CC BY
45
ПРОБЛЕМЫ РОССИЙСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
DOI 10.24412/2076-1503-2021-5-106-110
УДК 341.98 БК 67.93
АЛЕШИНА Александра Владимировна,
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры международного права Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена,
e-mail: aaleshina23@mail.ru
ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ НАСЛЕДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУНАРОДНОГО ХАРАКТЕРА: ЭФФЕКТИВНОСТЬ НОВЕЛЛ РОССИЙСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-011-00770 «Эффективность правового регулирования и преодоление кризисов в праве: теоретическое и историко-правовое измерения».
Аннотация. Наследственные отношения, осложненные иностранным элементом, всегда вызывают массу дискуссий, носящих как теоретический, так и практический характер, в связи с чем, особый интерес представляют новеллы, воспринятые в последние годы российским наследственным правом. Этим обусловлена актуальность данного исследования.
Целью научной статьи является анализ эффективности новелл российского законодательства в процессе реализации наследственных отношений международного характера. В результате проведенного исследования автор указывает на сложности, возникающие при выборе компетентного правопорядка при регулировании наследственных отношений с иностранным элементом.
Особое внимание уделено анализу вопросов, связанных с возможностью создания наследственного фонда. Автор отдельно исследует совместное завещание супругов, а также наследственный договор, который стал третьим основанием наследования.
Ключевые слова: наследственные отношения с иностранным элементом, коллизионная норма, применимое право, наследственный фонд, совместное завещание супругов, наследственный договор.
THEORETICAL AND LEGAL ASPECTS OF INTERNATIONAL INHERITANCE RELATIONS: THE EFFECTIVENESS OF NOVELTIES
OF RUSSIAN LEGISLATION
Annotation. Hereditary relations complicated by a foreign element always cause a lot of discussions, which are both theoretical and practical in nature, in connection with which the novels that have been perceived in recent years by Russian inheritance law are of particular interest. This is the reason for the relevance of this study.
The purpose of the scientific article is to analyze the effectiveness of the novelties of Russian legislation in the process of implementing hereditary relations of an international nature. As a result of the conducted research, the author points out the difficulties that arise when choosing a competent legal order when regulating hereditary relations with a foreign element.
Special attention is paid to the analysis of issues related to the possibility of creating an inheritance fund. The author separately examines the joint will of the spouses, as well as the inheritance
ALESHINA Aleksandra Vladimirovna,
PhD in Law, Associate Professor, Associate Professor of Department of International Law, Herzen State Pedagogical University of Russia, Saint Petersburg
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2021
contract, which became the third basis of inheritance.
Key words: inheritance relations with a foreign element, conflict of laws, applicable law, inheritance fund, joint will of spouses, inheritance contract.
В последние годы наследственное право Российской Федерации стало заметно развиваться, появились различные институты, заимствованные из зарубежного законодательства, регулирующего наследственные отношения. Однако предлагаемые новые правовые конструкции в рамках наследования, а также механизмы реализации данных правовых институтов требуют детальной разработки и завершенности. Правоприменитель, а также обычный гражданин должен четко понимать, как действует тот или иной инструмент, а также, какие правовые последствия могут наступить для участников отношений по наследованию при их использовании.
Такие нововведения коснулись, в частности, возможности создать наследственный фонд, совершить супругами совместное завещание, а также оставить свою наследственную массу посредством заключения наследственного договора.
Однако, на первый взгляд, кажущиеся позитивными новые возможности для граждан распоряжения своей наследственной массой в случае смерти содержат много вопросов и не разрешенных проблем, которые могут, в результате, повлечь дополнительные споры между наследниками.
Следует начать с закрепленных законодателем в 2017 г. положений о создании наследственного фонда, посредством которого будет осуществляться управление наследственным имуществом наследодателя.
Как отмечает Е.Г. Куропацкая, [1, с. 4], развитие экономических отношений, расширение состава наследственной массы, вовлечение граждан в больший объем предпринимательских отношений - все это привело к необходимости внедрения в наследственное право России данного института.
Однако следует согласиться с М.И. Конончу-ком [2, а 78, 79], что наследодатель в своем стремлении создать такой фонд, по сути, никак не сможет проверить его «работоспособность», поскольку в России предусматриваются только те наследственные фонды, которые будут созданы и заработают после его смерти. Так же законодатель совершенно не подумал о том, что лица, указанные завещателем в качестве членов органов управления, могут совершенно спокойно отказаться от данной обязанности управления фондом, в силу чего, нотариус также будет освобожден от действий по его созданию, результатом чего воля наследодателя не будет соблюдена.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2021
Следующей новой конструкцией в наследственном праве России является совместное завещание супругов, которое разрешено совершать с 1 июня 2019 г. Данный вид завещания уже давно существует во многих странах (Англии, Латвии, Германии, Украине и др.).
Вроде бы все должно быть хорошо. Теперь супруги могут совместно завещать, в частности, их общее имущество кому-либо из указанных ими лиц, тем самым нотариусу не придется сначала выделять в таком имуществе долю каждого из супругов для призвания к наследству их потенциальных наследников. Но не все так просто.
Во-первых, в абз. 5 п. 4 ст. 1118 ГК РФ указано, что один из супругов вправе совершить последующее завещание, а также отменить совместное завещание, в т.ч. и после смерти другого супруга.
На первый взгляд, все логично, соблюдено правило о свободе завещательных распоряжений, однако при таком условии сама конструкция совместного волеизъявления по передаче имущества определенному назначенному совместно лицу теряет всякий смысл и не содержит правовых гарантий распределения имущества. Такого же мнения придерживается Н.Н. Костюк, говоря о том, что данное изменение абсолютным образом создаст почву для увеличения споров по наследованию уже в самое кратчайшее время. Внесенное законодателем правило имеет деструктивный характер, поскольку противоречит сути и логике совместного завещания, что, в свою очередь, приводит к полной невозможности его исполнения [3, с. 3].
Следует также отметить, что законодательство разрешает супругам составлять последующие индивидуальные открытые или закрытые завещания, которые могут изменять наследственную массу, ее распределение между наследниками, изменять состав наследников. Становится непонятной ситуация: будет ли новое, личное завещание отменять совершенное совместно только в той части, в которой оно противоречит предыдущему или полностью? Прямого ответа на этот вопрос в законодательстве России на данный момент мы найти не можем.
Гражданский кодекс устанавливает только то, что в случае составления иного завещания одним из супругов нотариус должен уведомить другого супруга об этом [4, с. 29]. Более того, законодатель нигде не зафиксировал порядок и способы уведомления нотариусом второго супруга о данном факте.
Во-вторых, в п. 2 ст. 1119 ГК РФ говорится о том, что завещатель совершенно не обязан доводить информацию до кого-либо о содержании, совершении, изменении или отмене завещания. Таким образом, следовало бы дополнить его положениями, что при совершении последующего завещания при наличии совместного завещания супруг должен быть уведомлен о новом завещании в надлежащем порядке.
В-третьих, если проанализировать смысловую часть совершения совместного завещания супругов, то, конечно, на первый план выходит идея наследования общего совместно нажитого имущества, распределение которого происходит автоматически, без выделения супружеских долей, в руки того наследника, который указан в таком завещании. Однако и в данной ситуации могут возникнуть дополнительные проблемы, которые только усложнят процесс наследования, а не облегчат его. Так, если у одного из супругов был обязательный наследник, который находился на его иждивении, и он не упомянут в совместном завещании, в итоге, нотариусу все равно придется разбираться с упорядочением таких отношений. Наследственное имущество должно подвергнуться дроблению, чтобы четко определить наследственную массу одного из супругов, из которой должна быть выделена обязательная доля.
То же самое касается случаев признания одного или нескольких наследников недостойными и, соответственно, лишения их части наследства того или иного супруга. Поэтому, на наш взгляд, совместное завещание супругов еще не скоро займет приоритетное место среди иных видов завещательных распоряжений. Факт того, что сами нотариусы пока еще не совсем готовы к оформлению таких завещаний, - тому подтверждением.
Особое внимание следует уделить коллизионному регулированию данного инструмента. Наше законодательство содержит всего одну статью - 1224 ГК РФ, касающуюся разрешения коллизионных вопросов в сфере наследования. Так, вопросы, относящиеся к способности лица к составлению и отмене завещания, а также формы такого завещания или акта его отмены определяются по праву страны, где завещатель имел место жительства в момент составления такого завещания или акта. К сожалению, законодатель не побеспокоился и не предусмотрел варианта выбора применимого права на случай совершения совместного завещания супругов.
Конечно, можно провести аналогию применения закона и в качестве коллизионного принципа воспользоваться принципом совместного места жительства супругов. Но что делать, когда
такого совместного места жительства супруги не имеют и не имели?
Следующим правовым институтом, заимствованным из зарубежного права, в частности Германии, является наследственный договор, который, по сути, стал третьим основанием наследования.
Как отмечает И.Н. Перемышленникова, наследственный договор - особый вариант распоряжения своим имуществом на случай смерти, который представляет собой согласование воли наследодателя со своими потенциальными наследниками.
Данная форма передачи своего имущества, а также имущественных (и некоторых неимущественных) прав и обязанностей помогает в более комфортных условиях сформировать действительную волю наследодателя и предоставить наследникам проявить свои позитивные действия по отношению к нему в период его жизни, в связи с чем, устанавливается некий баланс участников данного правоотношения [5, с. 79].
Однако, на наш взгляд, данный институт также содержит ряд недоработок. Как отмечает Е.С. Путилина, следует обратить внимание на тот факт, что ст. 1140.1 ГК РФ содержит нормы о специальном лице - душеприказчике, которым по смыслу ст. 1134 ГК РФ является лицо, указанное в завещании («исполнитель завещания»), а не в наследственном договоре. Данный аспект крайне важен в контексте его понимания, исходя из определения правового статуса данного субъекта, в связи с чем, необходима четкая конкретизация данного положения, определяемая тем, что наследственный договор и завещание могут содержать совершенно различные указания на лиц, которые выступают в таком качестве [6, с. 102].
Немаловажным аспектом с практической точки зрения является понимание иерархии действия того или иного составленного акта о наследовании: индивидуального завещания, наследственного договора, а также совместного завещания супругов. Причем каждый из этих актов может быть совершен не единожды. И какой из них, в итоге, будет действовать при открытии наследства - вопрос, на который четкого ответа законодатель не дает.
Как указывает Костюк [3, с. 4], наследственный договор будет иметь приоритет над завещанием. При этом в отличие от завещания, где действуют правила о главенстве последнего составленного завещания (в той части, в которой оно отменяет предыдущее), в отношении наследственного договора складывается обратная ситуация, а именно действительным признаётся
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2021
наследственный договор, который был составлен первым.
Однако в полной мере с таким утверждением согласиться нельзя, поскольку законодатель, указывая о приоритете наследственного договора перед завещанием, упоминает только о совместном завещании супругов (абз. 3 п. 5 ст. 1140.1). Данная коллизия может серьезно осложнить разрешение наследственных отношений, выходящих за рамки одного государства, помимо того, что их регулирование и так является крайне сложным и трудоемким процессом, в рамках которого могут возникнуть различные трудности, начиная с выбора компетентного источника, применимого права, а также связанные с возможной постановкой предварительного (побочного вопроса), установлением содержания иностранного права и др.
После заключения такого договора наследодатель вправе совершать любые сделки в отношении принадлежащего ему имущества, что, безусловно, вызывает определенные сомнения у профессиональных юристов.
Многие специалисты проводят параллель между договором наследования и договором ренты, однако в числе различий можно отметить то, что наследственный договор допускает ряд дополнительных свобод в отношении действий наследодателя. Так, невзирая на составленный договор, наследодатель имеет право свободно распоряжаться своим имуществом, а также может совершить односторонний отказ от заключенного им договора.
Таким образом, можно сделать вывод, что наследственный договор в том виде, в котором он представлен на данном этапе, в большей мере направлен на охрану прав наследодателя, нежели наследников.
Следует согласиться с А.А. Гаджиевым и В.В. Гудименко, что правовая почва для такого нового института, как наследственный договор, совершенно не подготовлена, и на самом деле нет острой необходимости в его имплементации в наше российское право [7, с. 194]. Но, поскольку данный факт уже свершился, на наш взгляд, совершенно необходимо в ГК РФ предусмотреть самостоятельную главу, посвященную наследованию по наследственному договору и более тщательно проработать нормативный потенциал в данной сфере.
Внедряя в правовую систему Российской Федерации указанный институт, необходимо было позаботиться о его регулировании на международном уровне, имея в виду наследственные отношения с участием иностранного элемента, в которых никак не обойтись без коллизионных норм, которые следует внести в специальный раз-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2021
дел Гражданского кодекса РФ, посвященный именно регулированию таких специфических правоотношений.
Хотелось бы отметить, что законодатель пытается успевать в сегодняшней реальности вносить различные дополнения и изменения в наши законы, регулирующие частные отношения, однако коллизионное регулирование остается менее затронутым в данном контексте.
Поскольку наследственному договору свойственна двоякая правовая природа, которая проистекает и включает в себя несколько истоков -завещания и договора, он никак не может быть урегулирован исключительно классическими наследственными коллизионными привязками, а именно личным законом наследодателя и законом места нахождения вещи.
В данном случае разумным вариантом было бы обращение к коллизионным принципам договорного права, основным из которых выступает, несомненно, автономия воли сторон, т.е. свободный выбор сторонами применимого права, указанный ими в договоре.
Таким образом, внесенные новеллы наследственного права, по мнению Л.В. Щенниковой, вступают в противоречие положениям цивилисти-ческой теории. Отечественное регулирование основывается на выделении имущественных отношений, а представленные конструкции нивелируют их самостоятельность, превращая их в гибрид с обязательственными [8, с. 13, 14].
На наш взгляд, законодателю в любой сфере регулирования отношений, а тем более, в наследственной, где задействован практически каждый индивид, нужно четко понимать и осознавать значение своих действий, которые могут повлечь крайне негативные последствия для граждан не только своей страны, но и в контексте трансграничных правоотношений - для лиц, состоящих в другом гражданстве (или в отсутствии него), и не спешить с их реализацией. Требуется более детализированная, продуманная законодательная база, которая позволит без сомнений применять на практике тот или иной новый правовой инструмент.
Список литературы:
[1] Куропацкая Е.Г. Развитие института наследования в российском гражданском законодательстве // Нотариальный вестник. - 2018. - № 5. - С. 2 - 9.
[2] Конончук М.И. Проблемные аспекты работы наследственных фондов в России // Вестник МГПУ. - 2019. - № 3 (35). - С. 77 - 83.
[3] Костюк Н.Н. Инновационные изменения в наследственном праве РФ, влияющие на степень
защищенности имущественных прав граждан / Н.Н. Костюк // Электронное сетевое издание «Международно-правовой курьер». - 2020. - № 5. - С. 22 - 29.
[4] Зыбина О.С. Актуальные проблемы гражданского права: учеб. пособие / О.С. Зыбина, А.Е. Толстова. - СПб.: АНО ВО «СЮА», 2019. - 196 с.
[5] Перемышленникова И.Н. О некоторых вопросах наследственного договора в гражданском праве России / И.Н. Перемышленникова // Частное право в эволюционирующем обществе: традиции и новации: сб. науч. ст. - Курск, 2019. -С. 78 - 82.
[6] Путилина Е.С. Наследственный договор как основание наследования: анализ новелл законодательства / Е.С. Путилина // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. - 2018. - № 12 (103). - С. 101 - 104.
[7] Гаджиев А.А., Гудименко Г.В. Наследственный договор в правопорядках различных стран // Вестник Алтайской академии экономики и права. - 2019. - № 3. - С. 193 - 200.
[8] Щенникова Л.В. Новеллы наследственного права в свете сравнительного анализа и перспектив нотариальной практики / Л.В. Щенникова // Нотариальный вестник. - 2015. - № 11. - С. 11 -14.
Spisok literatury:
[1] Kuropackaya E.G. Razvitie instituta nasle-dovaniya v rossijskom grazhdanskom zakonod-
atel'stve // Notarial'nyj vestnik. - 2018. - № 5. - S. 2 -9.
[2] Kononchuk M.I. Problemnye aspekty raboty nasledstvennyh fondov v Rossii // Vestnik MGPU. -2019. - № 3 (35). - S. 77 - 83.
[3] Kostyuk N.N. Innovacionnye izmeneniya v nasledstvennom prave RF, vliyayushchie na stepen' zashchishchennosti imushchestvennyh prav grazh-dan / N.N. Kostyuk // Elektronnoe setevoe izdanie «Mezhdunarodno-pravovoj kur'er». - 2020. - № 5. -S. 22 - 29.
[4] Zybina O.S. Aktual'nye problemy grazhdan-skogo prava: ucheb. posobie / O.S. Zybina, A.E. Tol-stova. - SPb.: ANO VO «SYuA», 2019. - 196 s.
[5] Peremyshlennikova I.N. O nekotoryh vopro-sah nasledstvennogo dogovora v grazhdanskom prave Rossii / I.N. Peremyshlennikova // Chastnoe pravo v evolyucioniruyushchem obshchestve: tradicii i novacii: sb. nauch. st. - Kursk, 2019. - S. 78 - 82.
[6] Putilina E.S. Nasledstvennyj dogovor kak osnovanie nasledovaniya: analiz novell zakonod-atel'stva / E.S. Putilina // Nauka i obrazovanie: hozya-jstvo i ekonomika; predprinimatel'stvo; pravo i uprav-lenie. - 2018. - № 12 (103). - S. 101 - 104.
[7] Gadzhiev A.A., Gudimenko G.V. Nasledstvennyj dogovor v pravoporyadkah razlichnyh stran // Vestnik Altajskoj akademii ekonomiki i prava. - 2019. - № 3. - S. 193 - 200.
[8] Shchennikova L.V. Novelly nasledstvennogo prava v svete sravnitel'nogo analiza i perspektiv notarial'noj praktiki / L.V. Shchennikova // Notarial'nyj vestnik. - 2015. - № 11. - S. 11 - 14.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2021
