CC BY
117
46. Цыбиктаров А.Д. Культурное и хронологическое соотношение херексуров и памятников монгун-тайгинского типа Горного Алтая, Тувы, Монголии и Южного Забайкалья // Центральная Азия и Прибайкалье в древности. - Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2004. - Вып. 2. - С. 35-49.
47. Эрдэнэбаатар Д. Памятники бронзового и раннего железного веков бассейна р. Селенги: автореф. дис. ...канд. ист. наук. - Улаанбаатар, 1977.
Бураев Алексей Игнатьевич - кандидат исторических наук, научный сотрудник Отдела истории и культуры Центральной Азии Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН. 670047, г.Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6 , e-mail: [email protected]
Buraev Aleksey Ignatievich, candidate of historical sciences, scientific researcher of section of history and culture of Central Asia of the Institute of Mongolian, Buddhist and Tibetan Studies, SB RAS. 670047, Ulan-Ude, Sakhayanova str., 6, e-mail: [email protected]
УДК 930(=584.6) М.В. Воробьев
ТИБЕТСКАЯ ЭМИГРАЦИЯ В ЗАПАДНОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
Статья посвящена западным исследованиям тибетской эмиграции. Сегодня западные источники составляют основной фонд мировых тибетологических исследований. Автор раскрывает позиции западных экспертов по тибетскому вопросу. В статье дан анализ сильных и слабых сторон западного видения проблем тибетской эмиграции.
Ключевые слова;Запад, Тибет, Китай, Индия, эмиграция, исследователи.
M.V. Vorobyov
TIBETAN EMIGRATION IN THE WESTERN HISTORIOGRAPHY
This article is devoted to the western investigations of Tibetan emigration. Nowadays the western sources are the basic fund of the global tibetological explorations. The author describes positions of western experts, concerning Tibetan problem. The strong and weak sides of the western point of view on Tibetan problems of emigration are analyzed.
Key words; the West, Tibet, China, India, emigration, explorers.
Общеизвестно, что все темы, касающиеся Тибета, вызывают на Западе повышенный интерес. История тибетской эмиграции насчитывает уже пятьдесят один год, и за прошедшее время европейские и американские исследователи посвятили данному вопросу значительное количество публикаций. Касаясь темы Тибета, тибетского вопроса в целом и тибетской эмиграции, в частности, всегда следует помнить о сильной политизированности этой проблемы. В западных странах интерес к тибетской культуре и тибетскому буддизму почти во всех случаях тесно связан с интересом к политической составляющей тибетского вопроса, тибетской эмиграции. Очевидно, что в отличие от отечественных исследователей и тем более от китайских тибетологов западные исследователи в своих выводах и оценках по проблемам тибетских беженцев являются, пожалуй, наиболее независимыми и объективными. И в то же время и здесь не обошлось без влияния идеологии или личных политических пристрастий. Всегда следует учитывать, что во время возникновения проблемы тибетских беженцев шла холодная война, идеологическое противостояние коммунизма и капитализма. А затем начиная с 90-х гг. прошлого века произошло быстрое политическое и экономическое усиление Китая, что в принципе не может не вызывать в странах Европы и Америки вполне понятного антикитайского настроения. Бесспорно, именно западными исследователями на сегодняшний день написано наибольшее количество работ по тибетологии. Труды европейских и американских тибетологов переведены и сегодня активно переводятся, в том числе и на китайский язык. Не будет преувеличением сказать, что именно западные источники являются отправной точкой становления современной китайской тибетологии.
Кроме существующих в странах Европы и Америки идеологических стереотипов необходимо отметить еще одну очень важную особенность западных исследований, посвященных этой проблематике. А именно то, что, несмотря на вполне объективные описания и оценки, западные исследователи тем не менее рассматривают ситуацию с тибетской эмиграцией в основном через призму собственных западных ценностей, часто используя в своих работах такие критерии и термины, как «демократия», «права человека», «равенство», «свобода» и тому подобные. Это общепринятые, давно прижившиеся в западной культуре понятия. Однако при их использовании часто не принимаются в расчёт конкретные культурно-исторические особенности тибетцев, их длительные, непростые взаимоот-
179
ношения со своими китайскими соседями, а также сложная устроенность самого тибетского общества. Так, например, в работах западных авторов мало внимания уделяется социальной стратификации тибетского общества в эмиграции, как и вообще многочисленным внутренним проблемам и внутренним противоречиям среди тибетцев, которые, конечно же, имеют место. А между тем эти аспекты жизни беженцев заслуживают большого внимания при построении общей, максимально полной и объективной картины тибетской эмиграции.
Практически все западные исследователи тибетского вопроса большое внимание уделяют сохранению культурного наследия Тибета, линии преемственности тибетского буддизма, так или иначе подчеркивая в своих работах уникальность тибетской культурно-религиозной традиции. Также есть основательные исследования, посвященные правовым вопросам тибетской эмиграции. Следует отметить работу датского юриста, консультанта Его Святейшества Далай-ламы XIV Михаэля ван Уолт ван Прага «Статус Тибета. История, права и перспективы в международном праве», 1987 г. В данной работе подробно доказывается, что Тибет является незаконно оккупированным государством [7]. Вообще, что касается юридических аспектов тибетского вопроса, то наибольшее число публикаций посвящено правам человека в самом Тибете, а не проблемам юридического статуса тибетцев за пределами КНР, политических беженцев. В западной историографии неизменно присутствует критика китайской стороны в связи с многочисленными нарушениями основных человеческих прав тибетцев, подавлением их культурно-религиозного своеобразия и искусственной ассимиляцией в составе Китая. Данная критика, как правило, сопровождается приведением многочисленных конкретных примеров и случаев с документальными или свидетельскими подтверждениями. Но существует на Западе и другой подход к правовым аспектам тибетского вопроса. Так, например, есть работы, посвящённые правам тибетского народа в целом, вне зависимости от того, находятся ли представители тибетского этноса на территории Китая или в других странах. Такова работа Уоррена Смита «Тибетская нация. История тибетского национализма и китайско-тибетские отношения», 1996 г. В данном исследовании доказывается право тибетцев на самоопределение и независимость. Борьба тибетских эмигрантов за независимость Тибета представлена в работе как правомерная, юридически обоснованная [10]. Есть исследования демографических аспектов тибетской эмиграции. В 2003 г. вышла книга Дагмара Берн-сторфа и Губертуса фон Велька «Изгнание как вызов», где довольно подробно анализируется численность тибетских беженцев, социально-экономические условия жизни эмигрантов, приток новых беженцев, организационная структура тибетской общины. В своём исследовании авторы также уделяют большое внимание тибетской культуре, проблемам сохранения линии преемственности тибетского буддизма, по их мнению, это есть первоочередная задача тибетской эмиграции [8]. Важно, что Дагмар Бернсторф и Губертус фон Вельк приходят к выводу о том, что тибетцы в изгнании являются одними из самых успешных общин беженцев в мире и смогли относительно неплохо адаптироваться в чужеродной среде. Большое внимание авторами уделяется новым поколениям тибетцев, рожденных уже в условиях эмиграции. Нет прямых указаний на какой-либо конфликт поколений, однако в работе говорится о различиях в мировоззрениях старого и нового поколений. По мнению авторов, молодые поколения тибетских эмигрантов находятся под сильным влиянием западной культуры, западных ценностей [8]. Дагмар Бернсторф и Губертус фон Вельк считают обустройство тибетских эмигрантов в Индии вполне успешным. Основной причиной успеха тибетцев в изгнании авторы считают сплочённость тибетской общины и поддержку на самом высоком международном уровне [8].
Ещё одна важная отличительная черта западной тибетологии это, как правило, ярко выраженная симпатия к тибетцам, чёткая протибетская направленность, что, как правило, сочетается с антикитай-ской направленностью. Даже в работах авторов, претендующих на объективное исследование тибетского вопроса, таких как М. Голдштейн, незримо присутствует вывод о пагубных последствиях китайской политики в отношении тибетского народа [3]. Это черта так или иначе проявляется почти во всех работах западных исследователей. Таким образом, явная или незримая симпатия западных исследователей к тибетцам в сочетании с постоянной аппеляцией к конкретным фактам и к международному праву является сильным оружием в борьбе за права тибетцев на территории Китая. Это же является мощной моральной и юридической поддержкой тибетской эмиграции. Понятно, что такое положение дел должно вызывать раздражение китайской стороны. Контрмеры, доказательная база китайской тибетологии в части, касающейся доказательства того, что Тибет исторически является частью Китая, на сегодняшний день являются слабыми, не выдерживающими конкуренции с объёмной доказательной базой западной историографии.
Существующие работы с серьёзной заявкой на объективность исследования тибетского общества, как правило, касаются не тибетцев, живущих в эмиграции, а современного Тибета, тибетцев, живущих
на территории КНР. Здесь следует отметить труды И. Эпштейна «Преобразование Тибета», 1983 г. и Т. Грюнфельда «Строительство современного Тибета», 1987 г. Интересно то, что И. Эпштейна в принципе можно назвать китайским исследователем западного происхождения, жившим и работавшем как в Китае, так и на Западе. В его работе, посвящённой прогрессивным преобразованиям в Тибете начиная с 1951 г., тема тибетцев по ту сторону Гималаев по большей части обходится. Тем не менее у прокитайски настроенного И. Эпштейна есть своя интерпретация тибетской эмиграции. Есть упоминание о событиях марта 1959 г., которые именуются восстанием и бегством [2, с. 233, 397, 504506]. Но бегством не тибетцев, а бегством «Далай-ламы и его партии» [2, с. 504-506], то есть относительно небольшой группы людей. В работе присутствует критика действий Его Святейшества Далай-ламы XIV и его сторонников. Однако критика эта носит также и конструктивный характер, так как И. Эпштейн сильный акцент делает на незрелости взглядов «тибетских реакционеров», сильных пережитках прошлого, которые довлеют над сознанием многих тибетцев старого поколения и процесс преодоления этого не безболезненный [2]. Тем не менее Далай-лама XIV и его последователи, ушедшие в изгнание, подвергаются критике, прямо указывается на их связь с Соединёнными Штатами Америки и ЦРУ [2, с. 213, 255, 464]. В книге также говорится о подрывной деятельности Далай-ламы XIV и его партии за границей, однако дальнейшая судьба простых тибетских беженцев, их быт и обустройство на новом месте не описаны. Работы М. Голдштейна, Д. Дрейер и других западных исследователей, отличающихся довольно объективным и нетенденциозным изложением проблемы, опять же посвящены тибетцам на территории современного Китая.
Как уже упоминалось, одной из отличительных особенностей европейских и американских исследователей тибетского вопроса является очень подробное, детальное описание ситуации с беженцами со слов самих очевидцев. В данном случае опять же больше анализируется ситуация в самом Тибете на основании вновь прибывающих оттуда беженцев. Фактический материал западных авторов очень часто включает интервью и свидетельства очевидцев и участников событий, начиная от лидеров тибетской эмиграции (Его Святейшество, приближённые к нему лица и члены тибетского правительства) и заканчивая простыми тибетцами. Здесь следует особо выделить работу Д. Аведона «В изгнании из Страны снегов», 1973 г., которая является одной из центральных, хрестоматийных западных работ по тибетскому вопросу. Это книга основана на воспоминаниях Его Святейшества Далай-ламы XIV и его последователей. В работе чётко прослеживается антикитайская направленность, сочувствие и полная солидарность с тибетскими эмигрантами [1]. Недавно опубликованная работа Т. Лэрда «История Тибета. Беседы с Далай-ламой», 2009 г., выдержана в похожем стиле. Книга Томаса Лэрда полностью составлена со слов Далай-ламы XIV и отражает взгляды Его Святейшества на историю Тибета, в том числе и на историю бегства [9]. К этой же категории можно отнести более книгу М. Пейселя «Всадники Кхама. Тайная война в Тибете», 1972 г. и более позднюю работу Д. Паттерсона «Реквием по Тибету», 1990 г. Две последние работы выражают ностальгию и сожаление по поводу безвозвратной утраты «старого Тибета». Несмотря на безусловную солидарность с Его Святейшеством и с тибетской эмиграцией, в работах западных исследователей чётко прослеживается фатализм. Это и констатация факта конца тибетской истории и сожаление о том, что Тибет в прежнем виде никогда уже не возродится. А тибетская эмиграция в интерпретации этих авторов является последним анклавом погибающей уникальной цивилизации. 1959 год в большинстве подобных исследований преподносится или как конец Тибета (Старого Тибета), или же как конец тибетской истории в целом. Классическим примером фатализма здесь могут служить работы Д. Паттерсона «Реквием по Тибету» [4] и «Трагическая Судьба» [5].
Однако история тибетской эмиграции в 1959 г. только начинается, и у западной историографии также есть своя собственная интерпретация этой истории. Полная солидарность с Его Святейшеством и тибетскими беженцами также выработали определённые стереотипы в видении истории эмиграции. Большинство западных авторов восприняло и переработало мнение и позицию Его Святейшества и других лидеров тибетских беженцев по многим вопросам. Это касается и видения собственно истории эмиграции, внутренних проблем общества в изгнании. После событий марта 1959 г. наибольшее количество тибетских беженцев направилось в Индию. Именно эта страна приняла основное число тибетцев. В Индии расположена штаб-квартира Его Святейшества и тибетского правительства в изгнании. Известно, что беженцы столкнулись с большими трудностями при адаптации на новом месте, многие погибли от голода, лишений и чуждых климатических условий. Но при всём этом Его Святейшество, лидеры эмигрантов бесконечно благодарны принявшей их стране. Западные исследователи эмиграции из чувства солидарности с тибетцами вслед за лидерами эмиграции стараются избегать какой-либо критики индийского руководства, местных властей или политики внутри этой страны по
отношению к тибетским беженцам. Главным объектом критики в западной историографии была и остаётся китайская сторона, китайская политика в отношении тибетцев. И эта критика Китая продолжается, несмотря на то, что тибетские беженцы уже давно находятся вне досягаемости китайских властей. За прошедшие пятьдесят лет проблема тибетских беженцев давно перестала быть проблемой только лишь китайско-индийских двусторонних отношений. Сегодня тибетский вопрос обсуждается на международном уровне. И судьбы тибетских беженцев давно уже во многом зависят от политики влиятельнейших государств и действий международных организаций. И критика только лишь китайской стороны, как и полное восприятие позиции тибетских беженцев, является односторонним подходом, слабым местом западной историографии.
Особое место в западной историографии тибетского вопроса занимает Роберт Турман. Этот широко известный американский исследователь тибетской культуры и тибетского буддизма, выступающий с лекциями во многих странах мира, к тому же является близким другом Его Святейшества Далай-ламы XIV и главой «Тибетского дома» в Америке. Эта организация, основанная в 1987 г., сегодня представляет в США тибетское культурно-религиозное наследие и, безусловно, является представительством тибетского правительства в изгнании в Соединённых Штатах. Роль Роберта Турмана для тибетской эмиграции тем более важна, что он как компетентный специалист излагает суть проблем тибетцев в американском сенате. То есть члены правительства США во многом воспринимают ситуацию с тибетцами в интерпретации Роберта Турмана. Важно отметить, что, по мнению окружающих и близких к нему людей, Роберт Турман является хорошим оратором, обладает харизмой и лидерскими качествами. К этой же категории исследователей можно отнести другого американского тибетолога Александра Берзина. Также как и Роберт Турман, сегодня он является одним из главных западных популяризаторов тибетской культуры, связующим звеном с тибетской эмиграцией и активным сторонником сохранения живого наследия тибетского буддизма.
Европейские и американские исследователи тибетской культуры почти всегда делают сильный акцент на политике. Политический контекст в интерпретации западных авторов прослеживается практически во всех сферах жизни тибетских беженцев. В то же время мало внимания уделяется внутреннему устройству тибетской общины, эволюции тибетского общества в эмиграции на протяжении времени. Западная историография тибетского вопроса больше внимания уделяет трагическим моментам бегства тибетцев в Индию и многочисленным акциям их политической борьбы. Другой характерной особенностью западной историографии является повышенное внимание к живой традиции тибетского буддизма. Даже такие известные борцы за права тибетцев, как Роберт Турман, известны своими работами, посвящёнными основам тибетского буддизма и различным буддийским духовным практикам. Таким образом, можно заключить, что приоритетами для западных исследователей тибетской эмиграции являются политика, политическая жизнь. Затем следует религиозно-культурная сфера, традиция тибетского буддизма и все, что с этим связано. Другие непосредственные, насущные проблемы тибетских беженцев отходят на второй план или увязываются с политикой, обрисовывая трудности людей, оторванных от своей родной земли.
Суммируя наиболее заметные труды западных тибетологов, можно сделать следующие выводы. Диапазон европейских и американских работ по тибетскому вопросу весьма широк, труды западных авторов по большей части политизированы, все насущные проблемы тибетских беженцев отходят на второй план. Все известные западные тибетологи особое внимание уделяют как тибетцам, проживающим на территории Китая, так и вообще многочисленным внутренним проблемам этой страны. Что же касается тибетцев, живущих в эмиграции, то Европа и Америка больше интересуются политической борьбой, нежели повседневными трудностями тибетских беженцев. Известные на Западе авторы, такие как Джон Аведон или Джордж Паттерсон, прямо отражают мнение лидеров тибетской эмиграции о незаконности китайской оккупации Тибета и пагубности китайской политики внутри Тибета для тибетцев, их культуры и религии. Известные широкому кругу читателей книги «В изгнании из Страны снегов», «Реквием по Тибету», как и более поздняя работа Томаса Лэрда «История Тибета. Беседы с Далай-ламой», полностью отражают видение проблемы тибетской диаспорой [1, 4, 9]. В этих работах преобладают эмоции, фатализм, глубокое сожаление по поводу потери старого Тибета и сочувствие ко всем тибетцам, как к беженцам, так и к оставшимся под властью Китая.
Диаметрально противоположное видение тибетского вопроса отражено в книге И. Эпштейна «Преобразование Тибета», 1983 года. Несмотря на то, что автор был коммунистом, жил и работал в Китае, он всё-таки имел европейское происхождение и его нельзя в полной мере считать китайским исследователем. Израель Эпштейн также как и Джун Дрейер, Барри Сауптман и Мелвин Голдштейн работал с китайскими документами. Однако И. Эпштейн полностью воспринял официальную китай-
скую точку зрения на тибетский вопрос, в том числе и на причины эмиграции. В книге Израеля Эпштейна основными виновниками «раскола» тибетцев, восстания 1959 года является религиознофеодальная верхушка старого тибетского общества во главе с Далай-ламой [2, c. 504-506]. Однако, по мнению автора, это закономерный, естественный процесс, следствие незрелости взглядов, сильных пережитков прошлого. И. Эпштейн сильный акцент делает на классовом подходе, раскрывает перед читателем неравенство старого тибетского общества. В его работе повсеместно упомянуты такие термины и словосочетания как «рабы», «крепостные», «господствующие и угнетённые», «классовое неравенство» [2]. Подход И. Эпштейна к проблеме прагматичен, и автор не склонен акцентировать большое внимание на религиозной традиции. Приоритетом, явным показателем улучшением жизни тибетского народа для И. Эпштейна является повышение уровня материального благосостояния, экономическое развитие, а не религиозная жизнь. По его мнению, бегство из Тибета в 1959 г. религиозно-феодальной партии Далай-ламы является в конечном итоге благом, изгнанием старых господствующих классов, которые больше не смогут угнетать и одурманивать тибетский народ. В определённом смысле точка зрения И. Эпштейна, также как и противоположные взгляды на тибетскую проблему Д. Аведона и других антикитайски настроенных авторов, отражает как достоинства, так и недостатки западной историографии тибетского вопроса в целом. Первым и очевидным достоинством является обилие и разнообразие фактического материала. Как прокитайски настроенный И. Эпштейн, так и большинство симпатизирующих тибетским беженцам западных авторов приводят в пример множество фактических данных, свидетельства очевидцев. Очевидным недостатком в обоих случаях является односторонний подход к видению проблемы. В одном случае сильный акцент сделан на материальной стороне жизни тибетцев, в другом - на духовной, религиозной жизни. И в том и в другом случае так и не представлено комплексного видения проблемы. Однако, несмотря на все указанные недостатки, именно западная историография тибетского вопроса на сегодняшний день содержит огромное количество исследований, что подтверждает, с одной стороны, неослабевающий интерес к тибетской культурно-религиозной традиции в странах Запада, и с другой стороны, постоянную политизированность тибетологических исследований, в первую очередь в связи с возрастающим экономическим и политическим усилением Китая.
Литература
1. Avedon J.F. In Exile from the Land of Snows. - London: Wisdom Publications, 1985.
2. Epstein I. Tibet Transformed. - Beijing: New World Press, 1983.
3. Goldstein M. G, Melvyn C. The Snow Lion and Dragon China, Tibet and the Dalai Lama. - Berkeley: University of California Press, 1997.
4. Patterson G. N. Requiem for Tibet. - London: Aurum Press, 1990.
5. Patterson G. N. Tragic Destiny. - London: Faber and Faber, 1959.
6. Dreyer J. T. China’s Forty Million. Minority Nationalities and National Integration in the People’s Republic of China.
7. Van Walt van Praag. The Status of Tibet. History, Rights and Prospects of International Law. - Boulder: Westview Press, 1987.
8. Dagmar Bernstorff, Hubertus von Welk. Exile as Challenge. Norbulingka Institute, Orient Blackswan, 2003.
9. Томас Лэрд. История Тибета. Беседы с Далай-ламой. - М.: ACT, 2010.
10. Smith W. Tibetan Nation. A History of Tibetan Nationalism and Sino-Tibetan Relations. - Boulder: Westview Press, 1996.
11. Peissel M. Cavaliers of Kham. The Secret War in Tibet. - London: Heinemann, 1972.
12. Helmut Hoffmann in collaboration with Stanly Frye, Tubten Norbu, Ho-chin Yang. Tibet. A handbook. Indiana Research University, 1975.
13. Цепон В.Д. Шакабпа. Тибет: политическая история / пер. с англ. А. Дюранов; под ред. А. Терентьева. - СПб.: Нар-танг, 2003.
14. UNHCR The UN Refugee Agency «Конвенции и протоколы, касающиеся статуса беженцев» - URL: http://www.unhcr.org (15. 04. 2010).
15. Facts about 17-points agreement between Tibet and China. The department of Information and International Relations (DIIR) Central Tibetan Administration. Gangchen Kyishong. Dharmsala - 176 215 H. P. INDIA, 2007.
16. International Resolutions and Recognitions on Tibet (1959 to 2004). The department of Information and International Relations (DIIR) Central Tibetan Administration. Gangchen Kyishong. Dharmsala - 176 215 H. P. INDIA, 2005.
17. Grunfeld T. The Making of Modern Tibet. - New York: M. E. Sharpe, 1987.
Воробьев Михаил Александрович - аспирант кафедры истории, археологии и этнографии восточного факультета Бурятского государственного университета (г. Улан-Удэ), e-mail: [email protected]
Vorobyov Mikhail Aleksandrovich - post-graduate of department of history, archeology and ethnography, Oriental department of BSU (Ulan-Ude), e-mail: [email protected]
