CC BY
37
за то, что она заставляет фермеров страдать, не оставляя им другого выбора, кроме как работать до изнеможения, и мстит им за свое ежегодное сожжение. Земля изнуряет нищих фермеров тяжелой работой, толкает их к могиле, но только она осталась у них, они не могут бросить ее, ведь жить им не на что. Они поджигают ее каждый год в конце февраля или начале марта, чтобы все, что на ней осталось после сборов урожая, сгорело, став удобрением для следующего сезона. Постоянно повторяющийся сочинительный союз «and» подчеркивает последовательность рассуждений Минка, акцентирует наше внимание на каждом моменте, а также ритмически организует его внутренний монолог. С помощью подобного полисиндетона автору удалось более точно передать эмоциональное состояние героя - его терпение было на грани, ведь несмотря на то, что земля являлась для Минка кормилицей, он ненавидит ее за все причиненные ему страдания. В рамках этого чистого потока сознания автор также использует семантический повтор, а именно употребление сочетаний «set fire», «set fie» и слова «burn», что содержит повторение смысла, выраженного в разных формах. Использование такого повтора помогает автору привлечь внимание читателя, усилить выразительность речь Минка и передать его желание заставить землю страдать так же, как и он. Повтор конструкции «and the year after that» несет усилительную функцию и подчеркивает основную особенность потока сознания, а именно отражение последовательности мыслей героя в момент их появления. Также следует отметить, что и параллельные конструкции на отрезке «I cant leave you because I cant afford to» говорят нам
УДК 398
СТАНОВЛЕНИЕ МИФОЛОГИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ МИРА В ДИАЛЕКТАХ ИБЕРИЙСКОГО ПОЛУОСТРОВА
В статье рассматриваются особенности формирования мифологической картины мира в испанской лингвокульту-ре. Рассматривается отражение мифологической картины мира в культуре и мировоззрении народов Иберийского полуострова путем анализа конкретных легенд, репрезентирующих восприятие разными народами Испании окружающего их мира.
Ключевые слова: мифологическая картина мира, символизм, высшая мифология, низшая мифология.
о скудности его языковых возможностей выражения своих мыслей и их правильности выражения.
Поток сознания каждого повествователя в романе У. Фолкнера «Особняк» имеет свои отличительные черты в грамматическом, лексическом и фонетическом выражении, что позволяет автору создать языковой портрет каждого героя. У. Фолкнер обогатил поэтику литературы ХХ в., используя необычный синтез различных точек зрения, передаваемых путем использования потока сознания как основного приема в данном романе. Совокупность потоков сознания рассказчиков организует композицию произведения и придает ему истинную содержательную емкость.
1. Джеймс У. Психология. М.: Педагогика, 1991. 367 с.
2. Бергсон А. Материя и память. М.: Московский куб, 1992. 246 с.
3. Бобрикова Е.Н. Средства связности текста в литературе «потока сознания»: на материале романа Джеймса Джойса «Улисс»: дис. ... канд. филол. наук. Ростов н/Д., 2008. 156 с.
4. Оттенс Г. В. «Поток сознания» как повествовательная техника художественного модернистского произведения // Вестник ИГЛУ. 2012. №2 (19) С. 92 - 99.
5. Faulkner W. Snopes: The Hamlet, The Town, The Mansion. NY: Modern Library, 1994. 1074 р.
© Бердникова И. В., Ситникова Е. В., 2016
Е. В. Козловская E. V. Kozlovskaya
FORMATION OF THE MYTHOLOGICAL PICTURE OF THE WORLD IN DIALECTS OF THE IBERIAN PENINSULA
The article is devoted to peculiarities of formation of the mythological picture of the world in Spanish linguoculture. The author examines the reflection of the mythological picture of the world in culture and worldview of people from the Iberian Peninsula by analyzing the concrete legends representing perception of the surrounding world by different peoples of Spain.
Keywords: mythological picture of the world, symbolism, the highest mythology, the lowest mythology.
В статье мы рассмотрим становление мифологической картины мира народов Иберийского полуострова.
Иберийский полуостров - многонациональная и полиэтническая территория, внутри которой сосуществует множество диалектов (кастильский, каталонский, галисийский, баскский и др.). Своеобразие языковой ситуации в Испании обусловливается характером сосуществования кастильской, галисийской, каталонской и баскской
наций, у каждой из которых есть свой язык. Мифология каждой исторической области Испании - Галисии, Страны Басков, Каталонии, Кастилии, Андалусии и любой другой - это сложный сплав мифологических систем, верований и суеверий.
Рассмотрим две легенды: «El bollo de cuatro pucos» («Четырехугольная булочка») и «La Mujer Serpiente» («Женщина-змея»).
В первой легенде hada (галисийский вариант лесной нимфы) в ночь на Ивана Купала предстает в образе прекрасной девушки перед молодым человеком и дает ему краюшку хлеба квадратной формы, которую он должен хранить не тронутой целый год; по окончании года она освободится от чар, а он, ее освободитель, получит в награду большие сокровища, которые она охраняет. Но жена юноши случайно находит этот хлеб и откусывает кусочек. Когда проходит год, парень, ничего не подозревая, снова приходит к источнику, где впервые встретил нимфу. Он бросает хлеб в озеро и ждет появления hada. Хлеб превращается в коня, который должен был бы увезти расколдованную девушку из места ее заточения, но он оказывается хромым на одну ногу и ничего не получается. Hada упрекает юношу в том, что у него такая прожорливая жена, но дает ему в знак примирения платок, который он должен отдать своей жене. Заканчивается легенда тем, что по пути домой парень останавливается, чтобы попить воды из ручья, и вешает платок на близстоящее дерево, которое тотчас вспыхивает огнем [1].
Этот поступок нимфы показывает ее истинную сущность. Она осталась зачарованной и озлобленной на весь мир, и поэтому ее душа жаждет мщения. Она дает парню платок, который принесет смерть его жене. Платок является в некотором смысле чем-то символичным. Это предмет женского туалета и частый подарок для женщин. Следовательно, парень, ничего не подозревая, несет его в подарок своей жене, но случай спасает ей жизнь. В Средние века различные предметы женского туалета (всевозможные платки, украшения, расчески и т. д.) были излюбленным объектом для ворожбы и наведения порчи. Человек, ни о чем не догадываясь, пользовался этими предметами и тем самым принимал на себя либо проклятие, либо прочу.
Появление в легенде лошади, в которую превращается краюшка хлеба, можно назвать синкретическим проявлением, но в большей мере в этом проявляется другая характеристика мифа - символизм. Символическая теория мифа, в полном виде разработанная немецким философом Э. Кас-сирером, была направлена как раз на интеллектуальное понимание мифологической картины мира. Мифология рассматривается Кассирером наряду с языком и искусством как автономная символическая форма культуры, замкнутая система, объединенная характером функционирования и способом восприятия окружающего мира. «Символизм мифа предполагает, что каждый его элемент является знаком, поэтому мифологическое сознание есть нечто вроде кода, символы которого есть ключ» [2, с. 57].
Кассирер рассматривал духовную деятельность человека и мифотворчество (в качестве древнейшего вида этой деятельности) как состоящие из символов. Символизм мифа восходит, по мнению Кассирера, к тому, что конкретно-чувственное мышление (т. е. мифологическое) может обобщать, только становясь знаком, символом - конкретные предметы могут становится знаком других предметов или явлений, т. е. их символически заменять.
Лошадь (или конь) - символ жизненной силы, скорости и красоты. Смерть обычно представлялась в виде черной лошади, белая же лошадь почти всегда солнечный символ света, жизни и духовного просветления. Христа иногда изображают верхом на белом коне (христианство, таким
образом, связывает коня с победой, восхождением, мужеством и великодушием). Крылатые лошади также солнечный и духовный символ. Поэтому именно конь должен был вывезти зачарованную девушку из ее заточения. Белый конь - символ солнечного света и жизни, должен был как бы вернуть несчастную девушку к нормальной человеческой жизни, вывезти ее из мрака и уныния, ночи и темноты обратно к свету.
В андалузской легенде «La Mujer Serpiente» сюжет более простой: тоже есть заколдованная девушка, которую нужно расколдовать. Но для этого избавитель должен проявить свою храбрость. Нимфа принимает облик ужасной змеи, и юноша должен достать гвоздику, которую она держит в своей пасти [3].
Гвоздика издавна считалась символом храбрости. В данной легенде она олицетворяет собой смелость юноши, который, несмотря на ужасное чудовище, перебарывает свой страх, помогает бедной девушке избавиться от проклятия и получает награду. Кроме того, гвоздика по христианским поверьям впервые расцвела в тот день, когда родился Христос. Она символизирует любовь, помолвку и брак и потому стала популярным цветком для свадьбы. Розовая гвоздика символизирует слезы Девы Марии, а поэтому - материнство; белая гвоздика - чистую любовь, красная - чувственную, а желтая - пренебрежение или отказ [4].
По некоторым легендам герой побеждает, освобождает девушку и получает в награду несметные сокровища. По другим же - побеждает страх, а нимфа, чтобы наказать юношу, вырывает у него волосы, оставляет хромым и иногда проклинает его, обрекая на смерть по истечении одного года.
Как правило, эти нимфы изображались в виде девушки неземной красоты, что впоследствии повлияло на формирование образа средневековых ведьм, которые, в большинстве своем, были красавицами. Во времена инквизиции красота часто считалась чем-то преступным, противозаконным, противоестественным и связанным с темными силами и нечистыми духами. Вот почему в средневековой Европе казнили стольких ни в чем неповинных девушек, которые обладали красотой и ни в коей мере не были причастны к колдовству. Инквизиция объясняла это тем, что эти девушки продали свою душу дьяволу за вечную молодость и красоту, или утверждала, что эта «девушка» была старой ведьмой, но по своему желанию могла принимать облик молодой и привлекательной юной особы.
Вера в колдовские чары ведьм распространилась в Европе и прежде всего в Германии, Франции, Италии и Испании довольно поздно и почти одновременно - в XIII веке, а в испанской литературе первые упоминания о них относятся к Золотому веку (о них говорится у Тимонеды, Сервантеса, Аларкона и многих других).
Кроме символов, в данной легенде мы сталкиваемся с еще одним источником становления мифологической картины мира на Иберийском полуострове - влиянием высшей мифологии на низшую.
Центральный образ иберийской мифологии - «добро», представленное героем или высшим существом, вступающее в единоборство с противником, представляющим «зло». Как правило, противник предстает в виде змееподобного существа, соотносимого с нижним миром, хаотическим и враждебным
Гуманитарные исследования • 2016 • № 2 (11)
71
человеку. В то же время важно отметить, что существа нижнего мира также символизируют плодородие, богатство, жизненную силу. Этот дуализм мы можем проследить в данной легенде, где не случайно в качестве «воплощения зла» выступает змея (в религиозной литературе - змей). Змея считалась находящейся в постоянном контакте с тайнами земли, вод, тьмы и загробного мира - одинокая, хладнокровная, скрытная, часто ядовитая, стремительно передвигающаяся без ног, способная проглатывать животных во много раз больше себя и омолаживаться, сбрасывая кожу. Змея имеет двойственную репутацию, является источником силы, если ее правильно использовать, но потенциально опасна и часто служит эмблемой как смерти и хаоса, так и жизни. Изображения змеи, прибитой к кресту, которые встречаются в средневековом христианском искусстве, стали символом воскрешения и превосходства духа над плотью.
Двойственность репутации змеи, ее символизм, балансирующий между страхом и поклонением, повлияли на то, что она предстает то в образе прародителя, то в образе врага, считается то героем, то монстром. В иберийской мифологии символизм змеи по большей части отрицательный. Причина этого в ее раздвоенном языке, заставляющем предполагать лицемерие и обман, и яде, приносящем неожиданную и мгновенную смерть.
По библейскому сюжету Ева, побуждаемая Змеем, предложила Адаму запретный плод (символ святотатственной попытки обрести божественную власть). Отсюда и христианская традиция, представляющая змея как врага человечества и даже идентифицирующая его с сатаной. Поэтому в западном искусстве змея стала основным символом зла, греха, искушения или обмана. Ее изображали у подножия креста в качестве эмблемы первородного греха, в сценах искушения Христа, а также под ногой у Девы Марии.
На примере данных двух легенд с очень похожим сюжетом можно проследить и выявить основные характеристики, повлиявшие в ходе истории на формирование мифологической картины мира в диалектах Иберийского полуострова. Поскольку рассматривались только легенды низшей мифологии, то характерной чертой для них является наличие синкретических особенностей, а также отражение и интерпретация сюжетов высшей мифологии. Дуализм таких понятий, как «добро» и «зло» является практически неотъемлемой частью мифов данной категории. Нельзя сказать, что мифология и мифологическая картина мира Иберийского полуострова в силу его географического положения являет собой совершенно уникальную систему, но напротив, сплав культур, верований, суеверий и обычаев на данной территории рождает весьма своеобразную систему восприятия окружающего мира.
1. Baroja J. C. Del viejo folclore castellano: páginas sueltas. Salamanca: Centro de Cultura Tradicional. Diputación de Salamanca, 1989. 295 с.
2. Кассирер Э. Философия символических форм. СПб.: Университетская книга, 2001. Т. 1. 271 с.
3. Ángel del Pozo de Pablos. La cripta sellada. Madrid: Ed. de la Real Academia Española, 2007. 308 с.
4. Гвоздика // Мифологическая энциклопедия. URL: http://myfhology.info/planta/gvozdika.html (дата обращения: 30.03.2016).
5. Díaz J. Mitología popular (Campo de Montiel). Burgos: Centro de la Cultura Nacional, 2004. 268 с.
© Козловская Е. В., 2016
УДК 82.31
НЕПОНЯТЫЙ ДОСТОЕВСКИЙ: СУБЪЕКТИВИЗМ В ТВОРЧЕСТВЕ ВЕЛИКОГО ПИСАТЕЛЯ
В статье анализируется традиционный подход Ф. М. Достоевского к раскрытию персонажей через описание их субъективного мышления. Подобный творческий метод не раз вызывал удивление и непонимание среди критиков, которые часто усматривали в субъективном изложении мыслей точку зрения самого автора. Приводятся самые показательные случаи, демонстрирующие реакцию русских критиков на художественный метод Достоевского. О реакции самого Достоевского на обвинения критиков можно судить по его записям в «Дневнике писателя» и личной корреспонденции.
Ключевые слова: Достоевский, психологизм, критика, стиль, история, субъективизм, художественный замысел, творческий метод.
Е. С. Мельников E. S. Melnikov
THE MISUNDERSTOOD DOSTOEVSKY: SUBJECTIVITY IN THE WORKS OF THE GREAT WRITER
The article analyzes the traditional approach of Fyodor Dos-toyevsky to the characters development through a description of their subjective thinking. This creative method more than once caused surprise and incomprehension among critics, who often saw subjective views of the characters as the views of the author himself. The article provides the most illustrative cases that show the reaction of Russian critics on artistic method of Dostoevsky. Dostoevsky's reaction to the accusations of critics can be judged by his entries in "The Writer's Diary» and the personal correspondence.
Keywords: Dostoevsky, psychologism, criticism, style, history, subjectivity, artistic concept, creative method.
