ТИПОЛОГИЯ ПРАВОВЫХ ДОКТРИН Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 340.1

DOI: 10.18522/2313-6138-2024-11-2-20

Пушкина Александра Анатольевна,

аспирант кафедры теории и истории права и государства, Южно-Российский институт управления -

филиал РАНХиГС при Президенте РФ, 344002, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, д. 70/54, email: Neskubo_61@mail.ru

Pushkina, Alexandra A.,

Postgraduate Student at the Department of Theory and History of Law and State, South Russian Institute of Management -Branch of the RANEPA under the President of the Russian Federation, 70/54 Pushkinskaya Str., Rostov-on-Don, 344002, Russian Federation, email: Neskubo_61@mail.ru

ТИПОЛОГИЯ ПРАВОВЫХ ДОКТРИН

♦

TYPOLOGY OF LEGAL DOCTRINES

АННОТАЦИЯ. Статья посвящена проблеме типо-логизации одного из самых интересных правовых феноменов - правовой доктрине, которая в ряде правовых систем выступала и выступает в роли источника права. Приведены различные варианты подразделения правовой доктрины на виды. В частности, уделено особое внимание устной и письменной формам ее выражения. Достаточно подробно рассмотрены доктрина в римском праве, в мусульманской и английской правовых системах.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: доктрина; источник права; форма выражения; система права; правовая семья; трактат; судья.

ABSTRACT. The article is devoted to the problem of typologization of one of the most interesting legal phenomena - the legal doctrine, which in a number of legal systems has acted and acts as a source of law. Various variants of the division of legal doctrine into types are given. In particular, special attention is paid to the oral and written forms of its expression. The doctrine in Roman law, in the Muslim and English legal systems is considered in sufficient detail.

KEYWORDS: doctrine; source of law; form of expression; system of law; legal family; treatise; judge.

ОБРАЗЕЦ ЦИТИРОВАНИЯ:

Пушкина, А. А. Типология правовых доктрин / А. А. Пушкина. - Текст : непосредственный // Вестник юридического факультета Южного федерального университета. - 2024. - Т. 11, № 2. - С. 154-159. - Б01: 10.18522/2313-6138-2024-11-2-20

FOR CITATION:

Pushkina, A. A. (2024) Typology of Legal Doctrines. Bulletin of the Law Faculty, SFEDU. 11(2): 154-159 [in Russ.]. DOI: 10.18522/2313-6138-2024-11-2-20

Типология правовой доктрины весьма многообразна. Прежде всего по форме своего выражения правовая доктрина может быть устной и письменной. Иными словами, она может существовать в сознании ее носителей, а может быть закреплена в определенных текстах. В этом плане показательно суждение С. В. Батуриной. Она указывает, что правовая доктрина может существовать в виде правового опыта и правовой традиции, а также в виде правовой догмы. С. В. Батурина дает

такое определение : «однозначно понимаемые в рамках данной правовой системы юридические понятия, принципы, технологии, характеризующие право как инструмент регулятивно-ох-ранительного воздействия» [1, с. 34].

Относительно правовых доктрин, выраженных в письменной форме, следует согласиться с точкой зрения Р. А. Ромашова. Он пишет: «Понимание доктрины следует осуществлять в трех смыслах: концептуальном (собственно доктринальном), аутентичном (авторском), до-

© А. А. Пушкина, 2024

кументальном» [9, с. 20]. С этих позиций юридическая доктрина в концептуальном смысле представляет собой некий идеологический или научный исток права, который может иметь как устную, так и письменную формы своего выражения.

Аутентичным правовым доктринам присущи, как указывает Р. А. Ромашов, «свойства формальных источников права», которые могут не иметь «определенной документальной формы юридического закрепления» [9, с. 20-21]. И далее он говорит о том, что правовая доктрина в документальном смысле «представляет собой правовой акт, содержащий наиболее общие положения и принципы, посредством которых определяются основополагающие направления развития общественных отношений в рамках определенной сферы правового регулирования, задаются перспективные цели и задачи, выделяются этапы и стадии, прогнозируются предполагаемые промежуточные и конечные результаты реформационного процесса» [9, с. 21]. Р. А. Ромашов рекомендует использовать понятие «доктринальный правовой акт», типичным примером которого является «Концепция судебной реформы», принятая в 1991 году.

Говоря о юридической доктрине в устном выражении, целесообразно обратиться к эпохе раннего Средневековья. В частности, один из западных исследователей права древних исландцев Э. Ольгейрссон писал: «У законогово-рителя не было никакой власти, его могущество было основано лишь на доверии к нему народа. Ему доверяли говорить законы, то есть знать и помнить законы и сообщать их людям. В обществе, члены которого не умели ни писать, ни читать, очень доверяли человеку, обязанностью которого являлось знать и помнить законы» [8, с. 123]. Таким образом правовая доктрина подобно правовому обычаю может существовать независимо от письменных форм бытия права.

Наиболее широкий подход к формам выражения правовой доктрины наблюдается у А. А. Васильева: «Формами выражения правовой доктрины выступают:

- принципы права как основополагающие идеи, выражающие сущность и назначения права и пронизывающие процесс формирования и реализации права (принцип равноправия, справедливости, законности, гуманизма. ответственности за вину и др.) [5, с. 30];

- доктринальное (научное) толкование правовых норм [10, с. 53-57];

- определения юридических понятий и категорий: вина, ответственность, договор, имущество, семья и прочие, необходимые для единообразного понимания и применения права на практике;

- юридические конструкции, отражающие закономерности, логику организации правовой материи. ... К юридическим конструкциям относятся состав правонарушения, структура нормы права и правоотношения, юридическая ответственность, договоры и др.;

- правила разрешения юридических коллизий - противоречий между правовыми нормами;

- юридическая техника или правила и приемы составления и оформления правовых актов [11, с. 272; 13].

- юридические догмы;

- правовые позиции;

- правовые преюдиции» [2, с. 28-29].

Доктрины, имеющие письменное выражение, можно поделить на персонифицированные, то есть содержащиеся в произведениях конкретных авторов, и коллективные, разработанные группой лиц. Английский правовед Рональд Уолкнер предложил различать доктрины, имеющие первичный характер (т. е. содержащие обязательные нормы права), и доктрины, содержащиеся в произведениях авторитетных авторов, но имеющие только рекомендательное значение [14, с. 190-191].

Представляется возможным выделить религиозно-правовые доктрины (мусульманская, индийско-ведическая) и светские доктрины (римская, романо-германская, англосаксонская). Исходя из сферы действия выделяются международные и национальные доктрины.

По степени распространенности универсальны доктрины, содержащие общие представления о праве (естественно-правовые, позитивистские, исторической школы права и др.), и частные, действующие в отдельных сферах общественной жизни. Речь идет о теориях правотворчества, интерпретации норм права и реализации права.

Целесообразно обратить внимание на доктрину римского права, доктрину мусульманского права, доктрины романо-германской и англосаксонской правовых семей.

Доктринальная правотворческая деятельность зарождается в Древнем Риме. У римлян занятие юриспруденцией считалось одним из важнейших и почетнейших видов деятельности. Активно велись правовые исследования для целей правоприменения и юридического образования. Перу римских юристов принадлежали многочисленные трактаты и учебные пособия. Большой популярностью пользовались «Институции» Гая (II в. н. э.), «Сентенции» Павла (III в. н. э.), «Фрагменты» Ульпиана (III в. н. э.). Специальным римским законом, изданным в 426 г., правоположения, выработанные Гаем, Модестином, Павлом, Папинианом и Уль-пианом, были признаны обязательными для судей.

После крушения в 476 г. Западной Римской империи разработка римской юридической доктрины была продолжена в Византии. Ее императором Юстинианом Великим, правившим в 527-565 гг., была создана комиссия во главе с известным юристом Трибонианом, осуществившая систематизацию римского права. Причем особое внимание было уделено доктрине римского права.

Комиссией была осуществлена гигантская работа по выделению большого количества отрывков из трудов выдающихся римских юристов, творивших на протяжении пяти предыдущих столетий. Результатом этих усилий стал довольно объемный сборник, вышедший в 533 г. под названием «Дигесты» или «Пандекты».

Одновременно с этим сборником по образцу знаменитых «Институций» Гая Трибонианом совместно с двумя другими правоведами был создан труд, получивший наименование Институции Юстиниана. Дигесты и Институции Юстиниана совместно с Кодексом и Новеллами Юстиниана образовали знаменитый Свод Юстиниана - Corpus juris civilis.

Структурно Институции включают четыре части (книги), подразделяющиеся на девяносто восемь титулов: первая часть содержит общее учение о праве и учение о лицах, вторая и третья части посвящены вещному и обязательственному праву, а четвертая - учению об исках и принципах правоприменения в суде. В дальнейшем данная схема изложения гражданского права стала называться институционной.

Самой объемной частью Свода были Диге-сты (или по-гречески Пандекты). В них вошли

девять тысяч двести отрывков из двух тысяч работ тридцати девяти известных римских юристов 1-У вв. н.э. Дигесты состояли из пятидесяти книг по разным отраслям права. В свою очередь книги подразделялись на титулы и фрагменты. Весь материал Дигест можно условно поделить на семь частей.

Первая часть (1-4 кн.) содержит материал по общим вопросам права и лицам. Вторая часть (5-11 кн.) посвящена вещному праву. Третья часть (12-17 кн.) - обязательствам. Четвертая часть (20-27 кн.) - обеспечению обязательств и реализации семейных прав. Пятая часть (2836 кн.) - завещаниям. Шестая часть (37-43 кн.) -правовым коллизиям, решаемым по судейскому усмотрению. Седьмая часть (44-50 кн.) - публичному праву, и в том числе уголовному, а также юридическим выражениям, терминам и пословицам. Система изложения гражданского права, примененная в Дигестах, получила название пандектной. И Институциям, и Дигестам была придана в Византии сила закона.

Как ни странно, эстафета развития правовой доктрины во второй половине первого тысячелетия нашей эры была подхвачена на Востоке, в мире ислама. Оформление мусульманского правоведения состоялось в У11-Х вв. В его рамках и произошло утверждение исламской правовой доктрины как основного источника права ислама.

Один из видных отечественных исследователей мусульманского права Л. Р. Сюкияйнен писал, что в 1Х-Х вв. роль ведущего источника мусульманского права перешла к правовой доктрине [12, с. 71]. Ее характерные черты следующие: во-первых, главную основу права образует религия - ислам. Он пронизывает всю мусульманскую правовую систему и неотделим от права как нравственные установки, традиции и культурные правила. Р. Давид по этому поводу писал: «Ислам по своей сущности, как и иудаизм - это религия закона» [3, с. 309]. В свою очередь мусульманское право - это главная часть ислама.

Во-вторых, Коран и Сунна являются историческими источниками мусульманского права. Точнее, его истоками наряду с правовыми обычаями, которые в условиях раннего Средневековья были господствующим источником права. Но главной догматической основой мусульманского права была иджма. Иджма - это

выражение господствующей исламской доктрины. При этом она является не единственной формой проявления мусульманской правовой доктрины. В качестве ее дополнения выступает кияс - метод принятия решений по аналогии, который допускает распространение положений главных источников мусульманского права на отношения, ими прямо не урегулированные.

В-третьих, иджма и кияс дополняются фет-вой, которая является особым индивидуальным заключением какого-либо мусульманского богослова-юриста, высказывающего свою точку зрения по конкретному юридическому делу.

Развитие правовой доктрины Западной Европы начиналось, прежде всего, на Британских островах, точнее в Англии. Здесь единое государство, возникшее на рубеже Х-Х1 вв., не имело общего для всей страны права. Английский юрист Э. Дженкс писал: «Слабость прежнего порядка вещей заключалась, как уже сказано, в том, что не существовало единого английского права для всей страны, но было множество английских обычаев, меняющихся в зависимости от места» [4, с. 20].

Общее для всей Англии прецедентное право начало создаваться в XII в. благодаря деятельности трех лондонских судов: Суда общих тяжб, Суда казначейства и Суда королевской скамьи, - в рамках которых сложился институт разъездных судей. Э. Дженкс отмечал: «Ход этого важного процесса (создание "общего права") составляет одну из тайн истории английского права. Он несомненно связан с системой разъездных судей ... каким-то путем, который не может быть точно определен, королевские судьи, встречавшиеся в Лондоне для рассмотрения дел в центральных королевских судах и Вестминстере, пришли к соглашению о необходимости слить различные местные обычаи в общее и единое право, которое могло бы применяться во всей стране» [4, с. 20-21].

В этих условиях судебный процесс стал играть решающую роль в формировании английской системы права. В свою очередь так как именно юриспруденция должна была упорядочить вышеназванный процесс, именно труды ученых-юристов стали использоваться в качестве источников права. И первыми такими трактатами-источниками стали произведения судей Р. Глэнвилла и Г. Брэктона. Причем это произошло еще и потому, что труды этих судей

и ученых одновременно были признаны в качестве источников права верховной королевской властью.

Значение английской правовой доктрины состоит в том, что она смогла обеспечить сохранение правового опыта, передачу правовых понятий и институтов от одного поколения к другому. Следует иметь в виду, что оторванность права от общества приводит к формированию «права юристов». Это наблюдалось и в Древнем Риме, и в Средневековой Англии. Р. В. Насыров по этому поводу пишет: «Формальная определенность права может обеспечиваться не только с помощью письменных официальных текстов, но и самими принудительными процедурами разрешения социальных конфликтов, и выделением особой корпорации экспертов, которая призвана обеспечивать разрешение этих конфликтов. В истории обеспечения формальной определенности права и его отчуждения от общества через корпорацию экспертов было первичным» [7, с. 80].

В Х1У-ХУШ вв., когда шло утверждение принципа обязательности судебного прецедента, с одной стороны, и наблюдалось отсутствие официальных сборников судебной практики, с другой, резко возросла необходимость в профессиональной систематизации английского права. Эту функцию выполнили произведения отдельных судей. В частности, в конце XV в. появился первый печатный труд по праву - трактат судьи Литтльтона «О держаниях». Это была первая исчерпывающая работа по земельному праву Англии. Другим выдающимся юристом Англии на рубеже ХУ1-ХУ11 в. был судья Коук, самой известной работой которого были «Институции». Как и труд Литтльтона, они были признаны авторитетным источником права.

В ХУ11-ХУ111 вв. были опубликованы «Дела короны» Форестера, «Тяжбы короны» Хейла, «Тяжбы короны» Хоукинса и «Тяжбы короны» Иста, активно использовавшиеся в судах при разрешении уголовных дел. Последней авторитетной работой стал труд Уильяма Блэкстона «Комментарии к английским законам», изданный в 1765 г. в четырех томах. Это произведение имело очень большое значение. Выполненное на достаточно высоком теоретическом уровне, оно охватывает ряд таких отраслей права, как государственное право, семейное право, право собственности, право наследо-

вания, договорное и деликтное право, уголовное право, гражданский и уголовный процесс. Следует подчеркнуть, что Блэкстон был одним из первых английских правоведов, который предпринял попытку систематизировать все английское право.

Подводя итог разбору английской правовой доктрины, выступающей источником права, следует подчеркнуть высокую степень ее казуистичности. Большая часть работ английских авторов, имеющих доктринальное значение, посвящена непосредственному описанию судебных тяжб, обстоятельств и способов решения дела. Фактически правовая доктрина Англии идет от одного казуса к другому.

По этому поводу Э. Х. Леви пишет: «Ход мысли - от прецедента к прецеденту. Это трехша-говый процесс, в котором положение, бывшее описательным для первого случая, далее становится нормой права и применяется к следующей аналогичной ситуации» [6, с. 10]. Особенность английской правовой доктрины состоит в ее прикладном характере. В процессе правоприменительной деятельности происходит растворение доктрины в судебной практике. К этому необходимо добавить консервативный характер учений английских юристов. До сих пор остается возможным применение в ходе осуществления правосудия прецедентов и доктринальных работ, восходящих к Х11-Х111 вв.

Конечно, архаизм и запутанность английского права отвечают интересам профессиональных юристов Соединенного Королевства. Их корпорации - гильдии - заинтересованы в сохранении и судебного прецедента и английской юридической доктрины в качестве источников права. Да и формировалась правовая доктрина Англии в среде самого ее юридического сословия. Большая часть ее авторов - сами английские судьи. По своей юридической силе трактаты английских правоведов формально уступают английским прецедентам, законам и обычаям, однако Р. Давид считал, что «произведения английских юристов имеют огромный престиж» [3, с. 267].

Осуществляя сравнительно-правовой анализ вышеназванных правовых доктрин (римской, мусульманской и английской), представляется возможным сделать следующий вывод. Все они становятся источниками права благодаря необходимости регуляции общественных

отношений на основе тех начал, которые формулировала правовая доктрина. К этому необходимо добавить наличие противоречивости, неопределенности и пробельности в главных правовых регуляторах - законах, прецедентах, а также в священных религиозных текстах.

Непререкаемость правовой доктрины, как в Древнем Риме, так и на мусульманском Востоке и в Англии, достигалась посредством ее признания обществом, государством и корпорациями профессиональных юристов. Это подтверждается ее использованием, как в осуществлении правосудия, так и в разработке законов и иных нормативно-правовых актов.

Список использованных источников

1. Батурина С. В. Правовая доктрина как элемент российской правовой системы // Юристъ-Правовед. 2008. № 4.

2. Васильев А. А. Правовая доктрина как источник права: вопросы теории и истории: монография. М.: Юр-литинформ, 2009. 268 с.

3. Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности / пер. с фр. В. А. Туманова. М.: Международные отношения, 1999. 400 с.

4. Дженкс Э. Английское право. М., 1947.

5. Захаров А. Л. Межотраслевые принципы права: монография / под общ. ред. В. М. Ведяхина. Самара: Самарское отделение Литфонда, 2005 (Тип. ООО Офорт),

2005. 238 с.

6. Леви Э. Х. Введение в правовое мышление / пер. с англ. М.: Наука, 1995. 113 с.

7. Насыров Р. В. Нормативный текст и корпорация экспертов (или о способах институализации права) // Юрлингвистика-7: Язык как феномен правовой коммуникации: межвузовский сборник научных статей / под ред. Н. Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алтайского гос. ун-та,

2006. С. 73-83.

8. Ольгейрссон Э. Из прошлого исландского народа. Родовой строй и государство в Исландии / пер. с исл. В. П. Беркова; ред., предисл. и примеч. М. И. Стеблин-Ка-менского. М.: Изд-во иностр. лит., 1957. 331 с.

9. Ромашов Р. А. Правовые доктрины и доктриналь-ные правовые акты // Юридическая наука: история и современность. 2015. № 10. С. 19-24.

10. Соцуро Л. В. Неофициальное толкование норм российского права. М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1996. 106 с.

11. Справочник по нормотворческой технике / пер. с нем. М.: Бек, 2002. 296 с.

12. Сюкияйнен Л. Р. Мусульманское право. Вопросы теории и практики. М.: Наука, 1986. 254 с.

13. Шугрина Е. С. Техника юридического письма: учебно-практическое пособие. М.: Дело, 2000. 272 с.

14. Уолкер Р. Английская судебная система / пер. с англ.; предисл. Ф. М. Решетникова. М.: Юридическая литература, 1980. 631 с.

References

1. Baturina S. V. Legal doctrine as an element of the Russian legal system. Jurist-Pravoved. 2008. No. 4 [in Russ.].

2. Vasiliev A. A. Legal doctrine as a source of law: issues of theory and history: monograph. Moscow: Yurlitinform Publ., 2009. 268 p. [in Russ.].

3. David R., Joffre-Spinosi K. The main legal systems of modernity. Translated from the French by V. A. Tumanov. Moscow: International relations, 1999. 400 p. [in Russ.].

4. Jenks E. English law. Moscow, 1947 [in Russ.].

5. Zakharov A. L. Intersectoral principles of law: monograph. Under the general editorship of V. M. Vedyakhin. Samara: Samara branch of the Literary Fund, 2005 (Type LLC Ofort), 2005. 238 p. [in Russ.].

6. Levi E. H. Introduction to legal thinking. Translated from English. Moscow: Nauka Publ., 1995. 113 p. [in Russ.].

7. Nasyrov R. V. Normative text and the corporation of experts (or on the ways of institutionalization of law). Legal Linguistics-7: Language as a phenomenon of legal

communication: an interuniversity collection of scientific articles. Edited by N. D. Golev. Barnaul: Publishing House of the Altai State University, 2006. P. 73-83 [in Russ.].

8. Olgeirsson E. From the past of the Icelandic people. The family system and the state in Iceland. Translated from Icelandic by V. P. Berkov; ed., preface and note by M. I. Steblin-Kamensky. Moscow: Publishing House of Foreign literature, 1957. 331 p. [in Russ.].

9. Romashov R. A. Legal doctrines and doctrinal legal acts. Legal science: history and modernity. 2015. No. 10. P. 1924 [in Russ.].

10. Sotsuro L. V. Informal interpretation of the norms of Russian law. Moscow: Publishing House of the Russian University of Friendship of Peoples, 1996. 106 p. [in Russ.].

11. Handbook of standard-setting techniques. Translated from German. Moscow: Beck Publ., 2002. 296 p. [in Russ.].

12. Sukiyainen L. R. Muslim law. Questions of theory and practice. Moscow: Nauka Publ., 1986. 254 p. [in Russ.].

13. Shugrina E. S. Technique of legal writing: an educational and practical guide. Moscow: Delo Publ., 2000. 272 p. [in Russ.].

14. Walker R. The English judicial system. Translated from English; preface by F. M. Reshetnikov. Moscow: Legal literature, 1980. 631 p. [in Russ.].

Поступила в редакцию 07.06.2024 Received June 07, 2024