CC BY
19
YAK 801.1; 801.7; 003 ББК 81.2-8:83.3 (2Poc=Pyc)
O.C. ГАВРИЛОВА
O.S. GAVRILOVA
«ТОЖДЕСТВО. НЕДЕЛИМОСТЬ СУТЬ И ФОРМЫ - ВОТ ПОЭТ...» ОСОБЕННОСТИ МЕТАПОЭТИКИ М.И. НВЕТАЕВОЙ
«IDENTITY. THE INDIVISIBILITY OF THE ESSENCE AND FORMS - HERE IS THE POET...» PECULIARITIES OF M.I. TSVETAEVA'S METAPOETRY
В статье рассматривается особенность прозаического творчества М.И. Цветаевой (метапоэтика), в основе которого лежит система дефинирования. Большое внимание уделяется принципу мышления поэта. Определяются такие понятия, как дефиниция, дефинитивные предложения, художественная дефиниция. Приводится классификация основных терминов, которым М.И. Цветаева даёт определение. М.И. Цветаева, синтезируя свои знания в строгих и точных дефинициях, содержание которых она многомерно раскрывает, представляет глубинные основы своего художественного мышления.
The peculiarity of M. Tsvetaeva's poetry (metapoetry) with the system of defining underneath is considered in the article. A good deal of attention is given to the poet's way of thinking. Such notions as definition, definitive sentences and artistic definition are determined. The classification of basic terms, to which Tsvetaeva gives a definition, is presented in the article. Synthesizing the knowledge in precise definitions, the contents of which Tsvetaeva reveals, she presents the profound background of her imaginative thinking.
Ключевые слова: творчество, проза, метапоэтика, дефиниция, художественная дефиниция, система дефинирования.
Key words: creativity, prose, metapoetry, definition, artistic definition, the system of defining.
В последнее время в науке широко используются такие термины, как «метакритика», «метаэтика», «металогика», «метагеометрия», «метатеория», «метаязык», «метатекст», «метапоэтика» и др. В своей основе они имеют общую составляющую: греч. meta - между, после, вслед за, то есть они обозначают такие научные системы, которые описывают ранее сложившиеся системы и являются их важными компонентами.
Метапоэтика - это поэтика по данным метатекста, исследование которой позволяет раскрыть то, как художник эксплицитно или имплицитно в текстах интерпретирует своё представление о словесном творчестве. Основными чертами метапоэтики является антиномичное соотношение в ней научных и художественных посылок, объективность, достоверность, энциклопедизм.
Метапоэтика М.И. Цветаевой представляет собой систему взглядов на формирование законов и связей в организации поэтического текста. Её произведения «оказываются в гораздо большей степени, - как утверждал И. Бродский, - «литературой о литературе», чем вся современная «текстология текста»» [1, с. 134]. Объектом исследования у М.И. Цветаевой является творчество вообще и искусство, а также универсальные законы, которые проявляются в индивидуальных творческих мирах.
В сферу метапоэтики М.И. Цветаевой входят автобиографическая, мемуарная проза, статьи, эссе, письма, анкеты, интервью, а также стихи. М.И. Цветаева размышляет о К.Д. Бальмонте («Бальмонту»), А. Белом («Пленный дух»), В.Я. Брюсове («Волшебство в стихах Брюсова», «Герой труда»), М.А. Волошине («Живое о живом»), Н.П. Гронском («О книге Н.П. Грон-
ского «Стихи и поэмы»»), О. Мандельштаме («История одного посвящения»), Б.Л. Пастернаке («Поэт и время», «Искусство при свете совести», «Световой ливень. Поэзия вечной мужественности») и др.
Слово поэта о поэте - это уникальные по достоверности произведения, обладающие особенной привлекательностью. И.В. Кудрова отмечает, что в каждом таком тексте «мы столкнёмся с неожиданными ракурсами и акцентами, открывающими с незнакомой прежде стороны и того, кому посвящена статья или книга, и самого автора. Что вполне понятно: сам жанр обеспечивает нам выстрадано-личный подход, собственный взгляд на историю литературы вообще и ценности поэзии в частности - не зависящие ни от какого очередного увлечения литературоведческой науки. В этой-то личной позиции, личной заинтересованности - главная прелесть таких работ» [4, с. 429].
Принцип мышления М.И. Цветаевой дедуктивный, то есть от общего к частному. Так, в метапоэтике поэт работает от общих глубоких философских суждений к последующей их конкретизации при помощи более простых истин, каждая из которых дополняет, распространяет первоначальное основное понятие, но не разъясняет: «распространение, - утверждала М.И. Цветаева, - должно быть повторением, а не разъяснением: одного образа другим и одной мысли - другой» [10, с. 201]. Между понятиями М.И. Цветаева стремится поставить знак тождества, а значит определить одно понятие через другое, делая это при помощи не только лингвистических средств, но и пунктуации, главным знаком которой является тире, «служащий ей как для обозначения тождества явлений [курсив здесь и далее наш. - О.С.], так и для прыжков через само собой разумеющееся» [2, с. 133].
В основе цветаевской метапоэтики лежит система дефинирования, а поэт выступает как учёный-энциклопедист: каждому понятию она даёт своё точное, неоспоримое толкование или дефиницию. Дефиниция - это научное завоевание, которое необходимо человеку для того, чтобы расширить свой тезаурус, сопоставить сведения и впечатления о мире, поступающие по различным каналам информации, со сведениями и впечатлениями, полученными из прошлого жизненного опыта. Дефиниция - это первоначально инструмент дедукции, то есть процесса анализа и сведения неизвестного к известному, но в то же время - это и инструмент синтеза. А. Жожа писал: «Определение, эта операция, имеющая капитальное значение для науки, несомненно, является анализом, поскольку определение - это разложение понятия на его существенные признаки <...>, но определение - единство противоположностей. Оно не только анализ, деление, но и синтез, единство <...>» [6, с. 21].
В общем виде структуру определения можно представить следующим образом: Dfd = Dfn - где, Dfd (дефиниендум) - это то, что определяется; Dfn (дефиниенс) - выражение, «сформулированное в известных адресату терминах» [3, с. 74], и служит для выяснения смысла дефиниендума; « = » - знак дефинитивной связки, который обозначает тождество или равнозначность, и читается «то же самое» - это выражение, указывающее на то, что дефи-ниендум и дефиниенс имеют одинаковое значение. В речи она может выражаться различными оборотами, среди которых наиболее часто употребляются «есть», «это», «называется», «представляет собой то же, что и означает», «означает то же самое, что и...» и др. В лингвистике предложения такой структуры называют дефинитивными предложениями, особенность изучения которых состоит в том, что в отличие от логики, где дефиниция рассматривается по частям, в лингвистике предложениями они становятся только при соединении всех трёх составляющих.
Л.А. Грузберг, изучая дефиниции в художественных произведениях, пришла к выводу, что в художественной литературе сформулировать определение, удовлетворяющее всем методологическим предписаниям классической дефиниции, часто не только трудно, но и принципиально неосуществимо, так как художественная дефиниция выполняет функции, не свойственные научным или словарным дефинициям, она обладает целым рядом особенностей
как в плане содержания, так и в плане структуры и формы. Художественная дефиниция представляет глубоко индивидуализированные и в тоже время общечеловеческие понимания об определяемом явлении. Раскрытие значения понятия происходит с помощью языковых средств, то есть художественный язык создаёт сообщение о самом себе. Отсюда, художественная дефиниция -это текст, в котором реализуется метаязыковая функция естественного языка. Опираясь на понимание метатекста как «суждения, говорящего о своём языке, как разновидности текста, ориентированного на языковой код» [7, с. 55], можно утверждать, что художественная дефиниция - это метатекстовая структура, строящаяся по схеме логической дефиниции Х есть Y и отражающая авторское мировидение, индивидуально-личностные акценты, интеллектуальные и художественные возможности, оригинальность взгляда, нестандартность мышления, парадоксальность ассоциаций творческой личности.
Одним из основных средств регулятивности метапоэтических прозаических текстов М.И. Цветаевой является художественная дефиниция. Напомним, что регулятивность - «системное качество текста, заключающееся в его способности «управлять» познавательной деятельностью читателя» [8, с. 328]. Иными словами, при помощи художественных дефиниций поэт избегает неточности, неправильности в прочтении своих текстов.
М.И. Цветаева определяет буквально весь наличный мир - от житейских предметов повседневного обихода до закономерностей творческого, мирового развития. Каждая попытка объяснить те или иные вещи у М.И. Цветаевой возникает тогда, когда ей необходимо не только сопоставить, различить понятия, но и показать все возможности языка, выразить собственную позицию, которая стала бы понятна собеседнику. Создание дефиниций не скрывается от читателя, а, напротив, рождается на его глазах: «если можно так назвать, но назвать так нельзя» [4, с. 240], «так бы я назвала, так это называется» и т. п. [4, с. 381]. Иными словами, она постоянно стремится «приблизить читателя к себе: сделать его равновеликим» [2, с. 131], позволить ему самому, в силу своего жизненного опыта, постичь творчество поэта: «Чтение, -говорит М.И. Цветаева, - есть соучастие в творчестве» [9, с. 292].
Приведём примеры художественных дефиниций из прозаических ме-тапоэтических текстов М.И. Цветаевой: «Гений: равнодействующая противодействий, то есть в конечном счёте равновесие, то есть гармония <...>» [11, с. 37], «Суть и есть форма, - ребёнок не может родиться иным!» [10, с. 295-296], «Перекладывать мысли в слово, - это уже хромые мысли: мысль и слово, в счастливые творческие часы, рождаются единовременно. Мучительное: «как бы это сказать» - только неосознанное: «как бы это додумать?» Поиски слова - доказательство несовершенности мысли, уточните мысль, -отточится слово. Так, а не иначе получается формула. - Совершенная мысль не может не быть формулой» [10, с. 267], «Лирическое стихотворение: построенный и тут же разрушенный мир. Сколько стихов в книге - столько взрывов, пожаров, обвалов: ПУСТЫРЕЙ. Лирическое стихотворение - катастрофа. Не началось и уже сбылось (кончилось)» [12, с. 323], «Лирика - это линия пунктиром, издалека - целая, чёрная, а вглядись: сплошь прерывности между <неразб> точками - безвоздушное пространство - смерть» [13, с. 428], «Все моё писанье - вслушиванье. <...> Верно услышать - вот моя забота. У меня нет другой» [10, с. 285-286] и др.
Так, метапоэтику М.И. Цветаевой можно представить как словарь, состоящий из специальных и универсальных терминов. Специальные термины представлены в первую очередь терминами лингвистической науки (язык, речь, имя, слово, буква, время, цитата, диалог, грамматика, синтаксис, тире, пробел и т. д.) и терминами искусств: 1) звуковых - поэзии (стихотворение, лирическое стихотворение, поэзия, проза, творчество, поиск слова, гений, художник, поэт, басня, сонет, строчка, строфа, метр, ритм, рифма, ямб, драма, трагедия, сказка, рассказ, сатира, поэма, комедия и т. д.), музыки (музыка, песня, ноты: «до», «ля», «ре» и др., лад, хроматическая
гамма, скрипичный ключ, нотный стан, метроном, вальс, гамма, рояль и т. д.); 2) незвукового - изобразительного искусства (картина, краска, холст, портрет, цвет, живопись, импрессионизма, пейзаж, гравюра и т. д.). Универсальные термины включают: общенаучных (материал, форма, формула, содержание, структура, анализ, гармония, симметрия, асимметрия и т. д.), общеэстетических (рельеф, складка, впадина, ландшафт и т. д.), теологических (душа, жизнь, смерть, любовь, сон, Бог, Черт и т. д.), понятий, связанных с природой (вода, море, огонь, гора, камень, дерево, дуб, сосна и т. д.), с «земным» миром поэта (стол, белый лист бумаги, окаренок, часы, верёвка и т. д.).
М.И. Цветаева, используя художественные дефиниции, пишет, как поэт (образно), мыслит, как ученый (дефинитивно), то есть дефиниция в её творчестве есть не что иное, как инструмент аналитических рассуждений. Создавая ткань своей речи из художественных дефиниций, она неизбежно становится категоричной, отбрасывает все лишнее. И. Бродский видел в стремлении М.И. Цветаевой твёрдо определить любое понятие «<...> стремление к Истине, стремление к точности» [2, с. 137], которое «по своей природе лингви-стично, то есть коренится в языке, берет начало в слове» [2, с. 137].
Б.Л. Пастернак в одном из своих писем к М.И. Цветаевой написал: «Теперь я прочёл твою прозу. Вся очень твоя, всегда смотришь в корень и даёшь полные, запоминающиеся определения, все безошибочно <...> анализ, нена-сытимость анализа, так сказать, вызваны природою предмета, и жар, и энергия, которые ты им посвящаешь, естественны и легко разделимы» [5, с. 249]. О своём пристрастии к анализу М.И. Цветаева писала:
Так вслушиваются (в исток
Вслушивается - устье).
Так внюхиваются в цветок:
Вглубь - до потери чувства! («Так вслушиваются...»)
Таким образом, создавая те или иные художественные дефиниции, М.И. Цветаева, с одной стороны, поддаваясь влиянию художественного стиля, действует как поэт, в дефиниции вносит индивидуально-личностные представления о творчестве, что обусловливает многозначность, многовариатив-ность прочтения метапоэтики М.И. Цветаевой; с другой - она выступает как «мыслитель своего времени» [2, с. 137], учёный-энциклопедист, опираясь на логические, лингвистические основы дефиниции, выявляет принципиальные различия между близкими понятиями, сужает семантический объем определяемого, делает дефиницию более точной и конкретной, тем самым пытается создать твёрдую основу своей метапоэтики.
Литература
1. Бродский, И.А. Сочинения Иосифа Бродского [Текст] : в 9 т. / И.А. Бродский. - СПб. : Пушкинский фонд, 1999. - Т. 5. - 376 с.
2. Бродский о Цветаевой: интервью, эссе [Текст] // Независимая газета. -1997. - 208 с.
3. Кондаков, Н.И. Логический словарь [Текст] / Н.И. Кондаков. - М. : Изд-во «Наука», 1971. - 656 с.
4. Кудрова, И.В. Просторы Марины Цветаевой: Поэзия, проза, личность [Текст] / И.В. Кудрова. - СПб. : Вита Нова, 2003. - 528 с.
5. Пастернак, Б.Л. Биография в письмах [Текст] / Б.Л. Пастернак. - М. : АРТ-ФЛЕКС, 2000. - 464 с.
6. Попа, К. Теория определения [Текст] / К. Попа. - М. : Прогресс, 1976. -247 с.
7. Ростова, А.Н. Метатекст как форма экспликации метаязыкового сознания [Текст] / А.Н. Ростова. - Томск : Изд-во Томского ун-та, 2000. - 194 с.
8. Стилистический энциклопедический словарь русского языка [Текст] // Флинта : Наука, 2003. - 696 с.
9. Цветаева, М.И. Собр. соч. [Текст] : в 7 т. / М.И. Цветаева. - М. : Эллис Лак, 1997. - Т. 4. - Кн. 1. - 416 с.
10. Цветаева, М.И. Собр. соч. [Текст] : в 7 т. / М.И. Цветаева. - М. : Эллис Лак, 1997. - Т. 5. - Кн. 1. - 336 с.
11. Цветаева, М.И. Собр. соч. [Текст] : в 7 т. / М.И. Цветаева. - М. : Эллис Лак, 1997. - Т. 5. - Кн. 2. - 400 с.
12. Цветаева, М.И. Собр. соч. [Текст] : в 7 т. / М.И. Цветаева. - М. : Эллис Лак, 1997. - Т. 6. - Кн. 1. - 336 с.
13. Цветаева, М.И. Сочинения [Текст] : в 2 т. / М.И. Цветаева. - М. : Худож. лит., 1988. - Т. 2. - 639 с.
