друзья. Их дети. И только снег шуршит во тьме дорог. И больше звуков нет на целом свете [5: 13].
Таким образом, тема «времени - неподвижности - сна» объединяет противоположные категории (добра и зла), а с ними - образы (Бога и дьявола). Далее Бродский говорит о том, что среди всеобщего сна и безмолвия, изображённого в элегии, раздаётся в вышине чей-то плач, привлекающий вначале внимание повествователя, а затем Джона Донна. Этим плачем и заканчивается 1-я часть элегии (с 1-й по 100-ю строки) [13].
Вторая часть начинается с вопроса Джона Донна: « Кто ж там рыдает?» и охватывает со 101-й по 124-ю строки [13], включая в себя обращения к любимой, херувимам, святому Павлу, наконец, самому Господу и архангелу Гавриилу.
Третья часть содержит рассуждение души спящего поэта и охватывает со 125-й по 180-ю строки [13].
В основу разговора Джона Донна с его душой, чему посвящены вторая и третья части элегии, положены религиозные представления о человеческой душе. Одно из них сводится к тому, что душа во время сна посещает разные места на Земле и
за её пределами - на небесах, но ко времени пробуждения она обязательно должна вернуться в человеческое тело. Другое религиозное представление о душе основано на том, что после смерти человека его душа покидает бренное тело и навсегда отправляется в ад или рай. Объединяя эти религиозные утверждения, Бродский описывает полёт души Донна в небесной выси [5: 14] и невозможность пребывания для неё в той стране, где:
Поля бывают. Их не пашет плуг. Года не пашет. И века не пашет. Одни леса стоят стеной вокруг, и только дождь в траве огромной пляшет [5: 14-15].
При создании картины этой страны поэт использует лексические повторы (слово не пашет употребляется им для усиления три раза); олицетворение (дождь... пляшет) и инверсию (в траве огромной]), в которой определяемое слово меняется местом с определением.
Четвёртая (последняя) часть элегии (со 181-й по 208-ю строки) [13] содержит в себе авторские рассуждения о спящем поэте, у которого разделены душа и тело. Таким образом, можно сказать, что ком-
позиция элегии - кольцевая: со сна всё началось (Джон Донн уснул, уснуло всё вокруг) и сном всё закончилось (Спи, спи, Джон Донн. Усни, себя не мучь). Тема же «времени - неподвижности - сна» в элегии имеет всеобщий характер, раскрывающийся благодаря многочисленным лексическим повторам.
Подводя итоги можно сказать, что обращаясь к традиционным изобразительно-выразительным средствам (среди которых наиболее часто употребляются олицетворение, градация, лексический повтор), И.А. Бродский создаёт новую поэтическую ткань элегии. При этом он раскрывает следующий круг тем: поэт и поэзия, город, человек, природа, Бог и небесные сферы. Все перечисленные выше темы могут быть названы традиционными. Они вступают во взаимодействие при помощи темы «времени - неподвижности - сна», образующей композиционное кольцо. Тип композиции, к которому обращается Бродский, традиционен, хотя для построения элегии и используется приём «центробежного движения стихотворения» [14: 154], объяснённый самим поэтом так: «...как камень падает в пруд, и постепенное расширение» [14: 154].
Примечания:
1. Зайцев В.А. Иосиф Александрович Бродский //Зайцев В.А., Герасименко А.П. История русской литературы второй половины ХХ века: учебник. М.: Высш. шк., 2004. С. 420-434.
2. Лосев В.В. И.А. Бродский // Русская литература XX-го века: учеб. пособие для студентов высш. пед. учеб. заведений: в 2 т. Т. 2: 1940-1990-е годы / под ред. Л.П. Кре-менцова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Академия, 2003. С. 399-407.
3. Auden W.H. and Kline George L. The poems of Joseph Brodsky. URL: www. nybooks. com/articles/.. ./the - poems - of - Joseph - Brodsky/
4. Капец О.В., Капец В.П. Проблемы метаморфоз в поэзии И.А. Бродского // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2015. Вып. 4 (168). С. 98-103.
5. Бродский И. Холмы: стихотворения. СПб.: Азбука-классика, 2007. 416 с.
6. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. М.: Рус. яз., 1998. 848 с.
7. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т. 1: А-З. М.: Рус. яз., 2002. 699 с.
8. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т. 4: Р-У. М.: Рус. яз., 2002. 688 с.
9. URL: https://lexicography.online/etymology.
10. Семёнов А.В. Этимологический словарь русского языка. Русский язык от А до Я. М.: Юнвес, 2003. 704 с. URL: https://Semenov.academik.ru
11. Новейший словарь иностранных слов и выражений. М.: Современный литератор,
2003. 976 с.
12. Рогожникова Р.П., Карская Т.С. Школьный словарь устаревших слов русского языка. М.: Просвещение, 1996. 608 с.
13. Чекалов И. «Большая элегия Джону Донну» Иосифа Бродского и стихотворение Ивана Сергеевича Тургенева «Сон»: проблема сходства. URL: https: //magazines. russ.ru/zvezda/2014/5117ch.htm/
14. Померанцев И. Хлеб поэзии в век разброда. Запись интервью, переданного по «Радио Свобода»// Бродский И. Большая книга интервью. М., 2000. С.154-155.
References:
1. Zaytsev V.A. Iosif Alexandrovich Brodsky // Zaytsev V.A., Gerasimenko A.P. History of the Russian literature of the second half of the 20th century: a textbook. М.: Vyssh. shk.,
2004. P. 420-434.
2. Losev V.V. I.A. Brodsky // Russian literature of the 20th century: a manual for students of higher ped. training institutions: 2 vol. Vol. 2: 1940-1990s / ed. by L.P. Krementsov. 2nd ed., revised and enlarged. M.: Academia, 2003. P. 399-407.
3. Auden W.H. and Kline George L. The poems of Joseph Brodsky. URL: www. nybooks. com/articles/.../the - poems - of - Joseph - Brodsky /
4. Kapets O.V., Kapets V.P. Problems of metamorphoses in the I.A. Brodsky's poetry // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. Maikop, 2015. Iss. 4 (168). P. 98-103.
5. Brodsky I. Hills: poems. SPb.: Azbuka-klassika, 2007. 416 pp.
6. Krysin L.P. Explanatory dictionary of foreign words. M.: Rus. yaz., 1998. 848 pp.
7. Dal V. Explanatory dictionary of the living Great Russian language: in 4 vol. Vol. 1: A-Z. M.: Rus. yaz., 2002. 699 pp.
8. Dal V. Explanatory dictionary of the living Great Russian language: in 4 vol. Vol. 4: R-U. M.: Rus. yaz., 2002. 688 pp.
9. URL: https://lexicography.online/etymology.
10. Semyonov A.V. Etymological dictionary of the Russian language. Russian language from A to Z. M.: Yunves, 2003. 704 pp. URL: https://Semenov.academik.ru
11. The newest dictionary of foreign words and expressions. M.: Sovremenny literator, 2003. 976 pp.
12. Rogozhnikova R.P., Karskaya T.S. School dictionary of obsolete words of the Russian language. M.: Prosveshchenie, 1996. 608 pp.
13. Chekalov I. «Big Elegy to John Donne» by Joseph Brodsky and the poem by Ivan Sergeevich Turgenev «Dream»: the problem of similarity. URL: https: //magazines.russ. ru/zvezda/2014/5117ch.htm/
14. Pomerantsev I. Bread of the poetry in the age of disorder. Record of the interview broadcast on Radio Liberty // Brodsky I. A large book of interviews. M., 2000. P.154-155.
