CC BY
59УДК - 342 ГЕРАСИМОВИЧ Лариса Ивановна,
ББК - 67.400 адъюнкт кафедры конституционного и муниципального права
Московского университета МВД Российской Федерации имени В.Я. Кикотя,
e-mail: [email protected]
12.00.01 - теория и история права и государства; история правовых учений
ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Аннотация. Общее понимание безопасности России как состояния общественных отношений и в теоретическом, и в практическом плане подводит к необходимости выделения во всей системе этих отношений проблем национальной, экономической, духовной, военной, радиационной, научно-технической, социальной, экологической, транспортной, пожарной и иной безопасности, которые выступают как виды безопасности страны.
Ключевые слова: безопасность, интересы личности, общества и государства, критерии управления и регулирования, национальная безопасность Российской Федерации.
Gerasimovich Larisa Ivanovna, adjunct of the Department of constitutional and municipal law of Moscow University of Ministry of internal Affairs of the Russian Federation named after V.J. Kikot
THEORETICAL AND LEGAL ASPECTS OF NATIONAL SECURITY
RUSSIAN FEDERATION
Annotation. The common understanding of Russia's security as a state of social relations in both theoretical and practical terms leads to the need to highlight the problems of national, economic, spiritual, military, radiation, scientific and technical, social, environmental, transport, fire and other security in the entire system of these relations, which act as types of security of the country.
Key words: security, interests of the individual, society and state, management and regulation criteria, national security of the Russian Federation.
Безопасность человека в современном, динамично меняющемся мире является сложной, многоаспектной проблемой. Используя математическую метафору, мы можем ее рассматривать как функцию многих переменных, среди которых можно выделить военно-стратегические, социально-экономические, политические, ресурсные, природные и экологические факторы [4].
Понятие «безопасность» многопланово, по этому поводу в науке существует множество точек зрения. Так, в частности, В. Спиридонова отмечает: «Термин «безопасность» в научной литературе весьма многозначен, до сих пор не выработано четкого и строгого определения этого понятия. Иногда безопасность рассматривается как цель, в других случаях как концепция, в-третьих, как научная программа или научная дисциплина» [17, с. 32].
По мнению В.И. Булавина, безопасность заключает в себе созидательные активные начала, способность объектов обеспечения безопасности сохранять свои основные характеристики и сущность при любых условиях, в том числе при разрушающих воздействиях.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2018
Созидательный характер безопасности - это улучшение среды обитания, увеличение продолжительности и качества жизни. Национальная же безопасность страны, согласно подходу В.И. Булавина, - это «такое ее состояние, которое обеспечивает благоприятные условия для развития личности, общества и государства и не допускает реализацию угроз национальным интересам России1. Понимание безопасности только как защиту от угроз неточно выражает ее сущность» [7, с. 6].
В качестве основы для раскрытия содержания понятия безопасности можно рассматривать формулу древнегреческого философа Платона, считавшего, что состоянию безопасности соответствует «предотвращение вреда» [22, с. 434]. В средние века, согласно словарю Робера, под безопасностью понимали спокойное состояние духа человека, считавшего себя защищенным от любой опасности [32]. Однако в этом значении данный термин не вошел прочно в лексику народов Европы и до XVII в. использовался редко [11].
1 Одним из ключевых моментов в данном определении является категория «национальные интересы».
Широкое распространение в научных и политических кругах западноевропейских государств понятие «безопасность» приобретает благодаря философским концепциям Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж. Ж. Руссо, Б. Спинозы и других мыслителей ХУ11-ХУШ вв., означая состояние, ситуацию спокойствия, появляющуюся в результате отсутствия реальной опасности (как физической, так и моральной) [15].
Именно в этот период предпринимались первые попытки теоретической разработки этого понятия. Наиболее резонной представляется версия, предложенная И. Зонненфельсом, который считал, что безопасность -это такое состояние, при котором никому нечего опасаться. Для конкретного человека такое положение означало частную, личную безопасность, а состояние государства, при котором нечего опасаться, составляло общественную безопасность [17, с. 27].
Более лаконичным и верным выглядит определение, данное политологом А. Уолферсом: «Безопасность в объективном плане предполагает отсутствие угроз приобретенным ценностям, в субъективном - отсутствие страха в отношении того, что этим ценностям будет нанесен ущерб» [33, с. 150].
С данным определением нельзя полностью согласиться. Очевидно, что отсутствие страха есть ощущение из области эмоциональных переживаний. Во-первых, недопустимым является построение научных определений на основе зыбких, не поддающихся строгому измерению психических и эмоциональных факторов [13]. Кроме того, первая часть определения полно и достоверно описывает безопасность и в случае его применения с субъективной стороны, ведь безопасность со стороны субъекта также предполагает отсутствие угроз существующим ценностям - материальным, культурным, ценностям жизненных функций организма субъекта или иным [28, с. 14-23]. Вторая же часть, по сути, является описанием психологической реакции человека на присутствие или отсутствие безопасности. Построение же определения - исключительно логическая процедура, и она должна соответствовать принципу научности, т.е. основываться на сущностях более примитивных, чем исследуемая, не иметь логических замыканий (недопустимо давать определение через термины, входящие частично или полностью в исследуемое понятие) и пробелов [14].
Поэтому очевидно, что А. Уолферсом допущена логическая и структурная ошибка, выделение в безопасности двух сторон по объектно-субъектному критерию является, по существу, смешением понятий и неоправданным отходом от универсализации, ненужной и вредной детализацией [10].
Тем не менее из этого определения вытекает ценное заключение. Так, по мнению Е.О. Бондаренко, можно заключить, что безопасность - это такое условие существования государства, общества и личности, которое позволяет сохранить накопленные ценности [5].
Здесь также требуются уточняющие коррективы, так как в данном виде предложение Е.О. Бондаренко понимать под безопасностью лишь условия существования государства, личности и общества ограничивает предполагаемый круг объектов, которые потребуют определения их состояния относительно критерия безопасности. Ведь очевидно, что государством, личностью и обществом данный круг объектов не ограничивается, достаточно привести в качестве примера материальные ценности, локальные природные ресурсы (лесные массивы, угольные шахты), при возникновении опасности для которых или даже их полному уничтожению не возникает опасности для государства, личности и общества.
Таким образом, необходимо универсализировать данное определение безопасности путем максимального расширения обобщающих понятий, использующихся для конкретизации объекта. В данном случае представляется, что разумно использовать термин «объект» как универсальный и наиболее общий идентификатор, общефилософскую категорию, гибкий и применимый в любой ситуации, так как любая сущность, известная современному сознанию человека, может быть представлена в виде объекта. Итак, под безопасностью вообще следует понимать такие условия существования любого рассматриваемого объекта, при которых его свойства не подвергаются нежелательным изменениям. Другими словами, состояние безопасности подразумевает соответствие объекта ожиданиям, желаниям и положительным прогнозам наблюдающего его субъекта [27, с. 23-27].
На законодательном уровне понятие безопасности содержится в ст. 1 Закона РФ от 5 марта 1992 г. № 2446-1 «О безопасности» (с изм. от 25 декабря 1992 г., 24 декабря 1993 г., 25 июля 2002 г., 7 марта 2005 г.): «Безопасность - состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз» [9].
Эта дефиниция получила широкое распространение, что объясняется не только законодательным статусом. Отождествление безопасности с защищенностью исторически восходит к понятию государственной безопасности как состоянию защищенности Советского государства от внутренних и внешних угроз. Происшедшие в конце 80-х - начале 90-х гг. социально-политические изменения вызвали определенную трансформацию представлений. Однако, хотя и в более широком контексте защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства, Закон РФ «О безопасности» закрепил ту же дефиницию государственной безопасности. В результате сложившееся традиционное понимание безопасности несколько изменило форму, но осталось доминирующим [11].
Вместе с тем, как показывает опыт, безопасность не может быть сведена исключительно к защищенности. Например, основу обеспечения глобальной безопасно-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2018
сти в конце XX - начале XXI вв. составляло поддержание незащищенности ведущих ядерных держав от ракетно-ядерного нападения. В связи с этим СССР и США, заключив Договор об ограничении систем противоракетной обороны (Москва, 26 мая 1972 г.) [26, с. 31-35], пришли к соглашению о том, что повышение уровня противоракетной защищенности не укрепляет, а, наоборот, снижает ее безопасность, поскольку у противоположной стороны возникает возможность нанесения безнаказанного ядерного удара.
Некоторые исследователи обратили внимание на то, что Закон РФ «О безопасности» определяет безопасность посредством терминов, которые также требуют определения [16, с. 20-25]. В частности, понимание «жизненно важных интересов» как «потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности прогрессивного развития личности, общества и государства» [9], лишь усиливает неопределенность дефиниции [21, с. 10-14]. Непонятно, что законодатель подразумевает под выражением «жизненно важные», так как оно давно и прочно укоренилось в русском языке не только для обозначения критериев, имеющих непосредственную необходимость для поддержания жизни, но и как метафора, обозначающая исключительную важность чего-либо. В результате законодателем оставлен весьма широкий простор для толкования этого критерия, что недопустимо с точки зрения принципов законодательной техники. Весьма легко представить себе ситуации использования в корыстных целях искаженных форм понимания словосочетания; например, какие-то мелкие интересы (имущественные небольшой материальной ценности и т.п.) могут быть справедливо в рамках такого определения рассмотрены как не представляющие жизненной важности, и, следовательно, может быть доказана необоснованность применения мер обеспечения безопасности [15].
Кроме того, поскольку интересы и потребности невозможно защищать, а можно только удовлетворять, то нельзя и обеспечить «состояние защищенности» потребностей или интересов. Помимо этого, поскольку угроза представляет собой лишь форму выражения агрессивного намерения, то защититься от угрозы невозможно. Обращает на себя внимание и то, что недостаточная определенность содержания «жизненно важных интересов» и «внутренних и внешних угроз» создает возможность смещения акцентов в сфере безопасности на защиту корпоративных интересов под прикрытием «интересов личности, общества и государства».
Иными словами, законодательное определение безопасности отражает не научный, а сугубо практический подход к трактовке феномена. Вследствие этого в дефиниции не раскрывается сущность безопасности, а лишь выражается утилитарное и узкое пожелание «защищенности жизненно важных интересов личности,
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2018
общества и государства от внутренних и внешних угроз».
Действовавший до 29 декабря 2010 г. Закон РФ от 5 марта 1992 г. №2 2446-1 «О безопасности» являлся базовым (общим), так как закреплял правовые основы обеспечения безопасности личности, общества и государства, определял систему безопасности и ее функции, устанавливал порядок организации и финансирования органов обеспечения безопасности, а также контроля и надзора за законностью их деятельности. Другие законы, отражающие конкретный вид безопасности, разрабатывались на основе данного Закона и тем самым использовали неверную дефиницию конкретного вида безопасности, ограничивающую ее понимание [18, с. 141-148].
Согласно ст. 2 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. № 390-Ф3 «О безопасности» [30], основными принципами обеспечения безопасности являются:
1) соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина;
2) законность;
3) системность и комплексность применения федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, другими государственными органами, органами местного самоуправления политических, организационных, социально-экономических, информационных, правовых и иных мер обеспечения безопасности;
4) приоритет предупредительных мер в целях обеспечения безопасности;
5) взаимодействие федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, других государственных органов с общественными объединениями, международными организациями и гражданами в целях обеспечения безопасности.
Государственная политика в области обеспечения безопасности является частью внутренней и внешней политики Российской Федерации и представляет собой совокупность скоординированных и объединенных единым замыслом политических, организационных, социально-экономических, военных, правовых, информационных, специальных и иных мер [20, с. 57-62].
Например, ст. 83 Воздушного кодекса Российской Федерации от 19 марта 1997 г. № 60-ФЗ определяет авиационную безопасность как состояние защищенности авиации от незаконного вмешательства в деятельность в области авиации [29]. Данное определение не в полной мере отражает суть понятия авиационной безопасности.
Во-первых, используется односторонний подход к угрозам авиационной безопасности, акцент сделан на субъектное вмешательство (антитеррористическую угрозу как частный случай), хотя угроза может исходить и не от субъектных источников; из определения не ясно, какой именно деятельности в области авиации требуется защита от актов незаконного вмешательства.
Во-вторых, наряду с понятием авиационной безопасности в законодательстве и в нормативной правовой сфере используется и такое понятие, как «безопасность воздушного полета» [12, 23, 24]. Возникает вопрос об определении сферы тождественности этих понятий и области различий, так как очевидно, что они будут иметь разные, но во многих деталях схожие определения. Как представляется, нормативно-правовую базу необходимо привести к единообразному употреблению терминов, предварительно разъяснив, что понимать под каждым из них [31].
Что касается разрабатывающихся законодательных актов, касающихся конкретного вида безопасности, то они также страдают проблемами терминологического характера. Так, проект Федерального закона «О транспортной безопасности», внесенный Правительством РФ, определяет транспортную безопасность, как и безопасность в Законе 1992 г. № 2446-1, через то же состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства, только не вообще, а в транспортном комплексе [25].
Дефиниция в любом нормативно-правовом акте должна быть работающей, иными словами, функционально нацеленной на те задачи, которые собираются решать с ее использованием. Что это за задачи в рассматриваемом контексте? Как минимум, государственное управление в области обеспечения транспортной безопасности, регулирование отношений неких субъектов и объектов данных отношений. Это, в свою очередь, продуцирует вопросы о ценностных и целевых критериях управления и регулирования, об области регулирования и т.д. Если в определении категории транспортной безопасности имеются ответы на указанные вопросы, то определение уже решает их в конкретной части, оно работает, продвигает процесс нормативно-правового конструирования [31].
Таким образом, создание базового, общефилософского определения безопасности является ключевым фактором, определяющим эффективность всего теоретического (и, как следствие, практического) материала, создаваемого на его основе. От него же необходимо отталкиваться при разработке понятий конкретных видов безопасности [11].
Исходя из вышесказанного, как представляется, под безопасностью в ее фундаментальном, наиболее общем смысле мы должны понимать такие условия существования любого рассматриваемого объекта, при которых его свойства не подвергаются нежелательным изменениям (т.е. причинение вреда и нанесение ущерба). Данное определение следует закрепить законодательно [19, с. 1].
Общее понимание безопасности России как состояния общественных отношений и в теоретическом, и в практическом плане подводит к необходимости выделения во всей системе этих отношений проблем национальной, экономической, духовной, военной,
радиационной, научно-технической, социальной, экологической, транспортной, пожарной и иной безопасности, которые выступают как виды безопасности страны. Страна представляет собой единый общественный организм, состоящий из ряда подсистем - политической, экономической, социальной, духовной, в каждой из которых зарождаются и развиваются противоречия вокруг основных ценностей (материальных и духовных).
Именно эти противоречия, а точнее некоторые из них, ведут в случае их обострения к формированию источников опасности не только и даже не столько для самой этой сферы отношений, сколько для безопасности страны в целом, для всей суммы жизненных интересов общества [2]. И, для того чтобы иметь объективную возможность отслеживать процессы возникновения и развития противоречий, эффективно управлять этими процессами и воздействовать на них, общество, государство вынуждены и обязаны классифицировать всю сумму отношений на однотипные, имеющие свою сущностную характеристику, свои закономерности развития и поддающиеся системному и проблемному анализу. Отсюда и возникает острая необходимость в классификации всей суммы отношений в сфере безопасности России на ее определенные виды [17, с. 35].
В Стратегии национальной безопасности Российской Федерации отмечается, что ключевыми направлениями обеспечения национальной безопасности являются преобразования в основных сферах жизнедеятельности общества (социальной, экономической, политической) для реализации возможности беспрепятственно осуществлять все предоставленные права и свободы в условиях безопасности, так же как и стабильного развития России и таких ключевых составляющих национальной безопасности, как внутренний и внешний суверенитет в сочетании с обеспечением территориальной целостности. Несомненно, значение данного института для всех сфер жизнедеятельности общества, которые должны видоизменяться в случаях, если необходимо в большей степени обеспечить национальную безопасность, - важнейшее направление деятельности публичной власти в России.
Стремление разработать наиболее гибкие пути защиты национальной безопасности всегда занимало ключевое место в рамках конституционного (государственного) права как отрасли и науки. Однако не учитывается характер данного правового феномена в качестве комплексного института конституционного права [3, с. 67-72]. По-прежнему приоритетным субъектом обеспечения безопасности является государство в лице его властных органов, не учитывается надлежащим образом роль иных, невластных субъектов - индивидов и общественных структур информационного общества в обеспечении национальной безопасности (в силу ч. 1 ст. 3 Конституции РФ носителем суверенитета в качестве составного элемента национальной безопасности явля-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2018
ется народ, следовательно, обеспечение национальной безопасности в рамках невластной составляющей субъектов института национальной безопасности обязательно происходит с его участием) [13].
Между тем, согласно новому подходу к данному институту, разрабатываемому в рамках Европы, обеспечение национальной безопасности, решение ее основополагающих проблем основывается на волеизъявлении индивидов [1, с. 140-146], образующих в своей совокупности источник суверенитета, на основании видоизменения существующих социальных договоренностей государства и индивидов посредством общества [15].
Совершенствование указанного института национальной безопасности происходило на протяжении всей истории развития конституционного права России. Это объясняется географическими, климатическими особенностями России, своеобразием состава населения, неоднородностью территории, наличием беспрерывной угрозы посягательства со стороны иных государств и стремления укрепить позиции государства в сфере международного общения за счет различных средств, в том числе путем завоеваний. В интересах обеспечения безопасности создавались нормативная база в рамках конституционного права России и иные соответствующие условия для предотвращения внутренних и внешних угроз, в том числе, путем использования всех ресурсов данного института [10].
Следует согласиться с мнением А.И. Васильева о том, что в конце 90-х годов прошлого века в научной и публицистической литературе стали подниматься вопросы, связанные с новой конституционно-правовой основой системы национальной безопасности Российской Федерации; «это можно считать закономерным конкретно-историческим процессом, поскольку национальная безопасность сегодня приобрела статус глобальной проблемы, актуальной не только для России, но всего мирового сообщества» [8, с. 5].
В качестве аргументации подобного положения дел он отмечает, что при определении мер, способствующих стабильному и устойчивому развитию человеческой цивилизации на нынешнем этапе ее существования, нельзя не учитывать противоречиво сти взаимо связи, например, обеспечения национальной и техногенной безопасности2.
Кроме того, «социальная потребность в научно-практической разработке проблем обеспечения национальной (а равно и техногенной) безопасности Российской Федерации объясняется все большим возрастанием
2 По мнению А.И. Васильева, можно считать, что лишь это соображение диктует необходимость анализа проблем национальной безопасности на концептуальном уровне с использованием общенаучных и новейших прикладных методов познания, ориентированных в целом на теоретико-прикладное обоснование конституционно-правовых основ системы национальной безопасности.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2018
степени риска жизнедеятельности каждого человека»3.
А.И. Васильев отмечает, что к моменту защиты им диссертационного исследования в Российской Федерации, к сожалению, не были созданы конституционно-правовые основы системы обеспечения национальной безопасности, а к формированию отдельных ее элементов государство приступило лишь в начале 1990-х годов4; действовавшее в то время законодательство в области обеспечения национальной безопасности все еще не отвечало ни возросшим общественным потребностям, ни международно-правовым стандартам, в связи с чем перед теорией конституционного права и практикой государственного управления возникают серьезные проблемы и задачи становления этого правового комплекса с учетом критического осмысления соответствующего национального и зарубежного опыта, но главное - разработки и реализации научно обоснованной концепции национальной безопасности Российской Федерации [8, с. 7].
Обращаясь к зарубежному опыту в ходе анализа категории «национальные интересы», А.И. Васильев подчеркивает международный характер проблемы, выделяя при этом особую роль различных форм контроля: «Процессы исторического развития систем национальной безопасности зарубежных стран в своей основе имеют определенную совокупность национальных интересов и целей, достижение которых предполагает организацию различных форм контроля: парламентского, гражданского и военно-административного» [8, с. 11].
По мнению А.И. Васильева, научное понимание систем национальной безопасности в зарубежных странах характеризуется расширительным его толкованием вплоть до того, что самостоятельность данного понятия может быть утрачена, если рассматривать любую общегосударственную (общесоциальную) проблему как угрозу национальной безопасности.
В рассматриваемой работе отмечается, что на развитие международно-правовых основ национальной
3 Именно это принципиально важное соображение позволяет отнести данную проблему к транснациональным, а ее научное исследование и реализация практически значимых результатов наиболее эффективны при условии координации усилий ученых и специалистов различных отраслей знаний в рамках всего международного сообщества. В этих условиях, согласно взгляду А.И. Васильева, общество и государство должны принимать комплексные меры к обеспечению национальной безопасности, например, в части разработки мер социальной и правовой защиты населения от вредного влияния техногенных факторов.
4 Конституция Российской Федерации в ст. 42 впервые за всю историю страны закрепила право каждого гражданина на благоприятную окружающую среду. Но данное конституционное право граждан России не получило соответствующего развития во всех отраслях права, а поэтому остались вне правовой регламентации не только вопросы рационального использования природных ресурсов страны, но и меры юридической защиты граждан от вредного воздействия техногенных факторов.
безопасности объективно влияют две тенденции в позиции государств - их стремление к взаимному сотрудничеству и естественная забота об охране собственного суверенитета, политико-экономической независимости от внешних угроз5.
В свете сказанного А.И. Васильев выделяет новый международно-правовой принцип - охрану окружающей среды, который можно трактовать как международно-правовой принцип национальной безопасности.
Условиями необходимости формирования концепции национальной безопасности Российской Федерации, по мнению указанного автора, является преодоление внутренних угроз в области:
- политики6;
- экономики7;
- социальных отношений8;
- науки, образования и культуры9;
- воинской деятельности10;
- действия социально-техногенных факторов11;
5 В связи с этим в международно-правовом порядке также прослеживаются тенденции социально-политического и собственно юридического вектора, что, в свою очередь, образует теоретико-методологическую основу для разработки и закрепления на международно-правовом уровне модели нового порядка, отвечающего интересам всех государств, а по существу, интересам их национальной безопасности.
6 Разрыв между конституционными демократическими принципами и реальной политикой; противостояние политических сил и различных властных структур, несоблюдение законов, регламентирующих их деятельность; слабость механизмов гражданского контроля над институтами государственной власти и т.д.
7 Незавершенность экономических преобразований; слабость рыночных институтов экономики; сохранение экономических отношений с внешним миром, основанных на импорте высокотехнологических машин, оборудования, товаров народного потребления в обмен на экспорт топливно-сырьевых ресурсов; возрастание неравномерности развития регионов и т.д.
8 Социальное расслоение общества, большой разрыв между наиболее богатыми и бедными, широкое распространение коррупции и преступности и как следствие - ощущение незащищенности граждан; сращивание криминальных структур с чиновниками государственных органов и работниками бизнеса; захват криминальными структурами определенной части производства, финансово-кредитных учреждений, их проникновение в различные ветви власти; рост безработицы и т.п.
9 Разрушение единой системы управления в сфере государственной научной, научно-технической, образовательной политики; деградация национальной культуры и т.п.
10 Определенное снижение боеспособности Вооруженных Сил, их мобилизационной готовности; незавершенность механизмов действенного политического и гражданского контроля над деятельностью силовых структур; снижение военно-промышленного потенциала страны; систематическое недофинансирование; непродуманная реструктуризация российской армии и т.п.
11 Рост опасных масштабов природных катаклизмов и техногенных катастроф вследствие износа производственного
оборудования, устарелости технологий, снижения технологической и трудовой дисциплины и т.п.
- информатизации12.
Национальная безопасность - способность нации удовлетворять потребности, необходимые для ее самосохранения, самовоспроизведения и самосовершенствования с минимальным риском ущерба для базовых ценностей ее нынешнего состояния [13].
По другому определению, национальная безопасность - это совокупность официально принятых взглядов на цели и государственную стратегию в области обеспечения безопасности личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз политического, экономического, социального, военного, техногенного, экологического, информационного и иного характера с учетом имеющихся ресурсов и возможностей [14].
По определению российского политолога Н.А. Косолапова, национальная безопасность - это стабильность, которая может поддерживаться на протяжении длительного времени, состояние разумной динамической защищенности от наиболее существенных из реально существующих угроз и опасностей, а также способности распознавать такие вызовы и своевременно принимать необходимые меры для их нейтрализации [11].
Национальная безопасность Российской Федерации - состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, при котором обеспечиваются реализация конституционных прав и свобод граждан Российской Федерации, достойные качество и уровень их жизни, суверенитет, независимость, государственная и территориальная целостность, устойчивое социально-экономическое развитие Российской Федерации [6]. Национальная безопасность включает в себя оборону страны и все виды безопасности, предусмотренные Конституцией Российской Федерации и законодательством Российской Федерации, прежде всего государственную, общественную, информационную, экологическую, экономическую, транспортную, энергетическую безопасность, безопасность личности [15].
Список литературы:
[1] Бакулина А.А. Действия оценщика на стадиях исполнительного производства // Проблемы экономики и юридической практики. 2013. № 4.
[2] Бакулина А.А. Стоимостные аспекты обреме-нений и ограничений. Москва, 2016.
[3] Бакулина А.А., Топчий П.П. Справедливая стоимость и ее влияние на оборонно-промышленный комплекс // Финансы: теория и практика. 2016. Т. 20. № 5.
12 Отставание Российской Федерации от ведущих стран мира по уровню информатизации; отсутствие четко сформулированной информационной политики, отвечающей национальным целям, ценностям и интересам и т.п.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2018
[4] Богословская О.В. Проблема безопасности человека в аспекте европейского интеграционного процесса // Сорокинские чтения «Актуальные проблемы социологической науки и социальной практики». 17-18 декабря 2002 г.
[5] Бондаренко Е. О соотношении национальной и международной безопасности // Ломоносовские чтения. 2003. Студенты. Том № 2.
[6] Борщевский Г.А. Роль государства в формировании преемственного исторического сознания в контексте проблемы обеспечения национальной безопасности России // Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение». 2012. № 1 (январь-февраль).
[7] Булавин В.И. Национальная безопасность современной России : Дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.01. - Н. Новгород, 1999. 151 с.
[8] Васильев А.И. Система национальной безопасности Российской Федерации (Конституционно-правовой анализ): Дисс. ... докт. юрид. наук: 12.00.02. СПб., 1999.
[9] Ведомости СНД РФ и ВС РФ. 1992. № 15. Ст.
769.
[10] Ветрова Г.Н. Суд присяжных и проблемы уголовного судопроизводства // Вестник Московского университета. Сер. 11. «Право». 1999. № 3.
[11] Винокуров А.Ю., Винокуров Ю.Е. Прокурорский надзор в Российской Федерации: Учебное пособие. М.: Изд-во МНЭПУ 2013.
[12] Воздушный кодекс Российской Федерации от 19 марта 1997 г. № 60-ФЗ.
[13] Габричидзе Б.Н., Елисеев Б.П., Чернявский А.Г., Кузнецов С.М., Войтенко О.Н. Правоохранительные органы Российской Федерации: Учебно-справочное пособие. Москва, 2002.
[14] Гуценко К.Ф., Ковалев М.Д. Правоохранительные органы: Учебник. М.: Зерцало, 2002.
[15] Дмитриев Ю.А., Шапкин М.А. Правоохранительные органы Российской Федерации: Учебник. 4-е изд., изм. и доп. М.: Эксмо, 2012.
[16] Дорошенко Д.Р., Селезнев П.С. Инвестиционная привлекательность России (с позиции иностранных инвесторов) // Консультант директора. 2006. № 1.
[17] Зеленков М.Ю. Правовые основы общей теории безопасности Российского государства в XXI веке. М.: Юридический институт МИИТа, 2002.
[18] Линников А.С. Влияние международных санкций на деятельность иностранных компаний в России // Финансы: теория и практика. 2017. Т. 21. № 3.
[19] Линников А.С. Европейский валютный союз. История формирования и механизм действия на современном этапе // Московский журнал международного права. 2002. № 4.
[20] Линников А.С. Концепция эффективного регулирования международной деятельностью финансовых организаций // Международная экономика. 2014. № 2.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2018
[21] Линников А.С., Mасленников О.В. Влияние современных технологических изменений на финансовую безопасность // Известия высших учебных заведений. Серия: Экономика, финансы и управление производством. 2017. № 1 (31).
[22] Платон. Диалоги. M., 1986.
[23] Постановление Правительства РФ от 15 октября 2001 г. № 728 «О федеральной целевой программе «Развитие гражданской авиационной техники России на 2002-2010 годы и на период до 2015 года».
[24] Постановление Правительства РФ от 6 февраля 2003 г. № 65 «Об утверждении Федеральных авиационных правил поиска и спасания в государственной авиации» (с изм. от 1 февраля 2005 г.).
[25] Проект Федерального закона № 213407-4 «О транспортной безопасности». Внесен в ГД 06.09.2005 (письмо Правительства РФ № 2822п-П9). 20.09.2005. Рассмотрен Советом ГД ФС РФ (Протокол № 109, п. 44). 09.11.2005 принят Государственной Думой ФС РФ в I чтении (Постановление № 2365-IV ГД).
[26] Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных с иностранными государствами. M., 1974. Вып. XXVIII.
[27] Селезнев П.С. Политическая идеология инноваций: выбор Запада и выбор Востока // Власть. 2014. № 3.
[28] Селезнев П.С., Соснило А.И. Шестой технологический уклад и индустриализация // Власть. 2014. № 10.
[29] СЗ РФ. 1997. № 12. Ст. 1383.
[30] СЗ РФ. 2011. № 1. Ст. 2.
[31] Сулакшин С.С., Жукова А.В. О правовом и содержательном анализе понятия «транспортная безопасность» // Транспортная безопасность и технологии. 2005. № 2.
[32] Le Robert. Dictionnaire universel des noms propres. En 5 volumes. Nouv. éd. Paris: «Dictionnares Le Robert», 1989.
[33] Wolfers A. Baltimore: Johns Hopkins University Press. 1962.
Spisok literatury:
[1] Bakulina A.A. Dejstviya ocenshhika na stadiyax ispolnitel'nogo proizvodstva // Problemy' e'konomiki i yuridicheskoj praktiki. 2013. № 4.
[2] Bakulina A.A. Stoimostny'e aspekty' obremenenij i ogranichenij. Moskva, 2016.
[3] Bakulina A.A., Topchij P.P. Spravedlivaya stoimost' i ee vliyanie na oboronno-promy'shlenny'j kompleks // Finansy': teoriya i praktika. 2016. T. 20. № 5.
[4] Bogoslovskaya O.V. Problema bezopasnosti cheloveka v aspekte evropejskogo integracionnogo processa // Sorokinskie chteniya «Aktual'ny'e problemy' sociologicheskoj nauki i social'noj praktiki». 17-18 dekabrya 2002 g.
[5] Bondarenko E. O sootnoshenii nacional'noj i mezhdunarodnoj bezopasnosti // Lomonosovskie chteniya. 2003. Studenty'. Tom № 2.
[6] Borshhevskij G.A. Rol' gosudarstva v formirovanii preemstvennogo istoricheskogo soznaniya v kontekste problemy' obespecheniya nacional'noj bezopasnosti Rossii // Informacionny'j gumanitarny'j portal «Znanie. Ponimanie. Umenie». 2012. № 1 (yanvar'-fevral').
[7] Bulavin VI. Nacional'naya bezopasnost' sovremennoj Rossii : Dis. ... kand. yurid. nauk : 12.00.01. -N. Novgorod, 1999. 151 s.
[8] Vasil'ev A.I. Sistema nacional'noj bezopasnosti Rossijskoj Federacii (Konstitucionno-pravovoj analiz): Diss. ... dokt. yurid. nauk: 12.00.02. SPb., 1999.
[9] Vedomosti SND RF i VS RF. 1992. № 15. St. 769.
[10] Vetrova G.N. Sud prisyazhny'x i problemy' ugolovnogo sudoproizvodstva // Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 11. «Pravo». 1999. № 3.
[11] Vinokurov A.Yu., Vinokurov Yu.E. Prokurorskij nadzor v Rossijskoj Federacii: Uchebnoe posobie. M.: Izd-vo MNE'PU, 2013.
[12] Vozdushny'j kodeks Rossijskoj Federacii ot 19 marta 1997 g. № 60-FZ.
[13] Gabrichidze B.N., Eliseev B.P., Chernyavskij A.G., Kuznecov S.M., Vojtenko O.N. Pravooxranitel'ny'e organy' Rossijskoj Federacii: Uchebno-spravochnoe posobie. Moskva, 2002.
[14] Gucenko K.F., Kovalev M.D. Pravooxranitel'ny'e organy': Uchebnik. M.: Zercalo, 2002.
[15] Dmitriev Yu.A., ShapkinM.A. Pravooxranitel'ny'e organy' Rossijskoj Federacii: Uchebnik. 4-e izd., izm. i dop. M.: E'ksmo, 2012.
[16] Doroshenko D.R., Seleznev P.S. Investicionnaya privlekatel'nost' Rossii (s pozicii inostranny'x investorov) // Konsul'tant direktora. 2006. № 1.
[17] Zelenkov M.Yu. Pravovy'e osnovy' obshhej teorii bezopasnosti Rossijskogo gosudarstva v XXI veke. M.: Yuridicheskij institut MIITa, 2002.
[18] Linnikov A.S. Vliyanie mezhdunarodny'x sankcij na deyatel'nost' inostranny'x kompanij v Rossii // Finansy': teoriya i praktika. 2017. T. 21. № 3.
[19] Linnikov A.S. Evropejskij valyutny'j soyuz. Istoriya formirovaniya i mexanizm dejstviya na sovremennom e'tape // Moskovskij zhurnal mezhdunarodnogo prava. 2002. № 4.
[20] Linnikov A.S. Koncepciya e'ffektivnogo regulirovaniya mezhdunarodnoj deyatel'nost'yu finansovy'x organizacij // Mezhdunarodnaya e'konomika. 2014. № 2.
[21] Linnikov A.S., Maslennikov O.V Vliyanie sovremenny'x texnologicheskix izmenenij na finansovuyu bezopasnost' // Izvestiya vy'sshix uchebny'x zavedenij. Seriya: E'konomika, finansy' i upravlenie proizvodstvom. 2017. № 1 (31).
[22] Platon. Dialogi. M., 1986.
[23] Postanovlenie Pravitel'stva RF ot 15 oktyabrya 2001 g. № 728 «O federal'noj celevoj programme «Razvitie grazhdanskoj aviacionnoj texniki Rossii na 2002-2010 gody' i na period do 2015 goda».
[24] Postanovlenie Pravitel'stva RF ot 6 fevralya 2003 g. № 65 «Ob utverzhdenii Federal'ny'x aviacionny'x pravil poiska i spasaniya v gosudarstvennoj aviacii» (s izm. ot 1 fevralya 2005 g.).
[25] Proekt Federal'nogo zakona № 213407-4 «O transportnoj bezopasnosti». Vnesen v GD 06.09.2005 (pis'mo Pravitel'stva RF № 2822p-P9). 20.09.2005. Rassmotren Sovetom GD FS RF (Protokol № 109, p. 44). 09.11.2005 prinyat Gosudarstvennoj Dumoj FS RF v I chtenii (Postanovlenie № 2365-IV GD).
[26] Sbornik dejstvuyushhix dogovorov, soglashenij i konvencij, zaklyuchenny'x s inostranny'mi gosudarstvami. M., 1974. Vy'p. XXVIII.
[27] Seleznev P.S. Politicheskaya ideologiya innovacij: vy'bor Zapada i vy'bor Vostoka // Vlast'. 2014. № 3.
[28] Seleznev P.S., Sosnilo A.I. Shestoj texnologicheskij uklad i industrializaciya // Vlast'. 2014. № 10.
[29] SZ RF. 1997. № 12. St. 1383.
[30] SZ RF. 2011. № 1. St. 2.
[31] Sulakshin S.S., Zhukova A.V O pravovom i soderzhatel'nom analize ponyatiya «transportnaya bezopasnost'» // Transportnaya bezopasnost' i texnologii. 2005. № 2.
[32] Le Robert. Dictionnaire universel des noms propres. En 5 volumes. Nouv. éd. Paris: «Dictionnares Le Robert», 1989.
[33] Wolfers A. Baltimore: Johns Hopkins University Press. 1962.
-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2018
