CC BY
33
основанием для употребления категории «дело», на «делание» которого направлено конкретно-всеобщее мышление. Но с вмешательством мыслящего человека дело не только приобретает с новыми определениями новый оборот, а через это участие осуществляется единство мышления и вещей, с которыми ему приходится иметь дело. Прежде конкретное понятие хотя и соответствовало предмету, тем не менее возникло в результате реконструкции становления явления в его узловых моментах, т. е. еще лишь в мышлении мыслящего, а сам предмет приобрел свои определения без участия мышления. Теперь же он выходит вовне в гегелевском смысле, сливаясь с предметом через придание ему новых определений. Это и позволяет мышлению быть в согласии не только с самим собой, но и со своим предметом.
Важно отметить, что всеобщая составляющая конкретного мышления проявляется в активности субъекта мышления, всеобщность осуществляется через участие в данном деле как всегда уже всеобщем деле: судья через исправление отдельного преступника нацелен в конечном итоге на дело в более широком плане, только в пределах которого одно частное дело осмыслено, а именно на исправление нравов в обществе, а офицер через воздействие на рекрута всегда уже имеет в виду подготовку боеспособной армии. Если участие в изменении предмета происходит в соответствии с самим предметом, то он обретает определения в соответствии с его понятием, как сказал бы Гегель. В таком случае изменение определений отдельного рекрута, проистекая из конкретного понимания его нынешнего положения, являются изменениями солдата как такового, а в лице отдельного солдата мы имеем всеобщего солдата, если изменения происходят в соответствии с пониманием того, что происходит в армии в настоящее время. Имея конкретное понятие новобранца как такового, офицерский состав имеет возможность произвести работу с ним таким образом, чтобы, с одной стороны, не сломать его, с другой - не настроить против себя же, при этом добившись желаемого результата, т. е создания образцовой армии, на которую равнялись другие, ставя эту в пример. Отдельная особенная армия тем самым воплощает собой типические черты всеобщей армии, к которой как к идеалу стремятся другие. В таком случае и предмет находится в согласии с самим собой, поскольку находится в развитии. Не имея конкретного понятия предмета, человек не имеет возможности сделать с что-то в соответствии с ним самим, как нельзя применить лечение к пациенту, не поставив предварительно диагноз. В противном случае воздействие оказывается бесполезным для самого
предмета, тогда как оно призвано способствовать его становлению.
Таким образом, в случае с конкретно-всеобщим мышлением мы наблюдаем тройное согласование - мышления с самим собой, мышления с вещью, вещи с самой собой. Согласие мышления с самим собой заключено в логическом переходе от «вхождения в курс дела» на стадии конкретного мышления к «решению дела» в фазе конкретно-всеобщего мышления, что одновременно является участием мышления в бытии своего предмета, а эффективно участвовать в бытии предмета оно может только тогда, когда имеет его конкретное понятие - в этом случае участие в бытии сообразно природе предмета, способствуя его прогрессивному изменению.
Примечания
1. Гегель Г. В. Ф. Работы разных лет. М.: Мысль, 1970. Т. 1. С. 392.
2. Энгельс Ф. Прусская армия. URL: www.marxists. org/russkij/marx/1880/mil/eur_pr.htm
УДК 141.332:165
О. С. Еске
ТЕОЛОГИЯ КАК РЕЗУЛЬТАТ ДИАЛОГА МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКОГО И ПРАКТИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ
В статье автор, используя диалогическую методологию, исследует теологию как результат диалога мировоззренческого и практического познания. При этом религия исследуется как форма реализации догматических установок в духовном опыте.
The author, using dialogical methodology, considers theology as a result of dialogue between world outlook and practical knowledge. Religion is considered as a form of realization of a doctrine in spiritual practice.
Ключевые слова: теология, духовный опыт, диалогическая методология, доктрина, мировоззренческое познание, практическое познание.
Keywords: theology, spiritual experience, dialogical methodology, practical knowledge, doctrine.
В последнее время в области культурной жизни общества наблюдается активный всплеск интереса к религии как форме мировоззренческого познания. На этом фоне активизируется не только миссионерская деятельность представителей различных конфессий, но и традиционная академическая наука. В программы образования вводятся такие предметы, как основы православной культуры, религиоведение, ислам и т. д. Эти предметы входят в подготовку специалистов на всех этапах обучения: школа - вуз - подготовка на© Еске О. С., 2010
О. С. Еске. Теология как результат диалога мировоззренческого и практического познания
учных кадров. Однако традиционная научная рефлексия не дает ясного понимания сущности религии. Связано это с несколькими аспектами. Во-первых, с тем, что мировоззрение представляет собой особый тип познания. Для него характерны: субъективное отношение к миру, многообразие духовных ценностей, культивирование идеалов развития человека, структурное единство духовных чувств, знаний и теорий. Одной из наиболее развитых форм теоретического мировоззрения является теология. Ей присущ плюрализм подходов, он реализуется особым мышлением с присущим ему плюрализмом решений [1].
Второй стороной рассматриваемой в настоящей статье проблемы является то, что религия являет собой не только субъективное переживание веры, но и аспект духовной жизни, выражающий ту или иную догматическую установку в культе [2]. С учетом этого для решения выделенной проблемы необходимо рассматривать теологию именно с позиций диалогической методологии, как синтез мировоззрения и духовной практики.
Диалог, как и социальная реальность вообще, представляет собой явление многогранное, сложное и противоречивое, а потому не поддающееся однозначному описанию и объяснению. Следствием такой комплексности явилось формирование двух основных подходов к характеристике диалога. Исторически первой является философия диалога, разрабатывавшаяся основоположниками этого учения М. М. Бахтиным, М. Бубером, Ф. Розенцвейгом и др. В данном аспекте диалог выступает в некотором смысле разновидностью экзистенциальной философии [3].
Основная идея этой стратегии «диалогического экзистенциализма» состоит в том, чтобы через другое (инаковость) понять себя. По мнению Ф. Розенцвейга, новое мышление представляет собой речевое мышление, т. е. диалогическое. А речь сама по себе живет благодаря другому. Поэтому, например, традиционная философская истина допускает лишь познание самой себя, а истина «диалогическая» должна быть таковой для всякого другого. Еще более категоричен М. М. Бахтин, для которого диалог проявляется не просто как сообщение, но бытие, обращенное к «ты». Эта обращенность всегда индивидуальна, субъективна. В этом, как утверждал М. М. Бахтин, отличительная черта объекта гуманитарных наук, а именно его невыразимость номотетическими методами. Последние не просто огрубляют, но отчуждают, омертвляют. Поэтому субъект не может изучаться, как вещь, т. е. стать безгласным, его можно понять только диалогически [4]. Но наука по определению не может изучать уникальное, единичное, в противном случае это будет не наука, а нарратив, рассказ, может быть, искусство.
Итак, наука об уникальном невозможна. Что изучает, например, теория уголовного права? Она описывает и разъясняет существующие нормы, т. е. правила поведения, являющиеся эталоном, обобщенные и усредненные по своей природе. Она же описывает и интерпретирует индивидуальное поведение (точнее, может быть, этим занимается юридическая практика, а теория приводит в качестве примеров квалификации деяний). Но индивидуальное присутствует лишь для «подведения» под общее - норму. В этом, собственно говоря, смысл науки, ее социальная функция. Однако в религии дело обстоит далеко не так. Религия рождается, существует и развивается не только в рамках канонических установок, догматов, а по способу бытия она всегда индивидуальна. Догмат свое выражение всегда находит во внутреннем мире человека в рамках внутреннего диалога разум - вера, теоретический догмат - духовная практика и т. д. Следовательно, описание единичного через другое единичное (уникальное, неповторимое) невозможно. Ведь чтобы утверждать, что это - единичное, его необходимо сравнить с общим. Поэтому без представления об общем (нормативном, усредненном) невозможно помыслить и единичное. Даже при сравнении двух единичных объектов («я» и «ты» в диалоге) предполагается оценка и обобщение общих их свойств.
В религии нет резкого различия между мистикой и теологией, между личным опытом познания Божественных тайн и догматами, утвержденными Церковью [5]. Это вытекает из того, что генетически первым и основным актом религиозного познания стала особая духовная практика. В её контексте сформировалось феномен мистического богословия. Традиционным для философии считается разделение богословия на статичную религию церквей - религию социальную и консервативную -и динамичную религию мистиков - религию личную и обновляющуюся [6]. Однако вопреки представленному мнению А. Бергсона в данном исследовании мы не проводим резкого различия между мистикой и теологией, между личным опытом познания Божественных тайн и догматами, утвержденными Церковью. В рассматриваемом случае мы придерживаемся мнения В. Н. Лосского, который отмечает, что догмат, выражающий богооткровенную истину, представляется непостижимой тайной и должен переживаться в процессе, в котором вместо того, чтобы приспосабливать его к своему модусу восприятия, мы, наоборот, должны принуждать себя к глубокому изменению своего ума, к внутреннему его преобразованию, и таким образом он становится способным обрести мистический опыт [7]. Итак, теология и ми-
стика (индивидуальный духовный опыт) не противопоставляются.
Мистический опыт есть личное проявление общей веры, а богословие есть общее выражение того, что может быть опытно познано каждым. В противоположность гносису, где познание само по себе является целью гностика, богословие в конечном счете только средство, только некая совокупность знаний, служащая основной цели соединения с Богом. Другими словами, мистическое богословие имеет значение в высшей степени практическое, и чем мистичнее эта теория, чем непосредственнее устремляется она к высшей своей цели, тем она и практичнее. Богословские системы, разработанные в эпоху Вселенских соборов, воспринимаются в рамках традиции Восточной Церкви как основы духовной жизни. Следует признать, что мистическое богословие есть не «мистика» в собственном смысле этого слова, то есть не личный опыт различных учителей высокой духовности, а конструирование вовне того духовного опыта, который остаётся для нас чаще всего недоступным, даже если он и находит для себя словесное выражение. В данном случае, чтобы образовать какое-либо суждение о природе этого опыта, нужно было бы знать о нем более субъекта, обладающего индивидуальным духовным опытом, что соответственно равно духовному опыту познаваемого трансцендентного субъекта. Вот почему следует признать, что мистическое богословие представляет собой синтез мировоззренческого и практического познания. Именно этот синтез, в рамках мистического богословия, реализует союз знания-что и знания-как.
Известно, что когнитивное содержание опыта формирует интеллект. Он настраивается на две стратегии - дать информацию о внешней реальности и обеспечить своему носителю (индивиду) успешное действие. Соответственно этому опытное знание обретает двойную структуру. Отражение того, что имеет место в действительности, осуществляет «знание-что». Оно фиксирует случившиеся эпизоды в определенных ситуациях жизни. Здесь уместно говорить о ментальных или когнитивных образах, помня о том, что речь идет не о видимых «картинках», а о продуктах интеллекта. Знание-что как бы «схватывает» некий фрагмент реальности, попавший в ситуацию действия, и память закрепляет его на будущее. Другую роль играет «знание-как». Оно уже предназначено служить нуждам индивида, и оно ориентирует своего носителя на определенные действия. Здесь важна субъектная прагматика - как действовать, чтобы добиться должного эффекта. Знание-как и становится таким руководством и путеводителем [8].
Содержание мировоззрения составляют духовные ценности, а их общую структуру образуют духовные чувства, жизненная мудрость и ценностные теории. В своей жизни человек испытывает большой спектр разных чувств. Если это впечатления и эмоции, где переживаются узкие, частные явления человека, природы и общества, то налицо недуховные чувства. Мировоззренческие же чувства суть переживания духовных ценностей. Какая-то часть таких эмоций формируется у личности бессознательно в детстве, остальное же содержание вырабатывается волевыми усилиями личности.
Функции мировоззрения требуют познавательной активности, которая преимущественно осуществляется посредством мышления. Оно представляет собой процесс универсальный сложной динамики знаний. Как часть сознания мировоззрение проявляется в мышлении, внося в него своеобразное содержание. Способ мышления выступает центром познавательной активности, динамизирующим символический, духовный опыт. Любое познание, в том числе и мировоззрение, включает в себя ценности и оценки. Как человеческое бытие строится на основе разнообразных ценностей, так и познание невозможно без своих ценностных ориентаций. В мистическом богословии таким ориентиром выступает - догмат. Догмат - это выражение мистической жизни Восточной Церкви (духовного опыта). Он не относится к области интересов одних лишь специалистов, догмат не есть научная разработка или юридическая кодификация. Догмат в мистическом богословии - это основание одновременно экклесиологии и антропологии. Когда мы говорим о мистическом богословии, мы прикасаемся к жизненному свидетельству. Мы в данном случае имеем дело не просто с итогами интеллектуальной работы, а с жизненным ощущением, которое создает в нас присутствие богослова. Невозможно, чтобы богослов говорил одно и жил соответствующим образом, а его богословие говорило другое, в связи с чем следует подчеркнуть мысль, высказанную архимандритом Василием (Гондикакис), заключающуюся в том, что аскетика, монашеский опыт и божественные рассуждения Отцов церкви идут по одному пути. Деяния подвизающихся являются тайноводством, а созерцание богословов - священнодействием. Познание догмата происходит не мысленно, но экзистенциально, всем своим существом [9].
Итак, подводя итоги рассмотрению вопроса о теологии как форме синтеза мировоззренческого и практического познания, можно сделать следующие выводы:
1. В основе религиозного познания лежит индивидуальный духовный опыт.
M. A. Зайченко. К проблеме присутствия рекурсивного принципа 6 феноменах-конструктах философии
2. Субъективное восприятие догмата и его понимание является формой мировоззренческого нерефлексивного познания, где интенциональ-ности осознающего внимания и активности метода совпадают своей направленностью на предмет.
3. Теология имеет значение в высшей степени практическое, и чем практичнее эта теология, чем непосредственнее устремляется она к высшей своей цели, тем большее значение в процессе познания обретает индивидуальный духовный опыт субъекта познания, а в нём реализуется акт восприятия соответствующих догматов.
Примечания
1. Гусев С. С. Обыденное мировоззрение, структура и способы организации. СПб.: Наука, 1994.
2. Восточные отцы и учители церкви V века. Антология / Корпус Ареопагитикум. М.: Изд-во МФТИ, 2000. С. 243-416.
3. Rosenzweig F. Gesammelte Schriften. Bd. III. Dordrecht; Boston; Lancaster, 1984. S. 158.
4. Бахтин M. M. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 355-363.
5. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. М.: Изд-во Московской Патриархии. 1991. С. 9.
6. Bergson A. Les dues sources de la morale et de la religion. Paris, 1931. P. 271.
7. Лосский В. Н. Там же.
8. Юлов В. Ф. Мышление в контексте сознания. М.: Академический проект, 2005. С. 259-263.
9. Василий (Гондикакис). Входное: Элементы литургического опыта таинства единства в Православной Церкви / пер. с греч. Богородице-Сергиева Пустынь, 2007. С. 29.
УДК 130.1
М. А. Зайченко
К ПРОБЛЕМЕ ПРИСУТСТВИЯ РЕКУРСИВНОГО ПРИНЦИПА В ФЕНОМЕНАХ-КОНСТРУКТАХ ФИЛОСОФИИ
В статье рассматривается проблема рекурсивно-сти смыслообразующих структур. Подобная закономерность в общем виде присутствует во фрактальной геометрии. Однако в настоящее время появилась возможность положить рекурсивный принцип в основу новых представлений в области гуманитарных наук. Движение рекурсивности оказывается конструктивным в плане становления синтетического взгляда, органически сопрягающего бытийную целостность и конкретику размерности человека, его трансцендентальные и эмпирические, онтологические и онтические ипостаси.
The article is focused on recursiveness of semantic structures. A similar pattern is present in fractal geometry. At present, however, there is an opportunity to put the recursive principle in the framework of new concepts in the humanities. Movement of recursiveness is constructive in the way of becoming a synthetic view, which organically blends existential integrity and specificity of human dimension, its transcendental and empirical, ontological and ontic incarnation.
Ключевые слова: рекурсивный принцип, феномены-конструкты.
Keywords: recursive principle, phenomena-constructs.
Термин «рекурсия» (от лат. возвращение) заимствован философией из математической логики. Рекурсивный принцип - это принцип самовоспроизведения и одновременного усложнения системы согласно алгоритму собственного разворачивания по аналогии. Главное отличие такой системы заключается в способности к бесконечному усложнению по определенной закономерности. Закономерность заключается в том, что система в своем усложнении каждый раз достраивается до некой динамичной целостности, которая сама в то же время включает в себя множество усложнений. Подобная закономерность в общем виде присутствует во фрактальной геометрии.
Особенностью подобного типа изменений (усложнений) является целостность системы: внутри простого единства присутствует множество состояний.
Данный тип системы относится к нелинейным системам. Исследование нелинейных динамических систем представляет собой актуальную проблему, вызывающую в последнее время все больший интерес. Важность данной проблемы опре-
© Зайченко М. А., 2010
