Топонимия республик Поволжья (Башкортостан, коми, Марий Эл, Мордовия, Татарстан, Удмуртия, Чувашия)-VI: а анлаутные географические названия Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Г.Е. КОРНИЛОВ

ТОПОНИМИЯ РЕСПУБЛИК ПОВОЛЖЬЯ (БАШКОРТОСТАН, КОМИ, МАРИЙ ЭЛ, МОРДОВИЯ, ТАТАРСТАН, УДМУРТИЯ, ЧУВАШИЯ) - VI:

А - АНЛАУТНЫЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ

Работа выполнена при финансовом содействии Министерства образования и науки РФ (грант ГО 2 -1.6-123).

0.0.1.3.3. Адам-Учи: -Нижние, -Русские, -Средние, н.п. Граховск. р-на Удмуртии. См. 0.0.1.2.3. Адам.

0.0.1.3.4. Адамырву - речка в Удмуртии (И.С. Галкин, 84). Четко вычленяется конечный слог -ву: Адамыр-, восходящий к удмуртскому географическому номенклатурному термину ву «вода, река», который может присоединяться и к заимствованным топонимам, ср. названия притока второго порядка реки Вятки (Граховск. р-н Удмуртии) и притока второго порядка реки Камы (Елабужск. р-н Татарстана) Иырашву «Юрашка», возводимые М.Г’. Атамановым, 216 а, к марийск. ераш «маленькое озеро; лужа; ручей» (по И.С. Галкину, 9, 67, 102, 144, ераш «озерко», где -аш - уменьшительный суффикс, ср. ер «озеро» - ераш «озерко», а также у него же, 123: «... конечный элемент -кш > -ш является марийским уменьшительным суффиксом, ср. ер «озеро» - ераш < еракш «озерко»), правда, йыраш-: йырашву можно сравнивать и с чуваш, ыраш «рожь; ржаной, -ая, -ое», ср. беглое й- в названии д. Ирмарь < марийск. Йырмарий в Куженерск. р-не Марий Эл (И.С. Галкин, 41), р. Ировка (правый приток р. Илеть) < марийск. Йыр вуд, ср. также й-мобиле в Алабуга > Йелабуга, Елабуга; удмурт. *йэгра > эгра, откуда д. Игра Старая, д. Игра Новая в Граховск. р-не Удмуртии (М.Г. Атаманов, 208, 228), д. Успьян из удмурт. Юсъпиян «Лебяжье гнездовье» в Малопургинск. р-не (М.Г. Атаманов, 234); впрочем, марийская интерпретация предпочтительней.

Производящая основа Адамыр- не столь однозначна. В границах пермских наречий возможно членить Адам-ыр-, возводя Адам- к имени личному или болгаро-чуваш. аДан «петух; петуховый, петушиный» (см. 0.0.1.2.3. Адам), а -ыр: Адамыр- к удмурт, йыр, коми йур «голова; вершина; главный, старший, начальник» (В.И. Лыткин, Е.С. Гуляев, 1999, 335), ср. у Л.В. Вахрушевой, 1979, 4: возвышенность Изир из удмурт, из «камень; каменный, каменистый» плюс ир из йыр «голова». Правда, в пермской топонимии в значении «верховье, вершина; исток» обычно употребляется не йыр, йур, *йор, а

коми йыв, коми диалекты, йыл, удмурт, йыл, ср. идентификацию значений тюрк, баш и удмурт, йыл у М.Г. Атаманова, 39 б, а также топонимы типа Лудйыл (М.Г. Атаманов, 153 а, из луд «поле» и йыл «верх, вершина; над»), д. Кожиль из удмурт. Кожйыл в Глазовск. р-не (М.Г. Атаманов, 54 б, из иль < йыл «вершина; исток»), где кож «омут; заводь; излучина реки», а йыл «верховье, исток, вершина; над, наверху» (М.Г. Атаманов, 37 а).

Никто из финно-угроведов не ставит вопрос о гомогенности-гетерогенности внутри удмуртского языка форм типа йыр и йыл, йыв, в Словаре В.И. Лыткина и Е.С. Гуляева они этимологизируются в разных статьях без взаимных отсылок, видимо, потому, что колебания л/р в удмуртском и коми большая редкость, в отличие от колебания л/в, ср. удмурт, ульшы, коми овны «жить»; коми лдп и вдп «лесная чаща, бурелом» (М.Г. Атаманов, 35 а); удмурт, ултос, коми увтас «низменность, низина» (М.Г. Атаманов, 236 б, ув

< ул «низ» плюс тас «место, район»); в то же время М.Г. Атаманов, 236 б, решительно возражает против выведения названия райцентра Шаркан из тюрк, шалкан «репа; репный, реповый». Единственный пример у А.И. Турки-на, 134: название д. Шилявво в Удорск. р-не Коми республики возможно от др.-рус. личного имени Ширяй, то есть - за пределами пермских наречий.

Основное значение йур «голова, главный», йыр «голова, начальник» делает их сопоставимыми с хант. йор «князь, герой» (В.И. Лыткин, Е.С. Гуляев, 1999, 335), но последнее близко и по значению и по звучанию к др.-тюрк. эр «муж, герой», башкир, ир «муж(чина)» (Камалов, 250), общетюрк. ир «муж; человек» (Р.Г. Агеева, 66), др.-тюрк. аг, ег, /> «человек, мужчина» (Р.Г. Агеева, 213), ср. этимологию Н.И. Шувалова, 44: мусульманск. араб, мужское имя Крали из ер, яр, ир «друг; мужчина; герой» плюс ат «возвышенный», а также имя зап.-сибирского хана Цабыр (из Чабыр? - Г.К.), возводимого Х.Ч. Али-шиной, 142, к транзитиву цаб-, чаб- «рубить», имя действия цабу, чабу, где -ыр из ир «муж(чина); герой и т.д.», как результат палатальной гармонии.

Тюркская этимология основы Адамыр- допускает и сближение -ыр: Адамыр- с возможными параллелями тюрк, ыр из *йыр, последнее из айыр «отдел(ение); рукав реки; отрог горы», «приток любого порядка», «речка» (по отношению к магистральной реке), ср. рус. Куксаир из башкир. КуксЭ айыр «Синенький рукав (приток)» (см. БТСл., 67, 79, 93 и т.д.), об айыр, аир в топонимии Зап. Сибири см. у Х.Ч. Алишиной, 49, 121, 122, 137, 212, 213, кроме того, ею же выявлен этот компонент в составе генонимов, формирующих топонимы сибирско-тюркского происхождения: балайыр, вачайыр, йыгайыр, йышайыр, каишйыр, нигайыр, пумайыр, суйыр, тахтайыр, тир Энггайыр, угымайыр, ынггайыр (Х.Ч. Алишина, 162); Ф.Г. Гарипова, 1998, 83, указывает варианты айыр, айры, Эйре, аиры, аир в значениях «рукав реки», «отрог горы», «речной рукав», «протока реки», «ручей», «речка».

Менее вероятно видеть в -ыр: Адамыр- тюркские параллели башкирских йыра, йырын (болгаро-тюркское произношение), йы^а, йы^ын (собственно башкирско-кыпчакское произношение) «овражек» (А. Камалов, 199), Тура-

йыра «Прямая рытвина» или «Рытвина (расположенная) напротив кого-чего-л.» (А, Камалов, 110); ср. тувинск. -ыр: сайыр «мелкие гальки; сухая река» (Ф.Г. Гарипова, 1998, 261), где сай «мелкий» (о камнях), «неглубокий» (о воде), «пересыхающая в межень горная, пустынная или степная речка». В Б'ГСл., 174, номенклатурный термин ыр, ор «колодец; яма, рытвина» усматривается в первом слоге потамонима ЫрРа^ы «Иргазы» (правый приток р. Урюк в Мелеузовск. р-не).

Осмысление -ыр: Адамыр- сказанным не исчерпывается, поскольку остается неучтенным мнение И.С. Галкина, который указывает марийские на именования: Йыр деревни Адымаш, Руш Йыр деревни Русский Адымаш Моркинск. р-на Марий Эл, восходящих по В. Кузнецову к марийскому варианту потамонима Ировка (И.С. Галкин, 32). Река была названа Йыр < Йир не марийцами, а древними пермянами, пишет автор, ср. коми йир «омут», Йира «С омутами», хотя коми слово йир «омут» одного происхождения с марийским ер «озеро». Поэтому можно сказать, что река Йыр - это «река с омутами», ср. также р. Ираёль «Речка с омутами» в Коми ССР (у А.И. Туркина, 41, р. Ираёль - левый приток р. Исакова, на базе чего пгт. и ж.-д. ст. Ираёль в Сосногорск, р-не, то же у А.П. Афанасьева, 1996, 69 а. В 1960 г. - Ираёль-ский с-т Ухтинск. р-на Коми АССР. - Г.К.). С речкой Ировкой (Йыр) связано название деревни Ирмарь, по-марийски Йырмарий в Куженерск. р-не (И.С. Галкин, 41).Вопреки В.И. Лыткину, Е.С. Гуляеву, 111, и вышеприведенному мнению И.С. Галкина, мы полагаем, что коми йир, йыр восходят к *гир, *гыр, последние следует сопоставлять не с марийским ер «озеро», а с марийскими агур, авур (см. В.Г. Егоров, 20; М.Р. Федотов, 1996. I, 27), а все вместе с чуваш. авар, древнечуваш., болгаро-тюрк. агур, агыр, пратюрк. *агир, откуда турец. эгр(им), ногай. (и)йир(им), сибир.-тюрк. ир(ем), казах., каракалпак. иир(им), киргиз, ир(им) и т.д. «водоворот», «омут» (подробнее см. 0.0.0.5.5. Авар).

Рассмотренное в 0.0.1.2.3. определение Адам-, как уже упоминалось, тоже неоднозначно. Будучи именем первочеловека и для всех христиан и для всех мусульман (А. Гафуров, 1987, 121), оно имеет широкое хождение в качестве антропонима (имени личного, фамилии, отчества, прозвища и т.п.) и в качестве топонима (только в указателе географических названий к «Атласу мира» 1954 года повторено 42 раза в Европе, Азии, Африке и Америке!). В единичных случаях Адам восходит к болгаро-чуваш. диалектн. Адан «Петух». Не исключено, что некоторые топонимы в зоне исторического влияния древне-, средне- и новогреческих диалектов могут восходить к пространственно-хронологическим параллелям греч. Ас1ат(аз) «сталь(ной)» и т.д.

0.0.1.3.5. Адамыш, см. 0.0.1.2.3. Адам.

0.0.1.3.6. Адаръер - согласно О.П. Воронцовой и И.С. Галкину, 24, «озеро в Моркинском р-не (Янтемир, 1926, вып. II: 12). Лимноним образован от собственного имени Адар < Айдар, ср. Адар (Черных, 1995: 30). Айдар < тат.

айдар «длинные волосы, оставленные при бритье на макушке» (Гордеев, 1979: 62)».

Представляется необходимым обоснование упрощения сочетания согласных -йд- > -д- при освоении татарских собственных имен в диалектах марийского языка. У В.К. Магницкого даны как самостоятельные «мужские языческие имена чувашъ»: 95 Адар, 177 Айдар (с. 25), 815 Атаръ (с. 30), с последним сопоставим комоним Атар-ша - назв. деревни и местности в Белокатайск. р-не Башкортостана (БТСл., 26). У Алима Гафурова эти антропонимы отсутствуют, что косвенно могло бы указывать на то, что они собственно тюркские. Чувашские справочники указывают на два комонима: Айдарово - татарская деревня быв. Новоковалинской вол. Цивильского уезда, в 1921 г. переведена в Тугаевск. вол. Свияжск. кантона ТАССР, позже вошла в Кугушевск. сельсовет Нурлатск. р-на Татарстана, а также чувашская деревня Айдарова, по-чувашски Акчура, с 1965 г. в составе Андреево-Базарского сельсовета Козловск. р-на. В Татарстане есть еще одна татарская деревня Айдарово, по-татарски Айдар быв. Субашского сельсовета Сабинск. р-на. Согласно Ф.Г. Гариповой, 1991, 222, д. Айдар(ово) в Зеленодольск. р-не, а Ф.Г. Гариповой, 1998, 415 - в Тюлячинск. рне, речь здесь об упомянутых выше одноименных населенных пунктах, до этого бывших соответственно в Нурлатск. и в Сабинск. районах, автор считает, что комонимы «восходят к этнониму ногайских племен» айдар (Альбиков, 1911), ссылаясь на грамоту Айдар мирзы к царю Ивану IV (1552): «Отец и дяди Поволжье нам дали. И мы вверх по Волге летуем, а на Монатове зимуем» (Продолжение IX, 1793, 18). Согласно «Списку селений Казанской губернии» 1908 г. это были: Айдарова-д., ч., 295, Акчура, Чебокс. у., Воскресенск. вол., 191; Айдарово-д., т., 625, Мамадыш. у., Шеморбаш. в., 92; Айдарово-д., т., 936, Цив. у., Новоковалин. в., 167.

В.Д. Димитриев, 1993, 30-31, пересказывает предание, записанное Ф. Алексеевым, крестьянином дер. Большие Крышки Чебоксарск. у., в 1905 году, согласно которому, следуя за быком, три брата - Чинкей (другое имя Ку-гей), Айдар и Пичура - основали три поныне существующие деревни, соответственно: Кугеево/ Чинкейкасси/ Чанкасси, Айдарово (В.Д. Димитриев, 1993, 182: дер. Айдарово при речке Анише - Козловского района) и Бичурино (ныне село Бичурино Мариинско-Посадского района). На странице 64 этого источника читаем: «Особый интерес представляют предания и легенды о селе Алдиарове Янтиковского района»... по... преданию, Алдиарово основал Айдар, прибывший с левобережья Волги за коровой...» На с. 139: Айтар ёшни - «Выжиг Айдара» (название поля, без паспортизации). В Яльчикском районе В.Д. Димитриев, 1993, 169, отмечает прежде бывшую «дер. Айдарово Айбечевской волости (ссылка на Димитриев В.Д. К вопросу..., с. 301-302. -Г.К.). Еще: «Основателями дер. Алманчиково (ныне село), согласно преданию, были три брата - Айдар, Турай и Суйган из дер. Алманчино (ныне село Красноармейского района)» (В.Д. Димитриев, 1993, 192). Убедительно, с

точки зрения профессионального историка-медиевиста, В.Д. Димитриев, 1993, 253-254, комментирует «образ грозного чувашского феодала» в замечательной драме «Айдар» народного писателя Чувашии П.Н. Осипова, указывая, что «одним из прототипов Айдара мог быть чувашский сотник из дер. Тарханкасы (позднее село Сотниково) Кокшайского уезда Абяк Охгпеев, живший во второй четверти XVII века». На с. 323 автор еще раз возвращается к этому сюжету: «Анахроническому преданию, выставлявшему Айдара участником подавления восстания Е.И. Пугачева, пожалованным за это дворян ством, поверил П.Н. Осипов, на основании чего создал драму «Айдар». Как указывалось в VII главе, Айдар - тип чувашского феодала ХУ1-ХУП веков...». Последнее упоминание у В.Д. Димитриева, 1993, 341: «Цивильский район. Войско Пугачева по Айдаровской дороге приближалось к дер. Стараки...»

У М.Р. Федотова, 1998, 38 две краткие статьи: 1. Айтар, м. и. чув. яз. им., 25. Ср. тат. фамилию Айдаров (Ашм. Сл. 1А, 33); тат., башк. Айдар (СЛи, 129; Шайх. ТБЛИТП, 56; Сат. ТИС, 28) < араб. м. и. Хайдар... «лев», прозвище халифа Али (Гаф. ИИ, 202) > мар. м. и. Айдар (Черн. СМЛИ, 44). 2. Айтарман, л. и. м. Тойдеряк (Ашм. Сл. 1А, 33): Айтар + -ман. См. Айтар.

И.К. Инжеватов (с. 39, 157, 215, 252) четырежды упоминает татарина по имени Айдар\ 1. В «Деле о пропаже кошеного сена у Бегиша Кильдебякова сына Исанбердеева 1676 года» сообщается: «В прошлом, 184-м год> отдал я, Айдар, из найму свои сенные покосы темниковскому деревни Шукстровы» (35, 283). 2. В «Деле о мельнице, построенной служилым татарином Айдаром Булаковым у чужого берега в Инсарском уезде» сообщается, что в 1696 году жители деревни Навлей принимали участие в разборе плотины, построенной на чужой земле (31, 120). 3. В 1696 году мордвины деревни Верхиссы жаловались на служилого татарина Айдара Булакова из деревни Ендовищ, который «самовольством своим запрудил Потиш речку на мельничное строение себе неведомо по каким крепостям» (31, 119). 4. В «Деле о мельнице, построенной служилым татарином Айдаром Булаковым у чужого берега в Инсарском уезде» сообщается в 1969 году: «Инсарского ж уезду деревни Андавищ служилый татарин Айдар Булаков самовольством своим запрудил Потиш речку на мельничное строение» (31, 119).

В мордовской же комонимии имеется единственный пример на субституцию -йд-/ -д-: рус. Новое Бадиково, мокша-мордов. Од Байдеку - названия мокша-мордовск. села в Зубово-Полянском р-не (И.К. Инжеватов, 158).

В «Словаре топонимов Башкирской АССР» (БТСл., 20) указаны три топонима на основе антропонимов Айдар и Айдарали (в башкирском произношении и написании вместо -д- имеет место интердентальный который мы не приводим по техническим причинам): 1. Айдарлы - хутор в Абзалиловск. р-не, д. Халилово-, 2. Айдарма - озеро в Мечетлинск. р-не, д. Сабанаково\ 3. Айдарали или Айдаралино (в 1795 г. д. Айдаршшна Кулили-Минск. вол. Стерлитамакск. у. - БОйк, 138) - село в Стерлибашевск. р-не. В качестве

апеллятива указаны: башкир, ай^ар (-^-межзубное) «хохолок», казах, айдар то же, башкир, диалекты, ай^ар тороу (-?- межзубное) «вставать на ноги». Любопытно имя «рыбак Айдар» человека, переселившегося в XVIII в. из с. Асланы на берег озера Яткил в Асланском сельсовете Ялуторовск, р-на Тю-менск. обл. (Х.Ч. Алишина, 1999, 159).

Согласуется с вышеприведенной интерпретацией мнение Э.М. Мурзаева, 1996, 106: айдар «возвышенность, холм с кучей камней на вершине», букв, «чуб, коса». Название Айдарлы повторяется несколько раз в разных местах, солончак Айдар в пустыне Кызылкум, река Айдар пр. Северского Донца». Ср. Э.М. Мурзаев, 1996, 196: «Е.С. Отин пишет о гидронимах Ахмат... и Айдар в бассейне Дона, которые, возможно, восходят к Ахматсу и Айдарсу...». Однако вызывает сомнение объяснение Н.И. Шувалова, 1989, 16: «Айдырлы (Ай-дырля), г., тер. гор. Магнитогорска. От казахского слова Айдар - «чуб», «чубатый». Термин употребляется для обозначения степных одиночных возвышенностей и холмов с кучей камней на вершине, -лы - словообразовательный аффикс», поскольку остались без обоснования предполагаемые колебания -дыр-/ -дар- и -лы/ -ля. В казахской ойконимии представлено 7 комони-мов на базе Айдар: 1. Айдар Айдарск. с-та Аркалыкск. р-на Тургайск. обл.; 2. Айоар Кировск. с-та Каратальск. р-на Талды-Курганск. обл.; 3. Айдаркул-Кашар Коксуск. с-та Чардаринск. р-на Чимкентск. обл.; 4. Айдарлинское Ай-дарлинск. с-та Октябрьск. р-на Тургайск. обл.; 5. Айдарлы Айдарлинск. с-та Сырдарьинск. р-на Кзыл-Ординск. обл.; 6. Айдарлы Айдарлинск. с-та Кур-тинск. р-на Алма-Атинск. обл.; 7. Айдарлы Бараходзирск. с-та Панфиловск. р-на Талды-Курганск. обл., но нет ни одного на базе *Айдыр~.

В дополнение к выше приведенному единственному случаю упрощения -йд- > -д- с территории Мордовии, в какой-то степени подтверждающему выведение марийск. Адаръ-: ~ер из тюрк. Айдар, можно указать по книге Э.М. Мурзаева, 1996, 86, еще один пример, правда, в ином фонетическом окружении: жийда «джида, лох» -Джийдали «лоховое место, место, заросшее джидой».

Преобразование -йд- > -д- отмечено в соответствии -ода/ -лойда А.К. Матвеевым, 2001, 232, в топонимии Русского Севера: комонимы Яргода из Ярглойда, Перхода из Перхлойда, Кыргода из *Кырглойда.

Максимально достоверный источник - БСЭ, 1970, том 1, с. 304, для названия реки в Белгородской обл. РСФСР и Луганской обл. УССР, левого притока Северского Донца, на котором стоит г. Старобельск, указывает три варианта: Айдар, Адар и Айдор, объективно обнажая проблему: является ли данный потамоним результатом тюркизации индо-иранского имени типа скифо-алано-осетинских географических названий с номенклатурным термином -дор, -тор, -дор(ь), -тор(ъ).-дыр(ь), -тыр(ъ) и т.д. “камень (и т.д.)” (Алатырь < Олатор(ь), Ундор(ы), Латор(ица), Краматор(ы) и множество подобных) или же это восточнославянское искажение исконно тюркско-кыпчакского потамонима? Здесь же указана фамилия Айдаров (Знаур Заурбе-

гович, один из первых осетинских большевиков). Указатель к АМ 1954, 15 вариантов А дар, Айдор для названия притока Северского Донца не приводит: Айдар, р., 41-42, Г-Е-18-19, но дополнительно перечисляет лимноним Айдарша (оз. 66, Д-12, юг Зап. Сибири), комонимы: Айдар, 35-36, И-2; Айдарлы, 35-36, И-11 (Луганщина), а также солончак Айдар, 53-54, Ж-11, ср. выше материалы из Э. М. Мурзаева, 1996, 106, 196.

Справедливости ради следует отметить, что в предполагаемом марийском и реальном северодонецком колебании Айдар/ Адар не обязательно усматривать упрощение сочетания согласных -йд-/ -д-, а допустимо предполагать монофтонгизацию (или наоборот - дифтонгизацию) Ай- > А- или А- > Ай-, подобные: др.-армян. асори, но русск. айсоры (одно из названий ассирийцев, ср. Р.А. Агеева, 2000, 55); этнографические районы Армении: Арарат и Айрарат (Р.А. Агеева, 2000, 48); самоназвание якутов в некоторых дальневосточных языках сайха-: сайхачже, сайхэши (Р.А. Агеева, 2000, 419); р. Грайворонка/ р. Граворонок (Г.П. Смолицкая, 1976, 81); д. Бакабыз/ д. Байкабыз в Муслю-мовск. р-не Татарстана (А. Камалов, 1994, 281); русск. сатана, ст-славян, со-тона, греч. сатанас, др.-еврей. Шап, но араб., тюрк, шайтан (М. Фасмер, 1971, т. 3, с. 565; Н.К. Дмитриев, 1962, с. 551-552; Э.М. Мурзаев, 1996, 165); азерб. ойконим Шубаны из араб, шебайни «ветвь арабов хамса» (Э.М. Мурзаев, 1996, 180); в комонимии Татарстана: с. Шайчурино/ ЧЭчер (Тюковск. с-т Акта-нышск. р-на); д. Сорок-Сайдак/ Кырык Садак (Сорок-Сайдакск. с-т Буинск. р-на, ср. Ф.Г. Гарипова, 1998, 415); с. Капердипо! Кайперде (Уразлинск. с-т Кам-ско-Устьинск. р-на); тюркские параллели башкир, кайсы (М.Р. Федотов, 1996, т. 2, с. 314) «ножницы», удмурт, кайсы «птица клест» (М.Г. Атаманов, 1997, 203), но чуваш, хача! хайча, тувин. хачы «ножницы» (в чуваш, говорах еще «клешня, стропила»); д. Атжитарово/ Атжатар (Чебаркульск. р-н Челябин. обл.), выводимое из башкир, муж. имени Атжитер/ Атзитер на базе словосочетания айт житер/ айт етер «скажи хватит» (Н.И. Шувалов, 1989, 15); исторически чувашская д. Карайкасы, позже Аликеево Караево, ныне д. Сормхири {Сурам хёрри) в документе 1671 г. именована: Каракас, Каракос, Каракусы (В.А. Нестеров, 1980, 11); экзотично марийск. сернурск. Лайдемыр из рус. Владимир (Д.Е. Казанцев, 1999, 65); в Волжск, р-не Марий Эл несколько комони-мов на -шайра/ -шари: рус. Шарембал - марийск. Шайрамбал или Пыжанъер Шайра и т.д., объясняемые И.С. Галкиным, 1991, 129, метатезой: Шарйа > Шайра', в Темниковск. р-не Мордовии русская деревня Подайкеево именовалась в некоторых документах Подакеево (1866), последнее И.К. Инжеватов, 1987, 176-177, сопоставляет с именем некоего Позанея Подкеева, упоминаемого под 1667 г. «в одном актовом документе» (30, 320); русск. литер, мамонт, но ст.-рус. Холмогор РД (1618-1619гг.) тттаШо (А.Е. Аникин, 2003, 350); русск. ставень, но якут. ухку'Ьап, ухШЬст (А.И. Аникин, 2003, 568).

Согласно Н.К. Фролову, 1991, 76, «хант. прилаг. ай во всех хантыйских диалектах имеет значение «малый», «маленький»: Айась, р., «Малая Обь», ...

Айеган, рч., Сг. «маленькая река»... Айдар, оз., совр. тат. ли (видимо, опечатка, следует: Айдарли? - Г.К.) < хант. *айтор (ср. выше Айдор - вариант названия притока Северского Донца. - Г.К.) «маленькое озеро», Айдарово, д.; Айдаровские, ост. ю., Тбу. (? остяцкие юрты, Тобольский уезд. - Г.К.)...». Данный абзац из насыщенной фактографией книги Н.К. Фролова порождает соблазн дать финно-угорскую интерпретацию приведенного выше башкирского названия озера Айдарма (Мечетлинск. р-н, д.Сабанаково): *ай тор ма(а) «место маленького озера».

Совершенно очевидно, что приведенный материал может быть по происхождению не однороден. В киргизском эпосе «Манас» нарицательное слово айдар «торчащие на макушке головы мужчины волосы» {Эр Конгурбай баатырдын, Аркасында айдары...), считается архаизмом, кроме того, омонимичное айдар считается синонимом слов шер, арстан «лев; львиный» и восходит к арабскому ИейдЭр то же (Х.К. Карасев, 1986, 22, 310). Алим Гафуров, 1987, 202: Хайдар... а(рабское) м(ужское) «лев», прозвище халифа Али\ Хай-оарат... «лев-Али» (ср. выше башкирский комоним Айдаралина! Айдарали-но1 Айдарали в Стерлибашевск. р-не, ошибочно возводимый к собственно тюркскому айдар «хохолок». - Г.К.,); Хайдаркули..., т(юркское) м(ужское) «раб Хайдара (т.е. Али)»; Хайдаруддин... п(ерсидское) м(ужское), из Хайдар ад-Диин «лев веры». Поскольку «айн» (ларингальиый-гортанный согласный) в анлауте регулярно утрачивается, если не субституируется Г- или X- (ср. ниже 0.0.1.3.8. Адельшино/ Гадельша), то возводимость антропонима Айдар, на базе которого образованы рассмотренные выше комонимы с основой Айдар-, к араб. Хайдар «лев» представляется более чем вероятной. Символом льва у всех народов является его грива, поэтому более точным исходным (первоначальным) значением нарицательного айдар должно было быть не «хохолок», а «(львиная) грива», «гривастый (как лев)», «нечто вздыбленное», в этом случае оказывается аналогичным употребление как тюркского айдар, так и русского грива в значении географического номенклатурного термина в близких значениях «разновидность гор или лесных массивов» (о колебаниях шачений «гора» - «лес» см. Г.Е. Корнилов, 2002, 24-28).

Любопытно замечание В.А. Никонова о том, что «... у некоторых тюркских народов оказалось по четыре имени с этимологическим значением «лев»: Асад и Хайдар (араб.), Шер (иран.), Арслан (тюрк.)» (Никонов, 1974, с. 89; Э.М. Мурзаев, 1996, с. 195). Но беда в том, что российское языкознание не дает никакой этимологии слов асад «лев» и хайдар «лев» в собственно арабском, не известны реконструкции их архетипов на уровне как семитских, так и семито-хамитских языковых общностей, одно из этих названий льва на арабском языке, например, хайдар, вполне может быть не арабизмом в тюркских, а наоборот, тюркизмом в арабских, поскольку тюркский ономастикон изобилует именами на -дар/ -дер, -тар/ -тер, только в списке В.К. Магницкого «Чувашские языческие имена» 20 антропонимов на -дар, 141 антропоним

на -дер, 12 антропонимов на -тар и 22 антропонима на -тер, всего 195 (!), при этом Адар и Айдар представлены как самостоятельные, а не варианты. Последнее наводит на мысль о их возможной гетерогенности. В частности, в связи с русским аканьем, для Адаръер возможен архетип *Одаръер, ср. колебания Арда/ Орда (И.С. Галкин, 1991, 340-35), Оръя/ Аръя (И.С. Галкин, 1991, 92), Ошлань/ Ашланка (И.С. Галкин, 1991, 93-94), Окаш/ Акашево (И.С. Галкин, 1991, 121), Ашламаш/ Ошламаш (И.С. Галкин, 1991, 36), Оваснур/ Абаснур (И.С. Галкин, 1991,31), Ашлань/ Ошлан (И.С. Галкин, 1991,38) Кабам Кодам (И.С. Галкин, 1991, 54) Карачас/ Корамас (И.С. Галкин, 1991, 55), хала/ ола/ город/ чуваш, хола/ хула (И.С. Галкин, 1991, 59), Колянур/ Калянур (И.С. Галкин, 1991, 62), Ларь/ Лор энгер (И.С. Галкин, 1991 75), Малачас(ы)! Молаиас (И.С. Галкин,1991, 77, 125), Ноля/Нолька/ Наш (И.С. Галкин, 1991, 87), Шаплак/ Шоплак (И.С. Галкин, 1991, 96), Помар(ы)/ Памар (И.С. Галкин, 1991, 101), Шаба/ Шоба (И.С. Галкин, 1991, 109), Толмань/ Талман (И.С. Галкин, 1991, \\9), Шачингуш/Шолангыш (И.С. Галкин, 1991, 125) и т.п.

Указанный архетип *Одаръер уверенно возводим к диалектному Одар ер «Хуторское озеро» или «Пасечное озеро», где Одар фонетически точно совпадает с чувашским верховым (диалект тури-вирьял) отар (графически), оДар (обязательная произносительная норма) “пасека, пчельник; хутор “ (Сл. Ашм.Ш, 326; М.Р. Федотов, 11,294), “ местность, богатая растительностью и цветами для пчёл” (В.Г. Егоров, 1964, 278-279), в литературном чувашском и в низовом диалекте анатри утар (графически), уДар (орфоэпически). С чувашским произношением оДар совпадает тувинское одар “ пастбище, выгон почему-то отсутствующее у М.Р. Федотова, который не указывает и на произношение чувашских примеров. Известно, что большинство чувашизмов в марийских наречиях фонетически ближе всего именно к чувашским верховым (тури-вирьяльским) нормам; как установил В.Д. Димитриев, именно верховых чувашей в ряде русских исторических документов именуют горными черемисами, путая их с марийцами. В других тюркских языках слова, гомогенные с чуваш. отар, оДар; утар, уДар, не знают озвончения интервокального -т- > -Д-.

Высказанное Ф.И. Гордеевым, О.П. Воронцовой и И.С. Галкиным (см. начало сюжета) мнение о происхождении лимнонима Адаръер от мужского личного имени *А(й)дар, заимствованного из татарского источника, представляется менее вероятным, вопреки всему, что было сказано нами же выше (в целях максимальной объективизации ситуации).

0.0.1.3.7 Адаш-Туванвар - название оврага, обнаруженное В.А. Нестеровым (1980,58) в картографической коллекции (ЦГА ЧАССР, фонд 206, опись 7, дело 80).

В чувашском написании ороним должен был выглядеть Аташ-таван вар(ё). Объяснение этого совершенно прозрачного имени В.А. Нестеровым из «чув. аташ “тёзка” + таван “родня” + вар (7-80) » мы могли бы дополнить частично повторяющимся горно-алтайским: «Аташ, ур.; н.п. Кызыл-Козулъ. Алт. аташ - 1)тёзка; 2)одноимённый» (О.Т. Молчанова, 1979, 142), а также

названием мокшанского села Инсарск. р-на Мордовии Адашево на р. Исса, согласно И.К. Инжеватову, 1987, 13, упоминаемое в “Списке населённых мест Пензенской губернии (1869)» как “Адашево (Никольское) - село казённое из 203 дворов Инсарского уезда”, повоёванное в 1643 году кочевыми отрядами наряду с другими населёнными пунктами Темниковского уезда. Объяснение И.К. Инжеватова: «Название-антропоним: имя Адаш часто встречается в актовых документах ХУІ-ХУІІІ веков (57, 214, 216). Оно стало основой распространённых мордовских фамилий Адашевых, Адушевых, Адушкиных». О завоевании с. Адашево в 1643 году повторно упоминается на с. 149 цитируемого источника, но на с. 177 говорится: «В 1647 году на Инсарской укреплённой линии были заселены ... вновь основанные Потижская и Засечная слободы, Адашево, ". Любопытны упоминаемые в Нижнем правобережном Поочье, среди левых притоков р.Мокши от р. Панжи (вкл.) до р. Вад (искл.), то есть на исторически мордовских землях, озеро Адашево Колено и озеро Адушево (Г.П. Смолицкая, 1976, 239). В 1917-1929 гг. в Черновск. вол. Сер-гачск. у. Нижегородск. губернии числились с. Адашево и Ниловка (Адашево).

Согласно Н.И. Шувалову, 1989, 23, является распространённым «у башкир и казахов тюркское личное мужское имя Аташи, со значением напарник отцу», от которого название «горы в системе горы Магнитной», на «тер. гор. Магнитогорска» - Атач (Атачи). Антропоним Аташи представляется нам гетерогенным с выше рассмотренными чувашскими, алтайскими и мордовскими основами.

В «Словаре топонимов Башкирской АССР» (БТСл., 1980) имя аташ упоминается четырежды: 1. Аташ (Атачево) - п. в Дюрт.р-не. От антропонима Аташ (с. 26, ср. с предыдущей цитатой из Н.И. Шувалова. - Г.К.); 2. ТубЭн Аташ (Нижнеаташево) - с. в Дюрт. р-не. От туб Эн «нижнее» и прежн. назв. с. Аташ (антропоним)... (с. 147); 3. ЮБары Аташ (Верхний Аташ) - с. в Чекм. р-не. От юБары «верхний» и прежн. назв. с. Аташ (антропоним)... (с. 179); 4. Ян(г)ы Аташ г Новоаташево) - д. в Илиш. р-не. От ян (г) ы «новый» и прежн. назв. д. Аташ (с. 186).

В современных справочниках по Татарстану и в трудах татарских топо-нимистов географические названия с именем Аташ не упоминаются, но в «Списке селений Казанской губернии» К.П. Берстеля (Казань, 1908, с.75) упоминается одна татарская деревня с аналитическим названием Два Поля Аташ в соседстве с татарскими же деревнями Большой Арташ и Язлы Ар-таш (Мамадышск. уезда). Одно из двух написаний - Арташ и Аташ, - возможно, является результатом опечатки.

Слово аташ «тёзка», «одноимённый» в чувашском языке омонимично с императивом аташ-, переводимым русским инфинитивом «(за)блудить(ся), (за)блуждать(ся)» и образующим неочевидное причастие прошедшего времени аташна (без маркировки активного или пассивного значений), что чисто теоретически допускает выведение оронима Адаш Туванвар из архетипа

*Аташ(на)таван варе «Дол Заблудившейся родни» или *Аташ(на) Таванвар «Дол Таванвар, в котором кто-то когда-то блуждал». Ср. болото Бродяга -«бродить можно, плутать, как заблудишься» [Кон, Бобровская] (Е.Л. Березо-вич, 1998, 134), лес Заблудиха - «блудятся там больно» [Влгд., Ильинское] (Е.Л. Березович, 1998, 139-140). Для окончательного обоснования данной гипотезы не хватает аналогий - достоверных случаев усечения суффикса прошедшего причастия неочевидного действия в именах собственно чувашского происхождения.

Что касается вариативности башкирского названия посёлка в Дюртю-линском р-не (БТСл.,1980,с.26) Аташ (Атачево), то она однозначно обязана влиянию башкир. ЭтЭс, татар. ЭтЭч «петух; петуший, петушиный» и именам-прозвищам, соответствующим русским Петух, Забияка, Задира, при этом Атачево перекликается с чувашскими фамилиями типа Отачкин из *Атачкин (преодоление псевдоаканья) на базе *()тачка, *Атачка, восходящих к *атач эпохи чувашско-татарского билингвизма или диглоссии.

0.0.1.3.8. Адельшино пос. Русское Адельшиио, по-татарски Рус Гаделъ-шасы, с.Татарское Адельшино, по-татарски Татар Гаделъшасы, два населённых татарами селения быв. Адельшинск. с-та, Чистопольск. р-на Татарстана.

Образовано от новоперсидского мужского имени личного Адель, восходящего к арабскому эпитету мусульманских правителей ач-Адил «Справедливый» в оригинале А- первого слога представляет собой долгий гласный, а перед ним стоит „айн”, означающий ларингальный (то есть гортанный) звонкий фарин-гапьно-эпиглоттальный согласный, передаваемый в тюркских заимствованиях обычно как иногда как X- (см.А.Гафуров, 1987,121 ;А.Гафуров, 1971,35,161: „...Эпитет ач-адш восприняли монгольские правители Средней Азии и Ирана, а вслед за ними стали употреблять и ханы Золотой Орды...”), в азербайджанском языке женский вариант выглядит Адиля.

Производная русская форма Адельшино восходит к татарской Гадельша, образованной употребительным тюркским уменьшительным суффиксом -ша (алломорфы: -ше, -ча, -че, -са, -се, -фа, -дё и т.д.), ср. в Туркмении отэтнони-мическое географическое название Арапша «Арабчик» (С.Атаниязов,1981, Э.М.Мурзаев, 1996,181), комонимы Татарстана: -Айша: Русская Татарская~ (быв. Ташлы-Ковалинск. с-та Ду^ьязск. р-на), с. Айша быв. Айшинск. с-та Зеленодольск. р-на, п. Русская Айша, с. Татарская Айша быв. Муль-минск. с-та Высокогорск. р-на, *Шакша (откуда д. Шакшино, пос. Новое Шакшино быв. Шереметьевск. с-та Шереметьевск. р-на), дХэсанша «Хасан-шино» быв. Верхне-Ошминск. с-та Мамадышск. р-на, д. Средняя Меша быв. Баландышск. с-та, д. Большая Меша быв. Больше-Саврушск. с-та, с. Кзыл-Меша быв. Тимершинск. с-та, д. Меша-баш быв. Шикшинск. с-та Сабинск. р-на, д. Мокша (Мокшы) быв. Старо-Узюмск. с-та Тукаевск. р-на; потамонимы Татарстана: р. Оша - приток реки Шешма (Ф.Г. Гарипова, 1991, 12, 137); р. Тоша - правый приток Свияги в Буинск. р-не (Ф.Г. Гарипова, 1991, 30, 83, 85,

90, 97, 99), р. МЭулЭшЭ - правый приток Малого Червмшана в Алькеевск. рне (Ф.Г. Гарипова, 1991,83), озеро Нэдерша куле в долине Свияги в Буинск. р-не (Ф.Г. Гарипова, 1991,96), р. Меша - правый приток р Ракаш в Закамье (Ф.Г. Гарипова, 1991, 163), р. Суша с притоком Уракча в Рыбно-Слободск. рне (Ф.Г. Гарипова, 1991, 92, 225). Имеется топоним Ханша в Осетии (Ф.Г. Гарипова, 1991, 73), в Якутии р. Егорша-Сен (Ф.Г. Гарипова, 1991, 129), в быв. Осиновском и Оханском уездах быв. Пермской губернии р. Ашша, а на ней д. Аша (Список 1908, 4, 83; 1909, 4, 118; Ф.Г. Гарипова, 1991, 138), на Украине р. Миша - празый приток Десны и Днепра (Сл. 1979, 336; Ф.Г. Гарипова, 1987, 95; Ф.Г. Гарипова, 1991, 164).

В новой книге Ф.Г. Гариповой, 1998, количество инвентаризированных топонимов на -ша значительно увеличилось: Актуша (139, 154, 204), Ашша (282), Бадамша (166), Гадельша (143), Егорша (255), Иша (119), Меша (32), Мдбаракша (99), Нэдерша (198), Оша (246), Суша (248), Тоша (149, 180, 397), Труша (93), ХдмЭша (166), Чепша (119), Шукша (43), все они в дальнейшем будут рассмотрены в порядке алфавита под соответствующими порядковыми номерами.

Словарь топонимов Башкирской АССР (БТСл., 1980) инвентаризует: название местности Атарша, от которого комоним Атарша в Белокат. р-не (26), д. Кадырша в Зилаирск. р-не (83), гора Каныша в Учалинск. р-не близ д. Наурузово (86), возможно *Ирныкша в основе комонимов Верхние Ирпыкши быв. Абзановск. с-та, Ирныкши быв. Ирныкшинск. с-та Архангельск, р-на (оба селения русские), д. Гадельша быв. Мукасовск. с-та Баймакск. р-на, р. Мокша «Мукшы йылРаЬы» - левый приток Юрюзани в Салаватск. р-не (108), -МдмбЭтша: Тубднге~ «Нижнее Мамбетшино», Урге МдмбЭтша «Верхнее Мамбетшино» - две башкирские деревни в быв. Яныбаевск. с-те Зианчу-ринск. р-на (148, 159), р. Арша, на ней быв. п. Арша и рп. Урге Арша «Верх-неаршинский» в Белорецк. р-не (158), речка Шакша (вариант Шекша) - левый приток Уфы, Шакша шиишЭ - родник в Мечетлинск. р-не близ д. Теля-шево, также русская д. Шакша быв. Калтымановск. с-та Иглинск. р-на, рп. Шакша быв. Шакшинск. поссовета Уфимск. р-на (169); р. Юша - правый приток Большого Инзера в Белорецк. р-не (181), р. Ямаша - правый приток Большого Ика в Кугарчинск. р-не (184).

Производящая основа рассматриваемого татарского комонима Адельши-но (Гадельша) в Башкортостане повторяется многократно в вариантах: Адель: Аделькино - чувашское село быв. Аделькинск. с-та Белебеевск. р-на; Га-дель-: Гадельбаево - башкирская деревня быв. 1-го Иткуловск. с-та Баймакск. р-на; Гаделовская ферма - башкирский поселок быв. Таналыкск. с-та Хай-буллинск. р-на; Гадельша - башкирская деревня быв. Мукасовск. с-та Баймакск. р-на; Гаделъшипо - башкирская деревня быв. Наурузовск. с-та Учалинск. р-на; Гадильгареево - башкирская деревня быв. Киекбаевск. с-та Бур-зянск. р-на; Гадыльшино - башкирская деревня быв. Татлинск. с-та Белорецк.

р-на. Возможно, что последний комоним - современная форма упоминаемого Ф.Г. Хисамитдиновой, 1991, 220, комонима Адильшина/ Гадильшина,. названия деревни быв. Бурзянск. вол. Верхнеуральского уезда, первая фиксация 1795 г., увязываемая «с именем старшины Адильши Илишева - 55 лет.

О.О.1.З.9. Аджим вуд (Аджимка) - О.П. Воронцова, И.С. Галкин, 2002, 24: «... (оф. Аджимка) река, прав. пр. р. Вятки (Уржумский р-н Кировской обл. - Г.К.). Гидроним сложного образования: Аджи - топооснова пермского происхождения, ср. коми адз «пойма реки» (Гордеев, 1979: 50, Туркин, 1986. 7) + -им - гидроформант.»

Лаконизм изложения впечатляет, но до конца не убеждает.

Х.Ч. Алишина, 1999, 234, пишет о частично фонетически различающихся мужских личных именах: сибирских татар Ачим и казанских татар Аджим/ Азии ... Корень Адж- вычленим из имени татарина-кимака Аджлаз (Х.Ч. Алишина, 1999, 176).

Сопоставимость Ачим и Аджим абсолютна, поскольку -дж- это всего навсего звонкое -ч-,что естественно в позиции между двумя гласными, то есть в интервокале.

Н.К. Фролов, 1991, 63-64, полагает, что «основную массу топонимов Тюменского Севера на -им/ -ым составляют угорские образования с аффиксами -ам, -ем, -им, -инг, -ынг (в русской огласке -им, -ым) от основ собственных и нарицательных имен: ... Ачимовы/ Вачимоаы, ю., Бу. [юрты Березовского уезда. - Г.К.] > хант. (ХРС) [Хантыйско-русский словарь. - Г.К.]. Ачим - личное имя,...» Реферируя работы Г.Я. Семиной, 1962; Т.Н. Чайко, 1977; Б.А. Серебренникова, 1970; А.П. Дульзона, 1969; Г.П. Вуоно, 1967; М.В. Федоровой, 1976; А.С. Кривощековой-Гантман, 1968, он справедливо указывает, что «территория распространения топонимов с -им/ -ым тянется с Северного Приуралья и Поволжья до Верхнего Подонья на западе... и от Уральских гор по Нижней Оби и Нижнему Иртышу на востоке». Приводя финно-угорские образования, тем не менее, Н.К. Фролов замечает: «Незначительное число названий на -им может быть связано с татарским языком: Ашм, р. (вар. Алымка, Алыновка) > тат. алым, олым «брод» (Э.М. Мурзаев, 1971, с. 165, ср. также: Илым, р., Иу > Йыл, тат. «ползти» (Радлов); Сусулым, б. тат. «мокрое место» (ТРС).» (Сюда подходят для сравнения чуваш. Налам «луговая сторона реки; пойма; низменность и т.д.», телеут., алтай. йылым «овраг; крутой спуск; скатывание» и т.д., см. М.Р. Федотов, 1996, т. 1. с. 180-181 Г.К.).

Среди так называемых чувашских «языческих» имен 8 на -ым и 61 найм (В.К. Магницкий, 1905; Г.Е. Корнилов, А.А. Леонтьева, 2002, 68-69), в числе которых некоторое количество православных типа Анисим/ Инисим/ Инечим, Герасим/ Карасим, Максим, Трофим/ Трохим, есть древнееврейские типа Обраим, Ебреим, Эбрим (ср. арх. рус. Ибрагим, араб. Ибрахим, др. евр. Авраам «отец народов»), имеются чисто арабские типа Халим, Алим, Елим (от эпитета мусульманских правителей в смысле «знающий, ведающий»), Керим,

Карым, Ал-Герим (от кариим «великодушный»), Сабатым (новоперс. Сабет из араб. Саабит «стройный» или Саабит «стойкий, твердый»), Ре им, Рахим, Арехим, Архим, Орхим (из арх. рус. Рагим, араб. Рахиим, эпитет Аллаха «милосердный»); встречаются также собственно тюркские, например: Ижим/ Ииіим (от тюрк, иш/ йыш «семья, род; фамилия; подобие; многочисленный, множественный, множество и т.п.», или иш/ ис/ ыш/ спи «горячий», или ич/ иш/ аш «внутренний; нутрянной; нутро», вряд ли Ижим здесь от коми, удмурт. ыж «овца; овечий»); Кокшим (от чуваш, верх, тури-вирьял. кокша, чуваш. низ. анатри кукша «лысый, плешивый; паршивый», «лысина, плешь; парша»). Имя Карачим, разумеется, результат контаминации православного Герасим и тюркского Карач «Смотритель», «Наблюдатель», «Дозорный». В значительном числе случаев финальное -(и)м/-(ы)м воспринимается (независимо от реального происхождения) как показатель притяжательности 1-го лица единственного числа во всех тюркских языках.

Чувашское мужское «языческое» имя Адым (В.К. Магницкий, 1905, 25) не связано с Аджим(ка) и восходит, скорее всего, к арабскому Хаадгш «Слуга» (с закономерной утратой ларингала в анлауте).

Вопреки близости Адж-: Аджим(ка) к коми адз «пойма реки», «долина реки», ср. коми же адз му «глинистая наносная земля» (В.И. Лыткин, Е.С. Гуляев, 1970, 30 б), имеется соблазн сравнивать это субстратное для русского языка *адж с алтайскими параллелями огузск. ач(ы), адж(и) «кислый; горький; соленый»; «прокисший; забродивший; прогорклый»; «острый на вкус» и т.п. (В.Г. Егоров, 1964, 82; М. Рясянен, 1969, 4 а; Э.В. Севортян, 1974, 89-93; Г.И. Рамстедт, 1976, 211; М.Р. Федотов, 1996, т. I, 206-207), поскольку именно пойменные почвы отличаются высокой кислотностью. При этом гомогенными с основами на ач(ы), адж(и) могут быть и производные на аж(и), ср. колебания гипа Джигардак/ Ажигардак (Н.И. Шувалов, 1989, 41-42). Среди тюркских топонимов с адж(и) показательны: названия д. Аджидере Гёйлярск. с-та Шемахинск. р-на (возможно и от Хаджи), пгт Аджикенд Аджикендск. посс- га Ханларск. р-на (также возможно от Хаджи, араб. муж. имя со значением «Паломник»), более убедительны: Аджичай - потамоним в северо-западной части Ирана (Э.М. Мурзаев, 1996, 23), Аджиголь, Аджису - названия рек «с ясной тюркской семантикой» на Украине (Э.М. Мурзаев, 1996, 29), Аджикой в «географической номенклатуре Молдавии» (там же), «в Тюменском и Ялуторовском районах Тюменской области»... «М.Т. Муминов приводит прозрачные микротопонимы: Ацы «солонцы» (ср. аджи «горький»)...» (Э.М. Мурзаев, 1996, 31). Кстати, звук -дз в коми адз «пойма и т.д.» представляет собой не что иное, как озвонченное -ц (первоначально в интервокале, позже, в связи с утратой последующего гласного, оказавшийся в ауслауте).

Как известно, большинство так называемых сибирскотатарских говоров цокающие, то есть вместо общетюркских /ч/, /дж/ произносят /ц/, /дз/, поэтому к нашему сюжету можно добавить не только ацыташ «кислый камень»,

«квасцы» (в других тюркских ачиташ, чуваш, ачапташ в составе ачалташ-па-мачдлташ «растение Иван-да-Марья»), но и Ацы кул «Кислое озеро» (Тб.) у Х.Ч. Алишиной, 1999. 70, 73.

В башкирском языке вместо -ч-, -ц- в словах ач(ы), адж(и), адз(ы), ац(ы) и т.д. «кислый, горький, соленый» произносится -с-, соответственно имеем: Асау - рч., прав. пр. Варзи в Бур. р-не... от асау (< асы) «горькая, солоноватая, кислая» (БТСл., 1980, 25-26), Ачу-Елга/ АсыуйылРа - д. в Татышл. р-не... «Горькая (солоноватая) речка», также именуются правый приток р. Тюльмеии в Белорецк. р-не и левый приток р. Белой в Бурзян. р-не (БТСл., 1980, 26): Асыязы - правый приток Уршака в Кармаскалин. р-не, букв. «Солоноватая поляна» (БТСл., 1980, 26); Ачибар - одноименные левый приток Кусябы в Баймак. р-не, левый приток Бетеры и левый приток Бол. Нугуша в Бурзян. рне, букв. «Солончак есть (имеется)» (БТСл., 1980, 178); Ачиган - г. в Кумер-таус. р-не, п. Павловка, букв. «Солончаковая», «другое назв. (у чув.) Юзебуш» (следовало Юзебусъ, графически Йудё nyq. - Т.К.); Ачи-елга - одноименные левый приток Куруша в Зианчурин. р-не (в передаче Ф.Г. Гариповой, 1998, 93: Ачы-йылга), правый приток Белой в Ишимбаев. р-не, правый приток На-каса в Кумертауск. р-не, букв. «Кислая (Соленая) речка»; Ачикуль - одноименные озера в Илишевск. р-не (д. Аккузево), в Кармаскалин. р-не (д. Кулля-рово), в Кугарчин. р-не (д. Даут-Каюпово), букв. «Соленое озеро», Асели -одноименные левый приток Сакмары в Баймак. р-не, правый приток Зилима в Гафурийск. р-не, левый приток Бол. Ика и левый приток Касмарта в Зианчурин. р-не, правый приток Иняка в Кугарчин. р-не, букв. «С солончаком», «Солончаковая»; Ассу - левый приток Мал. Нугуша в Бурзян. р-не, букв. «Кислая (Соленая) вода», Ачису - правый приток Аскинки в Архангельск, рне, букв, то же, что Ассу (БТСл., 1980, 178); Ачташ - левый приток Мал. Су-рени в Зианчурин. р-не, букв. «Солончаковый камень» (БТСл., 1980, 179).

Любопытны башкир, асы, татар, ачы, названия кисло-горького напитка из дикой вишни (Ф.Г. Гарипова, 1998, 214), татарский этнотопоним Ачы (Ф.Г. Гарипова, 1998, 281, 286; 416), чуваш, йудди - иносказательно о различных спиртных напитках (в разных говорах различных).

М.Т. Муминов правильно объясняет название озера в Томской области Ачы кул как «горькое (соленое) озеро» (М.Т. Муминов, 1967, 61; Ф.Г. Гарипова,1998, 139).

По материалам монографии Ф.Г. Гариповой, 1998, можно отметить еще: в Челябинской области в Агап. р-не потамоним Ачы (Аше) Бутак (с. 88); гю-тамоним Ачикол в Дагестане (с. 127); потамоним Ачылык (название правого притока р. Карачииша в Черемшан. р-не); Ачылык - название болота в Ок-тябрьск. р-не (с. 185); Ачы суы (ачы в мензелинском и камышлинском подговорах «неплодородная, солончаковая почва») - правый приток р. Мензеля в Мензелинск. р-не (с. 201-202); с. Ачи на берегу р. Аша, рядом с Ачинским селищем «раннебулгарского (домонгольского) периода», д. Ачи на берегу р.

Макса в Сабинск. р-не, рядом с селищем «общебулгарского периода»; названия населенных пунктов Ачи скорее всего следует отличать от имен (этнони мов, потамонимов и комонимов) типа Ашит/ Ашыт/ Анит (ср. Ф.Г. Гарипова, 1998,282).

0.0.1.4.0. Аджитарово - башкирская деревня бывшей Айлинской волости бывшего Челябинского уезда, первая фиксация 1776 года, Ф.Г. Хисамит-динова, 1991, 137, 220, склонна идентифицировать с именем упоминаемого в 1742 году старшины Адзитера Каранаева. Видимо, это та же самая деревня Аджитарово/ Атжатар современного Чебаркульск р-на Челябинск, обл., название которой Н.И. Шувалов, 1989, 15, выводит из башкирского мужского имени личного Атжитер/ Атзитер, образованного на базе словосочетания айт житер или айт етер «скажи хватит». Было бы менее убедительным членить имя Аджи-тар и первую часть возводить к тюрк, аджа «старик; старший брат» (А. Гафуров, 1987, 121) или к араб, хаджи «паломник» (А. Гафуров, 1987, 202), с закономерной утратой анлаутного т-. а во второй части -тар усматривать вариант суффикса множественного числа -лар/ -лер/ -нар/ -нер/ -тар/ -тер и т.д. или стяжение слова, подобного тангр(и), танр(ы) «господь, бог», ср. азерб. Тар-кули из Тан(г)ры кули «раб господа» (А. Гафуров,

1987, 194). То есть, если согласиться с Н.И. Шуваловым, следует отказаться от соблазна переводить Аожитар как «Паломники».

См.: 0.0.1.2.8. Адзи, 0.0.1.2.9. Адзитарово.

0.0.1.4.1. Адиково: в справочнике АТД-1968 указаны дАдиково быв. Лащ-Таябинск. с-та Батыревск. р-на (с.86) и отдельно д.Адиково (Атакдыр-ми) быв. Шемалаковского с-та Яльчикск. р-на (с. 117), однако справочник АТД-1981 даёт в качестве синонимов: «Адиково (Одиково 25, Красный Восток 37) - п, ч. Адиково (Атёкпуд 27, Атак-дырми 48-58)» - все в Лащ-Таябинск. с-те Яльчикск. р-на (с.14.03.1965г.), при этом АТД-1968 утверждает, что д. Одиково входит в Ершипосинск. с-т Вурнарск. р-на (то есть не является вариантом названия д. Адиково). В 1917г. с. Адиково значилось в Тим-баевск. волости Буинск. уезда, Симбирск, губернии, каковая в Сл. Ашм. II, 141 дана отдельной статьёй: Атак (Адык), nom. vici in praef. Buensi, назв. деревни Атыково, Тархан, в. Буин. у. Т.М. Матв. Атак-катак йём катак, йёмне QbixMa пушат дук. /Атак-йал) (дразнилка по адресу жителей д. Адиково'. «У худого атыковца худые портки, повязать штаны лычины нет». - Г.К.). Здесь же указаны название оврага Атак варё в Верхне-Тимерсянск. вол. Симбирск, губ., название леса Атак най на земле д.Салапай (ныне Салапай-касси, по-рус. Салабайкасы только в быв. Вурман-Сюктерск. с-те Чебок-сарск.р-на), составное название деревни Атак-Каншел (ныне д. Каншел, по-рус. Кокшаново быв. Первомайск. с-та Батыревск. р-на ЧР).

Восходит к мужскому «языческому» имени личному, представленному у В.К. Магницкого в аллоформах: Адик(а)[25], Атиг(иш), Атик(а){}>Щ, Одик(а)[61], Отик, Отих [63, под вопросом сравнивается с «черемисским» Отикия]. Не исключено, что вариант этого антропонима вычленим в

Атиккём, о котором в Сл.Ашм. II, 137: «Это слово, точное произношение и начертание которого неизвестны, встречается в одной загадке. Собр.}. Атикём пытикём, ури чалаш. (Пыйта). («Малышка мой, атик мой, кривые ножки». Отгадка - «Вошь». - Г.К.). Я почти уверен, что надо читать: «Атиккём-пытиккём ” etc.; срв.2 Атьак». На с.154-155 та же загадка, но вместо Атик здесь написано Атьйк(Адьык), при этом указаны три значения: 1. «личн. имя мужч. Орау.», 2. «слово неизв. значения, встречающееся в загадке», 3. «ручка, ручонка (слово, которое, по преданию, некогда употребила обезьяна)». В нашем кратком и неполном изложении суть предания такова. В деревне Йук-йел («назв. сел. Екова=Иокова, Тет. у., в 60-70 верстах от Симб.» - Сл. Ашм. IV, 313) обезьяна регулярно утомляла верховой ездой одну и ту же лошадь в ночном табуне, хозяин вынужден был спину лошади смазать дегтем, обезьяна в очередной раз оседлала ее и прилипла, упрется руками -зад отлипает, но ладони прилипают, садится снова - отдирает ладони, но зад снова прилипает, так и дергается и будто приговаривает: атьйкки хапат -куть&кки 9ыпа9ат, кутьйкки хапат - атьакки 9ыпй9ат («адьык-и отлипают -задок прилипает, задок отлипает - адьык-и прилипают». - Г.К.). Очевидно, что атьак здесь можно переводить не только «ручка, ручонка», но и «ладонь, ладошка» или «лапа, лапка».

С учетом вышеперечисленного с небольшой долей вероятности напрашивается возможность возведения Одик-, Адик-, *Одык-, *Адык- (в них -д- из -т- в интервокальном положении, О-/ А- - результат влияния окающеакающего колебания русских предударных гласных в условиях двуязычия, -и-/ -ы- - под влиянием действия закона палатального сингармонизма) к архетипу со значениями «(больше)лапый», «(больше)рукий», «(велико)ладонный» и т.п. Но это, видимо, результат «чувашизации», позднего переосмысления общетюркского имени. Ср. название ветви правого крыла тянь-шаньских киргизов адигине - по склонам Алайского и Ферганского хребтов, в восточной части Ферганской коголовины иву. Улугчат Синьцзян-Уйгурского авт. р-на (КНР) (Р.Г. Агеева, 160-161), этноним адыг/ азыгъе (Р.Г. Агеева, 17), осетинский геноним дигорон - застывшая форма мн. ч. этнонима диг из адыг (Р.Г. Агеева, 253), самоназвание адыгейцев: адыге, адыгЭ, груз, джики, абаз. адыгьа, абхаз, аедыг, азыху, из а-дзыге, восходящего якобы к генониму зихи, упоминаемому в «Географии» Страбона (18 г. до н.э.) (Р.Г. Агеева, 19, 26-30, 52, 126, 128, 372, 373, 375), но: 1) нет исчерпывающей этимологии генонима зихи (отсутствует даже элементарный словообразовательный анализ этой производной или непроизводной основы), 2) отсутствуют доказательства первообразности генонима зихи, насколько он передан на письме Страбоном без субституций звуков языка-подлинника, почему его следует считать не искаженным? Почему зихи следует считать инвариантным словом, а не отражающим диалектное произношение или опосредствовнным другими языками вариантом? Слово зихи не годится в архетипы уже из-за свистящего анлаута,

поскольку свистящие и шипящие, как правило, не исконны, а восходят к смычным (или задненебным).

Для большинства вышеперечисленных антропонимов и этнонимов безупречной параллелью, несомненно, являются древнетюркские асй'у, ас1иу, ад г/, ару «медведь; медвежий», рассмотренные М. Рясяненом, 6а, в статье: уйгур, (-китайск.) ис1уу «медведь», среднетюрк. адуу, саг. azyg, сой. adyg «медведь», леб. и т.д. а]уу, чаг. а}ук, тар, а]1к, турец. и т.д. а}и, ойр. и т.д. а}и, карач. о/'м, а/и, тркм. а/У; см. Банг, Ш 5: 369, ~? монг. (Поппе 130) ас1иуи-ьип «зверь, животное», «табун лошадей» (> сой. а^ууигип «животное, скотина») ~ тунгус. оме/й < ^аск^чй «табун, стадо», «владение, имение, имущество». Ф.Г. Гарипова, 1999, 86, упоминает древнетюрк. Adigliytay «гора, на которой (живет) много медведей» (МК, 85). Любопытно наличие «изображения медведя на гербах Булгара и Перми» (Закиев, 1977, 86; Ф.Г. Гарипова, 1991, 153). Также небезынтересно адыгейское название музыкального инструмента типа продольной флейты камыль - древнечуваш. (болгаро-гюрк.) соответствие общетюркскому камыш (в современном чувашском звучит хамал «стебель»). Имеется абсолютно сепаратное соответствие чуваш, деде [дёЗьё] ~ адыг, шэ-жы(й) «нож(ик)».

Не исключено, что в вариантах чувашского комонима Адиково мы имеем результаты взаимодействия с тюркскими антропонимами типа Атика мурза, каковые Х.Ч.Алишина, 36,37,39, считает уменьшительными формами имени, «восходящего к термину родства ата». Ср.0.0.1.3.2. Адикасы (Атикасси). В.А.Нестеров, 1980, 19, справедливо замечает, что в памятниках по исторической картографии Чувашии «весьма продуктивно чередование согласных по типам: глухой-звонкий...: Атык-Адыг,...», он же обнаружил на картах название родника (ключа) Адык Сюл «Адыков родник» (в современном чувашском литературном написании Атык дал(ё) или Атйк дал. - Г.К.). «В перечневой книге по Свияжскому уезду от 1647-1651 годов названы чувашские селения, входившие в этот уезд, в которых жили тогда «служилые татары»: это -Атиково Чешлама тож,...»(В.А.Нестеров, 1980,108); «...около этого же времени (1566 год. - Г.К.) образовались служило-гатарские поселения... основанные переселенцами с Аниша на севере д. Атиково Белая Воложка...» (В. А.Нестеров, 1980,109).

Н.К.Фролов, 1991, 42, усматривает диэрезу: русск.оз. Аткино-? Атыки-но... на селькупской территории в Западной Сибири.

С упомянутым у Х.Ч.Алишиной Атика мурза несомненно перекликается материал трёх статей «Словаря топонимов Башкирской АССР»(БТСл., 178): «IЭтек (Атик) - рч., лев. пр. Баракала в Бурз., Зил. р-нах. Возможно от иран. Адаг «овраг» (Сомнительно, так как адаг тюркское слово, некыпчакского обличья, соответствие чуваш, ора, ура «нога», в топонимии «отнога», «отвер-шек оврага». - Г.К.). Ср.: Этек сабаны - уроч. в Чишм. р-не, д. Арово; Чёрный Атиг - пр. Атига и Атиг - пр. Арги в Перм. обл. (Н.К. Чупин, 18731888); Атиково - ц. в бывш. Казан, губ. Этек (Атиково) - д. в Бурз. р-не, от

гидронима дтек (см.). ЭтекЭ (Атике) - оз. в Чишм. р-не, д. Чукраклы. Вариант назв. дтекЭй куле, возможно от антропонима дтекЭй».

Сюда же , видимо, следует отнести казахское название селения Атыгай быв. Каратальск. сельаулсовета Маканчинск. р-на Семипалатинск, области.

0.0.1.4.2. Адилсай - башкирское название Э^елсдй с межзубным (интердентальным) в интервокальном положении и целиком в переднерядной огласовке согласно требованиям тюркского палатального сингармонизма. Авторы БТСл., 1980, 176, сравнивают с комонимом (Р)э^вл (-}- межзубное) «в гом же р-не», но их в целом правильное объяснение не корректно: «От антропонима д$ел и казах, сай «ложбина, сухое русло реки»; так получается якобы это этнолингвогибридное название. Скорее всего это название правого притока реки Таналык в Хайбуллинск. р-не первоначально было целиком казахское, татарское или башкирское диалектное (говоры не знающие или не знавшие межзубных и -9-), а современное башкирское написание - результат унификации по нормам литературной орфографии и орфоэпии.

Э.М. Мурзаев, 1996, 112-113, утверждает: «слово сай практически есть во всех тюркских языках», указывая на его две формы: сай и чай, по нашему мнению, топоним Карашай в Татарстане следует членить не Караш-ай (Э.М. Мурзаев, 1996, 170), а именно Кара-шай и шай, как и русское картографическое зай (Лесной Зай, Степной Зай - Татарстан), рассматривать в одном ряду с сай, чай (и чуваш. *шуй, *шой, *<;уй, *$ой, *чуй, *чой, должные исторически иметь место, но не регистрируемые ни одним современным источником). Несомненно, этот общетюркско-монгольский термин в некоторых языках просто вышел из употребления.

Что касается первой части рассматриваемого топонима, то это несомненно вариант мужского имени, восходящего к арабскому эпитету мусульманских правителей ал-Адил «Справедливый», производные от которого нами представлены в статье 0.0.1.3.8. Адельшино (см.).

Ф.Г. Хисамитдинова, 1991, 137, 220, указывает на д. Адильбаева или Га-дильбаева (хутор Ширмай) - выс. дер. Кинзебулатова Бурзянск. вол., Верх-неуральск. уезда, год первой фиксации 1812, каковой «основан Адшьбаем Зиангуловым - 45 лет». Ф.Г. Гарипова, 1998, 239, (скорее всего ошибочно) увязывает имя вождя гуннов Аттша с широко бытующим личным мужским именем у балкарцев и карачаевцев Адил, потамонимами Адил-су и Адыр-су в Балкарии (Мизиев, 1986, 107) и якобы болгаро-хазарскими названиями реки Волги - Адиль, Эдиль (даны без звездочки, без положенных ссылок, без чувашского современного Атал=Адыл=*Адол, без какого-либо историкофонетического и историко-морфологического анализа). Для подобного внешнего (необоснованного) сравнения ничто не мешает привлечь сюда же многочисленные германские личные имена на базе Адель, восходящие к др.-в.-нем. адал «благородный» (СНЛИ, 2000, 21-22).

0.0.1.4.3. Адиты - неясного происхождения не то этноним, не то антропоним, нам известен по книге В.Д. Димитриева, 1993, 39, 387, в которой чи-

таем: «Абу Хамид ал-Гарнати, араб из Гренады, побывавший в Волжской Болгарии в 1 135-1136 и 1150 годах, рассказывает, что он видел в Болгаре «высокого человека из потомков адитов, рост которого больше семи локтей, по имени Данки. Он брал лошадь под мышку, как человек берет маленького ягненка... И была у него сестра его же роста, я видел ее в Булгаре много раз». Не исключено, что в основе арабское мужское имя Ади «Идущий впереди», «Воин» (А. Гафуров, 1987, 121; Ибн Дурайд, Абу Бакр Муххаммад, 1958, 51). См. ниже: 0.0.1.4.5. Адыг/Атыг.

0.0.1.4.4. Адмеке куп, согласно О.П. Воронцовой и И.С. Галкину (2002, с. 24) - название болота в Исменецком с-те Звениговского р-на Марий Эл. Гелоним, по их мнению, «отантропонимный, ср. Адмеке - личное имя из тюрк, ад < ат «имя; слава» + -ме + -ке(й) - суффиксы». Марийск. куп «болото; болотный» (И.С. Галкин, 1991, с. 9, 24, 37, 65, 70, 133).

С нашей точки зрения, подобное однозначное утверждение допустимо лишь при наличии документальных свидетельств, но даже в последнем случае было бы уместным указание на происхождение суффиксов -ме-ке(й), их функции и хотя бы по одному примеру на их использование с другими производящими основами.

Мы склонны имя Адмеке (несомненно одного происхождения с чуваш. Атмикей, см. В.К. Магницкий, 1905, с. 30, п. 845) возводить к архетипу *Атне-к(к)-(е)й, с которым совпадает почти полностью (кроме ряда первого анлаутного гласного) живое чувашское «языческое» имя мужчины Этнеккей (Н.И. Ашмарин, т. III, с. 37), которое М.Р. Федотов (1998, с. 143) членит Этне + (к)кей', сравнивая с перс, адинэ «пятница» (Л.В. Данилова, 1979, вып. 7, с. 12), у А. Гафурова (1987, с. 121) несколько иначе: Аадиина - персидское мужское (имя личное. - Г.К.) «праздник; пятница».

Колебание анлаута А-/ Э- является регулярным (тюркскому А- переднего ряда в марийских и чувашских говорах чаще всего соответствует А- заднего ряда), -т-/ -Д- между гласными и между сонорными и гласными также явление обычное, а -н-/ -м- характерная черта марийских наречий, ср.: Панчурга/ Памшыргы (И.С. Галкин, 1991, с. 94, в оригинале над -ы- две точки), Шактен-важ/ Шактемваж (И.С. Галкин, 1991, с. 129-130), Шеренгуб/ Шеремкуп (И.С. Галкин, 1991, с. 133), Тумья/ Тунья (Д.Е. Казанцев, 1999, 6), тендан/ темдан (Д.Е. Казанцев, 1999, 42), Никифор/ Миквор (Д.Е. Казанцев, 1999, 72), Никандр/ Микандыр (Д.Е. Казанцев, 1999, 73), гривенник/ кыремга (чуваш, керенке. - Г.К.) «фунт» (Д.Е. Казанцев, 1999, 73) и т.д. Указанные замены возможны как прямые и как обратные. Суффикс -к(к)- - уменьшительный, а -(е)й - суффикс/ флексия звательной формы (функциональный аналог украинского -енко/ -онко, где звательный -о следует за уменьшительным -енок-/ -онок), то есть Адмеке стоит в основном (именительном) падеже, а Адмекей - в звательной форме.

0.0.1.4.5. Адыг/ Атык (В.А. Нестеров, 1980, 19) - нелокализованный топоним, видимо, повторяющийся в так же нелокализованном названии родни-

ка Адык Сюл (В.А. Нестеров, 1980, 28), восходящем к чув. Адык - имя личное плюс сюл, литературное чув. qaii «родник; колодец».

У В.К. Магницкого, 1965, 25, 30, 61, 63, антропоним приводится в вариантах: Адикъ, Адика; Атикъ, Атика; Одикъ, Одика; Отикъ, Отик'т (?). Колебания анлаута А-/ О- связаны с русским предударным аканьем-оканьем, мена глухого произношения на звонкое -т-/ -д- в инлауте связана с обязательным интервокальным озвончением в болгаро-чувашских говорах, колебания в ауслауте -к/ -г могут быть связаны с ложными аналогиями (ср. этноним адыг, адыги) или усечениями последующих суффиксов с гласным началом (например, притяжательных -и/ -ы, -ё/ -а).

Ф.Г. Хисамитдинова, 1991, 229, пункт 117: «деревня Атикова Бурзян-ской волости Верхнеуральского уезда, первая фиксация 1795 г. В 1816 г. в деревне упоминаются Сулейман Атиков - 64 лет, Аллагул Атиков - 57 лет, Минлигул Атиков - 49 лет, Аиткул Атиков — 42 лет».

Имеются формальные основания в Ади-къ, Ади-ка, Ати-къ, Ати-ка, Одикъ, Оди-ка, Оти-къ, Оти-ка вычленять производящую основу Ади-/ Ати-/ Оди-/ Оти-, идентичную с Ади: Адибат, Ати: Атибай, Оти: Отиверъ, поскольку В.К. Магницкий, 1905, 25, 30, 61, 63, указывает и самостоятельные мужские личные имена: Ади, Ати, совпадающие с чувашскими аппслятивами *аДи «его (её, их) дитё, ребёнок» (притяжательная форма, современное литературное ачи) или ати, аДи — диалектная (преимущественно, верховая) форма от атте, ашше «отец», «его (её, их) отец», но, скорее всего, это общетюркское или межтюркское употребление арабского мужского имени Ади «Идущий впереди», «Воин» (А. Гафуров, 1987, 121). См. выше: 0.0.1.4.3. Адиты.

Колебания второго (ударного) гласного Адикъ/ Адыгъ/ Адык и/ ы связаны с действием закона тюркского палатального сингармонизма, ср. отражение татарского имени личного Агиис/ Агыш в комонимии Татарстана: 0.0.1.0.3. Агишево/ Агыш.

В книге «Моргаушский район. Краткая энциклопедия» (Чебоксары, 2002, составитель Л.П. Сергеев) на странице 28а комоним Адикасы (Атикасси), назв. д. Большекарачинской сел. адм. (Уезд Козьмодемьян. до 1920 г., Чебоксар, с 23.07.1920 г., Ядрин. с 06.10.1920 г.; волость Малокарачинская до 1927 г.; район Татаркасин. с 1927 г., Сундыр. с 1939 г., Ядрин. с 1962 г., Моргауш. с 11.03.1964 г.), выводится от чув. диалектн. ати «отец» + кассы «улица».

Но любопытно, что русский вариант комонима Адиково (Одиково) на чувашском языке официально пишется то Атёкпуд, то Атак-С^ырми, то есть с колебаниями второго гласного по признаку переднего-заднего ряда.

Ср. 0.0.1.3.2. Адикасы (Атикасси).

Заслуживают изучения вопросы гомогенности-гетерогенности имён: Ади (Эндре Ади - венгер. поэт и публицист, 1877-1919), Аои-: Адиаман (турецкое наименование армянского села Геташен-Неркин на берегу оз. Севан), Ади:

Адигрантх «Изначальная книга» (значение санскрит, слова перекликается со значением араб, ади «впереди идущий»), Ади: Ади-Кайе (АМ 197-198, Е-9) и под.

0.0.1.4.6. Адылъял - русское написание и произношение чувашского комонима Атапъяч, назв. чув. деревни быв. Козьмодемьянск., позже Чебок-сарск. уездов, с 1927 г. - Чебоксарск. р-на, с 1935 г. - Ишлейск. р-на, с 1959 г. -Сундырск. р-на, с 29.01.1960 г. - Вурман-Сюктерск. с-т Чебоксарск. р-на. Согласно В.Д. Димитриеву, 1993, 152, селение Адылъял входило прежде в Ма-лоишлейское земельное общество.

Современными носителями чувашского языка название Аталъял однозначно понимается как словосочетание Атол «Волга», «Волжский, ~ая, ~ое» плюс ял/ ел «селение», номинальное соответствие русским ойконимам Волжск, Волжская, Волжское, и т.д. Ср. марийское Юлъял(ы) из Юл «Волга», «Волжское» плюс ял «деревня», название селения в Кокшамарском сельсовете Звениговского р-на (О.П. Воронцова, И.С. Галкин, 2002, с. 399-400; И.С. Галкин, 1991, с. 43-44).

Тем не менее, с общетюркской точки зрения возможна несколько иная интерпретация. Дело в том, что имеются вполне созвучные с Адыл: Адылъял , Атал: Аталъял антропонимы: 1) чувашские мужские «языческие» имена у В.К. Магницкого, 1905: Аднла, Адилка, Адылка (с. 25); 2) киргизские мужские имена у Ш. Жапарова, 1979, с. 33: Адыл/ Адил (фамилия Адылов), Адыл-бай/ Адилбай (фамилия Адылбаев), Адылбек/ Адилбек (фамилия Адылбеков), Адылкан/Адилкан (фамилия Адылканов).

Последнее ставит трудноразрешимый вопрос о направлении переноса: антропонимы образованы на базе потамонима или потамоним Атал/ Адыл восходит к личному имени. Скорее всего антропонимы, с одной стороны, и потамоним, с другой стороны, гетерогенны, то есть являются случайно совпавшими в звучании именами, а именно: мужские имена типа Адыл/ Адил восходят к араб. ал-Адил «Справедливый» (см. выше 0.0.1.4.2. Адилсай), а чуваш. Атал (в котором -Д- 2-го слога представляет собой редуцированные -о-, -у-, -ы-), татар. Идея (башкирский вариант с межзубным на месте исконно тюркских -д-, -т-) восходят к индоиранскому источнику типа санскрит. А-тал «Бездна» (мифологическое название одного из 7-ми кругов ада) или к древнему восточнославянскому *Одол в котором О- префикс, а -дол вычленяется в современных (акающий вариант *Адол) рус. По-дол (ср. г. Подольск), Раз-доль-йе, Зелено-доль-ск и т.д.

Между прочим, чуваш. Атал (интервокальный -т- произносится озвончен-но, а гласный -а- может произносится как редуцированное -о-) вроде бы допускает прямое восхождение к вост.-слав. Подол в акающей форме *Падол, поскольку утрата анлаутного П- редко, но имеет место и как внутритюркское явление (ср. азерб., турец. ол-, в других тюркских бол-, бул-, пол-, пул- «быть») и как результат усвоения заимствованных восточнославянских (древнерусских, русских и т.д.) слов, а также в других случаях: на исторических картах терри-

тории Чувашии имеют место колебания типа Пинекаша/ Пинекаши/ Инекаша/ Инекаши (В.А. Нестеров, 1980, с. 126); Выбыть/Вымыть/ Убыть (В.И. Нестеров, 1980, с. 126); кумык, очар «место мужского досуга» Молдова, 1974, возводит к параллелям рус. базар типа монгол, баджар, бадзар, базаар, пехлевийск. вачар «торговля, рынок» и т.д. (Э.М. Мурзаев, 1996, с. 151-152); чуваш, ёшне, ашне, гине, шня и т.д. «поляна в лесу и т.д.» мы склонны выводить из др.-рус. пожьня, откуда сев.-рус. пожня «покос, сенокос, пажить, травное место, луг», Новгород, «залог, перелог, целина, залежь», арханг. «нива; хлебная, засеянная пашня» (В.И. Даль, т. Ш, с. 223; СРНГ, вып. 28, с. 299; А.Е. Аникин, 2003, с. 464).

Любопытна аналогичная утрата Б- анлаута в башкирско-русском соответствии Башап - Ашап: Идке Башап «Старый Ашап», Куперле Башап «Башапово с мостом», Урге Башап ««Верхний Ашап» (А. Камалов, 1994, с. 121), ср. наименование балкарцев по-грузински бас (пани), но по-осетински ас(иаг) (Р. А. Агеева, 2000, с. 59). Между прочим, среди прочих этимологий этнонима ульча/ ольча имеется у А.И. Золотарева выведение его из древнего тунг.-маньч. олъ «рыба» (плюс суффикс принадлежности -ча), не исключено, что олъ восходит к *пол(ь) и сопоставимо с чуваш, пол(а), пул(й) при тюрк, бал(ык), пал(ых), бол(ук) и т.п.

Мы допускаем также, что татарск. узкодиалектное, вычленяемое лишь из топонимов, улак «родник» восходит к межтюрк. булак, болак и т.д., ср. Улак башы - правый приток р. Иылга, правый приток р. Сухая Улема в Камско-Устьин. р-не Татарстана, Улак - правый приток р. Атряч (Тетюшск. р-н Татарстана), Улак кизлдве - родник в д. Калда Барышск. р-на Ульян, обл. (Ф.Г. Гарипова, 1998, с. 110).

Разумеется, менее показательны результаты упрощений анлаутных сочетаний согласных с п- типа чел(а) из пчела (откуда телеут. чол-аруу, см. В. Радлов, т. 3, с. 2022; А.Е. Аникин, 2003, с. 497); якут, саачтыыр из рус. псалтырь (А.Е. Аникин, 2003, 492), тув. ыржанак из рус. пружина (А.Е. Аникин, 2003, с. 490) и т.п., хотя примеры типа якут. лен. тарантаас из рус патронташ (А.Е. Аникин, 2003, с. 438) вполне заслуживают внимания.

Главным препятствием для сближения чуваш. Атал с рус. Подол/ Падол является разное ударение: в чувашском потамониме (и его башкирско-татарских соответствиях) оно на первом слоге, а в допускаемом восточнославянском источнике - на втором, поэтому индоиранская этимология на сегодняшний день должна считаться более предпочтительной, тем боле, что в чувашском языке сохранились и другие индоиранские заимствования с анла-утным отрицанием а- типа а-мак «немочь»; сар(а) а-мак «желтуха» и т.п.

Согласно Ф.Г. Гариповой (1991, с. 123; 1998, с. 239) у И.М. Мизиева (1986, с. 107) упоминаются на территории Балкарии две реки: Адил-су и Адир-су, в их названии, по её мнению, и «сохраняется болгаро-хазарское название (Волги. - Г.К.) Итиль (Адшь, Эдиль)...»; последнее сомнительно по четырем причинам.

Во-первых, для татар. Идея (ударение на первом слоге, второй гласный -е- редуцированный), башкир. И^ел (-?- межзубный, интердентальный, в башкирской орфографии передаётся буквой «з» с хвостиком), чуваш. Атал (-т-озвонченный, в транскрипции -Д-; второй гласный -й- представляет собой редуцированные -ы- или -о-) единственно возможный архетип *Атил/ Атал не нуждается в постулировании, поскольку кыпчакские языки индоиранские и семито-хамитские а-, -а- первого слога регулярно упередняют и сужают по формуле а- > а- > э- > и-, -а- > -а- > -э- > -и-, а болгаро-чувашские этот неогубленный а-, -а- первого слога либо сохраняют, либо узадняют (если он произносится в языке-источнике с диезной тональностью); эта формула близка к межтюркским соответствиям *а-, *-а- > э-, -э- > и-, -и- (в кыпчак-ских), *а-, *-а- > а-, -а- (в болгаро-чувашских), ср. древнетюрк. атик, кып-чакско-татар. этик > ичик, но болгарочуваш. *атык > ата «сапог(и)». Поэтому для Идея никакого общетюркского архетипа может и не быть, это имя может непосредственно восходить к индоиранскому Атал «Бездна» (в том числе через болгаро-хазарско-чувашское посредство).

Во-вторых, Адш-су и Адир-су - разные реки в пределах одной этноязыковой территории, а не (засвидетельствованные данными памятников письменности или живых говоров) два варианта названия одного и того же географического объекта.

В-третьих, балкарские потамонимы Ад и/-су и Адир-су представляют собой названия незначительных речек, а это значит, что они могут восходить и к именам личным, ср. в «Словаре киргизских личных имен» (Ш. Жапаров,

1979, с. 33-34) мужские имена: Адыр-ан (фамилия Адыранов), Адыр-бай (фамилия Адырбаев), Адыр-бек (фамилия Адырбеков), с глухим инлаутом: Атыр, фамилия Атыров (там же, с. 67), женские имена Атыр, Атыргюл (там же, с. 428); в Казахстане (1986, с. 317, 331) имеются н.п.п. Адыр (Адырск. сельаул-совет, Мариновск. р-н, быв. Целиноградск. обл.), Атырау (Атырауск. сель-аулсовет, Балыкшинск. р-н, быв. Гурьевск. обл.), возможно сопоставимые с чуваш. А тир-: Атирей и Атир-: Атиряк (В.К. Магницкий, 1905, с. 30), не исключено, что в их основе лежат древнетюрк. *ад(г)ыр, *ат(к)ыр «жеребец», «жеребячий», «жеребцовский», в т.ч. в значении прозвища.

В-четвертых, слово адир, стоящее в позиции определения в составе имени Адир-су, убедительно считать архаическим для балкарских говоров номенклатурным географическим термином, сохраненным также в древнетюркском и родственном тувинском языке, где имеется адыр «протока реки», к чему А.М. Малолетко (1992, с. 49) справедливо возводит и название реки Адыр, притока р. Пыжи в Прителецком р-не; при этом Ф.Г. Гарипова (1991, с. 27, 123, 190; 1998, с. 82-83, 106, 239) совершенно права, считая адыр родственным (преимущественно кыпчакским) формам на базе айыр «нечто обособленное (или обособившееся): рукав, приток реки того или иного порядка; отрог горы и т.д.» (ср. чуваш, ойар-/уйар- «отделять, разделять; делить; обособлять и т.п.»).

Впрочем, существует мнение о гомогенности производящих корней тюркских слов *ад(г)ыр, *ат(к)ыр «жеребец и т.д.» и адыр «приток реки; протока; отрог и т.д.» (Э.В. Севортян, 1974, с. 108, и указанные здесь Г. Дёр-фер и другие соавторы).

Несопоставимость в пределах волжско-татарских говоров и наречий айыр «речка, приток того или иного порядка» и Идел «Волга» синхронически представляется несомненной и фонетически и с точки зрения характера называемых реалий, но не исключает возможность спекулятивных рассуждений на эту тему.

0.0.1.4.7. Адыра куп, согласно О.П. Воронцовой и И.С. Галкину (2002, с. 25) - болото в Красноярском с-те Звениговск. р-на, гелоним состоит из Адыра - имя прилагательное «заросший, с ростками», ср. аоырангаш «прорасти», куп «болото», т.е. «Заросшее болото».

В самом полном «Словаре марийского языка» (Йошкар-Ола, 1990, т. 1, с. 41а) прилагательное адыра отсутствует, указаны как диалектные лишь глаголы: интранзитив адырангаш «прорастать, прорасти» (см. шыташ) и адыран-гдаш, транзитов, «проращивать, прорасти» (см. шытыктараш). В этимологических словарях финно-угорских языков данная основа не приводится, в самом марийском языке она узкодиалектная, поэтому ее скорее всего следует считать результатом мены -р-/ -л- и возводить к общемарийскому заимствованию из чувашского атылан-аш - «разрастаться, разрастись (о деревьях, растениях)», ср. шудо атылана «трава разрастется», атыланен кушкаш шо-гаш «буйно расти, разрастаться; развиваться» (этимологию см.: М.Р. Федотов, 1996, т. I, с. 67-68). Тюркский источник и у марийск. шыташ «прорастать, прорасти» (М.Р. Федотов, 1996, т. II, с. 451).

Формально ад-ыр-а полностью совпадает с архаическим тюркским причастием настоящего времени действительного залога на базе ад-/ ат-/ ай- и т.д. «дел(ь)», от чего адыр-/ атыр-/ айыр- и т.д. - императив, совпавший с именем действия, далее адыра/ атыра/ айыра и т.д. - указанное причастие. В качестве имени действия адыр/ атыр/ айыр и т.д. имеют значения «развилина», «разветвление», «разделение» и т.п., в т.ч. «рукав/ приток реки», «отроги) горных систем» и т.д. (так могут называться и заболоченная протока, бывшее русло реки, старица). Подробности: Э.В. Севортян, 1974, с. 114-116; М.Р. Федотов, 1996, т. II, с. 270-271. Конечное -а в Адыр-а допускает осмысление и в качестве рефлекса пермского постфикса со значеним «с», т.е. «С рукавом» или «С развилкой». Соответствие -т-/ -д- результат интервокального озвончения.

См. 0.0.1.4.6. Адылъял, 0.0.1.4.8. Адыртау.

0.0.1.4.8. Адыртау - согласно «Словарю топонимов Башкирской АССР» - название горы в Мечетлинск. р-не, близ д. Сулейманово (БТСл.,

1980, 196), башкирское произношение с интердентальным вместо -д- в интервокале, одноименные горы в Абзелиловском и Салаватском р-нах, с

уменьшительным суффиксом -сык/ -чик - близ д. Малоказаккулова в Уча-линск. р-не. Безупречное объяснение: от адыр «отрог горы; гора» и тау «гора». С этим согласуется утверждение Азата Камалова (1994, с. 222): «...апеллятив а^ыр (здесь и далее интердентальное, «с хвостиком». - Г.К.)... сохранен в 4х оронимах: А^ыртау (3 ед., один из них варьирует в форме А$ра тауы) и А^ырсык». Он считает башкирское а^ыр «древним словом» и указывает его значение «плоскогорье» (А. Камалов, 1994, с. 224), сравнивая с балк. адыр «хребет», ногай. адыр «бугор, холмистая местность», тувин. адыр «отрог' горы» (А.Камалов, 1994, с. 221, 224), но ошибочно полагая, что «в орографическом значении айыр и его варианты представлены только в алтайском языке» (А. Камалов, 1994, с. 221). В порядке расширения топонимического кругозора следует указать на оронимы: Кара-Адыр-Тау - гора в Верхнеуральском р-не Челябинск. обл., Кара-Дыр - гора на территории города Магнитогорска, объясняемые Н.И. Шуваловым (1989, с. 56) с помощью казах, адыр/ дыр «сопка», тау «одиночная гора»; ср. у Р.А. Агеевой (2000, с. 166): «киргизы-земледельцы равнинной части Ферганы называли киргизов, ведущих полукочевую жизнь в горных и предгорных районах, адыри кыргызлар (букв, «адырные»: адыр -«предгорье», географический термин)».

Подробнее и основательнее других в фундаментальном труде Э.М. Му-разаева «Тюркские географические названия»: «...в третьей книге эпоса Ма-нас (Х1-ХИ вв.) указатели географических названий:...Адыр, ...Отуз-Адыр, ...(Манас, 1981, с. 314-317, 329-333, 342-345; Э.М. Мурзаев, 1996, с. 35); последнее имя отмечено и С. Кудайбергеновым (1980, с. 164-170) в горах Тянь-Шаня - Отуз-Адыр «Тридцать холмов»... (Э.М. Мурзаев, 1996, с. 96); ср.: гора Босага-Адыр в Казахстане (казах, босага, чуваш, посаха, пусаха, пусма, поема «дверной косяк, порог» (Э.М. Мурзаев, 1996, с. 55); превал Адырлар на Алтае из адыр «предгорье, холм», адырлар «предгорья, холмистая местность» (Э.М. Мурзаев, 1996, с. 87); гора Мукыр адыр «Тупой адыр» в Тургай-ской ложбине (Э.М. Мурзаев, 1996, с. 221); обобщая значения «отроги гор, предгорья, низкогорья», автор указывает на «низкогорье Донгуз-Адыр на северном побережье Иссык-куля, нп. Орта-Адыр в Туве, Адыр, Чульадыр в Казахстане, рч. Алтыазыр в Хакасии (Э.М. Мурзаев, 1996, с. 106).

Таким образом, современные тюркские айыр, *ойыр/ *уйыр (ср. чуваш. ойар-/уйар- «делить, отделить, разделить, выделить; отделять, разделять, выделять и т.п.»), а^ыр (с интердентальным -?-) и т.п. - восходят к более древней форме адыр - к имени действия (конверсивно совпадающему с формой императива) с исходными значеними «раздел(ение)», «отдел(ение)», «развилка», «разветвление», «ответвление» и т.п., на базе чего в орографическом аспекте - «отрог(и) гор(ы)», в гидронимическом плане - «проток(а)», «приток» (любого порядка), «рукав (водного объекта)», «отвершек, отнога (оврага)» и т.п., «ветвь, ответвление (в разных значениях)». Не исключено, что на пра-тюркском или алтайском уровнях производящий корень ад-/ аз-/ ай-/ ой-/ уй-

начинался с позднее утраченного согласного *п-/ б-, ср. тюркские и иные параллели чуваш, пай «доля», паша- «делить»; возможный архетип *пад-ак для адак, а$ак (-3- интердентальное), айак, ора, ура «нога, ноги», ср. айак «развилка дорог», ай «промежуток между двумя штанинами» (Э.В. Севортян, 1974, с. 115), ротацирующий вариант в параллелях общетюрк. ар(а) «промежуток», ар-ык «канава, арык», в параллелях венгер. а(а)р «поток» (компенсирующая утрату согласного анлаута долгота аа-), и т.д. На ностратическом уровне пратюрк. *пад- сопоставимо со славянскими параллелями рус. пад< падь, распадок, падина, падища «провал, глубокий и крутой лог, овраг, пропасть, стремнина, ущелье, или меж(и)горье, разлог, юж. балка» (В.И. Даль, 1911, т. Ill, с. 8), сближаемое, согласно М. Фасмеру (1987, т. III, с. 184), с под, латин. pes, pedis, греч. род. подос, гот fotus и т.д. «нога».

0.0.1.5.0. Адышевский - согласно О.П. Воронцовой и И.С. Галкину (2002, 25) «дом лесной охраны в Юксарском сельсовете Горномарийск. р-на (АТД, 1952: 25). Название отантропонимное, в составе которого мужское личное имя Адыш (Черных, 1995: 39) и сложный топоформант -евский. Адыш

< тюрк, ад «имя, слава, известность» + ыш < иш «чета, пара, ровня; товарищ, друг» (Атаманов, 1990: 28)».

Данный пассаж требует уточнений. Соответствие чувашскому ят «Имя, название» почти во всех тюркских языках звучит am и только в тур., азерб. ад, родственный форме Адыш чувашский антропоним у В.К. Магницкого (1905, с. 30) зарегистрирован как Атиш, его вариант Атуш (в интервокале -т-произносигся полузвонко, как -Д-), следовательно, -иш/ -ыш, -уш, скорее всего, уменьшительные суффиксы (ср. чуваш. Надиш, Надюш от рус. Надежда). Если Адыги не турецко-азербайджанское имя (с учетом степени удаленности), то это закономерно озвонченное сингармоничное произношение болгаро-чувашского *Атиш (с А- переднего ряда) или его русского написания у В.К. Магницкого (см. выше) Атши. Всего в чувашском именнике на базе Ат- более сорока производных антропонимов типа: Аткей, Аткирей, Атмас, Атменъ, Апшеш, Атмурза, Атмяк, Атняк, Атчей и т.д. Не исключено, что окающей формой Адыш является чувашское Одиш(ка), а для Атуш -вариант Одушъ (В.К. Магницкий, 1905, с. 61).

К имени АдишУ Адыш, вероятно, восходит фамилия Адищев, от которой название деревни Адищево в Красноармейск. р-не Челябинск, обл., впервые упоминаемое в 1795 г. (Н.И. Шувалов, 1989, с. 15).

Фамилия Адуш(ев), Адуш(кин) и личное имя Адуш распространены у мордвы (И.К. Инжеватов, 1987,с. 13, 23, 153).

В 1929-1979 гг. в Нижегородск. крае/ Горьковск. обл. в Оричевск. р-не (быв. Халтуринск. уезд) значился Адышевский сельсовет с центром в с. Адышево.

0.0.1.5.1. Адя Мазар - урочище, название обнаружено В.А. Нестеровым (1980, с. 66) в «Картографической коллекции» ЦГА Чувашской АССР, фонд

206 (опись 8, дело 50), там же (опись 8, дело 40): урочище Ача Мазар Бусси. Согласный -ч- между двумя гласными звучит звонко, что приблизительно передано русским -д-: адя то же, что ача «ребенок, дитё; детский, ребячий и т.д.», мазар то же, что масар «кладбище, могилки; погост», бусси то же, что пусси/ посси «его (её, их) поле» (притяжательная форма от пус(а), пос(а), пусу, посу «поле», «отдельные части поля», см. Н.И. Ашмарин, 1936, т. X, с. 5, 8-9). Таким образом, эти написания восходят к чуваш. Ача масар(ё) «Детское кладбище» или «Место захоронения ребенка (одного)», Ача масар пусси «Поле Детского кладбища» или «Поле, на котором похоронен ребенок (один)». При всей прозрачности, как видим, осмысление на апеллятивном уровне не однозначно. К чуваш, ача, адя восходят мужские имена Адяк, Адяка, образованные с помощью уменьшительно-ласкательных суффиксов -к, -ка (В.К. Магницкий, 1905, с. 25). См. ниже 0.0.1.6.0. Аза корем, 0.0.1.6.1. Аза куп. Интересно эрзя-мордов. эйде, но мокша-мордов. ажа «дитя, ребенок».

0.0.1.5.2. Адямигурт - название удмуртской деревни Кезск. с-та Кезск. р-на (1956). Кезский поселковый совет Кезск. р-на (1972) быв. Удмуртской АССР. В удмуртской (и шире - финно-угорской) литературе по топонимике, кажется, не упоминается и не объясняется. Соблазн членить Адя-ми-гурт и соотносить первый компонент с вышеупомянутым Адя-: Адя Мазар (0.0.1.5.1) должен быть преодолен, поскольку остается необъясненным компонент -ми-: Адя-ми-гурт. Вполне убедительным представляется членение Адями-гурт, где гурт - удмуртский географический номенклатурный термин в значениях «деревня, селение, село», «дом», «родина», коми горт «»дом», «домовина», хант. корт, курт «хантыйское жилище или поселение» (В.И. Лыткин, Е.С. Гуляев, 1970, с. 79а), равный архетипу тюркских йурт/ йорт/ <;урт/ дорт «дом; здание; строение», родственных славянским и иным параллелям рус. город, град из *горд-. Что касается первой части Адями-: Адямигурт, то это тюркское (болгаро-тюркское или более позднее - кыпчакско-башкиро-татарское) имя личное (восходящее к прозвищу-прилагательному), одного происхождения с огузским аджами «чужеземец», «перс/ иранец», «персидский», «не арабский» и одного корня с аджнаби «иностранец, иностранка», «иностранный/ зарубежный/ заграничный», ср. название селения в Азербайджане - Аджами (быв. Халданск. с-т Мингечаурск. р-на), могущее означать то, что его основал или оно принадлежит господину Аджами, и то, что оно населено (было населено) персами/ иранцами. Показательно польск. асІ2Іат.чкі «персидский ковер» на фоне тюрк, (араб.), азерб. Аджам «Персия», турец. аджам «перс» (В.В. Радлов, 1893, т. I, с. 516; М. Фасмер, т. I, с. 64).

Передача интервокального -ч-/ -дж- в русском написании буквой -д- перед я, ё, е, и, ю (то есть, как исконно мягкого или смягченного перед гласным переднего ряда согласного) закономерна.

Любопытно название одного из подразделений темиргоевцев-адыгов в долинах между нижним и средним течением рек Белой и Лабы - аОеми «на реке

Пшиш, близ Кубани и в бассейне нижнего течения реки Белой, по обеим ее сторонам, в дальнейшем на правом берегу этой реки» (Р.А. Агеева, 2000, с. 28-2^).

0.0.1.5.3. Ажалар тобэге - упоминается без паспортизации, без топографической привязки и без объяснения у Азата Камалова (1994, с. 45) среди топонимов, образованных с помощью суффикса множественного числа -лар/ -лЭр и восходящих преимущественно к этнонимам, названиям родовых подразделений и к прозвищам.

Возможно одного коря с ажар «мужество; энергия; ярь», ажарлан-«разъяриться, разгорячиться», ажрай «кичливый», ажау «голавль» (см. ниже 0.0.1.5.4. Ажау).

Вторая часть названия представляет собой притяжательную форму башкир. тобЭк «излучина реки», в говорах «место, участок». В целом - «местоположение (рода) ажаларов».

Любопытно татарское личное имя АжмЭмдт, переданное по-русски Ожмаметка (Писцовые книги, 1932, с. 119, Ф.Г. Гарипова, 1991, с. 225, изменено: Материалы 1932, с. 119 в: Ф.Г. Гарипова, 1998, с. 421, где татарский вариант указывается уже АжамЭт).

0.0.1.5.4. Ажау - согласно «Словарю топонимов Башкирской АССР» (БТСл., 1980, с. 196) название одного из левых притоков реки Большой Ну-гуш в Бурзянск. р-не, образованное от башкир, ажау «голавль; голавлиный, голавлевый». Это слово не упоминается ни в одном этимологическом словаре тюркских языков; кроме башкирского, регистрируется только в татарском языке (и то лишь как второе, диалектное, вместо литературного кушбан, последнее, видимо, в «Русско-татарском словаре», М.: Русский язык, 1991, с. 111 в, - результат описки или опечатки, поскольку в «Татарско-русском словаре», М.: Советская энциклопедия, 1966, с. 301а, - указано кушбаш «голавль»). «Русско-башкирский словарь» (М.: Советская энциклопедия, 1964, с. 145а) русское слово голавль переводит тремя разными башкирскими словами: ажау, кушбаш, биртас. Последнее отсутствует в качестве параллели к чуваш. парт(т)ас/ парташ «голавль» и у М. Рясянена (1969, с. 716) и у М.Р. Федотова (1996, с. 387). Любопытен перевод русского слова голавль в «Русско-турецком словаре» (М.: Советская энциклопедия, 1972, с. 152а) шШ 5М ке/аП «пресноводная кефаль», уаут baligi «сомовая рыба» (!?). См. выше 0.0.1.5.3. Ажалар тобэге.

0.0.1.5.5. Ажахта - данный комоним, название деревни в Нуримановск. р-не, БТСл., 1980, с. 196 приводит без каких-либо дополнительных сведений и объяснений. У Ф.Г. Хисамитдиновой, 1991, и у Азата Камалова, 1994, не упоминается. Мы допускаем результат метатезы диалектного варианта башкир. миф. аждаИа «дракон(овый), дракон(ий)». См. ниже 0.0.1.5.6. АадаИа куле, 0.0.1.5.7. Ажнаур.

0.0.1.5.6. АждаИа куле «Драконово озеро» - упоминается у Ф.Г. Гариповой, 1991, с. 72 (полное повторение: Ф.Г. Гарипова, 1998, с. 162) среди гид-

ронимов, связанных с мифическими названиями и народными поверьями, локализуется в бассейне реки Книнка на территории Балтасинск. р-на Татарстана. Пояснено: « Подобные водные объекты считались страшными и опасными местами». Лимноним полностью повторяется в Башкортостане: Аджа-Иа куле - «оз. в Стерлиб. р-не, д. Сарайсино» (БТСл., 1980, с. 196). Здесь также перечислены: АждаИа йылРаИы (Аждаха) - приток р. Сакмары в Бай-макск. р-не, «от аждаИа «дракон», иылЬ'а «речка» с афф. -Ьы; АждаИа кулы -долина в Альшеевск. р-не, д. Сараево; АждаИа сокоро - овраг в Кугарчинск. р-не, д. Юлдыбаево 1-е; АждаИа у?Эге (-?- межзубное) - ложбина в Кумер-тауск. р-не, д. Нижнемутстово.

Азат Камалов (1994, с. 148-149) утверждает, что в Башкортостане среди названий, возникших «в связи с отражением уровня мировоззрения населения», образованных при помощи основы аждаИа «дракон» регистрируется 8 единиц, но ни одного топонима конкретно не приводит. Как было видно из вышеприведенного, в БТСл. их 5, где остальные 3 - остается неизвестным.

С башкирскими и татарскими источниками перекликается часть абзаца из книги В.А. Нестерова (1980, с. 66): «С суеверными представлениями о нечистой силе и ее злых проделках связано появление топонимов: ...ов. Ахтажа (результат метатезы в слове ажтаха; 8-65) «дракон» - чув. адтаха, тат. аждаха, ...».

Подозрительно, что имя оврага Ахтажа напоминает название башкирской деревни Ажахта (см. 0.0.1.5.5.), допуская, в свою очередь, метатезу в ту или иную сторону.

Одновременно название оврага Ахтажа фонетически более убедительно возводить к исходному *Ахташа (-ш- между гласными произносится озвон-ченно и в русской передаче обязательно заменяется на -ж-), где -ша -уменьшительный суффикс (см. 0.0.1.3.8. Адельшино), а основа Ахта сопоставима с названием поселка Ахта в Кушнаренковск. р-не Башкортостана (БТСл., 1980, с. 27а), ср. интерпретацию названия левого притока р. Уй (бассейн Тобола) — Кул-ахта у Н.И. Шувалова, 1989, с. 75, 81.

См. 0.0.1.5.7. Ажнаур.

0.0.1.5.7. Ажнаур - название речки в быв. Петровск. уезде быв. Сара-товск. края, притока р. Уза, параллельного другому притоку - речке Верга-зим, где в 1689 году сюда поселилась покинувшая в 1671 году родной край обрусевшая мордва из ныне русского села Курмачкасы (Ромодановск. р-н Мордовии, быв. Ардатовск. уезд - 1863, до этого быв. Алатырск. уезд -1624). См.: И.К. Инжеватов, 1987, с. 1176).

Можно допускать индо-иранское наследие и членить Ажна-ур, сравнивая Ажна- с индо-иран. *ажина «еж; ежовый», букв, «змее-ед» (на базе *ажи «змея», родственного индо-европейским параллелям рус. уж, латин. anguis «змея, гадюка», иранскому ажи- в составе *ажи-дааИака (откуда тюркские параллели башкирско-татарского аждаИа, чувашского адтаха «дракон», см. 0.0.1.5.6. АждаИа куле) «Змей Горыныч», семантический эквивалент чуваш, мифологич. Вёри Сёлен. Менее надежно Ажна- сравнивать с индо-иранскими

параллелями иран. аш(е)на «знакомый; приятель», на базе чего известна российская фамилия Ашнин.

Интерпретация второй части имени -ур неоднозначна вопреки кажущейся прозрачности.

Во-первых, Ажнаур можно считать результатом наложения-стяжения и в целом возводить к архетипу *Аж(и)на аур и вторую часть аур сопоставлять с болгаро-чувашскими диалектными вариантами современного авар «омут; водоворот; глубокое место в реке», рассмотренного под № 0.0.0.5.5. (Вестник ЧувГУ, 2001, 1-2, с. 166-168). Наименование материнского села названной обрусевшей мордвы Курмачкасы убедительней (чем у И.К. Инжеватова) возводить также к чуваш. Курмач косы из чуваш, диалектн. курмач, татар, диалекгн. курмач, башкир, этн. курмас «жаренное хлебное зерно (употребляемое в пищу самостоятельно и как заправка для различных каш)» плюс касы - притяжательная форма от чуваш, кас «отруб; выселок; околоток; улица, деревня; часть улицы, часть деревни» (самый употребительный в Чувашии географический номенклатурный термин, оформляющий комонимы и годонимы).

Во-вторых, естественным выглядит членение *Аж(и)на-ур, югда ур следует рассматривать в качестве гомогенного с татар, ур «сухая река с крутыми берегами, глубокий овраг» (Толк, словарь татар, языка, 1981, т. III, с. 310), «усохшая река с крутыми берегами» (Диалектологич словарь тат. языка, 1969, с. 455), башкир, ур «ров; овраг», выводимым Г.Ф. Саттаровым из бол-гаротюрк. *ор/ур < *уар < *вар «река, глубокий овраг» (Г.Ф. Саттаров, 1975, с. 64; Ф.Г. Гарипова, 1998, с. 110), в соврем, чувашском языке вар-«(за)копать», вар «дол(ина)»; «промежность»; «внутренность»; «желудок»; тип вар «суходол», ср украинское и южнорусское копанъ «вырытый колодец; ров» и астионим Закопане на юге Польши. От глагола вар- причастие наст, вр. действит. залога варан, и не исключено, что имя вар не конверсив по отношению к глаголу вар-, а результат сокращения причастия варан или неупотребительного ныне без наращений другого имени вара (ср. притяжат. варри «его, ее, их середина, промежуток, промежность, центр»).

Велик соблазн ур «река, овраг» понимать в качестве восходящего к значению «выбоина» конверсива к общетюркскому транзитиву ур-/ ор-/ вйр-«бить» и на межсемейном (ностратическом?) уровне сопоставлять с разнообразными параллелями рус. ры-\рыти, рой-, ро-в, -ры-: про-ры-в (см. соответственно ур- у Э.В. Севортяна, 1974, с. 599-601, а ров из *орвос у М. Фасмера, т. III, с. 487-488).

Индо-иранск. *аж(и)на, видимо, гомогенно со славянскими параллелями русских фитонимов ежа, ёжа «Dactylis glomerata, палочник, песья трава, южа, мизаночник?» (В.И. Даль, 1911, т. I, с. 1285), ежевика «кустарник и ягода Rubus fruticosus, ежевика лесная, ожина юж., холодонъ, сарабалина пск. II R. caesius, куманика, бирюза, полевая-ежевика, полевая-ожина, глухая-малина. // Acmpx. Sparganium simplex et ramosum, нюнька, ежовник, кардов-

ник, волчьи-бобки... (В.И. Даль, 1911, т. I, с. 1286); ожина ж. юж., ожевина зап., [ажина дон. Сол.], кустик и ягода ЯиЬиэ, двух видов, ежевика, [куманика. Сол.]. См. ежевика', [ср. 2. ожинъ.И Ожина см. ожика (В.И. Даль, 1911, т. II, с. 1693); 2. Ожинъ м. ягода ежевика, кур. Опд. Ср. ожина] (В.И. Даль, 1911, т. II, с. 1694). М. Фасмер, 1986, т. II, с. 11: «ежевика... производное от ёж ввиду наличия у растения колючек...». См. также: Словарь рус. народных говоров, 1987, вып. 23, с. 81а: «1. Ожина, ы, ж. Ежевика... 2. Ожина, ы, ж. I. Сжатое поле... 2. Маера земли, равная 0, 12 га».

0.0.1.5.8. Аз- препозитивный компонент нескольких топонимов: Аз энгер -правый приток р. Казанки, согласно О.П. Воронцовой и И.С. Галкина, 2002, с. 25-26, «берет начало в Учейкинск. с-те Волжск, р-на Марий Эл; Азъяч-: Азъял Почингга «Починок Азъяла» в Себеусадск. с-те Моркинск. р-на Марий Эл (А.Н. Кукпин, 1985, с. 158-159; Ф.Г. Гарипова, 1991, с. 109-110; О.П. Воронцова, И.С. Галкин, 2002, с. 25); Азъяч - марийск. деревня в Шалинск. с-те Моркинск. р-на Марий Эл (А.Н. Куклин, 1985, с. 158-159; Ф.Г. Гарипова, 1991, с. 109-110; О.П. Воронцова, И.С. Галкин, 2002, с. 25); -Азъял: Кушыл Азъял «Верхний Азъял» - марийск. деревня в Учейкинск. с-те Волжск, р-на Марий Эл (в А1Д Марийск. АССР, 1981, с. 105: Верхне-Азъяльский Петъ-яльск. с-та Волжского р-на; у О.П. Воронцовой и И.С. Галкина, 2002, с. 25: Азъяч Кутыр «Верхне-Азъяльский хутор» в Петъяльск. с-те Волжск, р-на; ср. Ф.Г. Гарипова, 1991, с. 109-110); Ул Азъяч «Нижний Азъял» - марийск. деревня Петъяльск. с-та Волжск, р-на Марий Эл (А.Н. Куклин, 1985, с. 124-125; Ф.Г. Гарипова, 1991, с. 109-110; АТД Марийск. АССР, 1978, с. 127; 1981, с. 124). Вопреки мнению Ф.Г. Гариповой, не входит в состав Азак динггезе «Азовское море»; Азелеи Русские, Азелеи Татарские (татарские варианты: Рус Эждле, Татар джЭле) Карашамск. с-та Нурлатск. р-на, Большой Азясь, Малый Азясь - нп Ковылкинск. с-та Мордовии и т.д. Скорее всего, это озвончение на почве марийского и татарского диалектного языков чуваш, ас(ла) «Большой/ Великий, Большая/ Великая, Большое/ Великое», ср. на территории Чувашии чувашек, д. Асхва - русская передача чуваш, диалектного Ас-хва, чуваш, литературн. Асла Хава «Великий/ Большой Тальник/ Ивняк» (Ас-хвинск. с-т Канашск. р-на), а также поведение слова ас(ла) в терминах родства: Асанне (орфографич.), АЗанне (орфоэпич.) вместо полного Асла анне «Бабушка по отцу», полный семантический эквивалент немецк. СгоьзтиНег, или Асатте (орфографич.), АЗатте (орфоэпич.) вместо полного Асла атте «Дедушка по отцу» и др.

Впрочем, чуваш, ас может и не быть сокращением асла, а более древней неосложненной формой, поскольку в других тюркских допускает иную суффиксацию, ср. азерб., турец. ас-ки (М. Рясянен, 1969, с 506; М.Р. Федотов, 1996, т. I, с. 63-64). Но, если прав В.Г. Егоров, 1964, с. 35, и чуваш, асла следует сопоставлять с уйгур. Эсил, турец. асыл «корень, основа, главный и т.п.», ногай. асыл «основной», персид. (из араб.) асл «корень; начало и т.д.», асли

«основной, коренной, главный» и т.д., то Ас-/ Аз- следует считать усечением, отразившимся и в хант. ас «большая река», «Обь» (Н.К. Фролов, 1991, с. 46, 64), ср. Ас-: Асинер - название речки в Южной Удмуртии (О.П. Воронцова, И.С. Галкин, 2002, с. 21), чуваш. Асла Атал «Великий/ Магистральный Адыл» (о Волге-Реке).

В топонимах Аз Энгер < *Ас(ла) энкер согласный -с- закономерно озвончается в положении между гласными (при слитном произношении, согласный -к- также закономерно озвончается между сонорным и гласным; кстати, весьма употребительный в марийской топонимии географический номенклатурный термин -энгер «овраг; ре(ч)ка» не имеет реконструированного по всем правилам сравнительно-исторического языкознания финно-угорского архетипа и допускает мысль о его заимствованном (из болгаро-тюркского) характере, в чувашском языке этот термин по всей вероятности был в древности, но в эпоху этно-языковой консолидации (после монгольского завоевания) полностью вышел из употребления, будучи потесненным термином дырма «овраг; речка», о былом функционировании -эн(к)ер/ -ан(к)ар в старочувашском языке однозначно свидетельствуют топонимы, имеющие собственно чувашские апеллятивы в первой определяющей части, ср.: комоним Кудеснеры, по-чувашски Кётеснер (-т- произносится звонко, как -Д-) - название чувашской деревни и местности (схождение под углом двух оврагов) быв. Кудеснерск. с-та Урмарск. р-на Чувашии, совершенно прозрачное сложение кётес/ кёДес «угол; угловой» плюс *(э)н(к)ер «овраг»; или комоним Пошнары, чуваш, диалектн. Пошнар, чуваш, литературн. Пушнар - назв. чувашского села Ядринск. р-на Чувашии, расположенного на речке Поги-нар(ка); потамоним совершенно прозрачен, восходит к чуваш, пош(а)/ пуш(а) «пустой» и вышедшему из употребления *(а)н(к)ар «овраг; речка; ущелье» и т.д.; не менее показательно обнаруженное в архивах В.А. Нестеровым, 1980, с. 20 название оврага Поштанар (ныне усеченное: Штанар), однозначно восходящее к чуваш. пош(а)т ан(к)ар «лыковый овраг».

О.П. Воронцова и И.С. Галкин, 2002, с. 12, пишут: «Чувашский исследователь Е.Е. Егоров выступил с небольшой, но весьма убедительной статьей «О названиях Кинер на территории Чувашии» (ВМО, 1982: 173-174). В ней он доказал, что топоним Кинер из марийского куан + эн(г)ер «каменистая река». Далее они указывают на потамоним Кинеръ в Кировск. обл. (с. 21), комоним Кинер в Токтамыжск. с-те Сернурскю р-на (с. 114, 165).

Формы типа Куанэнгер, вне всякого сомнения, восходят к марийск. куан «каменистый» + энгер «ре(ч)ка», в целом «Каменистая ре(ч)ка», но формы типа Кинер, тем не менее, проще возводить к болгаро-чувашскому (или к болгаро-чувашскому опосредованию) типа *Кив эн(к)ер «Старый овраг», «Старая ре(ч)ка», где чуваш, кив(ё) «старый» то же самое, что и марийск. ку «камень; каменный», древнее значение чуваш, кив(ё) *«окаменелый; древний и т.п.»; показательно при этом, что этимологические словари чувашского

языка как В.Г. Егорова, 1964, так и М.Р. Федотова, 1996 (вышел через 32 года!) не включили в свои словники употребительнейшее в чувашской речи слово кивё «старый; истлевший и т.п.». Кинер из *Кивнер возможно на почве как чувашского так и марийского языка, ср. упрощение -вн- > -н- в примерах типа: русск. бревно > марийск. сернурск. пырня, чуваш. п(ё)рене то же (Д.Е. Казанцев. 1999, с. 71), русск. деревня > хант. салым. терпя (Н.И. Терешкин,

1981, с. 465; А.Е. Аникин, 2003, с. 171). Самое любопытное, однако, созвучие марийск. куан «каменный, каменистый» с явно тюрк. Куан-, Куван- в составе Куван-дык - назв. ж.-д. станции Оренбургск. ж.д.

Чувашские этимологии возможны и для некоторых топонимов на -нар/ -нер в Кировск. обл. (р. Пузинерь из Пус(а) эн(к)ер «Полевой овраг» или «Посконный овраг», ср. чуваш, пус(а)/ пос(а) «поле; полевой», пус(а)// пос(а) «посконь; посконный»); в Арск. р-не Татарстана (с. Пшенгер «Лосиный овраг», ср. чуваш. п(а)ши «лось; лосиный» и т.д.; р. Лапангыр «Низинный овраг», ср. чуваш. лап, лапам «низина; низинный; плоскость; плоскостной; лощина, ложбина; равнина и т.п.», для которого М.Р. Федотов, 1996, т. I, с. 329-330, приводит марийские, татарские, тунгусо-маньчжурские и монгольские паратлели).

Альтернативным объяснением названий речек, ручьев и оврагов типа Кинер несомненно является их сближение с тюркскими и ираноязычными заимствованиями из тюркских: кайнар, гайнар, кейнер, кейнар, гейнер и т.п. «ключ, родник; горячий (теплый источник)», ср. турец. кайнак «источник, родник», кайнак сую «родниковая / ключевая вода», кайнар су «кипяток», каинарча «горячий источник» от глагола кайнамак «кипеть, бурлить, волноваться; бить ключом и т.д.», только в Казахстане 11 селений Кайнар, есть они на территории всех тюркских республик и в Иране.

Что касается комонимов типа Азъял, то они являются полными аналогами чуваш. Аслыялы/Аслаял - название чувашского села Шоркасинск. с-та Канашск. р-на Чувашии, букв. «Великое/ Большое/ Старшее село». Географические названия с чуваш, ял «село, селение; населенный пункт» известны с 708/ 1308 года, даты, читаемой на болгарской эпитафии (Волжско-Камская Великая Болгария), где арабскими буквами четко выбито: муун су-ваар йаал-и, ср. современ. чуваш, мйн савар ялё (-а- - редуцированное -у-, а -ё - редуцированное -й) «Великое суварское (по)селение» (В.Г. Егоров, 1964, с. 352; М. Рясянен, 1969, с. 396; М.Р. Федотов, 1996, т. II, с. 497; Талат Текин,

1988, 90: 6).

Привлечение к объяснению вышерассмотренных топонимов арабского происхождения антропонимов типа Азза (а. ж. этимология неясна, Алим Гафуров, 1987, с. 122), Ас (А- долгий, с предшествующим ларингалом, «Непокорный, Мятежный»), Аса (оба гласных долгие, в анлауте ларингал, «Успокаивающий»), Асли (а. м. сокр. ф. от Аслуддин «Основа веры»), женская форма Ас-лия (Алим Гафуров, 1987, с. 127) представляется менее предпочтительным.

(Продолжение следует)

КОРНИЛОВ ГЕННАДИЙ ЕМЕЛЬЯНОВИЧ родился в 1936 г. Окончил филологический факультет Уральского госуниверситета в Свердловске (ныне Екатеринбург). Доктор филологических наук, заведующий кафедрой общего и сравнительно-исторического языкознания, декан филологического факультета, заслуженный профессор Чувашского госуниверситета, заслуженный деятель науки ЧР, почетный работник высшего образования России, член международного Комитета хунгарологов, почетный член Российского терминологического общества, действительный член Российского географического общества и др.

Н.Н. КАРИНКИНА

АНТОНИМИЯ КАК ПОНЯТИЙНАЯ КАТЕГОРИЯ И ВОПРОС ВЫРАЖЕНИЯ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТИ

В ЯЗЫКЕ

Антонимия является одной из основных семантических категорий языка и относится к тем областям языкознания, которые привлекают внимание многих исследователей на каждом новом этапе развития этой науки, и каждый раз требуют пересмотра и дополнительной разработки.

Антонимы формируются как самостоятельное языковое явление. Происхождение антонимов обусловлено объективными противоположностями между явлениями, свойствами и качествами реального мира.

Центральным понятием при определении антонимии является понятие противоположности (антонимы - от греч. anti - против и опута - имя) - слова одной части речи, имеющие противоположные значения [5], философский, логический и лингвистический аспекты. «Противоположными» могут оказаться весьма различные предметы, явления и соответствующие им слова. Антонимия свойственна всем языкам, а ее единицы обнаруживают принципиально общую структуру противоположных значений и большое сходство в структурной и семантической классификации антонимов.

В философском смысле данное понятие объясняется как противоположность внутри одной и той же сущности, различие сущности на высшей ступени ее развития. Эта единая сущность в своем развитии проходит три этапа качественных изменений: тождество - различие - противоречие. Таким образом, философский аспект понятия противоположности позволяет рассматривать явления лексической антонимии как опосредованный результат действия диалектического закона единства противоположностей.

Гегель рассматривал категории тождества, различия и противоречия в разделе учения о сущности. «Противоречие же, - писал он, - есть корень всякого движения и жизненности, поскольку нечто имеет в самом себе противоречие - критерий заблуждений» [1].

Из вышесказанного следует, что в развитии любого языка антонимические отношения между явлениями сыграли решающую роль. Какой бы язык