CC BY
129
Ф.П. ВАСИЛЬЕВ
ТЕОРИЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ.
ЗАДАЧИ АДМИНИСТРАТИВНО-ЮРИСДИКЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННОЕ ПРАВО
Эффективность административно-юрисдикционной деятельности по разрешению дел об административных правонарушениях [1], понимаемая как соответствие его результатов в каждом конкретном случае задачам, установленным федеральным законом, Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях [2], может быть обеспечена лишь при всестороннем, полном, объективном исследовании обстоятельств разрешаемого административного дела на любых стадиях. Своевременное пресечение административных правонарушений, изобличение виновных, обеспечение их справедливого наказания и в то же время предотвращение фактов привлечения к административной ответственности невиновных, выявление и устранение обстоятельств, способствовавших совершению административного правонарушения [3], должны быть направлены на воспитание граждан в духе неуклонного соблюдения законов и правил поведения. Реализация каждой из этих задач и всей их совокупности предполагает необходимость проверки и оценки в каждом конкретном случае большого объема разнообразной фактической информации.
Исходя из этой информации, необходимо достоверно установить обстоятельства, являющиеся предметом административного дела, и на этом основании применить к конкретному случаю нормы права, устанавливающие санкции и воспитательно-профилактические меры [4].
Как известно, исследование обстоятельств административного дела протекает по единым законам познания с соблюдением логических правил и способов раскрытия истины [5]. Однако условиям и содержанию этого исследования свойственна и существенная специфика. Оно:
а) ограничено определенным сроком (воспитательно-предупредительное, правоохранительное значение пресечения административного правонарушения и наказания виновного существенно ослабляется или даже сводится к нулю, если не обеспечиваются необходимая быстрота, оперативность) [6];
б) сочетает познавательную и удостоверительную задачи [7];
в) осуществляется в условиях, когда уполномоченному должностному лицу противостоит субъект, заинтересованный в сокрытии истины [8];
г) направлено на единичный по своему существу предмет, что усложняет применение таких приемов исследования, как типизация, обобщение [9];
д) обязательно завершается принятием административного решения, имеющего существенные правовые последствия для физического или юридического лица [10].
Осуществляемую в соответствии с требованиями процессуального закона деятельность лиц, производящих административное дело, уполномоченных должностных лиц (возбуждающих административное дело), прокуроров
(кроме рассмотрения), судей (кроме возбуждения) при участии иных должностных лиц, представителей общественности и граждан по собиранию, проверке и оценке фактических данных об обстоятельствах, достоверное установление которых необходимо для правильного разрешения дела, принято именовать доказыванием.
Нормы процессуального права, регламентирующие цели, порядок, пределы и содержание этой деятельности, соответственно именуются доказательственным правом.
Доказывание представляет собой важнейшую составную часть административно-процессуальной деятельности, поэтому доказательственное право органически входит в систему норм административно-процессуального права.
Российское административно-процессуальное право в целом и доказательственное право как его составная часть закрепляют и обеспечивают реализацию в административной правоприменительной деятельности принципов демократизма. Административное правосудие должно строиться на подлинно демократических основах: гласности рассмотрения административных дел, обеспечении участия по делу защитников, нуждающихся в них, строжайшем соблюдении процессуальных норм (установленных КоАП РФ) уполномоченными должностными лицами при составлении протокола об административном правонарушении и рассмотрении дела (производства дела), законности. Все правоприменительные органы и их должностные лица «не должны злоупотреблять имеющимися у них административными рычагами» [11]. Административнопроцессуальное право в целом служит важным средством укрепления законопослушности и укрепления правопорядка в правовом государстве. В своем Послании Президент РФ В.В. Путин отметил также, что нам нужны такие правоохранительные органы, работой которых добропорядочный гражданин будет гордиться, а не переходить на другую сторону улицы при виде человека в погонах. И потому мотивация сотрудников этих органов должна быть, прежде всего, связана с качеством защиты прав и свобод граждан [12], правильным применением норм административно-процессуального права, в том числе регламентирующими нормативными актами федеральных органов исполнительной власти и законами субъектов Российской Федерации, способствующими обеспечению процесса доказывания по административному делу соответствующими лицами и органами при составлении протокола об административном правонарушении (основного протокола) и рассмотрении административного дела необходимой предпосылкой эффективности этой борьбы.
Доказательственному праву, регламентирующему ту область процессуальной деятельности и те возникающие в ее ходе общественные отношения
[13], которые непосредственно связаны с собиранием, проверкой и оценкой фактических данных о существенных обстоятельствах дела (доказательств
[14]) в целях установления истины по делу, свойственны те же основные черты, которые характеризуют административно-процессуальное право в целом. В частности, в основе доказательственного права лежит единая для всего административного процесса система принципов административного процесса
[15]. Нормы, устанавливающие цели, порядок, пределы, содержание исследования существенных обстоятельств дела, воплощают общие положения про-
цесса и его отдельных стадий, органически переплетаются и взаимодействуют с системой процессуальных гарантий прав и законных интересов личности в административной правоприменительной деятельности [16].
Определяя понятие административного доказательственного права, следует подчеркнуть недопустимость отождествления его с теорией доказательств, т.е. предмета научной дисциплины с самой научной дисциплиной [17]. Доказательственное право - это система норм, входящих в административнопроцессуальное право, в то время как теория доказательств - система теоретических положений, составная часть административно-процессуальной науки [18]. Доказательственное право включает нормы, устанавливающие: а) цель и предмет доказывания; б) понятие доказательства, системы доказательств, доказывания; в) соотношение доказывания и вспомогательных способов собирания информации по делу [19]; г) условия относимости и допустимости доказательств; д) содержание отдельных сторон и этапов доказывания (включая исходные положения оценки доказательств); е) понятие способов доказывания и системы этих способов, понятие процессуальных должностных и правоприменительных действий по доказыванию и их системы, особенности отдельных действий; особенности собирания, проверки, оценки отдельных видов доказательств [20]; ж) компетенцию, правомочия и обязанности органов, осуществляющих доказывание [21]; з) права и обязанности лиц, участвующих в доказывании; и) особенности доказывания по некоторым категориям административных дел [22].
Эти вышеперечисленные нормы подтверждают, что процесс доказывания по административным делам (административный процесс) нуждается в собственной теории доказывания.
Такие основополагающие нормы доказательственного права, как требования (ст. 24.1. - «задачи производства по делам об административных правонарушениях» на основе всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств по административному делу, ст. 26.1 - «обстоятельства, подлежащие выяснению по делу об административном правонарушении», ст. 26.2. - «доказательства», ст. 26.11. - «оценка доказательств»), развивающие систему исходных положений доказательственного права, включены законодателем в IV раздел КоАП РФ «Производство по делам об административных правонарушениях». Это и понятно, так как доказывание - важнейший аспект процессуальной деятельности, задачи которой непосредственно решаются в результате доказывания. Поэтому его исходные положения являются основополагающими и для всего процесса наряду с положениями, устанавливающими принципы последнего, систему участников и т. д.
Основным содержанием производства по административным делам, начиная от их возбуждения (составления основного протокола или прекращения, отказа в возбуждении дела), рассмотрения и кончая пересмотром вышестоящими судами, прокурором, является работа с доказательствами, в тех пределах и формах, которые определяются задачами, стоящими перед каждой конкретной стадией административного процесса. С доказательственной деятельностью так или иначе связаны все процессуальные отношения. Права и обязанности соответствующих уполномоченных лиц в этой области являются существенной частью их
процессуальной компетенции. Безусловно, было бы неправильно сводить весь административный процесс к доказыванию. Но все же доминирующая роль доказывания в административном процессе является несомненной.
Соответственно административно-процессуальные нормы КоАП РФ обязаны учитывать все федеральные органы исполнительной власти и законодательные органы субъектов РФ при издании собственных нормативных актов, регулирующих вопросы пресечения административных правонарушений и производства административного дела. Хотя в КоАП РФ и в настоящее время имеются проблемные моменты правового регулирования процесса доказывания [23].
Если рассматривать совокупность норм административно-процессуального законодательства как систему, т.е. относительно стабильный целостный комплекс взаимосвязанных элементов, то нормы доказательственного права составляют внутри нее подсистему, образующую с другими подсистемами норм административно-процессуального права связи координации (взаимодействия) и субординации, целенаправленную на реализацию задач уполномоченно-должностных процессуальных действий [24].
В построении административно-процессуального кодекса можно проследить две системы расположения норм, относящиеся к доказыванию: первая -от общих норм к частным и вторая - по стадиям процесса, т. е. в соответствии с его движением во времени. Для нормативного материала, регулирующего практическую деятельность, такая структура полностью оправдывает себя, поскольку она отражает «субординацию» норм, выделяет среди них общие, в том числе имеющие значение руководящих принципов, и наряду с этим следует ходу процесса.
Источники доказательственного права те же, что и для административнопроцессуального права в целом. Причем соответствующие законодательные акты обычно носят комплексный характер, охватывают ряд вопросов процессуальной деятельности, в том числе и работу с доказательствами. Лишь в некоторых случаях нормативный акт издается специально по вопросам доказывания [25].
Всю совокупность норм доказательственного права, содержащихся в административно-процессуальном законодательстве, можно условно разделить на Общую и Особенную части.
К Общей части доказательственного права относятся нормы, определяющие понятия доказательств и их системы, доказывания и его элементов, стадий, способов, цели и предмета доказывания; нормы, регламентирующие относимость и допустимость доказательств, исходные положения оценки доказательств, круг прав и обязанностей субъектов доказывания.
Особенная часть доказательственного права определяет задачи, порядок, содержание должностных и правоприменительных действий по доказыванию и отдельных сторон и этапов последнего (в том числе по процессуальным стадиям); особенности собирания, проверки, оценки отдельных видов доказательств; указанные особенности применительно к некоторым категориям административных дел.
Нормы доказательственного права нельзя рассматривать только как совокупность формальных запретов и разрешений. Задача и смысл процессу-
альных правил доказывания состоят в применении общей методологии познания к одной из конкретных областей последнего таким образом, чтобы общие требования диалектического метода определяли подход к исследуемому материалу, для того чтобы они проявлялись в способах доказывания, должностных и правоприменительных действий, в задачах и содержании стадий производства административного дела и т.д. Иными словами, процессуальные нормы, регламентирующие доказывание, ни в коем случае не представляют собой нечто внешнее, обособленное по отношению к самой деятельности по установлению истины, некие произвольно разработанные «ограничительные правила». Эти нормы определяют оптимальные условия для раскрытия истины. Именно с этой точки зрения понятен смысл правил ст. 24.5 КоАП РФ «Обстоятельства, исключающие производство по делу об административном правонарушении», приводящие к отмене или изменению постановления по административному делу. В числе этих оснований также - односторонность или неполнота составления протокола об административном правонарушении (производства дела), предварительного административного расследования и иное существенное нарушение административно-процессуального закона (т.е. КоАП РФ). Подобные обстоятельства обусловливают невозможность оставления в силе постановления или определения именно потому, что нарушены методологические основы доказывания, а это создает неустранимое сомнение в достижении истины по административному делу.
В связи с этим чрезмерно узкими являются такие определения предмета регулирования доказательственного права и его задач, которые сводят этот предмет и задачи к установлению внешней процедуры должностных и правоприменительных действий, правил «оформления» доказательств [26]. Не следует согласиться и со сведением гносеологического значения доказательственного права (как и административно-процессуального законодательства в целом), что оно «является определенным мерилом поведения уполномоченного лица и средством контроля за правильностью осуществления его деятельности» [27]. В действительности нормы доказательственного права служат не только и не столько оформлению и контролю результатов познания в административной правоприменительной деятельности (хотя, исходя из совокупности задач производства дела, гарантийный и удостоверительный аспекты доказывания имеют весьма существенное значение), но и направляют сам процесс познания. Выражая закономерности процесса познания применительно к сфере административной юрисдикции (получения, хранения, переработки, использования доказательственной информации), они регламентируют не только порядок, но и само содержание этого процесса. В этих нормах, например, даются вполне определенные указания о задачах каждого должностного действия, последовательности осуществления, направлениях и основном их содержании. В свою очередь, тактические приемы процессуального действия разрабатываются и применяются не просто «с учетом» требований закона, как иногда говорят, а на основании этих требований являются формой их реализации.
Доказательственное право, как и административно-процессуальное право в целом, входит в надстройку данной общественно-экономической формации, выражая материально обусловленную волю данного общества. К доказатель-
ственному праву полностью относится философское положение о том, что «закон есть мера политическая, есть политика» [28]. Поэтому всякие попытки отождествить или «сблизить» российское доказательственное право с зарубежным, некритически подойти к оценке отдельных институтов последнего являются преждевременными, поскольку вопросы реформирования юрисдикционной деятельности в зарубежных странах также находятся на пути поиска путей разрешения правоприменительных полномочий. Как отмечает М.А. Штатина, история развития западных государств также доказала, что без правового института административной юстиции защитить права человека значительно сложнее, а порой и практически невозможно [29].
При этом зарубежное доказательственное право в различных государствах обладает существенными особенностями, определяемыми условиями исторического развития страны, социально-политической обстановкой в тот или иной период времени. Но суть его едина (охрана общественных отношений) как едина и основная черта: сочетание системы гарантий с фактическими правоприменительными полномочиями судебными и иными государственными органами и их должностными лицами в отстаивании общественных и государственных интересов. Неизменным элементом системы доказательств и доказывания в ее реальном бытии в правоприменительном процессе развитых государств служат приемы, представляющие собой недопущение нарушения элементарных прав граждан. В свою очередь, в нормативных актах и теоретических работах по вопросам собирания доказательств отчетливо прослеживается тенденция закрепления сущности этих приемов, создания для них правовых условий путем закрепления в законодательном порядке, целесообразности (перенос обязанности доказывания в ряде случаев на лицо, в отношении которого производится дело, трактовка отрицания вины как улики, установление допустимости использования данных, полученных незаконным путем, отнесение сообщений платных агентов полиции к числу доказательств и т.п.) [30].
Закрепленные в зарубежном доказательственном праве системы доказательств и доказывания призваны не только обосновывать или создавать видимость обоснованности результатов производства по конкретному делу, но и подкреплять общий пропагандистский тезис о «беспристрастности» зарубежной юстиции. Функция идеологического воздействия на население оказывает значительное влияние на развитие норм доказательственного права и всю судебную правоприменительную практику, определяя, в частности, наличие в них декларативных начал [31]. Однако, как уже говорилось, главное не в этих декларациях, а в реальном бытии доказательственного права, в конкретных действиях органов полиции и суда раскрывается сущность последнего. Так, Р. О. Лемперт и С. А. Залтсбург считают, что правила о доказательствах служат тому, чтобы увеличить шансы достижения верного решения [32].
Конечно, следует учитывать, что в ряде случаев имеет место более детальное закрепление в законодательстве. Такие нормы доказательственного права, как и ряд институтов административного процесса в целом, могут быть в определенных случаях использованы со всеми правоприменительными органами демократического общества. Вместе с тем они ни в коей мере не меняют сущности этого права, определяющего значения характерной для не-
го тенденции попрания не формальных деклараций о законности и правах граждан. Оно выражается, прежде всего, в недопущении раздвоении юридической личности. Комментирование права должно иметь также свою границу в соответствии действующих верховенствующих норм. По проблемам поисков путей совершенствования современного законодательства и о деятельности российских юристов выступил Президент Российской Федерации В.В. Путин на Ассоциации юристов РФ 22 декабря 2005 г. [33].
Российское доказательственное право, последовательно развивая интересы всего общества, пересматривая те или иные нормы, предусматривает в целом права, задачи и принципы обоснованного правоприменения в правовом государстве, служит средством установления объективной истины по каждому делу, обеспечения законности, обоснованности, справедливости административных решений уполномоченных правоприменительных органов. КоАП РФ устанавливает порядок и содержание производства дел об административных правонарушениях, а также определяет и направляет деятельность уполномоченных органов и их должностных лиц, осуществляющих производство по административным делам, чтобы по каждому делу достигалась вся совокупность задач обоснованного правоприменения в правовом государстве. «Разумеется, сама власть также не должна злоупотреблять имеющимися у нее административными рычагами. И она обязана открывать все новые возможности для укрепления в стране институтов реальной демократии» [34], именно при применении тех или иных доказательственных действий как в отношении юридических, так и физических лиц.
По существу, российское доказательственное право, практика его применения устремлены на реализацию следующих задач: укреплять правопорядок, законность; улучшать деятельность надзорно-контрольных органов, в том числе прокуратуры и судов, милиции; добиваться строжайшего соблюдения законов (и законопослушности) всеми гражданами и должностными и юридическими лицами; усилить правовое воспитание нашего общества в целом, чтобы обеспечить искоренение всяких рецидивных нарушений установленного порядка, устранение всех причин, его порождающих [35].
Общая и Особенная части КоАП РФ, нормативные акты федеральных органов исполнительной власти и законы субъектов РФ, как и доказательственное право в целом, должны находиться в гармоническом соответствии, исключающем какую-либо коллизию между конкретными способами собирания доказательств и принципами административного процесса, между требованиями законности и целесообразности.
Трудно согласиться с тем, что система источников процессуального права не в состоянии обеспечить регламентацию всех вопросов судопроизводства и поэтому допустимо временное применение аналогии в административном процессе. Эта точка зрения аргументируется тем, что сложность и многогранность процессуальных отношений требует не только больших усилий законодателя, но и большого исторического времени и опыта в накоплении и формулировании положений, которые могли бы исчерпывающе предусмотреть все отношения, вызывающие необходимость в применении администра-
тивно-процессуального закона по аналогии [36]. Представляется, однако, что в условиях развитии процессуального законодательства тезис о допустимости аналогии в административном процессе, в том числе в доказывании, какие бы оговорки ни делали его сторонники, неприемлем.
В действующее административно-процессуальное законодательство не включена норма, запрещавшая «останавливать решение дела под предлогом отсутствия, неполноты, неясности или противоречия законов» (ч. 2 ст. 2 УПК РФ 1923 г.), так как эта норма служила обоснованием для применения аналогии в административном процессе. Ее отмена свидетельствует о позиции законодателя по рассматриваемому вопросу на современном этапе развития нашего общества.
Конечно, доказательственное право, как и уголовно-процессуальное право в целом, представляет собой развивающуюся систему, причем изменения и дополнения, включенные в него, преследуют цель использовать достижения науки, опыт практики для максимального повышения эффективности доказывания по административным делам, однако, как показывает практика, новые способы доказывания появляются в административном процессе в качестве уже существующих разновидностей (следственный эксперимент - как разновидность осмотра, предъявление для опознания - как разновидность опроса и т.д.). По мере накопления практического опыта их применения возникают предпосылки для выделения их в самостоятельные процессуально-должностные действия и для самостоятельного законодательного регулирования. То же можно сказать о появлении новых средств фиксации доказательств (аудио- и видеозаписи, высокотехнологические электронные теле-, видеосистемы, различные компьютерные технологии, видеоустановки, звукозапись и т.д.). Таким образом, необходимости в применении по аналогии норм, регулирующих доказывание, не возникает.
В свете изложенного нельзя согласиться и с точкой зрения о том, что оценочные понятия и выражения, широко используемые законом при регламентации доказывания в административном процессе, позволяют лицу, применяющему закон, использовать эталон, выработанный только для данного случая и именно данным лицом [37]. Сторонники указанной точки зрения обосновывают ее ссылками на отсутствие строгости и однозначности соответствующих терминов «в отдельных случаях», «в целях наиболее быстрого, полного и объективного рассмотрения дела».
Иногда делается вывод, что их применение обозначает высокую степень вероятности, а не строгую достоверность полученного вывода и что речь идет о праве решать вопросы по своему внутреннему убеждению, а не на основании строго сформулированных и нормативно закрепленных показателей [38].
Фактически в теории нельзя противопоставлять внутреннее убеждение и строгость, однозначность решения. Обращая внимание на оценочные термины при решении ряда вопросов доказывания, законодатель исходит из достаточности «свернутого» определения круга случаев и условий применения определенной нормы или из невозможности дать развернутое определение, не прибегая к казуистической [39] форме регламентации [40]. Но при этом имеется в виду не-
обходимость однозначного употребления этих терминов практикой (в каждом конкретном случае существует правильное и неправильное с точки зрения задач процесса решение). Однозначность эта как раз и достигается применением в качестве «эталонов» общих положений, сформулированных доказательственным правом, теорией доказательств (например, общее понятие полноты и объективности доказывания). Не субъективное усмотрение, а поиск в конкретных условиях единственно правильного решения - это требование в полной мере распространяется и на применение оценочных понятий в доказывании.
Литература и примечания
1. В дальнейшем - административных дел.
2. В дальнейшем этот акт будет именоваться КоАП РФ.
3. Но привлечение к административной ответственности физических и юридических лиц проходит по правилам административного процесса. См.: Сорокин В.Д. Советское административно-процессуальное право Л., 1976; Он же. Административный процесс и административно-процессуальное право. СПб., 2002; Управленческие процедуры / Под ред. Б М. Лазарева. М., 1988; Масленников М.Я. Российский административный процесс. Тверь, 2001; Дугенец А.С. Административно-юрисдикционной процесс. М., 2003. С. 30-31; Административное право и административный процесс: актуальные проблемы / Отв. ред. Л. Л. Попов и М.С. Студеники-на. М.: Юристь, 2004. 302 с.; Административная ответственность: вопросы теории и практики / Отв. ред. Н.Ю. Хаманева. М.: Институт государства и права РАН, 2004. 285 с.
4. Так, в соответствии со ст. 24.1. КоАП РФ задачами производства по административному делу также является выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений. См.: Комментарии к Кодексу об административных правонарушениях Российской Федерации / Под общ. ред. Е.Н. Сидоренко. М.: Проспект, 2004. 944 с.
5. По мнению А.А. Эйсмана, элементарный акт доказывания по уголовным делам состоит из трех суждений: 1) связывающего (общего правила); 2) доказывающего (доказательства; 3) доказываемого (тезиса). См.: Эйсман А.А. Логика доказывания. М.: Юрид. лит., 1971. С. 22. В нашем случае присутствует четвертый вид суждения - смежное: обязательный и необязательный (нормативно-регулируемый). Это выражается в том, что правоприменительная деятельность осуществляется как федеральными законами, так и законами субъектов Российской Федерации, а также в том, что доказывание осуществляется как уполномоченными должностными лицами, так и органами следствия, дознания, что нельзя сказать об уголовных делах. Кроме того, при малозначительности правонарушения закон разрешает формирование доказательственной базы еще в ходе составления протокола на основе устных показаний и замечаний и т.д.
6. Так как сжатые сроки присутствуют только в области административной ответственности.
7. Это общие правила и требования в области познания, установления истины.
8. На это правильно указал А.М. Ларин в автореферате кандидатской диссертации «Доказывание на предварительном следствии в советском уголовном процессе» (М., 1964).
9. См.: БелкинР.С., ВинбергА.И. Криминалистика и доказывание. М., 1969. С. 11.
10. Присутствует и в других процессах. Общеустановленные правила.
11. См.: Послание Президента Российской Федерации 2005 года // Российская газета. 2005. 26 апреля. С. 4.
12. Там же. С. 4.
13. Если Л. А. Николаева считает, что норма административной ответственности с сочетанием с юридическим фактом (правонарушением) порождает административное охранительное правоотношение (см.: Николаева Л.А. Административная ответственность как охранительное правоотношение // Административная ответственность: вопросы теории и практики / Под. ред. Н.Ю. Хаманевой. М.: РАН, 2004. С. 25), то автор считает, что в виде норм выступает не только КоАП РФ, но и законы об административных правонарушениях субъектов Российской Федерации.
14. Надо иметь в виду, что понятие доказательства уже, нежели понятие фактических данных о существенных обстоятельствах дела, так как доказательство - только те фактические данные, которые обладают свойством допустимости. В настоящем определении с учетом его целенаправленности достаточно «свернутой» характеристики.
15. Автором отдельно рассматривались принципы доказывания. См.: Васильев Ф.П. Доказывание по делу об административном правонарушении: Монография. М.: ЮНИТИ-
ДАНА, 2005. С. 66-91.
16. Поэтому содержание ряда норм административно-процессуального законодательства имеет комплексный смешанный характер, регламентируя в одной своей части вопросы доказывания, а в другой - иные стороны процессуальной деятельности, взаимодействующие с доказыванием (напр., ст. 2.1.-2.10, 22.1.-22.3, 24.1.-24.7., 26.1.-26.11., 27.1.-27.17 и т.д. КоАП РФ). Интерпретация принципов российского административного процесса применительно к области доказывания рассмотрена автором и в ранее изданных монографиях. См.: Васильев Ф.П. Процессуальные особенности в административной ответственности. М., 2001. 804 с. (в контексте КоАП РСФСР); Васильев Ф.П. Процессуальные особенности в административной ответственности в России. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003. 590 с. (в контексте действующего КоАП РФ).
17. Так, М. Л. Шифман писал: «Система норм, регулирующих на протяжении всего процесса единые принципы доказывания и оценки фактов, имеющих значение для рассматриваемого судебного дела, а также практика их применения называется теорией судебных доказательств или доказательственным правом» (Шифман М.Л. Основные вопросы теории советского доказательственного права. М., 1956. С. 3). А.И. Трусов подверг приведенное определение обоснованной критике. Вместе с тем нельзя согласиться с его отрицанием возможности регулирования доказательственным правом исходных положений доказывания (Основы теории судебных доказательств. М., 1960. С. 14-15). Четко разграничивает теорию доказательств и доказательственное право и В.3. Лукашевич (Уголовный процесс. М., 1972. С. 149). Интересно его замечание относительно того, что предмет исследования теории доказательств не следует сводить к доказательственному праву. Эти позиции приемлемы и для нашего случая по рассматриваемому вопросу.
18. Или же подобные суждения прослеживаются у виднейших ученых-администра-тивистов, например Ю.А. Тихомирова, рассматривающего и развивающего науку административного процесса (но с точки зрения управления. - Ф.В.). См.: Тихомиров Ю.А. Курс административного права и процесса. М., 1998. 798 с.; Сорокин В.Д. Административный процесс и административно-процессуальное право. СПб., 2002.
19. Имеются в виду способы, «замещающие» доказывание в процессуальном смысле слова - использование для установления обстоятельств дела актов, имеющих преюдициальное значение, и общеизвестных фактов, и способы, «обслуживающие» доказывание - использование иной информации и т.п.
20. В нашем случае следует иметь в виду наличие многосубъектности, уполномоченной осуществлять административное правосудие и обладающей правом осуществлять процесс доказывания.
21. В административном процессе свыше 80 уполномоченных субъектов доказывания на первой стадии, а на второй свыше 60 субъектов (на стадии рассмотрения административного дела).
22. Имеется в виду государственных служащих (гражданских, военных и правоохранительных), несовершеннолетних, иностранных граждан и т.д. Категория государственных служащих определена ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации» № 79 от 27 мая 2003 г. См.: СЗ РФ. 2003. № 22. Ст. 2063; № 46. Ст. 4437.
23. Автор считает, что нормы доказательственного права в российском административнопроцессуальном законодательстве целиком не выделены в самостоятельный раздел, так как доказывание осуществляется на различных стадиях и связано со многими институтами процессуального права, скажем арбитражным или уголовным процессами (см.: Васильев Ф.П. Процессуальные особенности в административной ответственности. М., 2001. С. 147).
Имелось в виду, что: а) нормы, регулирующие доказывание, включены не только в главы о доказывании; б) некоторые нормы, включенные в эти главы, содержат положения, относящиеся не непосредственно к процессу доказывания; в) ряд норм носит комплексный и смешанный ха-
рактер, включая как вопросы, относящиеся к доказыванию, так и другие вопросы процессуальнодолжностных действий. Однако наличие самостоятельных разделов о доказывании в действующем законодательстве (хотя и не носящих исчерпывающий характер) нельзя отрицать. Эти особенности также отмечены в докторской диссертации «Доказывание по делу об административном правонарушении» (МГЮА, 2005. С. 352-369).
24. Подробнее о задачах и возможностях системного подхода к изучаемым объектам см.: «Проблемы методологии системного исследования» (М., 1970). Подход к доказательственному праву как «автономной» подсистеме административно-процессуального права имеет, в частности, то значение, что любые предложения об изменениях и дополнениях отдельных норм должны исходить из наличия взаимосвязи между этими нормами и другими элементами подсистем. Например, введение аудио-, видео-, звукозаписи, закрепление показаний было бы неэффективным, если бы не был решен вопрос о соотношении звукозаписи и других форм фиксации показаний, основаниях оглашения звукозаписи (в том числе в других стадиях процесса) с применением высоких технологий и т.д.
С другой стороны, эти предложения должны соотноситься с другими подсистемами процессуального права, например устанавливающими гарантии прав и законных интересов участников процесса, обеспечивающими воспитательное его воздействие и т.п. В свою очередь, при рассмотрении предложений об изменении и дополнении норм, регулирующих эти области процесса, необходимо учитывать возможное влияние этих изменений на доказывание.
25. Как уже отмечалось, по вопросам доказывания различными органами издаются нормативные акты подзаконного характера (см., напр., Постановление Пленума Верховного суда РФ от 24 марта 2005 г. «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // Росийская газета 2005. 19 апреля. С. 10-11 или же Приказ МВД РФ «О полномочиях должностных лиц МВД России и ФМС России по составлению протоколов по делам об административных правонарушениях и административному задержанию» от 2 июня 2005 г. № 444).
В нашем случае нельзя согласиться с позицией М.С. Строговича, возражающего против включения в число источников процессуального права приказов Генерального прокурора, руководящих разъяснений Пленума Верховного суда и т.п. актов (Курс советского уголовного процесса. Т. I. М., 1968. С. 73). Тезис М.С. Строговича о том, что указанные акты обеспечивают соблюдение и исполнение норм права, но не создают новых норм, внутренне противоречив и, как представляется, основан на неправомерном отождествлении понятий нормы права и нормы закона. Приказы Генерального прокурора РФ, постановления Пленума Верховного суда РФ, действительно, носят подзаконный характер, издаются во исполнение и обеспечение исполнения закона. Но эти акты, в свою очередь, формулируют нормы инструктивного и рекомендовательного характера, обязательные для исполнения, прежде всего, прокурорами. То обстоятельство, что указанные акты занимают в иерархии источников права подчиненное положение по отношению к закону, отнюдь не исключает их нормативного характера на том уровне, который соответствует компетенции издавшего их органа. Например, положения другого Постановления Пленума Верховного суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», безусловно, носят нормативный характер (см.: Российская газета. 2005. 15 марта. С. 10). Во всех этих случаях Пленум разъясняет закон, а не восполняет его пробелы, и при том разъясняет на ином уровне конкретизации. Очевидно, что при устранении из таких разъяснений подзаконнонормативных положений ценность их для практики была бы сведена к нулю, так как они содержали бы лишь общие призывы соблюдать закон.
26. См., в частности, Руководство для следователей. М.: ИНФРА-М, 1998.; Белкин Р.С. Курс криминалистики. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. С. 343-376; Додин Е.В. Доказательства в административном процессе. М., 1973.; Справочник по доказыванию в гражданском судопроизводстве / Под ред. И.В. Решетниковой. М.: НОРМА, 2004. 480 с.; ТреушниковМ.К. Судебные доказательства. М.: «Городец», 2005. 288 с., и др.
27. Лузгин И.М. Расследование как процесс познания: Автореф. ... дис. докт. юрид. наук. М., 1968. С. 8.
28. См.: ЛенинВ.И. Полн. собр. соч. Т. 30. С. 99.
29. Попытку рассмотрения с позиции классового общества доказательственного права предпринял в свое время А.Я. Вышинский, который фактически присоединился к даваемой
зарубежными учеными оценке английской теории доказательств как «логики уголовного процесса». По его мнению, английская система может «дать максимум возможного для правильной организации работы суда» (Теория судебных доказательств в советском праве. М., 1950,. С. 105-108 и др.).
30. См.: Штатина М.А. Административная юстиция в Испании и в странах Латинской Америки // Проблемы административной юстиции: Материалы семинара. М.: Российский университет дружбы народов; «Статут», 2002. С. 70-71.
31. Эти особенности достаточно полно излагает И.В. Решетникова. См.: Решетникова И.В. Доказательственное право в гражданском судопроизводстве. Екатеринбург: Изд-во Гуманитарного ун-та, 1997. 366 с.; Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. М., 1999.
32. Эти установленные правила для Европейских стран являются общеустановленным стандартом по вопросам обеспечения защиты прав человека и основных свобод. Кроме того, идет процесс установления единых принципов, таких, как равенство сторон, право на защиту, публичность, доступ к правосудию и т.д. См.: Европейские стандарты права на справедливое судебное разбирательство и российская практика / Под общ. ред. А.В. Деменевой. Екатеринбург, 2004. 240 с.
33. Lempert R.O., Saltzburg S.A. A modem approach to evidence. Text, problems, transcripts and cases. St.Paul., 1982. P. 1, 148.
34. См.: Раздвоение юридической личности закончилось. Российское право объединилось в ассоциацию // Российская газета. 2005. 23 декабря. С. 1.
35. Из выступления Президента РФ В.В. Путина перед депутатами Федерального Собрания в Кремле 25 апреля 2005 г. // Российская газета. 2005. 26 апреля. С. 4.
36. Все эти задачи прослеживаются, прежде всего, в самом действующем КоАП РФ. Так, в ст. 1. 2. они перечислены как основные требования, которые обязательны для всех участников - субъектов административного правоотношения.
37. Имеется в виду то, что именно в теории доказательств в российском административном процессе применение норм проходит как с позиции управленческого процесса, так и реализации норм КоАП РФ. Эти позиции также подтверждает Ю.А. Тихомиров. См.: Тихомиров Ю.А. Административное право и процесс. М., 2006.
38. См.: Кудрявцев В.Н. О программировании процесса применения норм права // Вопросы кибернетики и право. М., 1967. С. 90; Каминская В.И. О структурном анализе уголовнопроцессуального права // Вопросы борьбы с преступностью. 1972. Вып. 14. С. 30-32.
39. См.: ТреушниковМ.К. Судебные доказательства. М., 2005. С. 234.
40. Казуистика (фр. casuistique < лат. casus «случай») - 1) формальный подход к рассмотрению судебного дела; 2) применение общих догматических положений к частным случаям (в богословии, схоластике); 3) крючкотворство. Казуистический (лат.) - относящийся к казуистике, преднамеренно запутанный. См.: Большой словарь иностранных слов. М.: ЗАО Центр-полиграф, 2005. С. 252.
41. Так, о проблемных моментах в доказательственном процессе и о правовых презумпциях дает А.Т. Боннер. См.: Боннер А.Т. Установление обстоятельств гражданских дел. М., 2000. С. 122-148.
ВАСИЛЬЕВ ФЕДОР ПЕТРОВИЧ родился в 1954 г. Окончил Омский государственный университет, Академию управления МВД России. Доктор юридических наук, доцент заведующий кафедрой экономики и права Батыревского филиала Чувашского государственного университета, занимается фундаментальными исследованиями по созданию теории доказательств в административном процессе России. Область научных интересов - административно-правовые и конституционно-правовые вопросы, теория государства и права. Автор более 60 научных статей, в том числе 10 монографий, 2 учебников, 4 учебных пособий.
