CC BY
54
УДК 811.161.1*37
Ли Чэнь
Структурно-семантические особенности просторечных приставочных глаголов в языке XIX века (на материале окказиональных и редких слов в текстах русского водевиля)
В статье анализируются структурные и семантические закономерности функционирования префиксальных глаголов просторечного происхождения в художественном тексте XIX века; устанавливается динамический характер взаимосвязи между семантикой производной глагольной формы и парадигматическими и синтагматическими свойствами ее составляющих.
The article analyzes functioning of semantic and structural patterns for prefixed verbs of vernacular origin in the 19th century literary Russian text, laying emphasis on the dynamic aspect of correlation between the semantics of a derived verb and its paradigmatic and syntagmatic constituents.
Ключевые слова: русский язык, историческая лексикология, глагольное словообразование, семантика.
Key words: Russian language, historical lexicology, verb formation, semantics.
В одной из своих статей, рассуждая о насущных задачах исторического языкознания, О.Н. Трубачев обращает наше внимание на необходимость преодоления привычных антитез, существующих в сознании лингвистов. В частности, известный ученый писал, что «в немалой степени искусственно противопоставлять историческую лексикологию и историческое словообразование как разные дисциплины (каждый, кто серьезно занимается одним, обязательно занимается и другим)»; столь же ошибочным он считал противопоставление литературного и диалектного (или дописьменного) в исторической лексикологии, поскольку «ряд слов диалектных, иногда -жаргонных, просторечных рискует пропасть из поля зрения исследования» [6, с. 3-4]. Сказанное ученым в отношении древнего периода истории русского языка может быть применимо и к эпохе «от Пушкина до наших дней», где XIX век занимает особое место в связи с демократизацией литературного языка, проникновением в письменный текст элементов «простой речи», ее влиянием на процессы словотворчества. Характер современной языковой ситуации делает актуальным обращение к языковым явлениям указанного периода.
В изучении производных слов, какими являются префиксальные глаголы, невозможно расчленить проблемы собственно лексикологические и проблемы словообразовательные (или грамматические). Особенно это заметно в наметившемся повороте в работах по глагольному словообразова-
© Ли Чэнь, 2014
нию в сторону изучения семантики приставки. Все лингвисты отмечают необыкновенный семантический потенциал глагольной приставки как в плане ее модификационных возможностей - способности выражать различные смысловые нюансы глагольного действия, так и с точки зрения стилистики - речь может идти об экспрессивной функции отдельных префиксов, которая в значительной степени проявляется у глаголов просторечного происхождения [2; 4].
Тексты русских водевилей XIX века в качестве источников при изучении семантики приставочных глаголов были выбраны нами не случайно. Они насыщены глагольной лексикой, которая представлена как количеством, так и разнообразием префиксальных образований. Можно предположить, что именно в связи с употреблением глагола реализуются «специфические качества водевиля, такие, как острая интрига, активный ритм развития действия» [8, с. 6]. Любопытно замечание А.С. Пушкина, высказанное им после посещения представления одного из водевилей (Д.Т. Ленского), в котором создатель русского литературного языка указал на национально-культурную специфику авторского текста: «...от господ и до слуг по характерам, по разговорам - все чисто русское» [8, с. 9].
Предметом анализа в данной статье стали случаи окказионального употребления глагольных форм, не зафиксированные ни одним из толковых словарей; также рассматриваются примеры употребления некоторых устаревших глаголов, довольно редких и для текстов XIX века. Все рассматриваемые глаголы, если отвлечься от их конкретных лексических значений, характеризуются семантикой чрезмерного проявления того или иного глагольного действия, его предельностью, что позволяло им выполнять особую стилистическую роль в тексте водевиля.
Так, среди глаголов с приставкой вы- мы выделили два окказиональных образованиях: вызевать (лексический неологизм) и выпрыгнуть (семантический неологизм). Появление глагола вызевать в тексте объясняется языковой игрой, в которой участвуют производные от глагольной основы зева-: [Андрей:] Я в зевалах мастер ловкий, / Я зеваю, трезв и пьян; / Можно вызевать изъян. / Раз на винах и на жлудях / Прозевал я свой карман [7, с. 104]. (Подчеркивания и шрифтовые выделения здесь и далее в примерах наши. - Л.Ч.)
Приставка вы- играет большую роль в формировании семантики производного слова: к значению основы ‘упустить что-л.’ она добавляет существенный смысл ‘добиться предельного результата основного действия’. Новый глагол образован по той же семантической модели, что и глаголы выделать, высмотреть и т.п. В отличие от приставки про- у глагола прозевать, встретившегося в этом же контексте и имеющего сходную семантику, у приставки вы- нет связи с исходным пространственным значением.
Несколько иную специфику имеет употребление глагола выпрыгнуть, отмеченное в водевиле Д.Т. Ленского, которое не фиксируется среди значений многозначного глагола. Глагол выпрыгнуть ‘выскочить, прыгнуть
откуда-либо’ [5, II, с. 1162] в данном контексте приобретает образнопереносный смысл ‘произойти от кого-чего-л. (о ком-, чем-л., имеющем сходство с кем-, чем-л. в чем-л.)’: [Падчерицын:] Стало, это, братец, первая глава романа? А ведь романы нынче в моде! Ваш будущий зять, верно, выпрыгнул из Вальтер-Скотта... Ха! Ха! Ха! [10, с. 61]. В этом примере мы имеем дело с модификацией пространственного значения приставки вы-, которое реализуется в рамках одной семантической модели: в русском языке сходное значение имеет глагол движения выйти в составе таких фразеологических единиц книжного происхождения, как выйти из-под кисти/пера/резца [3, с. 91] или в таком прецедентном выражении, как «выйти из «Шинели» (Гоголя)». Очевидно, что аналогичным образом возникает и значение у глагола выпрыгнуть в анализируемом контексте; экспрессивный оттенок в структуре производного значения связан также с семантикой производящей основы, обозначающей иной характер протекания действия во времени.
Употребление значительного числа просторечных префиксальных глаголов в текстах водевилей ограничивается хронологическими рамками XIX века. В современных словарях данные глаголы (или отдельные их значения) не находят отражения. Мы для анализа взяли глаголы распечатать и обнести. Интересный пример с точки зрения формирования лексической семантики производного слова при участии приставки дает употребление глагола распечатать, охарактеризованного в ССРЛЯ и МАС как Простореч.<ное>. Можно предположить, что в тексте он реализует синтез значений (2) ‘предавать что-либо широкой гласности, напечатав об этом в газетах’ и (3) ‘распространять о ком-либо позорящие сведения; представлять в невыгодном свете’ (ССРЛЯ: 12, 679): [Иванов:] (прочитав, кладет в карман). Да... да... чудеса: это оригинальный, поучительный <...> (Про себя.) Постой же... коли уж пошло на уступки и погашения долгов, так я его распечатаю до возможной степени! (Ему с упреком) [8, с. 304].
С одной стороны, эти значения с позиции словообразовательной мотивации могут характеризоваться как значения омонимичных глаголов: префиксальное образование «рас- + печатать» (ср. напечатать) и суффиксально-префиксальное «рас- + печат(ь) + ать» (ср. запечатать). С другой — контекст указывает на формирование дополнительной коннотации, обусловленной реализацией одного из значений приставки ‘полнота проявления глагольного признака, характеризующего действие с точки зрения степени охвата им объекта, на который оно направлено‘. Именно это модификационное словообразовательное значение и повлияло на развитие переносного лексического значения с оттенком экспрессии.
Глагол обнести в ССРЛЯ имеет помету Устар., весь иллюстративный материал относится к XIX веку. Встретившееся в тексте водевиля употребление связано с реализацией значения (5) ‘поносить, бесчестить’ [5, VIII, с. 284]: [Поросев:] (зажимая ему рот). Молчи! Молчи! Я вижу, вы все сго-
ворились обнести передо мной Енотова, да этого не будет! [Грязнецов:] Ну, не веришь словам, так поверишь делу. (Показывая на Ивановну). Вот эта барыня тебе все обскажет [11, с. 451].
Среди частотных в текстах этого жанра глаголов сходной семантики (наговорить, насплетничать ‘наговорив лишнего, распространить ложную информацию о ком-либо с целью опорочить’ и замарать ‘очернить, обесславить’) глагол обнести отличается спецификой глагольной семантики, которая передана значением приставки об- ‘чрезмерность какого-либо действия’.
В текстах водевилей особенно частотными оказались производные глаголы с ограничительным префиксом по-, которые, как известно, составляют специфику разговорной речи. Нам встретился редкий случай использования префикса для нейтрализации значения префикса об- с указанной выше семантикой. Употребление глагола пообчесть ‘лишить чего-л., не наделить чем-л. в некоторой степени’ не отмечено в словарях: (Тортиколь вынимает зрительную трубку и разглядывает его со всех сторон) [Рике:] ... Кривоног, а по дороге Я прямой умел идти, У других прямые ноги, А сбиваются с пути. В миловидности природа Хоть меня пообочла, Но зато другого рода Много прелестей дала [9, с. 119].
Рассмотренные нами случаи реализации глагольной семантики позволяют сделать некоторые предварительные выводы относительно специфики ее формирования у префиксальных образований. Во-первых, существование определенной семантической модели в разговорной речи дает неограниченные возможности для сочетаемости конкретной приставки с глагольной основой (вызевать, выпрыгнуть); во-вторых, структурносемантический анализ производного слова как синтагмы заставляет с большим вниманием отнестись к проблеме словообразовательной мотивации (распечатать); наконец, в-третьих, модификационные свойства глагольной приставки особенно наглядно выступают тогда, когда мы имеем дело с образованием новой формы без изменения глагольного вида (пооб-честь).
Список литературы
1. Зализняк А. Опыт моделирования семантики приставочных глаголов в русском языке // Russian Linguistics. - 1995. - 19. - P. 143-185.
2. Земская Е.А. Словообразовательные морфемы как средство художественной выразительности // Русский язык в школе. - № 3. - 1965. - С. 53-58.
3. Молотков А.И. Фразеологический словарь русского языка. - 5-е изд. / под ред. А.И. Молоткова. - СПб.: Вариант, 1994.
4. Мусиенко В. П. Стилистическая характеристика глаголов со значением интенсивности действия // Стил. - Musienko. indd. - 2007. - С. 192-202.
5. Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. - М.; Л., 1951—
1961.
6. Трубачев О.Н. Праславянское лексическое наследие и древнерусская лексика дописьменного периода // Этимология. 1991-1993. - М., 1994. - С. 3-23.
Источники
7. Грибоедов А. С., Вяземский П.А. Кто брат, кто сестра или Обман за обманом // Русский водевиль / сост. В.В. Успенский. - Л.; М.: Искусство, 1959. - С. 73-104.
8. Григорьев П. И. Петербургский анекдот с жильцом и домохозяином // Русский водевиль. - М.: Искусство, 1970. - С. 273-306.
9. Кони Ф. А. Принц с хохлом, бельмом и горбом // Русский водевиль. - М.: Искусство, 1970. - С. 99-168.
10. Ленский Д. Т. Хороша и дурна, и глупа и умна // Русский водевиль. - М.: Искусство, 1970. - С. 55-98.
11. Неизвестный автор. Потребность нового моста через Неву, или Расстроенный сговор // Русский водевиль / сост. В.В. Успенский. - Л.; М.: Искусство, 1959. -С. 413-456.
