CC BY
285
Наталия ЗОРКАЯ
Тенденции в чтении россиян в 90-е годы: на материале опросов ВЦИОМ 1992—1997 гг.*
В настоящей статье мы остановимся на некоторых тенденциях, обнаруживающихся в чтении и покупке книг в последние 5—7 лет, т.е. начиная с того времени, когда книгоиздательская деятельность перестала быть государственной монополией и постепенно складывался свободный рынок книжной и шире — печатной продукции. Наиболее активные группы читателей по данным опросов — это горожане от 25 до 40 лет. Их литературная социализация пришлась примерно на середину 70-х — конец 80-х годов. Именно к этому времени в области массового чтения и покупки книг стали накапливаться изменения, проявляться тенденции, которые позднее, уже в 90-х годах, привели к стремительному росту популярности массовой литературы и культуры.
К 70-м годам, началу эпохи "застоя", образцы поведения "образованного человека", включавшие ценностно отмеченное чтение (прежде всего художественной литературы), были достаточно распространены в городской среде. Формирование относительно широкого слоя людей, закончивших высшие учебные заведения, происходило в более общих рамках индустриализации и интенсивной урбанизации: если среди нынешних респондентов старше 55 лет около 60% родились на селе, то среди респондентов до 25 лет примерно столько же родились уже в городе. По этой линии шло и накопление "культурного капитала", основу которого составляет образование. Если в среднем по России доля людей, имеющих высшее образование, равна примерно 13—14% всего взрослого населения, то в городах она составляет от 1/4 до 1/3 (в столицах) всех жителей. Высшее образование означало и накопление некоторого культурного и символического ресурса, расширение пространства индивидуального выбора поведения. В "предметном" выражении это реализовывалось в собирании домашних библиотек и оснащении жилища различными техническими средствами — телевизорами, радио, проигрывателями, магнитофонами, а в последние 3—5 лет видеомагнитофонами, музыкальными центрами и пр., в чем отражался процесс тематизации частного, семейного культурного потребления.
На середину 70-х — начало 80-х годов приходится и бум книгособирательства, по-своему подстегивавшийся нараставшим книжным дефицитом и повышенной престижностью владения домашней библиотекой. Но бум остановился с началом реформ в России и появлением частных издательств. Во многом это связано с разрушением прежних каналов распространения и приобретения книг (прежде всего дефицитарных механизмов), в значительной мере задававших характер покупки книг и комплектования библиотек.
По крайней мере с 1993 г. распределение домашних библиотек различных размеров в среднем по России практически не меняется. С этого момента говорить о динамике роста домашних библиотек в России в общем-то уже не приходится. Свидетельствует ли это об изменении символической, социокультурной роли домашней библиотеки, пока говорить рано. На протяжении всего этого пе-
* Мы уже знакомили читателя с результатами опроса москвичей, проведенного весной 1997 г. и посвященного предпочтениям респондентов в сфере чтения газет и журналов (см.: Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1997. № 5). В ноябре 1998 г. по сходной программе был проведен общероссийский опрос.
риода опросы фиксируют весьма характерное распределение библиотек различных размеров в разных типах поселения, отражающее упомянутую выше урбанизацион-ную "траекторию" накопления культурного капитала (табл. 1).
Таблица ]|
Наличие библиотек у жителей различных типов поселений (в % по столбцу, по данным ноябрьского 1997 г.
мониторинга; N=2401 человек)
Размер библиотеки Москва и С.-Петербург Крупные города Малые города Села
Нет дома книг 12 15 26 46
До 100 книг 26 38 39 37
От 100 до 300 25 25 23 12
От 300 до 500 17 13 8 4
От 500 до 1000 9 6 3 1
Свыше 1000 книг 11 3 1 0,3
Стремление иметь дома личное, более или менее ин дивидуально подобранное собрание книг (хотя понятно насколько ограничен был этот индивидуальный выбор i условиях книжного дефицита и государственной монопольной системы книгоиздания) выступало не только кал символический знак приобщения к книжной культуре, т.е признание высокой ценности книги, чтения или как проявление престижного, демонстративного поведения Книги дома — прежде всего, для более образованной части населения — создавали некоего рода культурный ресурс для сопротивления или в более пассивной форт
— некоторой защиты от тотального идеологического дик тата и контроля системы, в том числе литературной. I этом смысле предпочтение "домашних" форм потребле ния культуры, более характерное для респондентов стар ших возрастов, — отличительная черта советской эпохи которая будет утрачивать свое значение. Вместе с тем ти пичное для "среднего" советского человека (горожанина имевшего средний достаток) собирание домашних библи отек описывало круг ценностно отмеченного потребитель ского поведения. Книги в доме к 70-м годам стали тако* же обязательной составляющей домашнего имущества как и "джентльменский набор" предметов среднестатис тической малогабаритной квартиры — дешевый, но во же хрусталь или его имитация, модная, пусть и не дорога стенка, транзистор, телевизор, лучше цветной, проигры ватель, магнитофон, позднее стереосистема, видеомагни тофон и видеокамера и пр. Рост покупательской актив ности на фоне углублявшегося книжного (и прочего) де фицита свидетельствовал не только о кризисе систем книгоиздания, но и о социальной, культурной отмеченное ти этого поведения.
Трансляция образцов поведения в сфере книжной 1 литературной культуры, потребления, распространени общепринятых стандартов литературных оценок, норц вкуса для массового читателя осуществлялась прежд всего через школу и массовые библиотеки. В "реальном! а не в школьном программном чтении, как и в других сфе pax социальной жизни, по мере определенного накопле ния культурного капитала складывался и утверждала своего рода двойной стандарт поведения — внешнего, ло яльного к доминирующей идеологии литературы, чтенш школьного образования, и более индивидуального, ориен тированного на ценности и нормы своей среды.
В разных социальных слоях и группах этот двойно: стандарт поведения имел различное символическое со держание. В жанровом отношении эта "другая", реалыи читаемая или индивидуально выбираемая, любимая ли
тература, словесность (в том числе и в устной ее форме) довольно разнообразна: от девичьих альбомов с трогательными стихами и рассказами, "страшилками" и любовными историями, "ходивших" в пионерлагерях и реже — в школах, блатных песен и частушек, "дембель-ских" альбомов и анекдотов, самостоятельно переводившейся оккультной и фантастической литературы и прочего, до самиздата (литературно-художественного и публицистического) и бардовской (или авторской) песни.
Сегодня мы имеем возможность наблюдать в читательском поведении разрушение этого двойного стандарта, разворачивающееся на более общем фоне кризиса культурного воспроизводства, падения авторитетности культурных элит, сбоев системы образования, прежде всего школьного образования. Для массового читателя перестает работать (или на него перестала давить) прежняя система авторитетов, во многом понуждавшая его к упоминавшемуся выше демонстративному поведению. Идет процесс своего рода переоценки ценности литературы, когда для обычного читателя она перестает быть чем-то особенным, часто недоступным, требующим особых навыков восприятия и понимания. Нынешний читатель ищет и находит свою литературу, отвечающую его вкусам, проблемам и интересам.
Первым сигналом, зафиксировавшим начало этого кризиса или разлома, был, наверное, так называемый книжный бум середины 70-х — начала 80-х годов. Нараставший книжный дефицит обнаружил тогда не столько нехватку книг (тиражи "образцовой" литературы тех времен были фантастически высокими), сколько скудость репертуара или набора искомых образцов.
Лидерами массового читательского и покупательского спроса (как правило, неудовлетворенного) становились вовсе не классические произведения русской и советской литературы, отобранные "самим временем" и официальной литературной критикой, ставшие рутинизированной школьной программой, а литература приключенческая, развлекательная — авантюрные исторические романы, фантастика, детективы, а в отдельных, достаточно ограниченных кругах, прежде всего среди технической интеллигенции оккультная, эзотерическая литература и т.п. Лидеры читательского спроса 80-х годов — это А.Дюма и М.Дрюон, авторы западных исторических приключенческих романов, короли детектива А.Кристи, Ж.Сименон и Дж.Х.Чейз. Рос интерес и к разного рода нехудожественной литературе, в чем сказывалась ощутимая потребность массового читателя к рационализации разнообразных сфер своей повседневной жизни, к выработке индивидуального или, по крайней мере, относительно независимого отношения к литературе и чтению. Отметим, что одним из компромиссных шагов со стороны книгоиздательской системы в эти времена стало создание так называемой "макулатурной серии", в которой за исключением считанных изданий классики печатались гигантскими тиражами именно приключенческая, авантюрная, можно сказать, подростковая литература, пользовавшаяся огромным спросом у читателя.
Можно было бы также назвать этот процесс, используя выражение известного немецкого литературоведа Х.-Р.Яусса, "процессом эмансипации читателя"*. Речь идет прежде всего о процессе освобождения читателя от давления стандартов литературной идеологии, в том виде, в каком она сложилась именно в советскую эпоху, начиная с 30—40-х годов, хотя корни ее лежат безусловно значительно глубже. Одним из ее важных признаков стала преобладающая в чтении примерно конца 70-х —
* ЯуссХ.-Р. История литературы как провокация литературоведения // Новое литературное обозрение. 1995. № 12.
начала 80-х годов ориентация не на "имена" (на "генералов" литературы в смысле Ю.Тынянова), а на жанры, на так называемую "формульную" литературу (тенденция, как нам кажется, первоначально оформившаяся в сфере кино — самого массового из тогдашних искусств). Именно в эти годы явно оформились жанровые читательские предпочтения массового читателя, не только сохраняющие, но и набирающие силу в последние 10—15 лет.
Другая сфера, в которой давал себя знать кризис просветительской идеологии советского образца, — это массовые библиотеки, долгое время служившие для значительной части населения основным источников получения литературы для чтения, учебы, самообразования. В рамках библиотечной системы интерес к реальным читательским предпочтениям возник в момент, когда стало совершенно очевидным рассогласование системы предложения и спроса. Для массовых библиотек проблемой стали значительные объемы "мертвых" библиотечных фондов, не пользующихся спросом у читателя и, напротив, возрастающий спрос на литературу определенных жанров, которыми массовые библиотеки располагали в недостаточном количестве, поскольку комплектовались в соответствии со сложившейся тематической и жанровой структурой государственного книгоиздания. Все это вызывало массовый отток читателя из библиотек.
Возникавшие именно в этот период различные инициативы изучения читательского спроса (прежде всего, в массовых библиотеках) и покупательских предпочтений (создание социологических отделов, служб по изучению спроса и пр.) по сути были ничем иным, как попыткой министерской, госкомиздатовской, да и библиотечной бюрократии удержать свои позиции и сохранить свои монопольные права. Лукавство этих инициатив заключалось в том, что становящаяся все более убыточной система книгоиздания посредством таких инициатив пыталась симулировать "обратную связь с читателем", с тем чтобы использовать это в своих ведомственных интересах. Не взирая на получаемые в ходе подобных опросов данные, идеология издательской политики оставалась прежней (вплоть до развала государственной книгоиздательской системы) — значимой была ориентация на классику, на "золотой фонд" литературы, который в лучших традициях советского книгоиздательства предполагалось и далее тиражировать в масштабах всей страны.
По данным майского мониторинга 1994 г., 1/5 всех респондентов была записана в одну и более библиотек. Более 1/2 из записанных (56%) — читатели городских, районный и сельских публичных библиотек; более 1/4 опрошенных были записаны в библиотеки учебных заведений и около 6% — в научные библиотеки. Иными словами, менее 1/ю всех опрошенных пользовались библиотеками как источником получения книг "для себя", а не с какими-то специальными — учебными, профессиональными — целями. Речь в данном случае идет преимущественно о художественной и научно-популярной, а также детской литературе. Доля людей, заявляющих в связи с этим, что они не читают книг, все эти годы остается примерно одной и той же (колеблется от 25 до 35%, по данным разных опросов). 50% опрошенных прежде были записаны в библиотеки, но теперь перестали пользоваться их услугами; 30% респондентов вообще никогда не были записаны в библиотеки (в начале 80-х годов "не охваченных" библиотечным обслуживанием жителей было около 1/з населения; сходные данные о записи в библиотеку получены и в ноябрьском опросе 1997 г.).
К настоящему времени массовая или публичная библиотека перестала служить для большинства населения основным каналом получения книг "для чтения". Это связано не только и не столько с нынешней бедностью биб-
лиотек, ограниченных в возможностях комплектования (на фоне постепенного насыщения книжного рынка литературой разных жанров и разного типа), сколько с явной переориентацией читателя и покупателя на литературу самых популярных массовых жанров, которая в значительных количествах заполняет нынешние книжные прилавки (прежде всего, крупных городов). А это означает крах позиции социального доминирования, культурного превосходства, разрушение культурно-просветительской функции массовой библиотеки, которая определяла ее существование многие десятилетия советского периода.
Отток читателей из библиотек, так же как и переориентация читателя на массовую литературу, расценивался (в рамках самого этого института) как кризис читательской активности, хотя на деле речь шла не о снижении интенсивности чтения, а о рассогласовании взаимодействия библиотечной, книгоиздательской и (шире) литературной подсистем. За разговорами библиотечных и школьных работников о том, что перестали читать, что стали читать меньше, или что стали читать не то, стояло не столько реальное знание о процессах массового чтения, сколько переживание кризиса этих подсистем.
По данным массовых социологических опросов последних десяти лет, доля "не-читателей" книг практически не меняется это примерно от 1/4 до 1/з взрослого населения. Если говорить о характеристиках "не-читателей" (которые, надо подчеркнуть, совпадают с характеристиками людей, не включенных и во все другие масскоммуникативные сферы
— телевидение, радио, кино, чтение газет и журналов и пр.), то примерно 1/2 их — это люди пожилые, низко образованные, не имеющие особой квалификации, живущие в сельской местности). В возрастных группах до 50 лет удельный вес их практически не различается, составляя около 25% опрошенных в каждом случае; у высокообразованных их доля составляет 15%, у среднеобразованных — 26, среди респондентов, не имеющих даже среднего образования не читают книги 52%. В разных социально-профессиональных группах по числу "не-читателей" наиболее сильно выделяются только три группы: рабочие, пенсионеры и домохозяйки. В ос-тальныхже группах доля "не-читателей" в 1,5—2 раза ниже средней. Иными словами, основными факторами, влияющими на интенсивность чтения являются прежде всего возраст (или фаза социализации и ее "условия"), уровень образования (в том числе родителей), место проживания, накопленные культурные ресурсы.
На уровне массового читателя, а мы в опросах имеем дело именно с ним, речь идет не столько о снижении интереса к чтению, сколько об изменении его ценностных компонентов, об изменении его социальных функций. Чтение как занятие прочно сохраняет свои позиции в структуре досуга — причем все это на фоне достаточно бурного развития СМК, в первую очередь телевидения (отчасти и радио) и видео. Отметим, что доля нечитаюгцих газеты, по данным последнего ноябрьского опроса, не намного меньше доли не читающих книги (37%), примерно столько же людей не слушают радио (34%), тогда как интенсивность просмотра кинофильмов опережает даже интенсивность телесмотрения: редко или вообще не смотрят кино только 8% опрошенных (данные за ноябрь 1997 г.) В табл. 2 приведены сравнительные данные, полученные по результатам опроса "Потребители".
Если пойти от противного, т.е. посмотреть, чем в свободное время не занимается подавляющее большинство респондентов, то абсолютно лидируют здесь культурные "акции" вне дома — посещение кино, концертов, театров и такое времяпрепровождение, как путешествия. Чтение в этом ряду занимает только третье "с конца" место, иными словами, после телесмотрения и встреч с друзьями — это самое распространенное занятие.
Таблица 2
Интенсивность различной досуговой деятельности респондентов (в % к числу опрошенных; ответы ранжированы по позиции "часто"; по данным опроса "Потребители"; апрель 1997 г.; N=1007 человек)
В сравнении с 1992 г. (мониторинг; июль; N=1809 человек) произошло значительное сокращение посещений кино: практически не ходили тогда в кино 33% опрошенных (16% предпочитали ходить для просмотра фильмов в кинотеатры, тогда как 71% смотрели фильмы дома). На посещение кинотеатров повлияли изменение телевизионной политики, появление кабельного телевидения и, КО-; нечно, развитие видеорынка. Фактор уровня доходов едва ли имеет здесь значение, а пустые кинотеатры связаны: с распадом государственной системы проката, а не с платежеспособностью бывших кинозрителей. Достаточно! сказать, что видеомагнитофоны есть дома в настоящее-время в среднем у 35% россиян (ноябрь 1997 г., мониторинг), а интенсивность покупки видеокассет превышает« интенсивность покупки книг — за последний год 72% всех опрошенных купили хотя бы одну видеокассету, при том, что средняя ее цена сопоставима со средней ценой книги в твердой обложке. Можно предположить, что знакомое клише "книга — лучший подарок" вытесняется новым.
По данным апрельского опроса 1997 г., больше всего времени респонденты, по их оценке, тратят на телесмотрение и радиослушание — в среднем по 2,9 часа в буднич дни (в выходные дни телевидение смотрят в среднем 3,9
Какие книги читают чаще других (в % к числу опрошенных, в порядке убывания частоты упоминания)
Вид литературы 1994 г. 1997 г.
Россия Москва Россия
Детективы, боевики 26 28 32
Исторические романы, мемуары 23 31 24
Любовные романы 23 17 27
Приключенческая литература 15 13 —
Фантастика 12 13 15
Классика 11 14 14
Современная отечественная литература 8 8 6 ]
Романы "ужасов", "мистика" 6 6 —
Стихи 5 7 6 ;
Другое 2 4
Затрудняюсь с ответом 8 4 -
Как часто Вы в свободное время... Часто Время от времени Почти никогда
Смотрите телевизор 58 36 6
Читаете 31 48 20
Слушаете музыку (радио) 27 36 35
Проводите время с друзьями 27 58 14
Слушаете магнитофон, ОЭ 20 29 49
Занимаетесь хобби 16 38 37
Смотрите видео 11 27 58
Путешествуете 3 13 80
Ходите в кино 1 7 87
Ходите на концерты 1 20 74
Ходите в театр 1 17 77
часа в сутки). На чтение же газет, журналов у респондентов уходит в среднем 1,2 часа, а на чтение книг даже несколько больше — 1,9 часа.
Можно было бы думать, что в этих оценках респондентами места чтения в их повседневной жизни сказывается давление прежних ценностных стандартов и образцов, когда "не читать" было стыдно. Однако тогда следовало бы ожидать и занижения интенсивности чтения таких жанров литературы, которые традиционно оцениваются литературной критикой как низовые, тривиальные. По крайней мере, этого можно было бы ожидать от респон-дентов-горожан с высшим образованием и с большими книжными собраниями (признаки, дающие возможность захватить в выборочной совокупности хотя бы небольшую часть читательской публики, которая может претендовать на роль читательской элиты). Однако ни данные о любимом чтении, ни данные о покупке книг как в среднем, так и в указанных социально-демографических разрезах этого не подтверждают.
Приведем сравнительные данные о любимом чтении жителей России и москвичей (табл. 3).
В жанровом аспекте лидеры чтения (в сравнении с данными 1994 г.) мало изменились: чаще всего, по-прежнему, читают детективы и боевики (32%), любовные романы (27%), книги по истории и исторические романы (24%), фантастику (15%) и русскую, и зарубежную классику (14%). Современную отечественную литературу, как и прежде, читают, любят читать немногие (6%), столько же респондентов любят читать поэзию (6%), еще меньше среди нынешних читателей любителей современной зарубежной прозы (4%). Прежней популярностью пользуется литература о доме, саде и пр. (16%). Завоевал читательскую аудиторию и новый книжный жанр — сборники анекдотов (13%). Примерно каждый десятый опрошенный любит читать эзотерическую литературу, и лишь 4% отдают предпочтение религиозной литературе (при стабильных 46% опрошенных, считающих себя православными).
Самыми активными читателями популярных жанров являются читатели более молодые — примерно до 35—40 лет. Отметим, что из лидеров популярных жанров, пожалуй, только фантастика читается преимущественно молодыми — в группе до 25 лет ее назвали любимым чтением 42% (при средней 15%). Детектив, любовный роман, приключенческая литература наиболее интенсивно читается в возрастной группе 25—40 лет, т.е., условно говоря, в фазе вторичной (слегка затянувшейся) социализации. Особенно важно это, видимо, для чтения любовных романов, так как это примерно тот возраст, который имеет главная героиня самых ходовых из них, что соответственно создает дополнительные условия для идентификации*. Если любовный роман читается почти исключительно женщинами (хотя 7% мужчин назвали его "своим любимым чтением"), то детективы, боевики, приключения чаще читаются мужчинами, хотя и среди женщин эти жанры читаются ненамного ниже среднего. Связано это с разной идентификационной ролевой игрой в процессе чтения, где важна как возрастная фаза, так и половые роли. Отметим, что фактор образования не играет в чтении этих популярных жанров определяющую роль, так как детективы и боевики, приключенческую литературу и фантастику читают (значительно чаще среднего) именно люди с высшим образованием. На первый взгляд исключение составляет чтение любовных романов, однако и здесь показатель (среди людей с высшим образованием) примерно такой же, что и в среднем, а если выделить в этой группе образованных женщин, то он также будет выше среднего.
Понятно, что люди с высшим образованием гораздо интенсивнее, чем в среднем по выборке, читают и другие
См. об этом статью О.Бочаровой в настоящем выпуске.
жанры литературы, такие, как классику, современную зарубежную и отечественную литературу и пр. Но отметим, что респонденты старших возрастов с высшим образованием демонстрируют наибольшую любовь именно к "классике", к мемуарной и биографической литературе, а также к разного рода оккультной литературе, тогда как молодые образованные (до 40 лет) скорее интересуются современной литературой, поэзией и литературой справочного и энциклопедического характера.
Говоря о распределении популярности жанров по урба-низационной шкале, можно отметить следующие тенденции: детективы и боевики интенсивнее всего читаются в столицах, так же как, впрочем, и классика, и поэзия. В этом смысле столицы выступают опорой иерархической идеологической модели литературной культуры. Интересно, что современная отечественная и западная литература примерно одинаково читается и в крупных городах, и в провинции, хотя здесь нельзя быть уверенным, что респонденты с разным уровнем образования вкладывают в эти понятия один и тот же смысл. Атрибут "современный", очевидно, не имеет для нынешнего среднего читателя ценностного компонента, тогда как продвинутый читатель будет воспринимать его как указание если не на литературный авангард, то уж, по крайней мере, на "отмеченную" литературной критикой литературу. Таким образом, единственным столпом в этом списке, как бы помечающим советское классицистское отношение к литературе, остается "русская и зарубежная классика", а ее наиболее верными приверженцами — люди с высшим образованием старше 40 лет, т.е. те респонденты, которые заканчивали средние школы в начале 70-х годов или раньше.
Мы уже говорили о том, что одним из показателей, который мог бы позволить'ухватить" читательскую элиту, является размер домашней библиотеки. Предпочтения в чтении у людей, имеющих дома небольшие (до 300 книг) и средние по величине (до 500) книжные собрания, практически не различаются: они чаще среднего читают приключенческую, детективную, любовную литературу и историческую романистику. Единственное отличие владельцев средних по размеру домашних библиотек — это значительно более интенсивное чтение классики, чем среди людей, имеющих дома меньше книг: у 23%, имеющих дома до 300 книг, — 15%.
Что же касается чтения владельцев крупных книжных собраний, то, по данным ноябрьского опроса, они "обгоняют" других опрощенных в чтении исторической литературы (56%), "классики" (43%), современной русской и зарубежной прозы (соответственно 22 и 14%), а также поэзии (31%). Вместе с тем здесь выше среднего и доля читателей фантастики (22%), детективов и боевиков (43%), оккультной литературы (23% при средней 10%), а доля любителей чтения любовных романов и сборников анекдотов находится примерно на уровне средних показателей (соответственно 28 и 18%). Укажем еще, что в этой группе очень высока доля ответов "другое" — 15% при средней 2%, т.е. их чтение не совсем укладывается в предложенный перечень. Таким образом, развлекательные жанры литературы наиболее популярны у наиболее продвинутых в своих интересах и вкусах респондентов.
Другой разворот читательских предпочтений, их типов, могли бы дать данные о любимых авторах, произведениях, названиях купленных или прочитанных книг. Можно было бы допустить, что когда мы задаем читателю вопрос о том, что он любит читать, то это провоцирует в ответах некую установку на развлечение, отвлечение, отдых и тогда популярность названных жанров становится весьма понятной. Реальная покупка книг для своих домашних библиотек могла бы показать, какие именно книги читатель считает нужным и важным иметь у себя дома. Приведем данные по лидерам книжных покупок
(мониторинг, май 1994 г., N=2006 человек). Респондентам предлагалось указать в предложенном списке жанров и типов литературы, какие именно книги они покупали в течение года. Не покупали книг по данным этого опроса — 42% опрошенных, что, заметим, не очень сильно расходится с долей людей, не читающих книги, хотя еще несколько лет назад книги были относительно дешевы и более доступны, чем в настоящее время. Приведем это распределение в порядке убывания частоты упоминания (в % к числу ответивших):
Детективы 53
Детская литература 48
Любовные романы 37
Исторические романы 36
Фантастика 32
Кулинария, садоводство, книги по дому и пр. 33 Русская и зарубежная классика 21
Литература по специальности 17
Энциклопедии,справочники 15
Книги о животных 13
Религиозная литература 13
Эротика, секс 9
Учебники иностранных языков, словари 9
Научная литература 9
Книги о сверхъестественном, таинственном 9 Поэзия 8
Политические бестселлеры, мемуары 8
Романы ужасов 7
Популярная литература по философии, истории 7
Книги о народных традициях, обрядах 5
Книги по бизнесу, предпринимательству 4
Литература русской эмиграции 4
Лидирующие в покупках жанры в значительной мере совпадают с любимыми жанрами чтения. Здесь, как и в ответах на вопрос о читательских предпочтениях, первые места занимают массовые развлекательные жанры. Новым предметом спроса (в сравнении с данными начала 1990 г.) является "любовный роман", который в качестве чистого жанра вышел на российский книжный рынок именно в в последние 5—7 лет. Отметим также популярность, фиксируемую и в других опросах, совершенно нового жанра, возникшего на стыке телевидения и книгоиздания, "киноромана", книг, написанных по сценариям популярных телесериалов.
Значительное сходство выявляет сопоставление данных о популярных среди читателей литературных жанрах и популярных киножанров у зрителей. В первую пятерку лидеров зрительского успеха тоже входят детективы и боевики, мелодрама, фильмы "ужасов" и фантастика, хотя абсолютными лидерами здесь являются комедии, а также старые зарубежные и отечественные фильмы. Довольно отчетливая дифференциация зрителей по оси "старое"—"новое" кино, и "свое, отечественное"—"чужое, западное" указывает на то, что кино действительно является наиболее массовым из искусств, и здесь сильнее, чем на массовых жанрах литературы прослеживаются идентификационные разломы поколений, когда для старших поколений полюсом позитивной идентификации является "прошлое", а негативной — "Запад". В массовом же чтении (занятии все же характерном прежде всего для молодых и средних возрастов) такие противопоставления либо отсутствуют, либо стерты.
Самыми активными покупателями книг (по данным майского мониторинга 1995 г.) являются респонденты до 39 лет, имеющие высшее образование — из этой группы
только 11% редко покупают книги; в той же возрастной группе, но без высшего образования, так же как и в группе старше 40 лет с высшим образованием, доля не покупающих в 3 раза выше. В сравнении с другими группами, выделенными по признаку возраста и образования, они являются абсолютными лидерами в покупке приключенческой и остросюжетной литературы (47%), детских книг (39%), энциклопедий и справочников (34%), учебников иностранных языков и словарей (16%), книг по бизнесу, технике, компьютерам (16%). Их "сверстники" без высшего образования приближаются к ним по активности своих покупок книг только в таком жанре, как приключенческая остросюжетная литература (32%), а чаще своих образованных сверстников они покупают только любовные романы (31%). Больше среднего эта группа покупает только детские книги (20%). Старшая возрастная группа с высшим образованием является лидером только в покупках книг по истории (33%), но меньше покупает энциклопедии и справочники (24%), альбомы по искусству (8%) и поэзию (12%); последние две позиции книгопокупки характерны и для молодых образованных респондентов.
По данным репрезентативного опроса населения, проведенного в июле 1994 г., на просьбу назвать одну-две книги, купленные в последнее время, 5% из тех, кто покупал книги (всего таких было 28% опрошенных) не смогли вспомнить ни название, ни автора. Всего было упомянуто (хотя бы 1% покупателей) 35 имен авторов или названий книг. Среди упомянутых авторов к "высокой литературе" прошлого и современности относилось не более трех-четырех имен, остальные же были авторами приключенческой, остросюжетной, детективной литературы или любовных романов. Единственные имена, которые упоминались в этом опросе относительно часто — это Дж.Х.Чейз и А. Дюма (7% от числа купивших книги).
В майском опросе 1997 г. москвичей (N=1500 человек) задавался вопрос о любимом писателе. Более 2% упоминаний собрали следующие имена писателей: Л.Толстой (7%), А.Пушкин (6%), А.Чехов (5%), Ф.Достоевский (3%), А.Дюма, М. Булгаков, МЛермонтов, В.Пикуль, Дж.Х.Чейз, М.Шоло-хов (по 2%); затруднились с ответом 39%.
Сравним данные опросов москвичей о любимых писателях, полученные в 1992 г. и 1997 г. Сопоставим только "наборы" имен (доля опрошенных в 1992 г. москвичей была значительно меньше, чем в 1997 г., что затрудняет их количественные сравнения из-за роста вероятной статистической погрешности). Примем во внимание не иерархию имен, а "попадание" в список лидеров (приводим имена в порядке убывания частоты упоминания в каждом из опросов):
1992 г. 1997 г.
А.Пушкин Л.Толстой
Л.Толстой А.Пушкин
А.Дюма А.Чехов
В.Пикуль Ф.Достоевский
М.Шолохов А.Дюма
А.Чехов М.Булгаков
Дж.Х.Чейз М.Лермонтов
Ф.Достоевский В.Пикуль
И.Тургенев Дж.Х.Чейз
М.Булгаков М.Шолохов
Т.Драйзер А.Кристи
С.Есенин Вайнеры
А.Кристи Ильф и Петров
Анализ этих списков позволяет, на наш взгляд, сделать, по крайней мере, два важных вывода. Первый — это практически сплошь старые имена (в основном эти авторы совпадают с теми, что назывались респондентами в сходных опросах и в 80-е годы). В обоих списках явно
видны следы обязательной школьной программы чтения, а также репертуара упоминавшейся уже знаменитой книгоиздательской инициативы первой половины 80-х годов — "макулатурной серии", тиражировавшей наряду с бесспорным "золотым" фондом классической отечественной и зарубежной литературы "мастеров популярных жанров" — детективов, фантастики, авантюрно-приключенческой литературы. Отсутствие в этих списках новых авторов особенно популярных сегодня жанров, нашедших в стране широкую читательскую аудиторию (той же А.Марининой или ДКорецкого, Н.Леоноваили автора популярных любовных романов Б.Картленд и пр.), по-видимому, указывает на то, что рынок массовой популярной литературы в современной России находится только в начальной фазе своего становления. Развитый рынок включает писателей, работающих на разные читательские аудитории или на разную публику, и основным фактором там является не причисление к "классике", а "успех", механизмы которого еще только начинают складываться в стране.
Оксана БО ЧАРОВА
Кто читает любовные романы?
Рост российского книжного рынка связан, прежде всего, с переориентацией издательского дела на читательские интересы и спрос, с распространением книг массовых и популярных жанров. Эти процессы остаются важнейшими характеристиками культурной и литературной ситуации в современной России. Задача этой работы — определить место "любовных романов" в иерархии читательских интересов, дать характеристики их аудитории, описать ту нишу масс-культурного пространства, которую занимают эти книги, а также саму мотивацию обращения к "любовным романам"*. Использовались данные мониторинга ВЦИОМ за 1994, 1995 и 1997 гг. и результаты качественных исследований. Хотя вопросы, касающиеся литературных предпочтений и культурных интересов, иногда формулировались по-разному (в частности, в одних случаях, вопрос о жанровых пристрастиях касался чтения, в других — покупки книг разных жанров; менялся и сам список жанров и т.п.), однако, как нам кажется, подобные различия не столь значительны, и не могут отразиться на характере описания общих тенденций в массовом чтении.
Любовный роман на российском книжном рынке. Любовный роман — один из новых жанров массовой литературы, распространившейся на российских книжных прилавках в последние 10 лет. Детективы, фантастика, исторические романы (хотя и в очень небольшом количестве, не соответствующем масштабам спроса на эти жанры) были доступны читателям в советские времена. Но "формульной литературы", содержащей подчеркнуто "женский" взгляд на отношения полов, чувства, карьеру, повседневность, практически не существовало. Некоторым аналогом дамского романа можно считать лишь женские повести, печатавшиеся в "тонких" журналах. Тем не менее потребность в таких книгах была — она в основном реализовывалась в чтении исторических романов и, прежде всего цикла романов А. и С. Голон об Анжелике.
В конце 80-х годов, с началом "наступления" популярной культуры появились первые книги, отвечающие массовым представлениям о женском чтении. Особым спросом пользовались так называемые "кинороманы", напи-
* Подробный анализ текстов "любовных романов" и некоторые общие наблюдения о роли этого жанра в современном российском социокультурном процессе см.: Бочарова О. Формула женского счастья. Заметки о женском любовном романе // Новое литературное обозрение. 1996. № 22.
санные и выброшенные на рынок по следам популярных телесериалов. "Мыльные оперы" в то время были самым новым и поразительным явлением на ТВ, знаком перемен в культурных процессах. "Кинороман" трудно назвать самостоятельным жанром, поскольку читатели обращались к нему, желая продлить и повторить впечатления от сериалов и фильмов. Тогда же российские читатели впервые познакомились и с мировыми бестселлерами "Унесенные ветром" и "Поющие в терновнике". Хотя структура, сюжет, язык, ценности, тематизированные в этих книгах, значительно сложнее любовных романов и не укладываются целиком в формулу этого жанра, сами читательницы выделяют в них прежде всего тематические мотивы "love story".
Лишь в 90-х годах российские читательницы, наконец, познакомились с "настоящими" любовными романами. С самого начала аудитории были предложены серийный принцип чтения и определенный статус книг этого жанра. Книги стали выходить в мягких переплетах карманного формата, объединенные простыми знаками серии "Любовные романы" и "Романы о любви". Такие важные составляющие литературного процесса и взаимодействия с читателем, как бестселлер, рекламная "раскрутка" знаменитых авторов и прочие в данном случае оказались второстепенными.
За 7—8 лет присутствия на российском книжном рынке жанр завоевал прочные позиции в предпочтениях массового читателя. Любовные романы являются лидерами чтения наряду с детективами, боевиками и исторической беллетристикой (табл. 1).
Таблица 1
"Тройка" лидеров читательских предпочтений (в % к числу опрошенных; май 1994 г.; N=2975 человек; ноябрь 1997 г.; N=2401 человек)
Вид литературы 1994 г. 1997 г.
Детективы, боевики 26 32
Любовные романы 23 27
Исторические романы 23 24
Любовные романы, представленные на современном рынке, очень разнообразны. Есть мэтры жанра — такие, как Б.Картленд, продолжающая традиции "розового романа" и использующая в своих книгах формулы приключения и тайны или Дж.Коллинз, в чьих романах много откровенной эротики, саспенса и проблем бизнеса. Появились так называемые "исторические" любовные романы, в которых любовные истории разворачиваются в контекс -те определенной исторической эпохи и переплетаются с реальными событиями и лицами (впрочем, эпоха здесь в основном является декоративным фоном, прописанным очень условно и неясно). Публике представлены в рамках жанра различные тематические и стилевые направления, отвечающие различным читательским потребностям и мотивациям.
Названия серий либо просто указывают на принадлежность к жанру ("Романы о любви", "Купидон"), либо размечают внутрижанровое пространство по значимым для читателя критериям, таким, как исторический (культурный) контекст ("Любовный роман", "Новый Голливуд"), "сила" эротической составляющей ("искушение", "соблазны"). И сами названия, и оформление в высшей степени стандартизированы. В названиях преобладает романтическая пафосная экспрессия о "сильном чувстве", "страсти" ("И ты полюбишь однажды", "Огонь любви", "Остров мечты"), картинки на обложках воспроизводят масс-культовые стереотипы мужской и женской красоты.
