CC BY
124
ФИЛОСОФИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. ЭКОНОМИКА
Ф.С. Файзуллж, И.Р. Султанов СУЩНОСТЬ И ЗНАЧЕНИЕ ПРАВА НАРОДОВ НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ*
Сложившаяся ситуация в политологической науке и практической сфере политической деятельности все больше требует глубокого анализа процесса формирования концепции права народов на самоопределение и ее реализации.
Самоопределение народов является одним из наиболее динамичных общественно-политических процессов. Будучи непосредственно связанным с усилением значимости этнического фактора в жизни человеческого сообщества, право народов на самоопределение напрямую обусловило процесс перестройки внутренних политико-правовых устоев большинства государств, привело к трансформации «правил игры» на лоне мирового сообщества.
Этот международно-правовой принцип не только напрямую связан с процессом перестройки внутренних политико-правовых устоев большинства государственных образований, имеющих многовековую историю, но и во многом определил становление более ста новых государств, что явилось частью единого процесса, охватившего все мировое пространство и не обошедшего стороной фактически ни одно государство. Безусловно, на принцип, давший развитие столь динамичному процессу, который и до настоящего момента потрясает некоторые участки политической карты мира, имеется множество точек зрения и теорий о путях его дальнейшего развития, что во многом определяет актуальность и зачастую особо полемичный характер настоящей проблемы.
Принцип самоопределения народов как международно-правовая норма впервые оформлен и закреплен в 1945 г. Уставом ООН. В дальнейшем нормы права народов на самоопределение были детализированы во многих международно-правовых документах, что определило его в качестве общепризнанного международно-правового принципа. Особым пунктом право на самоопределение было включено в Декларацию Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и неоднократно находило свое отражение в последующих документах данной организации. Данный принцип является также одним из государствообразующих и для современной России, что нашло свое отражение в Конституции РФ.
Необходимо отметить, что актуальность проблемы самоопределения народов является для России не новой, поскольку она возникла в процессе формирования единого многонационального государства, что нашло свое отражение в работах таких российских мыслителей, как Н. Бердяев, А. Валидов, С. Булгаков, Б. Вышеславцев, И. Ильин, Л. Карсавин, В. Ленин, Н. Лосский, И. Со-лоневич, П. Сорокин, И. Сталин, Г. Федотов, Г. Шпет и др.
Активизация исследования принципов самоопределения народов совпадает с началом политических, в т.ч. федеративных, реформ в современной России и процессами демократизации восточноевропейских государств. Здесь можно отметить роль следующих ученых, внесших зна-
* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (грант № 09-02-84206 а/У)
Файзуллин Фаниль Саитович, доктор философских наук, профессор, академик АН РБ и РАЕН, заведующий кафедрой философии Уфимского государственного авиационного технического университета Султанов Ильшат Робертович, кандидат политических наук, доцент Института права Башкирского государственного университета
чительный вклад в разработку концептуальных основ национальной политики, в развитие теории наций и национальных отношений. Это Р. Абдулатипов, Ю. Арутюнян, С. Арутюнов, Л. Болтенкова, М. Губогло, А. Дашдамиров, М. Джунусов, Л. Дробижева, К. Калинина, И. Кон, В. Лысенко, В. Михайлов, Р. Пихоя, М. Столяров, В. Тишков. Их работы положили начало не только процессу переосмысления национальной проблематики как таковой, но и позволили определить основные подходы к изучению принципа самоопределения народов.
В последние годы вышли новые работы российских и зарубежных ученых, в которых предпринимаются попытки дальнейшего осмысления принципа самоопределения народов и анализ его практической реализации применительно к российской политико-правовой действительности (Ф. Барт, В. Бауэр, С. Замогильный, Э. Клайн, Р. Осборн, Э. Гельнер, А. Касезе, Фр. Киргис, Э. Кисс, Р. Лапидо, С. Лурье, К. Нагенгаст, Ф. Капоторти, С. Соколовский, В. Ступишин, К. Янг и др.). Значительное внимание исследованию права народов на самоопределение уделяется обществоведами Республики Башкортостан (И. Акманов, А. Биишев, Д. Валеев, Ф. Гумеров, З. Еникеев, М. Кульшарипов, И. Муксинов, В. Самигуллин, Ф. Файзуллин, А. Юлдашбаев, Б. Юлдашбаев и др.).
Однако проблема самоопределения народов России разработана отечественной философской наукой недостаточно глубоко. Отмечая безусловный вклад исследователей в процесс теоретического осмысления и научного анализа данного принципа в условиях Российской Федерации, следует признать, что чрезмерная политизация привела к неоднозначной оценке, а также к некорректной постановке вопроса его реализации на практике.
Термин «самоопределение народов» в научных кругах справедливо связывают с именем американского президента Вудро Вильсона (Woodrow Wilson; 1856—1924). Безусловно, в свете исторических событий первой половины XX в. Вильсон представляется как фигура, не только давшая толчок философско-моральной осмысленности принципов теории прав народов, выросших позже в самодостаточную международно-правовую норму, но и как политик, способствовавший практической реализации этих правовых норм при построении новых государств на обломках рушащихся империй.
Тем не менее, концепцию, характеризующую права коллективов, основанную на философско-моральных принципах прав человека вообще, можно найти еще в идейном наследии Великой французской революции (1789—1799), а также в богатом идеологическом материале, который оставили австрийские социал-демократы, в целом они получили теоретическую разработку в социалистических кругах начала века.
В то время принципы самоопределения народов касались в основном взаимоотношений между европейскими нациями и, особенно, вопроса изменения границ. С дискриминацией же столкнулись, прежде всего, колониальные народы, которые по всеобщему пониманию не имели права на самоопределение. Также фактически никак не изменилось отношение к этническим и религиозным меньшинствам. Таким образом, позиции, определенные идеями Французской революции относительно национального самоопределения, не заложили на практике свободного отношения к правам народов, в идеале основанного на «внутреннем самоопределении» этнической группы.
Продолжение развитию концепции самоопределения народов дал уже в начале XIX столетия известный итальянский политический деятель Джузеппе Маззини (Giuseppe Mazzini). Он оформил ее в виде политического постулата, преследуя главную идею — политическое объединение Италии через свободный выбор статуса для всех народов.
Одним из источников, крайне редко упоминаемым в литературе по исследуемому вопросу, но внесшим серьезный вклад в развитие принципа самоопределения народов, является «Проект декларации прав национальностей», разработанный Международной конференцией национальностей, которая собиралась в 1915 г. в Париже и в 1916 г. — в Лозанне. Эта конференция определила возможность развития европейских народов в форме федерального и унитарного государства. Здесь же была предпринята попытка определения политико-правового статуса национальных меньшинств.
Понимание необходимости использования принципа прав народов на самоопределение актуализировалось с началом Первой мировой войны (1914—1918) и появлениями идей Великой Октябрьской революции 1917 г. в России. Авторитетные исследователи этого вопроса почти единогласны в том, что В.И. Ленин был первым, кто
воспринял данный принцип как международный политический инструмент и как критерий для освобождения всех зависимых народов. Безусловно, до Ленина самоопределение, как политический принцип, появлялось в программах и политических соглашениях партий левого толка. И. Сталин в 1913 г. написал брошюру, посвященную этому вопросу, однако прийти к столь целостному его пониманию, какого достиг В. Ленин уже в 1915— 1916 гг. при написании трудов по империализму, до этого момента не удавалось ни одному из разработчиков теории самоопределения народов.
По мнению видного американского историка Арно Мейера (Arno Mayer), принцип самоопределения явился, прежде всего, политической интерпретацией и фактически базовым расширением ленинского экономического анализа империализма [1, с. 298]. На этом этапе, по мнению Ленина, использование принципа только обогатит инструментарии к освобождению угнетенных народов и внесет свой вклад в успех социалистической революции. Труд В. Ленина «Право наций на самоопределение» (1914) во многом объяснил позицию социал-демократов на эти ключевые для того времени вопросы. Но в тезисах «Социалистическая революция и право наций на самоопределение» (1916) содержатся, по нашему мнению, первые и наиболее полные разработки этого принципа. Внутриполитическая концепция образованного советского государства относительно прав народов на самоопределение базировалась в то время на трех компонетах:
1) этнические группы должны быть ориентированы на самостоятельный путь развития;
2) реализация принципа должна обязательно привести к освобождению всех колониальных стран, т.е. фактически к антиколониальной борьбе;
3) реализация принципа должна была запретить аннексию земель против желания населяющих их народов, что неизменно сталкивалось с территориальным переделом имперских границ и вполне оправдывалось, учитывая положение России в состоянии войны.
Сочетание первых двух компонентов было достаточно новым явлением в мировой политико-правовой мысли, тогда как третий являлся, главным образом, повторением принципа самоопределения, в том виде как его понимали основоположники идей Французской революции.
Позиция молодой советской республики относительно свободного права выбора этнически-
ми группами своего пути развития сводилась в общем к возможности создания своего административного территориального деления, т.е. части социалистического государства, учитывая предоставленную Конституцией 1918 г. возможность свободного выгхода из состава образуемого государства. Используя самоопределение как антиколониальный инструмент, советская власть понимала, что в результате все колониальные народы должны получить свою государственную независимость. В 1922 г. министр иностранные дел Г. Чичерин писал В. Ленину: «...Мировая война закончилась интенсификацией освободительного движения всех угнетенных и колониальных народов. Наша международная программа должна привести все угнетенные народы в международную схему. Право всех народов к отделению, или самоуправлению должно быть признано . новинка нашего плана должна быть в том, что негры и все другие колониальные народы должны участвовать на равных с европейскими народами на конференциях и в комиссиях и должны иметь возможность предотвратить вмешательство в свои внутренние дела» [2, с. 421].
В те дни формировалась новая политическая реальность. Теория самоопределения народов стала составной частью, а также инструментарием в формирующейся государственной политической философии социализма. Однако приобретение государственной независимости угнетенными народами далеко не являлось окончательной целью, которую преследовало советское правительство. Ленин прекрасно понимал преимущества большого федеративного государства перед многочисленными маленькими государственными образованиями, но при этом федерация виделась ему как переходный этап к единому мировому социалистическому пространству.
Как писал И. Сталин: «.в России принудительный царский унитаризм сменяется федерализмом, добровольным для того, чтобы с течением времени, федерализм уступил место такому же добровольному и братскому объединению трудовыгх масс всех наций и племен России. Федерализму в России суждено, как и в Америке и Швейцарии, сыграть переходную роль — к будущему социалистическому унитаризму» [3].
Следует отметить, что уже на этом этапе принцип самоопределения народов в очередной раз становится заложником политической идео-логемы. Ленинская концепция рассматривала этот
постулат сквозь призму идеологии, политики и той пользы, которую может принести борьба народов за обретение независимости делу социалистической революции. Еще в 1916 г. в своих трудах он поставил задачу подчинения борьбы за самоопределение народов и всех иных основных требований политической демократии непосредственно революционной массовой борьбе за свержение буржуазных правительств и достижению социализма. В работе «О праве наций на самоопределение» он достаточно четко охарактеризовал свою позицию о том, что он «...выше всего ценит и ставит союз пролетариев всех наций, оценивая под углом классовой борьбы рабочих всякое национальное требование, всякое национальное отделение» [2, с. 383].
Учитывая даже тот факт, что под самоопределением народов в советском понимании представлялось, скорее, самоопределение рабочего класса этих народов и крестьянства, советское правительство, тем не менее, имело огромное мировое влияние в вопросе антиколониальной борьбы, и многие авторитетные эксперты сходятся в том, что впоследствии во многом из-за усилий Советского Союза принцип самоопределения народов был включен в Устав Объединенных Наций, а далее был развит в один из основополагающих принципов международного права.
Вудро Вильсон добавил к имеющимся и уже проработанным советским правительством условным трем составляющим теории самоопределения народов четвертый пункт — необходимость предоставления свободного выбора органов государственной власти и политических лидеров на основе всенародного голосования, что во многом ведет к понятийному совмещению терминов «самоопределение» и «самоуправление» [4, с. 25].
Вильсон понимал, что для урегулирования проблемы взаимоотношений империй с колониями необходимо предоставление полной и безусловной свободы народам этих колоний. Но самоопределение не является единственным и первостепенным, по его мнению, критерием при решении этой проблемы, т.к. необходимо четкое соотношение прав народов с интересами колониальных владений. Определение столь сложного баланса интересов диктовалось, прежде всего, необходимостью проведения политико-правовых реформ на основе традиций демократического либерализма без радикального подрыва существующих государственных традиций и под обязатель-
ным контролем этого процесса с позиций международного права. В. Ленин же понимал аналогичную ситуацию как естественную предпосышку политического самоопределения, что в обязательном порядке порождало право на революцию.
Очевидно, что позиции двух самодостаточный политико-правовыгх концепций самоопределения народов В. Ленина и В. Вильсона отличаются прежде всего различной политической и идеологической основой, а также целью, которые ставили перед собой лидеры двух государств.
Созданная в начале 20-х гг. XX в. международная организация Лига наций должна была стать институтом, обеспечивающим права и безопасность народов. Однако она за время своего существования так и не смогла стать действенным инструментарием предотвращения агрессии и нарушения прав не только колониально зависимыгх народов, но и народов Европы при всей кажущейся правовой определенности гарантии их прав. Так, в 1938 г. Лига наций показала свою нежизнеспособность в деле предотвращения агрессии фашисткой Германии в Чехословакии.
В то же время необходимо отметить и положительные результаты, которыми Лига наций пополнила опыт международно-правового регулирования прав народов. Это попытка разработки и определения правового статуса понятий национального меньшинства. Даже учитывая тот факт, что Лига наций, а также ее возможность политико-правового воздействия были свернуты с началом Второй мировой войны (1939—1945), можно однозначно оценить конструктивную роль этой организации в деле становления международно-правового статуса национальных меньшинств и заложенной динамики его дальнейшего развития [5, с. 41]. Разработанные Лигой наций принципы были беспрецедентны по своей правовой сущности.
Здесь впервые быша обоснована и введена в правопользование необходимость международной защиты следующих прав этнических меньшинств: защита от гражданской и политической дискриминации, предоставление позитивных прав (таких как обучение на родном языке, религиозная свобода), предоставление политической автономии части населения [6, с. 158]. Важно отметить, что на первой Ассамблеи Лиги наций (15 декабря 1920 г.) быша принята резолюция, оговаривающая в качестве обязательного условия приема государства в Лигу соблюдение им всех принципов договоров о меньшинствах. Это имело очень важное стабилизирую-
щее значение в деле укрепления статуса и повышения авторитета не только Лиги наций, но и статуса международной организации вообще.
В годы Второй мировой войны представители СССР, Великобритании, США и Китая вели переговоры, которые завершились созданием Организации Объединенных Наций. В конце апреля 1945 г. на первой же ее конференции были закреплены идеи, предложенные СССР, Великобританией, США и Китаем и ставшие впоследствии ключевыми в деле становления принципа самоопределения народов как одного из основополагающих норм современного международного права. В основе поправок к предложенному проекту лежали замечания советского государства. В частности, украинская делегация внесла предложение о включении в одну из целей ООН, помимо «развития дружеских отношений между нациями (государствами)», уважение права самоопределения народов [7, с. 34].
Вторая, не менее важная поправка, которая была инициирована Советским Союзом, закрепила основные положения, касающиеся расового, религиозного и языкового равноправия — «содействие развитию и поощрению уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, языка, религии и пола».
На первых конференциях ООН были приняты резолюции, прежде всего, методологического характера, которые во многом позволяли обосновывать принятие тех или иных, более конкретных решений относительно механизма самоопределения народов.
Но необходимо отметить, что факт международно-правового закрепления принципа самоопределения народов, поддержанный ведущими западными державами, хоть и накладывал на них определенные обязательства, тем не менее, не привел к автоматическому проецированию международного права на внутригосударственное законодательство, на нормы, регулирующие отношения с колониальными и зависимыми землями и народами [8, с. 121].
Государства, чья политика в результате военных действий нарушала установленные договоренности и чьи внешнеполитические концепции явно не претерпевали существенных изменений в свете новых международно-правовых принципов, противопоставляли обвинениям в нарушении прав колониальных народов в их адрес иной, не менее существенный принцип, получивший
свое развитие в те годы, — это принцип невмешательства во внутренние дела государств.
Даже учитывая это, можно смело утверждать, что результаты первых конференций ООН фактически предоставили в распоряжение международного сообщества возможность объективирования общепризнанных принципов, давно ставших частью правовой культуры богатых либерально-демократическими традициями государств. Это такие основополагающие принципы, как уважение к требованиям народов в части территориальных изменений, право народа на избрание формы правления демократическим методом, что представлялось крайне важным на фоне происходящего в колониально зависимых государствах становления системы политической власти.
Следует отметить, что особое методологическое влияние на политико-правовой генезис принципа самоопределения народов оказала Декларация о предоставлении независимости колониальным народам и странам, принятая во многом по инициативе Советского Союза на XV сессии Генеральной Ассамблеи ООН 14 декабря 1960 г. Этой декларацией фактически было разграничено внутреннее и внешнее право на самоопределение. В 1966 г. XXXI сессия Генеральной Ассамблеи ООН, поддержав предложение Чехословакии, приняла Резолюцию № 2160 (XXI), которая уже прямо указывала на двухкомпонентный состав права народов на самоопределение и делала попытку оформления диспозитивного характера этой международно-правовой нормы.
Под внешней стороной самоопределения народов мировым сообществом понималась, прежде всего, возможность реализации колониальными и зависимыми народами своих прав на территориальное самоопределение и политическую независимость [8, с. 24]. В то же время внутреннее самоопределение устанавливалось объемом прав свободного выбора политической, социальной и экономической систем. Важно отметить, что пра-воведческая школа социалистической государственной системы в то время проводила прямую взаимосвязь между внутренним самоопределением и процессом построения социалистического государства, что и определяло идеологические основы трактовки процессов, происходящих в странах третьего мира.
Рассматривая же тенденции, которые преобладали в странах третьего мира в первые послевоенные годы, исследователи с очевидностью за-
мечают, что процесс самоопределения народов руководствовался в основном идейными предпосылками, основанными на следующих факторах:
а) борьба против колониализма и расизма;
б) невозможность политического преобладания на территории и влияния любого иностранного государства, незаконно занимающего эту территорию;
в) недопустимость экономически необоснованной эксплуатации природных ресурсов территорий [8, с. 26].
Проблема недопущения расизма в процессе деколонизации стала также одной из ключевых и нашла свое разрешение только в последние десятилетия XX в. Несмотря на то, что за первое десятилетие, с момента провозглашения Декларации, дающей свободы колониальным и зависимым народам, было образовано более 20 государств, к середине 60-х гг. еще 50 территориальных образований сохраняли в той или иной мере политическую зависимость, которую вполне можно характеризовать как колониальную. Метрополии под предлогом неготовности народов на тот исторический момент принять на себя бремя построения собственного государства фактически затягивали предоставление им независимости. К примеру, Португалия и ЮАР вообще отказывались признавать принцип самоопределения народов в качестве обязательного для исполнения [8, с. 147-148].
Несмотря на серьезное непонимание со стороны развитых капиталистических государств, проект о реализации принципа самоопределения народов ООН было решено рекомендовать для подготовки проекта Пакта о правах человека к VII сессии Генеральной Ассамблеи. В итоге были приняты три резолюции под названием «Право народов и наций на самоопределение», которые в очередной раз утвердили положение ООН по этому вопросу, и что самое главное: они носили коррелятивный характер по отношению ко всему комплексу международно-правовых норм, регулирующих права человека. Можно сказать, что резолюция впервые скоординировала систему международно-правовых принципов самоопределения народов, до этого относительно самостоятельную, в единый институт международно-правовых норм, регулирующих права человека. В резолюции была заявлена норма, которая станет позже ключевой в деле формирования прав человека и коллективов вообще, утверждавшая, что
«...право наций и народов является предпосылкой для пользования всеми основными правами человека» [9, с. 29]. Также необходимо заметить, что в этой резолюции была сделана одна из первых попыток определения способов осуществления суверенитета над территориями и определен набор правовых инструментариев осуществления внутреннего суверенитета. В Резолюции было указано, что «. воля народов должна быть выражена при помощи плебисцита или других признанных демократических способов» [10, с. 58].
Среди существенных разработок IX сессии Генеральной Ассамблеи нужно отметить также «Рекомендации относительно соблюдения в международном плане права наций и народов на самоопределение». Эти Рекомендации, которые вошли в текст Резолюции, на деле определяли очень важные позиции относительно признания за народами и нациями их «неотъемлемые суверенные права на свои природные богатства и ресурсы, с надлежащим учетом прав и обязанностей государства согласно международному праву и важности поощрения международного сотрудничества и экономического развития малоразвитых государств» [10, с. 60]. В связи с этим важно отметить, что, несмотря на видимую имплицит-ность, в этом решении выявилась сложная взаимосвязь принципа нерушимости границ и территориальной целостности с рассматриваемым принципом права на самоопределение, а также фактически проявление нового международно-правового принципа, касающегося поощрения экономических отношений с малоразвитыми странами, в основном со странами Южной Африки.
Пакт о гражданских и политических правах, который был принят Резолюцией X сессии Генеральной Ассамблеи ООН, явился ключевым этапом в деле становления и утверждения принципа самоопределения народов. Можно утверждать, что принятие этого положения поставило на качественно иную ступень международно-правовую кодификацию данного принципа и дало реальные правовые предпосылки современным научно-теоретическим разработкам и практике самоопределения народов.
Включение принципа самоопределения народов в свод международно-правовых норм, регулирующих права человека вообще, доказывает, что он не только прошел реальное испытание во времени и доказал свою политико-правовую пригодность, но и вошел в плотную взаимосвязь с
иными базовыми принципами международного права, а также гармонично институциализиро-вался с международно-правовым институтом, защищающим права человека. Как отметил советский исследователь А.П. Мовчан по поводу факта принятия Пакта, это «...свидетельствует о том, что уважение права наций на самоопределение было признано государствами — членами Организации Объединенных Наций необходимым и первостепенным условием для осуществления основных прав и свобод личностей» [11, с. 25].
Роль и значение принятых резолюций ООН о праве народов на самоопределение заключается в том, что они и в настоящее время остаются главным международным документом в процессе регулирования межгосударственных отношений. Другими словами, в современной ситуации соблюдение принципов самоопределения в полиэтнических государствах должно носить обязательный характер и контролироваться международными и конституционными судами. Нарушения его принципов ведут к серьезным конфликтам, войнам, разрушению стабильности развития общества.
Реализация права народов на самоопределение — это демократический и гуманистический процесс, это право является одновременно мерой, определяющей границы свободы различных наций и народов, условием, способствующим переводу конфликтных ситуаций в национальных отношениях на правовую основу.
ЛИТЕРАТУРА
1. Mayer Arno. Wilson and Lenin. Political Origins of the New Diplomacy 1917-1918. - Cleveland; NY, 1964.
2. В.И. Ленин во внешней политике советского государства. — М., 1968.
3. Сталин И.В. Организация Российской Федеративной Республики. Беседа с сотрудником газеты «Правда» // Правда. — 3—4 апреля 1918 г. (№ 62—63).
4. Pomerance Michla. The United States and Self-Determination: Perspectives on the Wilsonian Conception // American Journal of International Law. — 1976. — Vol. 70, Issue 1.
5. Соколовский С.В. Самоопределение и проблемы меньшинств (международно-правовые аспекты). — М., 1995.
6. Клайн Э. Самоопределение наций: созидание или опасная забава? // Общественные науки и современность. — 1993. — №2.
7. Организация Объединенных Наций: сб. док. — М., 1956.
8. Старушенко Г.Б. Принцип самоопределения народов и наций во внешней политике советского государства. — М., 1960.
9. Объединенные нации. Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. Седьмая сессия. Доп. № 20 (А/2361), 637(VII). От 16 декабря 1952 г.
10. Сперанская Л.В. Принцип самоопределения наций в международном праве. — М., 1961.
11. Мовчан А.П. Международная защита прав человека. — М., 1958.
Ключевые слова: право народа на самоопределение, межнациональные отношения, международное право, унитаризм, федерализм.
Key words: the right of people to self-determination, international relations, international law, unitarism, federalism.
Fanil S. Faizullin, Ushat R. Sultanov
THE ESSENCE AND SIGNIFICANCE OF THE PEOPLE'S RIGHT
TO SELF-DETERMINATION
The self-determination of people is considered to be one of the most dynamic sociopolitical processes. The right of people to self-determination means the following: ethnic groups should be oriented towards an independent way of development, prohibition on land annexation against the people's will inhabiting it, secession from a forming state. The realization of the people's right to self-determination is one of the basic methods preventing conflicts, wars, instability in society development arising on a national ground.
