CC BY
26
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы истории государства и права
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ
ВЛАСТИ ГОСУДАРСТВА В КОНТЕКСТЕ ЛЕГИТИМНОСТИ ПРАВА НА ВЛАСТЬ
А.С. Прудников,
доктор юридических наук, профессор, ученый секретарь ученого совета Московского университета МВД России,
Заслуженный юрист Российской Федерации
Ю.А. Иванченко,
инспектор ученого совета Московского университета МВД России Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
E-mail: hedgivan@mail.ru
Аннотация. В статье представлены некоторые методологические предпосылки исследования феноменов государственной власти и ее легитимности.
Ключевые слова: государственная власть, легитимность, легитимация, право на власть, власть права.
THEORETICAL AND METHODOLOGICAL BASES OF STUDY GOVERNMENT IN THE CONTEXT OF LEGITIMACY RIGHT TO AUTHORITY
A.S. Prudnikov,
doctor of law, professor, academic council secretary of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Honoured lawyer of Russia
Yu.A Ivanchenko, academic council inspector of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation
Annotation. This article presents some methodological guidelines research the phenomena government and legitimacy.
Keywords: The government, legitimacy, legitimation, right to authority, power of law
Общие характеристики государственной власти, определенные социологией, политологией и другими науками не могут не оказывать влияния на понимании легитимности государственной власти юристами, у которых так же не существует единого мнения по поводу этого феномена. Вследствие этого объективные условия, сложившиеся в сфере теоретических знаний о государственной власти, требуют определения методологических предпосылок изучения как самой государственной власти, так и ее легитимности.
На основе изучения доктринальных источников и существующих подходов к пониманию власти мы
выделяем несколько групп методологических предпосылок исследования данного вопроса. Первая группа методологических предпосылок в исследовании легитимной государственной власти связана с исследованием основных определяющих ее критериев — воли и права. Воля как основополагающий критерий государственной власти выделяется многими учеными, так, Н.Н. Алексеев в своей классификации взглядов на власть указывал на существование целых теорий индивидуальной и общей воли в понимании власти1. В современной юридической литературе так же воля понимается как активный
6
Вестник Московского университета МВД России
№ 10 / 2012
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы истории государства и права
элемент сознания, она асимметрична по отношению к физическому воздействию и видится непосредственной и динамической стороной проявления потенциалов воздействия сознания2.
Обозначенный методологический подход исследования государственной власти определяет тесную связь с волей, но одной этой связи представляется недостаточным для понимания легитимной природы государственной власти. Дело в том, что государственная власть в литературе часто рассматривается в аспекте ее первостепенной связанности с правом. Так, Л. Дюги считал, что «политическая власть есть сила, отданная на служение праву»3. Схожую позицию занимали и некоторые отечественные ученые, считавшие власть правом отдавать распоряжения. И.А. Ильин, рассматривая аксиомы власти, определил власть в качестве правовой силы.
В поисках других исходных начал власти Б.А. Кистяковский приходит к мысли о необходимости обоснования государственной власти как составляющем ее элементе: «Всякая власть должна быть носительницей какой-нибудь идеи, она должна иметь нравственное оправдание. Как только власть теряет одухотворяющую ее идею, она неминуемо гибнет. Одухотворяющая идея, или нравственное оправдание государственной власти становится постепенно основным и наиболее важным признаком этой власти. Таким образом, над властью все более приобретает господство правовая идея, идея должного». В методологическом плане эти мысли достаточно актуальны, по крайней мере, по трем причинам.
Во-первых, анализ сущности обоснования государственной власти происходит в основном в контексте представления государственной власти как материальной силы. Исследование этого феномена, по мнению ученого, не может ограничиться только сферой материального, необходимо искать и изучать те ее составляющие, которые относятся к сфере идеального.
Во-вторых, говоря об обосновании государственной власти, необходимо связывает этот момент с целесообразностью ее существования. Государственная власть оправдывает себя только тогда, когда ее присутствие необходимо обществу, которому она призвана служить. «Власть является для них не столько их субъективным правом, сколько их правовой обязанностью. Эту обязанность они должны нести, осуществляя функции власти, как известное общественное служение власть в конечном результате не есть господство лиц, облеченных властью, а служение этих лиц на пользу общего блага»4.
Поэтому можно сказать, что государственной власти наряду с элементом господства характерен и элемент подчинения. Если господство может воплощаться в субъективном праве, то подчинение
воплощается в юридической обязанности. Господство субъекта государственной власти предполагает наличие не только его субъективного права, но и его юридической обязанности перед обществом. Причем юридические обязанности не меньше связаны с властью, чем с правом. Говоря о позитивных обязываниях, С.С. Алексеев приводит мысль о том, что «они по определяющим своим характеристикам выражают не особенности права как своеобразного социального регулятора, а особенности государственной власти, осуществляемой через право»5
В-третьих, принципиальная связанность государственной власти с правом. Нравственный аспект государственной власти плавно воплощается в право. При этом существует две стороны связанности этих явлений: государственная власть, осуществляя свое господство, с одной стороны создает собственное, позитивное право, а с другой — способствует формированию в общественном сознании правовых идей, определяющих границы этой власти. В свою очередь, в обществе, отражающем идеи господства права над силой государства, постепенно формируются потенциалы качественно нового права, олицетворяющего верховенство права над самой государственной властью. В этих идеях и в этом праве государство и его власть находят юридическое обоснование своего существования и применения силы в интересах всего общества6.
Характерная взаимная связь права и государственной власти позволяет говорить об этих категориях как о юридических явлениях, а взаимное их функционирование рассматривать в качестве правовой легитимности. Исследование природы и сущности легитимности государственной власти в отрыве от права может привести к искажению ее сути, сводит легитимацию государственной власти к силовому превосходству, а в последующем — к произволу.
Говоря о связанности государственной власти и права, следует отметить, что в российской юридической науке существует достаточно давняя традиция понимания власти как права и, прежде всего, как субъективного права. Ряд исследователей, касаясь взглядов на власть как на субъективное право, видят его в смысле, во-первых, господства лица над объектом его права (вещами, действиями), во-вторых, власти лица в рамках правовых отношений между ним и другими лицами по поводу данного объекта. С точки зрения г.Ф. Шершеневича, субъективное право есть власть осуществлять свой интерес, обеспеченная нормами объективного права7. Ю.В. Ти-хонравов полагает, что «субъективное право предшествует объективному уже хотя бы в том смысле, что объективное право устанавливается властью, которая сама есть субъективное право навязывать другим людям определенный способ поведения»8.
№ 10 / 2012 -Вестник Московского университета МВД России- 7
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы истории государства и права
Наряду с таким подходом к пониманию связи объективного и субъективного права в юридической литературе присутствует мнение, что объективное право предшествует субъективному. Термин «субъективное» означает принадлежность права конкретному субъекту как участнику правоотношения. Приведенные взгляды отражают существование двух разных видов связанности этих явлений и в тоже время подчеркивают связь и субъективного, и объективного права с государственной властью. Так, г.В. Мальцев полагает, что право по форме и по существу «есть властный феномен, нормативно-регулятивная система, устроенная на принципах власти авторитета. Право, взятое в своем объективном и субъективном измерении, выступает как особое явление власти. Однако власть права, хотя она и связана с государственной властью, не тождественна ей и принципиально не сводима к ней»9.
Как справедливо отмечает А.И. Хорошильцев, власть и право взаимно проникают в сферы друг друга и своим присутствием качественно изменяют их. Власть, воздействуя на сферу права, с одной стороны становится его элементом, а с другой — формирует само право как явление власти10. В тоже время право проникает в сферу государственной власти, становится ее легитимирующим элементом и вместе с этим формирует само право на власть. Таким образом, возникают легитимная государственная власть как элемент права и право как легитимирующий элемент государственной власти. В частности, легитимная государственная власть как элемент права сконцентрирована в правовых нормах, а право как легитимирующий элемент власти — в правовых идеях, обосновывающих существование самой государственной власти и аппарата принуждения. Одновременно с этим формируются право власти и власть права, которые находят свое целостное существование в нормативно-правовых актах и в системе законодательства. Правовые акты как носители легитимирующих элементов являются элементом механизма трансформации права и власти с нормативного уровня на индивидуальный уровень упорядочения общественных взаимосвязей, представленный конкретными субъектами права, которые при этом обретают свои субъективные права.
Сама правовая реальность при этом понимается как выражение и реализация интересов людей. При этом вопросы повышения качества индивидуального упорядочивания общественных отношений, прежде всего, вопросы самой государственной власти. Через правовую политику государственная власть воздействует на судьбу и образ жизни, а также формирует возможную среду для реализации человеческих возможностей, тем самым, предопределяя легитимационную сферу, в которой осуществление
субъективных прав требует естественной власти самого субъекта, с помощью которой он осуществляет легитимирующее влияние.
В таком контексте объективное и субъективное право оказываются формами связей разных уровней власти и не могут быть сведены к самой власти. Объективное право отражает власть государства, которое объективирует ее в своих нормативных актах. А в субъективном праве отражается уже объективированная форма легитимации власти государства, которая адресована конкретному субъекту в качестве указателя ее обоснованности. Объективное право служит непосредственным проводником легитимации власти государства, а субъективное право является непосредственным проводником объективного права. В тоже время субъективное право воплощается в действительность посредством власти субъекта. Таким образом, в этих связях право и власть опосредуют друг друга. Объективное право, опосредуя власть государства, формирует условия для ее легитимации, а власть индивида, в свою очередь, организует воплощение ее в действительность. Говоря иными словами, легитимность является отражением действия права, а право, воздействуя на индивидов, формирует субъективное право, которое является основой для реализации легитимационных мотивов.
Говоря о взглядах ученых на государственную власть в контексте права, следует сказать, что некоторые юристы рассматривают ее как првомочие. В этом случае необходимо определить соотношение государства и государственного аппарата. Для современного государства характерным является то, что государственный аппарат присваивает себе функции государства вообще как политической организации общества. А если государственный аппарат не отчужден от государства и не отождествляет себя с государством, то он не обладает ничем иным, кроме правомочий, которые нельзя ассоциировать ни с государственной властью, ни с субъективными правами.
Правомочность, в отличие от права, по М.В. Огневой, — это наделенность его носителя совокупностью обязанностей действовать определенным образом. Она может рассматриваться как мера поведения, но при этом не должна пониматься как субъективное право; она определена не свободой (усмотрением) субъекта, а его компетенцией. Ошибка часто заключается в фактическом неразличении права и правомочия, в невнимании к распространенной подмене правомочий правами должностных лиц, что неизбежно ведет к искаженному пониманию существа государства и одновременно к непониманию действительных причин, препятствующих его нормальному функционированию. Когда происходит отождествление государства с его отчужденной формой (государственным аппаратом) — а это
8 -Вестник Московского университета МВД России- № 10 / 2012
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы истории государства и права
происходит вследствие действия указанного механизма превращения правомочий в права, — тогда принципы правового государства становятся только декларациями о намерениях11.
Соответственно легитимация государственной власти и есть процесс изъятия из сферы ведения государственного аппарата его прав и возвращение к правомочиям. Этот процесс связан с законодательным ограничением государственного аппарата. Речь здесь идет не о том, что нужно ограничить действия государственного аппарата, которые на самом деле и так ограничены юридическим правом. Смысл законодательного ограничения как легитимации заключается в придании сложившимся пределам действия государственного аппарата законной формы и обеспечении предсказуемости действий государственного аппарата. Государство, ограниченное своими обязанностями, исходящими из законодательного признания прав человека, имеет возможность расширить свое влияние. Мы видим в праве ограничение государственного аппарата за счет создания определенных процедур, установления компетенций, регулирования полномочий.
Поэтому справедливо возникает вопрос, кто является субъектом законодательных ограничений? По существу, что общество ограничивает и, тем самым, признает и легитимирует государственную власть. И здесь следует подчеркнуть, что легитимация является обоюдным процессом только в демократическом обществе. Там где реально общество демократическое, там ограничений действий государственного аппарата может быть действительным, а там где общество недемократическое тогда законодательное ограничение государственного аппарата есть лишь символизация его ограничения. То, что не ограничено, не имеет границ и формы и соответственно не легитимно. Законодательное ограничение государственной власти есть признание ее границ и ее оформленно-сти, и одновременно признание ее самой. Границы государственной власти ограничивают не только и не столько саму государственную власть, сколько подвластных. Расширяя субъективные права, государственная власть пытается расширить свои границы и одновременно легитимирует себя.
Третья группа методологических предпосылок исследования феноменов государственной власти и ее легитимности связана с ее проявлениями как свободы действий. По мнению г.В. Мальцева «властвующий, безусловно, свободен в пределах того, что ему подвластно; границы его свободы не могут выходить за пределы его власти»12. Если право рассматривать формой свободы, то государственная власть будет ее содержанием. Методологический аспект связей государственной власти и свободы заключается в том, что существует право власти и
власть права. Такое различие на законодательном уровне создает возможность существования правового закона как средства легитимации и закона несоответствующего праву, несущего обратный эффект. Право власти является юридической формой ее самоутверждения в общественном сознании, в качестве которой традиционно рассматривается позитивное право. В таком аспекте закон по своей форме трактуется как право, а его суть воспринимается как отражение государственной воли. При этом законодательная форма права власти предполагает только те законы, обеспеченные только ее силой, поэтому право власти не может исключить возможности существования несоответствия закона праву13.
Подводя итоги можно сформулировать вывод, что в современном государстве право на власть легитимируется посредством власти права, когда происходит воплощение сути права в реальность социальных взаимосвязей посредством государственной власти. В этом случае сущность права обретает легитимную форму власти, которая оказывается отражением, результатом действия права. Воздействие государственной власти, в результате которого формируется позитивное право государства сменяется обратным воздействием права на государственную власть, формирующим легитимное состояние власти государства. В процессе этого воздействия право играет легитимирующую роль по отношению к государственной власти посредством исключения возможности появления неправовых законов.
1 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М.,1998. С.462.
2 См. нап.: Глебов А.П. Социальное демократическое правовое государство: иллюзии и реальность // Российское государство и правовая система. Современное развитие, проблемы, перспективы. Воронеж, 1999. С.63.
3 Дюги Л. Конституционое право. Общая часть. Государство. М., 1908. С.48-49.
4 Кистяковский Б.А. Социальные науки и право. / Очерки по методологии социальных наук и общей теории права. М., 1916. С.478.
5 Алексеев С.С. Теория права. М., 1993. С. 165.
6 Хорошильцев А.И. Власть как объективное явление // Теоретические аспекты и правоприменительная практика российского законодательства. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 12-14 апреля 2007 г. Курск, 2007. С.64-67.
7 Шершеневич г.Ф. Общая теория права. М., 1912. С.609.
8 Тихонравов Ю.В. Основы философии права. М., 1997. С.302.
9 Мальцев г.В. Право и политика в контексте теории власти // Право и политика современной России. М., 1996. С.7.
10 См.: Хорошильцев А.И. О целостном функционировании права и власти // Проблемы правоведения. Научно-практический журнал. Белгород, 2004. С.21.
11 Огнева М.В. Правомочность государственного аппарата как элемент системы принципов функционирования современного правового государства // История государства и права. 2010. № 6. С.29.
12 Мальцев г.В. Указ. Соч. С.9.
13 Хорошильцев А.И. Юридический континуум свободы: понятие и общая характеристика // Юристъ-Правоведъ. 2010. № 2. С.68-70.
№ 10 / 2012 -Вестник Московского университета МВД России- 9
