CC BY
50
ТЕМА НОМЕРА
Стенографический отчет о проведении круглого стола на тему «Коммуникативные стратегии в современном научном и образовательном пространстве»
23 апреля 2013 г.
Организаторы:
• Редакционная коллегия журнала «Ценности и смыслы»;
• Федеральное научное государственное учреждение «Институт теории и истории педагогики» Российской академии образования;
• Библиотека истории русской философии и культуры «Дом А.Ф. Лосева»;
• Научно-образовательный центр (НОЦ) философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова «Философско-методологическое проектирование и принятие решений»;
• Институт эффективных технологий.
Место проведения: Библиотека «Дом А.Ф. Лосева», г. Москва, ул. Арбат, 33.
Круг вопросов для обсуждения
Специфика коммуникативных стратегий в сфере образования и науки.
Коммуникативные сети в образовательном пространстве. Сетевое образовательное сообщество и личность. Коммуникативные стратегии в управлении образованием и наукой.
Манипулятивные практики, PR-технологии как средства специфического управления образовательным пространством.
Социокультурное влияние коммуникаций на образовательное пространство.
Ведущие: С.В. Иванова — д. филос. н., проф., главный редактор журнала, директор ФГНУ ИТИП РАО; Г.В. Сорина — д. филос. н., проф., член редколлегии журнала, руководитель НОУ философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова.
С.В. Иванова. Добрый день, дорогие коллеги! Рада вас приветствовать в замечательном, я бы сказала, сакральном для собравшихся месте, в гостях у друзей журнала «Ценности
4
Стенографический отчет о проведении круглого стола
и смыслы» в Библиотеке «Дом А.Ф. Лосева». Передаю слово заместителю директора библиотеки «Дом А.Ф. Лосева» Виктору Петровичу, нам важно услышать, в каком месте мы собрались сегодня.
В.П. Троицкий. Спасибо, я отвечаю за научную программу библиотеки. Мы очень рады вас приветствовать. Большинство из вас, я вижу, у нас в первый раз, надеемся, что не в последний. Милости просим! Во-первых, здесь можно почитать книги, довольно редкое по нынешним временам занятие. Дом Лосева, в котором вы находитесь, это действительно дом, где жил А.Ф. Лосев. Наше полное официальное название — «Библиотека истории русской философии и культуры «Дом А.Ф. Лосева». Как библиотека «Дом Лосева» появился на карте Москвы не очень давно, нам чуть меньше 10 лет, если отсчитывать от даты официального открытия. Сам дом украшен этим именем давно. Алексей Федорович Лосев здесь жил с 1941 года, куда переехал после того как дом на Воздвиженке, где была его квартира, был разбомблен, по самую свою кончину в 1988 году. Когда Алексей Федорович скончался, довольно быстро появилась идея: нужно увековечить имя этого человека — последнего философа Серебряного века. Творчество Лосева действительно стало мостиком между старой культурой, культурой Серебряного века и современностью. Он скончался в 1988 году, 25 мая — в день памяти славянских просветителей Кирилла и Мефодия, когда в нашем Отечестве робко пытались отметить еще и тысячелетие крещения Руси. Даже в этом совпадении что-то странное и удивительное. Дом, который был призван увековечить имя этого человека, оказался еще и центром, в котором русская философия и культура пропагандируется, уточняется, сохраняется, я бы сказал, развивается. Направления нашей деятельности именно с этим и связаны. Прежде всего, это книги, работа с литературой. Это первое. Второе — это возвращение русской философии в современную культуру. Я думаю, вы понимаете, что этот простой тезис трудно разворачивается. При этом мы, ориентированные, казалось бы, в прошлое, смотрим и в будущее. Особенно это видно в оформлении, в ресурсном обеспечении. Вы, наверное, успели заметить, что в библиотеке много электроники, мы умеем и любим работать с медийными технологиями. И красивую русскую мысль мы соединяем — пытаемся соединять, во всяком случае — с красивой нерусской техникой. Итак, просветительские программы, библиотечные научно-просветительские, — научные во всем их многообразии. Кроме того, у нас в «Доме Лосева» обязательно проходит домашнее музицирование, как это естественно для Арбата — центра русской интеллигенции. Не замыкаясь только на работу с исследователями, учеными, серьезными людьми, мы работаем и со школьниками, и, уж конечно, со студентами. Можно сразу сказать о нашей главной проблеме — мы все-таки мало видим здесь молодежи. Приходите и приводите с собой молодых, будущих ученых — гордость Отечества нашего.
Мы проводим здесь несколько постоянно действующих семинаров, один из них называется «Русская философия», второй посвящен творчес-
5
Стенографический отчет о проведении круглого стола
кому наследию Алексея Федоровича Лосева. Есть еще и ряд других. Может быть, и сегодняшняя затея вырастет в еще один постоянно действующий семинар, который обретет и плоть, и название, и аудиторию. Хотелось бы этого вам и пожелать! Мне очень приятно видеть в вашем сообществе много молодых лиц. Спасибо.
С.В. Иванова. Спасибо, Виктор Петрович! Уважаемая Валентина Васильевна, вы скажете нам несколько приветственных слов?
В.В. Ильина. С удовольствием! Дорогие коллеги, я очень рада, что вы пришли в наш дом, некоторые из вас, возможно, здесь бывали, во всяком случае, я вижу несколько знакомых мне лиц, а некоторые пришли сегодня впервые. Наверное, о «Доме Лосева» вам уже приходилось слышать, я надеюсь на это. И кому-то из вас приходилось видеть наши интернеттрансляции. Надо сказать, что мы испытывали большое сожаление, когда проводили замечательные встречи в нашем зале, в котором размещается всего 60—70 человек. Когда вы поднимались по лестнице, вы видели фотографии выступавших здесь людей, только некоторых из них, ведь в год бывает более 100 крупных мероприятий, то есть фактически каждый второй-третий день здесь либо встреча, либо лекторий, либо здесь проходят концерты, семинарские занятия, научные конференции и т.д. Нам всегда хотелось открыть нашу библиотеку для других, и с конца 2011 года во время участия в фестивале «Наука», который проводит МГУ, нам удалось познакомиться с человеком, который помог нам внедрить интернеттехнологии. В нашей библиотеке налажено интернет-вещание, и если вы зайдете сейчас на наш сайт, вы увидите рубрику «Интернет-трансляция». Все люди, которые здесь бывают во время крупных мероприятий, с одной стороны, имеют возможность участвовать в онлайн-трансляции, задавать различные вопросы, а с другой стороны, они еще и имеют возможность смотреть архивы этих мероприятий, это вот то новое, что происходит сейчас в библиотеке. Виктор Петрович немного говорил о том, кто приходит в нашу библиотеку. Совсем недавно мы сделали статистические расчеты, и оказалось, что 47% наших читателей — это люди до тридцати лет. Около 15% — это от 30 до 45. Еще около 20% — это люди до 60 и остальные старше 60 лет. Так что приходит в библиотеку и принимает участие в наших мероприятиях довольно активная часть населения. Это и москвичи, и очень много приезжих, благодаря тому что у нас есть уникальные фонды. Вы видели эти шесть коллекций, которые нам были подарены, начиная от коллекции Лосева и заканчивая другими коллекциями профессуры Московского университета. Они позволили создать за такое короткое время глубину фонда такого, который собирают люди годами, десятилетиями. И вот та лаборатория ученого, который собирал. Он для себя формировал свою домашнюю библиотеку, потом она была передана нам, и таким образом, вот та необходимая глубина, без которой невозможны научные исследования, присутствует здесь при таком небольшом, в общем-то, фонде.
6
Стенографический отчет о проведении круглого стола
За эти годы кроме фонда Алексея Федоровича у нас появилось еще около 40 тысяч новых книг, но это примерно около 40 тысяч названий книг гуманитарной тематики и поэтому, с одной стороны, такой хороший, в общем, фонд, а с другой стороны, хорошая глубина. Они позволили приезжать сюда многим ученым, и в нашу библиотеку записаны жители более 50 регионов России и из более 20 стран мира. Вот в такую маленькую библиотеку обращаются люди, они приезжают сюда на стажировки, пишут свои научные работы, участвуют в конференциях, в создании научных сборников. Это публичная библиотека. Чем она отличается от других специализированных библиотек? Тем, что она открыта для всех, то есть она находится не в закрытом научном институте, не в учебном заведении, где фондами могут пользоваться те, кто там учится или работает. Наша библиотека открыта для всех. Сейчас мы заметили, что появилось поколение сорокалетних, у которых так сложилась жизнь, что получить нормальное образование или набрать те научные знания, которые могли бы, если была бы благоприятная ситуация, они не смогли. Сейчас они возвращаются к своей профессии, пытаются набрать какие-то новые знания, и поэтому они приходят в библиотеку. Вопрос продолжающегося образования стоит сейчас для поколения сорокалетних, и это стало в последнее время, последние 2—3 года очень заметно. Я могла бы долго еще говорить о своей библиотеке, но мы сегодня собрались для другого. Я приветствую редакцию журнала «Ценности и смыслы», я приветствую всех вас, людей, которые пришли в нашу библиотеку! Надеюсь, вы станете нашими постоянными посетителями, будете принимать участие в наших конференциях и семинарах, и у нас еще будет много интересных дел!
С.В. Иванова. Валентина Васильевна, я хотела бы сказать в продолжение вашего выступления, что мы, редколлегия журнала «Ценности и смыслы», будем считать за честь, если наш журнал будет всегда представлен вашим читателям. Сегодня мы вам принесли маленький подарок, но уже не от журнала «Ценности и смыслы», а от Института теории и истории педагогики Российской академии образования. Академия педагогических наук СССР была создана в 1943 году, в годы войны, поэтому будет праздновать свое 70-летие в октябре. Наш институт, которым я имею честь руководить, будет отмечать свой юбилей в феврале. Мы предприняли такое юбилейное, 30-томное издание трудов ученых нашего института, это исследования за пять последних лет. И мы вам оставляем 21 том, а девять еще находятся в процессе печати.
B. В. Ильина. Спасибо, у нас этих изданий нет, и они, конечно же, пополнят наш фонд.
C. В. Иванова. Уважаемые коллеги, я очень рада вас видеть, и, действительно, у меня особенное волнение и приподнятое настроение, потому нам всем важно быть в этих стенах, в этом доме, где 50 лет своей жизни жил и творил наш известнейший отечественный философ. Это
7
Стенографический отчет о проведении круглого стола
особое, одухотворенное место, мы благодарим и вас, Валентина Васильевна, и Виктора Петровича, за то, что вы нас принимаете с нашей темой. Что еще в начале я хотела бы вам сказать? Коллеги, я только что приехала из Торгово-промышленной палаты, где проводится Шестой международный форум «Интеллектуальная собственность. XXI век». Я присутствовала на секции «Интеллектуальная собственность в сфере образования, науки, творчества и культуры», выступала с докладом «К вопросу о плагиате в научных исследованиях». Там было много интересных выступающих, но мне пришлось попрощаться раньше, и участники секции поприветствовали аплодисментами наш круглый стул в «Доме Лосева», и я делюсь с вами прекрасной атмосферой той секции. Мы договорились, что продолжим устанавливать наши контакты.
Тема нашего сегодняшнего круглого стола является плодом совместной фантазии Галины Вениаминовны и моей. Активным организатором и участником нашего мероприятия наряду с редколлегией является Научнообразовательный центр философского факультета МГУ «Философско-методологическое проектирование и принятие решений», который возглавляет Галина Вениаминовна Сорина. Мы думаем, что сегодня наш разговор о коммуникативных стратегиях в современном научном и образовательном пространствах актуален, важен. Тема должна обсуждаться в сообществе в такой постановке. Мы с двух сторон проводили маленькое исследование и обнаружили, что в такой постановке она не звучала. Нам показалось, что ее будет важно предложить, и когда мы с этим предложением обратились к вам, уважаемые члены редакционной коллегии, вы нас поддержали, и есть немало инициативных коллег, которые хотят по этой теме сегодня выступить. Мне самой эта тема важна и в плане ее представления как актуальной проблемы в нашем журнале «Ценности и смыслы», и в плане развития руководимого мной научного исследования в РАО. Мне хотелось бы, не задерживая далее вашего времени, предложить на все возникающие уже сейчас вопросы ответить после или в ходе выступлений. А сейчас предоставляю слово Галине Вениаминовне.
Г.В. Сорина. Спасибо большое. Уважаемые коллеги, настоящие и будущие! В нашей аудитории много студентов и аспирантов. Хочу сказать несколько слов. Удивительно, что мы имеем возможность находиться в этих стенах. Философский дух, философские идеи — они присутствуют в этих стенах, быть здесь — это большая для нас честь и большая радость. И я очень рада, что сюда пришли студенты и аспиранты философского факультета, и конечно же мы со Светланой Вениаминовной рады приветствовать всех присутствующих наших коллег. Прошу вести наше обсуждение в рамках темы круглого стола, давайте договоримся о регламенте: выступления — до 10 минут, реплики по поводу выступления — до 3 минут.
В своем небольшом выступлении я хотела бы обозначить саму область, связанную с коммуникативными отношениями и формами их про-
8
Стенографический отчет о проведении круглого стола
явления. Некоторые простые вещи, которые как бы очевидны. Когда мы характеризуем современный мир, то можем характеризовать его с разных точек зрения. И я думаю, что большинство, а может быть и все, согласятся со мной, что одной из характеристик современного мира может быть и такая его характеристика, в рамках которой мы понимаем общество как многоканальную систему коммуникативных связей и отношений. И именно сквозь призму коммуникативных связей и отношений мы можем с вами рассмотреть любую структурную единицу общества: и семью, и любой производственный, творческий коллектив, любую общественную и политическую структуру. Точно так же мы можем говорить о межгосударственных коммуникативных отношениях, можем говорить о разных уровнях этих отношений, о разных способах передачи информации. Этот коммуникативный образ современного социума мне представляется очень важным. В рамках рассмотрения этой проблематики, я думаю, есть несколько отдельных подпроблем, которые, в свою очередь, заслуживают специального рассмотрения. Мне кажется, что, говоря о коммуникации, очень важно задуматься о том, что является онтологией коммуникации, и здесь возникает некоторая парадоксальная ситуация, потому что любая теория формируется, исходя из некоторых своих предпосылок, и эти предпосылки на онтологическом уровне чаще всего не ассоциируются с субъектом. В нашем же случае — иное. Сама идея коммуникации предполагает такие онтологические основания, которые связаны с субъектом, с особенностями его деятельности, с той интеллектуальной деятельностью, которую осуществляет субъект, потому что коммуникация предполагает ситуацию, в которой реализуются интеллектуальные возможности человека. С этой точки зрения мы с вами можем взглянуть на проблему коммуникации через призму интеллектуальной деятельности, с учетом терминологии, которая принята в современной психологии, то есть с позиций теоретического интеллекта, практического интеллекта, эмоционального интеллекта, языкового интеллекта, в рамках которых как раз и проявляется деятельность человека. И здесь возникает вопрос не только об онтологических основаниях коммуникации, но возникает вопрос о том, каким образом соотносятся между собою эти разные виды интеллектуальной деятельности в ходе коммуникации. Например, до какой степени мы можем с вами провести жесткую демаркационную линию между теоретическим интеллектом и практическим интеллектом. Даже, например, когда мы с вами говорим о высокой науке, о том теоретическом интеллекте, который там проявляется, мы в то же время помним о том, что есть некоторые практические уровни исследования, в рамках которых проявляется не только практический, но и теоретический интеллект. То же самое мы можем наблюдать и по отношению к системе образования, где методические размышления оказываются теоретически нагруженными, как, например, у Менделеева с его периодической таблицей или у Канта с его Коперниканским перево-
9
Стенографический отчет о проведении круглого стола
ротом. Кроме того, я хотела бы обратить внимание на то, что есть совершенно разные классификации коммуникаций, совершенно разные подходы. Но что бы мы с вами ни говорили о разных классификациях, каждый раз перед нами возникает проблема: каким образом смоделировать систему коммуникации, с одной стороны, а с другой стороны, как определить те базовые понятия, на основании которых мы с вами будем рассуждать о проблемах коммуникации. И дальше возникает классическая проблема — это проблема того, что разные исследователи по-разному будут определять коммуникацию, разные исследователи будут предлагать различные модели коммуникативных отношений. Вот, например, одна из книг, на которую я хочу сослаться, это книга коллеги Почепцова, который выделяет 25 теоретических и прикладных моделей коммуникации только в гуманитарной сфере. Насколько я знаю, он эту систему классификации сейчас уже расширил (Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. — Примеч. ред). То же самое по отношению к определению понятия: каждый раз, когда мы с вами рассматриваем какое-то серьезное гуманитарное понятие, мы видим, насколько по-разному оно определяется. Я хочу сослаться на систематизацию, связанную с определением понятия коммуникации, которую проводит коллега Галина Валентиновна Гриненко.
Она отмечает, что «под коммуникацией обычно имеется в виду определенный тип общения между субъектами, характерной чертой которого является передача информации в той или иной форме. Но в ряде случаев понятие коммуникации трактуется более широко: как передача от субъекта к субъекту чего угодно (вещей, эмоций, свойств и т.д.), а не только информации». При этом сама Гриненко понимает под коммуникацией прежде всего передачу текста в широком смысле слова, включающего в себя как вербальные, так и невербальные виды текстов» (Гриненко Г.В. Сакральные тексты и сакральная коммуникация. — Примеч. ред.).
Различные способы трактовки коммуникации, наличие множества моделей коммуникации предполагает и разные способы ее структурирования. Структура коммуникации, помимо минимально необходимых элементов, таких как коммуникатор, коммуникант, текст, который передается в процессе коммуникативного акта, может включать в себя, например, различные временные и социальные параметры коммуникации, риторические структуры внутри коммуникативного текста и т.д.
Основания для различных способов структурирования коммуникации определяются, на мой взгляд, особенностями исследовательского коммуникативного контекста. Именно в таком контексте для меня становится важным расширить «минимальную структуру коммуникации» за счет введения в нее следующего структурного элемента: коммуникативных отношений.
Именно коммуникативные отношения являются очень важной характеристикой любой системы коммуникации. Под коммуникативными отношениями, в свою очередь, я предлагаю понимать отношения, склады-
10
Стенографический отчет о проведении круглого стола
вающиеся между субъектами по поводу передачи ими соответствующих текстов, по поводу передачи информации. Мне представляется важным подразделить эти отношения на критические и некритические.
Схематизм, исходно заложенный в способ анализа данных понятий, требует уточнения и того понятия, которое положено в основание деления. Сама идея критики, начиная с древнегреческой философии, непосредственно связана со способностью к суждению, с искусством судить, давать определенную оценку. Кантовские критики («Критика чистого разума», «Критика практического разума», «Критика способности суждения») дают мощный стимул для исследования проблем критики во всех гуманитарных сферах. Критика оказывается деятельностью, направленной, в определенном смысле, на расчистку путей понимания. Думаю, очевидно, насколько это важно в рамках коммуникативных отношений. Такой подход к критике, в частности, в работах Ф. Шлейермахера постепенно приводит к кристаллизации герменевтики как самостоятельной области знания, где критика оказывается основанием искусства интерпретации.
Под критическими коммуникативными отношениями я буду понимать отношения между субъектами, выстраивающиеся на базе самостоятельных анализа и оценки представленных текстов. Критические коммуникативные отношения являются основанием и условием развития современного социума, то есть общества, в рамках которого возникают и функционируют философия, политика, наука, производство.
В рамках критических коммуникативных отношений не только принимается некоторая информация, не только происходит линейная передача информации, но эта информация рассматривается с точки зрения смысла, содержания, возможности постановки вопросов, поиска других ответов, то есть она не принимается на веру. Идея критики, критического мышления как бы кладется в основание подобной коммуникации. Это мне представляется важным, и с этой точки зрения оказывается, что именно критическая коммуникация проявляется как в науке, так и в системе образования. Если говорить о науке, мы с вами можем привести много примеров. Вот один небольшой пример, связанный с тем, каким образом именно критические коммуникативные отношения позволили одному из моих учителей, Борису Семеновичу Грязнову, выстроить свою методологическую концепцию, свою методологическую теорию, которая вырастает, в свою очередь, в пространстве попперов-ской методологической концепции. Поризматическая методология Грязнова формируется в результате критического анализа попперовской методологии (Грязнов БС. Логика. Рациональность. Творчество. — Примеч. ред).
То же с самое происходит и в системе образования, в частности, это хорошо проявляется в педагогических размышлениях Канта, в которых легко вычитывается идея критической коммуникации, критического отношения к системе образования. Причем это относится не только к трактату «О педагогике», но и к работе, которая развивает идеи «Критики практическо-
11
Стенографический отчет о проведении круглого стола
го разума». Это — «Метафизика нравов в двух частях», где во второй части работы в разделе «Этическое учение о методе» Кант фактически пишет об особенностях тех коммуникативных отношений, которые складываются между учителем и учеником в процессе обучения. Кант выделяет акроа-матический метод обучения, специально предназначенный для слушания, и эротематический способ обучения, предназначенный для диалога, для коммуникации. Последний, в свою очередь, подразделялся Кантом на катехизический и диалогический, или сократический, методы обучения. Сократический метод в обучении, по Канту, фактически позволяет выстраивать такие коммуникативные отношения между учителем и учеником, при помощи которых можно доказывать незнание собеседника-оппонен-та, в частности, отклонять его возражения против нравственности и религии. Система критических коммуникативных отношений, я полагаю, — это важнейшая система для развития науки и образования в целом.
Под некритическими коммуникативными отношениями, в свою очередь, я буду понимать такие отношения между субъектами, которые исключают самостоятельный анализ и самостоятельную оценку соответствующих текстов. Некритические коммуникативные отношения предполагают застой во всех сферах жизнедеятельности человека, включая все множество сфер социальных, политических и экономических отношений, науки, культуры в целом.
С.В. Иванова. Спасибо, Галина Вениаминовна, это было хорошее начало. Коллеги, у нас было несколько пожеланий выступить. Порядок здесь свободный. Кто готов из желающих? Вопрос? Конечно, пожалуйста.
Л.М. Перминова. Галина Вениаминовна, я обратила внимание на определение коммуникации, которое вы давали, в нем прозвучала такая мысль, что коммуникация — это вид общения. Но вот насколько я помню мысль М.С. Кагана на этот счет — помните, «Философия культуры»? — он кардинально разводит понятия общение и коммуникация, потому что между ними встает понятие «смысл». Потому что в результате общения наши знания о предмете обогащаются смыслами многомерно, многократно. Коммуникация же, напротив, связывается им с таким явлением, как убывание неопределенности в канале информации, то есть, по сути дела, смысл-то один — получить ответ на вопрос и расстаться. Ваша точка зрения на этот счет, потому что смысл и диалог они как-то должны играть в той проблеме, которой вы занимаетесь, иначе, мне кажется, мы слишком уйдем в сторону технологизации? Может быть, я не права, конечно.
Г.В. Сорина. Спасибо большое, Людмила Михайловна. Я когда давала определение, как раз говорила о том, что есть разные подходы к определению того, что такое коммуникация и что обобщение, которое дает в своих работах, в частности, Галина Валентиновна Гриненко, — это как раз то, которое позволяет представить полноценный образ коммуникации. Возможны ли другие подходы? Да, разумеется.
12
Стенографический отчет о проведении круглого стола
Л.М. Перминова. То есть коммуникация вбирает общение?
Г.В. Сорина. На мой взгляд, да.
Л.М. Перминова. Она предполагает, что люди пообщались, обогатились смыслами, и дальше каждый может идти своей дорогой.
Г.В. Сорина. Это все зависит от конкретной ситуации, и я полагаю, что лучше всего особенность ситуации, от которой зависит процедура коммуникации, показал Ст. Тулмин (Ст. Тулмин. Человеческое понимание. — Примеч. ред.). Понимаете, в зависимости от того, какую мы с вами выберем систему интерпретации, в зависимости от того, в какой контекст мы положим то, о чем вы сказали, — ответил на вопрос, пообщался и ушел либо остался, потому что оказались дополнительные какие-то элементы того, что следует рассмотреть, выделить, — решается вопрос о ситуации и характеристике коммуникации.
Л.М. Перминова. То есть у общающихся могут быть разные ценности?
Г.В. Сорина. Да, конечно.
П.К. Гречко. В продолжение этого вопроса. Здесь уже говорилось об интеллектуальной собственности, очевидно, что термин «коммуникация» — это не наша национальная собственность. Отсюда вопрос: как перевести, не буквалистски, не калькой, как перевести слово «коммуникация» на русский язык, избегая привычной ассоциации — общение? То есть это термин «импортный». Если его сделать национальным, русским в полном смысле, то может ли из этого что-то получиться?
С.В. Иванова. В этом доме, в котором мы находимся — позвольте реплику, Петр Кондратьевич, — на втором этаже говорильня, философская говорильня. Так вот можем начать разговор о философской говорильне.
Г.В. Сорина. Возможный вариант, спасибо, Светлана Вениаминовна. Я не считаю нужным переводить. Есть некоторая система взаимодействия, трансформации, передачи, коммуникация же может быть не только интеллектуальной, коммуникация может быть связана с устройством водопровода и т.д. То есть процесс взаимодействия, передачи. Почему я думаю, что не нужно искать русского соответствия. Я думаю, что здесь работает та схема, которая мне очень симпатична, это схема семантического примитива Анны Вежбицкой. Когда возникает некоторая идея, мысль, такая, которая схватывается и не требует дополнительного анализа, всем становится понятным, о чем идет речь. В определенном смысле, на мой взгляд, гениальная форма семантического примитива фактически представлена у Августина, который говорит, что когда меня не спрашивают, что такое время, я знаю, когда меня спрашивают — я не знаю. В шутливой форме можно и про «говорильню», но мне кажется, что проблема терминологии, терминологических оснований должна быть интернациональной.
Третигоров. Мне очень понравилось выступление, но, мне кажется, одна вещь упущена. Все-таки отношения коммуникативные между объектами обязательно должны быть на глазах у какого-то наблюдателя. Наблюдате-
13
Стенографический отчет о проведении круглого стола
лем может выступать государство, семья. Коммуникативные отношения — это не обязательно передача какой-то информации. Например, дочь и отец могут не обмениваться информацией и вообще от нее отказаться, но она должна знать, что она — дочь этого отца. Поэтому это более широкое понятие, и здесь роль наблюдателя должна быть представлена.
Г.В. Сорина. Я согласна. Это еще один аспект коммуникативных отношений.
С.В. Иванова. Давайте продолжим. Еще вопрос?
B. С. Меськов. Вопрос вот в чем: почему текст?
Г.В. Сорина. Текст в данном случае я понимаю широко, как некоторую знаковую систему.
Ю.В. Ярмак. Вот Валерий Сергеевич затронул то, что для меня очень важно. Сегодня пишут студенты-выпускники дипломные работы, и одна моя студентка пишет о невербальной коммуникации в социальной среде, социальных отношениях. В этом комплексе вместе с ней разбираясь, мы все-таки пришли к тому, что различение вербальных и невербальных коммуникаций совершенно обязательно, это — во-первых. Во-вторых, невербальная коммуникация может быть гораздо более сильной, нежели текстуальные, языковые вербальные формы. Здесь отправитель текста и тот, кому это предназначено, должны быть на одной волне, в одинаковом знаковом режиме и понимании того, что для чего делается. А иначе, по известному кинофильму, когда на свидание к какой-то девушке мужчина пришел с цветами, а она не пришла, и в конце концов он вынужден был вернуться домой к жене с цветами. Он пришел домой с букетом, который предполагался для другой женщины, но в данном случае разрыв и опять возобновление коммуникации произошло. В этом контексте мы должны понимать, что интеллектуальные ресурсы понимания коммуникации должны быть гораздо более широкими.
C. В. Иванова. Мне недавно, Юрий Васильевич, довелось читать автореферат докторской о невербальных способах общения при воспитании молодежи. Это была интересная работа. И если сейчас поднять эти вопросы, мы могли найти новые аспекты рассмотрения коммуникации. Раз речь пошла о молодежи, дадим слово специалисту по этой проблематике — Наталье Леоновне.
Н.Л. Смакотина. Во-первых, мне бы хотелось сказать несколько обобщающих слов по поводу самого понятия, потому что оно междисциплинарное. Сейчас было больше всего вопросов философского характера. Но понятие «коммуникация» гораздо шире, конечно, с точки зрения социальной психологии, это еще и процесс общения. Тогда и вербальное, и невербальное — это инструмент и уровни коммуникации. Еще я бы хотела обратить внимание на то, что это социальное понятие, поскольку мы не можем обойтись в коммуникации без социальных ролей, без социального поведения и т.д. Поэтому мы не можем все это не включить в понятие коммуникации. Я поддерживаю Галину Вениаминовну в том, что об
14
Стенографический отчет о проведении круглого стола
этом понятии мы можем долго дискутировать, оно многообразное. Но мы не можем обойтись без понимания, что кроме общения это еще и взаимодействие, и взаимоотношения. Самый высший уровень коммуникации — это отношения. Я хотела бы несколько слов сказать о коммуникации в образовании и предложить вам четыре утверждения, на которых я построила свое выступление. Первое утверждение связано с тем, что образование всегда было коммуникативным. Оно коммуникативно в том смысле, что образование всегда основывалось на общении. Оно предполагает взаимодействие, оно предполагает отношения, предполагает понимание. И если мы будем исходить из этого утверждения и вспомним историю образования, то увидим, что образовательная коммуникация — особое и строго нормированное социальное действие институционально оформилось еще за четыре тысячи лет до утверждения Болонского университета. Если мы обратимся к 1400-летней истории, то мы увидим, что в первых религиозных школах также, как и в современных академиях, были люди с особым статусом. Они передавали и передают нечто, условно называемое знанием, другим людям и при этом используют общение и культурные объекты. И если говорить об историческом времени, то в древности использовались глинобитные таблички, а в современности используются другие коммуникативные формы, но речь идет о том, что с этой точки зрения коммуникативные формы за прошедшие 4000 лет существенно не изменились, поэтому я утверждаю, что образование идет в одном направлении.
Я хотела бы сказать о том, что учителя — в высоком смысле, не в общеобразовательном учреждении — всегда были озабочены формализацией передаваемого знания. Они всегда были озабочены тем, как сделать эту трансляцию более эффективной и как проследить ее усвоение. Контроль никогда не был тотальным, несмотря на учебные планы, новый закон об образовании, образовательные стандарты. Это говорит о том, что образовательные институты вынуждены мириться с многослойной коммуникацией.
Второе утверждение мое связано с тем, что определенная часть коммуникаций не формализуема и даже не наблюдаема. Вот поэтому мы можем говорить о том, что точно так же, как египетские подростки в перерывах между занятиями оставляли на стенах храмов рисунки скабрезного содержания, точно так же сегодня современные студенты и школьники оставляют записи в аудиториях либо других местах образовательного учреждения.
Наконец, третье утверждение, по поводу коммуникативности образования: коммуникация выступает универсальным условием образования в той же степени, в какой она есть в условиях социальности. Речь идет о том, что коммуникация — не только средство передачи знаний, это и многообразие взаимодействий. И говорить о том, что эти взаимодействия — не коммуникация, мы не можем.
В заключение я бы хотела сказать, что если бы мы приняли эти утверждения, мы должны были бы признать, что образовательные институ-
15
Стенографический отчет о проведении круглого стола
ты, несмотря на существенные преобразования, никогда не переживали коммуникативного поворота. Поскольку то, что мы непрерывно исключаем старое и включаем новое, не говорит о факте такого поворота. Мы точно так же, если сравним латинские диспуты и авторские мастерские, видеоконференции и интернет-конференции в современности, увидим, что они не меняют сути образовательного общения.
Если, говоря о коммуникации, мы обратили бы внимание на отношения, то мы бы увидели, что там существует поворот. И если в этом плане построить лекцию по коммуникации образования, здесь скорее всего мы бы увидели, что функции лекции и эффект от нее для слушателей и сегодня ничем не отличаются от прежних времен. В связи с этим я обратила бы ваше внимание, что коммуникация в университете, и особенно ее неформальная часть, не очень чувствительна к чьему-либо мнению. Не чувствительна к мнению министров, к спорам о преимуществе тьюторства сегодня, она не особо чувствительна к традиционным лекциям, так как если бы отношения и формы коммуникации в образовании были ко всему особо чувствительны, они бы не пережили стольких министров, реформ и т.д. Поэтому я в завершение хочу сказать, что, когда мы говорим о коммуникации в образовании, в первую очередь речь идет о социальных отношениях: отношениях по поводу производства и потребления материальных и нематериальных ресурсов, отношениях властвования и подчинения, определении того, кто будет устанавливать социальный порядок. В коммуникации главным, на мой взгляд, является социальный заказ в самом широком смысле, на социальные отношения в первую очередь. Спасибо!
А.К. Орешкина. У меня есть реплика. Мне хотелось бы обратить внимание на существенное значение выстраивания коммуникативных отношений именно в образовательном пространстве в плане формирования профессионального идеала. И существенное подкрепление этой мысли мы видим в работах Александра Григорьевича Асмолова, который рассматривает специфику инновационной деятельности в образовательной системе сегодня, говорит о том, что среди ресурсных компонентов общение — очень важный компонент, который необходимо учитывать, потому что он способствует формированию профессионального идеала.
Т. Ануфриенко, студентка 2-го курса. Ваш первый тезис прозвучал следующим образом: «Образование всегда коммуникативно». На мой взгляд, это слишком жесткое утверждение, что оно всегда коммуникативно. Что на счет самообразования?
Г.В. Сорина. Вдвойне коммуникативно, вы задаете вопросы к тексту, и в рамках этих вопросов к тексту вы беседуете не только с вашим педагогом, вы таким образом беседуете с Платоном, с Кантом и пишете аналитические отчеты.
С.В. Иванова. Мы говорили о том, что коммуникация не только связана с субъектами и личностями... Мы перешли от коммуникации как ком-
16
Стенографический отчет о проведении круглого стола
понента структуры к качеству коммуникации. Наталья Леоновна, у меня к вам вопрос, если позволите. Вы упоминали в связи с коммуникацией стандарты образования. Сейчас школьные учебники выпускаются крупными коммерческими издательствами, между ними очень жесткая конкуренция, и по понятным причинам они стремятся влиять на содержание обучения, на стандарты. Как это будет влиять на качество коммуникации в образовательном пространстве?
Н.Л. Смакотина. Я хочу сказать, что это вопрос наболевший. Опять же вернемся к реальности. Социальная реальность открыта. Коль мы ее открыли и устроили многообразие, в том числе и в образовательной среде, то нам от этого не уйти. Поэтому, на мой взгляд, единственно правильный путь — это создание качественных ресурсов и дискуссии по поводу того, что есть качество. Только профессионализм, по-другому бороться нельзя.
С.В. Иванова. Наталья Леоновна, спасибо вам большое. В дополнение к вашему выступлению... Вы начали с того, что говорили об отношении учитель—ученик в историческом контексте, хотела бы обратить ваше внимание, коллеги, на книгу «Учитель и ученик». История интерсубьектных отношений в этой сфере прослежена группой ученых из нашего института во главе с членом-корреспондентом РАО В.Г. Безроговым, начиная с древнейших цивилизаций Запада и Востока. Это уникальная работа. Далее, раз мы перешли к качеству коммуникации в современности, слово передается Анне Анатольевне Костиковой, заведующей кафедрой философии языка и коммуникаций философского факультета МГУ.
Г.В. Сорина. Хотела заметить, что Анна Анатольевна не только специалист в области философии языка и коммуникации, но и специалист в области постмодернизма.
А.А. Костикова. Научно-образовательный центр по принятию решений взял на себя целый ряд задач, который не впервые и не только в рамках этого круглого стола связан с решением теоретических проблем, с попыткой проанализировать существующую теорию и заняться каким-то приложением к теории, были конкретные обсуждения в самых разных форматах. В рамках научных форумов мы часто обращаемся к проблеме коммуникации с разных точек зрения: с точки зрения теории, с точки зрения практических приложений и с точки зрения инноваций, которые существуют. Сама формулировка «коммуникативная стратегия» терминологически отделяет одно от другого. Существует устойчивая терминология, которая различает коммуникативные и коммуникационные стратегии, соответственно то, что связано со смыслом образования и технологизацией процесса. В этом плане, когда мы говорим о средствах, это вопрос, который сразу терминологически фиксируется как «коммуникационные» проблемы, а коммуникативные — это проблемы смыслов.
Когда мы обращаемся к проблематике коммуникации, то тут все оказывается в синонимичном ряду: смыслы, общение, коммуникация, пере-
17
Стенографический отчет о проведении круглого стола
дача информации. В рамках общего понимания мы различаем разные подходы, которые так или иначе срабатывают, которые стараемся приложить к какой-то конкретной задаче, социальной реальности. Это, к примеру, деятельностный подход, и здесь, вы знаете, есть знаменитое определение
А.Н. Леонтьева, что коммуникация лежит в основании любой человеческой деятельности. Другой момент, когда мы определяем так широко, на чьем бы определении мы ни основывались, то понятно, что в прикладном смысле очень трудно вычленить, когда коммуникация — это все, в основе любой деятельности лежит коммуникационная деятельность. Поэтому очень трудно вычленить, прозвучать и соответственно сделать выводы о том, как это работает в каком-то конкретном организационном аспекте. Как это работает, например, в научной деятельности или как это работает в образовательной деятельности? Это можно, но особенно трудно вычленить, если мы основываемся на таком широком подходе, тем более что широкий подход на самом деле не гарантирует нас от скептических или даже радикально негативных интерпретаций самой коммуникации. Раз уж Галина Вениаминовна меня представила как человека, интересующегося постмодернизмом, то приведу необычный подход к проблемам коммуникации Жака Деррида, который считал, что коммуникация должна быть переосмыслена и должен быть создан новый концепт. И этот самый концепт коммуникации на самом деле не принимает традиционной коммуникационной дидактики, о которой мы все говорим. Новый концепт коммуникации не предполагает не только то, что мы можем передать знания, а что в принципе мы имеем какой-то отклик, поскольку каждый слышит то, что он слышит, и каждый говорит то, что он говорит. В этом смысле мы всегда осуществляем (пытаемся осуществить) фактически невыполнимую задачу перевода с одного субъектного языка на другой субъектный язык. Это как иллюстрация. Я не хочу говорить, что это единственный правильный концепт, я не хочу говорить, что это как-то сработает в наших исследованиях, я просто хочу продемонстрировать этим высказыванием то, что из всех тех, кто рассуждает о коммуникации, из тех, кто предлагает концептуализировать коммуникацию в общем плане, не во всех концепциях дается какая-то позитивная и в этом смысле такая традиционная и практическая интерпретация. Этот момент разнообразит ту палитру отсылок, которая была уже приведена. Понятно, что мы пытаемся говорить о том, как меняется сегодня научно-образовательное пространство, и насколько мы оказываемся в состоянии проанализировать, что именно изменяется, потому что понятно, что это вопрос, скорее всего, не онтологического характера, но вопрос методологического плана. И в этом отношении разные подходы, которые мы обнаруживаем, дают разные варианты перспектив разговора о коммуникации.
Проблема перевода с одного языка на другой, включение разных языков, ассоциаций, включая собственно философские, также достаточно
18
Стенографический отчет о проведении круглого стола
много. Сфера перевода, анализа на основе аналогии и морфологического сходства, попытка установить коммуникационные связи вот таким образом, оперируя прежде всего описанием процесса, — это одна ситуация. Другая ситуация связана с трансформацией и новым пониманием субъекта. В этом смысле важно философское определение коммуникации, которое принадлежит Ясперсу, с которого оно начинается (Ясперс К. Смысл и назначение истории. — Примеч. ред.). Оно тоже выводит, как это ни парадоксально, на совершенно прикладные вещи. Ясперс исторически, совершенно потрясающе описывает, к чему идет общество в плане развития образовательных технологий. Там фактически дано описание современного ЕГЭ. Механическая конвенциональность, таково буквально яспе-ровское выражение, то есть отсылка всего к тестовым форматам, к тому, чтобы фиксировать отдельные результаты на какой-то конвенциональной площадке. И в этом смысле понятно, что несвобода отдельного человека и проблема реализации своей свободы может тоже считаться одной из основных в интерпретации, в том числе и прикладных вопросов. Насколько это решается с помощью тех терминов, которые вводятся реформой образования в рамках так называемого компетентностного подхода или в рамках так называемых траекторий образования? На самом деле это вообще большой вопрос, потому что по большому счету коммуникативной экспертизы текстов новых законов практически не было. На сегодняшний день мы сталкиваемся с тем, что красивые обозначения, работая достаточно жестко и механически, приводят к сужению поля выбора и самих определений. То, что касается, например, определения дисциплины, определения специальности, совершенно неслучайно в этом ряду проводится сокращение количества специальностей. Эти моменты еще раз связывают попытку разобраться в понятии и в том, как работают современные образовательные технологии. Конечно, очевидно, что формализация противостоит общему коммуникационному пафосу как в науке, так и в образовании. В конечном счете мы должны сидеть у своего рабочего места, каким бы оно виртуально активным ни было. Тенденции, которые есть в современных реформах, при самом общем взгляде выглядят несколько грустно.
В.С. Меськов. Скажите, как можно говорить о жесткости и даже механистичности современных технологий, если они, по определению, Wi-Fi и Smart?
А.А. Костикова. Действительно, слова завораживают. Это часть современной коммуникации, потому что, конечно, имеет место редукция коммуникации до нейминга, сегодня мы можем буквально наглядно схватить, как мы получаем информацию в современном виде (даже при беглом взгляде) — это краткие сообщения. Это еще в середине XX века, до эпохи Windows, было обозначено как финестрационный способ предоставления коммуникации. Хорошее слово «финестра» — окно. Речь идет о том, что информация схватывается и считывается одновременно. Понятно, что это — либо
19
Стенографический отчет о проведении круглого стола
одно слово, либо один иероглиф, либо одна картинка. В этом смысле мы, конечно, сориентированы именно на это. Поэтому выражение Ясперса, наверное, требует более точной интерпретации. Речь идет, действительно, не о том, что чему-то живому противостоит механическое, а речь идет скорее о том, что от линейности растет во времени коммуникация.
Л.Н. Рулиене. Есть те вещи, которые изменяют стратегии коммуникативные, но я бы хотела обратиться к коммуникационной стороне нашего сегодняшнего обсуждения. Как вы считаете, наш круглый стол и наша коммуникация сегодня была бы более продолжительной и более продуктивной, если бы здесь работал Wi-Fi, и я, к примеру, могла бы сейчас отсылать реплики прямо в президиум, потому что здесь участников очень много и выговориться все не смогут, но когда есть этот чат-форум, тогда есть возможность отослать и успеть больше вопросов обсудить. Как вы считаете, в этом смысле современная среда преимущественнее, чем традиционная академическая?
А.А. Костикова. Понятно, что вопросы риторические, они сейчас формулируются для обсуждения. Можно организовывать такое общение и в процессе работы, можно организовать досылку вопросов, кстати, у нас на сайте факультета есть такая возможность, форум. Мы могли бы поддержать, это вполне реализуемые вещи. Действительно, надо поблагодарить за такое практическое предложение, потому что понятно, что ограничиваться тем временем, которое нам отведено, было бы обидно, так его не хватает.
Второй момент — вопрос об ожиданиях: насколько мы считаем, что, обсудив, мы выработаем какую-то общую стратегию или, наоборот, демонстративно откажемся от каких-либо попыток найти общее решение. Особенности современной коммуникации состоят в том, что мы можем буквально прокричать об отказе от чего-либо, заявить, что мы приняли такое решение во имя Науки, во имя Образования, но мы не должны ожидать реакции на этот демарш. Нашим студентам, которые занимаются PR-технологиями, я бы не хотела внушать идею о том, что средствами пиара можно сдвинуть что-либо с мертвой точки, что-либо «пробить», обратиться прямо к Путину, к министрам, поставить вопрос ребром, по большому счету, в таком случае сама коммуникация становится все более нормативной. Еще один образ, который раскручивают западные исследователи, — образ «большой деревни». Это когда все причастны к событию, все вовлечены, но при этом не предлагается какой-то конкретный выход, может быть, вы все и обо всем знаете, но это не дает повода к изменению структуры, она остается традиционной. Такой аспект связан с аспектом знания и власти. Выслушать каждого — это важно, но даже самые демократические процедуры не предполагают реализацию позиции каждого, поэтому суть демократии состоит в том, что она предлагает процедуру обсуждения и выработки решения в его ходе. Мы действуем в этой стратегии — правильная процедура обсуждения и приведет нас к той самой утопии, с которой мы начали, — дискурсивной демократии.
20
Стенографический отчет о проведении круглого стола
С.В. Иванова. Спасибо. Есть ли еще вопросы к Анне Анатольевне? Нет? Спасибо, Анна Анатольевна. Слово просит профессор Перминова Людмила Михайловна.
Л.М. Перминова. Коллеги! Прозвучало слово «учебник», а это дидактическая книга, она совершенно особого свойства. Учебник служит средством коммуникации учащегося и учителя. Как было замечено сегодня, нужна информация, ученик «вытащил» ее из учебника. И все довольны: учитель знает, что ученик готовился, ученик знает, откуда брать информацию. Так было в 60-е, 70-е, 80-е годы. Учебник позволяет учиться, наиболее эффективно обучение идет в диалоге, однако у нас хороших учебников, написанных в режиме диалога, нет. Как может научить книга? Она начинает учить, если пишущий учебник держит в уме научное знание. Учебник должен помочь ученику вступить в первичную коммуникацию, научить описывать, предъявить ученику логику, смысл, содержание знания и даже — показать границы знания. Учебник должен способствовать развитию интеллекта, должен научить думать, рассуждать, мыслить, чему современные учебники не всегда учат, особенно по истории. Коммуникативные стратегии относительно учебника таковы: нужен диалог обучающего характера, чтобы ученик научился описывать, рассуждать, анализировать, интегрировать и, естественно, применять на практике. Сегодняшняя тема, осуществление коммуникаций также требует следовать дидактическим нормам, правилам, принципам.
Спасибо Светлане Вениаминовне, которая пригласила меня к выступлению, я же приглашаю всех выступающих дать материалы в журнал «Педагогика» для публикации по теме «Инновационные стратегии в образовании и науке». Журнал, конечно, входит в перечень ВАК, ему 75 лет, он известен, на сайте указан адрес, куда вы можете присылать работы.
С.В. Иванова. Уважаемые коллеги, у нас остается 17 минут, прошу вас выступать по теме.
А. Сгибова. Здравствуйте, коллеги, меня зовут Александра, я аспирантка с выше представленной кафедры. Я хотела выступить с небольшим сообщением по сегодняшней теме, и она близка к теме «Образование через музеи», что как нельзя кстати сегодня, учитывая место проведения круглого стола. Образованию, особенно образованию неформальному, которое дополняет основное образование, способствует музей. Музейная деятельность включает в себя и коммуникативную, и коммуникационную, и просветительскую функции, что объединяет ее с образовательной деятельностью. Еще одно связующее звено — интердисциплинарность. Сегодня уже говорилось, что современное образование, как и образование будущего, — интердисциплинарны. Чем больше контекстов применения полученных знаний имеет человек, тем он успешнее их усвоит и применит их в своей деятельности. То же самое и в музейной педагогике — чем больше смыслов и контекстов мы сможем придать какому-то экспонату, тем луч-
21
Стенографический отчет о проведении круглого стола
ше, скорее всего, человек его запомнит. Закончить хотелось бы тем, что музеи переходят к новой модели, они все больше начинают концентрироваться на проблемах современности, все чаще применять современные формы работы. На метауровне музей своей деятельностью в определенной мере реализует одно из прав человека — право на образование, коммуникативная ценность которого велика.
С.В. Иванова. Спасибо, Александра! Я бы уточнила по вашему выступлению, что мы все-таки не столько в музее сейчас, мы в Библиотеке, но комплексная ситуация хранения, коллекционирования и предоставления полного объема библиотечных услуг в историческом здании — в стенах Дома Лосева — греет душу. У нас осталось 5 минут. Кто-то хотел бы коротко высказаться по теме, с пожеланиями на будущее, оставив соведущим время для итоговых выступлений?
Л.Н. Рулиене. Уважаемые коллеги! По близкой к сегодняшней теме инфокоммуникаций в сфере образования 26—29 июня состоится научная конференция, которую проводит Бурятский государственный университет. Приглашаю вас в Улан-Уде, на Байкал, на конференцию.
С.В. Иванова. Спасибо за приглашение! Мы его учтем и постараемся принять участие. Кто еще хотел бы высказаться по итогам круглого стола? Пожалуйста, Валерий Сергеевич.
B. С. Меськов. Как говорил один известный человек, о чем мы только не говорили сегодня! Хотелось бы на будущее, чтобы выступающие были поближе к теме. На мой взгляд, главная проблема в коммуникациях — проблема границ. Есть объекты, есть среды, есть содержание коммуникаций и так далее, если мы не понимаем, что коммуникация определяется наличием границ и способом их преодоления, то задачу мы не решим. Это — по итогам нашего обсуждения. Следующее. Я попытался издать нечто под названием «История и философия образования». В итоге — все сводится к одному выражению: «Познай самого себя, и ты познаешь мир и богов», и этого достаточно. Я хочу подарить членам редколлегии и моим коллегам, заведующим кафедрами, первый диск из планируемых пяти, где будет представлена вся история философии образования. Я сторонник распространения знаний, это значит, что все создаваемое нами распространяется совершенно бесплатно и адресовано в первую очередь молодежи.
C. В. Иванова. Слово предоставляется члену-корреспонденту РАО М.В. Богуславскому.
М.В. Богуславский. Дорогие коллеги, что называется, надо чаще встречаться. Я получил большое удовольствие, я рад тому, что коммуникация состоялась. Однако есть, по-видимому, межкоммуникационное поле, которое надо обустраивать как пограничье. О философии образования очень активно говорили в 90-е годы, а сейчас педагогам не заметно продвижение, в этой области не происходит, по сегодняшней встрече, я понимаю, что и вы — философы — нас мало знаете. За это время педагогика что-то
22
Стенографический отчет о проведении круглого стола
сделала, философия, вероятно, тоже что-то сделала... По-видимому, в новой ситуации встреча этих двух новых констант должна произойти. Позитив сегодняшнего дня необыкновенный: нам надо вместе объединиться на новой коммуникативной, коммуникационной основе и создать современную философию педагогики! Ура, товарищи!
С.В. Иванова. Уважаемые коллеги! В заключение я сообщаю, что выйдет по этой проблеме отдельный номер журнала «Ценности и смыслы» (скорее всего, это будет четвертый номер). В него войдут стенограмма круглого стола, ваши материалы, статьи. Завершая наш разговор о коммуникациях, скажу, что у меня сложилось впечатление, что мы не успели толком начать... Галина Вениаминовна, пару раз обращаясь ко мне, просто жаждала еще что-то сказать, у некоторых участников в зале были реплики, а хотелось развернутых выступлений, многие выступления вовсе не прозвучали. Мы в программе круглого стола выделили шесть аспектов темы, но, по большому счету, только 3,5 вопроса подняли. Тема, как видим, неисчерпаема. Хорошо, что мы ее поставили. Может быть, она станет ключевой, как тема идентичности в нашем журнале, а может быть, мы примем драгоценное для нас предложение руководителя библиотеки «Дом Лосева» Валентины Васильевны Ильиной и организуем методологический семинар.
Хочу на одну минуту, перед тем как поблагодарить хозяев, предоставить слово Галине Вениаминовне как соведущей.
Г.В. Сорина. Я хотела бы начать словами Михаила Викторовича, что коммуникация состоялась, и поддержать Светлану Вениаминовну, которая говорила о необходимости продолжения обсуждений поднятых вопросов, поблагодарить присутствующих здесь студентов и аспирантов и в то же время выразить свое сожаление по поводу того, что им не удалось выступить. Это произошло не потому, что вам не хотели слово предоставить, а потому, что мы были очень ограничены во времени. Так, мне, конечно, очень бы хотелось произнести ритуальную фразу (те студенты и аспиранты, которые работают со мной, ее знают): «Мнения, замечания, впечатления». Я надеюсь, у нас будет такая возможность в дальнейшем. И, конечно, я хотела бы поблагодарить замечательную библиотеку-музей за возможность здесь присутствовать, хотела поблагодарить Светлану Вениаминовну, которая была мотором всего этого, и возможность, которую она нам предоставила, и участвовать в мероприятии, и попасть на страницы журнала. Всем большое спасибо!
(Аплодисменты)
С.В. Иванова. Отдельное спасибо библиотеке «Дом Лосева»! Вижу огорчение на лицах по поводу окончания круглого стола. Уважаемые студенты и аспиранты, не расстраивайтесь, я тоже не успела выступить со своим докладом. Будем публиковать статьи. Добро пожаловать на страницы журнала! Спасибо «Дому Лосева»! Спасибо всем участникам!
(Аплодисменты)
23
Стенографический отчет о проведении круглого стола
В завершение круглого стола участники тепло поблагодарили руководство Библиотеки «Дом А.Ф. Лосева», в особенности — директора В.В. Ильину, договорились о новых встречах и практически все, кто еще не был записан, записались в библиотеку!
Когда верстался номер, мы узнали, что Библиотекой «Дом Лосева» осуществлена подписка на журнал «Ценности и смыслы».
Список основных участников круглого стола
1. Алексеева Рита Зиряковна, помощник председателя Комитета по образованию Госдумы
2. Бебенина Екатерина Вячеславовна — к.п.н., зам. директора по информационным технологиям ФГНУ ИТИП РАО
3. Бисеров Александр Юрьевич — к. филол. н., зам. руководителя управления по проектной и учебной деятельности ЦИК ВПП «Единая Россия», заместитель главного редактора журнала «Ценности и смыслы»
4. Богуславский Михаил Викторович — член-корр. РАО, д.п.н., проф., заведующий лабораторией истории педагогики и образования ФГНУ ИТИП РАО, главный редактор «Педагогического вестника», отв. секретарь Интернет-журнала РАО
5. Воскресенский Алексей Дмитриевич — д. полит, н., PhD, проф., декан факультета политологии МГИМО (Университет), главный редактор журнала «Сравнительная политика», член редколлегии журнала «Ценности и смыслы»
6. Гречко Петр Кондратьевич — д. филос. н., проф., зав. кафедрой социальной философии РУДН, член редколлегии журнала «Ценности и смыслы»
7. Грифцова Ирина Николаевна — д. филос. н., проф., зав. кафедрой философии Московского педагогического государственного университета, член редколлегии журнала «Ценности и смыслы»
8. Демченко Зинаида Алексеевна — к.п.н., докторант ФГНУ ИТИП РАО, доцент каф. педагогики, психологии и профессионального обучения, зам. директора института энергетики и транспорта Северного (Арктического) федерального университета им. М.В. Ломоносова (г. Архангельск)
9. Елкина Ирина Михайловна — старший преподаватель кафедры иностранных языков Московского государственного индустриального университета, соискатель ФГНУ ИТИП РАО
10. Занаев Сергей Зандраевич — научный сотрудник лаборатории истории педагогики и образования ФГНУ ИТИП РАО
11. Зубкова Ольга Александровна — директор АНОО «Институт эффективных технологий»
12. Иванова Светлана Вениаминовна — д. филос. н., проф., директор ФГНУ «Институт теории и истории педагогики» Российской академии образования, главный редактор журналов «Ценности и смыслы», «Отечественная и зарубежная педагогика»
24
Стенографический отчет о проведении круглого стола
13. Ильина Валентина Васильевна — директор Библиотеки истории русской философии и культуры «Дом А.Ф. Лосева», заслуженный работник культуры
14. Костикова Анна Анатольевна — к. филос.н., зав. кафедрой философии языка и коммуникации, зам. декана философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова
15. Куровская Юлия Геннадьевна — к. филол. н., доцент, ученый секретарь ФГНУ ИТИП РАО
16. Мариносян Тимур Эмилович — к.п.н., старший научный сотрудник лаборатории философии образования ФГНУ ИТИП РАО
17. Меськов Валерий Сергеевич — д. филол. н., проф., заведующий кафедрой философии образования Московского института открытого образования, член редколлегии журнала «Ценности и смыслы»
18. Орешкина Анна Константиновна — д.п.н., зав. лабораторией методологии образовательного пространства ФГНУ ИТИП РАО
19. Перминова Людмила Михайловна — д.п.н., проф., ведущий научный сотрудник лаборатории дидактики ФГНУ ИТИП РАО, член редколлегии журнала «Педагогика»
20. Рулиене Любовь Нимажаповна — к.п.н., доцент, начальник отдела дистанционных технологий в образовании Бурятского государственного университета, докторант ФГНУ ИТИП РАО (г.Улан-Удэ)
21. Смакотина Наталья Леоновна — д. социол. н., проф., зав. кафедрой социологии молодежи МГУ имени М.В. Ломоносова, член редколлегии журнала «Ценности и смыслы»
22. Сорина Галина Вениаминовна — д. филос. н., руководитель НОУ философского факультета «Философско-методологическое проектирование и принятие решений», проф. кафедры философии языка и коммуникаций МГУ имени Ломоносова, член редколлегии журнала «Ценности и смыслы»
23. Троицкий Виктор Петрович — старший научный сотрудник Библиотеки истории русской философии и культуры «Дом А.Ф. Лосева», член культурно-просветительского общества «Лосевские беседы»
24. Ярмак Юрий Васильевич — д. полит, н., проф., зав. кафедрой массовых коммуникаций Московского городского педагогического университета Магистранты, аспиранты, студенты философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова.
Научные сотрудники, аспиранты, докторанты и соискатели Института теории и истории педагогики РАО Читатели Библиотеки «Дом А.Ф. Лосева».
В. Дудина, О. Демидова
