CC BY
23ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ
DOI 10.7442/2071-9620-2018-10-2-108-116
УДК 378:101.1(47) ББК 74.4
В.Л. Бенин
(Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы, г. Уфа, Россия)
ТЕНДЕНЦИИ ДЕГУМАНИЗАЦИИ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
Цель статьи - рассмотрение тенденций дегуманизации современного российского социума и их влияния на образование, фактически предопределяющее превращение образование (особенно высшего) в один из инструментов массовой культуры. Образовательные технологии представляются автору средством достижения минимально необходимого уровня педагогического профессионализма, которое целесообразно использовать, но видеть в них вершину педагогического мастерства безосновательно. Сложившаяся ситуация делает реальной возможность потери одного из главных достижений отечественной педагогики - ее гуманистического характера.
Ключевые слова: гуманистическая педагогика, дегуманизация общества, образовательные технологии, бюрократизация образования.
V.L. Benin
(Bashkir State Pedagogical University named after M.Akmulla, Ufa, Russia)
DEHUMANIZATION TRENDS OF RUSSIAN HIGHER EDUCATION
The purpose of the article is to examine trends of dehumanization in modern Russian society and its' impact on education that in fact predetermines the transformation of education (undergraduate especially) into an instrument of mass culture. Educational technologies are seen by the author as ways of achieving the minimum necessary level of pedagogical professionalism which is rational to use but it cannot be considered the top of pedagogical skill. Current situation makes the loss of one of the main achievements of Russian pedagogy - its humanistic nature is very possible.
Keywords: humanistic pedagogy, dehumanization of society, educational technologies, bureaucratization of education.
Исследователь социальных изменений, происходящих в современном российском образовании, не может не заметить рассогласование его теории и практики в, казалось бы, давно решенном вопросе гуманизации. С одной стороны, этот вопрос не обделен вниманием исследователей. Спектр подходов обширен и разнообразен - кроме традиционных педагогических диссертаций, статей и монографий он пополнился жанром манифеста [10], и это не считая смежной проблематики! С другой стороны, пока педагоги-теоретики в своих изысканиях пытались всячески расширить перечень подходов к вопросам гуманизации образования, рассматривая специфику ее проявления как в России в целом [18], так и по городам и весям [3; 15]; изучая ее проявления в образовательных учреждениях различного уровня [6; 17] и в многообразии нюансов вузовской жизни [7; 19; 20]; обсуждая ее своеобразие даже при подготовке военных и работников органов внутренних дел [11; 12], в образовательном процессе всё явственнее стали проявляться тенденции принципиально иной ориентации.
Напомним, если в том есть необходимость, что возникшая в середине ХХ в. и с 90-х годов считающаяся официальной образовательной политикой в России, гуманистическая педагогика - это педагогика, в центре внимания которой стоит уникальная целостная личность обучающегося, стремящегося к максимальной самореализации. Абсолютно значимыми для этой педагогической доктрины признаются социально ответственная личная свобода и умение индивида прогнозировать и контролировать собственную творческую жизнь.
Идеи эти не новы. Впервые они получают теоретическое обоснование еще в работах К.Н. Вентцеля, В.П. Вахтерова, П.Ф. Каптерева, П.Ф. Лесгафта. В 60-х годах ХХ века эти идеи развивали А. Мас-лоу, К. Роджерс, Г. Олпорт. В их традиции энциклопедия «Britannica» определила гуманизм как доктрину, ставящую во
главу угла человеческие интересы и человеческую значимость [30].
Однако достижение названных целей сегодня сталкивается с противоречащими тенденциями как на социальном, так и на собственно педагогическом уровнях. В частности, настораживает заявление Патриарха Московского и всея Руси Кирилла о том, что «Сегодня мы говорим о глобальной ереси человеко-поклонничества, нового идолопоклонства, исторгающего Бога из человеческой жизни. Ничего подобного в глобальном масштабе никогда не было. Именно на преодоление этой ереси современности, последствия которой могут иметь апокалиптические события, Церковь должна направлять силу своей защиты, своего слова, своей мысли» [14]. Нет надобности доказывать, что озвученная позиция Патриарха непримирима с идеями гуманистической педагогики. И хотя де-юре это всего лишь мнение лидера одной из общественных организаций, де-факто оно претендует на нечто большее, чем мнение «одного из...». Не случайно российские власти оставили это высказывание без комментариев, поскольку оно соответствует идеологии «духовных скреп».
По мнению Н.К.Чапаева, современное образование, «строящееся, с одной стороны, на идеологии удовлетворения всех субъективных желаний и потребностей (крайнего индивидуализма), с другой -на идеологии тестового технократизма (крайнего функционализма), инициируя дезинтеграционные процессы в развитии человека, перестает отвечать потребностям развития, как самого человека, так и общества в целом» [26, с. 12]. Но еще масштабнее изменения, привносимые в образование извне. Его ускоренная и непродуманная коммерциализация - общая тенденция, которая объективно привела к снижению качества подготовки и ряду других пока плохо прогнозируемых негативных последствий. Начавшийся в России в конце ХХ в. социально-экономический кризис повлек за собой не только полную дегуманизацию общества,
I
го m о
СО
го
Ci
ю о
ф Э о _0 m
0
1
I
ф
m н
о ф
т ф
го
ф
ф
но, вместе с девальвацией образования, привел к деградации социокультурной устойчивости личности новых поколений. Глобализация современной экономики и порождаемый ею тип системной конкуренции по-новому поставили вопрос о сравнительных конкурентных преимуществах, которыми обладают те или иные субъекты мирохозяйственных отношений, нации, региональные сообщества и, в конечном счете, отдельные индивиды. Интеграционные процессы формирования общеевропейского образовательного пространства вошли в острое противоречие с попытками сохранить уникальность национальных форм социализации. Эти процессы фактически предопределяют превращение образования (особенно высшего) в один из инструментов массовой культуры. Оно утрачивает национальные ценностно-идеологические корни. В результате причисленное к сфере услуг образование минимизирует внутрикультурные функции, выпадая из векторных процессов культуры, хотя, казалось бы, должно их определять [4, с. 86].
Образование в обществе потребления отражает специфику современной аксиологии. Определяющей тенденцией его развития в настоящее время все более становится ориентация на потребителя. Оно трансформируется из гуманистического акта безвозмездной трансляции от поколения к поколению накопленного культурного опыта в возмездную потребительскую услугу.
Современной России вновь необходима всесторонняя модернизация. Но посмотрите на приоритетные направления развития научных исследований. В них вообще нет места гуманитарному знанию. Думается, это не случайно. Важным отличием гуманитаристики, кроме прочего, является то, что, формируя индивидуальность, она делает человека х невосприимчивым к социальной мифо-1 логии. Ценность ее, отмечал Т. Иглтон, ш состоит не в привитии умения приспо-т сабливаться к доминирующим идеям, а
в овладении навыками им противостоять [5]. Функция социальной критики имплицитно присуща гуманистическому мировоззрению. Собственно, наличием социальной критики оно и отличается от политической конъюнктуры и апологетики. Уже в силу этого гуманизм всегда несколько оппозиционен любой государственной идеологии.
В основе гуманистического мировоззрения лежит четкое осознание различия между идеологией и идеалами. В общеупотребительном смысле идеал есть «представление высшего совершенства в каком бы ни было отношении; то, что является объектом стремления независимо от того, близка ли или очень отдалена возможность осуществления» [1, с. 238]. В отличие от него, идеология представляет собой систему политических, правовых, нравственных, религиозных, эстетических и философских взглядов и идей, которая «выражает интересы и формулирует цели определенных социальных групп» [13, с. 273-274].
В любых исторических или социальных условиях, отмечал профессор педагогической школы Стэнфордского университета Г. Вейлер, задача воспитания будущих граждан неотделима от системы ценностей общества и социального строя [2, с. 39]. В свою очередь, система образования как общественный институт, специально созданный для реализации этой задачи, зависит от целого ряда политических факторов. Обычно образовательные системы стремятся привить обучающимся уже устоявшиеся и наиболее распространенные модели поведения и убеждения для сохранения и воспроизводства господствующих в современном мире идеологий.
Но, как подчеркивал К. Ясперс, подлинная ценность человека заключается не в идеологии, которую он исповедует, а в исторически единичном человеке, который не может быть заменен (показательно, что один из наименее гуманистических периодов нашей советской истории прошел под лозунгом «Незаме-
нимых не существует») и замещен [29, с. 453]. Что же происходит тогда, когда человек как ценность подменяется иными ценностями, показал еще С.Л. Франк: «Где человек должен подчинить непосредственные побуждения своего «я» не абсолютной ценности или цели, а по существу равноценным с ним (или равно ничтожным) субъективным интересам «ты» - хотя бы и коллективного, - там обязанности самоотречения, бескорыстия, аскетического самоограничения и самопожертвования необходимо принимают характер абсолютных, самодовлеющих велений, ибо в противном случае они никого не обязывали бы и никем бы не выполнялись» [25, с. 157].
Формулируя «закон инакомыслия», М.К. Мамардашвили подчеркивал, что всякая идеология стремится дойти в своем систематическом развитии до такой точки, где ее эффективность измеряется не тем, насколько верят в нее люди и как много таких людей, а тем, что она не дает думать [9, с. 93]. Этот обскурантизм «нежелания думать» сегодня демонстрируется многими примерами, ярчайший из которых - вынесенное в Архангельске скандальное судебное решение, касающееся публикации в социальных сетях одной из самых знаковых с исторической точки зрения фотографий: склоненных фашистских знамен во время Парада Победы на Красной площади [24]. Публикатора оштрафовали за изображение свастики. Сделано это было в полном соответствии с буквой закона, хотя и вразрез с элементарным здравым смыслом.
Главная цель гуманистической педагогики - обучающийся, творчески созидающий себя сам, - плохо согласуется с целями государства, которое заинтересовано в тиражировании граждан, послушных его воле и не слишком задумывающихся над их сущностью. Сказанное характеризует тот (думается, весьма негативный) социальный фон, на котором мы пытаемся развивать наследие гуманистической педагогики. Но и внутри
собственного профессионального цеха у педагогов не все однозначно.
Что есть ученик - сосуд, который надо наполнить, или факел, который следует зажечь? Этот древний педагогический диспут казался однозначно решенным. Но сегодня он вновь актуализируется не в последнюю очередь благодаря идеологии компьютерно-дистанционных технологий образования, всерьез предлагающих идею «автоматизированной конвейерной разливки» знаний. В основе этой идее лежит утверждение, что у названных технологий должны быть некие инвариантные основания, поскольку «люди во многом и психологически, и физиологически одинаковы» [27, с. 3]. Но если люди одинаковы, то индивидуальный (гуманистический) подход к ним излишен.
Возражая многочисленным сторонникам педагогических технологий, А.П. Усольцев справедливо отмечает: «Педагогические технологии оказываются эффективными лишь в статистических отчетах. Тот ученик, которому не повезло и для которого в связи с какими-то его личностными особенностями используемая учителем технология принципиально не подходит, попадает в «брак». Однако его личный отрицательный результат никак не влияет на благостную картину общего улучшения. Ответственный учитель обязательно выйдет за рамки технологии и будет индивидуально работать с этим учеником, пока у него не накопятся усталость и профессиональный цинизм. Потом он просто перестанет замечать «нестандартных» детей - вот что, собственно, и происходит в массовых масштабах» [22, с. 23]. Сказанное в полной мере относится и к высшей школе, где внедрение компьютерно-дистанционных образовательных технологий проводится в особо агрессивной форме.
В критике компьютерно-дистанционных технологий образования А.П. Усоль-цев не одинок. В публикациях (отнюдь не дилетантов) уже отмечается и то, что вследствие этого теряется одна из глав-
I
го со о
СО
го
Ю О
го
ф
ф
ных особенностей учебного процесса -его индивидуальный и авторский подход в передаче не информации, но знаний [16, с. 24]; и то, что технологии без профессорско-преподавательского состава вряд ли станут результативными, они по инерции могут лишь сохранить угасающий без экзистенциальной подпитки живых преподавателей результат [23, с. 11-12]. Разделяя прозвучавшие опасения, осмелюсь утверждать, что технологический подход в образовании альтернативен гуманистическому.
Как ни грустно это признавать, но изгнание личностного начала характерно для современного российского образования, что наглядно демонстрирует научно-педагогическая периодика. Под благовидным предлогом стремления к международным стандартам, многие психолого-педагогические журналы с легкостью отказались от авторской стилистики, заменив ее на клишированное «прокрустово ложе» структуры, заимствованной у естественнонаучных публикаций. Но обезличенные и стандартизированные структуры статей об образовании - это первый шаг к высокотехнологичному, но обезличенному образованию.
Образовательные технологии - это педагогика без личности. Сколько ни кивай на греческий корень (Др.-греч. те%уп - искусство, мастерство, умение), родовое понятие «технология» означает «совокупность методов, способов и приемов получения, обработки или переработки сырья и полуфабрикатов с целью изготовления продукции» [13, с. 720]. В ней нет места личностному началу. Овладение ею необходимо, как необходимо освоение основами ремесла, без чего не может сформироваться мастер. Но тот, кто ограничивается основами ремесла, мастером не становится.
Образовательные технологии пред-х ставляют собой средство достижения | минимально необходимого уровня пе-ш дагогического профессионализма, т.е. т обезличенного образования, из которого
удалено личностное начало педагога. Их целесообразно использовать, но видеть в них средство гуманизации образования безосновательно.
Есть и еще один аспект, позволяющий без большого оптимизма смотреть на перспективы гуманизации отечественного высшего образования. Это положение самого педагога. Особый интерес в этом плане представляют результаты исследований экономистов и социологов, среди которых особый интерес представляет статья доктора экономических наук М.В. Курбатовой и кандидата технических наук Е.С. Каган с говорящим названием «Оппортунизм преподавателей вузов как способ приспособления к усилению внешнего контроля деятельности». В очень кратком изложении ее тезисы таковы.
Внедрение новых государственных стандартов и сопровождающих их новаций вузовского менеджмента сопровождается трансформацией институциональной природы вуза и коренным изменением положения преподавателей. Вузовские коллективы перестают рассматриваться как особый фактор формирования образовательной и научной среды, значимой для обеспечения эффективности деятельности преподавателей, за аксиому принимается тезис об их взаимозаменяемости и мобильности [8, с. 118].
Для вузов устанавливаются правила деятельности, основанные на создании формализованной системы подотчетности и мониторинга. Выстраивается цепочка «работы на показатель», охватывающая все уровни управления и работающая на «имитацию создания эффективной системы высшего образования». Такое положение, по мнению голландского исследователя Ю. Эндер-са, приводит «к однобокости, формированию утилитарного краткосрочного мышления, жесткому определению целей, измеримым результатам, «клиен-тизации» студентов и «депрофессионализации» преподавателей» [28, с. 222]. Неизбежным результатом этого становится расширение используемых препо-
давателями практик «следования своим интересам», современной экономической наукой определяемое как оппортунизм [21, с. 43-44].
В итоге коллеги-социологи приходят к неутешительному выводу: «Реформирование российской системы высшего образования сопровождается изменением институциональной природы вузов, их превращением в клиентоориентиро-ванные организации, формирует новые стимулы деятельности для администрации вузов и преподавателей. Их встраивание в агентскую цепочку подотчетности сопровождается принципиальным изменением в практиках «следования своим интересам». В зависимости от накопленных запасов человеческого и социального капитала, а также от ресурсных возможностей отдельных вузов они выбирают разные стратегии следования своим интересам, различающиеся по уровню отлынивания в разных направлениях деятельности. Все это сопровождается ухудшением академической среды, ограничением академических свобод и снижением академических стандартов» [8, с. 133-134].
Незатихающие общественные споры о целях, ходе и результатах реформы образования демонстрируют явную социальную заинтересованность в её освобождении от чиновничьего диктата. При этом всем, кроме администраторов от образования, виден ее затянувшийся системный кризис. Исследователи отмечают, что поток административных управляющих воздействий, часто необоснованных, усиливает давление на педагогов-практиков, реально решающих задачи образования, и этим увеличивает деструктивность педагогической практики. Два десятилетия модернизации отечественного высшего образования показали, что осуществляемые преобразования не снижают, а увеличивают число противоречий. Учебно-воспитательный процесс в высшей школе идёт путями проб и ошибок или по инерции. Еще одним вкладом в эту «копилку»
проблем становится тренд дегуманизации российского высшего образования, который делает реальной возможность потери одного из главных достижений отечественной педагогики - ее гуманистического характера. Библиографический список:
1. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Современная версия. - М.: Изд-во Эксмо, 2002. -672 с.
2. Вейлер Г. Политика, образование, развитие // Перспективы. Вопросы образования. - 1985. - №4. С. 30-46.
3. Гуманизация образовательного пространства Республики Хакасия: сборник научно-методических материалов экспериментально-исследовательской работы в ДОУ - Абакан: ГОУ ДПО «Хакасский респ. ин-т повышения квалификации и переподготовки работников образования», 2007. - 80 с.
4. Жукова Е.Д. Мозаичность как культурная характеристика современного образования // Философия образования: всероссийский научный журнал. - 2013. - № 2. С. 85-90.
5. Иглтон Терри. Медленная смерть университета [Электронный ресурс] // Скепсис. Народно-просветительский журнал. - Режим доступа: http:// scepsis. net/library/print/id_3672. html.
6. Карсканова С.В., Бреславская А.Б. Гуманизация образовательного пространства высшей школы как условие гармоничного развития личности студентов // Сборники конференций НИЦ Социосфера. - 2014. - № 17. С. 69-73.
7. Красноок З.П., Кабанова С.В., Корнилова Л.А. Гуманизация образовательного пространства как аспект формирования гражданственности и патриотизма студенческой молодежи // Новая наука: Теоретический и практический взгляд. - 2016. - № 1112. С. 69-73.
8. Курбатова М.В., Каган Е.С. Оппортунизм преподавателей вузов как
I
го ш о со ГО
ю о
ф э
о _0 ш
0
1
I
ф
CG
н
о ф
т ф
J
го
ф
ф
X
<u
LO
способ приспособления к усилению внешнего контроля деятельности // Journal of Institutional Studies (Журнал институциональных исследований). -2016. - Т. 8 - № 3. С. 116-136.
9. Мамардашвили М. Закон инакомыслия // Здесь и сейчас. - 1992. - №1. С. 10-14.
10. Манифест «Гуманистическая педагогика: XXI век» [Электронный ресурс] // АОУ ВО ДПО "ВИРО". - Режим доступа: http:// s06004.edu35.ru/ attachments/article/3401/Manifest.pdf
11. Михеева О.В. Нужна ли гуманизация военному образованию? // Гуманизация образования. - 2009. - № 1. -С. 78-82.
12. Мокрецова Н.М. Гуманизация образования сотрудников органов внутренних дел средствами иноязычного образования // Подготовка кадров для силовых структур: современные направления и образовательные технологии: материалы двадцать первой всероссийской научно-методической конференции. - Иркутск: ФГКОУ ВПО ВСИ МВД России, 2016. С. 447-449.
13. Новый иллюстрированный энциклопедический словарь. - М.: Большая Российская энциклопедия, 2000. -912 с.
14. Патриарх о правах человека [Электронный ресурс] // Livejournal. - Режим доступа^йр: //christ-civ. livejournal. com/ 550595.html
15. Портье С.В. Гуманизация образовательного пространства Челябинска // Педагогическое образование и наука. - 2013. - № 5. С. 84-90.
16. Преподавательский труд в современ-ной России: трансформация содержа-ния и оценки. - Екатеринбург: Изд- во Урал. ун-та, 2016. -207 с.
17. Присяжнюк Ю.С. Гуманизация образовательного пространства среднего учебного заведения: андрагогический аспект // Психология. Социология. Педагогика. - 2012. - № 12. С. 21-24.
18. Рубанцова Т.А. Гуманизм и гуманизация современного образовательного пространства России // Профессиональное образование в современном мире. - 2015. - № 3. С. 63-70.
19. Стригулина Е.Ю. Гуманизация образовательного пространства вуза как условие развития человеческого капитала (на примере обучения слабовидящих студентов) // Человеческий капитал в обновлении России. Материалы конференции. - Екатеринбург: Урал. гуманит. ин-т, 2014. С. 155-160.
20. Токарева Т.Н. Гуманизация образовательного пространства вуза посредством интерактивного метода CASE STUDY // Образование. Наука. Научные кадры. - 2014. - № 3. С. 198-200.
21. Уильямсон О.И. Поведенческие предпосылки современного экономического анализа // THESIS. - 1993. - Т. 1. Вып. 3. С. 39-49.
22. Усольцев А.П. Бюрократизм как индикатор системных противоречий системы образования // Образование и наука. - 2018. - Т. 20. - № 3. С. 9-32.
23. Фоминых М.В. Особенности педагогического взаимодействия в условиях проблемно-модельного подхода // Высшее образование сегодня. -2017. - № 1. С. 11-12.
24. Фото с Парада Победы оказалось запрещено законом [Электронный ресурс] // Взгляд. Деловая газета. - Режим доступа: https://vz.ru/ society/2018/1/29/905695.html
25. Франк С.Л. Этика нигилизма // Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции. - М.: Новое время, 1990. -С. 146-181.
26. Чапаев Н.К. Фромм и компетентност-ный подход: в поисках философии образования целостного человека XXI века // Образование в регионах России: научные основы развития и инноваций: материалы V Всерос. на-учн.-практич. конф. - Екатеринбург: РГППУ, 2009. - Ч. 1. С. 12-14.
27. Штейнберг В.Э., Манько Н.Н. Инварианты дистантного образования //
Педагогические технологии. - 2017. -№ 2. С. 3-12.
28. Эндерс Ю. Кафедральная система в переходный период: назначения, повышения и барьеры на вход в профессию в немецком высшем образовании // Контракты в академическом мире. - М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2011. С. 195-227.
29. Ясперс К. Смысл и назначение истории. - М.: Республика, 1994. - 527 с.
30. Britannica CD. Version 97. Encyclopedia Britannica, Inc., 1997 [Электронный ресурс] // Режим доступа: www. britannica.com
Поступила 08.04.2018
Об авторе:
Бенин Владислав Львович, заведующий кафедрой культурологии и социально-экономических дисциплин, декан социально-гуманитарного факультета, ФГБОУ ВО «Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы» (Россия, г. Уфа), доктор педагогических наук, профессор, benin@lenta.ru
Для цитирования: Бенин В.Л. Тенденции дегуманизации отечественного высшего образования // Современная высшая школа: инновационный аспект. - 2018. - Т. 10. -№ 2. С. 108-116. DOI: 10.7442/2071-9620-2018-10-2-108-116
References:
1. Brokgauz F.A., Efron I.A. Encyclopedic dictionary. Modern version. -M.: Izd-vo Eksmo, 2002. - 672 p. [in Russian]
2. Veiler G. Politics, education, development. Perspektivy // Voprosy obrazovaniia. - 1985. -№4. P.30-46. [in Russian]
3. Humanization of education environment at the Republic of Khakasia. Sbornik nauchno-metodicheskikh materialov eksperimentalno-issledovatelskoi raboty v DOU. -Abakan: Intsitute of education staff qualification upgrade and retraining of the Republik of Khakassia, 2007. - 80 р. [in Russian]
4. Zhukova E.D. Mosaicism as a cultural characteristic of modern education // Filosofiia obrazovaniia: vserossiiskii nauchnyi zhurnal. - 2013. - № 2. P. 85-90. [in Russian]
5. Eaglton Terri. Low death of the university [Electronic resource]. Available at: ^ http://scepsis.net/library/print/id_3672.html. (Access date 09.11.2015). [in Russian] |
6. Karskanova S.V., Breslavskaia A.B. Humanization of higher school educational space о as a condition of harmonic development of student's personality. Sborniki konferentsii NIC Sociosfera. - 2014. - № 17. P. 69-73. [in Russian]
7. Krasnook Z.P., Kabanova S.V., Kornilova L.A. Humanization of educational space as an aspect of forming the civic and patriotic spirit of students // Novaia nauka: Teoreticheskii i prakticheskii vzgliad. - 2016. - № 11-12. P. 69-73. [in Russian]
8. Kurbatova M.V., Kagan E.S. Opportunism of higher school faculty as a way to adapt to the increasing outer control // Journal of Institutional Studies (Zhurnal institutsio-nalnykh issledovanii). - 2016. - T. 8. - № 3. P. 116-136. [in Russian]
9. Mamardashvili M. Law of nonconformity // Zdes i seichas. - 1992. - №1. P. 10-14. [in Russian]
10. Manifest «Gumanisticheskaja pedagogika: XXI vek» [Electronic resource]. Available at http:// s06004.edu35.ru/attachments/article/3401/Manifest.pdf. Access date 20.10.2015. [in Russian]
11. Mikheeva O.V. Does military education need humanization? // Gumanizatsiia obrazovaniia. - 2009. - № 1. P. 78-82. [in Russian]
12. Mokretsova N.M. Humanization of education of law enforcement officers by means of foreign language learning. Podgotovka kadrov dlia silovykh struktur: sovremennye napravleniia i obrazovatelnye tekhnologii. - Irkutsk, 2016. P. 447-449. [in Russian]
ro
Ci Ю о
13. New illustrated encyclopedic dictionary. - M.: Bolshaia Rossiiskaia entsiklopediia, 2000. - 912 p. [in Russian]
14. Patriarch on human rights [Electronic resource] // Livejournal. Available at http: //christ-civ. livejournal. com/ 550595.html
15. Portie S.V. Humanization of Chelyabinsk educational space // Pedagogicheskoe obrazovanie i nauka. - 2013. - № 5. P. 84-90. [in Russian]
16. Teacher's work in contemporary Russia: transformation of content and evaluation. -Ekaterinburg: Izd- vo Ural. un-ta, 2016. - 207 p. [in Russian]
17. Prisiazhniuk Yu.S. Humanization of educational space of an institution of secondary education: androgogical aspect // Psikhologiia. Sotsiologiia. Pedagogika. - 2012. - № 12. P. 21-24. [in Russian]
18. Rubantsova T.A. Humanism and humanization of modern educational space in Russia // Professionalnoe obrazovanie v sovremennom mire. - 2015. - № 3. P. 63-70. [in Russian]
19. Strigulina E.Yu. Humanization of higher school educational space as a condition for human capital development (by the example of teaching students with vision problems). Chelovecheskii kapital v obnovlenii Rossii. Materialy konferencii. - Ekaterinburg, 2014. P. 155-160. [in Russian]
20. Tokareva T.N. Humanization of higher school educational space with CASE STUDY interactive method // Obrazovanie. Nauka. Nauchnye kadry. - 2014. - № 3. P. 198-200. [in Russian]
21. Uiliamson O.I. Behavioral preconditions of modern economic analysis // THESIS. -1993. - Vol. 1. - Vyp. 3. P. 39-49. [in Russian]
22. Usoltsev A.P. Bureaucracy as an indicator of system contradictions in the education system // Obrazovanie i nauka. - 2018. - Vol. 20. - № 3. P. 9-32. [in Russian]
23. Fominykh M.V. Peculiarities of pedagogical interactions in the conditions of problemmodel approach // Vysshee obrazovanie segodnia. - 2017. - № 1. P. 11-12. [in Russian]
24. Photo from Victory Parade appeared to be illegal [Electronic resource] // Vzgliad. Business newspaper. Available at: https://vz.ru/society/2018/1/29/905695.html. (Access date 24.03.2018). [in Russian]
25. Frank S.L. Ethics of nihilism. Vekhi: Sbornik statei o russkoi intelligentsii. - M.: Novoe vremia,1990. P.146-181. [in Russian]
26. Chapaev N.K. Fromm and competence approach: looking for education philosophy of wholesome 21st century man. Obrazovanie v regionakh Rossii: nauchnye osnovy razvitiia i innovatsii: materialy 5 Vseros. nauchn.-praktich. konf. - Ekaterinburg: RGPPU, 2009. Part. 1. P. 12-14. [in Russian]
27. Shteinberg V.E., Manko N.N. Invariants of distance education // Pedagogicheskie tehno-logii. - 2017. - № 2. P. 3-12. [in Russian]
28. Enders Yu. Department system in the transition period: appointments, promotions and barriers for entering the trade in the German system of higher education. Kontrakty v akademicheskom mire. - M.: Izd. dom Vysshei shkoly ekonomiki, 2011. P. 195-227. [in Russian]
29. Jaspers K. The Origin and Goal of History. -M.: Respublika, 1994. - 527 p. [in Russian]
30. Britannica CD. Version 97. - Encyclopedia Britannica, Inc., 1997 [Electronic resource]. Available at: www.britannica.com.
About the author:
Benin Vladislav Lvovich, Head, Department of Culture Studies and Socio-Economic Subjects, Dean, Faculty of Social Sciences and Humanities, Bashkir State Pedagogical University named after M. Akmulla (Ufa, Russia), benin@lenta.ru
| For citation: Benin V.L. Dehumanization trends of Russian higher education // Contem-
UQ porary Higher Education: Innovative Aspects. - 2018. - Vol. 10. - No. 2. P. 108-116. ri DOI: 10.7442/2071-9620-2018-10-2-108-116
