CC BY
71
ТЕМА «БЕГСТВА» И «УХОДА» КАК ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ПРИЕМ В ТВОРЧЕСВЕ А.П. ЧЕХОВА И Т. УИЛЬЯМСА
© Павина М.В.*, Радомысленский Е.В.*
Институт современного искусства, г. Москва
Проанализированы темы бегства и ухода как художественный прием в творчестве Т. Уильямса и А.П. Чехова, прослежено их сходство и различие. Основной мотив героев Т. Уильямса - бегство тонко чувствующей личности от окружающей жестокости в те места, где они были счастливы. У А.П.Чехова герои стремятся уйти от проблем обывательской жизни в нереальный мир мечты.
По пьесам Т. Уильямса можно изучать историю Юга США после окончания Гражданской войны (1861-1865) и по сегодняшний день, как по пьесам А.П. Чехова - историческую ситуацию рубежа веков не только России, но и Европы, равно как и увидеть аналогии с современностью. Процесс этот освещался авторами по-разному и с разных идейных позиций, но при этом определились основные темы. У Т. Уильямса это тема бегства и преследования. В творчестве А.П. Чехова эта тема звучит как тема ухода.
Не случайно мы сравниваем именно этих двух художников, ведь А.П. Чехов оказал особое влияние на американскую драму XX в. [1, с. 110]. Под это влияние попал и Т. Уильямс. Он многое воспринял у А.П. Чехова, многому у него научился. В своих «Мемуарах» Теннеси Уильямс пишет, что летом 1934 года он «влюбился в Чехова, в его рассказы... Это он научил меня художественной восприимчивости - я тогда почувствовал влечение к литературе ... в моем литературном становлении. более всех я обязан Чехову» [2, с. 50]. Близость к А.П. Чехову у Т. Уильямса проявляется в тончайшей психологической разработке характеров, глубоком обосновании действий и поступков персонажей, создание поэтической атмосферы. И все же, не смотря на это, прямые параллели между А.П. Чеховым и Т. Уильям -сом провести нельзя, хотя некоторые черты поэтики Т. Уильямса рождают подобный соблазн. У обоих драматургов присутствует тема бегства и ухода в их творчестве, но подход к ней был разным.
У Т. Уильямса тема бегства и преследования становится одной из основных тем в его творчестве, она звучит практически в каждой пьесе. Жажда романтики и нежелание смириться с обывательским существованием гонят из дома Тома Уингфилда («Стеклянный зверинец»), но в своих
* Аспирант кафедры Театрального искусства.
♦ Заведующий кафедрой Театрального искусства, профессор, заслуженный деятель искусств РФ.
воспоминаниях он снова и снова повторяет этот «возврат фатальный к местам, что не однажды предали» его [3, с. 30]. Бегством в мир иллюзий пытаются спастись от безжалостной действительности его мать Аманда, сестра Лора и Бланш Дюбуа из «Трамвая «Желание». Вэл («Орфей спускается в ад») стремится любой ценой сохранить свободу, но становится жертвой преследования шерифа и его своры. Поэтическая метафора получает здесь буквальное воплощение - их выход на сцену предваряется собачьим лаем, а одного из помощников шерифа зовут Дог.
Чанс Уэйн из «Сладкоголосой птицы юности» после долгих скитаний возвращается к местам, где когда-то был счастлив. Но этот возврат становится для него фатальным: здесь его также ждет свора преследователей, готовая растерзать беглеца. В аналогичном положении оказываются и герой пьесы «Ночь игуаны» Шеннон, пытающийся укрыться от преследующих его разъяренных старых дев-учительниц, и Себастьян Винэбл («Внезапно прошлым летом»), которого сначала преследуют, а потом буквально растерзывают в клочья голодные подростки. Таким образом, большинство героев Уильямса уподобляются загнанным зверям, на которых идет охота и которых ждет неминуемая расправа.
От чего же бегут герои Т. Уильямса? Они бегут от безжалостного окружения, готового затравить, уничтожить свободную, тонко чувствующую личность; бегут от жестокости, от всего того, что сковывает естественные стремления личности. Отсюда проистекает основной конфликт всего творчества Т. Уильямса - столкновение хрупкого, уязвимого мира добра с могущественным и жестоким окружением, в котором нет места состраданию и милосердию.
Чехов А.П. по-другому подошел к этой теме, его сюжет ухода предполагает наличие двух миров с границей между ними: этого мира, в котором живет герой и с которым он порывает, и другого мира с его особыми законами (мира утопии). Чеховские герои уходят от того, что - так или иначе -ограничивает вольное, гармоничное развитие человека. Мечта Никитина из рассказа «Учитель словесности»: «... ему страстно, до тоски вдруг захотелось в этот другой мир.» [4, с. 212]. В этот «другой мир» стремятся попасть и сестры Прозоровы («Три сестры»), которые поглощены мыслями о переезде в Москву, где, как им кажется, должна начаться новая жизнь. Но этот общий лейтмотив наполнен у каждой из них своей личной темой: у Ирины это неосуществленное стремление найти удовлетворение в труде; у Ольги - мечты о замужестве и мысли о тяготящих ее школьных обязанностях, жалобы на постоянную головную боль, у Маши - погруженность в размышления о смысле ее личной жизни и жизни вообще, как признак ее глубочайшей неудовлетворенности привычным укладом жизни в кругу ее мужа. Вслед за Тригориным («Чайка») уходит Нина Заречная, как ей казалось, в «другую» жизнь. Раневская из «Вишневого сада» уез-
жает в Париж. Уход из вишневого сада является все-таки всеобщим поражением, чтобы там ни говорил жизнерадостный Петя Трофимов: стук топора и забытый Фирс ясно напоминают об этом. Правы, на наш взгляд, исследователи Чехова, подчеркивающие трезвость авторского взгляда, проявляющуюся в последней фразе «Невесты»: «. покинула город - как полагала, навсегда» [5, с. 219].
Рассмотрение этого свойства чеховского мира более подробно показывает, что уход героя в мире Чехова чаще всего - поражение. Уходит из усадьбы Вера к нелюбимому Нещапову, утешая себя: «Ведь лучшей и не бывает!» [6, с. 207], имея ввиду жизнь («В родном углу»).
Герои, с которыми связана авторская надежда, не уходят, а остаются. Остается Липа и подает милостыню человеку, в доме которого убили ее ребенка («В овраге»). Доктор Астров сажает свои леса не где-то в несуществующем мире, а «здесь», где их рубят.
В мире Чехова перемещение в пространстве не решает никаких проблем. Никакого «там» не существует: жизнь идет сегодня, здесь, сейчас.
Герои Т. Уильямса, и А.П. Чехова покидают те места, где им было плохо в надежде обрести что-то лучшее, что спасет их от несправедливо -сти мира. Если героям Т. Уильямса не важно куда бежать, главное, откуда, то у чеховских героев основным мотивом становится - куда. Куда же все-таки уходят герои? Или этот уход есть просто «фигура надежды», сладкая убаюкивающая мечта, то самое «небо в алмазах», о котором говорит героиня «Дяди Вани»? «Мало ли куда можно уйти хорошему, умному человеку» [7, с. 271], - говорит доктор Королёв в «Случае из практики».
Почему же мы задаем два разных вопроса Т. Уильямсу и А.П. Чехову? Дело в том, что для героев Т. Уильямса не важно куда бежать, главное от кого или от чего, от нежелания смириться с обывательским существованием, от жестокости, от безжалостного окружения. Персонажи Т.Уильямса стремятся к тем местам, где когда-то они были счастливы. У А.П. Чехова герой стремиться в первую очередь уйти от своих проблем, от того места, где его гнетет обывательская жизнь, к тому нереальному миру, которое они себе выдумали, которого не существует, в настоящий мир. Общее то, что их герои стремятся покинуть то место, где им было плохо, и пытаются попасть, туда, где им будет хорошо.
Пьесы А.П. Чехова и Т. Уильямса - менее всего постскриптум к ушедшей навсегда эпохе. Историзм их пьес позволяет каждому периоду рассматривать их со своей точки зрения, что подтверждают наиболее интересные сценические интерпретации.
В данной статье поднимаемый вопрос может быть рассмотрен и применён современными актёрами в театральной практике. Ведь, зачастую актёры, играющие в пьесах А.П. Чехова и Т. Уильямса, не разбирая их творчества до конца, вкладывают в роль не тот смысл, который был заложен авторами, не обращая внимания на художественные приёмы драматургов.
Список литературы:
1. Пинаев С.М. Чехов и американская драма // Творчество А.П. Чехова: Особенности художественного метода: межвузовский сб. науч. трудов. - Ростов-н/Д: РГПИ. - С. 130.
2. Коваленко Г.В. Более всех я обязан Чехову // Теннеси Уильямс в русской и американской культурной традиции. - СПб., 2002. - С. 50-58.
3. Шамина В.Б. Поэтический театр Теннеси Уильямса // Теннесси Уильямс в русской и американской культурной традиции. - СПб., 2002. -С. 29-39.
4. Чехов А.П. Учитель словесности // Рассказы и повести. - М., 2005.
5. Чехов А.П. Невеста // Рассказы и повести. - М., 2005.
6. Чехов А.П. В родном углу //Избранные сочинения: в 4 томах. Том 4. Повести и рассказы. 1897-1903. - М., 2006.
7. Чехов А.П. Случай из практики // Рассказы и повести. - М., 2005.
СОВРЕМЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ ОПЕРНОЙ ДРАМАТУРГИИ НА ПРИМЕРЕ ОПЕРЫ В. ТАРНОПОЛЬСКОГО «ПО ТУ СТОРОНУ ТЕНИ»
© Харламова Т.В.*
Казахский национальный университет искусств, Республика Казахстан, г. Астана
Работа посвящена исследованию новой оперы, как явления переоценки ценностей в сознании человека на рубеже ХХ-ХХ1 веков. Рассматриваются предпосылки возникновения новой оперы, выводятся некоторые современные принципы оперной драматургии.
Актуальность работы обусловлена изменением состояния оперы на рубеже тысячелетий, дополнительных творческих ресурсов этого синтетического жанра, обнаружившихся в новых условиях, вызванных глубинной трансформацией социальной, культурной и технической жизни на рубеже ХХ-ХХ1 вв.
Значение оперы, как важного компонента «европейской культурной парадигмы» [10], на всех этапах ее развития напрямую было связано с состоянием интегрированных в этом жанре элементов различных видов искусств. Анализ литературы позволяет утверждать, что к рубежу тысячелетий (ХХ-ХХ1) опера переживала длительный кризис.
Тем не менее, жанр оперы обнаруживает несомненные признаки обновления, что выявляется в новых темах, сюжетах, формировании нового
* Студент 3 курса кафедры «Музыковедение».
