CC BY
145
Д.М. Тимохин (ИВ РАН)
СВЕДЕНИЯ О ПОСОЛЬСТВЕ ХАЛИФА АН-НАСИРА К ЧИНГИЗ-ХАНУ В СОЧИНЕНИИ ПЕРСИДСКОГО ИСТОРИКА МИРХОНДА
В данной статье будет предпринята попытка рассмотреть приводимые персидским историком Мирхондом сведения о посольстве халифа ан-Насира ко двору Чин-гиз-хана накануне монгольского нашествия на Среднюю Азию в 1219 г. Актуальность данной проблемы состоит в том, что ни в отечественной, ни в зарубежной историографии мы не находим ни одного отдельного исследования приводимых Мирхондом сведений, а также исторических трудов, посвященных в целом проблеме дипломатических связей халифа ан-Насира и Чингиз-ха-на накануне монгольского нашествия на Среднюю Азию. Кроме того, отечественная историография представляет проблему дипломатических отношений между ан-На-сиром и Чингиз-ханом как практически решенную. Большинство исследователей, начиная с В.В. Бартольда, рассматривают ее в одном русле, исключая всякое иное толкование. Вот что писал В.В. Бартольд относительно посольства халифа к монголам. «Едва ли поэтому следует придавать значение известию, будто монголов призвал против Хорезмшаха халиф Насир. Подробный рассказ об этом мы находим только у Мирхон-да; в XIII в. это известие существует только в виде неопределенных слухов, которые при враждебных отношениях между халифом и Хорезмшахом не могли не возникнуть. Таким же образом в Европе приверженцы папы утверждали, что монголов призвал Фридрих II, а приверженцы императора обвиняли в том же самом папу. Халиф действительно искал себе союзников среди восточных соседей Хорезмшаха и с этой целью отправлял послов сначала к Гуридам, потом к Кучлуку; но нет основания полагать, что он обращался к содействию восточноазиатских государей»1. Примерно так же считали и многие отечественные и зарубежные специалисты, изучавшие после В.В. Бартольда проблему монгольского нашествия на Среднюю Азию.
Сведения из сочинения Мирхонда и ряда других арабо-персидских источников
позволяют нам выстроить качественно иную картину событий. В данной статье нами будет рассмотрена, как уже отмечалось выше, та часть сочинения Мирхонда, где он подробно останавливается на описании посольства халифа к монголам и попытках наладить дипломатические отношения между Багдадом и государством монголов. Нашей первоочередной задачей станет не только анализ самого источника, но и попытка связать ту информацию, которую он содержит относительно посольства халифа, со сведениями из других памятников арабо-персидской историографии эпохи монгольского нашествия.
Таким образом, изучение сведений, содержащихся в труде Мирхонда, вместе с информацией из других источников поможет нам с большей долей вероятности ответить на вопрос, было ли нашествие монголов на Хорезм только идеей Чингиз-хана, не подталкивали ли его к этому другие силы. В результате мы сможем несколько лучше понимать политическую ситуацию в Азии накануне нашествия монголов, что сделает безусловно и более ясной картину самого нашествия.
Прежде чем перейти к рассмотрению того, что написал Мирхонд о посольстве халифа к монголам, надо сказать о том, что могло послужить причиной такого посольства. Главной причиной мог стать затянувшийся конфликт между халифом ан-Насиром и Хорезмшахом Ала ад-Дином Мухаммадом. По мнению ряда историков того времени, халиф затеял тонкую дипломатическую игру с целью разрушить Хорезмийское государство руками кочевников-монголов. После завоевания Персидского Ирака в 1215 г. Хорезмшах стал готовиться к походу на Багдад: его отношения с халифом были уже давно испорчены. Причиной конфликта стали претензии Мухаммада на роль владыки, султана мусульман. Этого халиф категорически не хотел признавать. «Когда авторитет султана возрос, и великим стало имя его <...> он начал энергично требовать гос-
подства и власти в Багдаде, таких же, какие были у рода Сельджука. Он не раз отправлял послов с такой миссией, но не получил согласие на то, о чем просил. Между тем он не оставлял намерения получить то, чего хотел, и считал, что наступит время, благоприятное для осуществления желания и достижения долгожданной цели»2.
Кроме того, были и другие причины, приведшие к конфликту. Во-первых, в 1212 г. караван матери Джалал ад-Дина Хасана, владыки исмаилитов Аламаута, во время хаджа был поставлен халифом впереди караванов других султанов и маликов. Следует отметить, что в этот период происходит сближение ортодоксальных суннитов и крайних шиитов - исмаилитов Аламаута. Дело в том, что владетель Аламаута Джалал ад-Дин Хасан отказался от изоляции и пошел на сближение с Багдадом. «Политика сближения с мусульманами суннитами, предпринятая Джалал ад-Дином Хасаном, безусловно, благоприятно сказалась на развитии низаритской общины, в течение нескольких десятилетий до того находившихся в положении маргиналов - “еретиков”»3. Ан-Насир активно поддержал это начинание исмаилитов и всячески подчеркивал свое расположение к этой общине. Именно с этим связан факт, отмеченный в ряде источников: «В году 6094 Хасан III отправил свою мать в паломничество. Халиф принял эту [принцессу] с уважением и дал ей подарок первенства в том над другими паломниками»5. Видимо, не все владыки мусульманского мира согласны были считать своими вчерашних еретиков, исмаилитов, чьи смертники и убийцы - ассасины были хорошо известны по всему Востоку. В ответ на это в том же 609 г.х. Хорезмшах собрал улемов и имамов Хорезма и заполучил от них фетву на низложение Аббасидов и назначение халифом потомка Али ибн Абу Талиба - Ала-ал-Мулька ат-Термези. Таким образом, Хорезмшах Мухаммад переходит на позиции шиизма и противопоставляет свою державу в религиозной сфере ортодоксальному суннитскому Багдаду. Шиизм был достаточно силен на территории Ирана и, склоняясь к этому течению в исламе, Хо-резмшах мог рассчитывать на значительную поддержку населения.
Во-вторых, в 1215 г. при захвате Газны армией Хорезма в архиве гуридских султанов были обнаружены послания халифа ан-
Насира султанам Гура, в которых халиф подстрекал их к походу против Хорезмша-ха. Были обнаружены такие же письма халифа к кара-китайским эмирам. «Ала ад-Дин Мухаммад узнал из захваченной дипломатической корреспонденции, что Халиф в прошлом подстрекал Гуридов против него и теперь использовал исмаилитских ассаси-нов для устранения своих оппонентов. Вследствие этого его антихалифская позиция усилилась, он был не в состоянии рассчитывать на суннитское течение, и поэтому шах принимает шиитский курс. Он потребовал фетву от религиозных авторитетов своей империи, провозглашающую, что ан-Насир неспособен к управлению и что Аббасиды узурпировали Халифат у дома Али, и он объявил сейида Ала аль-Мулька Термези антихалифом»6. Все это способствовало тому, что Хорезмшах окончательно решил идти на Багдад, и все попытки халифа к примирению были бесплодны.
Поздней осенью 1217 г. войска Хо-резмшаха выступили на Багдад. «Он послал перед собой такое количество войска, что ими были заполнены степи и пустыни, но даже и они, при всей своей обширности, не могли их вместить»7. У Казвини мы находим следующее описание этого похода: «Султан направился из Хамадана в Багдад. Добравшись до труднопроходимого перевала Асед-Абад, он не нашел дороги из-за снега. Все армейские лошади умерли, и он потерял много людей. Поневоле султан повернул к Хамадану, его престиж упал, и он не считал больше свои замыслы против Багдада хорошими»8. Так бесславно закончился этот поход, и впоследствии султан уже не решался активно действовать против халифа. Его хватило лишь на унижение имени халифа в своих землях - в феврале 1218 г. в Нишапуре он приказал не упоминать имени халифа в пятничной молитве, заявляя, что тот мертв. К тому же с востока надвигалась новая опасность, и слухи о ней все настойчивее доходили до Хорезма - приближались монголы.
Именно с описания данного конфликта и начинает свое повествование о посольстве халифа к монголам Мирхонд, а точнее, с того момента, когда Хорезмшах Мухаммад решает поставить халифом сейида Ала аль-Мулька Термези. «Поскольку нежные нервы султана Мухаммада Хорезмшаха не выдержали и он был обижен на поведение На-
сира-халифа, он договорился с Сеид-ала-аль-Мульком Термези противостоять На-сиру-халифу. Этот вопрос отражен на страницах 4 тома этого сочинения. И Насир-ха-лиф, узнав об этом, потерял покой, пригласил всех придворных и знать и посоветовался, как создать препятствие этому союзу двоих и кого им противопоставить»9.
В данном случае Мирхонд весьма кратко описывает сложившуюся ситуацию в отношениях Багдада и Хорезма, но он говорит об этом подробнее в той части своего сочинения, которая посвящена династии Хо-резмшахов. При этом Мирхонд пишет о том, о чем молчат историки-современники монгольского нашествия, а именно о состоявшемся совете халифа со своими приближенными, на котором решался вопрос о противостоянии Хорезму.
«И так как в это время величественная слава Миропокорителя и слух о мощи правления Чингиз-хана в большие города и страны земли проник и распространился по всему миру, один из везиров заявил, что болезнь властолюбия Хорезмшаха и пыль смуты взволновавшую [нас] может утолить только сэканджабин10 величия Чингиз-хана и только закаленный меч огонь в нем (султане Мухаммаде. - Д.Т.) угасит. И по этому случаю необходимо, чтобы Махмуд Ялвач, который мудрым маликом и полновластным хозяином улуса был, стал посредником. Халифу этот совет пришелся по нраву, он приказал, чтобы Махмуду послание написали, осведомляющее о просьбе Чингиз-хана и монгольское войско»11.
Отметим тот факт, что Мирхонд не дает точной датировки времени отправки посольства, и с уверенностью можно лишь говорить о том, что посольство, если оно действительно имело место, произошло в период между 1217 и 1219 г. Начальная дата определяется временем похода на Багдад султана Мухаммада, а конечная - началом монгольского нашествия на Среднюю Азию. Можно предположить, что организация и отправка посольства произошла накануне Багдадского похода или сразу после него. В пользу первой версии говорит то, что в отрывке, взятом нами из сочинения Мирхон-да, нет никакого упоминания этого похода, и видимо коалицию против Хорезма халиф начал создавать раньше, нежели Хорезмшах сам приступил к активным действиям. Однако поскольку сочинение Мирхонда - ис-
точник все-таки более поздний, в нем может присутствовать некоторая погрешность в области хронологии. В этом случае окончательно нельзя отметать версию о том, что посольство в Монголию было послано после Багдадского похода.
Более ранние, чем Мирхонд, арабо-персидские историки также не предлагают точной датировки возможного посольства. Ал-Макризи в своем сочинении «Китаб ас-су-лук ли-марифат дувал ал-мулук» дает нам косвенные предположения о дате отправления посольства. «В его (ан-Насира. - Д.Т.) правление татары опустошили страны Востока. Они добрались даже до Хамадана. Причиной тому было следующее: он (ан-Насир. - Д.Т.) действительно писал, подстрекая к нашествию на эти страны, страшась султана Ала ад-Дина Мухаммада, сына Хо-резмшаха, когда тот вознамерился захватить Багдад и превратить его в столицу своего государства, как это было при Сельджу-кидах»12. Ибн Васил говорит об этом несколько яснее: «Когда Хорезмшах двинулся на Багдад, халиф написал Чингиз-хану, владыке татар, подстрекая его напасть на страну Хорезмшаха»13.
В пользу более поздней датировки посольства говорит и следующий отрывок из сочинения Мирхонда. «В сердце Чингиз-ха-на камень обосновался, и день ото дня мысль искоренить султана и завоевать его государство в мозгу Чингиз-хана утвердилась. Но по случаю некоторого соседства и договора, который в это время между ними существовал, рукой по узде внимания ударил и устыдился, что ужасные преступления и проступки станут причиной разрушения обещаний и договора»14.
Здесь говорится о том, что на момент прибытия посольства к Чингиз-хану между монголами и Хорезмом существовал некий договор, и это заставляет нас склоняться к тому, что посольство халифа было у Чин-гиз-хана не ранее 1217 г. и не позднее
1218 г., когда произошел Отрарский инцидент, после которого Чингиз-хан вряд ли стал бы считаться с какими бы то ни было обещаниями и договорами. Скорее всего, посольство было создано и отправлено сразу после багдадского похода: халиф не был уверен в том, что Хорезмшах не сделает второй попытки захвата его столицы, и поэтому было необходимо отвлечь Мухаммада, чтобы тот вел боевые действия на востоке
против монголов, а не на западе против войск ан-Насира.
Сведения из других источников подтверждают нашу мысль о том, что посольство было послано в период после Багдадского похода и прибыло к Чингиз-хану до Отрар-ского инцидента. Помимо вышеупомянутых слов Ибн Васила следует сказать и о том, что написал в своем труде Абу-л-Гази. Его «История монголов и татар» относится к 1663 г., но, несмотря на это, содержит весьма любопытные сведения относительно времени посольства халифа к монголам. «Чингиз-хан утвердил подписание договора с султаном Мухаммадом, решив ничего не предпринимать против султана, пока он (Мухаммад. -Д.Т.) не предпримет против него самого каких-то враждебных действий. Вопреки послу, который к нему был направлен из Багдада халифом Насиром, он (Чингиз-хан. -Д.Т.) оставил без внимания предложения, которые ему были сделаны, и он (Чингиз-хан. - Д.Т.) никак не думал нарушать этот договор, до того момента, как он узнал, что его послы и купцы были убиты Гаир-Ханом по приказу султана Мухаммада»15.
Итак, определив примерно возможное время отправки посольства, отметим и тот факт, что халиф решил действовать через одного из мусульманских придворных Чин-гиз-хана - Махмуда Ялвача. Именно этот купец и доверенное лицо хана должен был стать посредником при переговорах и помочь послам халифа заключить договор с монгольским правителем. Махмуд Ялвач был известной и значительной личностью той эпохи, но ни в одном из источников не встречается упоминаний о том, что он был посредником при переговорах с халифом.
Мирхонд также пишет о том, что в ходе совета халифа с придворными были разные точки зрения на то, стоит ли отправлять гонцов ко двору Чингиз-хана или нет. В итоге победила та точка зрения, что государство Хорезмшахов должно быть уничтожено любыми средствами, в том числе и посредством монгольского нашествия. «Некий эмир из той группы людей (придворных. - Д.Т.) появился, который причиной несчастья и сожаления станет, халифу сказал: “И пятьдесят лет спустя в странах ислама спокойствия и могущества не будет! На самом деле [надо] одобрить уничтожение основания силы и могущества Мухаммада Хорезмшаха! ”»16.
Поскольку гонцу, для того чтобы доставить письмо Чингиз-хану, пришлось бы проезжать через владения Хорезмшаха Мухаммада, был риск того, что гонца могли схватить и захватить послание, что лишний раз подтолкнуло бы Ала ад-Дина Мухаммада к агрессивным действиям против Багдада. Для того чтобы избежать ненужного риска, было принято следующее решение: гонец учил послание наизусть, а затем ему обривали голову и выцарапывали послание на коже, а когда волосы отрастали - гонец отправлялся в путь. «Затем из тех придворных некоторые халифу сказали: “И голову человека того надо обрить, и послание его (халифа. - Д.Т.) иглой на коже написать”. К достижению того усилия направили и его (придворного. - Д.Т.) с просьбой к падишаху Миропокорителю Чингиз-хану в Мого-листан направили. Его скакун днем и ночью места стоянки проезжал, и привалы прерывал и к цели прибыл»17.
Вышеуказанный способ передачи послания практически исключал возможность того, что письмо могут перехватить, а нацарапанный на коже гонца текст являлся подтверждением его слов. «Значение события для Махмуда Ялвача стало ясным, Махмуд в тот самый миг доложил, что из столицы ислама, Багдада, человек прибыл и такое сообщение привез. Чингиз-хан к лазутчику обратился с речью: “Каково доказательство искренности твоей речи?”. Шпион сказал: “Голову мою осмотри, чтобы правда моя известной тебе стала, когда волосы с головы моей сбреешь - то послание увидишь. Причина такого поведения с нашей стороны за пределами Альнахра18 и Хорасана - желание уничтожить династию Хорезмша-хов”»19.
Несмотря на заманчивое предложение халифа ан-Насира, Чингиз-хан, согласно сочинению Мирхонда, отказался от союза с халифом и нападения на государства Хо-резмшахов-Ануштегинидов, предложив ан-Насиру самому воевать с Ала ад-Дином Мухаммадом. «Спокойствие и терпение решил знаменем своим сделать, до того времени, когда причины подготовленного движения ясными станут. И халифу правду об устремлении династии своей сказал и в сокрушении дворца величия династии Хорезмшахов предложил самому постараться»20. Мир-хонд подчеркивает, что Чингиз-хан притворно отказался от союза с Багдадом, не
желая связывать себя договорами и сохранить видимость мира с Хорезмом, но про себя решил со временем напасть на это государство.
Не согласившись на союз с Багдадом, Чингиз-хан, вероятно, выяснил для себя следующее: в случае войны Хорезм не получит помощи и какой-либо поддержки с запада. Открытый союз с Багдадом мог помешать действиям монголов, поскольку этот союз четко определял, кто будет виновником будущего нашествия, для Чингиз-хана же, как видно из дальнейших событий, было важно вывести виновником войны самого султана Ала ад-Дина Мухаммада. Монгольская дипломатия явно оказалась на высоте в этой ситуации: получив необходимые сведения, монголы не вступили в невыгодный для них союз.
Таким образом, сочинение Мирхонда содержит весьма ценные сведения относительно возможного посольства халифа ан-Насира к Чингиз-хану накануне монгольского нашествия на Среднюю Азию. Предоставляемая этим историком информация, а равно и сведения из других источников позволяют нам предположить, что подобное посольство имело место. С одной стороны, это - предположение, поскольку существующий корпус источников не дает нам возможности говорить об этом факте более категорично в силу своей относительной скудости. С другой стороны, подобное предположение достаточно вероятно, и доказательства тому мы приводим выше.
Рассказ Мирхонда о посольстве халифа, как уже отмечалось выше, является, пожалуй, единственным столь подробным описанием данного события, что заставляет нас предполагать следующее. Либо автор воспользовался для этого каким-то не дошедшим до нас источником, либо опирался на отдельные обрывочные сведения и слухи, которые имели место, начиная с самого монгольского нашествия на Среднюю Азию
1219 г. Так, например, о таких слухах упоминает Ибн ал-Асир в своем труде «Ал-Ка-мил фи-т-тарих»21 («Полный свод по истории»). «И если правда то, что приписывают ему персы, именно что он побудил татар напасть на мусульманские страны и что он к ним с этой целью отправлял послов, то он совершил деяние, превышающее самые великие грехи»22.
Однако в силу того, что сочинение Мир-
хонда - источник достаточно поздний, а других столь же подробных описаний в более ранний период мы не встречаем, следует крайне осторожно использовать указанные сведения, а само существование посольства считать явлением возможным, но далеко не доказанным.
Тем не менее рассмотренный нами сюжет о посольстве халифа к монголам вносит значительные изменения в понимание такого явления, как монгольское нашествие на Среднюю Азию в 1219 г., а также в саму картину восточного мира в Средние века. Видимо, не следует считать средневековый Восток системой замкнутых регионов, само монгольское нашествие наглядно показало, что уже тогда эффективно использовалась разведка, сбор сведений о соседях, а дипломатия в странах региона действовала достаточно активно. Сам факт посольства халифа к монголам показывает то, что в Средние века активно использовалась практика привлечения третьей силы для решения внешнеполитических проблем.
Следует также добавить, что упомянутый рассказ Мирхонда о посольстве халифа приводит к выводу, что проблема монгольского нашествия на Среднюю Азию далеко не столь изучена, как это может показаться на первый взгляд. Кроме того, как мы постарались показать в рамках данного исследования, сами по себе арабо-персидские источники, повествующие о монгольском нашествии, требуют дополнительного внимания со стороны как отечественных, так и зарубежных исследователей.
Примечания
1 Бартольд В.В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия. Сочинения. М., 1963. Т. 1. С. 467.
2 Ан-Насави. Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны. Баку, 1973. С. 57.
3 Дафтари Ф. Краткая история исмаилизма. Традиции мусульманской общины. М., 2004. С. 154-155.
4 3 июня 1212 - 22 мая 1213 г.
5 Hamdallah Kazvini. Tarihi gouzide. Paris, 1903. Vol. I. С. 509.
6 Cambridge History of Iran. Cambridge, 1968. Vol. 5. Р. 184.
7 Ан-Насави. Указ. соч. С. 64.
8 Hamdallah Kazvini. Op. cit. P. 397.
9 Mirhond. La vie de Genghis-khan. Paris, 1840. P. 520.
10 Напиток из уксуса и меда.
11 Mirhond. Op. cit. P. 520.
12 Цит. по: Буниятов З.М. Государство Хорезмша-хов-Ануштегинидов. 1097-1231 гг. М., 1986. С. 125.
13 Там же. С. 126.
14 Mirhond. Op. cit. Р. 103.
15 Abul-Ghazi Behadour Khan. Histoire des Mogols et des Tatares. St.-Petersburg, 1874. T. 2. P. 105.
16 Mirhond. Op. cit. P. 521.
17 Ibid.
18 Имеется в виду Мавераннахр.
19 Mirhond. Op. cit. P. 521.
20 Ibid. Р. 522.
21 Ibn al-Asir. Al-Kamil fi-t-tarih // Journal Asiatique. Paris, 1849-1850. T. XIII-XV.
22 Ибн ал-Асир. Указ соч. Цит. по: Татаро-монголы в Азии и Европе: Сб. ст. М., 1977. С. 117.
-<4S883>!>"
