CC BY
13зиждется на твердости Веры. Теряя веру в Бога, начинают люди терять и веру в царя, а сам Император, глубоко веруя, продолжает до последних дней своих хранить в своем сердце доверие к народу. Император в книге Сургучева предстает не главой государства, не политическим деятелем. Один будущий Император — Александр Третий — любящий и заботливый отец, другой будущий Император — Николай Второй — ребенок. Писатель показывает истоки той веры в Царя, на которой держалась русская государственность, но показывает он и другое — наступление эпохи безверия. "И потому я горько заплакал, когда прочитал, что Николай Второй записал в своем предсмертном дневнике: "Кругом — трусость и измена", — заключает свои воспоминания герой Сургучева. — Но... этого нужно было ожидать" (с. 151). По-прежнему высшим судией для Сургучева является не история, а жизнь, и итог двух жизней подводится простой и важной для понимания авторской позиции фразой: "Страшное дело: с тех пор прошло уже шестьдесят пять лет. Много утекло воды и, если бы Государь Николай Второй был жив, то он был бы такой старый, как я" (с. 48).
Д.Д.Николаев
ТЕРАПИАНО Юрий Константинович (1892-1980)
"Встречи" (Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1953) — воспоминания о довоенном периоде литературы русского зарубежья. В первую часть книги вошли очерки о писателях и поэтах русского зарубежья: К.Бальмонте, З.Н.Гиппиус, Д.С.Мережковском, В.Ходасевиче, поэтах группы "Перекресток", Б.Поплавском, А.Штейгере, К.Мочульском, Ю.Фельзене, Ирине Кнорринг, Матери Марии и др. Терапиано оценил вклад в литературу своего поколения: "В начале тех же 30-х годов стало оформляться течение, которое потом условно было названо "парижской нотой". Стремление к искренности, отказ от внешней пышности, от всякой "красивости и литературности", воля к простоте, постоянная проверка своего собственного отношения к "главному" — к любви, жизни, к смерти, ощущения трагической основы мира и трагичности положения человека в мире, — вся эта новая атмосфера увлекла и нас" (с. 124). В книгу входят два стенографических отчета IV и V заседаний кружка Мережковских "Зеленая лампа" (отчеты I, II и III заседаний были опубликованы в № 1 и № 2 журнала "Новый корабль"). Писатель рассказывал о встречах с М.Волошиным,
М.Цветаевой, позже, в годы гражданской войны, с О.Мандельштамом. "Нам суждено будет встретиться в Париже, — писал Терапиано о М.Цветаевой, — враждовать литературно и лично в силу сложившихся обстоятельств, затем — помириться перед самым концом, — в последний раз я видел М.Цветаеву за несколько дней до ее рокового отъезда в Россию"
(с. 8). В очерках, посвященных К.Бальмонту, В.Ходасевичу, Терапиано рассказал об образовании "Союза молодых писателей и поэтов" (19251940). "Русский Верлэн", как потом его стали называть в Париже, сравнивая его бедственное положение и роковое пристрастие к вину, с тяжелой судьбой французского поэта", — писал он о К.Бальмонте (с. 18). Обширный очерк в книге посвящен Д.С.Мережковскому: "Он жил и мыслил в области отвлеченных метафизических концепций" (с. 24). Он называл писателя "вождем сторонников метафизического добра, ведущих активную борьбу с предельным метафизическим злом — с большевизмом" (с. 23). Терапиано выделял исторические темы романов Мережковского: "мировая пошлость и плоскость, измена Духу" (с. 37). Терапиано отрицательно отзывался о мемуарах А.Белого: "Воспоминания почти всех представителей "старшего" поколения — и в России, например, А.Белого, и здесь — написаны, должен сказать, очень недоброжелательно, — и о Мережковском в частности" (с. 26). Для молодых писателей было важным сотрудничество со старшими символистами. О литературных взглядах своих современников он писал: "Все эти "главные" вопросы требовали не только большого культурного и образовательного уровня, но и личного склада души, личной взволнованности" (с. 24). "Она помогла многим представителям "младшего поколения" в смысле сформирования их личности... и это было полезнее для них, чем заботы о приемах стихосложения", — писал Терапиано о З.Н.Гиппиус (с. 37). Возвращение "к ясности и простоте, к традиции начала 19-го века" (с. 84) он видел в поэзии Ходасевича, отличая ее от поэзии других старших писателей. "Мистические и трагические разговоры старших символистов, их стремление выразить "невыразимое", попытки превратить жизнь в искусство — все то, что он так жестоко изобразил в своих воспоминаниях о Белом и Брюсове, увлечение, которому в молодости он сам отдал дань" (с. 86). Терапиано отмечал "равновесие формы и содержания" в произведениях Ходасевича (с. 88). "Дойдя до какого-то предела в своем творчестве, Ходасевич почувствовал, что дальше ему некуда идти — не в смысле внешней
удачи, но в смысле развития своей внутренней линии" (с. 89). О Б.Поплавском он писал: "Читая стихи Поплавского, поддаваясь атмосфере, от них исходящей, читатель готов признать, что может быть поэтом, не имея ни одного целого законченного стихотворения" (с. 115). Среди поэтов "младшего поколения" Терапиано выделял Ю.Фельзена. Заключительный очерк первой части книги ("Расставание с эпохой") был опубликован в журнале "Новоселье" (1945. № 21). Во вторую часть книги вошли статьи об А.Блоке и Е.Баратынском, французских поэтах Ш.Пэги и Э.Психари, персидском поэте Руми.
Р.Гуль в рецензии упрекал автора "Встреч": "Книга бледная, написанная тусклым языком протокола. В небольших заметках (3-4 страницы) об отдельных эмигрантских поэтах автор, к сожалению, не дает ни живой оценки их поэзии, ни живых портретов" (НЖ. 1953. № 32. С. 310). Критик писал, что книгам Терапиано и Г.Иванова присуще общее. Интересна книга также публикациями протоколов собраний кружка Мережковских "Зеленая лампа". "Эти протоколы в некотором отношении интересны, — отзывался критик. — По ним читатель видит, как и тут, в эмиграции, спустя очень много лет те же литераторы из "Башни" и "Привала" дебатируют те же проклятые вопросы о вечности и гробе" (с. 310). Гуль писал, что вопросы эти актуальны и в его время, и приводил реплику Д.С.Мережковского на одном из собраний "Зеленой лампы" (тема "Умирает ли христианство?") в ответ на возражения Г.Адамовича: "Скажите прямо, с кем
вы — с Христом или с Адамовичем?" (с. 310). По словам Р.Гуля, "во "Встречах" совершенно не передан "воздух" Монпарнаса и Парижа вообще" (с. 310).
Н.Ю.Симбирцева
"Литературная жизнь русского Парижа за полвека (1924-1974): Эссе, воспоминания, статьи / Сост. Герра Р., Глезер А. (Париж; Нью-Йорк: Альбатрос — Третья волна, 1987). В сборник вошли воспоминания, публицистика, литературно-критические обзоры. Статьи Терапиано посвящены М.Цветаевой, К.Бальмонту, Д.С.Мережковскому, З.Н.Гиппиус, В.Злобину, В.Ходасевичу, Г.Адамовичу, Н.Оцупу, С.Маковскому, С.Прегель, И.Савину, В.Смоленскому, Г.Раевскому, Б.Поплавскому, Ю.Бек-Софиеву, Д.Кнуту,
A.Гингеру, А.Присмановой, В.Корвин-Пиотровскому, А.Ладинскому,
B.Мамченко, Н.Туроверову, Н.Евсееву, Ю.Трубецкому, Д.Кленовскому,
