CC BY
56стимулирование развития малого
и среднего бизнеса:
макроусловия, международный опыт
stimulating the development of small
and medium-sized
businesses:
macro-conditions,
international
experience
МИрКИН ЯКОВ МОИСЕЕВИЧ
Заведующий отделом международных рынков капитала ИМЭМО рАН, Член Правления ВЭО россии, доктор экономических наук
YAKOV M. MIRKIN
Doctor of Economics, Prof., Member of the Board of the VEO of Russia, Head of International Capital Markets, Primakov National Research Institute of World Economy and International Relations
АННОТАЦИЯ
В статье раскрыты ключевые вызовы для опережающего развития среднего и малого бизнеса в россии. дана характеристика ключевых деформаций экономики, подавляющих мсП (модель экономики, искажения в ее отдельных секторах). сделана оценка потенциала рынков для среднего и малого бизнеса. Характеризуются ограничения в модели роста мсП, основанной на преференциях бюджета, на лимитированном доступе к кредиту, высоком проценте и национальном проекте в этом секторе. рассмотрены макроэкономические условия и секторальная политика, создающие максимально благоприятные условия для развития среднего и малого бизнеса, с учетом международного опыта. Предложены конкретные (в т.ч. финансовые) инструменты, системно решающие эту задачу на базе исследования сверхбыстрого роста в азиатских экономиках и послевоенной Европе. ABSTRACT
The article describes the key challenges for the rapid development of medium and small businesses in Russia. The characteristic of key deformations that suppress the SME (a model of the Russian economy, distortions in its specific sectors) is given. Estimated market potential for small and medium businesses. The limitations of the SME growth model based on budget preferences, limited access to credit, high interest and national projects in this sector are revealed. Macroeconomic conditions and sectoral policies that create the most favorable conditions for the development of small and medium businesses, taking into account international experience, are described. The article offers specific (including financial) instruments that systematically solve the SME problem based on the study of the super-fast growth in Asian economies and post-war Europe.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Государство развития, доступ к кредиту, налоговые стимулы, процент, средние и малые предприятия (мсП), стимулирующая политика KEY WORDS
Аccess to credit, development state, interest rate, medium and small enterprises (CME), stimulating policy, tax incentives
Вызовы
Ключевые вызовы в части развития малого и среднего бизнеса в России:
— его устойчиво низкая доля в экономике (многие годы — 20-25% ВВП, в 2017 г. — 21,9% ВВП (Росстат), желаемый ориентир по национальному проекту 2019 г. — 33% ВВП и выше);
— значительный объем теневой экономики (базируется на среднем и малом бизнесе, по оценке Всемирного банка в начале 2010-х гг. — выше 40% ВВП, Росстат — примерно четверть ВВП);
— утрата экономики «простых вещей» (ее основа — как раз малый и средний бизнес);
— не воссоздана инновационная, креативная экономика, ядро которой — малые группы людей и их совместное предпринимательство;
— низкая доступность кредита «малым и средним», сверхвысокий процент, исключительное полагание на бюджет и преференции, связанные с ним, как базис для роста малого и среднего бизнеса.
Но самые главные вызовы — слишком медленный рост экономики, ее подверженность кризисам и глубокий, фундаментальный тренд к огосударствлению и сверхконцентрациям. Такой тренд неизбежно антагонистичен повышению доли и влиятельности малого и среднего бизнеса.
Потенциал экономики «простых вещей»
Именно в таких «вещах» должен быть особенно силен средний и малый бизнес. По официальной статистике в российской экономике за 11 месяцев 2019 года произведены 744 штуки детских колясок, 19,7 тыс. «зонтов для дождя и солнца» на 146 млн чел. (Росстат, ЕМИСС, 2019). На рынке обуви импорт занимает 75% — 85%. За 11 месяцев 2019 г. промышленность России произвела из текстиля одну юбку на 26 женщин и девочек старше 4-х лет, одно платье на 16 человек, одну блузку на 30 человек, один женский костюм на 73 человека, одну женскую куртку на 68 человек, одно женское пальто на 72 человека и одну штуку бюстгальтеров, поясов, корсетов и подтяжек на девять человек. В трикотаже — то же, одна штука верхней одежды — на двух-трех человек. «Мужской отдел» — такой же по свирепости (Росстат, ЕМИСС, 2019). Да, еще по одной паре «чулочно-носочных изделий» на человека. То, что производится в неформальной экономике, не учтено.
Потенциальные рынки для малого и среднего бизнеса огромны. Электрочайники? В январе — ноябре 2019 года их сделано в России 93 тыс. шт. Один чайник на 500 с лишним семейств. Объемы рынка — до 9-10 млн штук в год. Откуда берем? Китай с примесью Европы и откуда угодно. За 11 месяцев 2019 года внутри России были произведены 63 тыс. электросоковыжималок (Росстат, ЕМИСС, 2019). Одна штука на 840 семейств. А сколько нужно? На всю страну — примерно 1 млн штук в год. Чем замещаются? Конечно, импортом! И больше всего — из Китая.
Пустоты в инновационной экономике
Информационные технологии — естественная среда обитания для среднего и малого бизнеса. В России в январе — ноябре 2019 года произведен один ноутбук на 650 чел. (Росстат, ЕМИСС, 2019). На 1 душу населения — примерно на 3 долл. вычислительной техники (2019). В 2017 г. в Малайзии было произведено 27,2 млрд интегральных схем (statista.com), в России — 0,96 млрд шт. (Росстат, ЕМИСС). В месяц на всю страну производится около 4 тыс. сотовых телефонов. Электроника? «Доля иностранной электроники в российских гражданских спутниках связи достигает 70 процентов» (замглавы Россвязи И. Чурсин на конференции Satellite Russia 20 апреля 2018 г.)1. Минпромторг сообщил, что микроэлектронику размером 28 нанометров и менее Россия заказывает у крупных фабрик Юго-Восточной Азии («Российская газета», 27 августа
2018 г.).
«Белые пятна» в окружении крупнейших предприятий
Любой крупнейший бизнес создает вокруг себя «экосистему» из малых и средних поставщиков. Но в России во многом утрачен и крупнейший бизнес, и этого окружения — просто нет. В 2019 г. производили металлорежущих станков — 330-350 штук в месяц на всю страну. Бульдозеров — 54 штуки в месяц. Вертолетов — 68 штук за 11 месяцев
2019 года. Доля «своих» двигателей внутреннего сгорания в производстве автотранспорта — примерно 20%, кузовов — 13% (Росстат, ЕМИСС, 2019). Подобная статистика длится годами. Очень высока зависимость от импорта технологий, оборудования, исходников.
1 https://lenta.ru/news/2018/04/20/satellite/
Потенциал рынка для малого и среднего бизнеса в инфраструктуре
Огромна потребность в нормализации «среды обитания». «Доля уличной водопроводной сети, нуждающейся в замене» по России — 44,8% (2017), 169 тыс. километров. Москва — 56%, Саратов — 81,6%, Барнаул — 80,2%, Магадан — 79,2%, Уфа — 79,1%, Тверь — 79%, Омск — 77,3%, Пермь — 76,9%, Курган — 74,8%, Кострома — 73,9%, Иваново — 73,9%, Нижний Новгород — 72,9%, Красноярск — 71,5%, Астрахань — 70,1% (Росстат, ЕМИСС, 2017). Еще в 1995 г. «доля, нуждающаяся в замене» была почти в два раза меньше.
Это реальность. «Доля уличной канализационной сети, нуждающейся в замене, в общей протяженности уличной канализационной сети» в целом по России — 45,1%, в Москве — 70,1%. Не менее 15-20 крупных городов, где нужно менять от 70 до 95% сети. В Кургане — 94,3%, Архангельске — 81,7%, Мурманске — 76,1%, Иваново — 79,2%. (Росстат, ЕМИСС, 2017).
Доля тепловых и паровых сетей, нуждающихся в замене по России — 29%. Это 49,6 тыс. км труб. В 1995 г. масштабы проблемы были в два с лишним раза меньше (Росстат, 2017).
За статистикой — тысячи малых и крупных российских поселений, нуждающихся в глубоком обновлении, создающем теплое, чистое и удобное жилье человеческого масштаба, в котором легко двигаться, зарабатывать и прирастать — семьей, имуществом. Богатеть.
Происходит ли что-то с удобствами внутри дома? Ситуация улучшилась с середины 1990-х годов. На каждого жителя России приходится в среднем 25 кв. м площади жилья (в 1995 г. — 18 метров). Но в городах есть еще остаток в 10-15% домов, не имеющих элементарных удобств. В 18% городского жилья нет горячей воды, в 9% холодной
воды, в 11% канализации. В 1995 г. все было кратно хуже. И, конечно, есть регионы, где эти проценты гораздо больше — Тверская, Новгородская, Псковская, Вологодская, Астраханская, Курганская области, Тыва, Бурятия, Республика Алтай и др. (Росстат, 2017 г.).
Сколько всего нужно сделать! дороги местного значения — 43% из них без твердого покрытия. А «межмуниципальные» — 7,3%. Между тем таких дорог — более 400 тыс. км на всю Россию (Росстат, 2017). Только 43% дорог регионального значения и 42% городских «отвечают нормативным требованиям» (нацпроект «Безопасные и качественные автомобильные дороги», 2018).
Все это потенциально огромные рынки для малого и среднего бизнеса.
Низкая доступность кредита «малым и средним», сверхвысокий процент
Шестой год падает насыщенность кредитами малой экономики, и без того очень низкая. Индикатор «Кредиты среднему и малому бизнесу / ВВП», % 2013 г. — 6,9%, 2014 г. — 6,0%, 2015 г. — 5,3%, 2016 г. — 4,8%, 2017 г. — 4,36%, 2018 г. — 3,95%2.
Сжимается число точек доступа к кредиту. За 5 лет резко сократилась сеть малых и средних банков, особенно региональных, которые по сути своей специализированы на работе с небольшими, местными компаниями. Количество банков в России в сентябре 2013 г. — 1011, в ноябре 2019 г. — 405 (-60%). Резко упало число филиалов действующих кредитных организаций на территории РФ — с 2128 в сентябре 2013 г. до 631 в ноябре 2019 г. (-70,4%). Число дополнительных офи-
2 Банк России, Статистический бюллетень, 2014-2019 гг. (последние доступные данные).
сов кредитных организаций снизилось с 24,5 тыс. в сентябре 2011 г. до 20,0 тыс. в марте 2019 г. (-18,4%). Сжалась сеть кредитно-кассовых офисов банков: 2428 в сентябре 2013 г. в сравнении с 2239 в ноябре 2019 г. (-7,8%). 18 регионов России остались вообще без банков местного происхождения.
Исключительное полагание на бюджет и преференции
Любой разговор с промышленниками сегодня — это желание налоговых преференций и финансирования через бюджет, прежде всего компенсации процента.
Это так называемая «костыльная», выборочная экономика. В ней государством создаются точки роста за счет костылей, особых преференций (крупные госзакупки, низкий процент за счет процентных субсидий, бюджетное софинансирова-ние, доступный кредит, сильные налоговые льготы). Ключевые решения принимаются сверху.
Где будут точки роста в ближайшее время? Ответ заранее известен — это отрасли, признанные государством «целевыми». Оборонно-промышленный комплекс, бизнесы, примыкающие к нему, зерновое хозяйство, фармацевтика, кусочки машиностроения, электронной промышленности. Где еще? рост будет в ТОРах (территории опережающего развития). Число их множится десятками. А где еще? В особых экономических зонах, свободных портах, специальных административных районах и других вырезках из повседневной реальности. В больших инвестиционных проектах в регионах за счет бюджета или крупных компаний с госучастием.
Но эти костыли, «острова благоденствия» созданы искусственно, за счет бюджета. Всю экономику они не вытянут. Долю в экономике малого и среднего бизнеса не повысят.
Средний и малый бизнес: национальный проект
Может быть, вытянет национальный проект «Малое и среднее предпринимательство»?3 Тем более, в нем есть целевой индикатор: доля малого и среднего предпринимательства в ВВП должна вырасти с 22,3% в начале 2018 г. до 32,5% в 2024 г. Всего за семь лет. Но какими инструментами и объемом средств? Главный механизм — доведение долгового портфеля субъектов МСП в 2019-2024 гг. до объема в 10 трлн руб., выдача ежегодно кредитов на сумму в 1 трлн руб. под процент, не превышающий 8,5% (за счет возмещения разницы с рыночным процентом из бюджета)4. Насколько эти индикаторы значимы для среднего и малого бизнеса (таблица)?
Таблица. Кредитование среднего и малого бизнеса в 2013-2018 гг5.
Год Объем предоставленных кредитов субъектам малого и среднего предпринимательства (обороты по выдаче), млрд руб. Задолженность по предоставленным кредитам (остатки на конец года), млрд руб.
В рублях В валюте Итого В рублях В валюте Итого
2013 7,76 0,3 8,06 4,29 0,21 4,5
2014 7,19 0,58 7,77 4,7 0,64 5,34
2015 5,08 0,38 5,46 4,26 0,56 4,82
2016 5,16 0,14 5,3 4,15 0,32 4,47
2017 5,98 0,13 6,11 4,01 0,16 4,17
2018 6,63 0,19 6,82 4,04 0,17 4,21
3 Утвержден Президиумом Совета при Президенте Российской Федерации и стратегическому развитию и национальным проектам (протокол от 24 декабря 2018 г. № 16). Паспорт национального проекта.
4 Там же. С. 6
5 Статистические бюллетени Банка России, 2015-2019 гг.
Если речь идет о предоставлении кредитов в 10 трлн руб. (оборот по выдачам), то это значит вернуться, с учетом инфляции, примерно на уровень 2013 г. (таблица).
Но самое главное — не оборот, а переходящий «остаток» кредитов (задолженность по ним), постоянно вложенных в российский средний и малый бизнес. Если предполагается, что эта задолженность, все время убывавшая в результате политики Банка России в 2014-2017 гг. (таблица), взлетит с 4 млрд руб. до 10 млрд руб. за 6 лет, и, соответственно, оборот по таким кредитам до 12-13 трлн руб. в год, то это прогноз с небольшими шансами сбыться, особенно при той холодной денежно-кредитной и процентной политике, которой продолжает держаться Банк России.
Важно также заметить, что 8,5% — это очень высокий процент. И сам механизм таких кредитов, с выплатой банкам возмещений за счет бюджета, имеет высокие коррупционные риски.
Как стимулировать средний и малый бизнес?
Четверть века разработки специальных программ помощи малому предпринимательству на всех уровнях — федеральном и региональном. Результаты — негативные (см. выше). Это значит, что менять нужно прежде всего модель экономики, которую мы построили, макроусловия, в которых существует малый и средний бизнес, и уже в новых реалиях — развивать специальные механизмы для его стимулирования. Невозможно сделать малых и средних «расширяющимся островом благоденствия», когда любой активный предпринимательский проект прорастает сквозь асфальт.
О какой модели экономики в России идет речь? Ее подробная характеристика дана в недавно опубликованной автором статье6. Но, коротко говоря, это «экономика наказаний» вместо «экономики стимулов», в центре которой поставлено понимание человека не как «действующего», «активного», «рационального», а как «человека вороватого», «человека, обходящего законы и налоги», «человека, выводящего капиталы» и т.п. Поэтому в ней избыточное, все время растущее регулятивное бремя.
Это экономика вертикалей, огосударствления, все большей сверхконцентрации собственности, финансовых, материальных, человеческих ресурсов, опустынивания регионов. Это экономика торможения, резервирования, «костыльная экономика», с моделью роста, сосредоточенной вокруг бюджета. И с заведомо низким ростом, потому что бюджет не может выдержать и резервирование, и масло, и пушки, и инвестиции.
Это экономика с избыточным налоговым бременем, в которой налоговые стимулы рассматриваются как вычет, а не как прибавка к росту и доходной базе бюджета. Экономика с деформированной, очень мелкой финансовой системой. Четверть века в ней — двузначный процент.
Это экономика, которую «подрезают, как дерево», находящаяся под самым высоким внешним давлением, цель которого — максимально ограничить доступ к технологиям и внешним инвестициям. Экномика нарастающего технологического разрыва. И неизвестно, удастся ли его компенсировать из ЕС и Китая.
И, как следствие, рискованная, хрупкая экономика, создавшая самые высокие степени офшоризации.
6 Я.М. Миркин. Российская экономическая модель // Труды Вольного экономического общества России. Том 214. С. 323-369.
Наконец, это — экономика тонн, баррелей, мегаваттов, квази-феодальная, «дружественный капитализм», крупных частных интересов, но совсем не социальная рыночная экономика. Старческая экономика, притормаживания.
Но это, действительно, великая сырьевая экономика, в которой есть яркие точки роста, основанные на вмешательстве государства и поддержке из бюджета, есть стабильный валютный поток и, как следствие, финансовый потенциал, чтобы запустить политику роста и модернизации.
Что делать с этой экономикой?
В каждой точке, в которой она деформирована (см. выше), начать разворачивать в обратную сторону. «Новый курс», внезапный поворот.
Если бы это удалось, то это и была бы настоящая политика стимулирования среднего и малого бизнеса.
Формула «нового курса»
Формула сверхбыстрого роста для России, основанная на международной практике:
— рост доступности кредита (прежде всего в регионах), умеренно мягкая денежная политика;
— снижение процента (инструментов много);
— подавление немонетарной инфляции (цены и тарифы, регулируемые государством);
— умеренно слабый валютный курс рубля;
— сильные простые налоговые стимулы за рост и модернизацию;
— максимум льгот прямым иностранным инвестициям;
— дерегулирование (в настоящее время — рост нормативных актов по ярко выраженной экспоненте);
— переход к осторожному снижению общего налогового бремени (при таких налогах экономики не растут);
— бюджетные инвестиции в экономику (в том числе за счет роста государственного долга до 30-35% ВВП);
— ускоренная амортизация;
— как следствие, рост нормы инвестиций (хотя бы до 2728% (сегодня — чуть больше 18%));
— максимум льгот для среднего класса в приобретении имущества, для инвестиций в социальную инфраструктуру регионов;
— максимум ресурсов в регионы — «зоны национального бедствия»;
— структурные реформы (разгосударствление, декон-центрация, создание конкурентной среды, сильное антимонопольное регулирование, приватизация, защита собственности, независимые суды и т.п.);
— «администрация развития» — переход от «дружественного капитализма» к администрации как менеджера ключевых проектов, управляющей ростом через координацию финансовой и экономической политики;
— перезагрузка отношений с Западом.
«Экономика стимулов вместо экономики наказаний. Умеренность, а не переизбыток правил, надзора, санкций. Все вместе — животворная почва для каждого, кто готов действовать у себя дома. Качество, продолжительность жизни, имущество и доходы среднего класса как мотора — вся экономическая политика должна быть подчинена прежде всего им. Росту рождаемости — без приписок, без изменений методик расчета. Реформы — только «популярные», в интересах большинства, приводящие к прибыткам для населения, к росту его «операционной способности» желать и делать больше. Рост — прежде
всего, за счет гражданской экономики. Искусство балансировать меры, умение регулировать деликатно и осторожно.
Изданы «технические справочники» о том, как делалось «экономическое чудо» в азиатских экономиках (2015 г.)7 и в послевоенной Европе и Израиле (2018 г.)8. Опубликована более развернутая программа «Экономики роста» в России9. В схожей идеологии предложены развернутые программы «Столыпинского клуба» и «Института экономики роста им. Столыпина» (2015-2019 гг.)10.
Особенности стимулирования среднего и малого бизнеса в рамках «Стратегии роста»
Масса налоговых стимулов (снижение страховых взносов, инвестиционные вычеты из налога на прибыль, вычеты по расходам на НИОКР, ускоренная амортизация, льготы по НДС, таможенный протекционизм в части товаров и услуг, особо поддерживаемых государством). «Регуляторная гильотина», усиление саморегулирования (по смыслу, «цеха»). Цель — сокращение в два-три раза регулятивных издержек. Дальнейшее расширение льготного доступа к государственному имуществу, к государственным закупкам. Противодействие трендам сверхконцентрации, создания вертикалей, огосударствления, сжатия рыночной среды, сильное антимонопольное регулирование в этих целях. Выделение / приватизация непрофильных активов в крупнейших компаниях с государственным участием.
7 Миркин Я., Кудинова М., Левченко А., Бахтараева К., Жукова Т., Бунатян А. Финансовые стратегии модернизации экономики. — М.: Магистр, 2015. 495 с. Размещена для открытого доступа: http://www.mirkin.ru/_docs/book067. pdf.
8 Миркин Я., Жукова Т., Бахтараева К., Комова А. Механизмы стимулирования сверхбыстрого роста: мировая практика. — М.: Магистр, 2018. 478 с. Размещена для открытого доступа: http://www.mirkin.ru/_docs/book097. pdf.
9 Там же. С. 93-128.
10 Опубликована: http://stolypinsky.club/economica-rosta/
Сохранение уже имеющихся («Корпорация МСП») и открытие новых каналов насыщения деньгами и кредитами регионов, малого и среднего бизнеса, кредитных организаций на местах. Прежде всего, создание линии рефинансирования со стороны центрального банка местных банков для кредитования среднего и малого бизнеса (под низкий процент, ограниченную процентную маржу, при соблюдении заданных стандартов качества обеспечения ссуд).
В любом случае блоки стимулирования малого и среднего бизнеса, воссоздания «экономики простых вещей», «инновационной экономики» (в них сильны МСП) обязаны быть особенными в новой политике роста и модернизации (уровень макро-), если бы она была принята.
Библиографический список / References
1. Захарова Н.В., Лабудин А.В. Малое и среднее предпринимательство в европейских странах: основные тенденции развития // Управленческое консультирование, 2017. № 12. С. 64-76.
2. Малое и среднее предпринимательство в России. 2017. — М.: Рос-стат, 2017.
3. Миркин Я., Жукова Т., Бахтараева К., Комова А. Механизмы стимулирования сверхбыстрого роста: мировая практика. М.: Магистр, 2018.
4. Миркин Я., Кудинова М., Левченко А., Бахтараева К., Жукова Т., Бу-натян А. Финансовые стратегии модернизации экономики. — М.: Магистр, 2015.
5. Annual Report on European SMEs. 2017 / 2018. SMEs Growing Beyond Borders. European Commission, 2018.
6. Oya Pinar Ardic, Nataliya Mylenko, Valentina Saltane. Small and Medium Enterprises. A Cross-Country Analysis with a New Data Set. Wash.: World Bank. Policy Research Working Paper 5538. January 2011.
Контактная информация / Contact information
ФГБНУ «Национальный исследовательский институт мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова Российской академии наук» Primakov National Research Institute Of World Economy And International Relations, Russian Academy Of Sciences
Российская Федерация, 117997, Москва, ул. Профсоюзная, 23 / 23, Profsoyuznaya Str., Moscow, 117997, Russian Federation Миркин Яков Моисеевич / Yakov M. Mirkin yakov.mirkin@gmail.com | +7 (499) 120-45-72
