CC BY
580
Ф.П. ВАСИЛЬЕВ
ТЕОРИЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ. ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В АДМИНИСТРАТИВНОМ ПРОЦЕССЕ
Процесс доказывания связан с получением (собиранием) доказательств и их использованием в целях разрешения дела об административном правонарушении. В связи с этим основное значение в этой деятельности имеет определение понятия доказательства в административной юрисдикции [1]. В целях достоверного установления обстоятельств собирание этих сведений, их процессуальное закрепление и проверка, а также оценка, имеющие значение для разрешения дела, представляют содержание процесса и место доказывания. Их роль заключается в способствовании при доказывании по делу. В сущности, производство по делу, как и весь процесс установления истины по административному делу, имеет два аспекта. Во-первых, добывается информация об обстоятельствах познаваемого события. В этом смысле деятельность носит познавательный характер. Во-вторых, установленные обстоятельства дела подтверждаются, документируются, удостоверяются в установленной законом форме. В этом смысле эта деятельность носит удостоверительный характер.
Законом невозможно детально регламентировать процесс мышления по вопросам получения доказательств. В процессе доказывания возможно изложение общих для всех законов логики, равно как и психологических закономерностей, которые, так или иначе, находят отражение в нормах действующего законодательства. Процессуальные нормы воплощают эти закономерности в трансформированном виде применительно к специфике административной и процессуальной правоприменительной деятельности (в области производства дел об административных правонарушениях). И все доказательства по делу должны иметь свою юридическую форму, т.е. полученная информация должна иметь доказательственное значение. Добытые или полученные сведения должны быть облачены в форму, установленную процессуальным законом. В зависимости от способа получения сведений о фактах доказательства закрепляются путем составления процессуальных документов, вынесения определения о приобщении к делу вещественных доказательств, а также путем производства записей в соответствующем процессуальном документе. Все варианты законодатель регламентирует в соответствующих статьях, определяет конкретно место и роль доказательств по административному делу и предписывает их получение субъектам доказывания.
Итак, к доказательствам относятся любые фактические данные, на основании которых субъекты доказывания устанавливают наличие или отсутствие факта административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. При производстве по административному делу в качестве доказательств используются основной протокол и иные протоколы. Это объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу, показания потерпевшего и свидетелей, заключение эксперта [2] и показания специальных технических средств, результаты проверки финансовых документов, вещественные доказательства и иные документы.
В процессе исследования сущности доказательств изначально следует определить, что понимается под термином «любые фактические данные». На наш взгляд, законодатель имеет в виду, прежде всего то, что касается или связано с фактом административного правонарушения. К числу действий, на-
правленных на получение доказательств, можно отнести не только действия лица, совершившего правонарушение, но и действия уполномоченного лица, потерпевшего, свидетеля и т.д. При этом под «любыми фактическими данными» понимаются всевозможные сведения о реальных явлениях действительности, имеющих потенциальное доказательственное значение. По мнению Д.Н. Бахраха, доказательствами являются фактические данные, информация, на основании которых устанавливаются обстоятельства дела [3]. Подобное мнение обосновано понятием доказывания в аспекте сферы познания. Отражаясь в материальном мире, факт правонарушения порождает в нем множество индивидуальных следов, в последующем воспринимаемых личностью. Явления объективной реальности существуют независимо от познающего субъекта. Доказательственная ценность восприятия определяется тем, в какой мере отразились в нем обстоятельства исследуемого события. Излагая свои восприятия в процессе проведения тех или иных процессуальных действий (сначала - в своем сознании, затем - и в материалах дела), должностное лицо преобразует их, ибо отражение - это непосредственное индивидуальное восприятие, затем следует воспроизведение первоначальных наблюдений. Это означает, что реальные явления действительности, восприятия фиксируются в материалах дела в преобразованной форме в виде показаний свидетелей, потерпевшего, административного правонарушителя, заключения эксперта, ревизий и т.д. В итоге это не сами явления объективной действительности, а сведения о них. Указанные обстоятельства в последующем определяют правила поведения субъекта, обладающего правом рассматривать административное дело. По этому поводу М.К. Треушников отмечает, что правила поведения субъекта доказывания (в нашем случае уполномоченного лица) определяются тем, что он принимает решения, истребует, исследует только те доказательства, которые способны подтвердить факты, имеющие значение для дела [4]. Правовое определение отнесения к любым фактическим данным (ч.1 ст. 26.2 КоАП РФ «Доказательства») наряду с фактами сведений объясняется также тем, что субъекты доказывания нередко наблюдают за реальными явлениями действительности, которые в последующем отражаются в протоколах и иных процессуальных документах. Например, можно наблюдать за незаконной ловлей рыбы, повреждением зеленых насаждений, нанесением вреда природной среде, неуплаты налогов, фиктивным преднамеренным банкротством [5], нарушением общественного порядка и т.д. Но в этом случае считать полученные устные сведения доказательствами - терминологически некорректно, поскольку явления действительности, о которых идет речь, отнюдь не отражаются в материалах административного дела в своем подлинном, реальном виде: они лишь облекаются в форму сообщения о наблюдаемом явлении и выступают лишь в виде определенной информации.
Отождествление понятий «явления реальной действительности» и «факты действительности» [6] методологически не точно. В философско-правовых суждениях факты не отождествляются с объективной действительностью, а рассматриваются лишь как процесс познания истины в правоприменении. Таким образом, можно сделать вывод, что фактом или фактическими данными, составляющими содержание доказательств, являются результаты непосредственного наблюдения явлений и представляют собой особую познавательную деятельность, когда сведения, имеющиеся в наличии, подлежат доказыванию. На основе этих суждений в правоприменительной деятельности уполномоченным лицам, обладающим правом возбуждения дела, на начальном этапе доказывания термином «фактические данные» нельзя обозначать доказательства, даже если понимать его не как само явление объективной реальности, а как продукт позна-
вательной деятельности на всех стадиях производства административного дела. Исходя из философии права, мы должны знать, что термин «любые фактические данные», прежде всего, обозначает познавательную деятельность, адекватное восприятие факта правонарушения всех имеющихся сведений, которые прямо или косвенно имеют отношение к данному событию. При этом достоверность сведений о наблюдаемых явлениях действительности и особенно значение этих сведений зачастую нельзя определить в момент наблюдения (осмотра, личного досмотра, изучения финансовых и хозяйственных документов и т.д.), поскольку эти сведения подлежат проверке и оценке в комплексе с другими приобщенными (объединенными) фактическими данными [7].
Кроме того, очевидное, на первый взгляд, представляет собой лишь «видимость» и имеет совсем не то значение, как представлялось при первоначальном восприятии. К этому выводу можно прийти учитывая то, что в законе употребляется термин «любые», т.е. все, что видит, о чем собирает сведения уполномоченное лицо, производящее административное дело. Для того чтобы рассуждать логически правильно, мы должны помнить о двух непроясненных моментах. Первый - если термин «любые» выступает как обязательное, то уполномоченное лицо должно собирать всю информацию, не подразделяя сведения на нужные и ненужные по делу. Второй - если термин «любые» не является обязательным условием для уполномоченного лица, то он должен собирать нужные сведения, руководствуясь своим правосознанием и внутренним убеждением, проявляя при этом профессионализм. Имеем ли мы право говорить о том, что по вопросам процесса доказывания по административному делу на стадии его возбуждения не существуют проблемы, что закон в достаточной степени регулирует действия уполномоченных лиц? Наверное, нет. Однако ситуацию можно изменить с переходом на более абстрактный уровень. На каждой стадии доказывания (где нет необходимости различать форму и содержание доказательств) на основе достоверных сведений, указывающих на обстоятельства, можно сделать вывод о наличии предмета доказывания. В теории они именуются «доказательственными фактами» [8]. По мнению И.М. Лузгина, в отличие от сведений об обстоятельствах события, составляющие содержание любого доказательства, понимаются истинными. Имеющиеся доказательственные факты не отменяют и не подменяют сведений о составляющих сущность доказательств и не означают ничего иного, кроме знаний о фактах реальной действительности [9] в определенной ситуации по конкретному административному делу. Правильному пониманию сущности доказательства способствует наметившийся в теории права (уголовного процесса, криминалистики и административного права) подход к доказыванию с позиции теории информации [10]. Данный подход закономерен ввиду того, что любые фактические данные, составляющие содержание доказательства, по существу, являются не чем иным, как информацией в ее современном научно-правовом суждении [11]. Именно критерий «любые сведения» полученной информации отражает уровень знаний об исследуемом явлении и свидетельствует о доказанности того или иного обстоятельства.
Практически определенное количество информации, сведений является важнейшей характеристикой этого понятия в теории. Это означает степень уменьшения неопределенности наших знаний об изучаемом объекте или явлении, т.е. чем больше количество информации запечатлевается в отражающем предмете или субъекте, тем выше адекватность ее отражения. В связи с этим, на первый взгляд, существует прямая зависимость получаемого уполномоченным лицом количества информации от доказанности соответствующих
обстоятельств по делу. Но данный вопрос не столь однозначен и прост для процессуального доказывания, ибо далеко не всегда количество собранной информации характеризует ее качественную сторону - наличие в этой информации фактических данных. Необходимостью подобного суждения является то, что любой источник информации о правонарушении - обстановка места совершения правонарушения, образы в памяти, впечатления очевидцев, вещественные доказательства, образцы и пробы, показания специальных технических средств, документы, запросы, и т.д. - обладает многочисленными свойствами, признаками, имеет разнообразные связи с окружающей средой [12].
Закон не ставит перед уполномоченным лицом задачу собирания всей информации, содержащейся в определенном источнике [13]. Он должен обнаружить и процессуально закрепить лишь относимую к делу информацию (сведения, факты), которая в последующем может быть использована при доказывании в ходе административного расследования и при составлении основного протокола. Возбуждение административного дела и разрешение вопросов по нему за весьма короткий срок является непростой задачей. В связи с этим следует отметить, что чрезвычайно важно, чтобы уполномоченное лицо могло в своем сознании смоделировать события происшедшего и иметь представление как о типичных доказательствах, присущих каждому виду административного правонарушения, так и о доказательствах, которые могут иметь место лишь по конкретному правонарушению. Так, при осмотре места совершения правонарушения по делу определенной отраслевой категории уполномоченное лицо обязано выявить и зафиксировать только ту часть обстановки, различные элементы этой структуры и их взаимосвязь, которые в дальнейшем могут приобрести значение доказательственной информации по делу. В связи с этим уполномоченное лицо на месте совершения административного правонарушения обязано выявить следы и по ним представить механизм совершения правонарушения. Должен изъять соответствующие следы, образцы и иные вещественные доказательства, отразить обстановку места совершения правонарушения в протоколе осмотра. Недобросовестное отношение к этим административно-процессуальным действиям обычно объясняется отсутствием у должностных лиц прежде всего профессионального навыка, что не способствует собиранию доказательств и информации с места совершения правонарушения в соответствии с процессуальными правилами. В некоторых случаях с учетом требований УПК РФ материалы законно возбужденного административного дела при наличии в нем состава преступления, выявленного, обнаруженного на стадии его рассмотрения, могут стать непригодными для возбуждения уголовного дела в связи с расхождениями процессуальных норм (требований) КоАП РФ с УПК РФ.
Таким образом, на основе теоретических суждений, учитывая общие юридические правила, а также законодательные нормы (ст. 26.2 КоАП РФ), можно дать определение, что доказательствами по делу являются любые фактические данные, с помощью которых устанавливается предмет доказывания. Это не противоречит сложившемуся в теории и на практике пониманию сущности доказательств как специфической доказательственной информации, используемой для решения задач административного процессуального производства. На наш взгляд, процесс доказывания точнее отражает содержание понятия и более доступно правоприменителю. При определении понятия доказательства следует исходить из единства доказательственной информации (его содержания) и процессуального источника получения (его процессуальной формы получения), что представляется единственно правильным, поскольку вне процессуальной (законной) формы, предусмотренной в нормах права и исходя из
исходности доказательств, никакая информация не будет иметь доказательственного значения, если она не закреплена в процессуальном порядке [14].
Перечень процессуальных источников, в которых может содержаться доказательственная информация, дается в ч. 2 ст. 26.2 КоАП РФ, и в определенной степени законодатель скопировал содержание ч. 2 ст. 231 КоАП РСФСР «Доказательства». Но в обоих случаях прослеживается истолкование субъектами доказывания порядка обеспечения доказательствами. В связи с этим представляется, что дальнейшее совершенствование норм, регламентирующих систему процессуального доказывания по административным делам, обусловлено необходимостью определения места и роли доказательств. Этим объясняется необходимость пересмотра существующих норм, регламентирующих процессуальное производство. Во-первых, в ст. 26.2 КоАП Рф дается перечень субъектов (судья, орган и должностное лицо), обладающих правом доказывания по делу, а КоАП РСФСР ограничился лишь термином «должностные лица» органа. Как КоАП РСФСР, так и КоАП РФ не подразделяют доказательства на полученные в ходе возбуждения дела и полученные в процессе его рассмотрения. В связи с этим законодателю целесообразнее было бы ограничиться термином «уполномоченные должностные лица». Во-вторых, в ст. 26.2. КоАП РФ не определены роль и место прокурора как самостоятельного субъекта доказывания. В его полномочия входит как возбуждение дела, так и осуществление прокурорского надзора за исполнением законов, за соблюдением принципа законности, привлечением физических и юридических лиц к ответственности, применением мер пресечения и предупреждения, содержанием под стражей лиц, совершивших правонарушение (административно-юрисдикционная сфера) и т.д. [15]. Законодатель, на наш взгляд, предоставляет прокурору чрезмерно властные полномочия. Он, обладая правом возбуждать дело по любой статье и в то же время осуществляя общий государственный надзор за законностью, становится заинтересованным лицом по делу, которое сам и возбудил. Это возможно также по тем делам, которые возбуждены по его инициативе (в процессе осуществления надзора), и по тем делам, в рассмотрении которых он непосредственно участвует. В данном случае может возникнуть вполне закономерный вопрос: не допускает ли прокурор субъективный подход? Подобный вопрос существует также при реализации норм УПК РФ, когда прокурор дает разрешение на право возбуждения дела. В целях сохранения верховенства закона, а не должностного или государственно-надзорного положения, в п. 1 ч. 1 ст. 25.11 КоАП РФ следует предусмотреть право не возбуждать дело, а требовать от соответствующего уполномоченного лица возбудить дело в отношении любого лица, совершившего правонарушение, выявленное при осуществлении им надзора, либо же следует предусмотреть, что прокурор является субъектом, обладающим наравне с другими уполномоченными лицами правом доказывания по делу. К тому же законодатель дает ему полномочия по осуществлению общего надзора. В таком случае эти функции прокурор не может осуществлять без предварительной проверки, исследования процесса доказывания по административному делу и опротестовывать незаконные доказательственные действия, допущенные правоприменительными субъектами. В-третьих, по мнению автора, в ст.
26.2 КоАП РФ не указан такой способ получения доказательств, как результат документальных проверок, ревизий и определений (скажем, в случае необходимости установления размера ущерба, стоимости товароматериальных ценностей и т.д.). Кроме того, во второй части этой статьи закон указывает в числе источников доказательств иные протоколы и иные документы, хотя в отдельных статьях их перечень не конкретизируется. Этим закон ставит уполномоченные лица в затруднительное положение на всех стадиях обеспечения дела доказательствами [16]. Под «иными» протоколами и документами в правоприменительной деятель-
ности следует понимать те доказательства, в которых изложенные сведения имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по административному делу. Так, если законодатель разрешает составлять протокол об опознании вещей, предметов, физического лица или выемки, то как быть в отношении их составления, поскольку для них не предусмотрены процессуальные правила и предписания и т.д., а проведенный анализ дел показывает, что эти доказательственные действия на практике со стороны субъектов доказывания имеют место как на стадии возбуждения дела, так и на стадии его рассмотрения. Тем более вопросы экономической безопасности страны продолжают оставаться в центре внимания и актуальными на всех уровнях уже более 10 лет. И к совершению этих видов правонарушений причастны, прежде всего, как юридические, так и физические лица. В-четвертых, законодатель в качестве источника доказательств учитывает только заключение эксперта, однако не признает необходимым учитывать таковыми показания эксперта, тогда как А.А. Арифулин утверждает, что именно его показания способствуют добыванию доказательств по делу [17]. Такое же положение предусматривалось в ст. 231 КоАП РСФСР, в которой говорилось лишь о заключении эксперта. И первый, и второй кодексы не предоставляли и не предоставляют уполномоченному лицу или даже суду право допросить эксперта для разъяснения или дополнения данного им заключения в случаях, когда это можно сделать без проведения дополнительного экспертного исследования. Поскольку правовая природа получения показаний эксперта отличается от оснований получения показаний от свидетеля, потерпевшего лица, привлекаемого к ответственности, показаний эксперта (в том числе специалиста) с данным им заключением, то очевидна необходимость определения в законе (ст. 26.2 КоАП РФ) единого процессуального источника получения доказательств [18]. В-пятых, в ст.
26.2 КоАП РФ имеется весьма серьезное упущение. В ч. 3 названной статьи указывается, что не допускается использование доказательств, полученных с нарушением законов, но в гл. 26 не изложены случаи недопустимости доказательств. Этот вопрос разъясняет УПК РФ в ст. 75 [19]. На наш взгляд, следует в КоАП РФ включить дополнительную статью о недопустимых доказательствах.
Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридическую силу и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, подлежащих выяснению, предусмотренных ст. 26.1 настоящего кодекса. К недопустимым доказательствам относятся:
- показания лица, в отношении которого производится дело об административном правонарушении;
- показания лица, признанного административным правонарушителем с момента получения при отсутствии защитника (адвоката), если он был ранее допущен для защиты по делу в пользу первого;
- показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадках, предположениях, слухах, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности;
- иные доказательства, полученные с нарушением требований действующего КоАП РФ.
В-шестых, в гл. 26 КоАП РФ (в части, касающейся обеспечения административного дела доказательствами) требуется конкретизация порядка их собирания и оценки как на стадии возбуждения дела, так и на стадии его рассмотрения. По мнению автора, в данном случае необходимо ввести дополнительно две статьи следующего содержания.
Собирание доказательств.
1. Собирание доказательств осуществляется в ходе административного процессуального производства по делу для обеспечения составления протокола об административном правонарушении и рассмотрения дела уполномоченными на то правоприменительным лицом или органом путем производства соответствующих процессуальных действий, предусмотренных КоАП РФ.
2. Лицо, в отношении которого производится дело и которое привлечено к административной ответственности, а также потерпевший, законные представители физического или юридического лица вправе собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к административному делу в качестве доказательств.
3. Защитник (адвокат), представитель (защищающий интересы потерпевшего) вправе собирать доказательства путем:
а) получения предметов, документов и иных сведений;
б) опроса лиц с их согласия и истребования справок, характеристик, иных документов от соответствующих лиц.
4. Уполномоченное лицо, ведущее производство по делу об административном правонарушении или его рассматривающее, в случае получения от любого лица вещественных, письменных и иных доказательств, касающихся данного дела, обязано выдать копию талона (уведомления) об их получении с указанием номера дела и даты их приема, заверенную личной подписью уполномоченного лица и печатью органа, который оно представляет.
Правила оценки доказательств.
1. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности -достаточности в целях разрешения дела об административном правонарушении.
2. В случаях, предусмотренных КоАП РФ, уполномоченное лицо, ведущее производство по делу, признает доказательства недопустимыми.
3. Уполномоченное лицо в случае письменного обоснования вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе на основе вынесенного им определения.
Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит учитыванию при составлении протокола об административном правонарушении и вынесении решения по делу.
4. Уполномоченное лицо вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе как на стадии возбуждения дела об административном правонарушении, так и на стадии его рассмотрения, руководствуясь нормами действующего КоАП РФ.
Кроме того, не названы в числе источников доказательств в ч.2 ст. 26.2 КоАП РФ результаты оперативно-розыскной деятельности, хотя в некоторых статьях гл. 26 и 27 КоАП РФ указывается на разрешение применения различных технических средств записи [20]. Эта же проблема выдвинута в ч.2 ст. 74 УПК РФ [21], при этом ст. 89 УПК РФ допускает возможность использования для доказывания результатов таких средств. Рассматриваемая проблема требует разрешения с учетом положений ст. 23-24 Конституции РФ [22], особенно по делам, когда привлечение к административной ответственности становится возможным вследствие прекращения уголовного дела и передачи его для привлечения к административной ответственности. Подобное разрешение существующей проблемы будет являться вполне обоснованным, поскольку оперативнорозыскная деятельность проводится вне рамок уголовного и административного процесса присущими ей специфическими методами и регламентируется не УПК
РФ, не КоАП РФ, а Федеральным законом от 12.08.1995 г. «Об оперативнорозыскной деятельности». В связи с изложенным результаты оперативнорозыскной деятельности не могут использоваться в «чистом виде» в уголовнопроцессуальном доказывании, поскольку эти сведения требуют проверки с использованием процессуальных процедур, предусмотренных как УПК РФ, так и КоАП РФ, в результате которых они будут преобразованы в процессуальные доказательства по обоим направлениям [23].
При доказывании по административному делу «сущность доказательств образует неразрывное единство сведений и их источников, т.е. информационной и удостоверительной составляющих» [24]. В качестве первоначальных доказательств выступают заявления и сообщения о событии. В действующем законе не разрешен вопрос применения фактов (сведений) в качестве источника доказательств. В данном случае имеются в виду, во-первых, те сведения, которые явились поводом для возбуждения дела, во-вторых - доказательственное значение приложений к основному протоколу и иных протоколов. В соответствии с законом административное дело возбуждается на основании поступившего заявления, сообщения о правонарушении или непосредственного его обнаружения. При этом законодатель не относит к источникам доказательств заявления и сообщения о совершенных правонарушениях, указанных в п. 2-3 ч. 1 ст. 28.1 КоАП РФ (ст. 26.2 КоАП РФ «Доказательства»). Однако на основе полученных сведений уполномоченные лица, прокурор обязаны принять и проверить их достоверность. Это закреплено в ч. 2 ст. 18.1 КоАП РФ, где уточняется, что указанные в ч. 1 материалы, сообщения, заявления подлежат рассмотрению должностными лицами, уполномоченными составлять протоколы об административных правонарушениях, но в законе не указываются, какие конкретно при этом можно совершить проверочные действия. Несмотря на это, предусмотренная законом обязанность указанных субъектов проверить сообщение о правонарушении побуждает их к совершению на стадии возбуждения дела традиционных проверочных действий, таких, как истребование и получение документов, объяснений, проведение при необходимости осмотра места совершения правонарушения [25], проведение финансовых ревизий и документальных проверок [26] в случае, если без этих действий невозможно разрешить вопрос о возбуждении дела. К сожалению, законодатель вообще не предусматривает отдельную статью о получении доказательств в ходе административного процессуального производства [27]. К примеру, возможна ситуация, когда заявитель одновременно с сообщением о правонарушении представляет в соответствующие органы письменные документы и предметы, связанные с правонарушением. Статья 28.1 КоАП РФ не обязывает, в отличие от ч. 2 ст. 144 УПК РФ, средства массовой информации передавать по требованию уполномоченного лица, прокурора имеющиеся в их распоряжении документы и иные материалы, подтверждающие сообщение о правонарушении. Эти источники информации до возбуждения административного дела предварительно проверяются в целях обнаружения в них состава правонарушения, приобщаются к материалам проверки, используются при решении вопроса о возбуждении либо отказе в возбуждении дела, хотя в ч. 4 ст. 28.1 КоАП РФ дается перечень обстоятельств, при наличии которых возбуждается дело. Перечисленные моменты и обстоятельства имеют весьма важное юридическое значение, поскольку являются носителем своего рода доказательственной информации, которая должна проверяться в дальнейшем в ходе административного расследования по факту об административном правонарушении путем проведения тех или иных процессуальных действий. Следует обратить внимание на доказательственное значение приложений к различным протоколам процессу-
альных действий. Их значимость определяется ч. 2 ст. 26.2 КоАП РФ, в которой среди источников доказательств называются иные протоколы (об изъятии вещей и документов; осмотра помещений, территорий, вещей и документов; личного досмотра, досмотра вещей, находящихся при физическом лице; досмотра транспортного средства). Но ничего не сказано о приложениях к ним. У практического работника возникает вопрос: какую определенность и значимость несет информация, заключенная в приложениях к иным протоколам, ориентирует ли она должностное лицо на содержание протокола или имеет доказательственное значение, в чем это проявляется. Безусловно, в данном случае выдвинуты лишь основные вопросы, определяющие общий подход к рассматриваемой проблеме. Чтобы правильно ответить на эти вопросы, необходимо выявить правовой статус приложений. Решающим моментом в данном случае является то, что приложения к протоколу без самого основного протокола в деле присутствовать не могут, в этом смысле они несамостоятельны. Если есть иные процессуальные документы, подтверждающие проведение тех или иных процессуальных действий, к нему, соответственно, могут быть приложения и они даже обязательны. В случае отсутствия их невозможно вести речь и о приложениях к нему. Тем более, если эти действия направлены на то, чтобы добывать нужные доказательства по данному событию. Приложения имеют процессуальное значение лишь при наличии составленного протокола процессуального действия и как единое целое в диалектическом порядке повышают эффективность познания. Таким образом, очевидна ориентирующая и тактическая роль документов, содержащихся в приложениях, которые, с одной стороны, способствуют и содействуют правильной оценке содержания самого протокола, с другой - могут использоваться уполномоченным лицом для разрешения организационных тактических задач по делу. Несомненно, возможно использование по административному делу такой доказательственной информации, которая содержится как в протоколе, так и в приложении к нему. При этом они должны способствовать объединению доказательств, собранных в ходе составления основного протокола, и приложений к нему. Именно в этом заключается их роль в доказывании по административному делу.
В ходе возбуждения и разбирательства дела возникают ситуации, когда важная, а возможно, и основная доказательственная информация заключена в приложениях, но в силу упущений уполномоченного лица не нашла отражения в протоколе [28]. В связи с чем появляется вопрос: можно ли эту информацию использовать в процессуальном доказывании на всех стадиях по административному делу? Ввиду того, что приложения к протоколу находятся в неразрывной взаимосвязи и могут рассматриваться как единое целое [29], допустимо непосредственно ссылаться на доказательственную информацию, помещенную в приложениях к протоколам, и уполномоченные лица должны уметь их сопоставлять [30]. Как теоретически, так и практически можно утверждать, что приложения к иным протоколам, даже при наличии недостатков, имеют самостоятельное доказательственное значение.
На наш взгляд, это дозволено при соблюдении ряда условий субъектом доказывания: уполномоченное лицо умеет правильно и логически мыслить, у него сформировалась твердая внутренняя убежденность в необходимости проведения конкретных процессуальных действий. Данные процессуальные действия не направлены в пользу и не действуют в интересах определенного лица и в целях ущемления интересов второго (недопустимость личной и иной заинтересованности в исходе дела), результаты этих процессуальных действий имеют доказательственное значение по делу и они направлены на разрешение административного дела и т.д. Однако разработать перечень необходимых доказательств (в том числе рекомендаций, способов их получения. - Ф.В.) по всем делам в прин-
ципе нереально [31]. Как правило, в действительности по каждому устанавливаемому обстоятельству дела соответственно необходимы доказательства, требующие при их оформлении процессуального и криминалистического подхода. Общеправовые рекомендации играют весьма важную доказательственную роль по административному делу, на их основании в целях получения подлинных доказательств и их фиксации при производстве процессуальных действий уполномоченные лица могут применять фото- и видеозапись и иные установленные законом способы фиксации вещественных доказательств, которые прилагаются к соответствующему протоколу. Если в соответствии с п. 5 ст. 166 уПк РФ в протоколе процессуального действия должны быть указаны технические средства, применяемые при производстве следственного действия, условия и порядок их использования, объекты, для исследования которых эти средства были применены и результаты, то КоАП РФ в ст. 26.6 «Вещественные доказательства» вообще не указывает и не определяет эти процессуальные особенности. В ней нет отдельных рекомендаций по их применению, а также положений о том, что лица, участвующие при проведении тех или иных процессуальных действий, в том числе понятые, должны быть заранее предупреждены о применении таких технических средств [32]. Несмотря на наличие, ранее отмечавшихся недостатков, процесс доказывания взаимодействует с другими отраслями науки, в данном случае с криминалистикой, которая дает определенные рекомендации по вопросам фиксации доказательственной информации [33]. Так, при оценке вещественного доказательства учитываются обстоятельства, при которых оно было обнаружено: время, место и условия обнаружения. Если в материалах дела нет данных о том, когда и при каких обстоятельствах обнаружен предмет, он лишается доказательственного значения, так как учитывается возможность подделки вещественных доказательств, умышленного их создания и искажения их свойств и признаков, а также уничтожения [34]. Следовательно, сущность доказательств по делу заключается в том, что доказательство имеет:
- во-первых, свое содержание, т.е. содержит информацию (событие) об административном правонарушении и обладает свойством относимости, допустимости, достоверности и совокупности;
- во-вторых, закон требует в определенном процессуальном порядке его получения и исследования доказательственной информации;
- в-третьих, обеспечить процессуальную форму, т.е. носителя информации и способ доведения их до стадии рассмотрения соответствующего субъекта доказывания.
Доказательствами по административному делу являются те факты, на основе которых уполномоченным лицом устанавливаются состав административного правонарушения или его отсутствие, виновность или невиновность того или иного лица в его совершении и иные обстоятельства дела, от которых зависит степень ответственности лица, в отношении которого производится дело.
В целях усовершенствования процессуальных норм, регулирующих процесс доказывания, следует внести дополнения в КоАП РФ, а именно: в ст. 26.2 следует указать, что доказательством является установление размера ущерба и стоимости товарно-материальных ценностей. Установить в гл. 26, что субъекты доказывания (прежде всего, суд и правоохранительные органы) должны признавать как доказательства (в случае прекращения уголовного дела и передачи его для привлечения к административной ответственности), так и результаты оперативно-розыскной деятельности [35].
Литература и примечания
1. В теории доказательств в основе понятия «доказательства» лежит учение об отражении общего свойства материи, т.е. способность любого предмета или явления изменяться при воздей-
ствии на него какого-либо предмета или явления. В результате на отражающем объекте появляются отображения - «следы», изучив которые можно судить о характере и качестве отраженного предмета. См.: Кокарев Л.Д. Уголовный процесс: доказательства и доказывание / Л.Д. Кокарев, Н.П. Кузнецов. Воронеж, 1995. С. 108-109.
2. КоАП РФ не предусматривает в числе доказательств показания эксперта и специалиста, несмотря на то, что согласно ст. 25.8 «Специалист» и ст. 25.9 «Эксперт» они являются участниками производства по делу, в то же время УПК РФ указанные показания относит к числу доказательств (ст. 80 УПК РФ).
3. См.: Бахрах Д.Н. Административная ответственность граждан в СССР: учеб. пособие / Д.Н. Бахрах. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1989. С. 131.
4. См.: Треушников М.К. Судебные доказательства / М.К. Треушников. М., 1997. С. 124-125. На наш взгляд, научно-правовые рекомендации для суда по вопросам сбора доказательств для дела также применимы для других субъектов, обладающих полномочиями по применению тех или иных санкций по факту административного правонарушения.
5. По вопросам банкротства в действующий КоАП РФ внесены изменения и дополнения ФЗ от 19 декабря 2005 г. № 161-ФЗ. См. Рос. газ. 2005. 22 декабря.
6. Факт (от лат. factum - совершившееся, сделанное) событие; фактический - действительный; фактичность (в противоположность логичности, логическому, идеальному бытию). Понятие «факт» предполагает объект, предмет, который в его данности во всяком случае всегда согласуется с переживаниями субъекта. Поэтому в процессе исследования при установлении фактов стараются исключать по возможности субъект с его несовершенством, и заменить его аппаратом, инструментом. См. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА-М, 1997. С. 474.
7. По мнению Н.Г. Салищевой, результаты оценки всей совокупности доказательств субъектом административной юрисдикции должны найти адекватное отражение в постановлении по делу и в протоколе об административном правонарушении. См.: Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби; Проспект, 2003. С. 944.
8. Это мы можем заметить в различных трудах В.Д. Арсеньева, В.Я. Дорохова, Е.В. Додина,
A.Б. Соловьева, Н.Г. Салищевой, М.С. Строговича и др.
9. См.: Лузгин И.М. Расследование как процесс познания / И.М. Лузгин. М., 1969. С. 35-38.
10. Е.Г. Лукьянова считает, что административное право не имеет свою отраслевую теорию процессуального права. Это несмотря на то, что административная ответственность выступает как мера государственного принуждения, требующая отдельного процессуального подхода. Мнение это обосновано тем, что при составлении протокола об административном правонарушении требуется соблюдение процессуальных правил.
11. Это также является позицией действующего КоАП РФ в ч. 1 и 2 ст. 26.2 «Доказательства».
12. Об источнике вещественных доказательств нет единого мнения. Одни авторы считают, что источником является сама вещь, предмет (см.: Белкин Р.С. Теория доказывания. М., 2000. С. 16.), другие - предмет, а также лица, его обнаружившие, третьи - место их обнаружения и изъятия (см.: Арсеньев В.Д. Вопросы общей теории доказательств. М., 1964. С. 119).
13. КоАП РФ в отличие от УПК РФ (см. ст. 73, 75 УПК РФ) не конкретизирует перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию, случаи, когда доказательства должны считаться недопустимыми, порядок их собирания и проверки, а также правила их оценки.
14. Нельзя не согласиться с мнением ученого-административиста Б.В. Россинского о том, что должностному лицу следует доказывать обстоятельства, перечисленные в ст. 26.1 КоАП РФ, и все источники информации должны обеспечить их реализацию. См.: Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях. М., 2002. С. 813.
15. Эти недостатки и проблемы имелись в ст. 231 КоАП РСФСР.
16. Данный вопрос УПК РФ регулирует более подробно. Так, в ст. 83 дается разъяснение о протоколах следственных действий и судебного заседания, в ст. 84 приводится перечень иных документов, которые играют определенную роль в доказывании. См.: Арифулин А.А Доказательственное значение специальных познаний // ЭЖ-ЮРиСт. 2004. № 21. С. 48.
17. Ранее имеющиеся отличительные особенности в ст. 69 и 192 УПК РСФСР законодатель устранил в новой редакции УПК РФ.
18. Постановление Президиума Верховного суда РФ от 23 ноября 2005 г. «Ответы на вопросы о практике применения судами Кодекса РФ об административных правонарушениях, жилищного и земельного законодательства, иных федеральных законов» требует и разрешает использование как доказательства материалов из уголовного дела, приобщенных к административному делу.
19. Проблемы, имеющиеся в УПК РФ о порядке использования результатов оперативнорозыскных мероприятий по уголовному делу, профессор Академии ФСБ РФ доктор юрид. наук
B. Зажицкий исследует в статье: Новые нормы доказательственного права и практика их применения. См.: Рос. юстиция. 2003. № 7. С. 37.
20. Указанный Федеральный закон в ст. 6 регулирует применение оперативно-розыскных мероприятий (деятельности) только по уголовным делам. Но в условиях угрозы общественной безопасности, терроризма, финансирования терроризма (в ст. 15.27 КоАП РФ внесены изменения, до-
полнения в ФЗ № 130 от 30.10.2002 г. См.: Рос. газ. 2002. 2 нояб. С. 5), нелегального проникновения и нахождения иностранных граждан в РФ следует внести изменения не только в ст. 26.2 КоАП РФ, но и в в ст. 6 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».
21. См.: Власова Н. Перечень доказательств - это краткое изложение сведений, содержащихся в том или ином источнике / Н. Власова // Рос. юстиция. 2003. № 9. С. З1.
22. Автором ранее отмечалось, что такое важное процессуальное действие, как осмотр места происшествия, КоАП РФ, к сожалению, не узаконил.
23. КоАП РФ эти действия также не узаконил, хотя ст. 27.8. КоАП РФ предусматривает производство осмотра вещей и документов, но не употребляет термины «проверка документов» и «проведение ревизий».
24. Эти проблемы в УПК разрешены в ст. 86 «Собирание доказательств». Закон предусматривает возможность собирания доказательств подозреваемым, обвиняемым и потерпевшим.
25. Подобная ситуация на практике возможна даже тогда, когда при опросе очевидцев будут упущены основные моменты административного правонарушения.
26. По мнению автора, отсутствие в ч. 2 ст. 26.2. КоАП РФ упоминания о приложениях к протоколам процессуальных действий можно оценить как существенное упущение законодателя.
27. Эти суждения достаточно полно изложены в области уголовного процесса, и они позволяют рассматривать вопросы сбора доказательств по делу по рассматриваемой теме. См.: Белоусов А.В. Процессуальное закрепление доказательств при расследовании преступлений / А.В. Белоусов. М., 2001. С. 157; Соловьев А.Б. Как организовывать расследование / А.Б. Соловьев. М., 2002. С. 123; Шейфер С.А. О доказательственном значении факультативных средств фиксации результатов следственных действий / С.А. Шейфер // Уголовная ответственность и ее реализация. Куйбышев, 1985. С. 94; Соловьев А.Б. Использование доказательств при допросе на предварительном следствии / А.Б. Соловьев. М., 2002. С. 83-110.
28. Демидова Н. Презумпции - в закон / Н. Демидова // ЭЖ - ЮРИСТ. 2004. № 21. С. 21.
29. Кроме таких серьезных упущений, следует заметить в ч. 4 ст. 27.10 КоАП РФ «Изъятие вещей и документов», в которой зафиксировано, что в случае необходимости при изъятии вещей и документов применяются фото- и киносъемка, видеозапись и иные установленные способы фиксации вещественных доказательств, соответствующие рекомендации по их непосредственному применению. В законе нет прямых рекомендаций, нужно ли прилагать к протоколам процессуального действия негативы пленок, схем, чертежей, оттисков и т.д., выполненных в процессе тех или иных процессуальных действий. В данном случае можно ли говорить о правильной оценке доказательств, когда в этой же ст. 26.11 КоАП РФ говорится о полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности.
30. См.: Белкин Р.С. Курс криминалистики / Р.С. Белкин. М., 2001. С. 343-377.
31. См.: Кузмичева Г.А. Административная ответственность. Нормативные акты: учеб. пособие / Г.А. Кузмичева, Л.А. Калинина. М.: Юриспруденция, 2000. С. 72. Способы обнаружения и приобщения к делу доказательств. См.: Бахрах Д.Н. Административная ответственность граждан в СССР: учеб. пособие / Д.Н. Бахрах. Свердловск, 1989. С. 132.
32. О необходимости разрешения данной проблемы в УПК РФ и особенностях допущения результатов оперативно-розыскной деятельности как доказательства можно прочитать в статье: Сильнов М. Допустимость доказательств / М. Сильнов // ЭЖ - ЮРИСТ. 2004. № 3.
ВАСИЛЬЕВ ФЕДОР ПЕТРОВИЧ родился в 1954 г. Окончил Омский государственный университет, Академию управления МВД России. Доктор юридических наук, заведующий кафедрой экономики и права Батыревского филиала Чувашского государственного университета. Область научных интересов - административно-правовые и конституционноправовые интересы, теория государства и права. Автор более 70 научных трудов, в том числе 11 монографий, 2 учебников, 5 учебных пособий и 1 научно-практического пособия.
